***
Размолвка с Сарой, произошедшая после злополучных гонок, надолго вывела Альфреда из равновесия. Магда выгородила его перед Абронсиусом, но не стала выяснять, что случилось, не допытывалась: ей и так было всё понятно. Подруга только взяла с Альфреда слово держать себя в руках и не распускаться. Он мог пообещать, что угодно, но исполнить обещанное было гораздо сложнее. Надолго его не хватило, и спустя неделю он решил позвонить Саре. Альфред хотел пригласить девушку посидеть в кафе в знак примирения. Волнуясь, как мальчишка, он набрал заветный номер. Однако разговор не состоялся. Телефон Сары сбрасывал звонки: она добавила Альфреда в чёрный список. Несколько раз молодой человек приходил в дом возлюбленной после работы, но ему никто не открыл дверь. Тишина была очень красноречивой: в квартире никто не жил. Он обзвонил всех подруг девушки, но те, если и знали что-то, всё равно отвечали уклончиво, явно не договаривая.***
Альфред стал рассеянным, порой отвечал невпопад, не замечал внимательных, озабоченных взглядов профессора. Старый преподаватель волновался за любимого ученика. — Мой мальчик, — однажды заговорил Абронсиус, — я не узнаю тебя. Прости, если лезу не в своё дело, но куда делась жизнерадостность, где задор в глазах? Ты стал таким невнимательным, а ведь скоро презентация результатов нашего исследования, — слова звучали укоризненно, но серые глаза смотрели сочувственно из-под кустистых, седых бровей. Удивительно похожий на Эйнштейна, с виду странноватый старик с гривой непослушных, торчащих седых волос на самом деле был очень проницателен. — Виной всему несчастная любовь, я угадал? — Да, — не стал отрицать Альфред. — Похоже, у моей любви нет будущего. — Не отчаивайся. Ты пробовал завоевать свою избранницу? Кто она? Та милая девушка, которая звонила мне недавно? — Нет, что Вы, — Альфред отрицательно покачал головой. — Магда мне как сестра, я знаю её почти с рождения. И потом, у неё есть парень, они собираются пожениться. Мою девушку зовут Сара. — Редкое имя в последние годы. Сара, жена Авраама, «властительница», «госпожа». Очень интересно… Она еврейка? — Да, из еврейской семьи. У её отца своё дело в Дрездене, сеть кафе быстрого питания «ЗакуcON». Сара выросла в Мюнхене, жила у родственников, пока родители сколачивали капитал в Восточной Европе. Она уговорила отца открыть одно кафе в Мюнхене и сделать её хозяйкой. Заведение совсем не приносит прибыли, зато Сара живёт отдельно от родителей. — И наслаждается свободой, — закончил профессор. — Предприимчивая барышня, — продолжил он, причём было непонятно, одобряет он находчивость девушки или, напротив, осуждает. — Расскажи мне о ней. Альфред почитал Абронсиуса не только, как учителя, но как отца, которого ему не выпало счастье знать. Он без утайки поведал о своих чувствах. Чем больше молодой учёный открывался перед наставником, тем сильнее мрачнел добрейший старик. Ему, прожившему много лет, сразу стало понятно: Сара ужасная эгоистка и совсем не любит его мальчика. Но разве можно что-то объяснить тому, кто пылко влюблён? — …тогда мы вернулись из Дюссельдорфа, — между тем закончил свой рассказ Альфред. Абронсиус, в отличие от Магды, не стал его переубеждать. Он считал: молодой учёный должен сам понять, что Сара вовсе ему не пара. «Альфред в ней разочаруется, это непременно произойдёт. Хорошо бы побыстрее и не очень болезненно для него, — рассуждал профессор. — Избалованная дочка «закусочного» воротилы совсем не подходит моему славному, скромному мальчику. Как жаль, что он и Магда всего лишь друзья. Но сердцу не прикажешь». Первый раз в жизни известный учёный подумал о том, как хорошо было бы ему ошибаться.***
Непьющий парень стал серьёзно прикладываться к бутылке, огорчая подругу. Он больше не ходил к Саре, спешил после работы домой, но обязательно через алкомаркет «Weinladen». Нет, Альфред не напивался «до чёртиков». Приняв приличное количество горячительного, он не мог находиться в одиночестве и шёл к Магде. Увещевания и одёргивания подруги совсем не помогали, на обидные слова молодой человек не реагировал. Под воздействием алкоголя настроение улучшалось, он отвлекался от мучительных переживаний. Альфред пел песни под гитару или декламировал по памяти свои стихи; несколько раз он приносил с собой ноутбук, читая рассказы собственного авторства. Магда не могла предположить, насколько её друг талантлив: девушка впервые услышала его прозу. А вот пятничные посиделки в кругу друзей, заканчивающиеся под утро, приводили к грандиозной головной боли и страданиям на все выходные. Спустя полтора месяца Альфред медленно, но верно начал исцеляться: перестал пить, навёл порядок дома. Вдвоём с Абронсиусом они представили на медицинском форуме новую теорию, подкреплённую результатами кропотливых исследований. Разработка обещала стать прорывом в гематологии и заинтересовала ведущий исследовательский центр Германии. Абронсиус и перспективный молодой учёный получили приглашение в столицу. Под их дальнейшие исследования выделялся грант на очень крупную сумму. Днём Альфред был постоянно занят, ему некогда было отвлекаться на собственные переживания. Но по ночам он долго не мог уснуть, тоска и боль терзали его душу. Забывался Альфред под утро с единственным желанием: чтобы во сне пришла рыжеволосая колдунья, укравшая его сердце. Как бы то ни было, отъезд в Берлин был окончательно решённым делом, у Абронсиуса на руках уже были билеты. Магда подумала, что наконец-то друг окончательно вернул интерес к жизни. Теперь она сможет вздохнуть спокойно и начнёт готовиться к собственной свадьбе. Неожиданный телефонный звонок разрушил с трудом восстановленное шаткое равновесие в судьбе Альфреда. Это была Сара.***
— Привет, — прозвучало так, словно они расстались лишь накануне. — Ты меня искал? Если хочешь, приезжай. Я совсем не сержусь. Хотел ли Альфред? Вопрос явно риторический. Включив громкую связь, он уже натягивал джинсы вместо домашних брюк. Влюблённый парень забежал в магазин за конфетами и вином и, сев на верный SPARK, помчался в противоположный конец Мюнхена. Сара стояла у окна и махала ему. От радости у Альфреда едва не подкосились ноги. Он даже не вбежал, а почти взлетел на четвёртый этаж. Дверь открылась, ему даже не пришлось нажимать на звонок. Сара прижалась к парню щекой и тихо сказала: — Я так по тебе соскучилась. Альфред, ты самый лучший. От неожиданных слов у него ком встал в горле. Альфред опустился на колени и принялся целовать изящные пальчики, до конца не веря своему счастью. — Перестань, — сказала Сара, но не одёрнула руку. Ей было приятно трепетное выражение любви и преданности. Очередной поклонник оказался неудачным вариантом. Это фройляйн Шагал поняла два дня назад, оказавшись одна и без денег в другом конце Германии, в далёком Бремене. С Марком они поколесили по стране и неплохо развлеклись. Но бесшабашный ухажёр неожиданно попал в некрасивую историю: его задержали во время попытки обчистить задремавшего в сквере прилично одетого мужчину. На беду Марка, тот совсем не спал, а оказался полицейским и быстро заломил руки заезжему карманнику. Откуда Марку было знать, что проводилась операция «ловли на живца» из-за участившихся жалоб горожан. Сара знала, чем промышлял её очередной любовник, кстати, вовсе не бедный молодой человек. Великовозрастный балбес был сыном весьма состоятельных родителей. Проблема отсутствия денег перед Марком не стояла, ему просто не хватало адреналина. Всё произошло на глазах у Сары. Ей, конечно, не хотелось бросать смешливого остряка и авантюриста. Тем более, парочка очень весело проводила время в ночных клубах, а потом жарко, неистово занималась любовью в номере гостиницы. Марк был великолепен, секс с ним — ни с чем не сравнимым удовольствием. Опытная Сара ощущала его несомненное превосходство над всеми мужчинами, с которыми имела близость раньше. Но своя рубашка ближе к телу. Девушка, хотя и с немалым сожалением, предпочла улизнуть побыстрее с места ареста незадачливого карманника. Она оказалась очень осторожной, даже не зашла в гостиницу за вещами. Сара позвонила Урсуле (благо, документы и телефон оказались при ней) и попросила подругу перевести деньги на билет. Но ничего этого бедный Альфред не мог знать… И вот она дома, в тёмном коридорчике своей квартиры снисходительно принимала проявления любви от верного оруженосца. Щёлкнул выключатель, и Альфред наконец увидел любимую. За то время, что они не общались, Сара осунулась и похудела, казалась не просто хрупкой, а воздушной. Молодого человека удивила её новая причёска: множественные афрокосички с вплетёнными цветными прядями на концах спускались до пояса. — Нравится? — спросила Сара, наслаждаясь произведённым эффектом. — Ммм… очень необычно, но тебе идёт, — Альфред, глупо и счастливо улыбаясь, смотрел и не мог наглядеться на неё. — Сара, я так соскучился по тебе. — Я тоже, — сходу ответила девушка и спросила: — А что у тебя в пакете? — Конфеты, твои любимые «Mon Cheri», и «Мартини». — Спасибо! — Сара звонко чмокнула Альфреда и пошла на кухню. — Извини, у меня есть совсем нечего. Даже хлеба нет, и в холодильнике пусто. Ты же не голоден? Девушка с удовольствием уплетала конфеты с вишнёвым ликёром и совсем не заинтересовалась рассказом Альфреда о медицинском форуме, не вникала в смысл. Мысли её были очень далеко, а потому Сара вздрогнула от неожиданного вопроса: — Ты не будешь против? — Не поняла, о чём ты. — Ты не против, если я уеду в Берлин? — Альфред понял, что Сара его совсем не слушает. — Зачем? То есть, понятно… да-да, работа… Конечно же, против! — вскинулась девушка. Она даже мысли не допускала, что удобный во всех отношениях, покорный и непритязательный поклонник может вдруг оставить её. — Неужели сможешь меня бросить, совсем одну? Я не смогу без тебя, ты мне нужен! Казалось, ещё слово, и Сара разрыдается. Альфред не почувствовал фальши. Тем более, любимая подошла к нему и поцеловала в губы, даря сладость шоколада и лёгкую горчинку пьяной вишни. — Пойдём, — прошептала Сара, увлекая парня за собой. Прошедшая огонь и воду девица хорошо знала, что надо делать. Влюблённый Альфред не получит ни единого шанса «соскочить».***
Постель со свежим бельём благоухала ванилью. Сара быстро сбросила халатик и помогла раздеться немного смущённому парню: расстегнула пряжку ремня и молнию на джинсах, положила ладонь поверх плавок, оценивая готовность Альфреда, и осталась довольна. У него давно не было близости, единственной женщиной в жизни молодого человека стала Сара. Альфред так же, как и тринадцать лет назад, боготворил её. Он был очень нежен и немного робок, его поцелуи — легкими и невесомыми, руки скользили по телу возлюбленной, едва касаясь. Молодой человек словно боялся повредить неловким движением эфемерную, воздушную Дюймовочку. — Ну давай же! — нетерпеливо поторопила Сара, разбивая очарование сказочных мгновений. Альфред по-прежнему был очень деликатен; нависая над ней, входил во влажное лоно медленно и бережно. Сара же изнемогала от желания, ей хотелось ощутить над собой власть мужчины. Сильного мужчины. Жёсткий секс доставлял ей наибольшее удовольствие. То, что делал Альфред, красотку не устраивало. Сара оттолкнула парня и, когда тот оказался лежащим на спине, насадилась на всю длину возбуждённого члена, жадно обволакивая мокрым лоном мужское достоинство. Не Альфред брал её, а она, точно амазонка, оседлала партнёра, широко раздвинув колени, удовлетворяя своё желание и заражая безумием страсти. Гибкая и грациозная, как пантера, Сара то вращала бёдрами, то резко опускалась, принимая член до основания и касаясь щелью напряжённых тестикул. Кровать скрипела в такт ускоряющимся толчкам. Косички словно ожили и извивались, подобно змеям, по стройному телу и небольшой груди с затвердевшими сосками. Затуманенный страстью разум почему-то выдал Альфреду сравнение с Медузой Горгоной. - Да! Дааа… Ещё! Ещё, Мааарк! — Сара подскакивала и выкрикивала неожиданно низким голосом, перекрывая хриплые стоны Альфреда. Оргазм накрыл их одновременно и мощно, объединяя и опустошая, даря блаженство и сладостную усталость. Когда всё закончилось, Сара рвано дышала; Альфреду вообще казалось, что он побывал в другом измерении и теперь медленно обретал чувство реальности. Взмокшая от напряжения Сара расслабленно лежала на партнёре. Альфред перебирал пальцами косички, прикрыв глаза и счастливо улыбаясь. Внезапно он напрягся: его словно проткнули раскалённым прутом. — Ты чего? — подняла голову Сара. — Марк. Ты назвала меня Марком. Кто это? Ты занимаешься со мной любовью и думаешь о другом! — Альфред разозлился и попытался столкнуть Сару, но она лишь сильнее прижалась к нему, не собираясь отпускать. Парень глубоко вдохнул и закусил губу, пытаясь совладать с эмоциями. Он очень не хотел показать свою боль. — Глупенький, — проворковала Сара и потёрлась щекой о влажную грудь любовника, — я же с тобой сейчас, мне кроме тебя никто не нужен. Случайно вырвалось, всё в прошлом. Есть только ты и я, — и поцеловала Альфреда в губы легко и нежно. «Этот дурачок не сможет меня оставить, пока я сама не захочу». Эгоистичная красотка больше, чем когда бы то ни было, верила в свою власть над Альфредом.***
Стояла необычная для июня жара. Жители Мюнхена, мечтавшие о лете после довольно прохладной весны, теперь изнемогали от зноя блокирующего африканского антициклона. Каменные стены и асфальт, отдавая тепло, усиливали зной от лучей беспощадно палящего солнца. Но Альфред не замечал ничего: он был счастлив. Прошло две недели со времени возвращения Сары. Под воздействием какого-то суеверия он не перевёз на квартиру возлюбленной вещи, просто заезжал домой переодеться и сразу спешил к своей Саре. Огорчала Альфреда только ссора с Магдой. Они столкнулись на лестнице случайно, и подруга, не сдержавшись, высказала всё, что думает о Саре и о его бесхарактерности. Альфред нагрубил, посоветовав Магде не лезть не в своё дело и оставить его в покое. Потом ему, конечно, стало очень неловко, но он пока не попросил прощения. «Завтра извинюсь. Магда меня простит, она такая славная». На этот день у молодого человека были совсем другие планы.***
Альфред только что проводил профессора в аэропорт «Franz Josef Strauß». Конечно, Абронсиус очень огорчился из-за отказа ученика лететь с ним в Берлин. — Пойми, мой мальчик, такой шанс выпадает раз в жизни. Не теряй его, не закапывай свой талант, — профессор в очередной раз поднял больную тему. — Я постараюсь убедить руководство, что ты присоединишься позже. Сошлюсь на то, что надо закончить опыты в Мюнхене, тем более, это действительно так. Жду тебя через месяц, — старик говорил спокойно и доброжелательно, но Альфред чувствовал невысказанный укор в интонации учителя. — Спасибо, профессор. Конечно, я прилечу через месяц, и, возможно, не один, а с женой, — парень счастливо улыбнулся. — Я собираюсь сделать предложение Саре. — Ты приготовил подарок? У тебя есть деньги? — забеспокоился старик и полез в саквояж, собираясь достать кошелёк. — Это же помолвка, ты должен выглядеть достойно. — Спасибо, подарок есть. Это кольцо, оно хорошее и совсем не дешёвое, но со временем я обязательно подарю более достойное Сары украшение. Объявили посадку на рейс до Берлина, Абронсиус и его любимый ассистент обнялись на прощание. Профессор шаркающей походкой сделал несколько шагов. У него почему-то было неспокойно на душе, нехорошее предчувствие сжало сердце, заставило его остановиться и оглянуться. Альфред не ушёл, а смотрел ему вслед. — Вы что-то забыли? — обеспокоенно спросил молодой человек. — Нет, нет, — смутился Абронсиус, — просто хотел сказать, чтобы ты сегодня не возвращался в университет. Отдохни, погуляй со своей девушкой. — Спасибо, учитель! Я буду Вам звонить каждый день! — улыбка вновь осветила счастливое лицо Альфреда.***
Накануне в обеденный перерыв Альфред отправился в ювелирный магазин. Он не бывал в подобных местах, а потому совсем не ориентировался в ценах. Великолепие, увиденное им сквозь стёкла витрин, завораживало красотой украшений и обескураживало ценниками. Молодой человек растерялся. — Могу я Вам помочь? — к Альфреду подошла девушка-консультант. — Вас что-то конкретное интересует? — Да, помогите, пожалуйста… Катарина, — прочёл он надпись на бейдже. — Я хочу сделать подарок своей девушке, но, наверное, не получится. У вас такие цены… У парня горели глаза, он выглядел окрылённым и таким счастливым, что не оставил равнодушной строгую обычно Катарину. К тому же у него было с собой простенькое серебряное колечко, и консультант безошибочно определила нужный размер. — Вы хотите сделать ей предложение? — улыбнулась продавщица. — Как Вы догадались? — удивился Альфред. — Это было совсем не трудно. Фотография девушки у Вас с собой? Я бы хотела понять, какой камень ей подойдёт. Взглянув на изображение рыжеволосой Сары на экране смартфона, Катарина вновь улыбнулась и сказала: — Вам повезло. Я оставила для себя кольцо с распродажи прошлогодней коллекции, и размер как раз подходящий. Девушка достала из сейфа бордовую коробочку с золотым кольцом. — Рубин внутри золотого сердца и мелкие бриллианты, пояснила Катарина. — Смотрится очень достойно. Девушка примерила кольцо на безымянный палец, — Товар за половину цены, плюс скидка мне как работнику магазина, — далее прозвучала сумма, которую Альфред мог себе позволить. — Себе я что-нибудь в следующий раз подберу. — Но почему Вы это делаете? — молодой человек был невероятно смущён. — Вы такой славный, такой счастливый, просто весь светитесь. Захотелось стать для Вас доброй феей, — пожала плечами продавщица. — Счастливая Ваша девушка, я даже немного ей завидую. — Катарина вздохнула. — Мне никогда не делали такие подарки.***
Хитрая Сара старалась сделать всё, чтобы накрепко привязать к себе Альфреда: была мила и покладиста, ждала его дома с работы, даже расспрашивала о том, как идут дела в университете. Словно молодожёны, они ночи напролёт занимались любовью, а в выходные лишь после полудня вылезали из постели. Любовники много гуляли по центру Мюнхена, ходили в кино, сидели по вечерам в кафе. Сара сказала Альфреду, что любит его. Окрылённый чувствами парень не понимал главного: для неё это лишь слова, которые она говорила многократно самым разным мужчинам. Простодушный Альфред был счастлив, все уловки он принимал за чистую монету, поскольку сам любил по-настоящему искренне и пылко. Воистину, слепец тот, кто не хочет видеть. Из аэропорта Альфред заехал домой, чтобы забрать подарок для возлюбленной. Он хотел извиниться перед Магдой, но подруги не было дома. Ждать молодой человек не стал: неизвестно было, когда она появится. Он надел белую рубашку, тщательно причесал растрёпанные обычно русые вихры, и, дурачась, строил себе рожицы в зеркале: Альфред очень волновался и таким необычным способом старался успокоиться. Молодой человек не воспользовался верным байком, а поехал на метро: торжественность момента требовала одеться тщательно и выглядеть серьёзно. В цветочном магазине парень купил большой букет любимых Сарой красных и белых роз. В кармане рубашки, возле сердца, лежала коробочка с кольцом. Альфред остановился у зеркальной витрины и, критически осмотрев себя, подумал, что упаковка кольца выглядит, словно кровавое пятно, прикрытое тонкой тканью кармана. Мелькнувшее сравнение неприятно резануло, но тут же оставило его. Пытаясь унять неясную тревогу, Альфред глубоко вдохнул и на мгновение задержал дыхание. Не помогло: наоборот, сердце забилось сильнее, а ноги едва не задрожали, когда молодой человек вошёл под арку во двор дома, где жила Сара. «Ну что за глупое волнение», — убеждал он себя, подходя к подъезду. Ласковый ветерок, стараясь прогнать смятение, дразня взъерошил мягкие волосы Альфреда. Парень нахмурился, остановился на мгновение и пригладил волосы. «Не ходи, стой», — в голове неожиданно прозвучал голос Магды настолько отчётливо, что Альфред даже оглянулся. Но он, конечно же, не внял, а, напротив, решительно открыл дверь и вошёл в подъезд. Сверху слышался высокий голос Сары, она звонко смеялась. «Вышла курить и говорит по телефону», — подумал Альфред и лёгкими шагами поднимался наверх, представляя, как неслышно подойдёт сзади и закроет любимой глаза ладонью, шутливо пугая, а затем поцелует. Сара не ждёт его так рано, но обязательно поймёт, что это он. Альфред поднимался по лестнице, вдыхая аромат роз. Но, не дойдя один пролёт до четвёртого этажа, он остановился и буквально остолбенел. Сначала парень увидел стоящий у стены чемодан Сары с яркими наклейками, а потом и её саму. Девушка вовсе не говорила по телефону, она была не одна. Беззаботно смеясь и теребя длинную серьгу, Сара смотрела на высокого, мускулистого парня в яркой борцовке и коротких шортах. Тело незнакомца покрывали цветные татуировки, его поза была свободной и раскованной. Альфред не мог так себя вести в присутствии Сары… — Марк, я очень рада, — донеслось сверху, — я тебя ждала и скучала. — Прости, крошка. Как только родители уладили мои проблемы, я забрал твои вещи и сразу примчался, — низкий, хрипловатый голос очень подходил мощному, накаченному Марку. Он по-хозяйски обнял Сару и притянул к себе, целуя почти грубо. Девушка прижалась к нему и обмякла, словно растаяла в его руках. На негнущихся ногах Альфред спустился на этаж ниже и сел на ступени. Казалось, тело существовало само по себе; он словно видел всё со стороны, заторможено отмечая бешеный стук сердца и не чувствуя онемевших рук и ног. «Не любит, не любит… обман… обман…» — пульсировало в висках. Наверху вновь раздался звонкий смех и звук шагов, затем хлопнула дверь — Сара и Марк зашли в квартиру девушки. Словно тень, Альфред вышел из подъезда и, не заметив, как пересёк двор, оказался на улице. С недоумением посмотрев на букет, парень бросил его на проезжую часть. Не успев затормозить, синяя «Хонда» переехала цветы, словно сминая и ломая не только розы, но и саму жизнь бедного Альфреда.***
**********************************************
***
Дорогой черный автомобиль с тонированными стёклами мчался на высокой скорости по хорошо освещённому пустому шоссе, но неожиданно затормозил и остановился. — Что там? — Герберт снял наушники и обратился с вопросом к сидящему за рулём отцу. — Почему стоим? — Не знаю. Похоже, что-то произошло на дороге, — равнодушно ответил Эрих. — Вероятно, ДТП. Когда прошла пара минут, а машина так и не сдвинулась с места, нетерпеливый сын флегматичного отца открыл дверь роскошного «Крайслера» и покинул уютный салон автомобиля. — Пойду посмотрю. Три полосы движения из четырёх перегораживал бетонный отбойник. Перед их машиной стояла старая «Тойота» и блокировала проезд. Обойдя, Герберт увидел разбитый, смятый мотоцикл, близ которого лежало тело в дешёвой бордовой куртке с мотоциклетным шлемом на голове. В стороне ярким пятном выделялись отброшенные кроссовки. Рядом стоял растерянный пожилой мужчина. — Несчастный случай? — спокойно спросил виконт. — Полицию и скорую вызвали? — Нет, я без телефона: как назло, забыл дома. Хорошо, что вы появились: я не знал, что делать. Всё произошло на моих глазах. — поняв, что он не один, пожилой бюргер успокоился и пояснил: — Он нёсся, как ненормальный, и выскочил на встречную. Бедняга не успел затормозить и врезался в отбойник. Сам прекрасный мотоциклист, Герберт присел на корточки и, не задумываясь о том, что может испачкать костюм от GUCCI, аккуратно приподнял голову лежащего на асфальте, расстегнул и снял шлем. Что-то неуловимое, едва знакомое почувствовал младший фон Кролок, глядя на залитые кровью русые волосы и бордовую куртку с дешёвой распродажи. Небольшим усилием воли он приказал себе не думать о том, что рядом с ним ещё тёплое, полное крови тело. Опыт многовекового бессмертия сделал его устойчивым к таким мелочам. К тому же в «Крайслере» всегда была парочка пакетов с донорской кровью. — Мы очень спешим, герр… — Мюллер. — Помогите передвинуть мотоцикл, герр Мюллер, надо освободить трассу. Раз Вы без телефона, придётся задержаться нам, а Вы поезжайте. Я сам вызову скорую и полицию, — глядя в упор глазами странного красноватого оттенка, произнёс блондин в дорогом костюме. «Надо же, какое причудливое освещение», — подумал почтенный бюргер. Вдвоём они без труда сдвинули байк в сторону, и разбитое средство передвижения перестало загораживать проезд. — Поезжайте, — прозвучало вновь почти как приказ. — А юноша? — пытаясь сбросить странную заторможенность, спросил Мюллер. — Вы думаете, он ещё жив? — мужчина с сомнением взглянул на кроссовки мотоциклиста. — Я позабочусь о нём в любом случае, — ответил молодой человек, — если скорая задержится — больница Красного Креста у нас по пути. — Х…хорошо, — неуверенно ответил бюргер, чувствуя странное неудобство под взглядом необычных глаз. Светлая «Тойота» уехала с места недавней трагедии, быстро набирая скорость. Эрих, увидев приближающегося сына с необычной ношей в руках, вышел из «Крайслера» и открыл заднюю дверь. — Самоубийца? — безразлично спросил он и слегка поморщился. — Непонятно пока. Но, мне кажется, я видел его раньше, — ответил Герберт, бережно укладывая мёртвое тело. Приняв из рук отца пачку влажных салфеток, он обтёр залитое кровью лицо. Непривычное волнение не оставляло его. — Хочешь его выпить? Не возражаю, но сам не буду. Я вполне сыт, — безэмоционально прозвучал голос старшего из вампиров. — Я его знаю! — раздался удивлённый возглас сына в ответ. — Ну точно! Этот парень порвал мою визитку и не захотел сделать со мной селфи после гонки. Альфред Вагнер, — прочёл он, разглядывая ламинированную карточку прав. — Отец, я… Продолжать было совсем не нужно: бессмертные понимали друг друга без слов. Эрих рассматривал протянутые сыном права, подарочную коробочку с симпатичным кольцом и небольшую, потрёпанную фотографию рыжеволосой девушки. Он сразу узнал Сару. — Я один уже сорок лет, — Герберт, тем не менее, не замолчал. — Мне нужен кто-то рядом. — Если ты так считаешь, я не против. Ты же знаешь: благополучие сына для меня бесценно. Действуй, пока не поздно. Герберт кивнул и склонился над холодеющим телом Альфреда Вагнера. Обычно Эрих пенял сыну за его неразборчивость в выборе партнёров, хотя понимал: Герберту тяжело быть без постоянного партнёра и друга, его одиночество затянулось. Произошедшее на трассе выглядело необычным, и мудрый бессмертный подумал: возможно, сама судьба даёт сыну шанс, устроив совсем не случайно эту встречу. Хотя рассчитывать и обольщаться раньше времени не стоило, чтобы избежать возможных разочарований впоследствии.***
«Крайслер» затормозил перед открывающимися автоматическими воротами и въехал во двор владения фон Кролоков. — Ты в гостиную? — поинтересовался Эрих, заглушив мотор. В ответ на утвердительный кивок он продолжил: — Ты знаешь, что делать. Я же постараюсь узнать, кого мы пускаем в дом. Не хотелось бы совершить ошибку. — Конечно, отец, — согласился Герберт. — Не знаю, каким он был человеком, но что-то мне подсказывает: Альфред Вагнер не разочарует нас, — Герберт был серьёзен и сосредоточен. — Надеюсь, он не очередная пустышка и сможет стать тебе другом, а не развлечением на неделю, — в отличие от виконта, старший фон Кролок был настроен всё-таки скептически. — Мне надоело думать, куда пристраивать обращённых тобой балбесов. Трансильванский замок уже не в состоянии принимать все твои разочарования. Но Герберт словно не слышал язвительных слов отца. — Он скоро проснётся, надо завершить ритуал. Ты позволишь закончить мне? — Разумеется. Ты не позволил смертнику оказаться на небесах, логично, если напоишь своей кровью. Герберт бережно взял Альфреда на руки и понес в гостиную. Эрих поднялся по лестнице на второй этаж в кабинет.***
Фон Кролока заинтересовал разбившийся парень. Настолько, что граф сразу прошёл в кабинет, не заходя в гардеробную. Он лишь ослабил узел галстука и быстро застучал пальцами по клавиатуре ноутбука. Введя в поисковик «Альфред Вагнер», бессмертный ожидал увидеть многочисленные ссылки на профили соцсетей. Но, к его удивлению, на первом месте оказались новости медицинского форума, недавно прошедшего в Мюнхене. Эрих вскинул бровь и криво усмехнулся: происходящее становилось очень… занятным. «Похоже, нам вновь предстоит стать вершителями судеб. А парень молодец, о нём пишут только в превосходной степени. Помощник знаменитого профессора Абронсиуса… прорыв в гематологии… талантливый молодой учёный… должен продолжить исследования в Берлине… — прочитанная информация удовлетворяла фон Кролока. — Занимался наукой? Если он так умён и перспективен, как пишут — у него будет возможность развиваться дальше. Это не проблема». Затем граф посмотрел аккаунт Альфреда Вагнера в StayFriends. Подписчиков было немного, посты и фотографии он выкладывал довольно редко. «Маленький пациент», «Я и мой учитель», «Мои друзья», — читал Эрих, вглядываясь в незнакомые лица смертных и бегло прочитывая комментарии. Чаще остальных писала некая Магда Лейтнер, красивая блондинка. Эрих вновь задумался, глядя то на коробочку с кольцом, то на фотографию рыжеволосой девушки. Пролистав фотографии дальше, фон Кролок нашёл и её. «Моя любимая Сарочка», — прочёл Эрих и внимательно вгляделся в хитрые глаза и приторную, неестественную улыбку на лице в обрамлении кудрявых рыжих волос. А вот комментарии его позабавили. «Красотка! — написал некий Гельмут. — Не боишься, что уведу?» «Я так люблю её!» — пылкую запись Альфреда сопровождало множество смайлов-сердечек. «Убери ЭТО немедленно! — следующая запись была оставлена фройляйн Лейтнер. — Твоя Сара обычная дешёвка и пустышка». «Ты не права, сестрёнка. Она замечательная», — ответил ей Альфред. «Завидуй молча. Он мой, и точка», — не осталась в долгу Сара Шагал. Именно её фотография лежала на столе перед фон Кролоком. Эрих пригубил бокал с кровью и прикрыл глаза. Он не стал читать дальше перепалку девушек. Любимым развлечением графа была своеобразная тренировка ума и логического мышления. Ему нравилось самостоятельно выстроить чью-то судьбу, а затем удостовериться в верности предположений. Рождённый в эпоху позднего Ренессанса вампир ещё ни разу не ошибся в своих выводах. «Скорее всего, несчастная любовь. Как же глупы бывают люди», — с сожалением подумал он о разбившемся парне и решил взглянуть на страницу Сары Шагал. Профиль оказался закрытым, но не для графа фон Кролока. Эрих достал из ящика стола флешку и вставил в ноутбук. Алан Тьюринг, чьи прижизненные работы заложили основы для создания ПК, и в бессмертии был гениален, его ум зачастую опережал развитие современных технологий. Программа на подаренной Эриху флешке позволяла без труда взламывать пароли не только аккаунтов соцсетей и электронные адреса почты, но и банковских карт. Правда, граф не занимался подобными делами. Его интересовала исключительно личная информация, а не финансовые аферы. Войти в профиль Сары Шагал оказалось минутным делом. Вот уж где было невероятное количество фотографий! Бесконечные пьяные вечеринки с кальяном и сигаретами, мужские стрип-бары, объятия и поцелуи с мужчинами на грани приличий, селфи со знаменитостями… и ни одного фото или упоминания об Альфреде Вагнере. «Девчонка закрыла профиль от Вагнера либо от родителей. Определённо, она совсем не стоила парня, — презрительно подумал Эрих, — непонятно только, почему мне не позвонила. Ничего, разберёмся позже. Торопиться некуда». Паззл окончательно сложился в чёткую картину. Эрих взглянул на часы, встал из-за стола и спустился в гостиную.***
В голове прояснилось, и Альфред открыл глаза. Он лежал в комнате с белыми стенами при полной тишине. С потолка светил рассеянный, холодный свет галогенных ламп, а само помещение больше напоминало операционную. — Я умер? — с трудом пошевелив пересохшими губами, скорее прошелестел, чем сказал молодой человек. — Здесь ворота рая? Над ним склонился, заботливо глядя в глаза, высокий, белокожий красавец с забранными под ленту серебристыми волосами, в белой свободной рубахе и светлых брюках. — Ты… ангел? — всё так же с трудом продолжил А льфред. — Весьма сомнительный комплимент, скорее я медбрат. Да, ты умер, только я не ангел. И это совсем не преддверие рая: ты в гостиной моего дома, в Хайдхаузене, — блондин положил свою ладонь на безжизненно лежащую ладонь Альфреда. — Я Герберт. Подожди немного, ещё поговорим. Альфред проследил взглядом за заботливым «медбратом» и увидел рядом с кроватью капельную систему для переливания. На стойке капельницы висел инфузионный пакет. Герберт ловко отрегулировал ролик — прозрачный гибкий шланг заполнился кровью, затем проколол вену на запястье Альфреда и ввел иглу. Тот почувствовал странную дурноту и сухость во рту. Молодой человек непроизвольно дёрнулся. — Тихо-тихо, это жажда. Сейчас станет легче, — Герберт, успокаивая, положил ладонь на забинтованную голову Альфреда и пристально посмотрел ему в глаза. Действительно, стало лучше, мелькающие цветные пятна перед глазами исчезли. Молодой человек сфокусировал взгляд на «медбрате», чьё лицо наконец-то внимательно рассмотрел. Альфред с удивлением понял, что определённо видел его раньше. — Ты умер, но не погиб: я подарил тебе вечную жизнь. Неужели ты меня совсем не помнишь? — искренне огорчился Герберт. — Мы виделись на финише ночной гонки, и кое-кто был не слишком-то вежлив, mon Cheri. Три часа назад я нашёл твоё холодеющее тело на трассе и решил, что всё-таки надо познакомиться и, возможно, подружиться. Мы с отцом привезли тебя сюда. Сейчас ты сделал несколько глотков моей крови, я стал твоим создателем, — блондин кивнул на прозрачный поильник из пластика, в котором по цвету безошибочно угадывалось содержимое, — теперь ты набираешься сил благодаря неизвестному донору. — Добро пожаловать в бессмертие! Герберт широко улыбнулся, и удивлённый молодой учёный увидел удлинённые клыки. Граф Дракула был одним из любимых литературных и киногероев Альфреда. Ему совсем не было страшно. — Я вижу, наш гость проснулся. Прекрасно, — раздался рядом приятный баритон. Перед Альфредом стоял высокий, бледный мужчина. — Граф Эрих фон Кролок, бессмертный хозяин дома и отец виконта фон Кролока, — официально представился вампир. — Альфред Вагнер, — парень попытался сесть, но Эрих положил ему руку на плечо, не позволив подняться. — Неожиданно, не правда ли? — голос графа звучал слегка насмешливо. — Не знаю, как ты отнесёшься к обращению, но мы, по крайней мере, не лишили тебя жизни. В отличие от фройляйн Шагал, подтолкнувшей к самоубийству. Или это был несчастный случай? — Откуда Вы знаете? — прошептал изумлённый Альфред и продолжил: — В последнее мгновение я передумал, но было уже поздно. Спасибо, если бы не Вы и Герберт… — Мы просто дали тебе ещё один шанс, благодарить будешь позже. Ещё неизвестно, понравится ли тебе бесконечность бытия. Теперь всё в твоих руках.***
Магда завтракала и, как обычно по утрам, смотрела городские новости на кабельном канале. — Странное исчезновение тела погибшего в аварии мотоциклиста озадачило полицейских. Из-за масштабных ремонтных работ оказались выключенными камеры видеонаблюдения, — бесстрастный голос диктора сопровождал запись репортажа. Пальцы девушки, одеревенев, сжали ручку чашки, а лицо побледнело и превратилось в застывшую маску. Рядом с разбитым SPARКом валялись кроссовки, подаренные ею Альфреду на день рождения всего месяц назад. Следующая новость сменила кадры недавней трагедии. Магда сидела и невидящими глазами смотрела на экран. Затем она стряхнула оцепенение, встала и на негнущихся ногах вышла на лестничную площадку. Вчера девушка слышала, как хлопнула дверь в соседней квартире, но не пошла к другу мириться первой. Альфред, конечно же, дома. Он наверняка проснулся и сейчас улыбнётся тепло и приветливо. Хватаясь как утопающий за соломинку, Магда подумала, что увиденное ею не может быть правдой, это лишь чудовищное совпадение. Она нажала на звонок. Сердце заколотилось в ожидании чуда… Увы… за дверью было тихо. Дрожащие пальцы долго не могли вставить ключ в скважину замка. На столе девушка увидела закрытый ноутбук и листок, исписанный торопливым, неровным почерком. Альфред обычно перепечатывал стихи на компьютере, но, сочиняя, спешно записывал от руки. Глаза Магды наполнились слезами, едва она начала читать. Сомнений не осталось: её лучший друг погиб…Что выпадет? В барабане шесть патронов, Я оставлю лишь один. Не стоит на жизни брони, И мне случай — господин. Скажу честно, мне не страшно, Хоть царит в душе бардак. Не дурак я бесшабашный, Я влюблённый лишь дурак. Дуло в мой висок упрётся, Палец встанет на курок. То ли жизнь мне попадётся, То ль могильный бугорок. Впрочем, мне не интересно, Какой выпадет билет. Без тебя мне в жизни место Найти шансов просто нет. Одного мне только жалко: Я умру, по сути, зря. Увезут на катафалке, Похоронят втихаря. Знаю я: меня не любишь Ты ни капельки, ничуть. Так судьба смеётся грубо, А меня ты позабудь. Пусть тебе я безразличен, Свою жизнь тебе дарю. (Эта сцена чуть комична: Уходить готов в зарю). Барабан давно прокручен, Испытаю я свой рок. В смерть играть отнюдь не скучно, Нажимаю на курок. То ли вечность, то ль мгновенье: Бьётся пуля мне в висок. Было быстрым столкновенье, Выпал всё же бугорок. ©