***
Что ж, привет. Меня зовут Кларк Гриффин. Давай я задам тебе вопрос? Что для тебя означает фраза «обычная девушка»? Ты, вероятно, ответишь: «Это красивая, добрая, светлая, трудолюбивая и умная девушка.» И ты будешь прав. Даже если ты ответил по-другому, суть та же. Но я не обычная девушка. Я — вампир. Да, вампир. Ах, да. Ещё я блондинка с глазами цвета моря. Хладнокровная, жёсткая, твёрдая и равнодушная. Мне сто тридцать пять лет. Да, я старая. Даже очень. Каждые два года я переезжаю вместе со своим другом Джоном из города в город, чтобы не выдать нашу сущность. Если мы будем просто менять школы, это будет выглядеть подозрительно, согласись? Мерфи — эгоистичный ублюдок, думающий о себе (с недавнего времени ещё и обо мне, и я была шокирована, узнав это), равнодушный, дерзкий, самовлюбленный. Он постоянно вытаскивает меня из разных ситуаций, в которые я регулярно попадаю. Он научил меня охотиться, сдерживать себя при людях (когда я голодна, а человеческая кровь очень соблазнительна в такие моменты) и раскрыл мою суперспособность. Кстати об этом. Очень редко, когда вампиры имеют суперспособности. Даже не так. Это просто дополнительное умение. У Джона, например, это чуткость. Он ищейка. Он легко может найти вампира, человека или оборотня по запаху. Очень хорошая способность, потому что часто помогает. У меня это скорость, ловкость, сила и чуткость. Ничего особенного, но я могу побороть даже вампира, которому под три сотни лет. У Квинта Кэмбала это чтение мыслей. Квинт — это вампир, который имеет большую стаю. Он правит, поддерживает в ней порядок. Вообще, эти способности безграничны. Это может быть как видеть прошлое или будущее, или же способность создавать огонь или воду. Мы с Джоном не можем назвать себя вегетарианцами, потому что питаемся как человеческой кровью, так и кровью животных. В основном, страдают животные, потому что кровь людей мы пьем очень и очень редко. Потому что не хотим убивать людей. Вампиры, которые состоят в стаях, чаще всего питаются именно людьми. Также, вампиры делятся на два типа: те, что состоят в стае и те, что блуждают по миру в одиночку. Каждый из этих вариантов имеет свои преимущества. Если ты одиночка, то тебе легче охотиться на людей, заметать следы. А если ты состоишь в стае, то можешь смело не бояться, потому что такие вампиры нападают стаей. Поэтому твоя жизнь в их руках. Но есть и минусы, конечно же. Одиночки часто создают себе проблемы с другими. Постоять за себя им труднее, чаще всего это невозможно. Также есть большой риск наткнуться на оборотней, которые ходят стаей. Твой исход — смерть. В стаях же постоянные драки и борьба за лидерство. Даже если ты ни при чем и не стремишься к власти, ты обязательно кому-нибудь не понравишься и тебя могут запросто убить. С главой не спорят. Поэтому мы с Мерфи и решили быть вместе. Нет, нет. Ничего особенного, мы просто хорошие друзья, которые могут постоять друг за друга, не больше. Я люблю его. Как друга. И он меня. Джону сто шестьдесят пять лет. Его превратили, когда ему было всего восемнадцать. Меня превратили, когда мне было семнадцать. Человеческая разница всего год. Да и вампирская не особо большая. Ах, да. Оборотни. Это люди, которые с рождения становятся убийцами вампиров. Они нас ненавидят. Один лишь наш запах наталкивает их на нападение. В волчьей стае по десять-пятнадцать волков, бывает больше. Это может быть как парень, так и девушка. Оборотни всегда помечают границу своих территорий, обговаривая её с вампирами, которые находятся по соседству. Если их все устраивает, они связывают свой договор. Если нет, то пытаются найти компромисс для обеих сторон. Стоит кому-то из них переступить черту — ты труп. Тут уж ничего не попишешь. Правила есть правила. Оборотни вампиров чувствуют издалека. У них прекрасное чутье. Как и у нас. Но они волки, поэтому в этом факторе мы проигрываем. Оборотни имеют свой запах. Запах псины. Как только ты чувствуешь его, хочется застрелиться, он отвратителен. Резкий и вонючий. Не знаю, как там они думают о нашем запахе, но у меня глаза выкатываются, когда я их чую. За всю жизнь я встречала немало оборотней и отлично запомнила запах каждого. Меня всегда поражает окраска их шерсти. Она бывает самая разная. Чёрная, белая, серая, может быть и все вместе. Очень завораживающе. Они выглядят величественно. Оборотни очень большие. Могут быть чуть выше двух метра.***
Понедельник, 7:00 — Ну что, готова к новому дню, Принцесса? — лукаво спросил Джон. — Каждый день ты спрашиваешь одно и тоже, Мерфи. Ты заметил? — ухмыльнулась я. — Конечно, иначе зачем бы я это говорил? — Это раздражает. — Я в курсе, — улыбнулся он. Порой я его ненавижу. Мы подъезжаем к школе. Он открывает дверь чёрного «Порше» и вежливо подаёт мне руку. Около парковки уже куча народу. Быстро пробегаюсь взглядом по знакомым лицам. В школе я дружу только с одной девушкой по имени Октавия Блейк. Брюнетка с карими глазами, весёлая, красивая, дружелюбная. (Да, да, обычная девушка). Она мне нравится. Никогда не спрашивает: «Эй, ты такая холодная, тебе не холодно?», или «Ты такая бледная, ты нормально себя чувствуешь?» или «Почему ты не ешь? Села на диету?». Подобные вопросы зарождают во мне желание вцепиться клыками в шею этого человека. Я понимаю заинтересованность людей, но отвалите, пожалуйста. Спасибо. Мы входим в школу, и ко мне сразу же подходит Октавия. — Привет, Кларк! Джон, — она кивнула Мерфи в знак приветствия. Он сделал тоже самое. — Рада тебя видеть. Как провела выходные? — спрашивает девушка и обнимает меня. Я сразу чувствую неимоверное тепло, исходящей от неё. — Привет, О. Отлично, мы с Мерфи ездили к моему дяде на каникулы, — вру я. Конечно же, мой дядя, как и остальные родственники, умер много десятилетий назад. — А ты как провела каникулы? — Прекрасно. Тоже ездила навестить родственников, — улыбаясь, ответила девушка. Джон, улыбаясь, положил руку мне на плечо, безмолвно намекая о том, что нам нужно поговорить наедине. — Прости. Тогда, встретимся в кафетерии? — сказала я Блейк. — Да, конечно, увидимся, — ответила она. — Что такое, Мерфи? — Кларк, посмотри на ту девушку. Он показал мне взглядом на брюнетку, облокотившуюся плечом к стене. Она выглядела очень красиво. Вьющиеся волосы, спадающие на плечи, форма, включающая в себя штаны в обтяжку, белую рубашку и чёрный жакет. Она прекрасна… Как только она подняла на меня глаза, очевидно, почувствовав на себе наши взгляды, я увидела большие изумрудно-зелёные глаза. Девушка выглядит уверенной в себе, мягкой и нежной. Но что-то не так. Я чувствую это. — Я не могу понять её энергетику, — шепчет себе под нос Джон, зная, что я его услышу, — люди, вампиры и оборотни имеют свою энергетику. Но эта девушка… она мне непонятна. — Она точно не вампир. Я чувствую биение её сердца, — шепчу я, отводя взгляд, — но она и не оборотень. Человеком тоже не может быть. Она… Будто все вместе… Джон задерживает дыхание и громко выдыхает. — Кто она такая? — его взгляд холоден, а в голосе отдаются нотки стали. — Мы должны это узнать. — Я… Я попробую, — в замешательстве отвечаю я. Я решаю подойти к девушке ближе и понять, кем она все-таки является. Медленно, но уверенно я подхожу к ней. Она отводит взгляд от телефона и смотрят своими хвойно-зелёными глазами прямо на меня, будто читая изнутри. Моё дыхание прерывается. Я будто не могу дышать. Что она со мной делает? — Привет… Я… Я Кларк Гриффин. — протягиваю ей руку. — Приветствую. Я Александрия Вудс, — холодно отвечает девушка, но все-таки пожимает мою руку. Её рука тёплая, даже горячая. Она никак не реагирует на то, что моя рука словно глыба льда. Она точно не вампир. Кто бы удивлялся. — В каком ты классе? — пытаюсь начать разговор я. — В 10, — спокойной отвечает она, отводя взгляд в сторону. — Мы в одном классе, Кларк. Кларк… Как она сказала моё имя… Так нежно… Я бы слушала то, как она его говорит вечно… Так, стоп. Нет, нет, нет. Отбрось эти мысли. Её энергетика отдаёт холодом (как у вампиров), чуткостью (как у оборотней) и нежностью (как у людей). Кто она, мать его, такая?! Мы будем в одном классе. Прекрасно. Будет шанс узнать её получше. Эта девушка уже сводит меня с ума. — Может, мы… — пытаюсь начать я, но она перебивает: — Нет, Кларк. Не пытайся подружиться со мной, не нужно. В этом нет необходимости, — с той же вежливостью и самоуверенностью в голосе отвечает Вудс, разворачивается и уходит, оставляя за собой лишь поразительно приятный, сладкий и вкусный запах. Мерфи смотрит на меня, поднимая одну бровь и как бы спрашивая, чего я добилась, хотя он прекрасно слышал весь разговор. — Заткнись, — говорю я, приближаясь к другу. — Мы должны узнать, кто она. И я узнаю это, — холодно говорю я ему, на что он отвечает быстрым кивком.