Талая вода

Уже несколько дней Аллуми провела неподалеку от Гона, спрятавшегося под корнями дерева. Алистер ушел уже два дня назад, когда Хисока убил Гаретта. Неприятная была сцена. - "Да чтоб я еще хоть раз согласилась помочь старику," - думала она, сидя у дерева, спиной прислонившись к нему, и запрокинув голову. Неделя подходила к концу и девушка чувствовала себя ужасно уставшей. Аллуми так сидела с самого ухода Алистера и даже пальцем шевелить не было никакого желания. Пустые синие глаза вглядывались в крохотные капельки неба, видные из-за листвы. Смятый пиджак лежал на коленях бесформенной кучей, белая рубашка была немного грязной, резинка давно слетела с волос и потому локоны девушки свободно струились по плечам. Эти дни она провела практически в анабиозе, так что когда её ушей достигли звуки, издаваемые выбирающимся из под дерева Гоном, Аллуми потребовалось немало времени, чтобы встать. Тело, а в особенности шея, ужасно затекли и Золдик не могла шевелить конечностями без боли. Взяв пиджак в руки, она потащилась за мальчиком, попутно разминаясь. Как оказалось её подопечный шел, чтобы встретиться с друзьями. Курапика и Леорио прятались неподалеку от берега и похоже составляли какой-то план. Аллуми даже вникать не стала в то о чем они начали говорить с Гоном, а занялась поиском экзаменаторов, следивших за этой двоицей, надеясь, что они не захотят поболтать с ней. Однако Кэтлин, женщина следившая за Курапикой, уже сама её нашла, о чем и оповестила коллегу, дав легкий подзатыльник.   - Чего это ты в таком виде? - с веселым недоумением осведомилась она, оглядывая прикид бомжа девушки. Сама Кэт выглядела ровным счётом так же как и в день начала экзамена, когда Аллуми здоровалась с ней. Несмотря на возраст - женщине было сорок восемь - она была очень живой и властной, воспитывала мужа и двоих дочерей, одна из которых сейчас стояла тут же, исподлобья глядя на мать. Кирк, именно так звали эту девушку, была младшей из сестёр и чаще всего она хмурилась, но не оттого что была серьёзной, а лишь потому что хотела казаться таковой.  - Ты в точно таком же виде возвращаешься после своих посиделок с подружками, - недовольно прокомментировала реплику матери Кирк. - Брось, милая, всего-то пару раз было, да и тогда от меня разило алкоголем так, что наша псина спряталась под диван, - без тени смущения, неизвестного дамам её пошива, возразила Кэтлин. Аллуми краем сознания слушала препирательства матери и дочери, понимая, что ещё не оклемалась и пока не готова взаимодействовать с людьми, потому решила помолчать. Впрочем, у Кэтлин были на неё другие планы, не дослушав обвинительную речь Кирк, она обернулась к коллеге и под сердитый взгляд дочери, сказала: - Я видела этого раздолбая, Алистера, - деловито стряхивая грязь с плеч девушки - как он? - Кхм, - прочистила горло Аллуми и вяло ответила - здравствует. - Вот как, - небрежно бросила женщина, с задумчивым взглядом разминая Золдик плечо. Под сильными пальцами Кэтлин хантер чувствовала себя неуютно, имея пятерых братьев она привыкла к беспрестанному нарушению личного пространства, но сейчас ей уж очень было неприятно от чужих прикосновений, особенно таких властных. Женщина с не терпящим возражения лицом положила одну руку ей между лопаток, а другой взяла за плечо, надавив, Кэт заставила девушку выпрямиться. Это сопровождалось диким хрустом позвонков и Аллуми уже думала, что экзаменуемые сейчас обнаружат их присутствие и повернулась посмотреть на них. Но Курапика, Леорио и Гон в этот момент пробирались через кусты и сами хрустели будь здоров, впрочем, приглядевшись можно было заметить, что почти все звуки исходят от Леорио. Задумавшись об этом, девушка не заметила, когда Кэтлин отпустила её. - Мисс Золдик, - робко окликнула Кирк девушку - пора идти. Аллуми посмотрела на неё потерянным взглядом, улыбнулась и пошла следом, думая стоит ли напоминать девчушке, что она всего на два года старше её, а потому не обязательно обращаться так вежливо. Хотя даже если бы она упомянула сейчас об этом, Кирк бы все равно продолжила бы выкать ей. Причина была в том, что где-то год назад, когда Кирк только получила лицензию и начала выполнять некоторые поручения Ассоциации, то на одном из заданий она чуть не откинулась и если бы не подоспевшие тогда, по просьбе её матери, Аллуми с напарником - не топтала бы сейчас землю Кирк, а лежала бы с раскроенной черепушкой в том саду. Однако вежливость девушки была вызвана вовсе не благодарностью за спасение, а искренней ненавистью и обидой, на которые способно было только юное и пылкое сердце подростка. Кирк очень страдала из-за того, что её спасла девушка ненамного старше её самой. А потому самовольно записав себя в должники Аллуми без её ведома, она всячески старалась помогать ей по мере возможностей, не выходя за рамки приличного, разумеется. Хоть Золдик она об этом ничего не сказала, но хантер и так догадалась, что это делалось из уязвленной гордости, которой по молодости лет иногда бывает слишком много. В принципе Аллуми было все равно на это, так как если судить объективно, чтобы вернуть долг по спасению жизни, Кирк понадобиться больше времени, а у Аллуми его попросту не было. Кирк понимала это и от того бесилась ещё сильнее, беся этим мать и сестру.

* * *

Торчать перед пещерой, куда вслед за Леорио вбежали Курапика и Гон, после предупредительного крика: "ни за что не ходите сюда", было откровенно скучно. Аллуми подпирала дерево, игнорируя настойчивый взгляд Кирк, стоящей буквально напротив, а Кэтлин точила лясы с еще двумя хантерами, чьи подопечные так же находились в пещере. - "Быстрей бы все это кончилось," - молила проведение Золдик - "хочу поесть сырного супа... в той кафешке, где мы с Винсом познакомились... да, в тот день суп был прекрасным... и он был прекрасным..."

* * *

В тот день, после выполнения задания, девушка сидела в тогда только недавно облюбованной кафешке с дурацким названием "Радость Джерри" и с удовольствием уплетала обжигающе горячий сырный суп из тарелки с забавным орнаментом в виде танцующих мышей. Посетителей здесь всегда было немного, вот и сейчас Аллуми сидела совершенно одна во всей зале. На улице была поздняя осень и редкие лужи, с бледно-коричневыми сухими листьями, покачивающимися, как бумажные кораблики, запускаемые детьми, были уже почти полностью покрыты льдом. Глядя на унылый осенний пейзаж через большое окно, уголки которого были покрыты инеем, и кутаясь в теплую ветровку, с щедрого плеча старшего брата, девушка так глубоко задумалась, что не заметила вошедшего посетителя. Она обратила на него внимание только когда он заговорил с хозяином заведения: - Покормите меня, пожалуйста, сударь, чем-нибудь горяченьким. Голос юноши был энергичным и приветливым, Аллуми недовольно смотрела как он снимает кожаные перчатки, солнечно улыбаясь. Девушке недавно исполнилось тринадцать лет и потому отец стал отпускать её гулять по городам, естественно, после успешного выполнения миссии. Сейчас девушка очень переживала, чтобы Иллуми или кто-нибудь из домашних не узнал об этом месте, лелея его как своё маленькое укрытие от влияния семьи. Заметив, что на него смотрят, парень в пальто и светлом теплом свитере, подошёл к Аллуми, игнорируя неприветливый взгляд с её стороны. Что-то в нем казалось девушке подозрительным, что-то в голове шёпотом твердило голосом Иллуми, её вечным собеседником: "тебе стоит опасаться его." Парень сел напротив и оперся рукой о щеку, яркие, но нисколько уже не греющие лучи солнца, падали на его лицо, делая веснушки более заметными. Блондинистые волосы были премило растрепанны, улыбка была приятной, а зеленые глаза - холодными. Он опасен... Подумав об этом, девушка уже была готова утекать в срочном порядке, но парень поспешно заговорил: - Привет, я Винс, Винсент Хендерсон, могу я тут присесть? Впрочем, я и так уже тут сижу, - он издал короткий смешок и проникновенно продолжил - Вы простите мою невежливость, просто я только из больницы, пролежал там, представляете, почти два месяца. И все это время учитель запретил мне говорить, так и сказал: "не смей рта раскрывать", ну, то есть, рот то я открывал, мне же надо было кушать, но не сказал ни слова, только врачам, но коротко и поделу, вот потому-то я сейчас с Вами и говорю, мисс, ведь, понимаете, я очень общительный человек, учитель был слишком жесток, запретив мне говорить, но кто я такой... От его нескладной речи, нисколько не сочетавшейся с первым впечатлением, произведённым на девушку, Аллуми приоткрыла рот, так и прослушав весь его монолог. Глаза Винсента, больше всего испугавшие её в начале, теперь своим теплом напоминали лето. - "Неужели, я просто параною?" - удивленно подумала Золдик, вглядываясь в парня - "я была почти уверена, что на секунду почувствовала его желание убить меня..." - О, а хотите узнать как я попал в больницу? Хотите? Я Вас, наверное, утомил. Знаете, без сомнения, учитель очень крут и его советы реально очень полезны, но когда он лично решает устраивать спарринги со мной, то всё, пиши пропало! - парень совершенно нелепо взмахнул руками. - "Скорее всего ему лет пятнадцать, хотя выглядит старше," - анализировала про себя девушка - "что же это было? Может он просто был в дурном настроении?"  Беги Интуиция, с детства говорившая голосом старшего брата, приказывала уходить и Аллуми и в самом деле решила, что пора сматывать удочки. - Ой, а Вам не холодно? Вы, как я погляжу, в одной ветровке, неужто не мерзнете? - Я не..., кхм, мне не холодно, - ответила окончательно сбитая с толку девушка. Неожиданно Винсент протянул руку и накрыл своей ладонью, ладонь Аллуми. От этого действия она замерла, не зная чего ожидать от незнакомца. - Да у Вас же ледяные пальцы, - искренне, или так только показалось девушке, обеспокоился Винсент - что же Вы в такой холод без теплой одежды вышли? Ай, нехорошо, мисс, получите обморожение и с возрастом вам это аукнется, лет в двадцать-тридцать начнутся проблемы. - "Да я до стольки лет и не доживу," - как-то отстраненно подумала убийца - "и всё-таки чего он хочет?" Тем временем Винсенту принесли суп и две лепёшки, которые по мнению Аллуми были нереально вкусными. Парень поблагодарил хозяина, снял пальто и положил рядом, с любопытством оглядывая пищу, но когда он уже взял в руку ложку, то вдруг вспомнил, что не закончил распекать девушку: - Так что же делать с Вашими руками? Пожалуй, отдам Вам свои перчатки, надеюсь, Вы примите? - Нет, - ответила девушка - Вы не поняли, мои руки почти всегда холодные, когда я долго не двигаюсь. Зачем я говорю ему это? - Ахаха, - неизвестно чему рассмеялся парень - это значит, что Вы добрый человек. - Глупости. - Не считаете себя добрым человеком? - удивился Винс, принимаясь за еду - Это зря... У Вас прекрасные глаза, - внезапно переключился он. Услышав это, девушка вспыхнула и вскочив, взяла свой поднос с пустой посудой. Она была больше не в состоянии выносить этого странного человека. Даже не попрощавшись она вышла из заведения, надеясь больше никогда не встречать Винсент Хендерсона, но её желанию не суждено было сбыться. Каждый раз, когда она приходила сюда, он также находился тут. В последующие разы он вел себя адекватнее, его речь стала нормальной и в нем самом не осталось ничего из того, что пугало её прежде. Они весело болтали и несмотря на довольно большие промежутки между общением, порой и в два месяца, ребята сдружились.

* * *

- Ой, а чего это из пещеры дым такой повалил? - удивилась Кэтлин, указывая в ту сторону. - Это усыпляющий газ, а не дым, - поправила её дочь, принюхиваясь. Аллуми без особого интереса уставилась на вход в пещеру, но чуть не поперхнулась воздухом, когда увидела Гона, несущего на себе троих человек, задержав дыхание. - "Какие стероиды кушает этот ребёнок?! Или у него перед входом в дом такая же "калитка" как у нас?" - Какой сильный мальчишка, - поддержала мысль Аллуми Кэтлин. Забрав плашку Понзу, Гон положил плашку её жертвы ей на колени, чтобы девочку могли найти и, подхватив своих друзей, потащил их к берегу, куда должен был прибыть корабль.  - "Где же ты такого откапал, Киллуа?" - усмехнулась девушка, совершенно влюбившаяся в Гона за эту неделю.