Всё, что любовью названо людьми

Месопотамия, 3004 ВС Краули ошивался среди людей уже тысячу лет, и в принципе ему нравилось проводить с ними время — особенно когда он привык, что жили они как-то уж очень стремительно. Стоило отвлечься, как — бац, у них уже появлялись дети и внуки, а Краули только стоял и смотрел, не понимая, откуда это всё берётся с такой скоростью. Ему приходилось постоянно сниматься с места и переезжать, чтобы людей не беспокоило, что он, в отличие от них, не стареет. Впрочем, в этом была своя прелесть — новые места, новые земли, новые знакомства. Как демон, он должен был искушать людей, подбивать на разные гнусности, чтобы их души отправлялись в Преисподнюю на вечные муки. Это была паршивая часть работы. Впрочем, Краули приспособился. Он выискивал тех, в ком уже не надо было взращивать семена зла, потому что они колосились там сами, даже без удобрений. Краули крутился возле них, чтобы в случае начальственной проверки ткнуть пальцем и сказать: вот, вот моя работа, глядите! По этой причине он вечно ошивался с разным сбродом: бродяги, воры, убийцы и проститутки были его постоянной компанией. Иногда среди них попадались настоящие ублюдки, и Краули не испытывал больших угрызений совести, если вовремя ставил им подножку, чтобы ускорить их путешествие на ту сторону. Время от времени ему доставляли послания из Преисподней с особыми поручениями. Обычно Краули подходил к этим заданиям настолько творчески, а его отчёты о выполненной работе были такими многословными, цветистыми и витиеватыми, полными метафор, как быстрая горная река полна рыбой, а главное — такими длинными и вдобавок унизанными, словно жемчугом, лирическими отступлениями, и кроме того, содержащими такие неприличные стишки на полях, на которые невозможно было не отвлечься, поскольку они были действительно хороши, что любой демон, возымевший мужество дочитать это до конца, начисто забывал, с чего начинал, и откладывал свиток в сторону с ощущением лёгкого звона в голове, а потом долго искал, куда поставить крестик в строке «Выполнено» напротив имени Краули, потому что перечитать подобный отчёт и разобраться в его сути никогда и ни у кого не хватало смелости. Проще было сразу сломать себе ногу. Собирался дождь. Воздух был предгрозовой, душный. Краули любил этот климат — в пустыне можно было отыскать себе какой-нибудь великолепный песчаный холм, зарыться в него всем телом, свернуться тугими кольцами и дремать, время от времени выставляя из-под песка то один чешуйчатый бок, то другой, чтобы прогреть его на солнце. Песок скатывался с гладкой чёрной чешуи, обнажая сильное змеиное тело, и Краули довольно прикрывал глаза, когда можно было утянуть под прохладный бархан одну часть хвоста и выставить жариться другую. Однажды он довольно много времени провёл так, нежась в песке, пока его не потревожил шум и топот множества ног. Да ещё какие-то дети пробежались ему прямо по голове с весёлыми криками. Краули недовольно зашипел и высунулся наружу. Неподалёку от песчаного бархана, где он спал, стояла суета: люди собрались вокруг какой-то огромной лодки и загоняли в неё коров, коз и верблюдов. Краули был любопытным демоном, так что решил разузнать, в чём дело. Он кое-как отряхнулся от песка, обратился в человека и отправился к скоплению людей. Никто не обращал на него внимания, все были заняты делом. Присев на чью-то телегу с двумя печальными волами, Краули пальцами зарылся в волосы, чтобы вычесать из них песок. Он распутал их кое-как (кажется, последние лет пять он не брал в руки гребня, надо было бы найти новый и как следует заняться всем этим), начал машинально заплетать косу, поглядывая вокруг. Среди людских голов он заметил одну знакомую: голову с кудрями такого цвета, какой бывает у яблока, если разломить его пополам и задуматься на минутку, прежде чем откусить. Ангел!.. Его трудно было перепутать с кем-то другим: он стоял, весь светящийся и белый посреди толпы людей в пыльных тёмных одеждах. Вот это была удача! Краули понятия не имел, что Азирафель тоже бывает на Земле, а то он давно бы нашёл повод перекинуться с ним словечком. Он бросил небрежно заплетённую косу, торопливо вытряс оставшийся песок из рукавов и поспешил к ангелу. В прошлый раз они отлично провели время в Эдеме, и в этот раз Краули рассчитывал на что-то похожее. Но сначала нужно было узнать у него новости — кажется, он что-то пропустил, пока дремал. Хлопнув ангела по правому плечу, чтобы отвернулся, Краули вынырнул у него из-за левого. — Привет, Азирафель! — радостно сказал он и сразу задал вопрос, который давно его занимал: — Так, ну что там с пламенным мечом, как всё прошло? — Всевышний никогда о нём не упоминал, — с ноткой тревоги отозвался ангел. — Мм. Наверное, хороший знак, — сказал Краули. Он сам ни разу не слышал об этом мече среди смертных, так что оставалось только гадать, куда он делся. Затерялся где-то в пустыне? Люди иногда бывали ужасными растяпами. Впрочем, вопрос был совсем не в мече. Вопрос был в Азирафеле, который удачно избежал наказания — если только Всевышний не готовил ему какую-то пакость в будущем. — Ладно, а что тут у нас? — спросил Краули, оглядываясь. — Строим большую лодку, пихаем туда плавучий зоопарк? Строить лодку посреди пустыни было не самой разумной идеей, и Краули был полон любопытства. — Насколько я слышал, Всевышний слегка вспылил, — полушёпотом сказал Азирафель. Краули пялился на него, показывая, что весь внимание. Обычно вспыльчивость Всевышнего не приводила ни к чему хорошему. Половина ангелов была свергнута с небес, Адам и Ева изгнаны, теперь ещё это… Что на этот раз?.. — Он собирается стереть род людской с лица земли, — тихо продолжал Азирафель. — Будет потоп. — Стереть — весь, что ли? — изумился Краули и огляделся. Народу здесь собралось немало, а ведь это была только та часть, что жила по соседству. Весь род людской — это же тысячи людей!.. Может, уже миллионы! — Только местных, — приглушённо сказал Азирафель, будто старался найти положительные стороны в любой ситуации. — Не думаю, что Всевышний зол на китайцев. Или индейцев. Или на австралийцев… — Это пока, — бросил Краули. — И Господь вообще-то не собирается убивать всех местных, — сказал Азирафель, и Краули резко повернулся к нему. Не всех местных — это ближе к «убью десяток-другой» или «десяток-другой оставлю в живых»? — То есть, Ной — вон там, его семья, его сыновья, их жёны, с ними всё будет в порядке. — Но остальные же все утонут?! — не поверил Краули. Азирафель закивал, подтверждая, что так и будет. Краули опять огляделся, пытаясь представить, что весь род людской, собранный здесь — местная часть всего людского рода — должна будет погибнуть. — Только не дети! Детей же не убивают! — ужаснулся он. Азирафель промычал что-то, видимо, неспособный облечь в слова ответ «да, и детей тоже». — Такую штуку скорее провернули бы наши, — с сомнением сказал Краули. Он посмотрел на ковчег, пытаясь понять, сколько народу туда поместится, сколько сумеет спастись. — Да, но потом, когда всё закончится, Всевышний собирается внедрить новую штуку, называется «радуга» — как знак, что… не будет больше никого топить, — закончил Азирафель, которому явно было неуютно от того, как всё это звучит. — Как это мило, — протянул Краули, делая вид, что впечатлён. Азирафель, конечно, ни на секунду ему не поверил. — Ты не можешь судить Всевышнего, Краули, — настойчиво сказал он. — Его замысел… — Ты сейчас скажешь — непостижим, — с откровенным сарказмом предположил Краули, перестав паясничать. — Может быть, — отозвался Азирафель, явно недовольный тем, что Краули его подколол — или тем, что подкол был, строго говоря, слишком уместен. Вереница людей и зверей попарно исчезала в ковчеге. Все они покорно всходили по деревянному настилу… нет, не все. — Эй! Сим! — крикнул Краули. — У тебя единорог сейчас дёрнет!.. А, уже поздно. Поздно уже! — крикнул он, чтобы сыновья Ноя не кидались ловить легконогого красавца. — Ладно, у тебя ещё остался один! В небесах прогремело, на толпу посыпался ливень. Поднявшийся ветер кинул в лицо Краули холодные капли, и демон скривился. Тепло, которое он накопил, греясь в песках, стремительно исчезало. Толпа заволновалась. Последний человек бегом взбежал в ковчег, люк захлопнулся. Изнутри послышались удары молотка — сыновья Ноя заколачивали вход. Краули переглянулся с Азирафелем. Как можно было участвовать в этом? Конечно, они смертные, они всё равно постоянно умирают — но обычно до этого они успевают прожить неплохую жизнь, завести козу, выпить тёплого молока из кувшина, сварить пива, полежать на солнце… Краули оглянулся в последний раз. Люди стояли, глядя в небо, словно ждали оттуда помощи. Азирафель нервно потирал руки, стараясь не смотреть никому в лицо. — Ладно, — сказал Краули. — Становится мокро. Я пошёл. Сейчас тут никого не останется, так что мне некого будет склонять ко злу. Вернусь, когда всё кончится. — Береги себя, — сказал Азирафель ему в спину, стараясь улыбаться. Краули не стал оборачиваться. Ливень вымочил его насквозь, одежда прилипла к телу. На тяжёлом мокром подоле собралась рыжая бахрома песка. Краули шёл, куда глядели глаза — в пустыню, где не было видно людей. Поначалу за спиной он ещё слышал крики, мольбы и возгласы, но потом расстояние поглотило их. Во всём мире остался один только ливень. Краули остановился, поднял голову и посмотрел в небо. Заслонился рукой, чтобы вода не лилась в глаза. Облака были мрачными, круглыми, как отара серых овец. — И это твой план? — крикнул Краули. — Утопить всех? Так же нельзя! Они ведь живые! Небеса молча сыпали на него дождём, стучали по лбу, будто Всевышний играючи отвешивал ему щелчки. — Да пошёл ты! — крикнул Краули. — Пошёл ты, слышишь? Мне не нужна твоя сторона! Я ни о чём не жалею, ясно? — Краули! — его догнал запыхавшийся Азирафель. Он тоже был мокрым, светлые кудряшки поникли, с них текло по щекам. — Краули, что ты делаешь?.. — А на что это похоже? — зло спросил демон, разворачиваясь к ангелу. — Он и так не в духе, — вполголоса предупредил Азирафель, — не стоит обращаться к Нему в таком тоне… — А то что? — резко спросил Краули, шагнув к ангелу и едва не толкнув его грудью. Он склонил голову набок, пристально разглядывая округлое ангельское лицо. — Ну, что? Что Он мне сделает? Скинет в Ад? Так Он уже это сделал! — И всё же тебе не стоит, — начал Азирафель, коснувшись кончиками пальцев его плеча и тут же отдёрнув руку, будто его обожгло. Он стрельнул глазами наверх, будто беспокоился, что Всевышний сейчас наблюдает за ними в дырку сквозь облака. — Я думаю, всё это к лучшему, — он попытался улыбнуться. — Они умирают там прямо сейчас! — воскликнул Краули, ткнув рукой за спину Азирафеля. — Прямо сейчас, ангел! Он хотел добавить что-то ещё, кажется, но, глянув на потерянное лицо ангела, передумал. Махнул рукой. Отступил. — Мне плевать, — сказал он, кривя губы. — Знаешь, что? Мне плевать! Я демон, мне должно быть плевать. Взмахнув рукой, он развернулся, зашагал в сторону — в ту же, в которую шёл, или в другую — ему было всё равно. — Краули! — Азирафель снова догнал его, заступил дорогу. Вид у него был крайне смущённый и виноватый. — Поверь, так будет лучше. Ты проделал огромную работу, люди оказались до крайности развращены… Поэтому Всемогущий спасает праведников, а грешников… — Азирафель сделал сложное движение глазами, намекая на судьбу грешников, которым предстоит дорога в родные края Краули. Демон уставился на Азирафеля. — И что? — едко спросил он. — Если ему не нравится, как быстро портятся люди, мог бы дать им побольше ангелов! Или жизнь подлиннее! Или землю — нормальную землю, а не пустыню! Тут же ничего не растёт! Ты знаешь, как трудно вырастить хоть что-то в пустыне? Я попробовал однажды — у меня не вышло! — Мы не можем осуждать Его действия, Краули, — с настойчивым отчаянием повторил Азирафель. — Ты не можешь. А я могу, — бросил тот, отпихнув Азирафеля со своего пути. Пройдя ещё немного, Краули остановился. Азирафель стоял, где был, и смотрел ему в спину. Спина была прямой. Потом сгорбилась. — Я не имею к этому отношения, ясно? — сказал Краули, не поворачиваясь. — То, что я живу среди людей, ещё не значит… А, — он махнул рукой и поплёлся дальше. — Сюда скоро придёт вода! — взволнованно крикнул Азирафель. — Тебе лучше найти место повыше! — Змеи умеют плавать, — отозвался Краули, не останавливаясь.