Талая вода

- Эй, проснись, давай, вставай, - тормошил Аллуми парень. Однако девушка не хотела просыпаться, лежа на его коленях под раскидистым деревом, надёжно укрывающим подростков от тёплых лучей солнца. - Отвали, Винс, - бормочет Золудик, переворачиваясь на другой бок. Парень возмущённо фыркает и в следующий миг склоняется над её лицом. От лёгкого, почти невесомого, поцелуя в губы Аллуми вскакивает. Винсент смеётся, глядя как щёки любимой заливаются краской. Ещё чуть-чуть и девушка бы полезла на него с кулаками, но его улыбка ярче солнца. Она хмыкает и вдруг в её глазах появляется хитринка, парень не успел понять, когда Золудик оказалась прямо перед его лицом. Секунда и Аллуми уже увлекает его в глубокий поцелуй, осознав это, Винсент улыбается ей в губы и сцепляет руки на её спине. Я хочу к тебе... Аллуми хочет вновь взять его за руки, хочет сидеть с ним обнявшись под их деревом, но что-то не так, она просыпается. Кто-то очень привычно и нежно чешет её за ухом. - Мама? - голос девушки надломан, она смотрит на мать с неописуемой радостью. Женщина бережно гладит дочь по лицу, с любовью разглядывая через свой странный прибор, вечно скрывающий её глаза. Они обе ужасно счастливы, Аллуми очень хочется обнять родителя и разрыдаться на её плече, рассказав про жизнь свою нелёгкую. Неожиданно хантер замечает бинты на лице матери и спрашивает, догадавшись: - Это Киллуа тебя так? - Мой мальчик стал очень сильным, - кивнула Кикио - но ты тоже так выросла, Аллуми, дорогая. От приятных слов матери и её родного тепла, девушке стало очень хорошо и одновременно очень больно. Она вспомнила, что когда уходила, то навредила женщине намного сильнее. Наверняка те увечья заживали больше месяца, чего уж говорить о старшем брате. - Прости меня, мама, - тихий голос Аллуми, полный сожаления, стыда и невыплаканных слёз. Резкий звук и лишь несколько мгновений спустя, девушка чувствует что её щека пылает, а голову мотнуло в сторону. Пощечина. Дочь изумленно перевела взгляд на Кикио, не понимая причины своего наказания и то, почему лицо матери неожиданно приобрело какой-то жестокий оттенок. - Не ожидала от тебя такого малодушия, - зло прошипела мама - мало того что сбежала из-за мальчишки, так ещё смеешь извиняться за свою силу, - она неожиданно переменила тон на почти ласковый и взяв лицо дочери в ладони, приподняла его - ты ведь у меня не такая, жестокость в твоей крови, в каждой клеточки твоего тела, это всё тот мальчишка, он поменял тебя, но всё впорядке, не волнуйся, теперь ты с нами, ты - одна из нас, скоро, Аллуми, совсем скоро, ты сможешь снова убивать по приказу своего отца. Слушая её сумасшедшую речь, девушка испуганно смотрела на мать. Хантер и вправду боялась этого состояния Кикио, когда она начинала бредить и грезить о прекрасном будущем своей дочери, забывая о том, что никакого будущего у Аллуми нет. - Прекрати, мама, - девушка отвела взгляд и дернула головой, пытаясь вырваться из её рук - осталось меньше года. Но женщина не дала ей выскользнуть, крепко схватив дочь за подбородок, она вглядывалась в неё своим интерактивным глазом. - Чёртов мальчишка, - наконец сказала женщина - его влияние на тебя слишком сильно. - Не смей, не смей, говорить о Винсе! Девушка так сильно замотала головой, что матери пришлось оставить её лицо в покое. Складка залегла между бровями женщины, она брезгливо поджала губы и быстро пробормотала: - Что же нам с этим делать? Иллуми должен был пустить меня сюда раньше. Аллуми стало ужасно плохо, она, конечно, не питала никаких надежд на то, что её родственники хоть сколько-нибудь изменились, но она не могла увидеть в них даже крупицы понимания так сильно необходимого ей. Я же, чёрт возьми, скоро умру! Чего они все от меня хотят? - Я навещу тебя позже, - подобрав юбки высокомерно сказала женщина - а пока подумай над своим поведением. Идем, Каллуто. Каллуто?... Кикио сделала пару шагов к выходу и Аллуми увидела брата, прежде не замеченного ею из-за пышного платья матери. Мальчик быстро подошёл к сестре и протянул к ней дрожащие руки. Лицо девушки исказилось от невероятного горя, она была не готова к встречи с младшим братом. Лиловые глаза мальчика тоскливо смотрели на неё. Каллуто обеими руками бережно сжимал пальцы её левой руки, стараясь не потревожить иглы, торчащие из под ногтей сестры. Они не сказали ни слова, молчали и смотрели друг на друга с мукой в глазах и на лицах. Для них обоих эта встреча была чересчур болезненной. - Каллуто! - визгливый голос матери раздался откуда-то из-за двери. Мальчик вздрогнул и бросив последний взгляд на девушку, нехотя разжал пальцы, побежал догонять маму. Только когда дверь закрылась, Аллуми позволила себе тихий стон, отчаянный, горестный. - "Он помнит меня," - страдала девушка - "помнит и жалеет... Как же я могла его бросить? "

* * *

Время превратилось в отвратительную субстанцию, медленно и неохотно ползущую вперед. Каждая секунда отдавалась им с трудом хотя запас их был не малым. В голову лезли всё какие-то странные неприятные мысли. Аллуми казалось, что она не совсем в здравом рассудке, члены семьи оказывали на неё истощающее психику воздействие. Наверное прошло всего пару дней, когда девушка вновь услышала как открывается дверь. - "Мама что ли?" - разглядывая потолок подумала она, но поступь вошедшего человека была иная. Аллуми не успела даже удивиться от пришедшего осознания кто только что пришёл навестить её, как раздался его голос: - Иллуми давно не занимался пытками, но по тебе вижу, что навыки он не растерял. - Здравствуй, отец, - Аллуми попыталась придать своему голосу как можно больше безразличия. Вот уж перед кем ей ни за что не хотелось ударить в грязь лицом, тем более после стольких лет их разлуки. Однако девушка терялась в догадках почему отец решил навестить её и почему именно сейчас? Впрочем ответ не заставил себя ждать, Сильва с какой-то странной интонацией сказал: - Знаешь, за Киллуа недавно друзья пришли. Аллуми вздрогнула и перевела удивленный взгляд на отца, который задумчиво продолжил, разглядывая дочь: - А вот за тобой что-то никто не спешит. Не трудно было понять, что Сильва насмехается над ней, но девушке показалось, что было что-то ещё. Укор её друзьям, что не пришли на помощь? Но разве он может понимать это? В любом случае ответить Аллуми было нечего, потому она отвела взгляд от отца. Заметив это мужчина решил перевести тему: - Знаешь сколько времени прошло с тех пор как к тебе приходила мать? - Сколько? - без особого интереса спросила девушка. - Неделя. - "Ого, неожиданно, но что с того?" - она вновь посмотрела на отца, теперь уже внимательнее. Сильва был спокоен, что было странно если учесть причину и обстоятельства при которых они расставались. - "Неужели он совсем не в обиде на меня?" - осторожно подумала Аллуми, несмотря на свой возраст всё ещё признавая авторитет отца. - Мы приводили к тебе то существо, пока ты была без сознания. - Аллуку? - обрадовалась девушка - Как он? Мужчина, не считавший этого ребёнка за члена семьи, нахмурился, недовольный реакцией дочери. - Мы говорим о твоём здоровье, Аллуми. Девушка осеклась, она знала отношение отца к брату, но до последнего надеялась, что оно переменилось к лучшему. - Ты, наверное, не помнишь, но спустя несколько часов после ухода твоей матери твоё самочувствие резко ухудшилось - ты впала в кому. На четвёртый день, убедившись что ты не приходишь в себя, мы привели чудовище. Аллуми еле сдержалась, чтобы не поправить отца, ей очень не нравилось, что он так называет Аллуку. - Вы воспользовались желанием? Этот вопрос серьёзно волновал её, она в упор посмотрела на отца. Ему ужасно не понравился этот взгляд, слишком холодный, слишком жестокий, слишком непривычный для дочери. - Да. Этого Аллуми и боялась, она вздохнула и раздосадованно цыкнула: - Ну и сколько людей погибло на этот раз? - Будь уверенна, если понадобится, я удвою и даже утрою эту цифру, - с мрачной серьёзностью сказал Сильва и по его непоколебимой фигуре девушка догадалась, что его слова правдивы, однако это-то её и расстраивало. - В этом нет смысла, отец, ты же знаешь, что это временная мера. Она, может, ненадолго и продлит время, но не спасёт меня. Её семья не в первый раз прибегала к помощи желаний, около шести лет назад, при испытании возможностей силы Аллуки, разумеется, рассматривался вариант исцеление девушки с его помощью. Так и сделали, но спустя полтора года сердце с новой силой дало о себе знать. Тогда-то врачи и сказали Аллуми, что задуть свечи на своё двадцатилетие ей не суждено. Страшно вспомнить сколько денег родители сливали в попытке восстановить здоровье девушки, но ни одна попытка не принесла плодов. Не дала результатов и пересадка сердца. Аллуми вынесла шесть операций, но не одно из сердец не прижилось. Каждый раз приходилось возвращать ей прежнее. Врачи разводили руками - единственной дочери семьи Золдик суждено было умереть. Учеными мужами считалось, что врождённые проблемы с сердцем девушки являлись последствием проживания Кикио в Метеор Сити. Иллуми ещё, в детстве, не задумываясь просил пересадить Аллуми свое сердце, но у них была разная группа крови. Девушка была единственным ребёнком в семье с первой группой*, потому благородному порыву юноши было не суждено сбыться. - Может быть в этот раз получится, - сказав это Сильва и сам понял, как жалко это звучало. Они помолчали, казалось, дочь и отец могут о стольком поговорить, но не так-то просто одним мигом перемахнуть широчайшую пропасть, возникшую между ними около пяти лет назад. Сейчас боль в душе Аллуми поутихла, но память ничего не забыла. Девушка вовсе не была злопамятной и много лет пыталась извинить действия своих родственников, но ведь сделанного не воротишь. Ей действительно было тяжело держать безразличное выражение лица, потому что она всегда любила отца и Сильва знал об этом. Это-то и не давало ему сосредоточиваться, он нисколько не раскаивался в поступке, но мысль о том, что пришлось причинить Аллуми столь сильную боль, расстраивала его. - Иллуми наготовил тебе много всего, встанешь потом, поешь, - рассеяно сказал он, не без основания полагая, что оковы не являются для дочери препятствием. Девушка и в самом деле в любой момент могла уйти, вот только не хотела. Ведь тогда пришлось бы встретиться со своей семьей и притворяться что ровным счётом ничего не произошло, что не было тех лет, что она провела не с ними. Для Аллуми это было слишком сложно, она молчала, облегчённо думая: - "Хорошо хоть за Киллуа пришли... наверное тот мальчик, Гон... прекрасный друг... пока..." Видя, что его слова не вызвали никакого отклика в лице дочери, Сильва добавил: - Он ведь не готовил с тех самых пор как ты ушла. Тут есть поправочка: Иллуми, вообще, не готовил не для Аллуми. На этот раз девушка отозвалась, неприязненно высказав: - Да мне его еда поперёк горла. - Только ему об этом не говори, - усмехнулся отец, но Аллуми шутку не оценила, к ней вдруг пришло осознание, что срок, её жизни был продлён и провести его придётся с ними, потому что за ней никто не придёт. Даже он не придёт... - Послушай, знаешь же, что тебе не суждено жить как всем, пока ты не можешь понять, но мы сделали это и ради тебя тоже. Лучше бы он этого не говорил, мощный всплеск Рен поглотил всю комнату целиком. От этой силы становилось тяжело стоять на ногах. Ненависть. Чистая, первородная ненависть. Сильва был вынужден использовать Нен, ведь промедли он ещё хоть немного и для него пребывание в контакте с Рен такой силы могло бы иметь фатальные последствия. - Аллуми, - мужчина старался придать своему голосу строгости и уверенности, но как-то не получалось - мы любим тебя... - Вы убили Винса! - почти выкрикнула девушка, сверля отца яростным взглядом и направляя на него мощный поток Рен. Сдавать позиции Сильва не собирался, хоть и дышать в комнате было уже почти невыносимо. Мужчина не сожалел о содеянном, не чувствовал вины, но к своему неудовольствию понял, что начал оправдываться: - Он мог погубить нас... - Я почти переубедила его! Он не собирался убивать меня и Каллуто. - А как же другие члены семьи? - с вызовом спросил мужчина - как отец... Девушка расхохоталась, в глазах был странный блеск, она и сама, вспоминая об этом позже, говорила, что была не в себе. - Вы послушайте его! Ну просто отец с большой буквы. Буквы "о" - отморозок. Сильва опасно сощурился, он мог позволить дочери любую грубость, но ему не нравилось, что ещё чуть-чуть и она захлебнётся в своей ненависть, так сильно не шедшей к ней. - Любую опасность, грозящую семье Золдик, мы должны беспристрастно устранять.  - Точно, как же я могла забыть девиз нашей чудесной семейки! Это была почти что истерика, всё то, что Аллуми прятала в своей необъятной душе наконец вырвалась наружу. Отец не останавливал её, понимая, что ему сейчас попросту нечем повлиять девушку. Она вдруг прекратила смеяться и с горячностью вперилась в отца взглядом: - Почему бы вам не убить и меня? - Что ты несёшь? - Знаешь, папа, - неожиданно убрав Рен, спокойно сказала она - я ведь чрезвычайно опасна для семьи. Мне тут вдруг на ум пришла преинтереснейшая мысль, прошло столько лет с тех пор и если тогда я не смогла убить тебя, то что мне мешает попытать удачу сейчас? Девушка сама не верила в то, о чём говорила и Сильва безошибочно угадал это в ней. Мужчина покачал головой и выходя уверенно пообещал: - Ты простишь нас. - Я не могу, - почти сквозь слезы прошептала Аллуми, она и правда пыталась. Не могу...