Переосмыслить

Горячая жидкость чёрного цвета в стакане не кажется слишком привлекательной для того, чтобы пить её с утра, даже не съев ничего на завтрак. Но у Маттео всё ещё нет денег, а вот чувство голода никуда не делось. Он терпеть не может чай и кофе, но уж лучше так, чем вовсе остаться голодным. Две минуты назад прозвенел звонок на перемену, поэтому в коридоре постепенно становится шумно. На Маттео сегодня толстовка и куртка, которые успешно промокли под дождём, пока он добирался в это ужасное здание. Йонас рядом что-то рассказывал Карлосу, а Флоренци гипнотизировал взглядом этот стаканчик в своих руках. Очередное утро, когда он пожалел о том, что не остался лежать дома на своей кровати. Даже Ханс не кажется уже таким ужасом. — Видели её сегодня? Она такая уставшая, — Йонас почему-то самодовольно улыбается, а Маттео не особо следит за темой разговора, но всё же удивляется такому виду своего лучшего друга. — Я был с ней этой ночью. Парни в секунду же зашумели и с уважением похлопали Августина по плечу, но Маттео только закатил глаза и усмехнулся. Его друзья никогда не поменяются, пора принять этот факт и не ожидать от них никаких нормальных тем для разговора. Возможно, его это так сильно бесит из-за того, что, в отличие от своих друзей, он ещё ни разу не был с девушкой, да и даже не задумывался о том, чтобы переспать с той же Сарой. Не нравится она ему, и ничего с этим не поделаешь. А в голове до сих пор только одни мысли о том, что произошло вчера при разговоре с Давидом. Маттео не мог понять, как людям удаётся так быстро и легко признаваться в таких вещах незнакомым или малознакомым людям. Он пытался скрыть это за своей неприязню к лгбт сообществу, но самая большая проблема в том, что он не ощущает этой неприязни, а курящий Давид вчера вечером оказался самым красивым человеком на земле. Флоренци вздыхает, а парни до сих пор обсуждают что-то, не обращая на него никакого внимания. Внезапно взгляд Маттео поднимается выше, чем стаканчик чая в его руках, и совершенно случайно замечает Давида в нескольких метрах от себя. Тот, как всегда, улыбается и разговаривает с кем-то по телефону, обещая убрать сегодня в квартире. Это заставляет Флоренци слабо улыбнуться, но Шрайбнер принимает эту улыбку за другой жест, и машет правой рукой, приветствуя своего нового знакомого. Маттео тут же смущается и отводит взгляд. Но рядом слишком неожиданно появляется Сара, которая со всей силы, даже не сказав ничего, просто даёт пощёчину своему парню. Все вокруг замолкают, а Маттео только медленно потирает пальцами покрасневший след на щеке. Этого стоило ожидать, но явно не на перемене при своих друзьях, и, чёрт возьми, при Давиде. Хотя почему это вообще волнует его? — Ты мудак, Маттео Флоренци! — это, видимо, вместо "доброе утро". — Я снова ждала тебя два часа, а ты даже не написал, почему не пришёл. Что, опять проблемы в семье? Маттео вздыхает. — Послушай... — Да почему я вообще должна тебя слушать?! — Сара толкает своего парня в плечо, из-за чего тот не удерживается на месте и впечатывается спиной в стену позади себя, а чай в его руке успешно выливается на и без того мокрую куртку. — Супер, — шепчет Маттео, даже не обращая внимания на своих друзей, которые оказывают желание помочь. Зато обращает внимание на Давида, который до сих пор стоит на месте и растерянным взглядом рассматривает его, явно не понимая, что сейчас нужно делать — подойти и узнать, всё ли в порядке, или же забить и уйти. Судя по всему, Шрайбнер выбирает второе. — Привет, — тихо говорит парень, и пытается улыбнуться, но уже в следующую секунду его грубо толкает в плечо тот, к кому он и подошёл. — Отвали, — грубит Маттео, пытаясь как можно быстрее отсюда свалить. Никто из присутствующих даже не догадывается о том, как сложно сейчас держать себя в руках, пытаясь не сорваться на кого-то, кто просто проявит желание помочь. Ночью снится очередной кошмар, а утром твой придурковатый сосед снова поднимает на уши весь дом из-за того, что где-то не слишком чисто и видна пыль. А в школе твоя девушка, которая тебе вообще не нравится, выставляет тебя посмешищем, хоть ты и понимаешь, что сам виноват в этом. Маттео устал, и каждая мелочь в его мыслях кажется настоящей катастрофой. Школьный коридор слишком длинный, чтобы не заметить на себе кучу взглядов, которые так и кричат о том, как смешно и глупо сейчас выглядит Флоренци. Каждый из этих взглядов он замечает и оставляет в своей памяти. Получается отвлечься только в том самом школьном туалете, где он снова закрывается в одной из кабинок, наконец спокойно выдыхая. Он даже не был ещё ни на одном уроке, а уже хочет уйти отсюда. Как там говорят? Школа — второй дом? Маттео готов поспорить. Но даже здесь его умудряются достать, потому что Флоренци слышит этот раздражающий звук оповещения на телефоне.

ok. cool.

йонас: маттео, чувак, почему ты сразу не сказал, что у вас дома намечается вечеринка сегодня вечером?

чего блять? какая ещё вечеринка?

карлос: мия только что написала всем, рассылка абди: юхууу абди: у меня будет возможность увидеться с моей малышкой сэм

ты придурок? она с тобой даже не разговаривает

трава есть?

йонас: маттео, ты такой грубый, всё ок? йонас: конечно есть, не волнуйся

всё, тогда до вечера

йонас: подожди, тут давид спрашивает, всё ли у тебя нормально. что мне ему ответить?

пригласи его на вечеринку

от моего имени

йонас: найс йонас: до вечера, парни — Какого хрена ты творишь, Маттео Флоренци? — вздыхает парень, сказав это самому себе уже в тот момент, когда он выходит из школы и уверено сворачивает на улицу в сторону своего дома. Сегодня здесь ему больше нечего делать.

#

Стоило бы уже привыкнуть к тому, что в этом доме всем плевать на соблюдение какого-либо личного пространства, но Маттео совсем не нравится тот факт, что ему запрещают вернуться в собственную комнату, чтобы скрыться от этого шума. И жаль, что он не может никому из присутствующих объяснить, по какой именно причине он так настойчиво рвётся попасть в привычные четыре стены. Без таблеток терпеть этот шум и излишнюю социализацию, становится в несколько раз сложнее, потому что музыка, которая играет невероятно громко, как будто бьёт по ушам, разрывая барабанные перепонки, а вечные случайные прикосновения к его телу, которые приходится терпеть, проходя через толпу, начинают ужасно раздражать и вызывают непонятный страх. Маттео ставит себе цель выдержать хотя бы половину сегодняшнего вечера и потом сбежать в свою комнату. Сара, которая пришла сюда, судя по всему, чтобы позлить Маттео, уже во всю зажималась с каким-то левым парнем в другом углу комнаты, и Флоренци на это, честно, плевать. В какой-то степени он даже рад, что теперь его ничего не обязывает и не сковывает. Он даже не чувствует себя виноватым перед девушкой. Всё-таки, он ужасный бойфренд. Самое странное для Маттео в сегодняшнем вечере — тот факт, что он безуспешно пытается найти взглядом Давида в толпе этих незнакомых людей, которых он видел в школе от силы два раза. Он уже давно потерял друзей, которые хрен знает где сейчас находятся, и единственным спасением сейчас кажется встретить того странного парня в шапке и чёрными наушниками. Но этого не происходит, и Маттео, находясь практически в центре всего веселье, вздыхает и разворачивается, чтобы уйти в свою комнату, но тут же вздрагивает на месте, потому что замечает того самого парня, который смотрит на него и привычно улыбается. Опять. Как у него опять получилось зайти, чтобы Маттео не заметил этого? — Блять, ты можешь больше так не делать? — Флоренци вроде и злится, а вроде и рад тому, что Давид всё-таки стоит сейчас рядом. Одним словом, он испытывает странные чувства. Шрайбнер ухмыляется и кивает в ответ на заданный вопрос. — Обещаю больше так не делать, раз это пугает парня, который приглашает меня на вечеринку через своих друзей. Маттео хмурится, пытаясь понять, правильно ли он сейчас всё услышал, и когда понимает, что да, тут же закатывает глаза. Этому парню нужно перестать быть таким уверенным в себе. Но Флоренци не скажет этого прямо ему в глаза, тем более сейчас. — Я не приглашал, — врёт Маттео. — Просто... Эм... Йонас не умеет шутить, да. Давид прикусывает нижнюю губу, с хитрой улыбкой рассматривая Маттео, и несколько раз медленно кивает, мол, конечно, я с тобой согласен. Но на деле Шрайбнер делает для себя один маленький вывод, который необязательно озвучивать при Маттео. Они стоят молча друг напротив друга ещё несколько минут, просто рассматривая друг друга и думая о чём-то своём. В толпе танцующих и пьяных людей это кажется странным, но обоих парней, судя по всему, это вполне устраивает. Маттео в какой-то момент неловко улыбается, потому что взгляд Давида становится слишком изучающим, и выдержать его на себе спокойно становится практически невозможной задачей. Но Маттео отвлекают уже во второй раз. Сейчас это был Йонас, который обнимает его за плечи со спины, и Флоренци сначала не понимает, что нашло на этого парня, но когда Августин несколько раз хлопает ладонью по чужой груди, Флоренци тут же расплывается в улыбке и незаметно для всех забирает то, что было в этой руке. — Чувак, ты лучший! — радостно улыбается Маттео, в следующую секунду отбивая "пять" лучшему другу. Он поворачивает голову к Давиду, когда Йонас уходит, и одним взглядом спрашивает, пойдёт ли он с ним. — Да, — кивает Шрайбнер, после чего начинает идти вслед за Маттео. Но при входе в его комнату снова возникают проблемы в виде Ханса, который стоит возле двери и отказывается впускать туда Маттео под предлогом, что тот итак оттуда редко выходит, а сегодня ему нужно веселиться. Флоренци в очередной раз задумывается над тем, чтобы как можно быстрее съехать отсюда. — Хэй, — зовёт Давид, привлекая к себе внимание Маттео. — Может, ванная? Несколько секунд раздумий, и Флоренци улыбается, соглашаясь уже и на такой расклад. Они оказываются в ванной комнате спустя буквально пару минут, и только сейчас Маттео с облегчением выдыхает, закрывая за собой дверь на замок. Плевать, что кому-то может стать плохо от передоза спиртным или ещё какой-нибудь дрянью, сейчас он слишком сильно нуждается в том, чтобы остаться в каком-нибудь уголке без лишней толпы людей. Прижавшись спиной к двери, Маттео медленно сползает вниз, и, падая на пол, закрывает лицо руками, медленно запуская пальцы в непослушные волосы. Он даже забывает о том, что рядом находится Давид, который удобно устраивается на бортике ванной. — Всё окей? — интересуется Шрайбнер, замечая, что его новый друг явно не в порядке. — Нет, — честно признаётся Маттео, но объяснять ничего не собирается. Вместо этого он просто достаёт небольшой пакетик с травкой, который несколькими минутами ранее ему передал Йонас, и уже хочет его открыть, но Давид вдруг резко отнимает его и бросает куда-то в сторону. Флоренци переводит на него удивлённый взгяд, а Давид вздыхает, присаживаясь рядом. — Ты слишком часто куришь, — он говорит довольно очевидную вещь. — Я знаю тебя всего насколько дней, но уже успел это заметить. Почему твои друзья ещё не остановили тебя? Маттео усмехается, уставившись взглядом в пол куда-то перед собой. — Им насрать, — грубо, но зато честно. Давид горько улыбается и переводит свой взгляд на Маттео, рассматривая в нём каждую деталь. Волосы, которые напоминают полнейший беспорядок; ладони, на которые натянуты рукава большого свитера; уголки губ, которые сейчас приподняты вверх, показывая на его лице грустную улыбку. Каждая деталь в нём так и говорит, что это и есть Маттео Флоренци. Его слишком легко узнать в толпе. — Именно поэтому ты выглядишь так, словно не спал нормально несколько дней? Потому что твоим друзьям плевать? — Давид сгибает ноги в коленях, подтягивая их ближе к груди, и кладёт голову на колени, всё ещё рассматривая Маттео и ожидая, когда он ответит. Но Флоренци вдруг сам переводит взгляд на Давида. По нему видно, как сильно его задел этот вопрос. — Недель. — Что? — Шрайбнер правда не понимает. — Я не спал нормально несколько недель, — усмехается Маттео, повторяя позу Давида. — Опять твои тупые вопросы. Флоренци мягко улыбается, но и эту улыбку нельзя назвать искренней или же радостной. Скорее, какое-то отчаяние, которое парень до последнего пытается скрыть. Давид расстроен, наблюдая за таким Маттео. — Опять мои тупые вопросы, — впервые соглашается Шрайбнер и дарит Маттео улыбку, демонстрируя свои ямочки на щеках. У Маттео в секунду подкашиваются ноги, несмотря на то, что он сейчас сидит, а взгляд опускается на руку Давида, которую тот протягивает вперёд. Пальцы Шрайбнера путаются в светлых и непослушных волосах, бережно поглаживая и чуть оттягивая их у корней. Давид наблюдает за движениями собственной руки, иногда возвращаясь взглядом на лицо Флоренци. Его пальцы проходятся по затылку, ещё сильнее спутывая волосы, и чуть опускаются вниз, из-за чего Шрайбнер получает возможность большим пальцем коснуться области за ухом. Если бы Маттео был котом, он бы обязательно сейчас замурчал, но вместо этого только прикрывает глаза и наслаждается там, как спокойно вдруг стало внутри. Музыка больше не мешает и не бьёт по ушам, нет желания закурить, чтобы отвлечься от этой ужасной суеты, и куда-то исчезает желание закрыться в собственной комнате. — Надумываешь устроиться моим успокоительным? — шутит Маттео, всё ещё не открывая глаза, потому что чужие пальцы до сих пор путаются в его волосах, приятно поглаживая. — Если оно тебе необходимо, — косвенно соглашается Давид. Он вынужден убрать руку, потому что та уже начинает болеть в районе предплечья из-за того, что дольше трёх минут была в одном положении. Маттео недовольно открывает глаза и снова натыкается взглядом на улыбающегося Давида. Он меняет позу, вытягивает ноги вперёд и выпрямляется в спине, вновь опираясь о стену позади себя. А взгляд всё так же направлен на этого чудаковатого парня. — Beanie boy, — вдруг говорит Маттео, чем заставляет Давида искренне засмеяться. Этот смех вызывает улыбку на его лице. — Это теперь моё прозвище? — Возможно, — улыбается Маттео, внимательным взглядом изучая эти ямочки, которые он уже, кажется, успел полюбить. Но их идеальную обстановку снова нарушает настойчивый стук в дверь. Теперь уже оба парня вздрагивают от неожиданности, потому что сидят прямо возле двери, и этот стук отдаётся выбрацией по всему телу. — Маттео! — раздаётся женский голос по ту сторону двери. — Маттео, я знаю, что ты там! В твоей комнате тебя нет. Голос звучит измученно, а это означает только то, что человеку, который пытается прорваться в ванную комнату, ужасно плохо. — Маттео, я люблю тебя, — хнычет девушка, а на лице Флоренци вдруг вспыхивает румянец. Теперь он точно понимает, кто стоит за дверью, и от этого желание открыть дверь уж точно не появилось. — Там твоя девушка, вдруг ей нужна помощь? — интересуется Давид, а Сара, видимо, услышала его слова, поэтому начала стучать ещё сильнее. — Да, Маттео, здесь твоя девушка и ей нужна помощь, — состояние Сары явно даёт понять, что она выпила слишком много, раз в секунду забыла обо всех обидах и теперь просит помощи у Флоренци. Парням приходится подняться, чтобы Маттео смог открыть дверь. Сара в эту же секунду падает прямо в руки Маттео, обнимая его за шею и продолжая бормотать что-то о том, как она его любит и как ей с ним повезло. Давид, наблюдая за этим, только усмехается. — Я пойду. Маттео не знает, почему стоит молча и не пытается остановить Шрайбнера, но ему так стыдно перед ним, будто его только что застали за изменой. Это определённо странно, но Флоренци пытается не зацикливаться на этой мысли. Вместо того, чтобы в очередной раз слишком много думать, он просто обнимает Сару, помогая ей удержаться на ногах. Всё складывается не так. Всё должно быть не так.