айтэ

Когда встало солнце, он сидел на ступеньках снаружи, покачивая гэта на одной ноге. Он немного задремал, но сразу же проснулся, когда услышал Дзина и Фу. Они заметили его, и Мугену было сложно определить, Фу хотелось улыбнуться ему или ударить его. – Долго нам ещё идти? – спросил Муген прежде, чем она смогла решить. Дзин ничего ему не сказал, но Муген чувствовал, как он весь день буравил его взглядом. Через несколько дней они дошли до нужной точки. К этому времени течка Мугена почти сошла на нет, хотя у него все ещё каждый раз вставали дыбом волоски на шеё, когда Дзин хватал его за руку, чтобы оттащить от толпы хихикающих монахов, от которых разило коноплёй. – Я думал, что сказал тебе не ходить с нами, если ты и дальше будешь доставлять кучу проблем, – проворчал Дзин под нос. Муген наступил на его высокие сандалии, пока Дзин тянул его за собой. – Не смотри на меня, – криво ухмыльнулся он. – Ведь в этот раз ты сам меня вернул. Дзин всё равно посмотрел на него и ничего не сказал. Муген начал смеяться, пока по его щекам не потекли слезы. Когда им разрешили остановиться в храме, Фу потребовала отдельную комнату. Их же с Дзином комната была небольшой, и Муген воспользовался этим, чтобы лечь ближе к нему, когда они дремали между приёмами пищи и странной работой, которую им давали монахи. Когда в его голове было чисто, все это не казалось таким уж плохим. Запах Дзина успокаивал, а он сам не возражал. Хотя, возможно, он просто крепко спал и ничего не замечал. Он столкнулся с убийцей на одной из улиц поздно ночью. Ему было ненавистно думать, что он мог упустить его. Хотя второй шанс на поимку был лучшим, чего вообще можно было желать. Пусть на это и мог уйти целый месяц. Дзин мгновенно заметил его окровавленные ладони, когда он пришёл обратно в храм. Это было ерундой. Муген был жив и здоров, и его руки заживут прежде, чем он снова увидит того психа. Он знал, что все будет нормально. Но Дзин выглядел злее, чем когда-либо, когда настоял на перевязке. – Было ужасно глупо идти туда в одиночку, – раздражённо произнёс он, перевязывая его ладони. После присел на колени и прищурился, чтобы ещё раз осмотреть бинты и убедиться, что они крепко держались на руках. – Этот человек унёс жизни намного более умелых воинов, чем ты. – Заткнись, а! – Муген попытался вырвать ладони, но Дзин сильнее сжал их и никуда не отпустил. – Нет, – резко ответил он. Лёгкий зуд пополз по шее Мугена – от хватки на своих запястьях и от жёсткого голоса Дзина – но он отмахнулся от него. – Я просто пытался– – Тебе нужно научиться быть более осторожным, – прервал его Дзин, крепко сжав челюсти. – Ты меня понял? Муген посмотрел на свои забинтованные руки. Он ничего не понимал. Он не знал, почему Дзин был таким настойчивым, но что-то в тоне его голоса заставило его разум затуманиться, будто у него опять наступила течка. У него сильно стянуло в груди, и ему хотелось подчиниться этому голосу настолько же сильно, насколько и убежать от него. – Ага, да. Им пришлось провести целый месяц в храме. Работать там было утомительно, но не так уж и сложно. Это был бой всей его жизни, и он не собирался упустить его только из-за какого-то грёбаного ранения. Но он не был глупым. До их встречи с Шоруу осталось около месяца, и Муген понимал, что именно в то время у него могла начаться течка. У него не было сомнений, что Шоруу был Альфой, и если Муген мог вынести бой в таком состоянии с кем угодно, ему точно не удастся сделать то же самое с Альфой. Он рубил дрова и бегал по этому проклятому храму весь день. Чинил двери, ухаживал за садом камней. Кормил глупых животных, полировал до блеска статую Будды и деревянные стены. Медитировал, пусть и считал это бесполезной тратой времени. Каждый дюйм его тела болел, и каждую минуту он просто хотел лечь и заснуть. Но он не мог этого сделать. Его разум бурлил из-за мыслей о том поединке. За окном ярко светила луна, пробивалась сквозь двери из рисовой бумаги, создавая жуткое свечение в комнате. Он делал вид, что читает свитки, висящие на стенах, но в темноте он даже не мог определить, написаны ли они вообще с помощью хираганы. Муген знал, что Дзин рядом с ним не спал. Ему бы хотелось, чтобы было наоборот. Он не выносил тишины. Но ему нужно было спросить, нужно было знать. Его это бесило – то, каким отчаявшимся он был, насколько сильно ему нужна была помощь Дзина практически с каждой вещью. – Эй, – пробормотал он прежде, чем смог подумать. – М? – Дзин даже не повернулся к нему. Его голос звучал полусонно. Было глупо спрашивать об этом сейчас. – Мне нужно будет, чтобы ты снова меня трахнул. Между ними повисла тишина. – Извини? – теперь голос Дзина звучал более бодро. – Блин, ну, не прямо сейчас, – проворчал Муген, приподнявшись на локтях. – Ну, как бы, я... Бой через месяц, значит, скорее всего, у меня будет– Муген не закончил, а Дзин молчал, видимо, ожидая продолжения. – А, – произнёс он, когда понял, что Муген больше ничего не скажет. – Я понял. – Я не жду, чтобы ты сделал мне ёбаное предложение. Я просто хочу надрать зад тому парню. – Конечно. Они оба вновь замолчали. В этот раз Мугену не хотелось говорить первым. – Ты боялся, что я откажусь провести с тобой следующую течку? – внезапно спросил Дзин. Он не боялся. Муген повернулся и заметил, что Дзин смотрел в потолок. – Размечтался. Если эта идея пришла к нему в трезвом уме, то это не было слабостью. Если он попросил об этом, прежде чем ему бы пришлось умолять, то это был просто секс. Если он сказал Дзину, что это было просто ради удобства, то это не значило ничего. Муген больше ничего не сказал. За неделю до полнолуния Дзин лежал в их комнате и не мог уснуть. Он постоянно ёрзал, а Муген с любопытством наблюдал за ним. Раньше у него никогда не было проблем со сном. Муген сел; с него спало одеяло, заставив поёжиться из-за холода вокруг. – Да что с тобой не так? Неожиданно Дзин встал и без слов вышел наружу. – Эй, – прошипел Муген, почувствовав, как что-то натянулось у него в животе. – Ты куда? Довольно много времени прошло, прежде чем Муген решил пойти за ним. Как только он скинул с себя одеяло и подошёл к двери, Дзин вернулся. В его руках было столько одеял, что, казалось, он собрал их со всего храма. В смятении он бросил их на пол, будто забыл, зачем они вообще были нужны. Муген сделал шаг назад, сердце бешено билось у него в горле. Его унижало, что Дзин так заботился о нем, а ещё смущало, что тот вёл себя, будто они были связаны. Но он не мог сказать, какое из этих чувств было сильнее. Он пришёл в ярость. – Ты что, хочешь, чтобы вообще все узнали? – он пнул одеяла в сторону Дзина. – Избавься от этого дерьма, хорошо? Мне не нужны цветы и вся эта романтическая херня. Дзин моргнул и посмотрел на одеяла под своими ногами. – Они останутся здесь. Он говорил изумлённым голосом, будто не понимал, зачем все это было нужно. В этом даже могло бы быть что-то милое, если бы все это не было так смешно. Муген стиснул зубы. – У меня не... Это ещё не началось. Да что вообще с тобой? Дзин посмотрел на него, скользнул взглядом к груди. Муген проследил его взгляд и заметил, что его дзюбан висел на двери. Тепло обожгло затылок, и Муген скрестил руки на груди, посмотрев на Дзина. – Ты не мой долбанный Альфа. Так почему ты так странно себя ведёшь? Дзин не ответил, но начал так тяжело дышать, что Муген почувствовал это в своей груди. Дзин внимательно смотрел на него тёмным пронизывающим и сосредоточенным взглядом. Когда он шагнул к нему, Муген не смог сдвинуться с места. – Эй, – предупредил он, но его голос прозвучал слабо и хрипло. Даже если он хотел оттолкнуть руки Дзина, когда тот начал стягивать с него шорты, то не смог. Такого никогда раньше не было. Она никогда не наступала так внезапно. У Мугена закружилась голова, будто его кто-то ударил. – Ты... ты все испортил, – прохрипел Муген. Говорить было трудно. – У меня не– Он потерял нить мысли, его тело мёртвым грузом осело в руках Дзина. У него были мягкие и прохладные пальцы, он убрал волосы с его лица. Муген резко опустился на колени, дышать стало трудно. Он злился, да? Сейчас он не помнил. Глаза Дзина, тёмные и ясные без очков, прожигали в нем дыры. Его взгляд казался интимным, и Муген заскулил, ощутив, как тепло потекло по его позвоночнику. Он так злился минуту назад, но сейчас Дзин склонился над ним, прикоснулся к его лицу – и кровь перестала кипеть у него под кожей. Дыхание успокоилось, он глубоко вдохнул. В голове смешались мысли. Вести себя хорошо. Не двигаться. Желанное. Дзин наклонился к нему, не сводя с него взгляда. Он что-то спрашивал, но Муген ничего не слышал из-за шума в ушах. Он хотел сделать все, что только Дзин мог ему сказать. Муген скрипнул зубами и схватил его хаори, потянув на себя. Зачем оно вообще было здесь? Дзин ему обещал. Ему было нужно, чтобы он сказал ему что-нибудь. Хоть что. Пожалуйста. – Пожалуйста. Дзин отстранился от него, и Муген заскулил. Он бессильно протянул к нему руку, но Дзин отмахнулся и разделся сам, скинув всю свою одежду рядом с шортами Мугена. Тот корчился, стоя на коленях, отчаянно нуждаясь в прикосновениях Дзина, и тот внезапно схватил его за волосы и потянул вверх. Муген откинулся спиной на мягкое, тёплое гнездо, и Дзин оказался сверху, сильно укусив его за горло. Он не мог ни о чем думать. Дзин вновь грубо потянул его за волосы, царапнув кожу головы, чтобы сильнеё открыть его шею. Все тело Мугена дёрнулось, будто животное, пойманное в ловушку, и грудь Дзина завибрировала, как от мурлыканья. Когда он расслабил челюсти, Мугена безвольно упал. Взгляд заволокла белая пелена, и только Дзин выделялся на её фоне. Он слабо царапнул его грудь. Ему хотелось умолять, оставить следы от ногтей, но взгляд Дзина не дал ему этого сделать. Муген вздохнул, и тот толкнулся в него, обняв, будто защищая. Жар проник в кожу Мугена, как настоящие иглы. Он жалко захныкал, и Дзин толкнулся в него сильнее, из-за чего Муген ударился головой об пол. Огонь лизал его спину, искры бежали под его пальцами. Дзин тяжело дышал ему в шею. Муген шевелил губами, но не мог произнести и слова. Он слепо потянулся к Дзину, вцепился ему в волосы, и тот жёстко двинул бёдрами. Когда Муген кончил, у него померкло перед глазами. Он пытался что-то сказать, но слова путались между собой, и Дзин цыкнул, после чего потёрся о его шею там, где бился пульс. Его запах дезориентировал. Муген снова попытался потянуться к нему, но Дзин взял его за запястье, удерживая его над его головой. Не трогать. Муген отчаянно потёрся о него. Другой рукой он потянулся к его волосам , но был слишком слаб. Его рука упала обратно, когда Дзин опять грубо толкнулся в него. Пустая ладонь вновь дёрнулась, чтобы попытаться схватиться снова, но Дзин взял её и дёрнул к другой руке, накрыв своими пальцами татуировки на запястьях. Дзин промолчал, но Муген все понял. Нет. Спокойствие прокатилось по его телу, и он закрыл глаза. Почувствовал, как кивнул в знак согласия. Нельзя. Дзин начал медленно двигаться, и Муген захныкал от чувства заполненности, когда внутри него начал набухать узел. Когда он вновь посмотрел на Дзина, то сразу же встретился взглядом с его глазами. Он смотрел на него чистым взглядом, обнажив зубы, и Муген захлебнулся, ощутив в горле своё бьющееся сердце. Когда он кончил снова, Дзин обнял его, лениво облизав пульс. Он все ещё не кончил, и Муген заёрзал и захныкал. Он почти не мог думать, слова всё ещё лениво ворочались в голове. Ему было нужно, чтобы Дзин кончил. Внезапно это стало его единственным желанием. Он подался к нему бёдрами, умоляюще заскулил. Ему было нужно это. Пожалуйста пожалуйста пожалуйста. В голове было мутно, в горле пересохло, и Муген изо всех сил попытался выдавить из себя хоть что-то. – Дзин– Тот выдохнул Мугену в шею, задрожал и кончил настолько сильно, что у Мугена перед глазами побежали искры. Дзин вцепился зубами ему в шею до крови. Мугена обожгло болью, но тело скрутило от ещё одного оргазма; Дзин всё ещё кусал его. Спустя мгновение он свалился на него, не дав Мугену даже отдышаться. Он был тяжёлым и тёплым, и Мугену казалось, он дышал только его запахом. Засыпая, он почувствовал, как Дзин зализывал его плечо. Впервые за несколько недель ему удалось выспаться. Когда Муген проснулся, солнечный свет, пробивавшийся сквозь двери, чудовищно бил его по голове. Он застонал и прикрыл глаза рукой. Из-за этого у него потянуло в плече, напомнив об укусе. Он был слишком смущён, чтобы рассмотреть его. От мыслей о тренировках мышцы предательски заныли. На нем все ещё спал Дзин, будто защищая от чего-то. Мугену всегда было интересно, каким утро после было для Альф. Казалось, Дзин страдал только от хорошего сна. Вот ублюдок. Прошло довольно много времени, прежде чем Муген вылез из-под него. Тот только хмыкнул и перевернулся на живот. Муген ухмыльнулся. Дзин всегда забывал снять ленту с волос, поэтому сейчас по его спине разметалось несколько прядей, за которые Муген цеплялся ночью. На коже, в тех местах, где за него хватался Муген, проступили красные царапины. Сейчас он даже спал по-другому. Не лежал прямо на спине или боку. Вместо этого он уткнулся в футон как кот, лежащий на солнце. Муген мгновение наблюдал за ним, прежде чем начал собирать с пола свою одежду. Убедившись, что она достаточно чистая, он быстро оделся и выскользнул наружу. Он уже проспал почти все утро, ему больше нельзя было терять время. Всё оставшееся утро он рубил дрова, внезапно заметив, как к нему направлялся Дзин. – Ты не сменил повязки на руках. – Нормально с ними все, – проворчал Муген, ударив топором по бревну. Дзин схватил его за руку. – Нет, не нормально. От прикосновения закружилась голова. Муген споткнулся, и Дзин внезапно выпустил его ладонь. – Я не хотел тебя заставлять. Муген повёл плечом и разрубил ещё одно полено. – Ага, конечно. Дзин посмотрел на него поверх очков. – Пожалуйста, позволь сменить твои повязки. Муген застонал, вздохнул и уронил топор. У него болели руки. Мазь и свежие бинты конечно бы помогли. Не то чтобы он хотел порадовать Дзина, но всё равно пошёл за ним, не забывая при этом постоянно жаловаться и огрызаться. Он только закатил глаза, когда Дзин размотал бинты и увидел уже затянувшиеся порезы. – Если честно, ты больше жалуешься на лечении ран, а не на то, что они были нанесены, – огрызнулся Дзин. Муген скривился. – Необходимо терпение, если ты планируешь одержать победу над Шоруу. Ты же осознаешь это. – Вообще ни разу, – фыркнул Муген. – Тебе нужно напомнить мне об этом ещё тридцать три раза. Дзин на мгновение вонзил ногти в его татуировки на запястье, и того подбросило на месте. Он возмущенно зашипел. – Думал, ты не хочешь меня заставлять. Дзин улыбнулся и продолжил бинтовать его ладони. Он ничего не ответил. Его прикосновения были лёгкие и быстрыми, намеренными сделать только свою работу, но у Мугена всё равно замутило в голове. У Дзина были мягкие и осторожные пальцы, совсем не такие, как у самого Мугена. Казалось, он утопал в татами, на котором сейчас сидел. Его легко потянули за запястье, и он открыл глаза. Он даже не заметил, что закрыл их. Как долго он так просидел? Дзин внимательно наблюдал за ним. – Может ты хочешь, чтобы Фу делала это? Для Беты– – После всего твоего нытья? – прервал его Муген. Он не ожидал, что его голос будет таким хриплым. – Не будь таким ребёнком, ты почти всё. Когда вечером Муген вернулся в их комнату, там все ещё было гнездо. И больше ничего. Дзин всё ещё не вернулся, наверное, до сих пор работал где-то в храме. Все одеяла лежали в одном углу. Муген немного удивился. Он ожидал, что Дзин будет более аккуратным. Он наклонился, чтобы разобрать гнездо, но вместо этого неосознанно заполз в него. В нем было намного удобнее, чем на татами, даже несмотря на жару. Было тепло, мягко и все ещё пахло прошлой ночью. Вернулось чувство покоя, заставив ещё больше зарыться в одеяла. Внезапно все тело стало слишком тяжёлым, чтобы двигаться. Он работал весь день. Он только хотел спать. Никто не заметит, если он останется здесь. – Эй. Муген сонно приподнял голову и заметил, как над ним склонился Дзин, чтобы разбудить. Его взгляд был почти нежным. Муген не знал, где были его очки, но так ему нравилось больше. Было легче понять выражение его лица. – М– Рука Дзина соскользнула с его плеча. Он выглядел смущённым. Муген задался вопросом, было ли это связано с тем, что он случайно подумал вслух, или с тем, что Дзину всё ещё было трудно находиться рядом с Омегой впервые за десять лет. – Будешь ложиться или собираешься просто глазеть на меня? – Правильно ли будет это сделать? Вместо ответа Муген уткнулся лицом в одеяло. Спустя мгновение Дзин разделся и лёг рядом. Он прижался к спине Мугена, потёрся носом о его затылок. Через несколько секунд Муген вновь заснул. Когда во время полнолуния он попытался сбежать из храма, его остановила Фу. – Не забудь, – зло крикнула она ему, – ты пообещал мне помочь найти его. Муген закатил глаза. Никто ни разу в него не верил. Он проворчал себе под нос, но Фу продолжила идти за ним, держа в руках кремень и огниво. Внезапно его снова остановил голос Дзина. – Ещё кое-что, – он полировал меч, сидя рядом с открытыми дверями храма. Муген напрягся, бросив взгляд на Фу, которая стояла позади него, пытаясь выбить из камня огонь. – Я буду тем, кто убьёт тебя. Это было нечестно. Он отмахнулся от Фу, почувствовать лёгкую боль от искр, долетевших до его спины. Его почти оскорбляла её забота. – Ты что, – огрызнулся Муген, посмотрев на Дзина через плечо, – моя жена или кто? Их взгляды встретились. На мгновение удивление пересекло лицо Дзина, но он взял над собой контроль и прищурился. Ничего не ответив, он перевёл глаза обратно на свой меч. Муген вздохнул сквозь зубы и начал спускаться по ступеням храма. – Скоро вернусь, – бросил он напоследок. Дзин был тем, кто нашёл его возле реки. Муген не знал, сколько времени он провёл здесь. Даже если он не потерял чувство времени, из-за боли были трудно сосредоточиться. В его венах будто бежал огонь, распространялся по всему его телу с каждым ударом сердца. Во рту был только вкус крови. Он видел только луну, ярко светящую над головой, когда почувствовал руки Дзина, вытаскивающие его из воды. – Ты следил за мной? – у Мугена на зубах скрипел песок. Слова больше походили на шёпот, чем на обвинение. – Да. Он закинул Мугена на спину, и тот поёрзал, крепко обхватив его за шею. – Блять, я могу идти сам, – огрызнулся Муген, а потом отключился. Он проснулся от резкого падения в горячую ванну. Осмотревшись вокруг, он заметил Дзина, который разжигал огонь под ней, и хмурился. Он даже не посмотрел на него. – Что ты делаешь? Дзин перевёл на него взгляд, а затем вернулся к огню. – Ты замёрз. Это был не ответ. Муген фыркнул. – Ну и плевать. Дзин ничего ему не ответил, и между ними повисла тишина. Муген мог и помолчать. Правда длилось это недолго. – Знаешь, я и сам могу позаботиться о себе. Дзин бросил в костёр ещё одно полено и помешал огонь. – Не сомневаюсь. Тон его голоса подразумевал, что все было наоборот. Муген негодующе посмотрел на него из ванны. – Эй, я сам многое сделал, разве нет? И я не хочу, чтобы ты обращался со мной как– – С женой? – Дзин решительно посмотрел прямо на него. Укол в его голосе застал Мугена врасплох. Он удивлённо приоткрыл рот. Дзин пожал плечами и вновь вернулся к огню. – Фу настояла, чтобы я убедился, что ты жив. Ты уже начал синеть. Можешь спать сегодня в собственной комнате, если твоё состояние позволит. Это было больно. Муген провёл по поверхности воды, немного выплеснулось за края ванны. Он ждал, что Дзин снова посмотрит на него, стряхивая капли с волос. – Пошёл ты нахер. Будто у тебя в распоряжении вообще все комнаты, которые нужны тебе только для того, чтобы показать мне, какой ты правильный и великодушный. И тот старик уже наверное давно заметил, как ты спёр все его футоны. Дзин протёр очки рукавом хаори. Ему было нечего сказать, поэтому Муген продолжил. – А ещё, скажи мне, господин Самурайская Дисциплина, я что, первый Омега, который забрался тебе под кожу, или просто первый, кто обратил на тебя внимание? Дзин нахмурился и поднялся. – Ты можешь встать? – Что? – Муген удивился, но встал, уперевшись в края ванны. – Да. Дзин взял кочергу и поставил её к стене бани. – Тогда сможешь сам дойти обратно. – Эй, подожди... – Муген потянулся и схватил Дзина за рукав. Тот замер. Развернувшись, он посмотрел на Мугена, и тот не знал, что ему делать. Извинение стояло у него в глотке, и он выпустил рукав Дзина, будто тот загорелся. Тот выждал ещё мгновение, давая Мугену возможность хоть что-то сказать. Когда он промолчал, Дзин скрылся в храме. Позже, когда Муген вылез из ванны, он заметил свою одежду, которая сушилась на деревянной раме снаружи. Вина завертелась в животе, и он схватил свои всё ещё мокрые шорты, натянул их и, хромая, зашёл в храм. Когда он проскользнул в их комнату, Дзин лежал на своём татами лицом к стене. Он не спал. Муген пялился на него, ожидая хоть каких-то слов. Дзин промолчал. Муген – тоже. Гнездо одиноко лежало посреди комнаты. Муген лёг максимально далеко от Дзина и уснул. На следующее утро он проснулся в гнезде. Дзина рядом не было. Сев, он заметил рядом с собой кружку отвратительно пахнущего чаю. Он взял её в руки и нахмурился. Как по команде открылись двери, и внутрь вошёл Дзин, сразу же посмотрев на него. – Ты проснулся, – прежде, чем Муген смог хоть что-то сказать, Дзин добавил, – выпей это. Мастер Зукой хочет тебя видеть. Муген жалостливо посмотрел на него, но Дзина это не впечатлило. – Ты можешь идти? – О, не будь таким мудаком. Муген поставил кружку на пол и встал на ноги. Он закачался, а после рухнул обратно в гнездо. Дзин смотрел на него, но Муген был слишком смущён, чтобы вновь попробовать встать. Он сделал глоток чаю, но вкус был настолько же плох, насколько и запах. Он демонстративно выплюнул все на только что отполированный пол. Он не мог ходить. Прекрасно. Он просто подождёт, пока снова сможет. Краем глаза он заметил, как Дзин развернулся, чтобы выйти. – Пей чай. Я скоро приду, чтобы забрать тебя. Муген заставил себя все допить. Вкус больше напоминал конское дерьмо, разведённое в воде. Дзин пришёл, только когда он все выпил. На этот раз он не спросил, мог ли Муген встать. Он просто взял его за руку, закинул её себе на шею и обнял его за пояс, чтобы отвести к Зукою. Старый монах сидел на коленях и ждал их, дверь в его келью была открыта, впуская внутрь летний ветер. Дзин помог Мугену сесть напротив него, а сам устроился рядом с дверью. Муген вполне мог дотянуться до него, если бы захотел. Он поёжился. Неловко уставился на свои колени. – Чего ты хотел, лысый? – спросил он. Голос внезапно захрипел. Волосы на затылке встали дыбом. Он чувствовал, как Дзин смотрел на него. – Хочешь узнать, как я убил его, или что? – Я не хочу этого знать. Муген нахмурился. Он гордился, что благодаря всей это херне с медитациями и чи, о которых Зукой постоянно напоминал ему, он закончил схватку простым ударом в живот. Он сомневался, что вообще хотел говорить с ним. Чтобы отвлечься, он почесал синяк на груди. – Ну, а что тогда? Зукой улыбнулся. Ничего хорошего это не значило. – В моё время Омегам не разрешалось обучаться боевому искусству, – Муген замер. Нервно напрягся. Казалось, Зукой ничего не заметил. – Они так редко рождались, но ещё реже – заканчивали обучение. – Эй– – Но, возможно, – невозмутимо продолжил Зукой, – их количество было причиной, почему я никогда не пытался признать их права, особенно когда сёгунат окончательно отстранил их от изучения боевых искусств. Сейчас я понимаю, что это было моей ошибкой. Муген тихо зарычал. Краем глаза он заметил, как Дзин встал на ноги. Если он не знал, что иногда не нужно лезть не в своё дело, Муген с радостью готов был ему это объяснить. Но Дзин ничего не сказал. Он даже не посмотрел на них. Вместо этого он просто вышел наружу. – Там, откуда я, не было этого самурайского дерьма, – рявкнул Муген, повернувшись обратно к Зукою. – Я всему научился сам. Зукой кивнул. – Конечно же. Тебе пришлось научиться. Это очень достойное достижение. Этот старик спятил. Если бы на Рюкю кто-то об этом узнал, его бы уже давно обезглавили. У него не было возможности сказать об этом, но он знал, что Зукой определённо был в курсе всех его мыслей. – Ты должен научиться находить баланс между собственной силой и тем, кто ты есть. Между ними в твоей душе идёт борьба, но ты не можешь отказаться ни от одного, ни от другого. Они – часть тебя. Без принятия их ты никогда не сможешь с ними совладать. Без баланса ты никогда не достигнешь гармонии. – Какого черта ты вообще несёшь? «Достичь гармонии»? Ты издеваешься надо мной? Зукой рассмеялся, и Муген почувствовал, будто его дразнили. Он попытался сдержать кашель, и по горлу потёк кровавый металлический привкус. – Внутри тебя – огромная сила и стремление, чтобы отточить свой талант. Этому не помешают ни твой вид, ни отсутствие нужной подготовки, – Муген впился в него взглядом. Этому ничего не помешает. – Я не вижу реальных трудностей. Ты обуздал свою силу. Но ты также должен научиться укрощать свои слабости. Возможно, в будущем, ты поймёшь, что они ими совсем не являются. – Укротить слабости? Ты вообще понимаешь, о чем говоришь? Зукой снова ему улыбнулся, погладив свою бороду. – Возможно, не каждую проблему можно решить насилием. Тебе нужно понять, что тебя ограничивает, и преодолеть это. Муген скривился и уже собирался что-то сказать, но Зукой посмотрел на дверь. Туда, откуда только что вышел Дзин. Муген проследил его взгляд. В животе что-то неприятно шевельнулось. – Да ты, блять, шутишь, старик? Что ты вообще пытаешься мне впарить, а? Это всё – не твоё собачье дело. Мне ничего не мешает. Я хорош, потому что хорош. И я убил того сумасшедшего ублюдка вот этим, – он вытащил меч и мазнул им почти перед лицом Зукоя. – Никаких тайных техник, никакой медитации. Просто старая-добрая драка. Вот и все. Так что все твои советы – херня. Ему было трудно встать на ноги, он несколько раз споткнулся, но ему нужно было уйти, прежде чем этот мудак скажет что-либо ещё. – Медитировать под водопадом и укрощать слабости, – проворчал он и усмехнулся, направившись к двери. – Что это вообще за дерьмо. Он пихнул дверь и уже собирался захлопнуть её, но внезапно услышал голос Зукоя. – Я благодарен тебе, – мягко начал он, – за то, что ты сделал. Я боялся, что больше не осталось тех, кто мог бы победить Шоруу. Ты исправил то, чего я не смог. Под кожей Мугена закипел гнев. – Ага. Всегда пожалуйста. Дзин не ушёл далеко, и Муген напрягся, заметив его сидящим под деревом. От удивления он снова закашлялся и заметил кровь на ладони, когда попытался скрыть кашель. Он остро смотрел на Дзина, даже когда согнулся, чтобы отдышаться. – Чего ты хочешь? Дзин внимательно наблюдал за ним. – Тебе нужно отдохнуть, – сказал он, будто это было ответом. Он мог сказать так, только если слышал трёп Зукоя. Но он точно не мог этого сделать. По нему нельзя было ничего понять – лицо как кирпичная стена. Он поднял вверх чайник. – Фу заварила тебе ещё чаю. – Ну, тогда скажи ей, что я больше не буду его пить. На вкус как дерьмо. Дзин усмехнулся, и Муген почувствовал внезапный прилив гордости, ведь именно он заставил Дзина улыбнуться. Тот же тем временем впихнул чайник ему в руки. – Он поможет снять боль, – он мотнул головой, указав на него, а после добавил: – И остановить кровь. Муген посмотрел на него и смягчился. – А ей не захотелось приготовить мне что-нибудь поесть? Дзин мгновение помолчал. – Хочешь, чтобы я спросил? Муген цыкнул, смущение лизнуло шею. Он имел в виду не это. – Сам спрошу, – отрезал он и обратно впихнул чайник Дзину. Он чувствовал его взгляд на себе, когда цеплялся за стену, чтобы дойти до кухни. Там Фу уже заваривала ему ещё чаю. – Здесь вообще есть хоть какая-то еда, а? Фу испуганно подпрыгнула и обернулась. – Муген! Она опять смотрела на него так, будто одновременно хотела и ударить, и обнять. Муген начал подозревать, что это было её естественным состоянием. – Тебе нужно отдыхать. Муген закатил глаза. – Да мне плевать. Хочу есть. Она предложила принести ему что-то в его комнату, но Муген сомневался, что Дзин разобрал их гнездо из футонов. Вместо этого он демонстративно сел за стол и выслушал от неё тонну ругани, пока она готовила ему суп. На вкус он был таким же, как и чай. – Он поможет от боли, – произнесла она то же самое, что и Дзин, когда он уже собирался пожаловаться. – А что тогда поможет оттого, что охрененно голодный, а? – проворчал он, когда рядом с ним сел Дзин. В одной его руке был чайник, а в другой – миска риса с рыбой. Когда он заметил, что Муген пожирал взглядом его еду, то поставил между ними чайник. Дзин поделился рыбой с Фу, и Муген догадывался, что это было для того, чтобы позлить его. Но он слишком хотел есть, чтобы начинать ссору. Ведь в любом случае у каждой еды был вкус крови. Он через силу доел суп, постоянно причитая и фыркая. Чуть позже он выпил чай, который без слов налил ему Дзин. Он даже не осознавал это, пока почти не допил вторую чашку. Он не знал, что вообще было в этом чае, но от него все тело стало тяжёлым и вялым. Он был уверен, что все это было специально, они оба постоянно напоминали ему об отдыхе, и после третьей чашки он уже не пытался оставаться в сознании. После месяца бесконечных тренировок с утра до вечера и окоченения в реке он хотел только спать и отдыхать, да. Воспоминания размыло, и Муген не знал, помог ли ему Дзин дойти до комнаты, или он как-то добрался до неё сам. Гнездо всё ещё лежало в центре, и последней мыслью Мугена, прежде чем он свалился на него, было, что он рад, что не пустил сюда Фу. Следующие несколько дней прошли как в тумане. Он только ел, пил чай, спал и почти ничего не делал. Когда он проснулся в первый раз, на его груди лежал Дзин. Вокруг было темно. У Дзина были распущены волосы, его очки лежали рядом с мечами. У Мугена пересохло во рту. – Что ты делаешь? У меня не... Она давно закончилась. Он несильно пихнул его в плечо, чтобы убедиться, что он не спал. Дзин не посмотрел на него, а только тихо хмыкнул и сильнеё прижался к его раненому боку. – Ты не в порядке. В этом не было никакого смысла. Дзину должно было быть плевать, и здоровье Мугена не должно было произвести на него такой эффект. Они не были связаны. Он хотел сказать это вслух, но сон затянул его обратно в себя. На следующее утро Дзина не было в комнате. Муген задался вопросом, приснилось ему это все или нет. Он не знал, сколько дней они провели в храме после убийств Шоруу. Он почти все время спал, все тело болело от внутренних ран. Несколько раз он просыпался по ночам, и каждый раз его обнимал Дзин. Так он убедился, что первый раз не был сном. Дзин никогда не упоминал об этих случаях в дневной время, и Муген почему-то был слишком смущён, чтобы запретить ему так делать. «Ты не в порядке». Как будто если он уляжется ему на грудь, раны быстрее затянуться. Это было до смешного старомодно – думать, что присутствие Альфы поможет ускорить восстановление. Кроме этого – Дзин не был его Альфой. Когда они покинули храм, его синяки почти прошли. Ему всё так же было немного больно двигаться, но теперь он мог делать это самостоятельно, и это было самое важное. Фу каждый раз готовила ему тот долбанный чай, но теперь хотя бы не заставляла его выпить весь чайник.