Глава №14
Малиханд, который приютил Кавехтар, прожил с ним ровно два года. Сильных встрясок и потрясений не было. Все в пределах разумного. Даже два раза был проведен Шанги-Ллил на его территории. В течение этого времени из семьи императора, кроме тех кто ранее жил за пределами Легио, с планеты не выпускали ни под каким предлогом. Рядом с каждым ее членом, будь то принц или принцесса, супруг или супруга оных, а также дети, постоянно находились воины фильб. Если и оставались предатели, кто был под дланью принца Согу и лже-Нерис, то все два года они сидели тихими мышками. Бомонд же расцвел, распушил хвост, старательно доказывая, что никто из их родичей, работодателей и покровителей к предательству дела не имеет. И близко они не были с гранью нарушения своих прямых обязанностей, не стремились ухудшить существование Кавехтара, и тем более не посягали на спокойствие членов семьи императора. Ни в каком из способов лишения этого спокойствия, если быть совсем точными. В стремление доказать свою преданность, свою лояльность, бомонд умудрился вывести на чистую воду аж три пешки, которые расставлял сам принц Согу, передать их в руки стражам и получить свои бонусы. Также бомонд крайне быстро заучил изменения в некоторых моментах этикета, и конечно же кожей впитал несколько правил поведения. Все было сделано, лишь бы выслужиться перед власть имущими и доказать свою лояльность, преданность и готовность идти за правящей рукой так, как та того желает. В этот период двух лет на свет произвела своего первенца леди Селена, а также вместе с ней все супруги императора, кому не было запрещено несравненным доктором Кива. Близнецы императрицы, как и говорил Тенаар, записаны детьми императора, но под каждым именем стоит особый маркер, который запретит им быть наследниками права «ступить» от имени императора во владение собственности. Но этот же маркер разрешает именно этим детям выбирать тех, с кем они хотели бы создать семью. Все же, они не дети императора и на них не распространяется закон о составлении политического союза. Вот только даже сама императрица об этом маркере ничего не знает, не догадывается. Чуть позже, чем императрица, родила леди Паолина. Родила девочку. Маленькая принцесса Миранда-Лисан родилась не просто рыженькой, а с медно-огненным цветом волос. Ее глаза были точной копией отца. Но, кроме матери, и непосредственных воинов-фильб, кто был выставлен в круг ее охраны, никто и не замечал этого стопроцентного сходства. Она родилась с породой, чистокровной имо, с силами веять и подчинением отцу. Он мог повлиять на нее, мог остановить ее игры. Шао летал на крыльях ветра, когда малышка родилась. Он был защищаем супругом, посему видел то, что не замечали остальные. Это была дочь Тенаара, его точнейшая копия, а когда улыбается… мир просто перестает существовать, растворяясь в этих ямочках, лучистых глазах и врожденном очаровании малышки. Рядом с ней, после того, как Сатори сносил дочь в гнездовье фильб, встали два подростка, которые настроены на девочку, но не руководимы ею. Это ее защита, и это голос ее разума. Сам отец, который получил дочь своей крови, только в день ее появления на свет, понял то, что хотел дать ему его супруг. Прослезившись от чувств, что его переполняли, поблагодарил любимого, удерживая на руках девочку. Маленькая, хрупкая, глазастенькая! Он был без ума от нее! Без ума были и все, кого она видела. В прямо смысле слова. Веяла девочка без зазрения совести, без ограничений, пару раз чуть не лишив жизни. Пришлось резко ограничить ее, передав в руки головы тех, кто был далеко, но являлся жестоким преступником. О том, какие у них мысли, малышка не поймет, а энергия от них не идет черной и испорченной, посему отец без зазрения совести дал нити и право веять так, как она хочет, тренируясь. Все же разница есть, каких людей ковырять веянием: серийного психопата-убийцу, или министра по финансам? Ну а если чисто случайно мысли пробьются к дочери, то попадут в сеть поставленную отцом. О том, что леди Паолина вновь родила любимицу для Тенаара, ведь принцесса Оледис-Майя ею до сих пор была, весь бомонд жужжал. Да как жужжал! Одна прогулка с малышкой на рука чего стоила. Тенаар был именно с этим ребенком не таким, каким был с другими. В нем незримо что-то менялось, улыбка была совершенно другой, а взгляд коршуна отпугивал всех, включая и владычиц вотчин. Никто ничего не понимал, и только доктор Кива мог догадываться, так как процедуру оплодотворения не проводил. Да и документа такого не было. Но, так как доктор Кива, это все же доктор Кива, то и заставить себя поверить, что делал все, что было нужно, он мог с легкостью. Вот и не думал об этом больше, чем положено. Вот и целее всех живых был, есть и будет. Хоть годы и берут свое, а заместителя он почти подготовил, жару задать еще вполне может, да и кросс по зданиям пробежать, тоже способен. Во всей этой кутерьме, делах и строительстве, полтора года длились мучительно долгим кошмаром лично для одного существа. Император не спешил отдать приказ казнить, а дознаватели развлекались. Просто так убить его в Колизее нельзя, все фильб ощерят пасти, но и просто так опустить в воды Серого моря тоже. Он ведь игрался с судьбами людей? Он ведь мнил себя самым умным? Он ведь уничтожал свою собственную семью? Вот и платит теперь всеми унижениями, какие только могут пробить его морально и изничтожить до того, как казнь вообще состоится. При этом постоянно подстегивают бороться и не опускать рук, ведь его супруга и дети в заложниках у императора. И чем дольше он будет оставаться в здравом рассудке, тем дольше будет мать неразлучна со своими детьми, да сытая, да одетая, да на мягкой перине. Что ни говори, а это придавало сил принцу Согу держаться. Он все же любил супругу, детей своих. Вот и держался, вот и проходил через унижения и побои, доживая последние недели своей жизни. И все потому, что император созрел до казни. Вот только он не был таким же бездушным циником, как его единоутробный брат. Это знал Тенаар, поэтому взял на руки свою дочь, открыл дверь и шагнул из детской в тюремную камеру. Вернее рядом с ней, через прутья. Прибытие не осталось незамеченным. Принц Согу встрепенулся, а охрана дернулась, но тут же расслабилась. — Оставьте нас. — Повелительно произнес Тенаар и воины без разговоров покинули помещение. Согу смотрел на мужчину, одетого в свой собственный тенааровский стиль простецкого парня на балу со сливками общества. Обычный костюм, правда без пиджака, по виду простой ткани, на самом деле стоил как приличный дом на земле. Простые черные брюки со стрелочкой, кожаные мягкие туфли, светло-серая сорочка без всяких вычурных рюшей, с обычными манжетами и глухим воротничком под горло. Под ним наличествует простой галстук, прикрепленный к краю сорочки золотым зажимом. По телу прилегает жилет, спереди вышит рисунком, а сзади сплошной черный цвет. Во всем этом тяжелом виде, даже с крайне суровым выражением лица, сюрреалистично смотрелась маленькая улыбчивая девочка, крутящая головенкой в разные стороны. Да и ее светлое платьице, бантик на голове, лишь дополняли нереальность картине. Или разбавляя ее? — Ну здравствуй, принц Согу, первый из братьев, что встал за спину императору. Или первый из всех, кто желал вогнать ему нож в спину. — Вы, как всегда, в своем репертуаре. — Усмехнулся Согу, не сделав попытки встать на ноги, сидя в углу своей камеры. — Вместо приветствия все обвинения мира. — А ты их не заслужил? — спросил Тенаар не изменив ни интонации, ни положения головы. — Ну да, ну да. — Усмехнулся Согу, прикрыв глаза и прижав голову к стене. — С вашей колокольни да, а с моей все было правильно. Столкнулись два интереса и две правды. — Ну что же, не буду что-либо еще говорить, ведь все уже сказано. Наша правда сильней твоей, и ты здесь. — Что верно, то верно. Зачем пришли, господин Тенаар? Поглумиться? — Накормить свою месть. — Не стал отпираться Сато. — Ты ведь знаешь, имо мстительные существа, и только потому, что родом они происходят из древнего рода Маин. Такая вот тавтология. — И как, радостно на душе? — усмехнулся Согу, разведя руки и охватывая свою камеру, вместе с собой, мол я тут, вот в таком состоянии. — Пока нет. Познакомься, это Миранда-Лисан, моя дочь. Кровная. — Сато заулыбался нежной улыбкой, разгладившей суровое выражение лица. — Имо, чистокровный, с даром веяния. Согу напрягся, так как только сейчас узрел ее, а не просто ребенка видел в светлом платье. У девочки были кудряшки, цвета отцовского волоса, а также его глаза. И девочка сейчас хищной кошкой осмотрела его. Маленькая еще, вот только натура имо проявляется с первого мгновения появления на свет. И сейчас ее жажду выпить его нить соединяющую душу и тело, ограничивает ее отец. Жертва, в лице принца Согу, это отчетливо понимает, ощущает. — Знаешь, ты не достоин того, чтобы мой ребенок тебя выпил. — Тенаар покачал головой. — Вся твоя грязь ей не нужна. Но, так как она уже почуяла тебя, и я не закрывал этот аромат, как думаешь, куда она пойдет в поисках схожего отголоска родственной ауры? Замерший и не смевший шевелиться мужчина, лишь на пару мгновений задумался, а потом его глаза расширились от ужаса. Он мгновенно подскочил на ноги, вцепившись в прутья. — Умоляю, нет, прошу только не они! — Какая ирония, да доченька, — мурлыкнул Тенаар переведя взгляд на девочку, которая еще ничего не понимала, а жизнь другого человека была лишь интересной игрушкой, — предавший семью, свою кровную и его любящую, молит сохранить жизнь, как раз таки семье, кровной и любимой. Ну да ничего, тебе ведь нужно учиться пить струны души, дабы разрывать оболочки, да делать дебилов из своих жертв. — Нет! — взвыл Согу, протягивая руки, предлагая себя на это место, но Тенаар его не слушал, а вбивал гвозди в его сердце. — Идем, моя хорошая, я как раз знаю где две вкусные маленькие струны находятся. Мамка их сука та еще, но ничего сделать не сможет. Он вышел в дверь, где мелькнула фигура до боли знакомая, от чего заключенный взвыл раненным зверем, забился по камере, разбивая руки в кровь, но ничего не смог поделать с тем, что добраться до своей семьи он не способен, не сможет защитить. Тенаар вышел в общую детскую комнату, где как раз находилась леди Роксана со своими подросшими детьми, присевшая в реверансе. Она не видела того, откуда он действительно пришел, так как Сато веял ей и всем остальным просто коридор за своей спиной. Миранду-Лисан передал в руки Изре, провел по голове отсекая память о вкусной нити. Уж что-что, а он не тварь какая, убивать ни в чем не повинных детей. Мягко улыбнулся мальчику и девочке, что родились от союза принца Согу и леди Роксаны. Дети искренне улыбнулись ему, до сих пор не пропитавшиеся ненавистью родителя, потому как при них он никогда не смел проявлять неуважение или еще как-либо негативно относиться как к императору, так и к Тенаару. Погладив их по головам, выслушал очень и очень важные для них моменты, согласился погулять, но после обеда, затем покинул детскую. Минуя коридор, свернул за угол и открыл первую попавшуюся дверь, вышел в залу совещаний, прерывая оное. Министры замолчали, встали со своих мест и поклонились. Он не обратил на них никакого внимания, игнорируя всё и всех, потому что ему было необходимо увидеть императора. — Всем выйти. — Приказным тоном огласил секретарь Вальрен, при этом не встретил ни единого недоуменного взгляда, либо недовольно скривленного лица. Все прекрасно понимают, что вот у этого человека власти по более будет, чем у них всех вместе взятых. Пока Тенаар шел к императору, который не дернул даже бровью, из залы вышли все, даже стражи. Вальрен тоже. Когда Сато дошел до трона, на котором сидел его супруг, в зале остались лишь они вдвоем. — Что-то очень срочное? — спросил Шао. — Я насытил свою месть. — Сато подошел ближе, упер руки в подлокотники, нависая всей своей массой над супругом. — Он почти сломан. На день казни ничего понимать не будет. — Спасибо. — Шепотом поблагодарил император. Все же столь страшную казнь проводить, когда в сознании и при памяти… это очень тяжко, даже для отдавшего приказ. — И его разум не проснется до самого конца, даже когда нить души оторвется и он умрет, даже тогда на краткий миг ничего не разрушит пелену забвения. — Сколько? — Две недели. Этого хватит, чтобы сломать его дух. Забью контрольный через две недели. — Хорошо. — Шао выдохнул напряжение. Он ведь все эти два года медлил с решением, не мог приговорить к такому чудовищному способу казни. Уж лучше Колизей. Уж лучше он. Двадцать минут и все, отмучился. Кроваво, неприятно, но быстро. Если сравнивать с Серым морем, то даже гуманно. Император крепко обнял супруга за пояс, прижал к себе. В ответ его гладили по голове. Сато сделал то, что просил любимый, потому что ему было очень муторно отдавать приказ мучить своего брата. Да, конечно, недра Кавехтара его ломали и унижали, но император этого не только не видел, но по законам это считалось справедливой карой для предателей. Плюс, они выбивали из него все сведения, которые принц имел, имена, явки, пароли и прочие мелочи. Цедили информацию по крупинке, собирая целую коллекцию. Но вот Серое Море, это уже казнь. Это уже все, практически полный конец. Это море расположено в океане, только окружено высокими горными вершинами древнего вулкана. Он давно потух, а системы слежения отмечают потерю концентрации кислоты, но и того что есть в воде, вполне хватит для мучительной смерти. Вода Серого моря не смешивается с океаном, потому что нет протоков, а дожди, которые здесь явление частое, поддерживают уровень на одинаковой высоте. Из-за необычности самой планеты Легио, кислотных дождей над Серым морем и за пределами горного кольца нет, потому как молекулы кислоты имеют дополнительного спутника, который делает их тяжелее, оседая в основном на дне водоема. Летучей кислоты в виде испарений нет из-за этой особой молекулы, которой «заражены» все цепочки соединений кислот, что вообще есть в этом море. Верхний слой менее насыщен опасными соединениями, именно поэтому живые организмы растворяются очень долго. Шао был рад тому, что опускать в эту страшную воду будут не его брата, а овощ, который через две недели перестанет воспринимать действительность. Отменить казнь он не может, потому что фильб просто по тихому возьмут и умыкнут его, сами все сделают. Но и несправедливым такое наказание он не считает. Этот урод мать свою загубил, сестру свою практически убил, и много кого еще из своей семьи. Даже удалось узнать, что девицу, которая отравила императора Норанто, подослал он. Разве есть оправдание у человека, который убил отца и разрешил подтравливать мать? Его жажда власти, злоба, зависть и прочие недостойные человека качества, низменные и циничные, выбора своему собственному брату не оставляют. Никакого помилования. Он ведь ни над кем не сжалился. Никого не щадил. Вот и к нему будет такое же отношение, разве что малая доля снисхождения — отправится на казнь болваном, пускающим пузыри. Это малое, что для успокоения своей совести, может сделать император. Сато же самым настоящим образом кормил свою месть. Если этого не сделать, то его натура не отстанет от детей Согу. Убить не убьет, но и жизни нормальной не даст. Невольно, ненамеренно, но всякий раз видя их, будет вспоминать их отца, тем самым влияя на все свое окружение, которое как раз и будет топить этих двоих, уничтожать и забивать в дальний угол. С детьми Сато так поступить не мог, посему накормил свою месть тем, каким отчаянным был вопль Согу, когда тот понял, что его семье грозит, при том, что он на своей шкуре испытывает. И этого было недостаточно, дабы купить жизнь своим детям. Все эти два года унижений, побоев, допросов и грязи, которую он на себе испытал, не достаточно для Тенаара. Он просто подождал, когда его дочь подрастет и на двух подопытных будет развивать ее навыки. Отчаяние, мольба, безысходность — все такие яркие эмоции тотального падения врага, они моментально накормили месть, и она спокойно заснула. Обнимая супруга, Сато мог сейчас с уверенностью сказать, что сына и дочь принца Согу он никогда не тронет. Они не выбирали себе отца, так что вины на них нет.***
Строительство Кавехтара не задержалось ни на день. Укрепив и облагородив подземелья пещер, начали строительство на поверхности. В одну из ночей место строительства озарил белый свет, перепугав напрочь всех строителей. Но в отличие от того раза, этот отличался сугубо мирным свечением, которое угасло через пару минут. Как потом сказал Сато, это Сфера прибыла в этот план мира, став реальной и доступной только Тенаару. Пока Кавехтар воссоздавали вновь, на новом месте, двор и министерство с семьей императора жили в курортной зоне. Дворцовый комплекс Малиханда идеально справлялся со всеми потребностями бомонда и министерства, а курортные дома за его территорией принимали всех, кто прибывал для разрешения вопросов, как в деле министерства, так и в деле бомонда. Дабы баллы репутации зарабатывать, мало только одну фигуру выставить, ее ведь могут соперники сдвинуть в сторону. Как любят многие говорить, город не только его стены, но и его жители, так и тут — Кавехтар переехал на территорию Малиханда, но остался самим собой. Также по дорожкам ходили учитывая как и в какую сторону ставится шаг, куда и кто сворачивает, встает на месте и прочие мелкие детали. Также гулял по саду Тенаар, забредая в одну из любимых беседок, а его слуги становились живой стеной, дабы господин спокойно почитал. Временами его чтение прерывалось и он в нетерпении поворачивал голову туда, откуда вскоре появлялась леди Паолина гуляющая вместе с младшей дочерью. Иной раз Тенаар дожидался их сидя в беседке, но чаще всего подрывался и быстро сближался, перехватывал свою любимицу, кружил ее на руках подняв вверх, слушая детский задорный смех. В такие моменты все ближайшие кусты замирали в восхищении, потому что Тенаар улыбался той улыбкой, какую никому больше не дарил. Ребенок, которого он обожал, ничем примечательным не отличался от других детей, но все же было в нем что-то такое, чего объяснить никто не мог. Да и император, как и Тенаар, равнодушным к ребенку не был. Также тискал его на руках, по долгу прижимал к себе, и ревниво следил за каждым жестом и движением слуг рядом с ней. Близнецы императрицы такого внимания удостоены не были, но их, как и других детей императора, Сато не обижал и дарил свое внимание. Не так давно пришел отчет от леди Аниры, которая сообщала, что полностью утвердилась во власти на Ф´файхаза. Ее безмолвный захват власти завершился. Всех, кто был не согласен подчиняться, она просто убрала. Великая из нее правительница Ф´файхаза будет. Даже племянник не помыслит из-под каблука выйти и стать самостоятельным. О том, что наследников у него никогда не будет, а клонировать запрещено до панического ужаса, можно сказать, что леди обеспечила своим детям, но больше внукам престол и наследие родного мира своей матери. При подведении итогов, за эти два года много чего произошло, но все только хорошее. Брат леди Аниры пришел к императору и попросил разрешения соединить узами его и начальника СБ Кавехтара. Шао давно ждал от них этого шага, и не стал драть им нервы, дал согласие сразу, просто кивнув и вызвав Хорти к себе. Когда тот вошел, открытым текстом сообщил, что церемония будет проведена через два месяца, отказ не принимается. Хорти был пойман, так как Иршан устал уговаривать его. Альфа считал, что его происхождение и пост не подходят, а говнистый принц психанул и пришел на взводе к императору. Тот в ситуации разобрался сразу, приказал одному, разрешил второму. Сейчас эти два упрямца воспитывают друг друга, но дома, за закрытой дверью, а за пределами спальни принц Иршан деятель министерства, а Хорти начальник СБ Кавехтара. Не так давно родила дочь супруга Эльмира. Он порхает, улыбается без меры и доволен всем. Его супруга так и стоит за плечом леди Инны, обученная правилам ведения работы, которую выполняет. Бомонд постоянно встряхивается от легкой свары между двумя сплетницами: леди Лурдашия и леди Константина. Эти две дамы, одна официальная сплетница ходящая под князем, и соответственно императрицей, а вторая напрямую доверенная сплетница самого Тенаара, меряются яйцами и границами терпения своих покровителей. Как только сцепятся, так щепки летят. При этом, и знает это только Тенаар, они лучше подруги, которые отчитываются напрямую перед ним. Ну не может паук без паутины, ну не может. По остальным вопросам, принцам и принцессам можно сказать так: бархатный период на шелковых простынях. После всех встрясок, даже новая супруга императора, леди Селена, расслабленно и вальяжно делает свое дело, не отвлекаясь на подножки, коих нет, и страх, что тебя назовут предателем. Как и говорил Тенаар, все разрешится после Шанги-Ллил. Оно и разрешилось. Все, кто предал, кто продал свою родину, не смог определиться, что важнее, все были наказаны. Все, кроме одного человека. И Тенаар, который забивал жирный гвоздь, который сломает кукловода до самого конца, решил перейти в наступление. Он вышел в сад, прошел до беседки, после чего кивнул головой. Буквально пара минут и в недра Кавехтара, который на поверхности еще доходит до абсолютного лоска, отделкой и высаженными растениями, был послан сигнал. Этот сигнал сработал, специальный человек спустился к одной из камер, прошел внутрь, но не вошел за решетку. Положив на пол шар, активировал его. Как только картинка пошла и звук шелеста листвы и пения птиц стабилизировался, вышел и прикрыл дверь, плотно и аккуратно. Сидевший за решеткой человек, мало напоминающий принца, бездумно посмотрел на шар, где ему показали беседку, внутри которой сидел человек с ненавистным цветом волос.***
Сато сидел в беседке, где частенько просиживал с книгой в руках. После его возвращения, а также завершения поисков предателя, чистки кадров и полного разрешения отношений с Шао, мир и покой вошли в его душу, сердце, а также во весь гарем. С прибытием Тенаара гаремные страсти поутихли, а бомонд ласковой кошкой вился у его ног, потираясь и выпрашивая ласку. Вот только он больше не стремился приласкать обладательницу когтей и зубов, заставляя ее саму жаться и просить. И она жалась, она просила, она умоляла, иногда полчая крупицу внимания. Вот сейчас такой момент — дать пищу для пересудов. — Господин, — тихо позвала Изра, которая стояла внутри беседки и осматривала периметр. Сато поднял голову и проследил взглядом в ту сторону, куда смотрела его служанка. Первая из всех впоследствии приобретенных, одна из мощного трио, но оставшаяся в паре, потому как сам Сато не желал искать замену почившей Саит. Взгляд женщины в дорогом наряде, при украшениях и половинке символа «Тенаар» на своей голове, был направлен на дорожку. По ней шла некая леди, которая все еще находилась в гареме, все еще была нужна, но уже не имела ценности. Сато кивнул головой, отправляя Вальму, которая быстро спустилась по ступенькам, на которых стояла, направляясь прямиком к леди. Со спины, грациозная и статная, женщина могла дать фору местным красавицам. Нет, она не обладала небесной красотой, не была родовита до зависти, а просто обладала женским шармом, не дюжим умом и имела самое главное в гареме: благосклонность Тенаара. С этим пунктом любая не самая сногсшибательная дама становилась самой желанной и самой прекрасной. Вальма, одетая в свое платье служанки вотчины Тенаара, при украшениях и с четким приказом, быстро преодолела расстояние, сначала по пешеходной дорожке, а затем и пройдясь по газону. За господином Тенааром следило много народа, а когда его служанка проигнорировала простое правило «ходить по дорожкам», моментально градус интереса возрос. Любопытные слушающие и глазеющие, быстро и оперативно отправили послания своим господам. Пока Вальма сближалась с гуляющей леди, идя наперерез ей и по ухоженным газонам, разделяющимся между собой дорожками, к беседке стекались «уши» и «глаза». Здесь любопытство быстро и четко распространяло главное движение: хочу всё знать. Сато сидел и слушал то, как лихо перебрали ножками дамы и кавалеры, дабы сблизиться с местом предстоящего действа. Его чутье и, отныне, иные способности ощущать пространство, говорили о наличии двадцати семи соглядатаев с разных сторон. Это и вотчины, и министерство, и соглядатаи императора, а также ведущие фигуры бомонда отправили своих людей. Представление обязано оправдать ожидание. Ну а как же?! Сам Тенаар отправил свою служанку, да не просто спуститься со ступеней, а пройти путь до прогуливающейся леди. При этом служанке предстояло пройти три зоны газонов, обойти пару клумб и пересечь четыре дорожки! И все это поперек, не обходя по «перемычкам». Как только Вальма сблизилась с леди, та мгновенно остановилась, удивилась и закивала головой. В отличие от хода к леди, служанка назад шла согласно правилам — дорожка, перемычка, дорожка. И так до прибытия к беседке. Момент, когда леди пришла к ступеням, по которым ее пригласили подняться, соглядатаи всех вотчин и прочих интересующихся, с комфортом разместились по своим местам-кустам. Любопытство было так подогрето, что тронь и зазвенит натянутыми нервами. Леди же поднялась по ступеням, прошла внутрь беседки и склонила голову, приседая в реверансе. Под потолком, чего никто не видел, располагался следящий шар, и он передавал сеанс-сессию в недра Кавехтара, к одному из самых заинтересованных сторон. О том, кто вошел и кем приведенный, зритель, для которого и затевался весь спектакль, оживился, встрепенулся, со всей жадностью всматривался в черты лица любимой женщины. Он искал на ней хоть какое-либо подтверждение того, что ее истязали. Но нет, женщина была здорова, никаких следов кроме грусти не было заметно. Как и обещали, если он будет терпеть и вынесет все, что ему предоставит изобретательная фантазия дознавателя, то ее не тронут. Да и дети, судя по всему, целы и невредимы. Тенаар сидел в пол-оборота, в одной руке держал книгу, заложив палец там, где читал. Смотрел он куда-то вдаль, но не на леди. Рядом с ним стоял его секретарь, Изра и Привратник. Линги тоже были тут, но под скрытом, — их одному зрителю показывали неясной дымкой, дабы не расслаблялся. Мундиры у них были не просто стражей, а охраной от самого Хорти. И это заставило зрителя похолодеть. — Когда вы только ступили ногой в этот мир, леди, — проговорил он, так и не повернув головы, — в мир этой семьи, то поклялись в верности. Когда вы делали свои дела, леди, я думал у вас имеется план, сродни леди Анире. — Он повернул голову в сторону стоявшей и явно не понимающей его слова женщине. — Но, когда ваша служба стала откровенно попахивать примитивной гнилью, знаете, я понял — мне надоело. Леди Роксана Эльбринг, вдова предателя Согу, согласно законам империи и Кавехтара, я, Тенаар Сатори Ши-имо Хинго, приговариваю тебя к смертной казни за измену, подстрекательство, пособничество и покровительство делам своего почившего супруга. — Господин Тенаар… — она побледнела, но была вынуждена замолчать, так как он поднял руку в останавливающем жесте. — Леди Роксана, не нужно мне сообщать, насколько вы невиновны, насколько вас оболгали или хотят подставить. Достаточно лишь того, что я знаю о вашей непосредственной активной деятельности на благо империи Ивзераль. — Он покачал головой. — Вы были живы до сих пор только потому, что вашу агентурную сеть по кирпичикам собирали. Сейчас вы больше не нужны, так как стену из всех, кто замешан, мы построили и начали дробить на осколки. Увести. — Он махнул рукой, открывая книгу и углубляясь в ее чтение. Леди Роксана попыталась вставить хоть слово, но тут же они все были вытеснены болью — кто-то из воинов вцепился в ее волосы, заламывая голову назад. Двое мужчин вытащили начавшую оказывать сопротивление женщину, протащили ее до подготовленной лодки, за рулем которой сидел человек, которого страшились все. Это был начальник службы безопасности, несравненный Хорти Андреа Критци. Крики бывшей леди слышали все, кто хотел, а что именно говорил господин в беседке, прекрасно поняли, читая по губам и используя аппараты улучшенного слуха. Зритель же взвыл. Ей сказали, что она вдова, ее обвинили, о ней все узнали… Его вой еще долго стоял в камере, а вложенная закладка от Тенаара отодрала сознание от тела, лишая его ясности ума. Принц Элонду Маин Согу сошел с ума, заваливаясь на спину и пуская пузыри. Как только это случилось, вошли воины фильб и забрали бесхозное тело, которое никогда не вернет свой рассудок. Тело было вывезено за пределы Кавехтара, пусть еще не заселенного семьей императора, бомондом и министерством, а затем переправили в руки палачей, которые доставили его в воды Серого моря. Бомонд же вздрогнул, бомонд же взвизгнул, так как его пощипали под юбкой. Буквально через двадцать минут после ареста леди Роксаны, по бомонду и всему Кавехтару на территории Малиханда, прошла серия арестов тех дам и господ, которые составляли пирамиду оппозиции правления императора. При этом она была проведена настолько быстро и чисто, что ни один из задержанных не смог раскусить яд, удрать или оказать должное сопротивление. Тенаар вычистил свою кухню от тараканов, крыс, мух, пауков. Отныне предателей больше нет. Он может сказать это со стопроцентной уверенностью. Как только мысль дошла до его сознания, Сато заулыбался, плавно встал и пошел к выходу из беседки. Спустившись по ступенькам, он улыбнулся ласковому ветерку, передал книгу Вальме, которая обозначилась рядом, после чего направился по дорожке к ближайшему зданию с дверью. Первый же павильон стал мостом для входа в то помещение, где находился император. Сато провернул ручку двери, желая оказаться рядом с любимым. Толкнув дверь, мысленно заулыбался с ехидцей. Большой зал совещаний. И не полупустой, а заполненный под завязку министрами, воинами, какими-то деятелями, которые могли двигать мир, и двигали его. Когда его нога переступила порог, выступление оратора завершилось мгновенно. Он сначала растерялся, а затем с глубоким почтением и уважением склонил голову, приложил руку к груди, как было принято приветствовать вошедшего человека столь высокого ранга. Император вздернул бровь, после чего повернул голову и расплылся в улыбке. Ранее он сидел опираясь подбородком о руку, локтем в подлокотник, чуть наклонившись вбок, а сейчас выпрямился, придавая себе торжественный вид. Тенаар же закрывать дверь не стал, показывая всем, что он пришел из сада, а его слуги стоят за границей, ожидая господина. Это значило, что он на пару минут и уходить никому не нужно. Тенаар прошел до императора, плавно чуть склонил голову в приветствии. Император ответил тем же. — Супруг мой, что-то случилось? — поинтересовался Тенанук. — Да. — Сато улыбнулся. — Сегодня была поставлена точка в выведении тараканов. — Кто? — чуть севшим голосом спросил император, а глаза потемнели от гнева. Но гнев был не на супруга, нет, он был на тех, кого Сато некоторое время назад начал отслеживать. — Леди Роксана Эльбринг. — Где эта сука? — прошипел император. — В недрах Кавехтара, супруг мой. — Сато улыбнулся. — Равно как и все, кто был выстроен в длинную цепочку предательства. Хорти лично сопроводил ее. Император глубоко вдохнул и протяжно выдохнул. Все, кто мешал им жить, наказаны. И он точно знал, что Согу тоже. Это был приказ самого императора, что как только будет принесен специальный шар, предателя можно казнить. И они его отправили на казнь, которую будут в течение всего срока снимать на видеопоток, потому что такие казни обязаны быть в широком доступе, дабы поостереглись умные головы и сотню раз подумали, надо ли ввязываться. — Хорти — это хорошо. — Кивнул головой, встал, взял за руки супруга и подняв их, поцеловал костяшки пальцев. — Ты принес благие вести. Благодарю. — Обращайся. — Заулыбался Сато, но было видно, что он и доволен, и не готов показывать своего супруга столь мягким и нежным. — Император, мне пора. — Конечно, — отпустив руки любимого, одарив его взглядом обожающего человека, после чего отступил, давая дорогу. Тенаар подмигнул ему, как только он один и умеет, после чего развернулся и пошел на выход. Когда дверь закрылась, а невольно вставшие с мест и опустившие головы деятели политики, вновь заняли свои места, раздался вопрос: — Так понимаю, император, господин Тенаар специально огласил о том, что леди Роксана являлась жертвой своего супруга? — Правильно понимаешь. — Тенанук посмотрел на ехидную рожу принца Иршана. — Ты правильно понимаешь. И будь уверен, мало им не покажется. У капитана Хорти большой счет к ним ко всем, ведь его репутация задета, как защитника Кавехтара. — Да, не хотел бы я оказаться на месте этих предателей. — Иршан откинулся на спинке стула, единственного медицинского назначения с постоянным массажем. Принц встал на ноги, рвался в бой, но все же не всегда мог высидеть весь совет. Из-за травмы начинала болеть спина, поэтому ведущий его медицинскую карту доктор, прибыл к императору и попросил приказать принцу принять свое право сидеть в медицинском кресле. Тенанук мстительно лично отдал такой приказ братцу, который не посмел ослушаться, при этом мысленно поблагодарил после первого же собрания — он смог не только досидеть, но и выйти самостоятельно. — Если не захочешь сменить сторону, то никогда и не узнаешь. — Вернул ему улыбку-оскал, после чего добавил, — Тенаар знает всех, кто так или иначе играет свою роль. Кому-то он позволил пожить чуть-чуть подольше, а кто-то исчерпал отведенный лимит времени. Министр Тодаши, продолжайте. Прерванный докладчик появлением Тенаара, с благодарностью склонил голову, после чего продолжил доклад. Император же сидел и мягко улыбался уголками губ. Сато пришел похвастаться. Он сделал большое дело и сейчас собою очень доволен. Вон как глаза сияли, а когда руки его поцеловал, так чуть не зарделся. Тенанук ухмыльнулся. Явно ждет подарок за столь сложную операцию, проведенную с блеском. Ну что же, подарок будет, и Тенанук даже знает какой!***
Кавехтар. Наземную часть новой столицы империи закончили. Все здания, как внутри, так и снаружи, отделали, обставили и сейчас доводят до блеска. Совсем скоро будет переезд имперской семьи, бомонда и министерства. Вначале переедут внутренние министерские кварталы. За ними последуют наземные министерские кабинеты. В след за ними император с семьей, его братья и сестры со своими семьями. После этого перевезут гостей вотчин. И только тогда, когда будет готова к работе каждая госпожа гарема, только тогда перевезут бомонд. Сейчас же здесь проводится предварительная подготовка слугами, рабами и воинами. Проверяют все системы внешней защиты. Она сидела на одной из галерей, которую имеет каждый сад. Их добавили с легкой руки Хорти, который коршуном следил за всей сетью внутри защитного периметра. С земли эти галереи выглядят как обычные высокие деревья, а система защиты скрывала на их верхушке площадку с галереей для охраны. Подобная система была и в уничтоженном Кавехтаре. О ней также никто из живущих людей не знал. В курсе были только службы безопасности. Иначе как им вест наблюдение над головами бомонда в садах? Галереи являлись опорными точками секторов сада, а также вблизи зданий. Права у зданий подобные галереи имели иной вид, не редко приклеенные к ним сбоку или располагаясь на крыше. Нервно дернув головой, сбрасывая мысли о системе безопасности, секторов ответственности за галереями, под которыми спокойно прогуливаются гости Кавехтара и его жители, привстала и осмотрела с высоты пространство перед собой. Зрение фильб позволяло видеть без оптики дальше, чем человек, поэтому следующую галерею она видела хорошо. Там на посту было три воина-координатора, а также поднимались в лифте сменщики. Толстые колонны, имитирующие древние деревья, прекрасно располагали в своих объемах лифт на пять человек и мог доставить груз больше тонны веса, если придется галерею использовать как рубеж обороны. На этот случай между колоннами, имитирующими деревья, поднимется стена из прочного материала. Галереи станут неприступными для пехоты преградами. Как только стена будет активирована, под площадкой галереи активируется автоматическая система защиты с турелями. Боевой запас к ним будет доставлен из недр Кавехтара, по специальной системе подачи. Минута и вместо разрозненных галерей будет несколько слоев колец защиты с автоматическими турелями, живыми стрелками и ямами-ловушками перед стеной в десятке метров. — Тиремми, — раздался голос за спиной, но она даже не вздрогнула, так как знала о его присутствии, — мне сообщили, что ты слишком нервная. Что случилось? — Все нормально, Файдал. — Она перевела взгляд с галереи напротив, на ее подступы, и всем существом потянулась вперед. Там, между деревьями, чихвостя очередного бедолагу, стоял ее самец. Файдал подошел, осмотрел то, что рассматривала самка его стаи, покачал головой. Тайгури-сиппе попал, причем конкретно. Эта самка его не оставит в покое. Выбор, сделанный воином, он не рушим. Как предать дом Маин стая Линг не в силах, так и заменить партнера по ласкам никто не может. Это их особое отличие от простых людей. А Тиремми еще и кенкерни для стаи, обладатель ядра силы. — Удержишься, если он обратит взгляд на кого-то еще? — спросил Файдал, поставив ногу на блок-бортик, откуда выходят прутья под парапет. Поставив локти на металлическую опору, перенес вес тела на руки и осмотрел периметр за соседней галереей. — Удержусь, Файдал. Я не девочка, да и ядро дрессирует получше наставника. — Ну да. — Он усмехнулся. Ядро. Фильб были созданы для защиты Тенаара. Из обычных людей они стали в три раза сильнее и лучше, даже на генетическом уровне. Именно из-за различия генотипа между фильб и человеком не будет потомства. Их хромосомы отличаются, тем самым не дают и шанса на скрещивание. Этот же набор хромосом и особенности генетического кода избавляют расу от пагубности кровосмешения. Фильб могут без страха спариваться с членами семьи, производить потомство и у них не будет уродливых детей. Единственное, что стояло защитой, это родители не воспринимали своих детей, как потенциальных партнеров. Также и дети родителей не воспринимали как самок и самцов. А вот братья и сестры да, они спаривались, приносили потомство. Именно по этой причине раса, при ее малой численности особей, со временем не выродилась. Файдал мысленно потрогал ядро, что располагалась внутри его тела. Особая точка доступа к силе, которую использует Тенаар. Раса фильб подключена к Сфере Маймельханд. Ядро, это частичка силы, которая растет в каждом воине, прошедшем обучение у наставника в гнезде и ни разу не поднимавшегося на поверхность. После инициации боевого потенциала, молодой воин имеет право претендовать на место в стае, и вполне вероятно сможет подняться на поверхность и присоединиться к главной задаче своего рода. Стать наследником отца мечтает каждый его сын, прошедший боевую подготовку. Файдал тоже мечтал. Когда его и брата поставили на тестирование, у Файдала ядро было едва сформировано. Ну оно и понятно, он ведь был на два года младше брата, а тестировали одновременно. Тому поспособствовал шепот на ухо отцу самки, которая родила брата. Вот и поставили в один день. Файдал не смог бы пробиться выше брата, а когда оголил клыки, так и получил от отца. Не смирившись, ведь он внутри своей сущности настоящий альфа, который покорно опустит голову только перед главой рода Маин, рыкнул и ушел в дальние пещеры. Там судьба свела его и норовистую самку Тиремми в бою без правил и закона стаи. Файдал победил, с треском разломав ее защиту ядра. Если бы она была слабее, то умерла бы там, на том самом месте, где альфа вжал ладонь в ее грудную клетку. Не умерла, голову склонила и следующие за ней самцы и самки приняли нового вожака. Только он не стал объединять ядра, как поступил бы другой альфа. Файдал прекрасно понимал, что та сила, бушующая в его груди и огнем текущая по венам, просто убьет самку. Но и забрать ее ядро себе он не мог, потому как просто опустошит до суха. Вот так и получилось, что у стаи Линг было два ядра. И именно это позволило стае использовать прием, на который никто, кроме них, не решался. От стаи можно отделиться, уйти в другую, но для этого на энергетическом уровне надо отключиться от ядра кенкерни, которое объединяет стаю. В момент отключения особь испытывает душевные муки, почти не способна встать в первые пару часов. У нее банально не хватает сил руки поднять, не то что на ногах стоять. По этой причине вожаки стаи не держат в себе ядро, а передают его сильной самке, которую защищает вся стая. Вожака может сменить сильный молодой альфа, а ядро не заменишь. Линг особенная стая, с двумя ядрами, к которым подключены все ее члены, одновременно. Прием с ядром достаточно прост: при присоединении к любому ядру, тело испытывает прилив силы, тело становится боевой машиной, не чувствующей никакой усталости и потери питательных веществ. Это состояние длится от двух-трех минут и до получаса. Имея два ядра, Файдал научил всю стаю к мерцанию. Они, как сигнальные огни, попеременно отключаются от одного ядра и вновь подключаются к нему. Наличие целостности в стае не дает им падать от негативных эмоций из-за отключения, а при подключении добавляет силу. Именно этот прием позволил малочисленной стае выиграть битву за право стать стаей Наследного Принца. И именно на этой битве впервые его отец увидел потенциал ядра Файдала, но было слишком поздно. Он был альфой другой стаи, у него была сила и полная безоговорочная победа в кругу свары. Именно этот прием позволил Файдалу спасти наследника от ударной волны и огня в момент взрыва нейролитика. Именно эти силы позволили Сим и Налин спасти Тенаара. Именно этот прием позволил войти в полную силу расы раньше, чем другие стаи, которые сталкивались с самим Тенааром или заходили на территорию Храмов. — Файдал, как думаешь, господин Тенаар скоро атакует третью сторону? — Не могу судить. Он, — альфа растянул губы в улыбке, — не читаем. Император да, ударит, как только подтвердится наличие действий третьей стороны. Но, как сама понимаешь, господин Тенаар может поступить по своему, и бить никого не придется. — Это точно. — Она заулыбалась. — Ладно, пойду, — потянулась, как кошка, — вечереет, мой самец не обласканный. Файдал рассмеялся. Она выбрала не просто самца, она присосалась к нему, как пиявка, из-за наличия у сиппе защищающей печати Тенаара. Ее влечет сила, а другая самка не осмелится и близко подойти. Не даром эта стерва несколько лет, с момента появления печати на его теле, отваживала всех самок. Как только утвердила свою власть старшей самки, которая право имеет на этого ароматного самца, пошла в наступление. Сиппе выиграл во всем: его защищают, его холят и лелеют. Даже мастер Гая осеклась, когда узнала, кто в любовницах у демона гарема. Тиремми не побоится, и мастеру шею свернет. Она ревнива, сильна и знает точно, чего хочет. Альфа в Файдале хищно оголил клыки. Возле каждого с печатью Тенаара собирается кольцо из фильб, которое уплотняется и делает свою первостепенную задачу: защита. Жаль, что полностью в силу расы стая вошла через год после смерти Наследного Принца Наарсава. Если бы вошла до этого, мальчик был бы жив. Никакой имо не смог бы подобраться к нему, ни за что! Рыкнув, оголив клыки, Файдал осмотрел периметр и опустил взгляд вниз. По дорожке, между стенами живой изгороди, шел сиппе, а рядом, под инвизом, обвиваясь вокруг него, вышагивала Тиремми. Она ласково прижималась к его боку, обнюхивала шею, покусывала, а затем зыркнув по сторонам, втолкнула в «спираль», для укромных бесед. Этакое место, где гуляющие по саду, могут на несколько минут скрыться от глаз, но не ушей. Спираль создается просто правильной посадкой высоких и густых кроной кустов, выстригается в виде спирали и в центре небольшая окружность. Не редко там стоит или небольшая беседка, или скамейки, очень редко просто несколько стульев. С высоты Файдалу было видно, как настойчиво Тиремми целует сиппе, который в близости все же руководит. Он дальше поцелуя не дал пойти распалившейся кошке, шикнул на нее и отослал в сторону спальни. Когда кошка ушла, покачал головой, перевел дух, взял себя в руки, после чего вышел из спирали и тут же заметил кого-то на горизонте. Буквально через несколько секунд слышалась ругань и брюзжание демона гарема, который, все же, плавно приближался к тому дому, где располагались его комнаты. Файдал не знал, испытала ли Тиремми любовь, даровал ли ей мир такую милость, но одно только то, что сила влитая в сиппе самим Тенааром не оставит ее равнодушной, вселяет уверенность — она сделает все, чтобы сиппе смотрел только на нее, как на партнершу. Подняв голову вверх, осмотрев перистые облака, подумал, будет ли ему дарована милость, будет ли одно сердце на двоих?***
Шао всегда знал, что Сатори очень легкий. Казалось, что он вообще ничего не весит. Но это было не так. Вот просто с ним просыпалось нутро, кровь рядом с ним бурлила, делая сильнее, лучше, красивее. Раньше он не понимал этого, а теперь знает точно — его нутро все время прижимается ластясь к потомку чистой крови рода Маин. И так как Сато все же мальчик с силушкой, рядом сдохнуть не зазорно, то и партнер у него должен быть под стать. Чего стоило только его эпического ласковое и выпендрежное крошение стены? Это когда леди Ремана чуть не умерла из-за атаки, но родила и выжила. В больнице он знатно врезал в стену голым кулаком и раскрошил не только косметическую часть, но прошел трещинами по монолиту стены. Как потом показал архитектор, который место то осматривал, так как просто штукатурку не положить, до выхода к косметическому слою на той стороне не хватило сантиметра. И вот рядом с таким силачом должен быть тоже силач. Шао таким и является, ведь они связаны не только дальним родством по крови, которое уходит корнями в дремучие дебри, но и по каюхайду. И вот сейчас, словно пушинку, повторяя уже некогда совершаемое действие, император без зазрения совести несет свою ношу на руках. Он уже миновал две трети пути, показал всем, что Тенаар спит, и все видящие не издавали ни звука, посему шагал в приподнятом настроении. Тенаар же сладко спал у него на руках, укутанный в легкий плед, совершенно не замечая, что его несут по улице. Вокруг императора и его ноши шли воины, которые зорко следили, чтобы к ним никто не подошел. Но никто и не осмелился. Все только смотрели на то, как их владыка несет другого владыку, при этом совершенно не выглядит уставшим. Столько пройти с не легким, в общем-то, мужчиной на руках, это какой силой обладать надо? Даже капельки пота на лице не проступило, не запыхался, не подтянул ношу повыше, потому как не менял положение рук. Вот честное слово, подушку килограммовую несет, не человека. Через некоторое время они прибыли к приземлившемуся кораблю-яхте, взошли на борт и взлетели. В тот же самый момент над Малихандом проявилось тридцать семь боевых истребителей, двенадцать тягачей и вдали виднелась плоская «папироса», которая отвечает за сканирование пространства. Император куда-то собрался улетать. Те, кто уже один раз были свидетелями подобного, с понимающими улыбками дали бомонду пищу: император устраивает свидание и прогулку для Тенаара. Все же он не только правитель, но и супруг, а еще первее влюбленный мужчина, который способен хоть луну достать с неба. Корабли, что показались, тут же скрылись, взяв в коробочку яхту и плавно сдвинулись с места. Система, которой пользуются довольно редко, была задействована сейчас — поглотитель волнений слоев воздуха. Из-за наличия близко летящих бортов, небольшая яхта будет ощущать болтанку в воздухе, а при помощи использования такого оборудования на всех судах, включая саму яхту, они словно воздушное пространство приподнимают и скользят между ним. Шао прошел до каюты, уложил свою ношу и заулыбался. Сато всегда действует на него бодряще. Свое собственное солнышко после вечной зимы и ночи. Присев перед ним на корточки, осмотрел умиротворенное лицо. Самое интересное, так это то, что Сатори может спать и не просыпаться, если Шао поднимает его на руки. Он с ним может весь Кавехтар обойти, а тот и не почувствует этого, без зазрения совести продрыхнет. Ласково погладив по щеке, император встал и перелез через него, лег рядом, обнял и быстро погрузился в дрему. Спустя какое-то время его начали будить, причем активно. Сато, когда немного оглодает, действует как звереныш. Шао уже чувствовал, что ему сдернули штаны, но только заулыбался. Его сейчас останавливать смысла нет. Где-то с недельку все были заняты своими делами, до кровати доползали и падали. Чаще всего вырубался от усталости сам Шао, так как сейчас намечался переезд в законченные хоромы нового Кавехтара. Он, что душу греет, практически не отличается от себя прежнего. Словно сняли с одного места и перенесли на другое. Конечно, под ним его недра имеют отличия, потому как идентичных естественных пещер не найти, но с лихвой этот момент перекрывает застройка на поверхности. Все сады, здания, да даже дорожки и фонтаны, остались на своих местах, разве что только украшающая часть стала более богатой. Но при всем при этом излишняя помпезность и вычурность, как и при прежнем Кавехтаре, отсутствует. Более украсили беседки, лучше продумали сорта деревьев и цветущих кустов-долголетников, а также немного изменили убранство в некоторых залах, но коридоры и министерские помещения оставили без изменений. И сейчас, голодный супруг жестко требовал к себе внимание. Да не просто требовал, он превратился в голодного зверя, который уже перевернул любимое тело на живот, развел его ноги и бесстыжими быстрыми движениями пальцев разрабатывает! Вот пока Шао причины его голода вспомнил, звереныш все сделал, заставляя приподнимать зад и начать шумно вбирать носом воздух и сквозь сжатые зубы выдыхать. В последнее время они часто менялись, так что слишком долго его готовить голодный звереныш не стал. За спиной послышался звук разрываемой упаковки, характерные звуки дальнейшего действа и вот тело легло сверху. — Расслабься, — мурлычущий, больше рычащий, звук породило горло супруга, вместе с тем растягивая узкое местечко. Шао вцепился руками в простыни, выдохнул охнув, потому как его щадить намерений не было. Сато, пусть и не обладает внушающим размером, но оного хватает, дабы супругу хватало и размера, и длины, и даже формы. Его обхватили одной рукой за плечи, пережав тем самым немного горло, а вторую руку поставили рядом с левым боком, проталкивая себя внутрь до конца. — Ва-ах, бля! — рыкнул Шао, зажмурившись, — полегче! — Нет, моя радость. — Куснув за плечо, Сато чуть отступил и с силой вернул бедра назад, тем самым вырвав рык любимого. — Это куда это мы летим, а? — Сато, зверь! — застонал Тенанук, который охал сквозь сжатые зубы, иногда со свистом выпускал воздух. — Ну-ну, я же только начал. Супруг охнул, а затем раскрыл ошарашено глаза. Внутри мелко и резко, очень быстро заскользил член, который давил именно по тому самому месту, которое рассылало неописуемые ощущения по всему телу. Он раскрывал рот, как рыбка, то жмурился, то распахивал глаза, с силой цепляясь за простыни пальцами. Когда движения стали длинными и размашистыми, заскулил, зарычал, мотнул головой. — Понравилось? — легкий укус в мочку уха. — Еще? — Да. — Шао даже зад приподнял, ошалело заулыбался. — Ты где так научился? — Нигде, — Сато куснул его в шею, облизал укус. — Просто подумал попробовать, посмотреть на твою реакцию. И мне она понравилась. Дальше пошла пытка, просто пытка. Сато начинал мелко вибрировать, иначе эти движения никак не назвать, а Шао в немом крике раскрывал рот, а затем гортанно взрыкивал, когда толчки шли размашистой амплитудой. И вновь все повторялось. В какой-то момент Сатори это надоело, он дернул супруга, любимого и сладкого, ставя на колени, с силой впился пальцами в его ягодицы и просто начал трахать с силой, жадно и жарко. Ответом ему были стоны, откровенный мат и мольба сделать так или вот так, но точно вот так и подольше. Тенанук не смог сказать, когда кончил и сколько раз. Он проснулся от того, что хотел есть. Просто люто хотел жрать. Открыл глаза, приподнял голову и увидел рядом с собой разнос полный еды. Сато в этот момент стоял спиной к нему, с наброшенным на плечи сиреневым халатом, не застегнутым. В одной руке он держал бокал с соком дад, его цвет ни с чем не спутать, а второй рукой перебирал что-то в стоявшей шкатулке на длинном комоде. Волосы собрал в хвост, резинкой, тонкой и едва заметной. Стоял босой, расслабленный и делающий глоток сока, затем вновь опускающий руку. — Скажи, куда летим? — спросил Сато не повернувшись, прекрасно чувствуя, что супруг проснулся. — Сюрприз. — М. — Что смотришь? — Шао лег на локоть, отмечая, что задница немного саднит. — Да так, безделушки. Многовато у меня всякого хлама. С Волками бы хорошо толкнул, а так, что та бижутерия. Бесполезный хлам, хоть и дорогой. — Поморщился он поворачиваясь и делая глоток сока. Спереди Сато выглядел домашним и уютным. Белые спальные штаны, свободные и доходящие до щиколоток, оголенная грудь, не завязанный халат, чуть растрепанные волосы и точно хорошо зацелованные губы. По его виду можно сказать сразу — сытый мужик, получивший в свое распоряжение жаркую дырочку, потрахавший ее в свое удовольствие, и теперь полностью довольный собой. Да он в принципе собой доволен после всех треволнений и разрешения спорных вопросов и откровенных наказаний. — Иногда я хочу запереть тебя в темнице, чтобы даже свет тебя не смел касаться. — Произнес Шао, который ласкал взглядом любимое тело, лицо, волосы. — Какой ревнивый император. — Хихикнул Сато, поставил бокал на комод и подошел. — А мне запирать не нужно, я просто погашу звезду, и все дела. Шао прижал к себе свое сокровище, сев и спустив ноги на пол, поставив его между ними и прижав с кебе. Вжавшись лицом в его живот, вдохнул родной запах, испытывая ни с чем не сравнимое чувство полноты и целостности, чем вызвал ласковую улыбку на лице любимого человека. Его руки тут же запустили пальцы в волосы, разминая, лаская и доказывая, что чувствует все тоже самое, что и он, император огромной империи, страшнейшего врага любого, кто заставит обратить на себя внимание больше, чем просто торговля, и очень надежного друга, если не предашь. — Так куда летим-то? — Сатори. — Ладно-ладно. Сюрприз, так сюрприз. — Заулыбался Тенаар, массируя голову, перебирая прядки волос.***
Это вновь был Эльмарх, город расположенный внутри горного стакана, который скрывал его, если заходить пешком. Сато улыбался тому, что они вновь сюда прибыли. Площадка для посадки, врата которыми пользуются осенью, и красные горные перевалы, могучие гиганты, скалистые ущелья, а также потрясающий рассвет. Это место было самым красивым из всех, где побывал Сато за всю свою жизнь на Легио. Конечно, он большую часть своей жизни в Кавехтаре находился на его территории, но сбегать на два-три дня с императором они повадились еще с тех времен, когда была первая женитьба и в их семью вошла леди Ремана. И вот они опять, «сбежали», пусть его спящим и пронесли через весь сад, дорожки и прочие приметные места, но это же ничего, да? Он не видел, значит и смущаться нечего. Сейчас, когда он увидел, куда его опять повез Шао, забылось вообще все, что хотел спросить. Одетые в простые одежды, в плащах, так как с этой стороны дует достаточно холодный ветер, направились к дороге, которую выдолбили в стене. Они поднялись по ней, такой знакомой покатой лестнице, до самого верха. Сато, как и в первый раз обернулся, осмотрел потрясающую картину представшего перед ним каменистого пейзажа, рассветный багрянец на небе, темные тучи справа. Где-то там поливает сильный дождь и даже сверкают молнии. Суровый и очень красивый Легио, до сих пор развивается и подстраивается под жизнь на нем обосновавшуюся. Вот тут, стоя и глядя на горизонт, Сато мог понять самого себя в прошлых воплощениях, ведь он и сам желает этому миру процветания, чистого неба и ясной дороги. Теплая рука скользнула по пальцам, переплела со своими. Любимый человек, такой, какой был нужен, не страшащийся ничего, не сломавшийся от ледяного ветра с градом, как всегда пришел и отобрал у черноты. Жаль, что в прошлую свою жизнь Второй Тенаар испугалась того, что из себя представляет и этот титул, и этот мир, и обязанности. Душа, что была обещана, она помогает оставаться в сознании, с ясностью ума, с трезвостью памяти. — Ты так далеко. — Пришел тихий утверждающий и ласкающий ухо голос, который отогревает от любой стужи, что может поселиться в сердце. — Нет, я рядом. — Сато вдохнул и прикрыл глаза. — Я буду всегда рядом, Шао. Сколько бы раз ни было, я буду рядом. — Он открыл глаза, обласкал его лицо любящим взглядом, затем чуть сжал пальцы и спросил: — Пойдем? — Пойдем. — Кивнул Шао и отступил от края горы, куда они взобрались без особого труда. Пройдя по ровной части горной вершины, дошли до бордюра, откуда уже слышались голоса просыпающегося города торговых сделок. Эльмарх, город из камня, как старый восточный базар, с ямами-чаяни, где растут высокие деревья с самыми вкусными плодами. Терраса леди Грезгел, ступенчатый город уходящий вниз конусом, как рисовые плантации в Китае, поражал тем, что был неизменен с незапамятных времен, с первого поселения здесь людей. Ранее это место было накрыто куполом, а в ямах-чаяни росли деревья воспроизводившие кислород убойными дозами. Сато, после первого посещения данного города, в те далекие времена, когда он только-только стал законным Тенааром, прочел про Эльмарх все, что было доступно его венценосной особе. Согласно данным, под чашей города располагаются древние путанные коридоры, которые сейчас используют как хранилища. И, как было под куполом, там тоже растут деревья, что генерируют кислород. Плюс система слежения, которая защищает от подземных газов, того же метана, или от насекомых и грызунов. Мало ли какие монстрики во тьме водятся? На поверхности этот город как один большой восточный базар-чайная. Со всех углов домики в камнях, лавочки, крытые и открытые рынки, говор и постоянная бойкая торговля. Сюда прибывают для заключения сделок жители крупных городов. И с этой стороны в это время года кораблей нет, они на другой стоянке. Причем никаких площадок для кораблей на уровне посадочных тут нет и в помине. Территория для стоянок находится слева, у еще одних ворот, но располагается далеко внизу. Там же находится и небольшой городок, где имеются гостиницы, местные кухни, а также надлежит встать на учет. После этого получишь свой пропуск и тебя поднимут наверх, на специальном летательном аппарате, на такую же площадку с лестницей вверх. Этакая традиция торговцам и купцам некоторое расстояние ногами преодолеть, дабы товары были ценнее, а сделки легче. Они подошли к краю и заулыбались вспорхнувшим белым птицам. — Все имеет свойство повторяться. — Мурлыкнул себе под нос Сато, неслышно из-за порывов ветра, смазывающего его слова. Они подошли к лестнице, начали спуск. Сато, дабы убедиться, что его выражение правильное, глянул вниз. Там, как и в первый раз, стояло два человека. Мужчина, в котором был признан ранее споривший с более зрелым мужчиной, сейчас сам стоит и отчитывает другого юношу, почти мальчишку. Рядом сидел старик, в котором Сато без труда узнал того мужчину, что несколько лет назад, больше оборота десяти, вот так же отчитывал юношу, который сейчас занимается тем же самым. И вновь этот жест, который запрещает юному созданию что-то делать, свист-приказ и стая птиц стремительно обрушилась вниз, перед носом Сато. — Да, все имеет место повторению. — Сато перевел дух, услышав окрик снизу. — Эй! Совсем очумели?! Сато глянул вниз, видя как вверх смотрит моложавый мужчина, автоматом отвешивает подзатыльник сорванцу. — Прости путник… — Все имеет место повторению. Сим, оставь его в покое. — Крикнул Сато, рассмеявшись. Пара минут и вниз спустилась пара, рядом с которой никого не было, но птицы, чуя звериный дух, волновались, хоть и влетели в клеть. Подойдя, один из путников, в плаще, глянул на старика, который округлил глаза. — Утро доброе. — Улыбнулся. — Господин, — старик встал на ноги, склонил голову. — Ну, будет, будет. — Быстро оглянулся на лавочки и домики в каменных пиках. — Мы гуляем, просто гуляем. — Как пожелаете. — Старик улыбнулся, вспомнив тот первый случай. Эта парочка, и кто бы подумал только, вершина правления целой империи, а так беспечно сбегает и просто гуляет по Эльмарху каждые два-три года. — Провожатого дадите? — улыбнулся император доброй и легкой улыбкой. — Конечно. Увы, ноги уже не те, но вот этот шалопай справится. И с изумлением своим, — старик прикрыл его рот ладонью, который тот держал открытым, — и с ролью гида, который имен не называет, да помалкивает. Вам как всегда, к чаянии за террасой леди Грезгел? — Ага. — Улыбнулся Сато, легко поведя рукой перед лицом, вея и меняя образ на менее приметный. Это все еще был он, вот только взгляд по нему не задерживается, уходит в сторону. Также провел рукой и перед лицом императора, подарил ему теплый взгляд. Они пошли по городу, прогулочным шагом, встретили ту же женщину, которая управлялась с животным, длинной шерстью и красными глазами. Оно тоже было запряжено в коляску, только на этот раз его под удила держала более молодая женщина, точная копия той, которая старше. Пара, что шла мимо, вдруг резко завернула вбок и сама подошла к зверю, который повернул морду и сделал шаг им навстречу. — Здравствуй, — руки одного из незнакомцев прижались к морде, огладили ее. — Ну, как у тебя дела? Папка давно уже ушел, да? Женщины замерли, а потом та, что старше, заулыбалась. — Баги подарил нам большое потомство, ушел в чертоги Богов два года назад, господин. — Жаль, хороший зверь был. Добрый, спокойный. — Отозвался Сато. Они попрощались, а мать объяснила дочери, кто это и по какой причине не стоит всем рассказывать. Пара же шедшая вперед, дошла до чаянии, спустилась вниз, попросила фруктов. На этот раз детей рядом не оказалось, зато молодые два парня и девушка быстро забрались на самый верх, используя специальные крепления, стальные тросы, собрали небольшой кулек и передали фруктов гостям. Этих фруктов здесь всегда очень много, а деревья растут очень быстро. Каждая чаянии производит в год до сорока тонн этих плодов, вот только и чаянии на весь город больше пары сотен штук. На самом деле чаянии здесь не для фруктов, а для древесины, на которую пускают трехлетние деревья. Сами фрукты в городе бесплатные, хоть каждый день срывай. И это при том, что размеры чаянии не более сотни метров, столь высокая плодовитость. Так что сам фрукт и продают, и в городе жители берут бесплатно, а через два года после начала плодоноса высота ствола достаточная, и ширина обхвата стандартная. Чаяни вырубают, выкорчевывают, завозят слой гумуса перемешанного с черноземом и удобрениями, — простой птичий помет, — после чего высаживают саженцы через две недели после обработки места под посадку. Затем год роста, первый плодонос и два года дерево дает свои плоды, а после вырубка и все вновь повторяется. Сато обо всем этом читал, с жутким интересом, ведь половина деревянных изделий в Кавехтаре была именно из этих деревьев. В зависимости от величины удобрений, при этом оно неизменно по виду, зависит цвет дерева. Чем больше удобрений, тем белее само дерево, чем меньше, тем чернее. И мастерам краснодеревщикам именно древесина этой породы дерева идеально подходит для работы. Во всех смыслах прибыльные чаянии, обладали еще и красивым, эффектным видом. Ну а как же, деревья растут в яме, а макушки выглядят как простые кустарники. Пока близко не подойдешь, не поймешь, что вниз больше пятерки метров! И Сато вновь видит эти макушки, смотрит вниз, когда поднялись с фруктами, а дух аж захватывает. Прогулка завершилась с гидом в нужной части города. Простившись с ним, они, по уже известной дороге, миновали торговые ряды вдоль стены. Когда прошли населенную торговую часть, миновали большой фонтан и прошли в сторону закрытого арочного прохода, Сато не смог скрыть улыбки. Действительно, все имеет месту повторения. Уже не принц, а император, пошел вдоль стены и вскоре оказался у небольшого прохода, ведущего на еще одну террасу. Пройдя по малолюдной улочке, они оказались прямо у самого края города. Дорога была не просто знакомой, а самой любимой, самой драгоценной. Этой дорогой они неоднократно ходили, пока жили еще супружеской парой под дланью правящего императора, затем уже получив империю на свои плечи, и по возвращении Сато из его «отпуска». Сато вновь отвлекся и его вновь утянула знающая сильная рука между пальчиковыми камнями, домами, скрывая ход и петляя. Через пять минут такого странного пути, круто свернув, пошли по тропе, что была на самом краю отвесной стены. Этот момент дороги всегда захватывает дух, хоть перед ними всегда и находится боевой корабль, готовый подстраховать в любое мгновение. Тропа, которую создала сама природа, с одной стороны имела каменную стену, а с другой крутой обрыв. Лететь вниз, до первой естественной ступени, приблизительно метров тридцать. А если глянуть дальше, за тропу, то увидишь бескрайний простор, настоящую каменную пустыню. Красная и кое-где слегка желтоватая, она плавно переходит в барханы песка. В этом месте всегда слегка кружится голова, и Шао всегда держит его за руку, помогает, подстраховывает и ведет вперед. И вот они вышли в закрытый с трех сторон каменный карман. Сато аж рот раскрыл. В кармане были небольшие кустарники, несколько деревьев и море цветов, а также ну нереальная картина того, как… — Мик? — голос полный недоверия, радости, ласково прошелся по небольшому пространству. Сборище пары десятков человек в раз замерло от всего что делало: разведение костра, нарезка овощей и мяса, разговоры, шуточная борьба, установка палаток. Все глаза разом были переведены на источник звука, на несколько секунд затихнув, а затем просто огромная волна радости, которая затопила всех. Сато и Шао попали в объятия своих друзей, уже постаревших или хорошо повзрослевших. Здесь были все члены банды Серых Волков, которые лично знали эту парочку. И Старый Оливер-врач, и Мик ставший главарем, и близняшки со своим мужчиной. Здесь были все, обнимались и даже плакали, крепко сжимали руки, заставляя стражей оголять зубы, но не сметь вмешиваться и даже не показываться. — Рыжик, а где твои девоньки? — Мик сощурился. — В прошлый раз Оли не видел их, и не понимает, как это из воздуха красотки появляются. Сато усмехнулся, головой покачал. Его руку тронула одна из теней, тихо произнесла слова, что служанки были привезены сюда и, если, господин хочет, то они могут присоединиться. Сато едва головой кивнул. Через пару минут из воздуха проявилось две красивые женщины, ухоженные и украшенные, а еще достаточно опасные. На такое представление вся большая толпа друзей, которая до сих пор состоит в одной банде, дружно огласила свое отношение к спецэффектам. Через несколько минут началась настоящая гулянка, без титулов, без какого-либо этикета. И в этот же самый момент Шао поднял руки вверх и попросил тишины. — Сато, — повернулся к любимому супругу, и из воздуха приял прямоугольник завернутый в фиолетовый бархат, протянул его вперед, — с Днем Рождения, мой хороший. — И заулыбался на чуть смутившееся лицо любимого человека. Сато принял подарок, развернул развязав ленточку и замер, затаив дух. Книга. Его любимый автор. Тот самый, который некогда приезжал в гости. — На этот раз я не стал тревожить данного мэтра, он достаточно долго болел. — Шао улыбнулся, видя насколько по душе подарок. — Так что он приедет как только ему разрешат доктора. — Спасибо. — Сато шагнул к нему, уткнулся лицом в шею. Он не обнимал, ни целовал, а просто вжался всем телом, выражая благодарность. — Всегда пожалуйста. — Его руки поднялись и сжали плечи супруга, а затем просто обняли, вырывая из гостей возгласы одобрения. Пусть не все относятся лояльно к подобным отношениям, вот только эта пара была действительно особенной. По какой-то причине именно им прощалось все, всегда и всеми. Даже бьющие гомиков некоторые мужики в этой группе, именно этих двоих и не подумали бы никогда оскорбить или унизить. И никто из них знать не знал, что так действует защита имо. После первого подарка пошли подарки от других, и сводились они к двум вещам — сувенир напоминающий об Алкалии и книги. Много книг, разных авторов, выбираемых не просто в каком-то там книжном магазине, а обойдя все старинные букинистические лавки, выбирая самое-самое, дабы оно было и красивым, и интересным. Все в банде Серые Волки знали, что Сато буквоед и книголюб. Ну а сувениры, в основном, были в виде городских больших картин-фотографий, глобуса ручной работы из металла, а также парные бокалы с гравировкой. Праздник набирал обороты. Настолько набирал, что пелись песни, плясали у костра, ели жаренное мясо, выпивали. Как ни странно, вместе со всеми выпил и Сато. После того, как его непереносимость алкоголя выправила печать, он мог пару глотков сделать. Сейчас же хмельной и улыбчивый, Тенаар производил довольно комичное впечатление. Рядом с ним, более крепкий на желудок и нервы, Шао, сидел и поддерживал посмеивающегося супруга, который доказывал вожаку банды, что его серые будни ничто во сравнении с тем змеиным клубком, каким является имперский бомонд. День клонился к закату. К этому моменту компания была уже порядком пьяна, а служанки потихонечку подлили то одному господину, то другому, несколько капелек трезвянки. Если бы не их забота, то пьющие на брудершафт с каждым другом император и Тенаар, уже свалились бы на землю и похрюкивая спали мертвецком сном. Эти же дамы подливали по несколько капелек данного сока особой травки и остальным гостям. О возможной аллергии речи не шло, так как все гости были привиты, их проверили на разные варианты подобного приема настойки, дабы оставаться как можно дольше на грани трезвости и сильного опьянения. Вот и держались они все вместе до начала заката, начав праздновать перед полуднем! Нет, без трезвянки точно все бы уже повально спать устроились. Сато сидел привалившись спиной к груди Шао, который обнимал его и слушал рассказ за жизнь от Мика. Тот женился, дети появились. Да и вообще, после возвращения близнецов, когда их в рабство сдавали, жизнь круто повернулась. Ну а дальше больше, лучше и вообще Серые Волки ведущая банда, которая в основном хорошо устроилась, повзрослела, перестала делать многие незаконные вещи, но имеет что-то такое законное, да то, да посему. Слушая его, Сатори мог только улыбаться. Это было, вот честно и без лукавства, самое лучшее празднование дня рождения. И такой подарок мог дать только тот человек, который вот тут и сейчас руками держит крепко, смеется вместе с ним. Вот оно, настоящее счастье, которому не нужны ни власть, ни богатство, ни первенство. Вот просто тут и сейчас есть большое счастье, которым хочется поделиться. Ничего больше и не нужно. Правда есть кое-что необходимое, что надо бы доделать. Везде и всем хорошо, а два голодающих пищей в тарелках утолить голод не смогут. В момент, когда Мик отвернул голову к Оливеру, который доказывал ему пьяным и заплетающимся голосом, что тот момент был по другому проведен, Сато тоже повернул голову и Шао чуть наклонился. Шепнув ему на ухо пару слов, удостоился крайне изумленного взгляда, после чего заулыбался на продолжающиеся слова. — А чего это вы шепчетесь? — Мик уже разрешил спор с Оливером и уставился на него расфокусированными глазами. — Да так, до кустиков надо. — Шао заерзал и Сато быстро сел, освобождая дорогу. — А-а, ну ежели до ветру, то ступай. Волчара. — Хмыкнул Мик. — Рыжик, ик, бляха-муха эту икоту! — возмутился он и прислушался к себе. — Вроде попустило. Так вот, Рыжик…ик. Да ёперный теянтер! — разозлился он, и икота еще дважды отозвалась, сделав качественный пируэт его животу. Сато рассмеялся, после чего чуть-чуть повернул голову и подал сигнал. Рядом с ним тут же присел Руанд, который от выпивки вообще не пьянеет, и на спор выдул пять литров, рыгнул и пожал плечами. Мужики рассмеялись, приняли в компанию, но все равно он четко отслеживал местоположение своего господина. И вот он подал сигнал, воин стремительно сблизился. — Руанд, я разрешаю. — Улыбнулся Сато, словив его недоуменный взгляд. Хитро улыбнувшись, поднял голову, когда рядом встал император. — Так, болезный, двинься. — Немного хмельной Шао ногой подтолкнул Привратника, удостоившись ошалевшего взгляда. Плавно сел, поерзал задом и притянул к себе супруга. Сато моментально разлегся на его груди, уложил руки на его бедра, как на подлокотники, слушая пьяные россказни друга с Алкалии. Если Привратник и удивился, то буквально в следующую секунду понял что к чему. Правда делал это уже лежа на плече могучего воина, который нес его в сторону кустиков за большой валун. Дернувшись, готовый атаковать, почувствовал, как наглая рука сжала ягодицу и услышал: — Приказ императора с разрешения Тенаара: оттрахать тебя до потери сознания. — Файдал! Да я тебя убью! — зарычал Руанд, прекрасно ощущая что идут они под инвизом, а его перекинутого через плечо видит господин! — Да он сам послал императора с этим приказом, так что замолчи. — Что? — удивился Руанд. — Да то, что слышишь. Все твой господин видит. — Воин легко перепрыгнул расстояние в полметра от края каменной площадки до открытого люка корабля и пошел по коридору. — Нет, стой! Мне нельзя! — Привратник императора и стражи проследят. Не волнуйся, господин сам так пожелал. — Произнес Файдал свалив на кровать в своей каюте драгоценную ношу. Руанд замер лежа на кровати, сглотнув, потому что перед ним был голодный альфа, сильный и смелый, не страшащийся ничего и никого. Обладатель ядра, хоть и объединенного нитями с ядром самки. Но его ядро больше, посему оно до сих пор находится в нем, а канал соединяет. Это делает Файдала невероятно сильным самцом фильб, который вот тут и сейчас зверел и входил в тот редкий гон, который случается два или три раза в жизни и только рядом с подходящим партнером. Именно это понял Тенаар, прострелило мыслью в голове Руанда, и именно из-за этого он постарался убрать начавшего постепенно терять нить сознания Файдала. Поняв, увидев, и прочувствовав животный жаждущий взгляд, Руанд, как и его господин, был склонен никому его таким не показывать. Все же заложенные звериные качества скорости, регенерации, ловкости, силы и органов чувств, никак не могли не отразиться побочными. И вот они, на лицо. Звериный гон альфы. Руанд быстро расстегнул куртку, ремень на штанах. Не хватало еще униформу разодрать. Если сорочку он тут найдет, то вот униформу нет. Ее вообще делают на заказ, и два комплекта висят в шкафу, в личной комнате. Сбросив верхние вещи, с ботинками, был вжат в кровать, вдавлен, руки захвачены в плен, а шею больно укусили. Файдал улетел, срывая в полет и свою пару. Вот ведь, не просто чувства там, а генетически идеальные. Даром что родить никто из них не может.***
Утро встретило Сато ласковыми поцелуями. Шао ластился, заигрывал, но не наглел. Просто с раннего утра у него было очень хорошее настроение, вот он и играет с его руками, целует и всячески нежит. Благо воины поставили на их палатку щит со звуковыми отражателями. Уж как они бурно ночь провели, так бы все друзья нервно курить бегали бы. Ну, дамы-то получили б свою порцию, но тоже потом на перекур отправились. Кстати о перекурах. — Шао, у Файдала гон был. — Что было? — удивился супруг, оторвавшись от потирания щекой о руку. — Гон. — В честь чего? — В честь того, что гон у фильб побочное явление их генетической модификации и улучшения генома за счет добавления звериных черт. И гон случается раза два или три за всю жизнь, если рядом подходящий партнер генетически и физически. Чаще всего это фильб женщина, реже мужчина. — А сейчас кто? — Руанд. — С какого ляда? — У него все совпало. — Сато повернулся на бок и пожал плечами. — Гены бывает совпадают между фильб и простыми людьми, но недостаток силы у последних делает невозможным начало гона. А так как Руанд даже сильнее Файдала, то тут уже все, гонит так гонит. — И что теперь? — Да ничего. Потрахались и все. Родить они не могут, кровосмешения не будет. Сейчас отсыпаются, наверное. — Сато сел, осмотрел небольшой шатер, где они спали и заулыбался блюду с фруктами. — О нас позаботились. — Угу. И попить принесли, и ополоснуться. — Кивнул головой в сторону кувшина и небольшой чаши. Сато быстро встал, привел себя в порядок, оделся и вгрызся в сочный фрукт, который был с легкой кислинкой, прекрасно утоляет жажду, а также снимает синдром похмелья. Почти как аспирин, только быстрее, ведь сок впитывается еще во рту. На улицу они вышли довольные жизнью. Вчерашние гуляки уже просыпались, кто-то разводил огонь, нагреть воды для чая, а кто-то осматривал красоты и делал фото. Из-за кустов вышел Руанд, немного хмурый, но быстро принявший свой безразличный вид, направившись к господину. Подошел, одними глазами поблагодарил, потому что уронить честь начавшимся гоном при людях, это для фильб очень и очень болезненно. Сато на его взгляд только кивнул. — Рыжик, идем пить чаек! На свежем воздухе и баранки вкуснее! — Иду! — Сато улыбался, пошел в сторону зазывающего его Мика. Шао остался рядом с Руандом, который не последовал за господином. Ему явно что-то было нужно, раз он не сделал ни одной попытки сопровождать его. — Что случилось? — довольно тихо спросил император. — У Файдала очень большая температура. Очень. — Я тебя понял. Отвлеки Сато. В ответ только кивок и вот он уже делает все, дабы не увидел господин, как император идет к пригорку, за ним скрывается внутри корабля. По пути Шао вызвал одного из старших воинов, близкого друга Файдала. Когда дошел до его каюты, друг остановился за спиной. — Что случилось, господин? — Гон у Файдала. Сейчас крайне высокая температура. Надо проверить. — Тогда я зайду сам. Вам лучше не входить. Он бы не хотел показывать вам это. — Воин посмотрел с просьбой в глазах и Шао отступил, подняв руки. Быстро просочившись внутрь каюты, друг на несколько минут оставался наедине с Файдалом. Через некоторое время он вышел. — Поспит, вернется в строй. — Так всегда бывает? — Да. У кого как, но температура всегда большая. Бывает и до лихорадка дня на три. Файдал легче перенес. — Это ведь первый гон, так? — Да. — Воин кивнул головой. — Партнер цел? Я не видел его в каюте. — Руанд. — О. Тогда, могу ли просить по прилету спровоцировать гон еще дважды? — Спровоцировать? — Да. Это как болезнь, на второй или третий раз вырабатывается антидот и более в гон не срывается, просто бывает более любвеобилен и все. — Об этом надо говорить с Руандом. Да и с Файдалом. Это решать будут они, а то Сато нам всем холки намылит. Сам ведь знаешь, как он не любит, когда вмешиваются между кем-то. — Да, господин. — Ему уход какой нужен? — Нет. Пусть просто поспит. Час, два или полдня, по разному бывает. — Хорошо. Ладно, если что-то пойдет не так, просто отправь его во дворец, к врачам. — Как прикажете. — Воин лишь кивнул головой, оставаясь на посту. Император ушел. Руанд проследил за ним боковым взглядом, не выказывая никаких эмоций, но все же очень сильно волновался за Файдала. Столько этот воин подбирался к нему, столько времени облизывался, и вот вместе, да так близко, а тут напасть — гон и почти лихорадка. Шао передал слова друга Файдала Руанду, дабы тот успокоился и Сато ничего не почуял, пошел к своему солнышку. Все же, он столь деликатный со своими слугами и воинами только из-за Сато. Ведь это он просил, а значит не надо его огорчать. Да и не развалится от вежливости, хоть и император огромной империи. Подумаешь, о воине побеспокоился. Вон, Серые Волки его о многих простых вещах заставили вспомнить, не разломился и костерок поддержать, и мясо на шампура наздевать, да и алкоголь по рюмкам разливал. Подумаешь, император, и не такое умеет! Вот весь такой горды и собою довольный, Шао приобнял Сато, влился в мирную беседу. После того, как беседа плавно переползла в трапезу, а затем в сборы, наступил момент, когда всем было предложено прогуляться по Эльмарху. Предложение было принято на «ура!» Через несколько минут они прошли по тропе, вышли на окраине города. Сато тут же наложил морок, дабы никто на них особого внимания не обращал. Да и пошли они дружной толпой гулять. Долго шла прогулка. Даже в чаяни спускались за фруктами. Волки удивлялись, что их дают бесплатно, а умный Сато пояснял, что вот такой клочок деревьев в год выдает до сорока тонн фрукта. Так что все жители этого города едят его не платя ни копейки, а приезжие угощаются без зазрения совести. Посещение торговых рядов было веселым, особенно женских товаров тут было в изобилии. Так как обмен денег здесь отродя не водился, Шао принял их монеты по достаточно выгодному курсу, а воинам своим кивнул, дабы переводчиками были. И посигналил взглядом, чтобы на всю хотелку денег хватило. Все же подарки с Легио, это подарки с Легио. Провожали гостей тоже весело, жали руки, обнимали, были довольны друг другом. После того, как корабль с гостями отбыл, императорская чета была проведена на свою яхту. Руанд, когда господин устроился, а система защиты и плотность кораблей закрыла все лазейки, рванул в каюту к Файдалу. Рядом находящийся воин быстро отчитался и придержал его за руку, пояснил, что надо сделать, дабы больше его так не скручивало. Руанд выслушал, прекрасно понимая, что честь для фильб, особенно воинов, превыше всего, а гон считается достаточно ослабляющим фактором, головой кивнул. Ведь для процедуры надо время, а это значит после переезда в Кавехтар. Пока устроятся, пока все утрясётся, надо быть на чеку. Потом можно и дело делать.***
Кавехтар встречал их как родной. Сатори обошел свою вотчину, а затем вошел в свои покои. Ему даже зеленую кушетку сделали точь-в-точь, как прежнюю. Он прошел к ней сел, поерзал задом и отпустил нить маяка, ставя якорь своей метки. После этого весь день в делах-заботах, а ночью Сатори сделал ту самую метку, которую надлежало сделать, но он побоялся, так как мог просто ошибиться и навредить любимому. Метка на постель. Да, он ее поставил. На утро вновь дела и заботы. Бомонд расселился, Большая Официальная зала в вотчине Тенаара открылась, Сад-Ханти цветет и пахнет, все вотчины работают. Словно и не было тех двух лет жизни на съемном жилище, словно все как было так и есть, без изменений. Леди Селена, согласно своим навыкам, разрешениям от императора и Тенаара, грызла и кусала Оламу. Время понеслось вскачь. Да так быстро, что и Шанги-Ллил отвели, и началась неделя торговых соглашений. А на приветствии гостей, Тенаар вновь всех потряс. При приветствии послами от империата Ивзераль, он встал, сошел со ступеней, ткнул пальцем в лоб послу и произнес: — Если ты не успокоишься, я сотру тебя в порошок. Тебе понятно, империат Ивзераль? Это была настоящая угроза, потому что каждый из присутствующих прекрасно понимал, что сказано это не послу, а его империату. И более того, через этого человека была проведена трансляция по всему империату, где слова Тенаара прозвучали как настоящая угроза. Сначала думали, что империат начнет кочевряжиться, но этого не произошло. Они прислали послов, дабы заверить, что бесы попутали, так более не будем. В ответ им выдали их не так давно присланных шпионов, и на этом дело с Ивзераль завершилось. Правда у империата вдруг начались внутренние проблемы, так что им было больше не до игр с попыткой развала Легио. В этот же год на ковер прибыл некий лорд Карвельт, получивший от императора награду и помилование. Ведь его наследник в тот черный день тронул не просто игрушку Наследного Принца, а его законного супруга, да еще и по закону каюхайд. Но император даровал свое прощение роду, Тенаар подтвердил его слова своей печатью. Храм и Страж не смогут ничего сделать, даже узнай они о подобном. Леди Леона-Франциска удивила Сато. Она призналась ему в том, что влюблена в него, причем не детской и наивной любовью, а глубокой и взрослой. И при этом прекрасно понимает и свое место, и свои права, но попросила сделать так, чтобы ей стало легче. Сато согласился и навеял ей забытье в этом чувстве, оставив симпатию к ее постоянному фавориту. Не глубокие, но дабы их хватало держать его подле себя. Больше потрясений у правящей пары не было, разве что прогулка в сердце Оламу. Но она состоялась еще пару лет назад, когда Тенаар о ней заикнулся. Шуму тогда было столько, что до сих пор гадают: был или не был Тенаар на планете Монуна. Также никто и никогда не узнает, что именно было забрано из древнего хранилища в том банке, куда наведалась правящая пара из империи Легио. Сато навел порядок во всем Кавехтаре, наказал виновных, обзавелся дочерью и был крайне счастлив. Он прекрасно понимал, что у него лично этого полного счастья не так много, и это его наказание за страх.***
Зала в которой были все эти люди, поражала великолепием. Да, новые залы для Кавехтара являли новое величие. Два года отстраивали и отделывали самые великие покои, в которых было бы удобно принимать как гостей, так и родных. В данный момент это были гости. Самые важные лидеры всей империи, здесь и сейчас, присутствовали дабы засвидетельствовать свое почтение. Они стояли в этом зале, что утопал в роскоши не украшений, а в роскоши материалов, которые пошли на создание стен, пола и потолка. Это были шикарные и крайне дорогие строительные материалы, отделка и сама форма невольных украшений сводили все в общий знаменатель — залу могут использовать только люди в обличии власти и только на самой ее вершине. В империи Легио есть только одна пара, что в силах и в праве использовать столь величественный зал, дабы собирать вокруг себя не менее великих гостей. Правящая пара, император и Тенаар. Власть политики, смешанной с военным делом рядом с властью Духовного Слова, следующего из недр Храма Будашангри. Согласитесь, две эти фигуры были, есть и всегда будут просто невероятны по силе, не только власти среди людей своего государства-простора, но и за его пределами. Длань Храма Будашангри распространена не на одной территории империи Легио, но и по всей галактике. Глядя на распространение Храмов по карте галактики, смело можно утверждать, что они в точности повторяют рисунок самой галактики, только по заселенным мирам. Центр, это Легио и вся его империя, а остальные миры спирали. И на всю эту огромную территорию распространяется незыблемое влияние Тенаара. Его духовная длань незримо накрывает их всех, тогда как физическая власть в руке его супруга по праву каюхайд, правит там, где он живет. В данный момент они вдвоем сидят, каждый на своем месте, на возвышении, их хорошо вино всем присутствующим, равно как и тех, кто сидит по левую и правую руку от правящей четы. Со стороны императора, который сидит слева, в ряд и на возвышении в две ступени, сидят те, кто остался от правящего дома предыдущего императора и являются семьей нового правителя. Со стороны же Тенаара, что сидит справа, расположились на своих местах, также на две ступени вверх, супруги императора, среди которых нынешняя императрица, жены нынешнего императора, его ближняя семья. И только одной дамы среди них не было — леди Паолина отсутствовала. И это было очень сильно заметно, равно как и то, что рядом с императором было пустое место на площадке, по его правую руку. Все присутствующие склонили головы в почтении. Когда спины разогнули, встали прямо и гордо, все взоры устремились на две фигуры, которые интересовали их больше всего на свете. И только потому, что прошел очень интересный слух, которому вот уже два года. Слух, на который император недоуменно вздергивал бровь, а Тенаар лишь загадочно улыбался, но оба паразита так ни слова и не сказали, даже не намекнули и не опровергли! И вот сейчас, судя по заготовкам и намекам со стороны приглашающих, на те события прольют свет. Согласно этикету, когда приветствие закончилось, наступила тишина, дабы правящий взял в свои руки микрофон и изрек суть приглашения. И император, который осмотрел всю толпу вершины правящих мэтров из всех миров, что составляют империю Легио, чуть улыбнулся. — Добро пожаловать, дамы и господа правители, регенты и управители. Впервые за долгие годы, и впервые на веку этих новых стен, столь высокие гости посетили Кавехтар. — Он осмотрел внимательно слушающих себя людей, с одобрением кивнул головой. — Всех вас, здесь и сейчас, собрали под этим потолком и средь этих стен, дабы пролить свет на одно действо и сделать самое приятное для меня объявление. — Император глянул на своего супруга, который с легкой улыбкой кивнул головой, разрешая говорить дальше и от его имени. — Согласно слухам, что бередят умы не только нашего вездесущего бомонда, но и мужей министерства, было решено пролить свет на одну довольно любопытную историю. Два года назад, я и господин Тенаар, действительно посетили центровую планету империи Оламу и пробыли там полтора часа. Нам не понадобилось ни корабля, ни эскорта, и путь наш, от Легио и до той планеты, не занял и трех минут, равно как и возвращение. — В зале заметно повысилось удивление, шепот, а некоторые стояли и просто смотрели, пережидая бурю эмоций внутри себя. — Согласно вашим шпионам, бедная система защиты империи Оламу, истерично пела еще две недели, пытаясь выискать корабль, который принес на своем борту столь громкое имя их врага. Не будем наивными — для Оламу мое имя синоним слова Враг. И то, что я побывал лично на их территории, оно заставило поволноваться. Могу сообщить, что лично мне и господину Тенаару, отныне, нет недоступных мест в Галактике. Храм набрал свои силы, как в древних писаниях и отныне, все под печатью любой силы и дарованные любым человеком, имеющим право на ношение этой печати, будут под защитой Храма и не будут убиты, как были уничтожаемы члены моей семьи в свое время. Отныне Верхний Страж Духа способен забирать человека под печатью из любой точки в галактике. Но не советую проверять — Верхний Страж Духа не так чтобы очень доволен активацией Авдехта и пробуждением белого пламени. Имейте это ввиду. Император замолчал, но тут же раскрылись двери, ведущие в залу. В ответ на это правящая чета заулыбалась, глядя вдаль. Стоявшие люди по центру залы, начали расступаться, так как не сделать этого было бы просто невозможно. Прямо от двери, не сворачивая, шла процессия во главе с Файдал-Лингом. В данную минуту, те, кто не заметил его отсутствия, с удивлением это осознавали. После появления подле императора нового лица в виде молодого Привратника, отсутствие вожака стаи Линг, которое в последнее время было очень частым, воспринималось как данность. Сейчас же, он в своем красном мундире, при полном параде, да при оружии, возглавлял процессию, которая окружила двух женщин. Первой и сразу за спиной Файдала шла леди Паолина Эдемеш, политическая супруга императора, владычица вотчины Медицины и Образования, официально «любимица Тенаара». Она мать четверых детей, среди которых первая из дочерей императора Нуоко Маин Тенанука, несравненная красавица, уже сейчас в столь юном возрасте, и очень умная принцесса Оледис-Майя, которая по праву является любимой из детей императора для Тенаара. За спиной леди Паолины идет сразу два воина, которые держат руки на рукоятях своих боевых клинков, что просто неслыханно! Они и еще пятеро стражей, все в красных мундирах, охраняют служанку, одну из верных господину Тенаару, ту самую, которую тоже не досчитались рядом с правящей четой: Вальма стояла одна за спиной господина. Это было открытием, тогда как подход к трону в окружении стражей личной служанки Изры, удерживающей на руках маленькую девочку, которая глазела по сторонам, стало настоящим событием! Самая младшая из дочерей императора! Миранда-Лисан, которая может посоперничать за любовь и звание любимицы, как с леди Паолиной, так и с ее дочерью, принцессой Оледис-Майей. Но! здесь было само большое «но!» — ребенок был принесен в залу, куда по закону допускаются только дети, достигшие шестнадцати лет и получившие первое назначение, как в политике, так и в играх бомонда. Ребенка почти двух лет отроду в такое место принести? Это неслыханно! Невероятно! Любопытно!!! И это любопытство сейчас будет удовлетворено. Не для тайн дитя здесь, не для тайн, а для истины и громкого заявления! Процессия дошла до ступеней помоста, воины чуть разошлись, но не ушли. Леди Паолина встала по центру, между императором и Тенааром, с почтением склонила голову. С ее левой руки встала Изра и присела в легком реверансе, но не сильно низко, ибо на ее руках была наследница императора. Когда почести главным владыкам были розданы, женщины замерли на месте. — Доброго дня, леди Паолина. — Улыбнулся император и посмотрел теплым взглядом на ребенка, которого держит на руках личная служанка Тенаара. — Супруг мой, — он глянул в сторону сидевшего рядом с ним властелина, чуть склонил голову, словно давал свое разрешение говорить от своего имени. В ответ был кивок с легким опусканием ресниц, после чего Тенаар повернул голову в сторону собравшихся. — С моего позволения, от моего лица и имени, здесь и сейчас император Нуоко Маин Тенанук будет говорить. Все его слова истинно верные, мною одобрены и заверены. — Благодарю, супруг мой. — Обратился более лично император, чем тут же заставил весь зал превратиться в абсолютный слух. Упустить хоть слово? Да даже помыслить о таком кощунство для сплетников и политиков! — Согласно вестям, которые были подтверждены, — император усмехнулся, — наше путешествие с господином Тенааром фактически в само сердце империи Оламу не было праздным и не актом какого-либо типа. В своем странствии, когда господин Тенаар отсутствовал на территории империи Легио, он до конца принял власть своих пяти печатей. А также, в связи с этим, часть его памяти была ему возвращена. Дабы подтвердить свои догадки, Тенаар просил право покинуть империю ровно на два часа в моей компании. Мы, как вы все знаете, управились за полтора, и только благодаря профессионализму работников банка, который мы посетили. В данном банке была одна ячейка, которая существует на территории империи Оламу приблизительно двести семьдесят восемь лет. Биометрия ключа была записана на технологию, равной которой в галактике нет нигде. И только потому, что этот биометрический ключ был создан силами последнего из рода прямых наследников Первого Тенаара Легио. Силами самого Шанкори Ивари Имо-Хинго. В зале заволновались, все взгляды были устремлены только на императора и перебегали кратко на Тенаара, который хранил молчание и лишь изредка кивал головой, соглашаясь со словами, что произносил его супруг. — Данный ключ, о котором известно многим ученым, не так давно был вскрыт. — Император заулыбался. — И ученые не смогли понять, по какому алгоритму нам это удалось. Могу сказать, что открыть данную ячейку было плевым делом, имея живой ключ. — Император самодовольно заулыбался. — Имея живой источник ключа, открыть ячейку труда вообще не составило. Господин Тенаар, имея свою необычную кровь, ее особую последовательность циркуляции мутации и без какого-либо вреда для его здоровья, способен открывать любой замок, что был установлен частью рода «имо». Внутри той ячейки находился особый предмет, который вернул все воспоминания господина Тенаара, и подтвердил — Тенаар Сатори Ши-имо Хинго является родным и единственным сыном Шанкори Ивари Имо-Хинго. Наследником первородной линии Имо от самого первого представителя — Тенаар Будашангри, жившего несколько тысяч лет назад и заключившего первое и единственное соглашение с Властелином Всего Сущего. На данный момент, что мне лично подтвердил Верхний Страж Духа, в галактике нет ни одного представителя рода первородной линии Имо, ни возрастом господина Тенаара, ни старше него, ни младше вплоть до трех лет. В зале было очень тихо. Ни единого возгласа удивления, хотя лица всех и каждого, показывали насколько их данные известия поразили. Но они молчали, не в силах заставить себя упустить хоть слово. — Далее я передаю слово господину Тенаару. — Император кивну головой сидевшему супругу и тот согласно качнул своей. — Я, сын Шанкори Ивари Имо-Хинго, сына Первого Тенаара, Тенаар Сатори Ши-имо Хинго, с большой радостью объявляю: есть продолжение рода главной ветви рода имо. Согласно оказанной мне чести, леди Паолина Эдемеш, политическая супруга императора Нуоко Маин Тенанук, дала свое согласие стать матерью для моего дитя. — Тенаар заблестел глазами, заулыбался такой улыбкой, какую давно уже не видели. — И, с огромной гордостью объявляю, что отныне в галактике два представителя первородной ветви Имо — Тенаар Сатори и Миранда-Лисан Ши-имо Хинго. Если назначение Тенааром прошло по большой эмоциональной шкале в день заключения брака между ним и будущим императором, то оглашение имени наследницы… нет, не так — дочери Тенаара, стало событием галактического масштаба. Никто. Вообще никто в течение почти, да нет, в течение двух с лишним лет не знал того, кто истинный отец последнего ребенка леди Паолины. Абсолютно все, даже доктор Кива себя в этом убедил, были уверены, что это император. Но сейчас… Тенаар протянул руку, левую, и на его ладонь легла серебряная коробочка. Сжав пальцы вокруг ее узорчатого тела, он плавно встал и сошел со ступеней, подошел к леди стоявшей перед ним. Мягко улыбнувшись, заговорил: — Она ведь уже веет, так? — Да, господин. Миранда-Лисан, играется со всеми слугами. — И с тобой. — Да, господин. Тенаар покачал головой, раскрыл коробочку и взял оттуда кисть из красно-янтарного дерева, приставил ее кончик к центру лба женщины. Он плавно повел кисть, не отрываясь от кожи, а за ней шли символы, хотя в руны он не обмакивал ее. Вместе с этим он что-то говорил, медленно и очень тихо, но чувствовалось как вокруг него сгустилась сила власти и влияния. Когда закончил рисовать рисунок, весь лоб, часть висков и нос до его кончика были покрыт вязью черных рунических символов. Мгновение и они посветлели, затем и вовсе исчезли. — Ей нельзя управлять тобою. — Покачал головой Тенаар. — Ни мной, ни императором, ни одному из несущих печать она не может кружить голову веянием, только тебе. У нее есть ниточка к твоему разуму, ведь она твоя дочь. Но отныне эта нить закрыта. И до тех пор, пока я жив, дверь к твоему разуму будет закрыта для нее, как для властителя редкого дара веяния. А всех остальных, — Тенаар заулыбался и шагнул к стоявшей и державшей на руках ребенка своей личной служанке, — защищать буду я. — Он плавно провел рукой над головой девочки и проявил сотни золотистых нитей, — милая моя, нельзя трогать эти ниточки. Они очень хрупкие, как душа и тело. С виду сильные, но так как ты трогаешь, сила не важна — уничтожить душу очень просто, а вернуть невозможно. Держи эту ниточку, — он плавно провел рукой чуть выше ее головы, — береги ее. Цена жизни очень высока, а владеть хрупкой душой и того ценнее. — Он наклонился и поцеловал в макушку девочку, которая начав кукситься из-за того, что он отобрал столько увлекательных нитей жизни, но тут же замолчала, получив одну из них. Смешно сказать, но в зале мгновенно стало чем дышать! Только что все люди, кто присутствовал в зале, интуитивно ощутил, как невидимые коготки и зубки отпустили нутро. До этого самого момента они и не подозревали, что находятся под влиянием веяния! А ведь девочка, это как раз и делала! — Шалунья, — заулыбался Тенаар глядя в улыбающееся лицо, — кошка. Поточила коготочки и будет. — Он погладил ее по щечке, после чего отступил и вернулся на свое место. — Согласно древнему писанию, — император кивнул головой и рядом с ним был установлен стул-трон, — леди Паолина Эдемеш, моя политическая супруга и владычица вотчины Медицины и Образования, назначается регентом от лица Миранды-Лисан Ши-имо Хинго до наступления ее шестнадцатилетия. В положенное время данное место будет занимать дочь Тенаара, а ныне его займет ее мать. Прошу, леди Паолина, окажите нам честь своим присутствием. Леди Паолина согласно кивнула головой, прошла по ступеням и заняла место, как представитель своей дочери. Маленькую Миранду-Лисан вместе с несшей ее служанкой, поставили рядом с Тенааром. Он нет-нет, да и протянет руку, давая ей пальцы, с которыми девочка играется, улыбается, даже покусывает, пробует на нем свои зубки. После данного объявления, показав наследницу рода имо, идущую от самого Тенаара, еще ни один год империя Легио потрясала соседей и друзей своими шагами. Время брало свое, состарив правящую пару, взращивая молодое поколение. Наследный Принц вырос, возмужал, женился. Правящие Жены крепко удерживали в руках бомонд и уверенно поддерживали императора Нуоко Маин Тенанука. Он же медленно старился, рядом со своим любимым супругом. Когда же пришло время, Тенаар провел для него ритуал освобождения души, дабы она пошла на новый виток своей судьбы. После ритуала, похорон, прошло немного времени и Тенаар слег в постель, долго болел, после чего тихо скончался. Рядом, до самого последнего вдоха, находилась Миранда-Лисан, которая впоследствии стояла на страже империи, отгоняя от Кавехтара имо. Со дня смерти Тенаар Сатори Ши-имо Хинго его любимую беседку ни разу не ремонтировали, не занимали, обходили по кругу, не смея переступить незримую границу. Именно в этой беседке видели изредка призрак читающего книгу молодого мужчины. Свет дня просвечивал его силуэт, а медные волосы прикрывали лицо, когда он склонял голову. Бывало так, что дети пересекали границу, щебетали о своем самом серьезном, делились с призраком тайнами, мечтами и даже страхами. Призрак, о котором вырастающие дети постепенно забывали, жил в Кавехтаре больше тысячи лет после кончины императора Нуоко Маин Наарсава и его внука Нуоко Маин Тайменга. Этот призрак жил в Кавехтаре, бродил по его коридорам, садам, залам и даже кухням. Иногда его видели и взрослые, разговаривали с ним, но затем либо забывали, либо не осознавали, что разговаривали с призраком. В какой-то момент призрак познакомился с Наследным Принцем Маратом, который все свое детство бегал к беседке, где чувствовал умиротворение. Именно тревожащая воображение беседка погнала его выяснять о Четвертом Тенааре то, что не могли дать записи с мужской половины. Он точно знал, что гарем источник знаний, и именно поэтому добился рассказа, который занял не один день, ответил на многие вопросы…