Сшитая Улыбка

      Все, что поднимается, падает.       Это верно даже для хрупкого мира эмоций, поскольку радость Кита от того, что он вернулся в замок Львов, вернулся домой, вскоре превратилась в страх, когда не было голубых глаз, направленных на него, или дерзкой и милой улыбки выпускающая дразнящие слова.  — Где Лэнс? — Спросил он, оглядывая кухню в поисках загорелой кожи и мягких волос.  — О, теперь, когда один из наших лучших пилотов вернулся, он, должно быть, хандрит в своей комнате. — Пидж пошутила, и Киту определенно не понравился злой блеск в ее глазах.       Кит был тупым, но не идиотом. Он знал, что у команды была отвратительная привычка унижать Лэнса из-за его театральности, которая была несправедлива по отношению ко всем и особенно к Лэнсу, человеку, который не раз доказывал, что он заслуживает быть паладином даже больше, чем все они. Вместе. И хотя, да, Когане знал, что он может быть немного… предвзятым, учитывая его чувства к новому красному паладину, у него было много доказательств и свидетелей, чтобы поддержать его.       Блэк однажды чуть не набросился на него после того, как он потратил несколько часов, объясняя ей, почему Лэнс должен быть лидером и как Широ мог есть дерьмо, потому что он чертовски ошибался, если он думал, что внезапно поставить Кита на командование будет хорошим способом заставить его вырасти. На самом деле он смог перестать быть придурком и фактически быть чем-то вроде лидера, потому что Лэнс руководил им, в основном учил его, как разрабатывать стратегию, как иметь дело с бюрократией, Аллура была плоха при объяснении вещей, как иметь дело с людьми, инопланетянами и командой, и как иметь дело с его собственными эмоциями, работа продолжается, но все же. Лэнс, как его правая рука, был буквально лидером лидера. Нельзя просто получить более лучшего черного паладина…       Блэк осмелился сказать, что Лэнс не готов, у него недостаточно опыта, и Кит ушел, кипя от злости, крича, что Лэнс никогда не будет готов и не будет иметь достаточного опыта, если у него «не будет шанса*. Потребовалось несколько часов ходьбы и несколько минут объятий дерьма в его правой руки, чтобы он успокоился в тот день.  — Я иду к Лэнсу.  — Обед готов, не хочешь поесть? — Спросил Широ, приподняв бровь.  — Я пойду к Лэнсу.  — Я пойду с ним и принесу тарелку Лэнсу.- Немедленно предложил Ханк, видя, как напряжение поползло по спине Кита.       Черный паладин молча вышел из кухни, заметив, как быстро Ханк последовал за ним, хотя ему, вероятно, потребовалось бы больше времени, чтобы сделать тарелку для Лэнса… если только это не было его планом все время, и Кит просто оказался удобным оправданием.       Не важно, у него были более важные вопросы. — Как Лэнс?  — Он относительно здоров.  — Что значит «относительно»? Что случилось?  — Он сходит с ума, Кит.       Полу-Галра резко остановился, пронзив мальчика немилосердным взглядом. Желтый Паладин выглядел совсем измотанным. Обычно он не был таким напыщенным, как Лэнс или Аллура, когда дело касалось внешнего вида, но у него хватало порядочности, по крайней мере, большую часть времени выглядеть функционирующим существом. Однако сейчас он выглядел еще более опустошенным, чем Пидж после недельного мозгового штурма в ее лаборатории, почти без сна и кофе вместо еды. Глубокие мешки под запавшими глазами контрастировали с болезненной кожей, глаза отяжелели от беспокойства и печали. Его одежда была перекошена, как будто он не переодевался несколько дней, его волосы выглядели такими растрепанными, что лента волос была почти поглощена темными локонами. Его изогнутая поза производила впечатление человека, несущего огромную ношу, что-то говорившего, потому что они были сражался на войне, но какой бы груз ни нес Ханк, он был еще тяжелее.  — Что?  — Лэнс сходит с ума, Кит. Последствия войны вместе с обращением команды и собственным не очень хорошим психическим здоровьем заставили его сойти с ума. — Он выглядел таким виноватым.  — Ты в этом участвуешь.  — Я могу быть небрежным, не желая этого. Это не оправдание, но это правда. Когда я наконец пришел в себя, все уже началось. Мы с Кораном изо всех сил стараемся вернуть его, но это очень медленный процесс. — Умоляющим взглядом Ханк держал Кита за плечо свободной рукой, балансируя тарелкой на другой. — Мне жаль, что я позволил этому случиться.  — Ты должен сказать это Лэнсу.  — Так и есть. Я не ожидаю, что кто-то из вас простит меня прямо сейчас, но я работаю над этим. — …Наверное, мне стоит извиниться за то, что я не пришел к нему.  — Здравствуй, провинившийся, мой старый друг. Эта шутка была такой похожей на Лэнса, что Ханк почувствовал, как с его губ слетает что-то мягкое, но Кит сумел выдавить слабый смешок.

***

 — Ох, Лэнс, что с тобой случилось?       Лэнс посмотрел на него своими голубыми глазами, губы растянулись в широкой улыбке, шрамы там, где игла пронзила его кожу, были свежими. Он сидел посреди своей комнаты, окруженный куклами, которые сделал сам. Некоторые были разбросаны по полу, кровати и другим поверхностям. Некоторые, как Заркон и Хаггар, свисали с потолка, словно повешенные за свои грехи.       Красный Паладин быстро подошел к Киту и крепко обнял парня. Его кожа все еще была мягкой, и от него все еще пахло корицей. Полу-человек был рад узнать, что его красота не изменилась. Это означало, что часть Лэнса была там, упрямо цепляясь за себя.  — Кит! Я скучал по тебе! Я сказал Кукле-Киту, что ты скоро будешь дома!       Кит уставился на куколку, безвольно лежащую на том месте, где сидел Лэнс, безжизненные пуговичные глаза смотрели на него почти отчаянно. Он притянул парня так близко, как позволяла физика, глубоко вздохнув, чтобы запах корицы, моря и дома заполнил его ноздри. Он слегка кивнул Ханку, который, откровенно говоря, тоже забыл о его присутствии, когда старший парень оставил тарелку на столе рядом с плюшевой копией Голубого Льва и поспешно вышел из комнаты, вероятно, чтобы доложить Корану. Не в силах сопротивляться, Кит поцеловал Лэнса в голову, получив в ответ смешок.  — Я сделал что-то хорошее, чтобы получить поцелуй?  — Ты заслуживаешь всех поцелуев, Лэнс.       Черт, он был мягким. Он ничего не мог с собой поделать. Он слишком любил этого мальчика.  

***

      После того, как он помог Лэнсу съесть кусок, Ханк «случайно» положил на тарелку больше еды, чем нужно, и Кит притворился, что не знал, что Ханк планировал съесть избыток сам, прежде чем Кит решил что-то, вместо этого он будет с Лэнсом и слушать, как он бормочет о своих куклах, Ханке и Коране, что было мило, но также это было и жутко, потому что он иногда останавливался, чтобы «слушать» то, что говорили куклы, или внезапно смеялся, потому что кукла «говорила» одновременно с Китом, настал момент, которого Кит боялся.       Лэнс снова зашивал рот.       Ханк предостерег его от попыток остановить мальчика. Остановить его означало бы только сделать это за их спинами и вернуться к тому, чтобы тратить слишком много времени на швы, сводя на нет весь достигнутый прогресс. Тяжкий урок и достаточно кошмарного топлива для еще одной надежды.       Поэтому он спокойно сидел на туалетном столике, пока Лэнс доставал иголку и нитку.       Игла вошла и вышла из мягкой плоти. Нить была красивого малинового цвета, контрастирующего с красной кровью, которая неизбежно вытекала, и загорелой кожей Лэнса. Хорошо, что Лэнс проводил достаточно времени без швов, чтобы они зажили, но это заставляло его истекать кровью каждый раз, когда он накладывал их снова. Вероятно, чтобы побудить его больше не делать этого, и пока это работало, определенно чувствовал себя жестоким.       Парень, казалось, не обращал на это внимания, тихонько напевая во время работы. Его длинные пальцы идеально подходили для этой работы, он с такой легкостью нанизывал иглу на нитку, что Кит почти забыл, что это была форма увечья, а не искусство. Он вышел из транса, только когда мальчик закончил.  — Позволь мне. — Он взял полотенце из рук друга и тщательно вытер им лицо. Теплая вода приятно ласкала его холодные пальцы, и тепло Лэнса сияло в его темно-синих глазах.       Киту пришлось сдержать вздох. Взгляд, брошенный на него, не был сумасшедшим. На самом деле, он был настолько ясным, что обжигал. Глядя на него, он не был сломленным мальчиком. Это был Лэнс Морено, бывший Голубой Паладин, нынешний Красный Паладин, опора руководства Кита, мальчик с Кубы, который мог изменить вселенную улыбкой.       К сожалению, как только это произошло, оно исчезло, и Кит снова остался наедине с ребяческим сломленным мальчиком, простой оболочкой самого глубокого и сложного человека, с которым он имел удовольствие подружиться. Во имя любви. Нежно держа высокого парня за щеки и касаясь лбами, он пообещал себе, что сделает все возможное, чтобы вернуть Лэнсу рассудок. Вернуть его и помочь ему быть лучше каждый день, как он того и заслуживал.       И он разорвет на части все, что встанет у него на пути.

***

 — Ну, как Лэнс?  — У меня вопрос к каждому из вас.       Итак. Была причина, почему Кит был Паладином Огня. Его гнев был взрывным и горячим, сжигая все на своем пути. Все его существо было подобно пламени, свирепому и опасному, но все же достаточно послушному, чтобы принести тепло и безопасность.       Холодный гнев больше походил на Лэнса. Тип льда, который полз достаточно медленно, чтобы быть незаметным, прозрачным и кажущимся хрупким. Но, в отличие от огня, который можно было легко сдуть, победить его было почти невозможно, потому что слои за слоями накапливались, и только сильнейшие языки пламени могли причинить ему какой-либо вред. Тонкий и мощный, как Лэнс.       Но в этот момент, стоя перед людьми, которые заставили Лэнса спрятаться за ледяным барьером, Кит почувствовал холод. Спокойствие. Как будто огонь, который обычно горел внутри него, застыл, как будто гнев, который он чувствовал в тот момент, был намного больше, чем обычно, он поглотил пламя и заменил его метелью.  — Пидж. Как бы ты себя чувствовала, если бы кто-то, кого вы видели как друга, относился к вам так, как будто вы глупы, потому что вы не понимали то, что им легко понять?  — Я бы чувствовал себя дерьмово и что-нибудь сделал с этим. Типа, хватит тусоваться с этим человеком. — Пидж подняла бровь, явно не понимая, что пытается сделать Кит. — Почему?  — Когда вы в последний раз проводили время с Лэнсом? — … Несколько месяцев назад.  — Почему?  — Он перестал приходить.  — Значит, он перестал с тобой общаться. — Глаза Кэти расширились, она поняла, к чему он клонит, но прежде чем она успела что-то сказать, Кит снова заговорил. — Широ, если бы кто-то, кого ты считаешь образцом для подражания, обошелся с тобой жестоко без всякой причины, кроме непонимания, как бы ты себя чувствовал?  — Довольно плохо. Я бы попытался поговорить с ними, и если бы это не сработало, я бы разорвал отношения с этим человеком, — быстро ответил Широ, — что ты этим хочешь сказать, Кит?  — Ты когда-нибудь проводил время с Лэнсом с тех пор, как мы все стали Защитниками Вселенной? — …Я признаю, что нет, я был занят, стараясь, чтобы нас не убили. — Ах, Широ редко удавалось так быстро обороняться, если только он не ошибался и не был слишком горд, чтобы согласиться.  — Аллура, допустим, тебя кто-то романтически интересует.  — Это все из-за Лэнса, не так ли? — Она прервала его, уже глядя на Кита, но ее запугивание было ничто по сравнению со страхом потерять Лэнса еще больше.  — Дело в том, что все вы ужасные люди. Лэнс сейчас сидит в своей комнате с Ханком и Кораном, окруженный куклами, с которыми он обращается как с живыми существами, потому что вы не хотели замечать его так долго, что он сломался.       Тишина.  — Он проводит время с Куклой-Пидж, потому что она его не унижает, он свободно разговаривает с Куклой-Широ, потому что чувствует, что может это сделать, он шутливо флиртует с Куклой-Аллурой, потому что он преодолел свою влюбленность и подружился с ней… И если ложь звучит так, как будто это должно быть правдой, что же истина?       Все трое посмотрели друг на друга, потом снова на Кита. Если что-то в них и изменилось, он этого не заметил. Он не хотел этого видеть. Это было бы подделкой. Это был бы просто порыв вины или отчаянный поиск оправданий. Они говорили, что сожалеют, и ожидали прощения, прося его не у того человека и самым ленивым способом. Кит не хотел слышать их обманчивые слова.  — Послушайте меня, или вы соберетесь с духом и начнете наверстывать упущенное, или я сделаю так, что всем вам станет хуже, чем Лэнсу.       Он не остался, чтобы услышать их ответ, повернулся и вышел из гостиной, чувствуя, как кровь стынет в жилах.       Его мальчик ждал его.