Эльфы не болеют

      Из-за сна сидя, все тело болело, а голова просто раскалывалась. Тихо застонав, Ада размяла плечи и легла, понимая, что сейчас точно не хочет никуда вставать. Спустя какое-то время она снова задремала.       Ее разбудил стук в дверь:       — Можно? Не спишь?       В дверь просочилась Тауриэль. Она уже сменила весьма потрепанную дорожную одежду на просторное платье, и Ада даже проснулась от вида подруги.       — Ого. Впервые тебя вижу такой. Тебе идет, — улыбнулась девушка, потирая заспанные глаза и сладко зевая, а затем села. Голова и тело уже не беспокоили ее, поэтому Ада чувствовала себя вполне выспавшейся.       — Спасибо, — улыбнулась Тауриэль. — Вот, я и тебе принесла. Переодевайся и идем завтракать.       Она положила на кровать платье, которое держала в руках. Сделанное из легкой голубой ткани, оно казалось облачком, спустившимся с неба. Ада осторожно коснулась его и удивилась, насколько мягким оно было.       — А не порвется? — сказала девушка первое, что пришло в голову. Тауриэль рассмеялась.       — Впервые платье что ли видишь?       Ада фыркнула, вставая с кровати и откидывая с плеч спутавшиеся после сна волосы. Она осторожно подняла платье и покрутила его, внутренне дивясь блеску материала на солнце.       — У нас нет такой ткани. Всем, что считалось у нас самым лучших из доступных простому народу, в вашем мире можно мыть полы, на большее не годится.       — Не будь такой суровой, — улыбнулась Тауриэль. — И переодевайся быстрее. Тебя подождать за дверью?        — Если не сложно.       Эльфийка вышла из комнаты, давая подруге возможность переодеться. Ткань едва ощущалась на коже, из-за чего Ада странно себя чувствовала, словно она ничего на себя не надела, но в то же время при движении чувствовалось, как юбка немного сковывает. Вздохнув, Ада немного походила туда-сюда по комнате, привыкая к новому облачению. После чего девушка заметила, что около кровати стоят туфли на низком каблуке под цвет платья. Улыбнувшись, Ада обула их, расчесала волосы после сна, оставив их распущенными, и поспешила к подруге.       — Ну как я тебе? — игриво спросила она, слегка покрутившись. Тауриэль выдохнула.       — Настоящая принцесса. Ты сейчас очень похожа на своего дядю.       Ада смущенно улыбнулась и пошла за эльфийкой, не ответив. Девушка никак не могла принять свою новую роль, поэтому даже не знала, что ответить. Тем более, она ничего не помнила, как можно быть настоящим родственником тому, кого не помнишь? Но идя по коридорам, девушка понимала, что все стены ей знакомы. Это пугало, но в то же время хотелось скорее приподнять эту завесу тайны, неизвестной даже ей: кто она, зачем она здесь.       Войдя в небольшую столовую, Ада даже не оглядывалась: в ее голове уже существовал образ этого места. Маленькая столовая, находящаяся в западной части замка, когда-о давно это было ее любимое место. Ада часто здесь оставалась в одиночестве, чтобы полюбоваться видом, который открывается. Ветви деревьев расступались, и было видно деревню и реку Андуин в отдалении.       Поздоровавшись с уже сидящими Галадриэлью и Келеборном, девушка опустилась по правую сторону от последнего, чувствуя себя крайне неловко. Закусив губу, она слегка опустила голову, смотря перед собой. Краем глаза девушка видела, что Тауриэль, которая села напротив, старается ее ободрить улыбкой, но не могла расслабиться. Подали завтрак. Звучала тихая музыка. Явно было, менестрели старались, струны их лир пели как никогда, но даже это не могло заставить Аду хотя бы из вежливости улыбнуться. Мышцы ее лица словно застыли от волнения.       — Сегодня хорошая погода, — как бы невзначай произнес Владыка Лориена, стремясь развеять молчание. Его голос был спокоен, но когда Ада взглянула, она поймала его внимательный взгляд, в котором присутствовала странная грусть.       — Звезды сегодня ночью светили очень ярко, — поддержала его Тауриэль.       Ада кивнула в знак согласия, продолжая ложкой помешивать кашу, раздавливая ягоды, которые находились в ней. С одной стороны ей очень хотелось поговорить с неожиданными родственниками, обсудить, как дальше быть, с другой стороны она будто окаменела. И все же она заставила себя начать есть, чтобы не обидеть эльфов, так радушно приютивших их.       Девушка практически не смотрела на тех, кто звался ее дядей и тетей, но, вдруг подняв взгляд, она заметила, как Галадриэль так и не притронулась к еде, а ее супруг, хоть и не отказался от трапезы, был явно напряжен. Не только Ада нервничала.       — Да, звезды сегодня были прекрасны, — продолжил попытку разговора Келеборн. — Надеюсь, это благоприятно отразится на цветении мэллорна.       — Неужели эти деревья могут быть прекраснее, чем обычно? — удивилась рыжеволосая эльфийка. — Сегодня утром я выглянула в окно и поняла, почему ваш край зовут долиной поющего золота.*       — Благодарю за комплимент, — улыбнулась Галадриэль. — Ада, дитя мое, тебе не нравится наше угощение?       Девушка смутилась от обращения и положила ложку, прекратив мучить кашу в тарелке.       — Нет, просто… Простите мое поведение, я все еще испытываю некоторые затруднения и непонимание всей сложившейся ситуации. Наверное, я бы хотела получить ответы на некоторые вопросы, пищу скорее для ума, чем для тела.       Галадриэль улыбнулась и кивнула.       — Конечно, пища не сможет утолить голод душевный. Я поведаю тебе о том, что все же случилось с тобой, о дитя мое. Но сначала ответь, на мой вопрос. Не правда ли тебе все вокруг знакомо, словно ты бывала здесь раньше? Как ты думаешь, возможно ли такое?       Ада замялась, сжимая в руке салфетку. Она взглянула на Владычицу Лориена, которая слегка подалась вперед, вглядываясь в нее. Ее супруг также посмотрел на девушку.       — Я не знаю. Все происходит словно во сне… Со мной уже так было. Я словно уснула, а потом снова очнулась… В месте, откуда я пришла.       — Боюсь, что ты была гостьей в том мире. Твоя душа все еще помнит эти чертоги, хотя твое тело отрицает это. Ты жила другой жизнью в другом мире, и мне неведомо, почему ты попала туда. Но ты вернулась к нам, потому что твоя душа желала этого, — слегка улыбнулась Галадриэль. — Митрандир и я всего лишь помогли тебе. Мое кольцо, Ненья, пока еще обладало силой, смогло указать тебе путь в первый раз. Во второй раз ты же пришла сама.       Ада опустила голову, пытаясь понять, что она услышала. Для нее это казалось бредом. «Путешествие душ, кольца… За такое бы сожгли на костре, если бы услышали в Тарне или… А как звались те города? Неужели я, не вспомнив этой жизни, стала забывать и старую?» — осознание словно ударило ее по голове. Девушка коснулась плеча и вспомнила, что шрама от кочерги, которым ее наградили в цирке, больше не было.       — То есть… Моя душа — это душа вашей племянницы? А тело?       — Тело то, которое подарила тебе магия. К сожалению, ответить на вопрос более детально я не могу, — мягко улыбнулась Галадриэль.       Келеборн кашлянул.       — То есть… Все же это правда, и Валар смилостивились над нами? — уточнил Келеборн. — Но зачем им было возвращать нам Элениель? И почему об этом ты не сказала мне?       — Кто знает, мой дорогой муж. Я и сама была не до конца уверена.       Мелодия менестреля стала грустной, тягучей, словно он старался вытянуть через музыку всю душу. Ада уткнулась в кашу, доедая ее. Тауриэль, которая и так чувствовала себя лишней, и вовсе хотела провалиться под землю. Ее удручало, что она никак не могла помочь ни подруге, ни ее родственникам, которые также выглядели подавленными. Беседы больше не звучало.       Вскоре Келеборн откланялся и покинул обеденный зал. Вскоре за ним вышла и Галадриэль, оставив подруг наедине. Ада была отчасти им благодарна, первой покинуть стол она бы не решилась.       — Что же, ты слышала, что сказала твоя тетушка, — осторожно начала Тауриэль. — Что теперь будешь делать?       — Не знаю. Я ничего не знаю. Я запуталась…       Ада вздохнула и встала, направляясь из зала. Тауриэль поспешила за ней, хватая за руку.       — Пойдем. Я знаю, что тебе нужно.       Рыжеволосая потащила подругу в сторону спален. Ада шла за ней, весьма заинтригованная. Ее привели в спальню и, ничего не говоря, усадили на кровать. После чего Тауриэль отошла, велев закрыть глаза. Лавочница хотела спросить, какого Предка та затеяла, но лишь смиренно сидела, прислушиваясь к шорохам и шагам вокруг.       — Наверняка ты сейчас думаешь, что ты какая-то не такая, что ты не та, кто есть, — раздался голос рыжеволосой спустя время. — Может быть, ты даже думаешь, что тебе здесь не место. Но… Что я могу сказать, что ты та, кто ты есть. И все, что я могу для тебя сделать…       И тут на Аду обрушился удар чего-то мягкого. Вскрикнув от неожиданности, девушка завалилась на бок и открыла глаза, увидев Тауриэль с горящими глазами, которая широко улыбалась и держала подушку.       — … то это выбить из тебя всю грусть. Защищайся! — крикнула та, кидая подруге вторую подушку и прыгая на нее, затеяв веселую возню.       Крики и визги стояли на всю спальню. Вокруг летал пух из подушек, а сами эльфийки были похожи на жертвы урагана, чем на приличных гостей Владык Лориена. Волосы были растрепаны, платья измяты. Несмотря на свое изящество, они оказались весьма крепкие. Туфли валялись в разных углах, а кровать вообще передвинута куда-то к середине комнаты.       Келеборн, заглянувший на шум, удивленно посмотрел на девушек, лежавших на полу, обнимавших каждая свою подушку. Оглядев масштаб разрушения, он лишь улыбнулся и покачал головой.       — Я надеюсь, вы потом соберете это все? — попытался он быть строгим, но в глазах так и прыгали чертенята.       — Не обещаем, — весело ответила Ада и вдруг кинула ему подушку. — Потому что тебе нужно защититься!       Подчиняясь какому-то странному порыву, она прыгнула на эльфа, затягивая его в свою игру. Тауриэль с удивлением смотрела на то, как владыка смеялся, пытался сохранить свой статус взрослого и уважаемого эльфа, но не мог противостоять очарованию племянницы, и странно себя ощущала. Однако, когда ее стали щекотать, она не смогла не засмеяться и не попытаться уйти от цепких рук расшалившейся Ады.       Успокоились они только тогда, когда в комнату зашел слуга и невозмутимо объявил, что обед готов, и леди Галадриэль ожидает всех к столу. Ада смущенно улыбнулась и посмотрела на Келеборна, чувствуя смутные ощущения, что они уже так делали, но в то же время понимая, что не должна была так поступать, а тем более затягивать в это подругу. Все же они только что избили подушками Владыку Лориена.       — Никому не слова, — произнес царственный дядя своей племяннице и вышел, на ходу поправляя волосы и одежду, снимая с себя перья. Девушки переглянулись и рассмеялись, приводя себя в порядок.       На обеде уже не чувствовалось такой неловкости, что была во время первой трапезы. Ада даже смогла поддержать абсолютно нейтральную беседу, которая касалась их пути.       — Значит, вы намерены покинуть нас завтрашним утром? — уточнила Галадриэль. Получив утвердительный ответ, она слегка улыбнулась. — Тогда я распоряжусь о том, чтобы вам приготовили снаряжение.       Ада поблагодарила ее, мельком взглянув на Келеборна, который резко погрустнел. Решив, что ей показалось, девушка откланялась и решила исследовать замок на предмет новых воспоминаний. Ей все еще предстояло понять, кто она. В комнате, пока подруги трапезничали, уже убрали, и об их шуточной драке с дядей не было и упоминания, словно ее не было. Но что-то все же беспокоило девушку: «Почему я это сделала? Почему он так… спокойно отреагировал? Почему мне было так хорошо и спокойно рядом с тем, кого я даже не знаю? Или знаю, но не помню? А вспомню ли?»       Эта неопределенность пугала больше всего. Ей хотелось завалить Владычицу миллиардами вопросов, но она понимала, что та едва ли ответит и на четверть. Новые воспоминания больше не тревожили девушку, и она могла спокойно любоваться красотами города, который частично располагался на деревьях. Туда перебраться Ада не решилась, но по земле она бродила до самой ночи.       Она шла по дорожкам сада, рассматривая камешки, которые в лунном свете казались сделанными из серебра, пока они не привели ее к маленькой беседке на самом краю сада. Улыбнувшись, она зашла внутрь, отдаваясь снова нахлынувшим воспоминаниям: здесь она впервые почувствовала себя дома тогда и сейчас. В этой самой беседке они впервые встретились с Трандуилом, еще совсем молодым. Сколько бы Ада не отрицала, но она не могла не вспоминать то, каким был этот эльф и каким он стал. Образы прошлого постепенно возвращались к ней, расцветая и приобретая все больше деталей и красок, словно кто-то наконец-то разрешил им это сделать. Это пугало. Но в то же время ей хотелось узнать, кто она, почувствовать, что она должна была чувствовать, находясь в этом мире.       Ада присела на скамеечку и подняла голову, прикрывая глаза, отдаваясь ощущениям. Что она чувствовала к Келеборну и Галадриэли? Была ли это привязанность или просто она была благодарна за ночлег? Было ли это ее чувствами, или это воспоминания той жизни заполняли ее? А была ли та прошлая жизнь? Та мимолетная уверенность, которую в нее почти вселили днем, рассеялась, стоило тьме вступить в свои права.       Ночь снова была на удивление ясной. Тучи не закрывали собой полумесяц луны, серебристым светом освещавшую всё вокруг. Звездная россыпь на небесном покрывале вторила ей своим блеском. Ада смотрела на небо, узнавала некоторые созвездия и спрашивала себя, откуда. Ей показали их гномы во время похода? Или это воспоминания из жизни Элениэль? Она вздохнула, опустив взгляд на свои руки.       — Я знал, что ты будешь здесь. Это твоя любимая беседка.       Девушка вздрогнула и обернулась на голос.       — Прошу прощения, если напугал, — Келеборн мягко улыбнулся, — я могу присоединиться?       Ада замешкалась на мгновение, но тут же подвинулась, чтобы эльф мог сесть. Ей было немного неловко находиться рядом со своим названным дядей, особенно после того, что было днем. Все же стыд за свой поступок уже успел поселиться в ее сердце. И хоть она не смотрела на него, но ощущала внимательный взгляд.       — Ты запуталась, — произнес он наконец, и Ада вновь повернулась к нему. — И я тоже.       Тихие слова прозвучали очень ясно и четко в ночной тишине. Прекрасное лицо сейчас выглядело необычайно усталым, и Ада увидела в глазах эльфа груз прожитых лет. Она будто посмотрела в глаза древнего старца, который увидел и узнал больше, чем сам бы того хотел.       — Долгие годы я жил с мыслью о том, что все мои родные ушли в Чертоги Мандоса. Пали кровавой жертвой чужой ненависти, — он перевел взгляд на лес, продолжив говорить ровным голосом. — Я много думал и много вспоминал. Какими могли бы вырасти твои племянники, Элениэль? Какой бы сейчас была твоя сестра? Я этого не узнаю. И до недавнего времени был уверен, что и тебя со мной уже никогда не будет. Но ты здесь. Рядом.**       Владыка Лориэна посмотрел на до сих пор молчащую Аду. В его теле чувствовалось напряжение, пару раз эльфийке показалось, что сейчас он возьмет её за руку, но тот продолжал сидеть неподвижно. Тогда Ада сама пододвинулась ближе, прислонившись лбом к его плечу.       — И я не могу поверить. Ты ли, та, кто зовет себя Адой, моя племянница? Но я смотрю на тебя и вижу знакомые черты, знакомый блеск глаз, — его губы тронула печальная улыбка, — ты, должно быть, не понимаешь, о чем это я, да?       — Да… Я думаю о том, что почему я осталась здесь? Почему хотела вернуться? Разве… это было не жестоко жонглировать моей душой между мирами? Почему я вспоминаю жизнь, которую словно и не жила? Кто может ответить: может я просто вспоминаю то, чего и не знала? Почему именно я? За что?       На пару мгновений между ними повисло молчание. Ада тяжело вздохнула, закрыв глаза, чувствуя, как бьется сердце. Ей снова хотелось плакать. Внезапно ее плечи накрыла рука, и она угодила в объятья эльфа. Прижавшись к Келеборну, девушка почувствовала, что его сердце бьется также быстро, как и ее.       — Прошу, останься, — прошептал он ей в макушку.       Ада удивленно подняла голову. В голосе мужчины слышалась мольба. Спрятанная глубоко внутри, под спокойствием и величием короля, но она ясно слышалась в его словах, взгляде, в каждом жесте. Почему-то эта мольба заставила горло сжаться. Еще немного, и она бы ответила положительно.       — Что?.. — вместо этого прошептала Ада.       — Ты хочешь уйти. Ты и лесная дева Тауриэль. Впереди вас ждут опасности, но здесь вам ничего не угрожает. Мы позаботимся о тебе. Останься.       На мгновение он снова показался ей родным, но теперь еще и беззащитным. Но мимолетное чувство тут же прошло. Она ведь не знает его, не помнит. Или все же?..       — Я не могу. Я должна уйти, — вздохнула девушка, чувствуя как с каждым словом ее душа разбивается на тысяча осколков.       Владыка Лориена кивнул и крепче сжал ее в объятьях.       — Я хотел бы, чтобы ты помнила, что здесь у тебя есть семья. Какая бы беда у тебя ни случилась, ты всегда можешь обратиться ко мне и помощь не заставит себя ждать. Элениэль, Ада, как бы ты себя не величала… Ты не одна. Помни об этом.       Он на короткое мгновение коснулся губами ее лба и отпустил. Ада грустно улыбнулась и достала перо у него из волос, смутившись. Длинное, белое перо с черной прожилкой. И как его никто не заметил?       — Я оставлю его на память об этом дне, — улыбнулась девушка. — Чтобы обязательно вернуться.       Келеборн улыбнулся в ответ. Морщинки у его глаз разгладились.       — Доброй ночи.       Улыбнувшись на прощание, он вышел из беседки и ушел в темноту, а Ада некоторое время стояла и смотрела ему вслед. Ураган, царивший в ее груди на мгновение усилился, а потом так же резко присмирел, оставляя после себя лишь зудящее чувство грусти и пустоты, но в то же время распирая девушку изнутри. Она все понимала. Но в то же время ей нужно было уйти. Она должна была найти лекарство, должна была помочь народу, которому теперь (или всегда?) принадлежала.       Тяжело вздохнув, она снова села на скамейку, остаток ночи созерцая звезды.