***
Я навещаю родителей каждые выходные, стараюсь подметить наилучший момент, когда останусь наедине с отцом и матерью, но младшие братья, либо вдвоем, либо по очереди, не позволяют мне совершить намеченный безумный поступок — признаться им наконец и перестать изводить себя недомолвками. Мама первая подмечает, что я изменился, и как-то легко выводит меня на разговор: - Саша, я тебя уже достаточно хорошо знаю, чтобы понять: ты хочешь о чем-то рассказать, но никак не решаешься. Говори, как есть. Она садится напротив, вытирая руки полотенцем после мытья посуды. Отец наливает нам чай, расставляет на столе кружки, высыпает в тарелку печенье. Мои братья режутся в приставку в зале. Все как обычно, но у меня сердце не на месте. Оно колотится так мощно, что у меня комок в горле вырастает. Вот она, отчетная минута. Или даже секунда. - Я гей. Боюсь поднять глаза. Я сказал это отчетливо и громко. Братья в зале вряд ли услышали, но родителям не нужно переспрашивать. Бросаю испуганный взгляд на руки матери: они обнимают горячую кружку, не дрожат, не сжимают скатерть на столе в приступе гнева. Я всегда знал, что мама у меня с железными нервами, но сейчас… Я поднимаю взгляд выше, к ее лицу, и столбенею. Она улыбается мне. Печально, сквозь слезы, но все-таки улыбается: - Я знаю, Саш. Я перестаю что-либо понимать, и в этот момент чувствую на плече горячую ладонь отца. Непроизвольно вздрагиваю и замираю. - Ты слишком долго скрывал это от нас, — голос отца тихий и строгий. Как всегда. — Наверное, ждешь оплеуху или скандал? — он присаживается рядом и грустно усмехается, помешивая сахар в кружке. — Но у нас с матерью было время подготовиться к этому разговору. Мы просто хотели, чтобы ты первый его начал. Хоть когда-нибудь. - Когда ты переезжал в квартиру бабушки после ее смерти, — продолжает мама, — мы разбирали твою комнату. Твоя кровать вместе с матрасом пришла в полную негодность, мы ее разобрали и вынесли на помойку. Вместе со старым матрасом, в котором мы совершенно случайно нашли кое-какие брошюры, вырезки из журналов, распечатки и статьи. - О боже! — я закрываю лицо ладонями и жмурюсь. «Точно!» После того, как я познал секс с мужчиной, я все равно пытался понять, на самом ли деле я тот человек, за которого себя принимаю. Я тайком покупал соответствующие журналы, искал интересные случаи из жизни в интернете, собирал брошюры с номерами телефонов помощи молодым подросткам, не разобравшимся в себе, но так ни разу и не решился их набрать. — Это же было пять лет назад. - Да, — кивает отец, — и пять лет мы об этом молчим. Ждем, когда ты нам сам расскажешь о себе. Поначалу мы думали, что ты все еще разбираешься в себе, и поэтому молчишь, но ты продолжал вести одинокую жизнь, и мы поняли, что ты для себя все уже решил. Мы не дергали тебя с вопросами о девушках, отношениях, браке. Понимали, как для тебя будет болезненно услышать подобные вопросы от родителей. Терпеливо ждали дня, когда ты сможешь нам довериться. Что же произошло с тобой, раз ты все-таки решился? - Я встретил одного хорошего парня… и очень крепко влюбился, — бормочу я сквозь слезы. — Скорее всего, мне придется переехать к нему во Владивосток, потому что нам трудно друг без друга, и я совершенно не хочу находить для вас ложные причины отъезда. Я хочу быть честным перед вами. Простите, если не оправдал ваши надежды. Мне правда жаль… — я закрываю лицо руками и плачу, сам себя не понимая. Я вроде как счастлив от того, что родители совсем не удивлены моим откровением и даже рады, что я, наконец, открылся им. Но еще мне безумно стыдно перед ними за свое молчание, а ведь они так долго ждали этого разговора. - Хорошо, что ты нам все же открылся, — мама подсаживается ближе ко мне и притягивает к груди, а я утыкаюсь в плечо и крепко сжимаю в своих руках. — Расскажи нам теперь обо всем. И о прошлом, и о будущем. О своих планах с любимым человеком. Мы хотим знать все о нашем старшем сыне.***
- Саша!!! На Мите черное пальто и голубые джинсы. Сегодня необычайно солнечно и тепло в приморской столице, и парень с широкой улыбкой щурится от ярких лучей и машет мне рукой в толпе встречающих так усиленно, что его блестящие волосы разлетаются в разные стороны. Я спускаюсь с подножки автобуса и тащу за собой небольшой багаж. - Как доехал? — он ласково обнимает меня, отстраняется и смотрит мне прямо в глаза. Все такой же жизнерадостный и обаятельный. Мой любимый парень. - Спать хочу, — улыбаюсь я сонно. — Рано встал на рейс. - А я вообще не спал. Боялся проспать. Дергался всю ночь, — он заглядывает за спину и рассматривает мой небольшой чемодан. — Это все? — он беспокойно хмурится. — Ты на сколько приехал вообще? - На две недели максимум, — я киваю на багаж. — Я бы так и на месяц приехал. Не люблю таскать за собой кучу шмотья. - Поддерживаю. Мы с тобой по-настоящему родственные души, — он смеясь поднимает кулачок, и я осторожно стукаю по нему своим кулаком, понимая его жест. - У вас тепло сегодня, а ведь завьюжило не так давно, — мы бредем к таксистам, стоящим в сторонке. Мне приходится нести чемодан в руках, потому что вокруг нас грязные лужи и ручьи тающего снега. - Ага, март вспомнил, что он весенний месяц. Мы оба забираемся в такси на заднее сидение, ближе друг к другу. Мне не терпится сократить между нами расстояние, но пока приходится мужественно терпеть. Мы соприкасаемся коленями, молчим, смотрим в окно, потом друг на друга, смущенно улыбаемся, снова отворачиваемся. Мне так хорошо еще никогда не было. Я впервые в жизни чувствую наполненность собственной души, в конечном итоге ее может разорвать, если я спустя какое-то время не обрушу всю накопленную месяцами нежность на рядом сидящего парня. Мы подъезжаем к уже знакомому мне подъезду, поднимаемся на знакомый этаж, проходим в темный коридор квартиры. Как только захлопывается дверь, я, ни секунды не колеблясь, притягиваю к себе парня за воротник пальто и приникаю к губам. Митя пытается оторваться от меня, но слишком неуверенно и вяло. Мое любимое сопротивление. Я едва не смеюсь от счастья снова почувствовать его стандартный бунт… - Кхе-кхе! «Мы не одни?!» Я распахиваю глаза и резко отрываюсь от губ парня, в шоке обернувшись через плечо. Вспыхивает свет, я мгновенно отскакиваю от застывшего парня: на меня смотрят красивые раскосые глаза девушки. Строго, хмуро и с опасением. - Оля, — быстро приходит в себя Митя, — это… мой парень Саша. Саша, это моя сестра Оля. Она в курсе. Я тебе уже говорил. - Приятно познакомиться, — я спокойно протягиваю ладонь, хотя адреналин здорово пощекотал нервишки, Оля надменно ее рассматривает, но все же пожимает. Без единого слова. Меня поражает сходство в ее мимике с мимикой брата. Митя так же хмурит брови, так же надменно смотрит, так же молчалив в трудные моменты жизни. - Я заходила на обед, — Оля все же начинает говорить, затем накидывает куртку и сапоги, поправляет волосы. — Оставлю вас наедине. Вам, наверное, о многом нужно поговорить, — ее взгляд все еще острый в мою сторону. Я неизбежно слышу ехидные нотки в ее последнем предложении, но мне все равно: мой мозг-извращенец перегрет уже от одного только слова «наедине». - Пока, — бормочет Митя, когда она открывает дверь. - Пока, — она тепло улыбается ему, смотрит на меня. — До встречи. - До встречи, — отвечаю я вежливо. Дверь захлопывается, а я перевожу взволнованный взгляд на Митю, и мы начинаем тихонько смеяться. - Я думал, спалились по полной, — вздыхаю я облегченно. - Вечно ты несдержан, — весело фыркает в мою сторону парень, раздевается и ныряет в проем кухни. — Проходи. Чувствуй себя как дома. Может, кофе? Или хочешь покушать? Я сбрасываю куртку и ботинки, прохожу вслед за ним и опираюсь на косяк: - А может без прелюдий? Кофе — последнее, чего я хочу в данный момент. Митя удивленно оборачивается, застыв с кружкой в руках, моя патологическая откровенность в словах явно его обескуражила, но потом он отставляет кружку в сторону и уверенно сокращает между нами расстояние. Поцелуй по-мужски крепкий и глубокий, Митя обнимает меня за шею и прижимает к стене своим телом. Видимо, своей несдержанной страстью в коридоре я хорошенько распалил парня, но меня немного пугает его внезапная настойчивость, мне не очень хочется повторения последнего секса в палатке, пора брать инициативу в собственные руки. Я хватаю парня за пояс и толкаю к спальне. - Кровать там? — спрашиваю я между поцелуями. - Угу, — бормочет тот, не отрываясь от моих губ. Мы продолжаем передвигаться, не забывая целоваться и забираться руками под одежду. У кровати мы ненадолго отстраняемся, чтобы раздеться донага, падаем на кровать, обнимаемся. Я вижу и чувствую, как Митя возбужден. Сегодня нам и правда долгие прелюдии не нужны. В конце концов, мы слишком долго этого ждали, чтобы размениваться на «телячьи» нежности, и сейчас я хочу настоящего грубого и быстрого секса. Митя вынимает из тумбочки презерватив, рвет обертку и… надевает его на себя. «Так-так. Ну вот опять.!» - Митя! — я пытаюсь его остановить, перехватывая запястье, он внимательно рассматривает мое лицо. — Послушай, в тот раз в палатке… - Я знаю, что это был твой первый раз, — вдруг непринужденно перебивает меня парень и мягко опрокидывает меня на спину. — Но я не могу заниматься сексом, только принимая, понимаешь? Давай проясним эту ситуацию раз и навсегда. Я не пытаюсь подмять тебя под себя. В любой момент ты можешь взять меня, и я не буду сопротивляться. Мне нравится, когда ты делаешь подобное со мной, но иногда мне тоже хочется… воткнуться. И прямо сейчас я хочу тобою овладеть так сильно, что никакая сила, никакие отговорки и причины меня не смогут остановить. Позволь мне любить тебя так, как умею только я. Он снова целует меня, словно давая немного времени подумать над его словами, ласково поглаживает мои бедра горячими ладонями. У меня нет выхода. Я снова не хочу противиться его желанию. Да, мне все еще не нравится эта роль в сексе, но мне нравится, когда Митя получает от меня удовольствие подобным способом. Я все еще помню прошлый раз, помню, как в моей душе все бурлило от счастья быть объектом наслаждения этого нужного мне человека. Это совершенно другие чувства. И, кажется, мне они тоже необходимы, чтобы ощущать полноту наших с Митей отношений. - Тогда позволь мне сделать это самому, — шепчу я ему в губы, вспоминая, как грубо он овладел мной в первый раз. Хотя бы постараюсь причинить себе меньше дискомфорта. - Хорошо, — легко соглашается он. Мы меняемся местами: он ложится на спину, я устраиваюсь у него на бедрах сверху. Упираюсь рукой ему в грудь и медленно опускаюсь, позволяя ему проникать в меня глубже с каждой секундой. Даже со смазкой это получается так же болезненно, как в прошлый раз. Я жмурюсь, а Митя нежно поглаживает мои бедра, успокаивая. Как только он входит в меня полностью, я ненадолго прижимаюсь к его груди, чтобы привыкнуть к ощущениям. Он терпеливо ждет, обнимая меня и не двигаясь. Я возвращаюсь в вертикальное положение, стараюсь удобнее устроиться, пока делаю плавные движения бедрами, медленно приподнимая их и опуская обратно, жмурюсь от непривычного давления в причинном месте. Наверное, мне потребуется время и практика, чтобы привыкнуть. Я совершенно не вижу себя в пассивной роли, от этого мне тяжело расслабиться и получить от процесса истинное наслаждение так же искренне, как это всегда делает Митя. - Саш! - А? — вздрагиваю от неожиданности и распахиваю глаза. Митя протягивает мне руки, словно приглашая в объятие. - Иди ко мне. - Сейчас? - Сейчас. Я прижимаюсь к его груди, и в тот же миг Митя переворачивает меня набок, а потом, к моему удивлению, опрокидывает и на спину, с улыбкой закидывая мои ноги себе на бедра. - Хреновый из тебя пассив, Сашка! Давай лучше я сам все сделаю. Быстрее кончу, и тебя перестану мучить, ок? — он нежно поглаживает меня вдоль щеки и дарит легкий поцелуй. Я улыбаюсь в ответ: - Хорошо. Дерзай. Он начинает двигаться, прикрыв веки и закусив нижнюю губу. Сосредоточенно и самозабвенно, а я с неизбежностью понимаю, что таким возбужденным, сильным и дерзким он мне нравится тоже. Он будет нравиться мне любым, потому что я по-настоящему сильно влюблен в этого красивого ласкового парня. Он и правда кончает быстро, видимо, от сильного перевозбуждения, откатывается в сторону и тяжело дышит: - Как классно! — шепчет он и усмехается, забавно наморщив нос, потом прижимается к моему боку и целует в плечо. — Ты самый лучший в мире любовник! Я бросаю на него недоверчивый снисходительный взгляд: - Хороша заслуга — полежать под тобой несколько минут. - Я тоже обычно лежу под тобой несколько минут, но это не мешает получать тебе от этого удовольствие. Киваю головой: что правда, то правда. - Теперь моя очередь! Гони резинку! Митя задорно смеется, заботливо протягивает мне пакетик Дюрекса, удобнее устраивается на постели и нетерпеливо тянет на себя: - Иди ко мне, мой безусловный актив! Подначивает меня, не иначе! - Ох и договоришься, безусловный универсал! — не сдержавшись, смеюсь я. Нам обоим весело, хотя мы и занимаемся сексом. Всегда считал, что смех и секс не совместимы. Удивительно, как с любимым человеком легко находится общий язык и правильный подход к любому делу. Митя жмурится подо мной, а я внимательно наблюдаю его привычную реакцию, чтобы уловить нотки его непосредственного и простого отношения к тому, что я с ним делаю в данные минуты. Он не стесняется и, по всей видимости, совершенно не задумывается над тем, как соблазнительно выглядит, постанывая мне в лицо и подставляя шею под мои яростные засосы. Вот так и я должен выглядеть, пока он получает от меня удовольствие. Чем дольше я смотрю на него, тем больше меня возбуждает его неподдельная самоотдача. Не зря я считал его прошлым летом идеальным для меня пассивом: от одного лишь взгляда на него во время секса мне хочется разрядиться. Я с трудом сдерживаю себя, переворачиваю парня на живот и снова вхожу в него, просовываю руку под его бедра и нащупываю возбужденную плоть. Он снова завелся, а это настраивает меня на то, чтобы попытаться довести его до разрядки, пока я все еще в нем. Я осторожно двигаю ладонью, слышу одобрительный стон, затем он рукой прижимает меня ближе к себе и шепчет: - Не останавливайся! Это еще одно положительное качество парня: он никогда не молчит для того, чтобы получить ярчайшее наслаждение в постели. Я двигаю бедрами в такт своей руке, Митя подо мной в буквальном смысле дрожит, всем видом показывая, что я могу ускориться, что я и делаю в конечном итоге. Наградой за мои труды становится громкий вскрик парня и частые стоны, я сам не остаюсь в долгу: кончаю на последнем толчке, сжав парня в капкане своих рук, и замираю за его спиной. Мы забираемся под одеяло, прижимаемся друг к другу, все еще пытаемся отдышаться. Митя выглядит безумно уставшим. - Саша! - М-м-м? — отзываюсь я и приподнимаю голову, заглядывая в его лицо. Он не открывает глаза и сонно бурчит: - Я правда не спал всю ночь, а после нашего обалденного марафона вообще выжатый, как лимон. Я вздремну недолго. Если захочешь поесть, в холодильнике кастрюля борща. Оля вчера варила. Если нужно в душ, пользуйся там всем, что найдешь. Не стесняйся. Возможно, когда-нибудь эта квартира станет нашим домом. Я ласково улыбаюсь ему, хоть он этого и не видит. - Хорошо, спи. Я пока тоже полежу. Не хочу двигаться. - Угу, — он приникает ко мне ближе, и мне кажется, что он почти сразу же проваливается в сон в моих руках. Но нет. — Саш! - М-м-м? Он смотрит мне в глаза: - Я люблю тебя. Я расслабленно выдыхаю: «Неужели я это услышал?» - И я люблю тебя. Вот теперь сказано все. Никаких недомолвок и недосказанностей. Пока он сопит мне в плечо, я с нескрываемой любовью во взгляде рассматриваю его милое лицо и поглаживаю по волосам. Момент счастья слишком осязаем для меня сегодня, прямо в эти минуты. Я безоговорочно доверяю этому парню свое тело и душу. Свое будущее. Свою жизнь. Ради него я готов рисковать: бросить прежнюю работу и переехать в незнакомый город, оставить родных и друзей. Я буду стараться ради нас. Ради нашего общего счастья и искренней любви. Подтягиваю к себе джинсы, лежащие на полу, и вынимаю на свет свой телефон. Фронтальная камера запечатлевает сонный профиль моего любимого и мою довольную физиономию с разлохмаченной макушкой и широкой улыбкой. Направляю фотографию в чат старшему собеседнику Мите с подписью: «Мы двое в обнимку. Как ты и просил». В ответ приходит радостное: «Ну наконец-то! Очень рад за вас, красавцы!!!» Усмехаюсь и пишу ему: «Спасибо, что вовремя заставил меня одуматься и принять правильное решение!» В ответ приходит надменное «Обращайтесь!». Недолго размышляю, а потом все же отправляю ту же фотографию Коле. Ждать не приходится: «Ты же только утром уехал, а уже в постели??? Ну вы и сексоголики!!!» Тихонько похрюкиваю в кулак от смеха, чтобы не разбудить Митю, и нагло парирую: «Ну у меня в отличие от тебя половая жизнь была чересчур нерегулярной. Наверстываю упущенное!» Откладываю телефон на тумбочку, прижимаю Митю крепче к своей груди, прикрываю глаза. Его ладонь скользит по моему бедру, обнимает меня и замирает. Столько нежности между нами, столько же и страсти. Ведь Митя тоже мне доверяет: это прослеживается во всем, что он делает и говорит. Он открылся перед сестрой, позвал меня к себе, признался в любви. Мой самый драгоценный человек! Я почти успеваю задремать, как вдруг слышу скрип ключа во входной двери: кто-то явно зашел в квартиру. Я медленно прячусь под одеялом. «А если это родители?!» Я испуганно рассматриваю лицо спящего Мити, судорожно соображая, что мне предпринять: спрятаться под одеялом или растолкать парня, чтобы он разрешил эту ситуацию, которая собирается стать весьма неприятным конфузом. Я не успеваю решить этот наболевший вопрос: дверь в спальню быстро открывается, и на пороге появляется… Оля. - Вот лоботряс! — бурчит она тихонько, поднимая с пола джинсы Мити. — Опять все разбросал. До меня вдруг сразу доходит, что случилось — она явно забыла о моем существовании. Рабочий день, усталость, рутина выбили из головы мой внезапный приезд в гости. - Кхе-кхе, — многозначительно кашляю я так же, как и она утром. Девушка устало оборачивается, встречается с моим ироничным взглядом и застывает с джинсами в руках, которые выпадают из ее рук в тот же миг: - Господи! — она резко отворачивается и пулей вылетает из спальни. Я слышу глухой стук кухонной двери, квартира погружается в тишину. Я весело усмехаюсь, понимая всю нелепость ситуации. «Надо успокоить девушку». Митя продолжает невинно спать, а я выпускаю его из объятий, ненадолго скрываюсь в ванной, приняв теплый душ, а потом скребусь на кухню и приоткрываю дверь: - Можно? Оля сидит за столом и пьет кофе, смущенно оборачивается и кивает головой. Я прохожу на кухню и подхожу к шкафчикам: - Можно мне тоже кофе? - Давай я… — она поднимается со стула, но я останавливаю ее жестом. - Нет, ты сиди. Я сам. Только скажи, где все найти. Она тихо инструктирует меня, затылком чую ее тяжелый виноватый взгляд, завариваю себе кофе и сажусь напротив за стол. - Я забыла… - Я так и понял. - Даже чемодан в коридоре не смутил меня, — она прикрывает лицо ладонями. — Стыдно-то как… Кажется, пора в отпуск… Совсем невнимательная стала… - Ничего страшного не произошло, — примирительно улыбаюсь я и делаю глоток кофе. - Честно признаться, я не привыкла видеть кого-то в этой квартире. - Митя не приводил сюда девушек? — невольно удивляюсь я. - Думаю, приводил, но я ни разу ни с кем его не застала. До сегодняшнего дня… я еще не попадала в такие ситуации. Для меня Митя все еще пятилетний пухляш с любимым вишневым чупа-чупсом в кулачке. Каков был мой шок, когда он впервые попросил у меня презерватив. - Дети растут быстро, — усмехаюсь я и понимающе киваю головой, зная, что меня ждет то же самое с моими братьями. Мы какое-то время молчим и пьем кофе, я вижу, что Оле нужно время привыкнуть ко мне, внимательно рассмотреть меня, понять, что спросить. Ловлю ее настороженный взгляд, который она тут же прячет за краями кружки. - Я люблю твоего брата, — я смотрю ей прямо в глаза. — Я хочу быть с ним и сделать его счастливым. - Сколько тебе лет? Вот и начинается допрос с пристрастием. - Двадцать шесть. - Как только Митя окончит университет, его, скорее всего, загребут в армию. - Я дождусь его. - Ты собираешься перебраться в наш город? - Да. Поищу работу и жилье. Когда он вернется из армии, я уже буду твердо стоять на ногах. Я надеюсь на это. - Думаю, никто не будет против, если ты будешь жить здесь. Я сюда прихожу лишь по одной причине — мой офис недалеко. Мне удобно здесь обедать, да и Мите нужна помощь по квартире. Он совершенно не приспособлен к житью в одного: здесь был бы настоящий свинарник, если бы я не стирала его вещи и не прибирала бы его упаковки из-под пицц и картошки фри, — она снова меня рассматривает. — А ты… красивый… Я удивленно смотрю на нее: до сегодняшнего вечера никто мне такого не говорил. - Волосы специально растишь? - Ага. - Зачем? - Не знаю, — пожимаю плечами. — А зачем девушки резко перекрашиваются в блондинку? - В трудные минуты жизни хочется изменений, проще всего начать с внешности, — улыбается она. — Вряд ли у тебя та же причина. Ты же мужчина. - Я гей, — улыбаюсь в ответ и отпиваю кофе. — Со мной не все так однозначно, поверь. Мы какое-то время непринужденно болтаем: я узнаю, что Оля — моя одногодка, как я и предполагал. Отец Мити и Оли — моряк, в данный момент — в звании капитана, поэтому мне становится понятно, почему семья перебралась в морской город. Мать — учительница русского и литературы. Оля работает сотрудником отдела кадров в госучреждении. - Если хорошо разбираешься в компьютерах, я тебя всегда могу устроить к нам на ставку системного администратора. По крайней мере, на первое время. Для вхождения в ритм города, — подмигивает она. Мы переходим к фотографиям. Я делюсь своими малочисленными фотографиями в телефоне, показываю город, где родился, заочно знакомлю с родителями и братьями, чьи снимки у меня преобладают в телефоне. Оля тащит из зала огромный фотоальбом и весело рассказывает мне про жизнь Мити, тыкая пальчиком в определенные фотографии. - Я же говорю, он был пухляш в пять лет, — смеется она, указывая на черноволосого пупса на ее руках. - Ты с ним везде на фото, — удивляюсь я. - Потому что отец в разъездах, мама — в школе, я ему была и сестра, и мать, — усмехается Оля. — Наверное, поэтому и своих детей нет: нанянчилась на всю жизнь в своем детстве. - Ну парень-то у тебя точно есть. - Почему ты так думаешь? - Ты красивая. Судя по тому, что готовишь Мите и прибираешься в этой квартире, ты явно девушка хозяйственная. В моем родном городе такие кадры одни не засиживаются. - Здесь парни разбалованные, — смеется Оля, листая фотоальбом. — Да и выбор кадров огромный… - Привет, — на пороге кухни появляется сонный взъерошенный Митя, топает до стола и плюхается на стул. — Можно мне крепкого кофе? Оля не успевает среагировать, я первый подскакиваю и начинаю заваривать ему кофе. - О чем болтали? — трет глаза парень. - О тебе, конечно, — Оля кивает на фотоальбом. - Блин! — резко просыпается Митя и захлопывает альбом. — Только не говори мне, что ты ему мои детские фотки показывала?! Я же там без штанов!!! - Будто я тебя не видел без штанов, — смеюсь я. - Ну не мелким же! — хмурится парень. — Я там толстый! - Ты там очень милый, — я ласково чмокаю его в макушку, тереблю волосы и ставлю перед ним кружку кофе, присаживаясь обратно за стол и вырывая из крепких рук фотоальбом. — Дай мне досмотреть, а то я не успел оценить твой «перчик» на снимках. - Сам ты «перчик»! — хмурится Митя, попивая кофе. — Кажется, мне придется наказать тебя этим «перчиком» перед сном. Посмотрим, что ты на это скажешь. И не хныкай потом. Оля смущается и немного краснеет, пока мы самозабвенно препираемся друг с другом: - Честно признаться, я расценивала ваши отношения… иначе… — бормочет она. — Я думала, ты старше Мити… поэтому… — она смотрит на меня с неподдельным удивлением, и мы с Митей оба понимаем, к чему клонится разговор. - Мы универсалы!!! - Мы универсалы!!! Одновременно вскрикиваем мы и начинаем наперебой объяснять, что это значит. - Вот оно что! — задорно посмеивается девушка и прячет смущенный взгляд за кружкой кофе. — Тогда все ясно. - А вообще я рад, что ты ошиблась на мой счет, — усмехается Митя и переводит хитрый взгляд на меня. — Теперь я точно начну качаться в усиленном темпе, чтобы быть мускулистее и брутальнее тебя, — он нагло показывает мне язык, а я недовольно щурюсь и парирую: - Тогда и я начну ходить в тренажерный зал! Посмотрим, кто из нас будет выглядеть брутальнее. - Да ты же волосы растишь! У кого это тут хвостик торчит?! - Отрезать его — минутное дело!!! - Мальчики такие мальчики!!! — Оля расслабленно смеется и прикрывает глаза пальцами, качая головой. Мы с Митей деловито пожимаем плечами и спокойно попиваем кофе. С этим парнем я всегда найду компромиссное решение, мы пока не в состоянии ссориться и устраивать бытовые перепалки. Все эти якобы обидные выпады — сплошное ребячество. И мы оба это прекрасно понимаем, потому что все еще дорожим каждой минутой, проведенной вместе. Наступит время, когда эйфория зародившихся отношений пройдет, конфетно-букетный период исчерпает себя, но я постараюсь растянуть его настолько, насколько это возможно, а по его окончании создать все необходимые условия для уютных приятных отношений двух любящих друг друга людей, которым очень хорошо быть вместе. Мы прошли долгий путь, чтобы снова встретиться, но впереди у нас еще много работы для того, чтобы все это сохранить и продолжить. И как по мне, мы обязательно с этим справимся. Только позволь мне любить тебя, Митя. И у нас все будет хорошо. Без сомнения.