Предание зверям

Рации затрещали помехами, звук прерывался через каждую секунду. Шото пытался исправить ситуацию, но осознал тщетность попыток уже вскоре. Звук затих, голоса исчезли, но спустя две минуты рация вдруг задрожала и сделала последний «рывок» чужим голосом: — Тут… Они знали, что мы придём. Повторяю: Всемогущий обо всём предупредил, мы в западне. Будьте… готовы… стреляйте на поражение… Бакуго сжал руль, но не сказал ни слова. Это был первый отряд, отправленный на штурм базы. Штурм, который вовсе не был элементом неожиданности, как все предполагали, потому что Всемогущий уже давно знал обо всём. Предполагал, возможно. Дал команду готовиться, если он вдруг не вернётся, и не вернулся. Изуку просчитался. Бакуго сильнее надавил на газ, сжал руль и посмотрел в зеркало заднего вида. Сейчас нужно было спешить, нужно было скорее доехать до пункта назначения и помочь остальным. Он перевёл взгляд на пассажирское сидение: Киришима выглядел, как ни в чём не бывало. Он сидел без маски, подпирал подбородок кулаком и смотрел вперёд стеклянным невидящим взглядом, словно безостановочно что-то обмозговывал. Но Бакуго знал, в чем дело — заметил его зрачки. Он вернулся обратно к дороге и коротко выдохнул. Нейто щёлкнул пальцами: — Может, подорвём их? У нас полный багажник взрывчатки, Сэро на дистанционном управлении. Мы облепим ею здание, а лучше напичкаем центр управления. Я могу это сделать, но мне нужен кто-то, кто будет прикрывать меня от выстрелов, или одно попадание пули — и мы все покойники. Бакуго покачал головой. — Исключено. Там люди. Какие-никакие — люди. Мы не нападаем на штаб с целью убивать, убивать нам приходится. К тому же, центр управления — золотая жила. Он нам нужен, мы не можем подорвать его, болван. Все сведения хранятся там. — Думаете, эти обмудки заранее не позаботились о данных? — Сэн хмыкнул. — Мне кажется, они снесли всё подчистую. Никакого компромата. — Даже если и так, — Мидория пожал плечами и положил руку на колени, многозначительно взглянув на Тодороки, клацающего по клавиатуре ноутбука. — У нас есть кое-кто, кто сможет восстановить всю информацию. И даже больше. Тодороки не отвлекался, но прекрасно улавливал каждое слово из разговора, поэтому всё, что он сделал — просто кивнул, и уткнулся обратно в монитор ноутбука, продолжая расписывать исходный код программы. — То есть взрывов не будет? — Нейто сложил руки на груди. — Даже одну взрывчатку? Даже Мидория не кинет гранату в какой-то дальний уголок? — Ты… — Сэн заговорил вместо Бакуго. Он с силой сжал переносицу и зажмурился. — Ты меня бесишь. Киришима держал руки в карманах и смотрел на трёхэтажное серое здание, притаившееся всего в нескольких сотнях метров от того места, где они припарковались. Он уже проверил снаряжение, проверил одежду, поэтому просто ждал, пока закончат остальные. Сегодня он почти не разговаривал, что-то занимало его мысли, а затем бесследно растворялось. И всё, что эхом отскакивало в его голове — собственный пульс, а жар, поднимающийся в груди прочно сковывал колючими путами его дыхание. Киришима не чувствовал тревоги, он чувствовал пугающее спокойствие, он знал, когда такое происходит. Ненароком он повернулся к тонированному стеклу машины и тщательно рассмотрел свои чёрные раздутые зрачки, которые придавали его выражению лица ненастоящий, словно нарисованный вид. Если бы нервные окончания Киришимы можно было прощупать, то они проделали бы кучу маленьких дырок в ладони — настолько обострилось его восприятие. Рефлексы — отточенные и отшлифованные практикой и временем — накалились, он практически ощущал столкновение ветра со своей кожей. Киришима никогда не понимал, в какой момент это происходит и что этому способствует. Всё идёт как обычно, а затем его настигает это состояние, и противиться ему он не видит смысла, особенно сейчас. Бакуго кладёт ладонь ему на плечо, и Киришима чувствует это ещё до того, как она касается плотной чёрной куртки. — Ты… — Да. Слов не нужно, он знает, о чём хочет спросить Бакуго, а Бакуго знает, какой ответ даст Киришима. Это просто формальность, просто способ напомнить Эйджиро, что всё хорошо — он тут и поддержит его в любой ситуации, прикроет и защитит, если это понадобится. И даже если не понадобится — тоже. Киришима уже давно принял себя, ему плевать, когда подобное происходит, он не собирается этому препятствовать. И Бакуго, каждый раз с учащённым сердцебиением наблюдающий за тем, как Киришима в своей лучшей форме крушит всё на свете — ни за что бы не позволил ему препятствовать. Эйджиро — их оружие, их туз в рукаве, но для Бакуго — это погибель, соотношение щемящей проволоки в груди и трясущихся рук. Один взгляд в сторону — он труп, один взгляд, чтобы убедиться, что Киришиме ничего не угрожает, — и его подстрелили. Бакуго утонул в кисельной пелене чувств, хоть и мыслит по-прежнему рационально. Просто Киришима — погибель, и это уже предрешено. Эйджиро вздыхает, разминает жужжащее спазмами плечо, хрустит шейными позвонками и усмехается: — Держи меня в руках. Бакуго усмехается в ответ: — И не подумаю. Стекло крупными осколками падало на землю, а изнутри выстрелы слышались ещё отчетливее, оглушали ещё больше, с силой надавливая на барабанные перепонки. Внутри всё не заканчивалось, отряд, так отчаянно кричащий в рацию всего двадцатью минутами ранее, держался, хоть и поредел в два раза. Бакуго зашёл прямо с парадного входа, остальные бросились врассыпную. Коридоры были более-менее зачищены, многие сбежали, кинувшись к своим авто, но основная масса перебывала здесь и продолжала сражаться дальше. Бакуго понятия не имел, каким способом Всемогущий вдалбливал этим людям свою идеологию, но это работало безупречно, а после его смерти только набирало обороты. Возможно, у них просто не было другого выбора? Киришима даже не заметил того момента, когда начал кривиться в оскале. Сегодня он был быстр, сегодня всё выходило как никогда хорошо. Ему нравилось крутить ножи перед тем, как взмахнуть ими, заставить противников отклониться и пронестись мимо. Его приоритетной целью было попасть в центр управления — так сказал Бакуго. Остальные тоже не стояли на месте, но занимались обезвреживанием врагов, отправляли людей на помощь пострадавшим. Тодороки не отставал от Киришимы. В конечном счёте, Эйджиро нечего делать наедине со всеми этими мониторами без него. Шум доносился откуда-то сверху, похожий на череду выстрелов, затем на глухой грохот. В итоге, опасно дрожала несущая стена, а все остальные гудели и осыпались штукатуркой. Нейто с Сэном продвигались вдвоём, перебегая к верхним этажам. Тактика не подвела, Сэн успел оттолкнуть Нейто до того, как стена, сбоку от них, была разрушена резким выпадом огромного деревянного шкафа. В дыре показался человек с большой буквой «Э», вышитой на груди. «Э» — значит Эвентус. — Вы отряд Альфа? — он подскочил к ним. Нейто с Сэном переглянулись. — Особый отряд, да? Вы прибыли как раз вовремя. Нам удалось выманить их после того, как те догадались, что мы хотим проникнуть в центр управления. Теперь всё происходит наверху. Их много, они не хотят сдаваться. Теперь их было трое, и они продвигались дальше. Кто дал им такое название? Альфа, потому что их противники — это Бетта? Банально, избито. — Я рад, что ты согласился быть командиром, Каччан. Мне подходят твои решения, — Изуку усмехнулся. Не то чтобы он выбрал подходящее время для болтовни, но его это не останавливало. Бакуго не слушал. Делал вид, что не слушал, и то — только поначалу. Он как раз перезаряжал оружие в это время и остановился всего на секунду, чтобы ещё раз прокрутить план в голове, но отвлёкся. — Мне не нужно твоё одобрение, тупой Деку. И мне плевать, подходят ли тебе мои решения. Просто давай уже сделаем это, бесит. Нужно охватить как можно больше человек, чтобы в центре управления никто не мешался. — Боишься, что Киришима не справится в одиночку с защитой Шото? — А ты нет? — Справедливо. Бакуго не боялся, а Киришиме не нужно было сражаться в одиночку, но об этом промолчали они оба. Он закончил с оружием, и они двинулись дальше, нагоняя Нейто с Сэном. Они быстро дошли до нужной двери, всё оказалось настолько простым, что ощущение, будто подвох поджидает где-то за углом не покидало ни на секунду. Киришима стерёг вход, Шото расположился на полу и орудовал кабелями, флэшками и своим ноутбуком. Времени было в обрез — нужно как можно скорее закончить здесь и прийти на подмогу остальным. Киришима вопросительно кивнул, а потом вспомнил, что Тодороки не может отвлечься ни на секунду, так что упёрся взглядом в дверь и просто ждал, пока всё закончится. Сверху доносился грохот, топот и звуки похлеще. Потолок продолжал вибрировать, с него сыпалась белая пыль, падая прямо на голову и на всё оборудование. Здание словно трещало по швам, и это ещё без задействования взрывчатки. Киришима схватился за нож сразу же, как только дверь открылась, но кто-то умудрился отскочить и юркнуть вперёд чёрной тенью. Правда, ненадолго. Киришима, само собой, тоже носил оружие, поэтому обезвреживание не заняло много времени. Человек упал прямо рядом с Тодороки. И ошибка Эйджиро оказалась в том, что он заострил на этом слишком большое внимание. Если бы не его рефлексы, вряд ли ему вообще удалось услышать шарканье чужих ног в этом шуме. Вряд ли бы ему удалось отскочить, увернуться, с небывалой скоростью схватиться за пистолет, запустить в воздух лезвие ножа. Вряд ли ему вообще удалось бы выжить. Следующий метил на Тодороки. Он почти сразу наставил на него пистолет, и Шото ощутил это всем телом, но даже не повернул головы. Он доверял Киришиме, он не мог подвести всех и оторваться от этого бесконечного клацанья по клавиатуре и долгого считывания данных, иначе всё это было бы насмарку. Эйджиро встал напротив, загородил Шото своей спиной — так не было абсолютно никакого риска для Тодороки и для всей операции. Ещё одно тело упало прямо в проходе, и только тогда Киришима позволил себе выдохнуть. Тодороки стучал пальцами, пока происходила загрузка данных. Больше никто сюда не нёсся, но Киришима всё равно ощущал напряжение, словно чувствовал, что кто-то должен вот-вот появиться. Так и произошло. Правда, закончилось всё довольно странно. Человек, решивший ворваться, в конечном итоге, упал сам. Киришима, державший в руке направленный вперёд пистолет, слегка опустил голову, взглянув исподлобья на того, кто остался стоять в дверном проёме. Тодороки обернулся и коротко выдохнул. — Киришима, опусти пистолет. Это мой брат. Даби крутанул ствол в руках и демонстративно дунул на невидимый дым, поднимающийся из дула. Он помахал рукой и ухмыльнулся.