Но небо и земля перевернулись вдруг Не понимаю, почему? Зачем? За что я просто исчезну?
Missio — The Darker The Weather// The Better The ManDistant, everything is scattered Вдалеке все разбросано
— Грохнуть быстрее, и дело с концом! — раздражённо бурчит мужчина с синими волосами напротив Изуку. — Нечего с ними цацкаться! Они сами попёрли туда, куда вход воспрещён, так пусть получат по полной! Мидория обречённо вздыхает, покачав головой. Наэро так просто не переубедить, он упрямее самых отчаянных ослов, по крайней мере, тех, которых видел Изуку. — Красные Пауки не так слабы, как кажутся на первый взгляд, — поясняет он, положив ладони на стол с разбросанными документами, фотографиями и небольшой картой с помеченными красным маркером точками. — Тогиеши знает, что мы не станем ударять в лоб, это лишь посеет вокруг лишние слухи, поэтому он позволяет себе открыто действовать. — И что? — восклицает Наэро, резко взмахнув рукой. — Нам продолжать терпеть все это дерьмо? Смотреть, как они воруют наш товар и переманивают наших людей? — Я такого не говорил, — холодно отвечает Изуку, поднимая на советника твёрдый взгляд. Наэро зло хмыкает и отворачивается, недовольно скрещивая руки на груди. — Нам нужно лучше продумать план. Мы давно заключили шаткий мир с Красными Пауками, и каждая из групп знает тайны друг друга, поэтому ни мы, ни они не станут докладывать в полицию или другим преступным организациям. К тому же, Тогиеши ещё не знает, что мы затеяли компанию против него. Нужно выбрать момент, когда он не будет ожидать от нас удара, и тогда мы сотрем Пауков с лица земли, быстро и без лишней мороки. — А что насчёт CHGN-59? — не унимался мужчина. — Рано или поздно, они могут разобрать пули на кусочки и понять состав, тогда не будет особого труда скопировать состав и сделать свои, собственные. — Я знаю, — раздражённо отвечает Изуку, отходя от стола. — Тогда, в первую очередь, необходимо выследить предателей, обезвредить их и забрать пули обратно, пока они не попали не в те руки. — Кто этим займётся? — спрашивает Наэро, серьёзно сведя брови к переносице. Изуку поворачивается снова к столу и рыскает руками в поисках необходимых бумаг. Пару секунд спустя он подаёт лист мужчине. — Возьми этих ребят. Пусть найдут крыс и покончат с ними. Наэро быстро пробегает узкими глазами по именам и фотографиям на листе, утвердительно кивнув. — Лады. Но твой план должен быть готов уже завтра, понял? Время не ждёт. — Я понимаю, — нехотя соглашается Изуку, поджав губы. — Но ты знаешь, что за этим последует? Мидория многозначительно смотрит на Наэро, который устало фыркает и закатывает глаза к потолку. — Определённо. — Наступит война. В битву пойдём не только мы, но и ещё множество преступных групп, завяжется кровавая перестрелка, и мы будем сражаться на несколько флангов: против Пауков, Про-героев и других отморозков. Мы ещё не готовы сделать первый шаг. — А что если перехитрить всех и выплыть сухим из воды? — произносит женский голос неподалёку. Изуку вскидывает голову в сторону звука и удивлённо выгибает бровь. — О чем ты? — недоверчиво спрашивает он Тогу, вальяжно развалившуюся на его кожаном кресле. Закинув одну ногу на другую так, что короткая школьная юбка неприлично оголяет верхнюю часть бедра, она самым наглейшим образом вертит в руке маску Изуку, придирчиво всматриваясь в белые полупрозрачные линзы. — Какого черта она здесь вообще делает?! — рявкает Наэро, указывая на Химику. Мидория игнорирует всплеск эмоций мужчины, полностью сосредоточившись на словах блондинки. — Что ты подразумеваешь под словом «перехитрить»? Тога хищно оскаливается, сверкнув в темноте глазами. — Пусть волки перегрызут себе глотки раньше, чем медведь подойдёт и разорвёт оставшихся на куски, — загадочно отвечает Химико, медленно вытягивая слова, словно наслаждаясь каждым произнесенным словом. — Что за чушь она морозит?! — не унимался Наэро, обвиняюще тыча указательным пальцем в девушку и пытаясь вытянуть хоть какие-то объяснения с замершего Мидории. — Ты вообще не состоишь в нашей команде, так ещё на секретных заседаниях торчишь! Слышь, Мидория, какого хрена она помогает нам? Разве ты не псина на коротком поводке у Лиги Злодеев, а? Решила втереться в оба берега?! — Мне может приказывать только мой милый Изуку, — шипит Тога в ответ, злобно сморщив лицо. — Ты мне никто, так что следи за своими словами, пока дара речи не лишился. Так ведь, Изуку, дорогой? — злобная мина тотчас сменяется на слащавую, когда Химико переводит полные благоговения глаза на предмет своего извращенного издыхания. Изуку совсем не реагирует на них, погрузившись в мысли настолько, что на время потерял все чувства, пустым взглядом глядя на голую стену перед собой. Вдруг в его голове словно зажигается лампочка, и он пораженно и воодушевленно оборачивается на Наэро и Химико, которые заинтересованно уставились на него в ответ. — А это идея, — тихо произносит Мидория, быстро кивая. — Точно! Это может сработать! Ты молодец, Тога! — Ах, Изуку похвалил меня! — восклицает девушка, радостно хлопая в ладоши и, поднявшись с кресла, вприпрыжку направляется к Мидории, хватая за руку и прилипая всем телом. — Я так счастлива! Что я могу ещё для тебя сделать? — Убраться отсюда подальше, — угрюмо бурчит Наэро, но, похоже, никто не слышит его слов. — Тога, ты до сих пор состоишь в Лиге Злодеев, верно? — спрашивает Изуку, посмотрев на девушку. Та несколько раз кивает, сильнее прижимаясь еле прикрытой грудью расстегнутой рубашки к Мидории, но он равнодушно игнорирует попытки Химико соблазнить его. — Какие новости от Шигараки? В последнее время он не желает привлекать лишнего внимания. Он разрабатывает какой-то план? — Ой, да ничего особенного! — отмахивается блондинка. — Пока они не вычислили меня, можно спокойно присоединяться к разработке их злобных делишек, — на этих словах Тога неприятно хихикает. — Томура, после неудачной попытки убить Всемогущего в очередной раз, очень рад и одновременно недоволен тем, что Убийцу Героев удалось посадить за решётку. Но в его планах лишь убийство парочки профи, ничего интересного. — Как думаешь, если подбросить некоторые улики, например, от Красных Пауков, или наоборот, Шигараки примет это за вызов и ответит ли? — спрашивает Изуку риторически, не надеясь, что девушка сможет ответить на вопрос так, как рассчитывает услышать Мидория. — В зависимости от того, что ты хочешь подбросить, — игриво говорит Химико. — В любом случае, я выполню все, что ты мне прикажешь. — Эй, Мидория, — Наэро, видимо, не очень рад тому, что его начинают игнорировать. — Что за игру ты затеваешь? Ты вообще хочешь поделиться тем, что надумал, или как? Изуку смотрит на синеволосого, приподняв уголок губ. — Мы устроим панику в преступном мире, но не простую, а самую, что ни на есть, грандиозную, — произносит Мидория, совсем не добро блестнув в темноте яркими изумрудными глазами.***
When your mind is shattered and torn apart In an instant, I can be indifferent The blame is always shifted from the start Когда твой разум разбит и разорван на части… В одно мгновение я могу быть равнодушным Вину всегда перекладывают с самого начала
— Я жутко проголодался! — ноет Киришима, хватаясь за громко урчащий желудок и наклоняя спину вперёд. — Давай зайдём в какое-нибудь кафе, ну пожалуйста! — Да замолчи уже, — раздражённо отвечает Бакуго, поддерживая не до конца поправившегося Киришиму за локоть. — Мы ещё даже из здания больницы не вышли, а ты уже капаешь мне на мозги. Так и ещё обед был всего час назад, а ты голоден остался? — Тут кормят какой-то шнягой, поэтому я не особо притрагивался к еде, — лениво отвечает Эйджиро, поднимая сумку с вещами, но слабая рука лишь прикасается к ручке, а забинтованный торс болезненно напрягается, заставляя хозяина приглушенно зашипеть. Недовольно цокнув языком, Кацуки поднимает увестистую сумку и закидывает на плечо, притягивая красноволосого к выходу из больницы. Их, как назло, в ту же секунду окружают надоедливые журналисты, узнавшие о выписке Красного Бунтаря. Даже пройдя через огонь и воду, побитый, полуживой, Киришима легко улыбается толпе, дружелюбно махая свободной рукой, прищуриваясь от ярких вспышек объективов и громких возгласов около ушей. Но Бакуго эти жужжащие мухи выбешивают до предела, и он, посылая всех и вся в определённый неприличный маршрут, выводит красноволосого подальше ото всех и усаживает на переднее сидение машины. — Иногда ты можешь быть очень заботливым, Бакуго, — по-доброму усмехается Киришима, когда они отъехали с территории больницы и неторопливо проезжали по полупустым улочкам вечернего города. Кацуки хмуро фыркает, покосив взгляд на Киришиму. — Ты говоришь это мне? — Знаю, иногда ты ведёшь себя как самый заносчивый индюк из всех, кого я встречал, — Бакуго бросает на красноволосого уничтожающий взгляд, но тот, похоже, этого не замечает, уставившись в боковое окно. — Ну, как иногда, почти постоянно. Хоть и пытаешься показаться черствым эгоистом, которому плевать на всех, я знаю, что, на самом деле, ты хороший человек. И мой лучший друг. — Я сейчас заплачу. — Эй, хватит прикалываться! Я тут тебе душу пытаюсь излить, вообще-то! — Перестань заплываться мыльными речами, или я сейчас же высажу тебя на обочине. — Ладно, уговорил, — весело хмыкает Киришима, заканчивая диалог. Оставшуюся дорогу они едут молча, но Эйджиро искося видит, как Бакуго задумался над чем-то, сосредоточенно следя за дорогой и редко проезжающими мимо машинами. — Кстати, а куда мы едем? — задаёт интересующий его вопрос Киришима, пытаясь проследить, на какой улице они находятся. — Ко мне домой, — сухо отвечает Кацуки, не оборачиваясь. Эйджиро удивлённо вытягивает лицо. — К тебе? Зачем это? Ты хочешь что-то со мной сделать? — насмешливо-недоверчивый тон заставляет Бакуго гневно зыркнуть на красноволосого, прибавив газу. — Просто заткнись, — коротко произносит блондин, резко сворачивая налево, успев проехать светофор на жёлтый. Киришима рефлекторно прижимается к сидению, хватаясь за ремень безопасности, хотя он не сможет спасти его от ярости Бакуго. Но, к удивлению Кацуки, он замолкает, видимо, что-то воображая у себя в голове, вспоминая все свои косяки, за которые Бакуго захочет свернуть полуздоровому Эйджиро шею. Тихо буркнув себе под нос непристойные слова, Кацуки всем словарным запасом проклинает Пикачу и Круглолицую, которые самым наглым образом сумели уговорить блондина устроить небольшой сюрприз в день выписки Киришимы, между прочим, у него дома! С самого начала эта идея показалась Бакуго идиотской, но под неумелыми угрозами и мольбами все-таки сдался и теперь все, что он может, — это недовольно глядеть на нарушителей его обыденной тишины в пустой квартире. Хоть тишина в доме и является неотъемлемой частью жизни Кацуки, за пару недель она начинает угнетать, всажаться в грудь неприятным тягучим чувством, вот и поэтому он согласился на вечеринку у себя в квартире. Думал, что это поможет как-то избавиться от противного ощущения пустоты, что каждодневно заполняет его лёгкие, мешая нормально дышать. Его телефон разрывается от сообщений, и Бакуго приходится просмотреть, что на этот раз смогли учудить эти придурки. «Чувак, вы едете уже? Все давно готово, а я жрать хочу!» — присылает Каминари. «Бакуго-кун, приезжай скорее, а то Денки пытается съесть все угощение! А ещё Серо копается в твоей коллекции комиксов, » — сообщение от Круглолицей. «Хагакурэ все стремится попасть к тебе в спальню. Если там есть что-то криминальное, я не буду тебя прикрывать» — Тодороки даже сейчас раздражает своим назойливым СМС. Кацуки чертыхается и сильнее давит ногой на педаль газа, испытывая резкую нехватку нервных клеток. По лицу Киришимы видно, что он хочет задать множество вопросов, почему его друг в таком настроении, но блондин пресёк все его попытки сказать хоть слово, быстрым маневром обогнав медленно едущий грузовик, чуть не столкнувшись с встречной машиной. — Эй, бро, куда нужно так спешить? — изумленно спрашивает Киришима, интуитивно хватаясь за ручку двери. Бакуго сжимает зубы и молчит, получая небольшую дозу адреналина от такой гонки. Помогает остудить голову и перестать думать. «Каччан, отпусти, мне нечем дышать!» — весело звучит в голове предательский голос, а перед глазами проносится широкая улыбка с яркими зелёными волосами. Бакуго вдыхает воздух через сжатую челюсть, мотнув головой и отгоняя навязчивую мысль. «Можно мне тебя обнять?» Черт! Уходи нахуй из головы! «Ты такой тёплый» «Мне нравятся твои волосы. Я буду называть их мягкими колючками. Прямо как их хозяин» «Мне тебя не хватает, Каччан» «Каччан, я люблю тебя» — Заткнись! — шипит Кацуки, крепче цепляясь за руль. Киришима недоуменно переводит на него взгляд. — Что? — Ничего. Отвали, — бросает блондин, прикусывая язык за то, что произнёс это вслух. Мысли смешиваются в одну сплошную кучу, искажая воспоминания. Это невероятно злит Кацуки. — Ты какой-то странный в последнее время… — Ни хрена подобного. Я в норме. — Слушай, мы за тебя переживаем. Ты можешь спокойно рассказать нам… — Да завались ты уже! Бесишь! — А что насчёт Мидории? — вдруг задаёт вопрос Киришима, ударяя этими словами блондина под дых и вышибая весь воздух из лёгких. — А он здесь причём? — Бакуго старается казаться невозмутимым, но слегка подрагивающие то ли от злости, то ли от чего-то ещё руки держат руль как за спасательный круг, борясь с желанием резко свернуть на встречную полосу и протаранить несколько машин. — Запропастился он куда-то. В последний раз я видел его вместе с тобой, когда вы приходили ко мне, он ещё странные вопросы задавал, а ты вдруг разозлился и ушёл. Кто он вообще? Твой знакомый? — Если бы я знал. — Правдиво отвечает Бакуго. — Ты мне ничего о нем не говорил. Где вы познакомились? Он тебя ещё называл «Каччаном», с чего бы это? — это прозвище, произнесенное Киришимой, заставило Кацуки предательски вздрогнуть, покосившись на красноволосого, и замереть, приоткрыв рот. Бушующая паранойя видит на пассажирском кресле такую знакомую и ненавистную зелёную макушку, смотря на Бакуго безмятежным и спокойным взглядом, снисходительно приподнимая уголки губ. Сильно качнув головой, заставив Киришиму обеспокоенно нахмуриться, блондин всеми силами старается сдержать взрывную силу, исходящую из горячих и красных ладоней. Слышится слабое потрескивание обивки руля и противный запах жженой кожи, и Бакуго тотчас приходит в себя, останавливая машину на обочине. Сердце бьётся где-то в районе глотки, каждым громким стуком отдаваясь болью в висках. — Эй, Бакуго, все хорошо? — беспокойно интересуется Киришима, положив руку на его плечо. Кацуки резко вскидывает голову и на один миг в его взгляде пробегает растерянность, но она тут же сменяется будничным раздражением. — Выходи из машины. Мы приехали, — сухим тоном отвечает Бакуго, сильно хлопнув дверью. Эйджиро лишь пожимает плечами и выходит следом, держась за грудь. Бакуго все оставшееся расстояние до квартиры хранит напряжённое молчание, пропуская мимо своего внимания обеспокоенный долгий взгляд Киришимы. Его не тревожит огромная надоедающая вкрай забота друга. Его тревожит мысль о том, что, можно поклясться, он видел знакомый силуэт в конце улицы.***
But in time, maybe I can change it We'll find someone who feels the same as me Но со временем, возможно, я смогу это изменить. Мы найдем того, кто чувствует то же, что и я
— ПОЗДРАВЛЯЕМ С ВЫПИСКОЙ! — задорный крик заполняет квартиру, осветившуюся ярким светом, заставляя прищурить глаза и закрыть уши от громких звуков. Ошарашенный такой встречей, Киришима стоит у порога, тупо раскрыв рот как рыба на суше, осматривая свисающие со стен и потолка разноцветные ленты и плакаты с надписями «С Выздоровлением!», «Дорогу Красному Бунтарю!», «Ничто не может сломить нашего братана!» и что-то в этом духе. — Это… это все… для меня? — еле выговаривает Киришима, тыча на себя пальцем. Его за руки затаскивают в прихожую, окружая жужжащими пожеланиями и поздравлениями. Бакуго презрительно морщит нос, обводя свою квартиру и совсем не узнает её за тоннами блесток и радужными шариками, и всей душой желает скрыться от всеобщего веселья, но, по закону подлости, его тоже волочат внутрь, закрывая дверь и отгоняя прочь все попытки свалить отсюда. — Конечно для тебя, идиотина ты наша! — выкрикивает Каминари, крепко обнимая замершего от шока Киришиму. Тот отмирает и пускает скупую мужскую слезу, похлопывая Денки по спине. — Мы очень рады тем, что ты жив и здоров, — улыбается Серо, пожимая Эйджиро руку. — Это точно! Ты крепкий малый, Кири! — вставляет свое слово невидимая девушка Хагакурэ, поднимая бокал с каким-то напитком в воздух, но кажется, что этот бокал сам парит в пространстве. — Я припас для тебя кучу бумажной работы, — говорит молчавший до этого Тодороки, даже не приподняв уголки своего хладнокровного лица. Урарака хихикает и кладёт на его плечо руку. — Он шутит, Киришима-кун, шутит! — миролюбиво произносит Очако. Тодороки безэмоционально поворачивается в её сторону. — А что смешного я сказал? — но его слова пропускают мимо ушей, уводя Киришиму в гостиную под радостным возгласом и всеобщим смехом. Бакуго, недовольно наблюдая за всем этим, цыкает и складывает руки на груди, прислоняясь спиной к стене. — Вы превратили мою комнату в жалкое подобие убежища клоуна, — обвиняюще фыркает он, всем своим видом показывая, что готов сорвать все эти ленточки и с радостью подорвать их, оставив один лишь пепел. — Это Хагакурэ вместе с Ураракой решили приукрасить здесь все, — отвечает Тодороки, осматривая пространство вокруг. — Они решили, что таким способом подбодрят Киришиму и заставят всех нас на время забыть происшествие с Ашидой. Серо рассказывал, что Киришима до сих пор был в плохом духе от этого. — Я не просил тебя отвечать, придурок. Это был риторический вопрос, — рычит Бакуго, отходя от Тодороки подальше. Тот, похоже, совсем не огорчается уходом Кацуки, продолжая стоять на месте. — Кстати, тебе пришла посылка, — произносит Тодороки, отчего Бакуго резко замирает на месте, недоуменно покосившись на Половинчатого. — Че? — Она лежала на пороге, когда ты оставил нам ключи от квартиры, — Тодороки спокойно пожимает плечами, кивая в сторону двери, ведущей на кухню. — Мы положили её на стол, так что, как надумаешь, посмотришь. С этими словами Тодороки, тихо хмыкнув, уходит в гостиную, откуда раздаётся задорная танцевальная музыка, сотрясающие стены. Волна мурашек проходит по телу блондина, а волосы на затылке сами встают дыбом от сказанных ранее слов. Посылка? От кого? В голову проникает сумасшедшая мысль, но Бакуго тут же отбрасывает её подальше, сомневаясь в правдивости своих суждений. И все же любопытство одерживает верх, и Кацуки быстро заходит на кухню, лихорадочно ищя глазами загадочную посылку. А, найдя её, недоверчиво косится на небольшую бумажную обертку, обвязанную красной нитью, с двумя выведенными словами посередине. Шумно сглотнув и благодарно подчеркнув в голове, что никто не видит выражения его лица, Кацуки с зажатыми в кулаки руками и быстро колотящимся сердцем словно в замедленной съёмке передвигает ноги, приближаясь к столу. Как сапёр, пришедший обезвреживать бомбу. Одно неловкое движение, один промах, и он взлетит на воздух. Дрожащей рукой берет посылку и читает слова, что тоннами груза придавливают грудь, разрывая спину на куски и растирает рёбра в пыль, громко скрепя суставами. Для КаччанаBut the darker the weather, the better the man You can take all you want, but not who I am Но чем темнее погода, тем лучше человек Ты можешь взять все, что захочешь, но не меня
Как самый профессиональный мазохист, он аккуратно открывает посылку, хотя разум кричит ему не делать этого. Но не он побеждает в этой безумной схватке. Отчаянное любопытство, желание узнать, что ему прислал Деку, с которого все время обещает себе беспощадно содрать кожу, ну, или странное, непонятное для него ощущение чёрной дыры в душе, что становится все больше с каждым прожитым днем. Не следовало поднимать эту гребанную посылку, открывать её и все глубже зарывать себя в могилу. Потому что сейчас Кацуки жалеет об этом больше всего. То, что он увидел внутри, заставляет чему-то треснуть с таким звонким звуком, который закладывает уши. Глаза перестают видеть, покрываясь чёрной плёнкой, руки болезненно дрожат, не в силах остановиться, комкая бумагу, которую хочется сжечь и, наоборот, спрятать в самом надёжном месте. Дыхание сперло, а в уголках глаз появляется давно потерянное обжигающее ощущение. Запястье начинает ныть с огромной силой, правая рука немеет от тупой боли, и Бакуго, словно проснувшись от долгой комы, зажимает правое предплечье, отчего бумага летит на пол, разбрасываясь в разные стороны. — Все напитки волшебным образом исчезли, я не знаю, насколько нам хватит газировки и продержимся ли мы на ней ещё пару часов, — задумчиво бормочет Урарака, открывая дверь на кухню и застывая на месте, пораженная открывающимся её глазам виду. Кацуки тоже замирает, все ещё держась за запястье. — К-Кацуки-кун, с тобой все в порядке? — ошеломленно выдыхает Урарака, подпрыгивая к Бакуго и хватая за плечи. Впервые блондин смотрит на неё потерянным и немного шокированным взглядом, отчего девушка сильнее сжимает того руками, тоже не понимая, что происходит. — Кацуки, скажи, ты в порядке? Что с тобой? — зажатое запястье невольно притягивает её взгляд, и Бакуго, опомнившись, отталкивает её назад, засовывая дрожащие руки в карманы толстовки, делая вид, словно ничего не произошло. Но горящая огнём правая рука говорит об обратном, заставляя Кацуки болезненно сморщить лицо, хотя получается больше раздражённо и брезгливо, ежели по-другому. — Что это только что было? — выговаривает Урарака, во все глаза таращась на блондина. Тот гневно хмурит брови и презрительно приподнимает верхнюю губу, становясь самим собой, словно не он минуту назад чуть не разрыдался от парочки листков. — Не суй свой нос не в свое дело, — рявкает на неё Бакуго, быстро поднимая бумагу и сминая все в один комок, одним движением выкинув её в мусорку. Все это время Очако стоит, прикованная к месту, в ужасе наблюдая за Кацуки, не решаясь произнести и слово. Бакуго чувствует, что Круглолицая хочет задать вопрос, за который он возненавидит её ещё больше, а ещё и весь мир в целом, готовый рвать и метать все, что попадётся на глаза. — Твоё запястье, — тихо произносит Очако, и внутри у блондина все вмиг холодеет. — Ты нашёл соулмейта? — Это не твоё гребанное дело, ясно? — злобно отвечает Бакуго, но Урарака, похоже, привыкла к этому его состоянию. — Кто это? И почему ты так сильно хватался за запястье? Что с тобой происходит? — Лучше заткнись по-хорошему, иначе… — Нет! Не заткнусь! — решительно отвечает Урарака, подходя ближе и заглядывая Кацуки прямо в глаза. — Мы боимся за тебя, за твоё состояние! Разве ты не можешь этого понять? Мы твои друзья, нам важно то, что с тобой творится! — Мне плевать, — резко бросает тот, удивлённо взглянув на Круглолицую, которая ударила его по щеке, отрезвляя. Мимика Кацуки в тот же миг сменяется на уничтожающий, но Урарака все продолжает сыпать словами; из её глаз бегут мокрые дорожки слез. — А мне не плевать! Нам не плевать! Думай, что хочешь, делай, что хочешь, но не смей отталкивать нас, ты понял меня? — голос девушки дрожит, писклявит, но её слова топором врезается в мозг Бакуго, отпечатывая каждую букву, царапая её на корке черепа. — Мы… мы не можем потерять ещё и тебя, ты это понимаешь? Сначала мы потеряли Мину, а потом Киришима чуть не погиб, а ты, конченый эгоист, сам бежишь на рожон, словно давно мечтаешь о смерти! — Закрой рот, Круглолицая. — Нет! Я выскажу тебе все, что давно хотела сказать! В последнее время ты все дальше отходишь от нас, молчишь. Что тебя гложет? Это связано с соулмейтом, верно? Почему ты нам не рассказывал? Ты чего-то боишься? — Ещё слово, и я тебя убью, — последний вопрос напрочь выбивает из Кацуки все спокойствие. Сдерживая внутренний гнев, а также потаенное отчаяние от сказанных девушкой слов, он грубо толкает её в плечо, выходя из комнаты, не обращая внимание на выклики в его сторону. Сильно зажмурив глаза и испытывая сотни эмоций сразу, начиная неприкрытой яростью, заканчивая страхом и бессилием, он хочет зайти в свою спальню, гневно хлопнув дверью, или выставить всех отсюда и остаться в одиночестве, чтобы поразмыслить обо всем, навалившимся разом на плечи и не давая нормально работать мозгу. Перед глазами снова появляется силуэт Деку, но сейчас Бакуго не знает, что предпринять: убить его или крепко обнять, не смея отпускать и чтобы этот идиот больше не посмел убегать. Больше не посмел оставлять его одного.You broke me down and stole my soul Left me vacant and all alone Ты сломил меня и украл мою душу. Оставил меня пустым и одиноким
— Чувак, у вас нормально там все? — задорно, но немного обеспокоенно спрашивает Каминари, пытаясь влить в Киришиму три стакана намешанной им бурды. Остальные в комнате заинтересованно оборачиваются в сторону блондина, навострив уши. — Не твоё, блять, дело, — рычит Кацуки, обводя всех лютым взглядом. Громкая музыка, раздающаяся из включённого телевизора с какой-то музыкальной программой, назойливо шумит в ушах. Вся эта весёлая атмосфера противна Бакуго, и он уже готов осуществить свое желание и послать всех подальше, выставив за дверь, если бы не одно но. Программа вмиг прекращается, сменяясь странной картинкой. Герои тотчас напряглись, понимая, что ни к чему хорошему это не приведёт. На них с экрана взирает ни кто иной, как Шигараки Томура, со своими неизменными кистями рук, размещёнными на лице, шее и плечах. Светлые волосы паклами свисают с головы, почти полностью скрывая внешность злодея. Правда, два ярко-красных зрачка взирают на них с неприкрытым безумием, а широкий оскал приносит только жуть. — Шигараки? — настороженно страшивает Тодороки, прищурив гетерохромные глаза. — Почему он траслируется по ТВ? — Разве Лига Злодеев не зарылась под землю? — интересуется Серо. — И почему он в открытую показывает себя? — подаёт голос вошедшая в гостиную Урарака. Кацуки косится на её руки, сжимающие мятые листы, которые он недавно выбросил в мусорку. Расширив глаза, он намеревается выхватить их, но хрипловатый голос злодея заставляет обернуться на него. — Рад снова появиться здесь, — медленно произносит Шигараки, растягивая руки в стороны. Только сейчас Бакуго замечает за спиной злодея множество людей в чёрных плащах, с закрытыми масками лицами. Они кажутся очень знакомыми. — У меня для всех есть весьма важное сообщение, — продолжает Томура, наклонив голову в сторону, отчего он кажется ещё больше спрыгнувшим с катушек. — Мне надоело ждать, и я делаю решительный шаг на пути к преобразованию мира. Сегодня случится неминуемое, хаос поглотит весь город, всю страну. Можете спасаться, можете бежать, но кара достигнет всех. Герои, я обращаюсь к вам, — Шигараки тычит в экран тощими пальцами, словно говоря именно с теми, кто в данный момент находится в комнате. — Не пытайтесь остановить нас, иначе сами попадёте в самое пекло. Решительный шаг на пути к очищению наступил. С этими словами экран гаснет, как и свет во всей квартире, погружая не только дом, но и весь город во тьму.You can't have mу Ты не можешь забрать мою…