Каменное сердце ещё бьётся

Он понятия не имел, как выжил в той бойне. Сначала — месиво из тел и душ, потом — жертва, падение Отца, чёрный засасывающий вакуум. Оглушающая тишина, переходящая в инфразвук, от которого хотелось бежать, зарываться в асфальт, залить себе уши расплавленным свинцом. Но бежать было некуда, вокруг — абсолютное ничто. А потом — свист, вспышка, пробирающий до костей холод. Как ребёнок, испытывающий стресс от массивной сенсорной атаки по всем анализаторам в первые минуты жизни. Окраина безымянного города, отсутствие одежды, но зато память свежа, как никогда. Он помнил всё. Все свои инкарнации. Всё, что сделало его таким, как есть. Из водной глади близлежащего озера на него смотрела его любимая внешность: самая первая. Что ж, не самое плохое начало новой жизни. Пришлось начинать с нуля. Не всегда законно. Через некоторое время скитаний и перемены личин удалось добраться до столицы Аместриса, отыскать свой старый бар. Местные головорезы положили на него глаз, но что они могут против Абсолютного щита? Он хотел обладать всем, а для этого нужны деньги. Практика показывала, что неплохие деньги можно заработать усердным трудом, но большие деньги — только нелегальным. Казино в подвале бара разрасталось. Открылся тотализатор с подпольной ареной. Подмялись под нового хозяина несколько столичных борделей. Неплохо для первого года, а? Однажды он уже потерял всё, и теперь ни за что не упустит возможность прогнуть этот мир. В казино часто захаживали крупные акционеры. Он заинтересовался. Спасибо папаше за гибкий ум — игра на бирже стала его личной игрой. Получалось прекрасно. Преумножив капитал в разы, он решил выйти из тени и купил автомобильный завод. Страсть к красивым машинам всегда выделялась на фоне страсти ко всему в этом мире. Подумав немного, через полгода сделал несколько крупных вложений в металлургию. Дальше понеслось настолько стремительно, что только и оставалось перебрасывать капиталы. По прошествии многих, очень многих, лет он начал смотреть на мир иначе. Всё-таки возраст и опыт дают своё, в том числе и несколько философские взгляды. Он научился поглощать души. Стал думать наперёд и просчитывать ходы, приобрёл знания в различных сферах, позволяющей утолить его жажду всего. Теперь это было не просто юношеское и безосновательное «хочу», а твёрдое мужское «знаю, как это получить». Ноги в кожаных туфлях расположились на роскошном, до неприличия дорогом столе из чёрного дуба. За окном мерцали огни вечернего города. Он нажал на кнопку на пульте, вмонтированном в подлокотник.  — Рита, дорогуша, сделай-ка мне кофе, — его голос был немного хриплым, властным, уверенным в себе на все двести. После стольких лет и такого количества накопленного имущества он привык ни в чём себе не отказывать. Его называли зажравшимся, сволочью, мажором. И лишь немногие знали, что не отказывает он не только себе и своим прихотям. За его деньги были отстроены корпуса для многих детских больниц, оборудованы по последнему слову техники. Газеты не раскрывали имени, кто переоборудовал не один интернат для людей с ограниченными возможностями. С его руки ни одно животное в приюте не было усыплено из-за нехватки средств. Те немногие, кто его знали чуть ближе популяции, поражались, лицезрея этот диссонанс. Жадность, беспринципность, готовность идти по головам и рвать глотки граничили с честностью, щедростью и самопожертвой. Злые языки говорили — с жиру бесится. Нужденные молились за его здоровье. Сам он утверждал, что лишний популизм только убивает благие намерения, и предпочитал оставаться в тени. Ладная фигурой секретарша, предварительно постучав и спросив разрешения, вошла в огромный кабинет и поднесла хозяину кофе. Он потянулся за чашкой любимого американо из самого дорогого сорта в мире, Копи лювак, и в идеально отполированной столешнице отразился багровый Уроборос на левой руке.  — Господин Грид, желаете ещё чего-то? — учтивая секретарша знала своего хозяина достаточно хорошо, как и то, чего он может хотеть.  — Нет, дорогуша, не сегодня, — зрачки, обрамлённые лиловой радужкой, лезвиями прошлись по девушке, пробирая её холодом до нутра. — Мы отлично потрудились. Можешь идти домой. Девушка уважительно поклонилась и забрав поднос ушла. Он развернулся к панорамному окну, предвкушая, как завтра все прилавки будут пестреть его лицом на обложке Forbes, с надписью: «Человек, который получил всё».