***
Так уж ему подвезло, что четыре дня подряд не было ни экзаменов, ни консультаций, но воспользоваться этими выходными не было возможности. Покидав в сумку самое необходимое, Беллами договорился с самим собой, что всё пройдёт по маслу на эти дни, проведённые в Сиэтле с дядей, и все претензии он оставит при себе. Как обычно. Так было нужно. Дядя занимался очень странным бизнесом, но права сказать что-то против у него не было. Таков уговор: он помогает брату с сестрой до их совершеннолетия, а как только Беллами заканчивает университет, то помогает ему в работе и становится своего рода компаньоном. Беллами всегда старался всё сделать сам, чтобы ни сестра, ни он, не нуждались ни в чём от других, ничего не просил. Но дядя во многом им помог, особенно на первых порах, пока Беллами ещё сам ходил в школу, поэтому они определённо были должны ему. А долги Блейки отдавали всегда. Так и получалось, что весь год он жил на два города и две работы. Конечно, большую часть времени он находился в Чикаго — должность доцента истории в Чикагском университете обязывала не менять место жительства — и дядя время от времени приезжал к нему, но всё равно подобные вылазки на три-четыре дня имели место быть в его жизни. Сиэтл, американский туманный Альбион, чем-то привлекал парня. Часто серый, дождливый, город инноваций штата Вашингтон, был второй в списке заветных желаний программистов и гениев сферы компьютерных технологий. Не настолько раскрученный и дорогой, как Кремниевая долина, но со своим шармом. Дядя тоже крутился в местном бизнесе, но, приезжая сюда, Беллами больше думал о том, что с большим удовольствием почитал бы документалистику в центральной библиотеке с кофе с Пайк Стрит или завалился бы в Бар «Юпитер» и позвонил бы старой знакомой Зое, чтобы она тащила свой зад туда. Всё бы это было больше про него, чем заниматься перекачкой денег из воздуха и отплатой за то, что произошло с ними почти семнадцать лет назад. Но возможно с Зое он всё-таки свяжется. Он был в Сиэтле, и они давно не виделись. Зое: позвони мне по фейс тайму часов в девять, Беллами, а до этого времени подумай над своим поведением! Беллами: подумаю. пока поработаю Беллами улыбнулся и отпил кофе, в котором он тоже себе не отказал, пока ждал звонка от занятого Чарльза Пайка. Знакомая и хорошая подруга ещё с университета всегда припоминала ему, что они редко видятся и списываются, но оба знали, как часто страдали от недостатка свободного времени. Археологи всегда разъезжают от точки к точке по всему миру, а он посвящал себя университету и второй «работе». Но у Зое Монро не было причин на него обижаться, потому что с его помощью она наконец сошлась с горячей цыпочкой Аньей будучи на последнем курсе исторического факультета. Он прилетел рано, но к полудню уже успел заплатить за снятую квартиру неподалёку от офиса дяди и Вестлейк Парка и доделать дела с университета за незатейливым завтраком. Готовить он любил, но сам мог съесть на завтрак что-то максимально простое вроде тоста с беконом и американо. И времени всегда не так много, чтобы «строить из себя Джейми Оливера», как когда-то отозвалась о нём с сарказмом одна неприятная ему особа. Почему-то несуразное замечание лучшей подруги сестры отложилось у него в памяти, но вспомнив о той, кто недавно опять появилась на горизонте, Беллами только поморщился. Она всегда говорила чёрт знает что, цеплялась и уж сама точно не была Джейми Оливером, хорошо бы знала, как сварить макароны. Город шумел, гудел, и из-за окна пахло мокрым асфальтом и только что покошенной зеленью. Оттянуть время похода в офис хотелось как можно дольше, но возможности такой кажется предоставлено не было. — Дядя. — Здравствуй, Беллами! — они обменялись рукопожатиями, и чернокожий крепкий мужчина повёл его вверх по лестнице в его кабинет. — Как твои дела? Как Октавия? — спросил Пайк, но Беллами знал, что вопрос был больше формальностью. — Всё в порядке, справляемся, — коротко и ёмко ответил Беллами, и дядя остался довольным таким ответом. Беллами бы всё равно не стал вдаваться в ненужные рассказы про их рутину в Чикаго. Да, он был их единственным ближайшим родственником и скорее всего по-своему любил их с О. Но в то же время до смерти Авроры он едва ли приезжал к ним в гости и присылал открытки на Рождество, и с обоих сторон никогда не было каких-либо сильных чувств друг к другу. Благодарность, чувство долга — да. Об остальном они не говорили, и так было проще. Проведя несколько часов за работой и организацией совещания, Чарльз кинул на стол два билета на вечерний матч в бейсбол и не собирался принимать отказ. Признаться честно, он действительно нечасто за последние года два успевал ходить на подобные развлечения, а то что дядя сам предложил присоединиться к нему случалось и того реже. Пайк знал про работу в вузе, и что они с сестрой платили вдвоём за аренду ,и как-то пытался предложить свою помощь, но безуспешно. Черта с два Беллами будет просить помощи, когда их жизнь и так шла вполне себе неплохо. — Это всё странно знаешь? Мы с Дианой разговаривали с Синклером, и договор был готов, ребята готовы были сотрудничать. Дело одной недели, но как бы мы всё ещё получаем отказ за отказом. Третий чёртов месяц. — Дианой Сидни? — спросил Беллами, параллельно следя за игрой и отпивая из горла местное пиво. Парню было известно все эти «делишки Сидни»: женщина она была хитрая, продуманная и конечно не всегда играла чисто. Пайк разочарованно покачал головой и его обеспокоенность очень перспективными клиентами, которые ускользали у него из рук, явственно проглядывалась в разговоре. — Синклер — толстокожий баран. Он наслушался рассказов наших конкурентов, друзей «Амазона», и теперь видите ли нужны проверки. — Что логично? — приподнял бровь Беллами. — Их было сотни за эту весну, Сидни сама этим занималась. — Сказать тебе честно, дядя, но не Диана ли почти год разгребала своё дерьмо после подставы тех самых твоих «друзей Амазона»? Здесь вопрос доверия, — Беллами не стал скрывать своего отношения к тому, как они с Сидни в последние годы творили дела. — Она скользкая баба. С двойным дном. Мужчина хохотнул, откинувшись на своём месте, чтобы дать пройти другим болельщикам к своим. Матч был с командой из соседнего штата, но Блейка с Пайком больше прельщала возможность разгрузиться после тяжёлого рабочего дня за бутылками пива. Пайк посмотрел на племянника оценивающим взглядом. Беллами было ровно, станет ли «начальник» принимать его сторону, но факт был в том, что часто его дедуктивное мышление приносило плоды и соответственно выводило из себя дядю, не любившего оставаться в дураках. — Что за взгляд? Скажешь, что это всё давно и неправда? — Скажу, что сказать про двойное дно у женщины, мог только ты. Не подскажешь, зачем я посоветовал тебе идти на историка? Вам преподавали много философского дерьма, — проворчал дядя, когда Беллами только пожал плечами, всё ещё уверенный в своей правоте. — Я бы сказал кое-что, но ты как-никак родственник. — Диана попала в неприятную ситуацию, все проблемы уже решены и подкреплены ценными бумажками. Сиэтл радостно скандировал гол своей команды. — Скажи это Синклеру, — от Беллами не утаилось, как пространственно мужчина высказался про решённые проблемы со спекуляцией, но сейчас был не в том настроении, чтобы спорить. — Он, дурак, всё ещё думает, что с теми, кто кидает на деньги, нужно быть осторожным. — Ох, Беллами, что за чушь! Ты считаешь, что я поощряю грязный бизнес? Поверить не могу, — на какое-то время повисла пауза, и Пайк просто допил оставшееся пиво. — Ты и сам этим занимаешься, хочу напомнить, а две недели назад даже неплохо помог нам с одним сайтом. Всё, чем он занимался, это зарабатывал им с сестрой на достойную жизнь и принимал экзамены у студентов по истории Древнего Рима. Время приближалось к девяти, и он хотел уже вернуться в квартиру и связаться с Зое. Беллами повернулся лицом к Чарльзу Пайку и проследил, как он нервно стучал ногой по железному покрытию на полу трибуны. — Диана заработала себе плохую репутацию, и Синклер не зря который месяц наводит о ней справки. Возможно стоит задуматься над тем, как далеко уйдёт компания с такими «компаньонами», как твоя подруга, а шанс найти хороших ребят есть всегда. Хочешь моё мнение? Синклер соображает. С ним можно работать, и конкретно с «Полисом» он хочет сотрудничать, то есть с тобой дядя. А меня в это вплетать не стоит, я не в компании, а только помогаю, где могу, и плачу долги. Грязное бельё Сидни интересует меня в последнюю очередь. — Иди ты. — Скоро, дядя, скоро. Давай смотреть матч.***
За неполных четыре дня Беллами понял, что достаточно насладился общением в кругу делового общества Сиэтла, вопросами всевозможных друзей Пайка в его компании, даже вынес встречу с печально известной Дианой Сидни, по наказу дяди не вставляя ненужные никому за столом лестные комментарии, и теперь хотел уже довести этот семестр с экзаменами до конца. Не считая рабочих моментов, он даже смог отдохнуть. Зое, как обещала, помогла полезными материалами с одной его статьёй и составила компанию в баре. Они с Аньей всё ещё жили вместе, завели птибрабарсона и планировали купить новый дом подальше от больших мегаполисов. Беллами не сомневался, что Зое предложит поселиться в какой-нибудь глухой деревне в Зимбабве: хотя сам бы он скорее был заинтересован исследовать побережье Эгейского моря, где жили троянцы и творилась история «Иллиады». Беллами не забыл про её брата, который совсем недавно закончил медицинский. — Грэгори недавно звонил мне, он же сейчас тоже в Чикаго, — ответила тогда в баре Зое. — Мама хотела, чтобы он понизил немного планку и переехал обратно, здесь же тоже неплохие клиники. Но Грэг последний человек, который стал бы понижать свои планки, он столько лет отучился. — И где же он хочет работать? — В Аркадии, конечно, — Беллами понимающе кивнул. Джексон там работал, и круче Аркадии больницы и правда, наверное, не было. Зое с матерью всё же беспокоились за него, — Он подал заявление на приём, и сейчас их всё ещё маринуют с другими ординаторами. Говорят, что решают какие-то вопросы, но надежда есть. — Думаю, его примут, ты говорила, он хороший врач. — Ох, да, кардилог, — хмыкнула девушка, но по глазам читалась гордость за брата. — Их там больше десятерых на разные места, он сказал, но его уже много врачей отметили. Знали ещё с практики. Неплохие шансы… и я верю в него. Он засранец, но это его призвание, знаешь? Знал. Потому что такие профессии, как врач и педагог — профессии призвания. Или это дело твоей жизни и тебе дано, или ты загубишь свою жизнь и тех, кого ты берёшь под ответственность. Дома его ждала гора немытой посуды, запертая в своей комнате Октавия и другие последствия того, что он оставил эту девочку одну на четыре дня. Как оказалось, Линкольн сам был в городе только один день из тех четырёх, и сейчас уехал навестить бабушку с дедушкой на другой конец Иллинойса. Если кто-то не усмирял пыл его сестры, она непременно в ближайшем времени выплеснет всю свою энергию на него. За ужином она всем видом показывала, что ни черта не скучала, и вообще он не привёз ей её любимых крабов с местного рынка и не заплатил по уезду за электроэнергию и воду, и ей пришлось это делать самой. — Я не понимаю откуда такие счета! Меня даже дома толком не бывает, но платить за твои ночные проверки домашних заданий почему-то пришлось мне, — с остервенением накалывала на вилку жареную картошку Октавия. Беллами взглянул на неё из-под листов с тестами. — А я как-будто бываю. — Тогда вода сама вытекла, а свет отказывался отключаться, — непринуждённо пожала плечами его «любимая» сестрёнка, по которой он, кажется, уже тоже не скучал. — Ещё немного и твоя картошка превратиться в пюре. — Это у тебя пюре, — показали ему язык, и Беллами оставалось только хлопать глазами. Он даже отложил в сторону работы, сняв с носа очки. Что это такое? Какой-то кошмар. Он окинул взглядом календарь, висящий на стене. Красным было обведено двадцатое число, которое было буквально через пару дней. — У тебя просто ПМС, О, расслабься и прости меня за крабов. — И за воду со светом. Беллами закатил глаза. — И за это дерьмо тоже. В любом случае в прошлом месяце платил я, но если хочешь могу отдать тебе половину суммы. Октавия уже его не слушала, разговаривая с кем-то по телефону, но он достаточно хорошо знал эту бестию, чтобы понять, что дело замято, но в ближайший месяц ему чем-то отомстят. Вот что ему не понравилось, это то, что такие разговоры у них стали возникать с приличной периодичностью, и с явным намёком на то, что жила бы она отдельно, то они бы меньше ссорились и прочее и прочее. Беллами был не глупым, и скорее всего никакая рутина Октавию не беспокоила, просто кто-то хотел поскорее переехать к Линкольну, а сказать об этом прямо не могла. В любом случае, конкретного разговора на эту тему она не заводила, и сам Беллами не был уверен, что ему нравится идея отправить младшую сестру в свободное плавание. Причин назвать тоже не мог. Доев наконец своё подобие картошки с курицей, Октавия пошла мыть за собой и за Беллами посуду, не забыв показать при этом, что делает грандиозное одолжению тому, кто зажал ей крабов, и поставила телефон на громкую связь. — Ты говори, я слушаю, только погромче, сейчас воду включу! Вот домою тарелки и пойду к себе. И, кстати, Кларк, хорошо, что ты живёшь с родителями, и вы не решаете эти вопросы с водой и светом. Это тропа войны, когда дело доходит до денег, — бросила она красноречивый взгляд на своего снова сконцентрированного на работе брата. Трубка громко вздохнула. — «Пока что у меня нет вариантов, но жить в одном доме с мамой это то ещё удовольствие. Хотела бы я с кем-то делить жилплощадь, а не слушать вечные нотации». — Я слушаю нотации Большого Брата, велика разница. — Окей, здесь поверю, тут тебе даже нечему завидовать, детка. Октавия прыснула, споласкивая тарелку, и не замечая, как её телефон мог в любую секунду запросто зажариться, как картошка с ужина, от тёмного и недоброго взгляда из-под очков. — Вот и я так думаю, поэтому живи себе спокойно и не думай о том, как нажить себе больших проблем. А ещё одну из нас, кажется, сейчас убьют, потому что мне не нравится взгляд моего брата. — «Твой брат рядом что ли сидит?» — трубка ненадолго замолкла, и Беллами решил подать признаки жизни. — Да, Принцесса, можете дальше трепаться, я не слушаю. — «Конечно, ты-то и не погреть уши?». Беллами скептически перевёл взгляд с телефона на делающую вид, что она моет посуду Октавию, и обратно, и аккуратно положил красную капиллярную ручку на стол. — Мне и правда неинтересно, Гриффин, у меня гора непроверенных работ. — «Жаль. Даже как-то тихо станет без твоих противных комментариев». В кино бы только кому-то сниматься. Где премия «Эмми», почему Кларк Гриффин обделили? Он будет жаловаться в высшие инстанции. — Окей, давай поговорим, как тебе плохо живётся, когда не нужно думать о квартплате, и, когда подать за свет. Всё, Принцесса, я даже как-то настроился, ещё можем обсудить… — «Октавия, если ты уже закончила с посудой, давай дуй с телефоном в комнату, твой брат хочет умереть страшной смертью».