⭒
Школа странная. Чимин новенький, неуверенный в себе и скромный, шаркает туфлями по плитке слишком уж большого коридора. В его груди надувается пузырь волнения, когда дверь в новую классную комнату мягко закрывается прямо перед ним. Он осторожно поднимает руку, слабо и ужасно нерешительно стучится один раз, второй, третий. Даже через дерево он слышит отдалённое бормотание, монотонный гул перешёптывания детей. Чимин стоит снаружи класса и слушает их. Стук собственного сердца отдаётся у него в ушах, пока дверь наконец-то не открывается. Над ним с улыбкой возвышается элегантно одетая женщина; на ней юбка-карандаш, она на шпильках. – Пак Чимин? Чимин кивает: в таком малешеньком и не очень известном городе его знали. И он всё ещё волнуется, всё еще неуверен и пуглив и не хотел бы заводить друзей, но расправляет плечи и следует за учительницей со всей уверенностью, на которую только способен. Он слабеет, как только оказывается перед десятком детей, взгляды которых до странного осуждающие для их возраста. Сам того не замечая, Чимин внутренне сжимается, сердцебиение становится еще быстрее, чем раньше. Он не поднимает глаза, изучает свои туфли, пол, всё то, что не напоминает ему о том, где именно он оказался. Чимин рассеянно понимает, что женщина – его учительница – что-то говорит, но осознает ее слова лишь к тому моменту, когда она заканчивает и просит его представиться. – Ах, – бормочет он, неожиданно замечая, насколько же его легко смутить. – Чимин. Пак Чимин. Шелест голосов. – Рад с вами познакомиться, – мямлит Чимин, смотря на свои чёрные, отполированные туфли, на узор плиток белого пола. Прямо сейчас он невероятно волнуется. – Пожалуйста– пожалуйста, позаботьтесь обо мне. Он низко кланяется, но прежде чем успевает выпрямить спину, громкий, энергичный и немного озорной голос выкрикивает: – Чимин-а! Чимин вздрагивает, с сомнением оглядывается по сторонам. Вдалеке он видит макушку чёрных волос, знакомую квадратную улыбку, худощавое тело, и узнает его. – Тэхён. С того самого дня встречи перед домом Тэхёна, они больше ни разу не виделись. Были летние долгие и жаркие дни, и когда Чимин наконец-то вернулся домой, мама невероятно его отчитала, и он никогда раньше не слышал, чтобы она говорила таким высоким голосом. Спустя несколько недель последние летние часы постепенно перетекли в начало учебного года, и вот он Чимин, лицом к лицу встретившийся с другом. Он краснеет. Тэхён победно улыбается. На них смотрит весь класс, и Чимин чувствует, как у него краснеют даже кончики ушей, а внутри всё ломается под весом чужих взглядов, но Тэхён хлопает по пустому месту рядом с собой, твёрдо и непоколебимо. Я буду о тебе заботиться, – легко, одними губами произносит он. Мальчишеское лицо ярко сияет, а в глазах блестит что-то немного похожее на воодушевление. На них всё ещё смотрит весь класс, и хотя Чимин понимает, что они не слышали фразы Тэхёна, он краснеет ещё сильнее, пытаясь привыкнуть к неровному биению своего сердца. Коротко выдохнув, он смущённо машет в ответ, кланяется учительнице и идёт к тому месту, где сидит Тэхён. С глухим стуком проскальзывает за парту. Тэхён громко смеётся и тянется к руке Чимина, переплетая свои изящные и длинные пальцы с его маленькими и короткими. Он кладёт голову на стол, щекой прижимается к дереву, и через минутное колебание Чимин копирует его. Учительница снова о чем-то говорит, мягко бормочет о рабочих тетрадях и опозданиях, а они вдвоём больше не привлекают столько взглядов. Но Чимин всё еще очень смущён. Чимин всё еще смущён, а вот Тэхён нет, он счастливо улыбается, когда отражают его позу. И эхом повторяет то, что сказал ранее, просто и уверенно. – Я буду о тебе заботиться, Чимин-а. Чимин хихикает, тёплая ладонь Тэхёна тяжелит руку. Придвигает стул чуть ближе, этот скрип почти не слышно даже в тишине их классной комнаты, и шепчет, все ещё робко, но– Очарованно. Целиком и полностью очарованно. – Конечно позаботишься, Тэхён. Вскоре после этого они оказываются в рутине. Школа больше не кажется странной, когда рядом Тэхён, но Чимин неожиданно выясняет, что Тэхён не только его. Они сидят вместе каждый день, соседи по парте и лучшие друзья, обмениваются записками, когда не видит учитель. Пишут всякую ерунду, шутят о вчерашнем вечере и сегодняшнем утре, иногда Тэхён рисует улыбающегося щенка, а Чимин всегда что-то добавляет к картинке, милые прозвища или ошейники. Так они и проводят свои дни, пока однажды их не прерывает мальчик, высокий и пугающий. – Эй, – он очень громкий, скрещивает руки на груди, смотрит только на Тэхёна. Звенит колокольчик, объявляющий о начале обеденного перерыва. – Чел, ты с нами уже типа несколько месяцев не сидел. Чимин переводит взгляд с мальчика на Тэхёна и обратно, пока волнение не просачивается в его кости. Он только сейчас понял, что до его прихода – до его прихода у Тэхёна определенно были друзья кроме него. Другие друзья, популярные мальчики, красивые и гораздо лучше Чимина, а тут появился Чимин и украл Тэхёна у них. Тэхён смахивает со лба чёлку и моргает круглыми глазами. – Ох, – он робко улыбается, стуча карандашом по столу. – Прости, Чжэхён, но в последнее время я сижу вместе с Чимином. Чжэхёна такой ответ явно не впечатляет. Тэхён фыркает, подхватывает Чимина под локоть и сладко улыбается Чжэхёну. – Я посижу вместе с вами, хорошо? Может, и Чимини присоединится. Чимин точно может сказать: Чжэхён определенно не хочет, чтобы он к ним присоединялся. Чжэхён презрительно морщит нос, и неожиданно, слишком неожиданно, Чимин думает о том, насколько же нелепо он выглядит рядом с Тэхёном. И с этой мыслью поступает именно так. – Всё хорошо, – бормочет, находя под партой тэхёнову руку и ободряюще её пожимая. – Мне нужно кое-что доделать в библиотеке до начала седьмого урока, поэтому– Чжэхён прерывает Чимина, не позволяя ему закончить. – Ага! Он занят, Тэхён, погнали. Чимин смотрит в пол, но даже так чувствует на себе взгляд Тэхёна, растерянный и нерешительный. В конце концов, после небольшой заминки, он пожимает руку Чимина в ответ. – Ла-адно, – тянет неохотно, всё ещё озадаченно наблюдая за Чимином. – Уверен, Минни? Я могу пойти с тобой, а с ребятами посижу в следующий раз. У Чимина почти разбивается сердце. – Да, – мягко говорит он, с лёгкой улыбкой поворачивая лицо к Тэхёну. – Не переживай, Тэхёни. Я и сам справлюсь. Тэхён всё еще колеблется, но Чжэхён после слов Чимина победно гогочет. – Да! Наконец-то, чел, а то ты совсем пропал. Тэхён медленно кивает и поднимается, плетётся за Чжэхёном как потерянный щеночек. Он не отрывает взгляда, оборачивается через плечо до тех пор, пока не оказывается у двери. Когда Чимин замечает, что Тэхён за ним следит, то широко улыбается, уверенный, что тот не увидит. Иди, – шепчет, махая руками в сторону двери. – Всё в порядке. Тэхён обеспокоенно морщится, но кивает, машет в последний раз и обиженно надувает губы, прежде чем окончательно скрыться из виду. Чимин всё еще здесь, рассеянный и ни о чем не думающий. Ритмично стучит карандашом по столу, теряется в мягких тук-тук-тук. И только роняя карандаш, Чимин понимает, что ему некуда идти. Он смотрит, как карандаш катится по полу, устало выдыхает. Карандаш ударяется о стенку и останавливается, грифель ломается. Чимин горько думает, что сейчас видит точную иллюстрацию своей жизни. Он осторожно встаёт, вешает рюкзак на плечо, уходит из пустой классной комнаты. Бродит по коридорам, упорно игнорируя детей, кучкующихся у стенок, плутает среди них, пока не оказывается в библиотеке. Там тесно и уютно. Библиотека спрятана в самом отдалённом уголке школы, а книжные шкафы в ней раскиданы беспорядочно, захламляют пустые коридоры. Когда Чимин тихо проходит внутрь, библиотекарь смотрит на него с любопытством. – Пришёл на обед? – спрашивает она, но не злобно. – Ах, – теряется Чимин и робко улыбается, скидывая рюкзак движением плеча и устраивая его на ковровом покрытии. – Если– если вы не против, то да. – Я не против, дорогой; один мальчишка тоже проводит здесь обеденные перерывы, так что не переживай. Чимин облегченно выдыхает. – Спасибо, – он пытается отойти, но библиотекарь жестом подзывает его к себе. Он осторожно подходит. Она смотрит на него, прежде чем улыбнуться, и в уголках ее глаз появляются морщинки. – Только между нами, – тихо произносит она, и Чимину приходится напрягать слух, чтобы услышать, – в библиотеке нельзя есть. Но для тебя я сделаю исключение. Чимин смеётся, кивает в знак благодарности и забредает в небольшой уголок. На самом деле угол достаточно просторный, но Чимин сжимается в комок, устраивая рюкзак на вытянутых ногах, вытаскивает из ближайшего шкафа какую-то книгу. Страницы пожелтевшие, тонкие, и с самого первого слова он чувствует слабый запах ванили и старой бумаги. Он читает, читает и читает в отчаянной попытке потерять себя в чужой жизни, но где-то на середине рассказа понимает, что не запомнил и слова из того, что уже прочитал. Он не осознает, что плачет, пока слёзы не падают на страницу. Крупные капли стекают по его лицу, собираются на подбородке, затекают за воротник, сырость неприятно просачивается в кожу. Чимин плачет тихо, утыкаясь носом в колени и шмыгая носом, раскачиваясь вперёд и назад в ограниченном пространстве. Он не знает, почему так расстроен; может, потому что всё еще новенький, а может из-за того, что мальчик, которого он недавно стал называть своим лучшим другом, бросил его. Но какой бы ни была причина, у Чимина невероятно ужасно, болезненно тянет сердце. Он позволяет себе плакать всего лишь несколько минут. Скоро прозвенит сигнальный колокольчик, а после этого у него останется не так уж и много времени, только если он не хочет заявиться в класс с опухшими глазами и заплаканным лицом. Ведь Тэхён непременно будет спрашивать, в его больших и тёмных глазах будет плескаться мольба, а Чимин совершенно не хочет, чтобы он знал, насколько его друг жалкий. С такими размышлениями он осторожно ставит книгу обратно на полку. Садится, поджав под себя ноги, уткнувшись головой в стену, фокусируется на дыхании вместо мыслей. Кладёт ладонь на слабо вздымающуюся грудь. Когда звенит колокольчик, Чимин закидывает в свой рюкзак и недоеденный обед, и домашнее задание, к которому даже не притронулся. Уже на выходе криво улыбается библиотекарю и недолго машет на прощание, проталкивается сквозь двойные двери, чтобы добраться до класса. Ноги неровным ритмом грохочут по плиточному полу. Чимин видит их, даже не войдя в класс. Две знакомых фигуры, двух мальчишек, один из них – тот, у которого квадратная улыбка и длинные ноги, – смеется. Они громко хохочут, их руки перекинуты через плечи друг друга, и когда Чжэхён что-то шепчет Тэхёну на ухо, у Чимина замирает сердце. Он ускоряет шаг, смотрит сквозь них, пока с гулким стуком не падает на своё место. Мальчик в соседнем ряду с открытым ртом наблюдает за тем, как Чимин прячет голову в кольце своих рук, специально отодвинув стул назад, чтобы было удобно. – Ты в порядке? Ласковый вопрос, неуверенно и робко высказанный, но с отчетливым волнением. Чимин вместо ответа выдыхает носом, что-то бурчит себе в руки в жалкой попытке избежать чужого взгляда, который всё еще чувствует, но не хочет признавать. – И что это было? Чимин зарывается подбородком еще глубже во тьму, которую себе создал, но потом всё-таки поднимает голову, чтобы озлобленно посмотреть на человека, который на него пялится. Но тут же поникает, узнав мальчика. Чон Чонгук маленький. Им всем ещё только тринадцать, но Чонгуку и того меньше – одиннадцать. У него чёрные, выразительные газа, нос пуговкой и розовые губы, он выглядит младше своего возраста, даже если сравнивать его с ровесниками. Толковый мальчишка, перепрыгнувший один класс, быстрый и остроумный, но ужасно застенчивый; Чимин чувствует его на духовном уровне. – Эй, – шепчет он, мимолётно, но все же уверенно, улыбаясь Чонгуку. – Всё хорошо, Чонгук, не беспокойся. Чонгук смотрит на него не моргая, большие глаза распахиваются ещё шире от удивления. Чимину становится немного неуютно от такого взгляда, так что он упрямо не отрывает подбородка от рук, пока не понимает, что Чонгук всё ещё на него таращится. – Чонгук? – проверяет, жив ли тот, протягивая ладонь и мягко тыкая в его руку. Чонгук вздрагивает. – Ты знаешь моё имя? – Да? А не должен знать? – Чимин слышит замешательство в его голосе и склоняет голову набок, а у Чонгука начинают гореть щёки. – Нет! Просто– не думал, что кто-то, эм– знает моё имя. Чимин изумленно на него смотрит, внезапное чувство жалости давит на него нерешительностью в голосе Чонгука. – Я знаю, – уверяет он с осторожной улыбкой, снова протягивая ладонь, чтобы ласково потрепать Чонгука по руке. Прежде, чем Чонгук успевает что-то ответить, на стул между ними приземляется Тэхён, даже не подозревающий, какой разговор он сейчас прервал. На его губах расцветает яркая и широкая квадратная улыбка, когда он поворачивает лицо к Чимину. – Чим! Сегодня на обеде было так здорово, жаль, что тебя с нами не было. Через плечо Тэхёна Чимин видит, как выражение лица Чонгука приобретает понимающее выражение. – Ага, – бормочет Чимин, подпирая подбородок рукой, пытаясь скрыть эмоции. – Да, мне тоже. Кажется, Тэхён не замечает сомнений в его голосе, потому что продолжает хохотать над Чжэхёном, рассказывает о том, как сильно скучал по нему и остальным, и с каждым словом Чимин чувствует тебя так, словно находится где-то очень далеко. Они дружат относительно недавно, ещё не знают друг о друге всё и чувствительны к словам и действиям, и пока Чимин смотрит на Тэхёна, ощущает, как у него ком встаёт в горле. Тэхён так счастлив, голос бурлит эмоциями, в тёмных глазах сияет лёгкость, но Чимин не слышит ни слова из того, о чем он говорит. Чимин слишком сфокусирован на той мысли, что для Тэхёна он не особенный. Да, друг, но такой же, как Чжэхён; как и любой другой мальчишка, сидящий в классе, как и одна из немногочисленных девочек. Тэхён чудесный, осознает Чимин. Тэхён чудесный, осознает он, но Чимин не нужен Тэхёну. – Чимин? Тэхён смотрит на него с любопытством, нахмурив брови и прикусив нижнюю губу. – Всё хорошо? – нерешительно спрашивает, но даже кивок Чимина его не убеждает. – Я– – Ким Тэхён! Занятые друг другом, они не услышали, как учительница начала урок, и теперь она смотрит на них, вопросительно подняв брови. Тэхён резко поворачивается, пугливо улыбается учительнице, его щёки начинают краснеть. Он виновато склоняет голову, ныряет рукой вниз под парту, находит чиминову ладонь и переплетает их пальцы. Чимин, успокоенный, слегка пожимает в ответ. Одноклассники громко над ними хихикают, но Чимин поглаживает большим пальцем ладонь Тэхёна, дожидается, когда смех стихнет, наклоняется и шепчет в ухо: – Я в порядке, Тэхён. Честно. На губах Тэхёна пляшет нежная и невесомая улыбка, и он облегченно кивает, сжимая ладонь Чимина. – Если ты так уверен. – Я уверен, – повторяет за ним Чимин, пытаясь проглотить ком в горле. – Абсолютно уверен. Чимин не смотрит на Тэхёна, потому что не хочет, чтобы им сделали замечание, но ещё сильнее сцепляет их пальцы вместе, его ладонь полностью тонет в ласке ладони Тэхёна. Спустя несколько минут, когда учительница отворачивается к доске, Тэхён пододвигает записку. Края у бумаги неровные, а написанные на ней слова простые и ненавязчивые; искренние. "Ты мой лучший друг", - гласит бумажка. Чимин кидает взгляд на светящегося Тэхёна. Тот указывает на записку, снова сжимает ладонь Чимина, весело щурит глаза, а потом пишет опять, но на этот раз чёрными чернилами на нежной коже чиминова запястья. "Мой лучший друг". Чимин опустошенно ему улыбается. Тэхён не выпускает его руки из своей, их пальцы переплетены до тех пор, пока не звенит колокольчик. Чимин, стараясь побыстрее уйти, запихивает все вещи в свой рюкзак; но не успевает он отойти от стола, как Тэхён поддевает ремень на чиминовых штанах пальцем, мягко дергает. – Подожди меня, – улыбается, когда его открытый и любопытный взгляд встречается с взглядом Чимина. – Пойдем домой вместе, ладно? Только позволь мне сходить в туалет. – Хорошо, – соглашается Чимин, позволяя губам растянуться в улыбку, никак не вяжущуюся с выражением лица. – Конечно. Буду во внутреннем дворике. Тэхён спрыгивает со стула и, прежде чем уйти, снова пожимает чиминову ладонь. Чимин, коротко выдохнув, вешает на плечо рюкзак и выходит наружу, в ожидании прислоняется к дереву. Тэхён появляется спустя несколько минут, но его улыбка почти исчезает, когда он подходит к Чимину; становится не такой яркой и широкой, как обычно. – Эй, – приветствует он, и даже голос странный, неожиданно нетвердый. – Готов? Чимин неуверенно кивает. Протягивает Тэхёну наушник перед тем, как проглядеть плейлист на телефоне и включить случайную песню, отдает телефон Тэхёну, чтобы тот выбрал следующую. Недавно они разработали целую систему; по дороге домой Чимин будет делиться музыкой с Тэхёном, а по пути в школу Тэхён будет включать свои любимые песни и давать слушать их Чимину. Сейчас играет плавная и медленная мелодия, одна из баллад, которые Чимин сохранял на тот случай, если будет чувствовать себя очень расстроенным. Он кожей чувствует тяжёлый и пронизывающей взгляд Тэхёна, но не смотрит в ответ, негромко напевая песенку. Они так и идут, но прямо перед перекрестком, где они обычно расходятся, Тэхён останавливается. – Чимин, – голос у него низкий и немного грустный. – Эй. Мы можем поговорить? – Мы уже говорим, – улыбается Чимин, но осекается, когда не видит улыбки Тэхёна. – Да. Конечно можем, Тэхёни. – Хорошо, – Тэхён глубоко вдыхает, втягивая воздух в лёгкие с необычайно сосредоточенным выражением лица, сжимает ладонь Чимина в своей, как делал уже не раз. – Хорошо. Чимин ободряюще кивает. Тэхён неуверенно начинает. – Чимини, – говорит он, пристально смотрит. – Записка, которую я тебе дал– что в ней было написано? – Что я твой лучший друг, – приглушённо откликается Чимин, смотря вниз, на упавшие листья под ногами. – Ладно, – Тэхён слегка подталкивает его локтем. – Ты ничего не ответил, но я всё еще думаю– точнее– а я твой, да? Испугавшись, Чимин наконец-то встречается с ним взглядом. – Конечно, – он замолкает, не понимая, зачем Тэхён об этом спрашивает. – Я думал, что и говорить не нужно. Тэхён слабо улыбается. – Тогда зачем ты мне соврал? – Что? Тэхён осторожно сгибает ноги и садится на бордюр, утягивая вниз и Чимина. Улыбка превращается в бесцветную, слегка опустошенную и немного огорченную. – Если мы лучшие друзья, то почему– то ты бы тогда сказал мне, что весь обед плакал в библиотеке. – Тэхён, – Чимин весь сжимается, тяжёлое чувство унижения начинает кипеть внутри. – Я– – Минни, – Тэхён сосредоточенно смотрит на него из-под чёрных ресниц. – Ты ведь не хотел обедать вместе с Чжэхёном и остальными? Ты бы мог просто сказать мне, и я бы ушел вместе с тобой, и– и так было бы лучше. – Нет, – Чимин смотрит вниз, шаркает туфлёй по асфальту. Он сомневается, он устал, он не хочет думать. – Дело не в этом, я просто. Я не знаю, Тэхён, они– – Дело во мне? – Тэхён на него не смотрит. Плечи опущены, нижняя губа выпячена, а рюкзак привалился к ногам. Когда Чимин с сомнением поднимает брови, Тэхён прочищает горло. – Если ты больше не хочешь со мной сидеть, то ты мог просто сказать, Чимин. Иногда я могу надоедать, да, но тебе не нужно было врать мне. – Нет, – так твердо произносит Чимин, что и сам удивляется. – Конечно же нет, Тэхён. Любой, кто назовет тебя надоедливым, может сразу идти нахрен, потому что ты самый добрый человек, которого я когда-либо встречал, и ты– ты мой лучший друг. Под конец у него нервно ломается голос. Тэхён теперь смотрит на него блестящими глазами, на которые падают чёрные волосы. Нежно сцепляет пальцы Чимина со своими, подталкивает его ногу, слегка улыбается, когда тот вздрагивает от неожиданности. – Тогда в чём дело? Чимин сдаётся. – Ты такой популярный, – признает он, изучая, как его рука устроилась в тэхёновой руке, сладость, с которой Тэхён слушает. – А я новенький, и тихий, и– – ...и мой лучший друг, – прерывает Тэхён, ласково смотря на Чимина. – Мой лучший друг, Минни. Не Чжэхён, не Минсок, а ты. Чимин снова плачет. Голос у Тэхёна такой нежный, твёрдый и непоколебимый, в словах такая отчаянная страсть, словно он жаждет, чтобы Чимин ему поверил. – Я знаю, – шмыгает носом Чимин, отводя взгляд, чтобы не видеть Тэхёна. – Я знаю, но просто. Я не хочу, чтобы ты упускал возможности, – втягивает голову в плечи. – Они любят тебя, Тэхён, а ты – ты любишь их. Тэхён обхватывает лицо Чимина своими нежными руками, вытирает слёзы, текущие по щекам. – Но не так сильно, как люблю тебя. И никогда не буду любить настолько сильно, насколько люблю тебя, – тихо произносит он. – Никогда? – спрашивает Чимин. – Никогда, – повторяет Тэхён, привлекает Чимина поближе к себе, обнимая его, раскачиваясь вместе с ним из стороны в сторону. – Никогда-никогда. У меня есть только ты, – шепчет, зарываясь лицом в изгиб чиминовой шеи, переплетая руки под небом цвета сахарной ваты. – Только ты, Чимин-а. Они сидят так долго. Вокруг них кружит ветер, целует их кожу, запутывается в волосах, мимо вспышками проносятся автомобили, отсвечивающие фарами, но Чимин и Тэхён сидят, уткнувшись друг в друга, целиком и полностью умиротворенные. – Тэ? – спрашивает на следующий день Чимин, когда они обедают на своем обычном месте, под тенью большого дерева. – Откуда ты узнал? Имею в виду, что я был в библиотеке? Тэхён тепло улыбается. – Ещё один мальчик проводит обеденное время в библиотеке, – говорит он, прислоняясь спиной к дереву и прижимаясь к плечу Чимина. Разворачивает коробочку с едой, скармливает Чимину кусочек яйца. – Он тихий. Хорошенький, но тихий. – Ох, – выдыхает Чимин. Тэхён смотрит на него с любопытством, но больше ни о чём не спрашивает. Они как обычно шутят и жалуются, кидаются едой, но Чимин никак не может забыть слова Тэхёна, и как только слышит звонок, быстро собирает свои вещи. – Туалет, – отвечает он Тэхёну на вопрос. – Встретимся перед кабинетом! Он трусцой бежит в школу, не сбавляя скорости до тех пор, пока не оказывается перед библиотекой. Внутри опять пусто, на этот раз нет даже милого библиотекаря, но Чимин проходит внутрь и бродит по пустым коридорам, пока не находит мальчика, которого и искал. Чонгук уткнулся носом в толстый роман, чёлка падает ему на глаза, спина удобно опирается о книжный шкаф. В одной руке у него наполовину съеденное яблоко, рюкзак спрятан под ногами, и Чимин видит, что Чонгуку гораздо комфортнее в приятной тишине и одному, чем где бы то ни было ещё. Чимин осторожно присаживается рядом. Чонгук не поднимает взгляд, но слегка напрягается, ресницы начинают дрожать. – Спасибо тебе, – мягко произносит Чимин с лёгкой улыбкой, слегка подталкивая Чонгука плечом в плечо. – За то, что помог мне. Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Чонгук наконец-то смотрит на него. Морщит нос и щурит глаза, прежде чем позволяет себе улыбнуться. Розовые губы растягиваются в широкую кроличью улыбку, обнажая слишком большие передние зубки. И когда он дружелюбно кивает, застенчивый и взволнованный, но сияющий, Чимин понимает: Тэхён ему не принадлежит, но ничего страшного, он и не должен; потому что теперь у Чимина есть Чонгук.⭒
Чимин и Тэхён начинали как друзья в самый разгар изнуряющей летней жары, но когда листья начали желтеть, они стали парой столкнувшихся друг с другом солнц. Пряная тыква и ореховый пирог, перчатки и береты, горячее какао в тишине раннего утра. Осень. С этим временем года Чимин почти не знаком. Там, где он жил раньше, были только лето и зима, кусочек весны, когда чесался нос и слезились глаза, а потом снова лето– Осень была редкостью. Но здесь, в духоте комнаты Тэхёна, завёрнутый в его одеяло и греющий руки в тепле парных кружек с пушин, Чимин тонет в осени; в желтеющих листьях, в пасмурном небе, в яркой улыбке на ветру холодной ночи и паре ласковых глаз в морозе раннего утра. Он тонет в Тэхёне. – Тебе нравится? – Эм? – Чимин поднимает голову, отрываясь от безуспешной попытки согреть руки, потирая ладони. – Фильм, – Тэхён слегка улыбается, приподнимая уголки губ, вокруг глаз образуются милые морщинки, которые Чимин знает лучше, чем свои пять пальцев. – Тебе нравится? – Ага, – Чимин почти подпрыгивает от неожиданности, когда Тэхён крепко и твёрдо хватает его за руки, заталкивая их под одеяло. Тихо склонившись, он подозрительно сосредоточенно дышит теплом на кончики пальцев Чимина, скосив глаза в сторону. Эм– очень. Когда Тэхён выпрямляется, то сияет изнутри. – И мне, – он широко улыбается, высветленный мягким светом ночника. – И еще мне очень нравишься ты. И в это короткое, мимолётное мгновение у тринадцатилетнего Чимина начинает трепетать сердце. Но Чимин отвергает это чувство. Тэхён оговорился, твёрдо говорит себе он. Оговорился.⭒
Любовь странная. Чимин не знал об этом, пока не влюбился, пока ему не исполнилось четырнадцать, почти пятнадцать, пока он не стал отдавать частички самого себя другому. Они были в городе, когда это произошло; Чимин, взволнованный, юный и впечатлительный, умоляет маму отпустить их с Тэхёном одних. – Если ты пообещаешь быть осторожным, – голос у неё жесткий, но взгляд мягкий, Чимин видит, что она готова уступить. – Тогда ладно. Но пожалуйста– – Да! – Чимин чмокает её в щёку, не позволяя ей закончить фразу, внутри него кипят эмоции. – Да, да, да! Клянусь, мы вернёмся в четыре! – Так поздно? – она скептически поднимает брови. Чимин кивает, хватает руку Тэхёна, кожи которого так приятно касаться. Широко и лучезарно улыбается, восторженно вопит, когда они выходят из дома и отправляются в сторону железнодорожной станции. – Она согласилась, Тэхён, представляешь? Тэхён восхищенно улыбается. – Город, Чим! Мы отправляемся в город! Сами! Мы взрослые! Не взрослые. Они ни капельки не повзрослели, даже не приблизились к значению этого слова, но в данный момент они чувствуют себя взрослыми, и этого достаточно. Для них самостоятельная поездка в город нечто вроде обряда посвящения; они как будто впервые покидают родное гнездо, пытаются расправить крылья в воздухе, не зная, смогут ли приземлиться. Пьянящее ощущение. В поезде уже полно людей, когда они заходят внутрь: сидящие родители, ругающие детей, держащиеся за поручни мужчины в деловых костюмах, женщины в платьях и на каблуках, аккуратно прижимающие дорогие сумочки. Чимин и Тэхён сжимаются на двух сидениях, разделяя одни наушники на двоих, сцепив друг с другом мизинцы. Поездка короткая, от силы минуты четыре, так что когда поезд со скрипом останавливается, Чимин с трудом пытается не потерять Тэхёна на станции. Он обхватывает тэхёнову руку, пухлые пальчики крепко вжимаются в карамельную кожу до тех пор, пока они не выбираются из толпы по лестнице в другую часть станции. Тэхён смеется, выпутывается из хватки Чимина и берёт его за руку, легко, смущённо и очаровательно улыбаясь. – Так мы друг друга не потеряем, – объясняет, смахивая с глаз чёлку, тянет Чимина за собой вниз по мосту в город, и Тэхёна падают косые лучи яркого солнца. Чимин улыбается. – Не потеряем, – обещает, даже не пытаясь вырваться, постоянно держась рядом с Тэхёном. – Я всегда тебя найду. Им кажется, что город большой и запутанный и– нет, не новый, но скорее незнакомый. – Тэхён, – Чимин подталкивает друга, указывая ему на возвышающиеся над ними здания, на самое высокое, которое достаёт до самого неба. – Ты когда-нибудь там бывал? Тэхён мотает головой. Чимин показывает на самое высокое здание, башню с окнами и мостами-переходами, с которых на них смотрят маленькие люди. – Не-а. Папа говорит, что я слишком маленький, но однажды мы туда поднимемся, думаю? Если ты хочешь. Чимин мягко ему улыбается, мысль о годах, проведённых вместе с Тэхёном, греет ему душу. – Когда станем старше, – он раскачивает их руки взад-вперёд, пока они бесцельно гуляют по улице, – давай лучше посмотрим Башню Намсан в Сеуле. Тэхён смотрит на него, прежде чем согласно кивнуть, в его глазах мерцают огоньки от яркого солнца. – Конечно, Чимини. Как скажешь. Они гуляют молча, но птицы громко щебечут, слышны сотни невнятных разговоров прохожих, а Чимин погружается в мысль о том, что отправится куда угодно, если рядом будет Тэхён. Как оказалось, маленький магазинчик баббл ти приткнулся между лавкой мороженого и магазином по уходу за кожей. Чимину всего лишь четырнадцать, почти пятнадцать, и он уже слышал о баббл ти раньше, но ему никогда не выпадала возможность попробовать напиток. Он хватает Тэхёна за руку безо всякого предупреждения, напрямую отправляясь к Чайному Магазинчику, внутри которого приглушенно светят лампы и висят милые занавески. Интерьер оригинальный: тёмные кабинки и квадратные столы приткнуты по углам, а на стене по левую руку с пола до потолка свисают маленькие записки в форме листочков. – Что будешь заказывать? – спрашивает Тэхён, с любопытством заглядывая в меню через плечо Чимина, слегка приоткрывает рот от удивления, когда замечает разнообразие вкусов. – Ох... Попробуй с фундуком? Или карамелью? Чимин морщит нос. – Иу, нет, тогда бы я мог зайти в обычное кафе. Думаю– может, медовая дыня? Тэхён вдумчиво кивает. – Только если позволишь мне попробовать, – и тогда он улыбается, игриво и сладко, потому что они оба знают, что Чимин отдаст ему всё, стоит только попросить. Чимин фыркает и легонько отталкивает Тэхёна, игнорируя расцветающий на щеках румянец. – Заткнись, жопоголовый. Купи себе своё. - Зачем, если я могу выпить твоё? Чимин бессвязно ворчит себе под нос, пока Тэхён смеется и сжимает его руку в последний раз, уходя рассматривать стену. Чимин, сделав заказ, присоединяется к нему, устраивая подбородок на изгибе плеча Тэхёна, чтобы понять, на что тот смотрит. Судя по маленькому и округлому почерку, на записке в виде листочка писала девочка. "Мне бы хотелось стать богатой и выйти замуж за Марка-оппу из got7 :(" – Все желания такие? – Чимин морщится. Тэхён смеется, рассматривая остальные. – Нет, – отвечает и растягивает губы в улыбке, отгибая уголки вверх, чтобы прочитать текст. – Некоторые очень милые. Действительно милые. Некоторые просят здоровья, другие любви, третьи прыгают выше головы в силу своей неизведанной юности. – Минни? – Да? – Если бы ты загадал желание, то каким бы оно было? Чимин с интересом смотрит на Тэхёна. – Эм, – неуверенно склоняет голову набок. – Не знаю? Тэхён не впечатлен. – Дилетант, – насмехается он, легонько пиная Чимина в лодыжку. Чимин хмурится. – Эй! Мне просто нужно посидеть и подумать, не груби. (По правде говоря, Чимин знает. Знал с той самой секунды, как только понял, что это за стена, знал еще до того, как Тэхён спросил. Он просто не хочет говорить вслух.) Бариста называет номер заказа, и вместо Чимина его забирает Тэхён. Чимин же терпеливо ждет, читает остальные листочки с желаниями, пока его мягко не хлопают по плечу. Тэхён стоит очень близко, но этого всё равно недостаточно. Он отдаёт мятного цвета напиток Чимину в одну руку, а в другую вкладывает листочек бумаги, слегка больше ширины запястья. Тэхён широко улыбается. – Попросил у бариста один такой листочек, пока забирал твой заказ. Она сказала, что они больше не выдают их, потому что стенка и так заполнена, но нам она сделает исключение, ведь мы милые. – Ох. Тэхён смеётся, подталкивая его вперёд и мягко вкладывая ручку в ладонь. – Загадывай желание, Минни. Чимин нервно, неуверенно пожевывает нижнюю губу. Быстро смотрит на Тэхёна, в нетерпении на него уставившегося, и, не давая себе времени на раздумья, спешно идёт к стойке, чтобы попросить у бариста ещё один листок. Она ласково улыбается. – Для твоего друга? Чимин светится от радости и молчит, пока она не даёт ему листок, а потом скромно поправляет: – Для моего соулмейта. С улыбкой вкладывает листок в руку Тэхёну. – Вместе, – бормочет он, чувствуя, как сердце переполняется теплом, когда Тэхён согласно кивает. – Будет нашим общим воспоминанием. Они без лишних слов пишут на листочках свои желания. Чимин, всё еще робко и неуверенно, засовывает свою записку в карман, не желая, чтобы Тэхён что-то увидел. Когда они уже уходят из магазинчика, и Тэхён осторожно держит медово-дынный баббл ти, Чимин говорит ему, что забыл кое-что на столике. Тэхён вскидывает брови. – Что ты забыл? Чимин отмахивается. – Ничего особенного, Тэхёни, я на минутку. – Я могу пойти с тобой– – Нет, – перебивает его Чимин, останавливает Тэхёна, мягко кладя ему руки на плечи. – Просто– встретимся в Лотте через десять минут, хорошо? Я быстро. Тэхён смотрит на него с сомнением. – Пожалуйста? – просит Чимин, складывая руки в молитвенном жесте. – Я куплю тебе клубничные поки. Тэхён улыбается, а сердце Чимина пропускает удар из-за искринок в его глазах. – Пообещай. – Обещаю, – послушно соглашается, чуть ли не крича от облегчения, когда Тэхён одобряюще кивает. – Хорошо, – соглашается Тэхён, улыбаясь чуть шире. Он поворачивается и идёт вперед, засунув свободную руку в карман. – Увидимся там, Минни! Чимин следит за ним до тех пор, пока фигура не скрывается за поворотом, прикрывает рукой свою улыбку, а потом медленно возвращается в магазин баббл ти. Бариста всё еще там и опять ему улыбается, хотя и не так радостно. – Уже вернулся? Чимин застенчиво пожимает плечами. – Мне нужно– нужно кое что сделать. Она понимающе кивает, показывая на дальний левый угол, поднимает брови и дразнит: – Если ищёшь то место, где он повесил своё желание, то где-то вон там. Чимин заливается краской. – Эм, нет– это– мне не нужно. Она высоко, мило и нежно смеётся, а Чимин чувствует, как у него горят щёки. – Как знаешь. Чимин, неуверенный и слегка смущённый, кивает. Вытаскивает из кармана свой листок, неловко семенит к противоположному от записки Тэхёна концу стены. Находит местечко между желанием завести питомца и пожеланием удачи, трясущимися руками вдевает ниточку в маленькую дырочку на бумаге. Подвешивает записку, исписанную чёрными каракулями, листок раскачивается, блестя бледно-лиловым на свету, и Чимин– Чимин поворачивается на пятках, на прощание робко машет рукой бариста и уходит из магазина. Он даже не оборачивается. После той первой поездки в город у Чимина и Тэхена появилась новая привычка. Они больше не ходили в тот самый магазин баббл ти – Чимин приложил к этому все свои усилия; вместо этого он притащил Тэхёна в другой, который назывался Чатайм. Место не было ни красивым, ни оригинальным, ни таким же хорошим, но Чимин умолял Тэхёна, и тот сдался. И вот так они начали проводить свои выходные. Каждое воскресенье добирались на поезде в город, сидя плечом друг к другу и держась за мизинчики, разделяя на двоих одни наушники. Продирались сквозь толпу деловых людей, шутили и хихикали до тех пор, пока не оказывались перед Чатаймом. Чимин неизменно будет заказывать кофейный баббл ти, поняв свой любимый вкус спустя пару медово-дынных, ореховых и даже карамельным напитков. Тэхён будет пробовать и морщиться, спрашивая зачем, Минни, он же такой горький, ну– зачем? А Чимин будет смеяться, но когда закончится ноябрь, начнет заказывать чай с маракуйей. Потому что когда им принесут чай, Тэхён будет в восторге, и Чимин вспомнит момент, когда впервые попробовал баббл ти; вспомнит тусклый, красивый свет ламп, маленький магазин, спрятанный между двух больших, вспомнит эйфорию от их независимости, стремительный поток крови по венам, когда он понял, что они впервые куда-то выбрались самостоятельно, вспомнит желание, подвешенное на стенке, маленькое, безобидное и неприметное– И вспомнит, что ради Тэхёна готов сделать то, что никогда не сделает ради других.⭒
Чимин учится во втором классе средней школы, когда осознаёт, что грядут перемены. Они, конечно же, уже выросли, оставив позади хихиканья и детский жирок, и твёрдую честность юности, и изменились. Они вместе смотрят порно. В самом начале своих шестнадцати лет, Чимин и Тэхён, переплетённые друг с другом на тэхёновом подоконнике, смотрят порно. – Чимин, – взгляд Тэхёна ощущается кожей, голос низкий и сонный. – Чимини. Чимин смотрит на него, не поднимая головы, устроившейся в изгибе шеи Тэхёна. – Что? – Мне скучно. Посмотрим Волейбол? Чимин издаёт долгий, мучительный вздох, поправляя на своих плечах детское одеяло Тэхёна с принтом Дамбо. – Опять? – Опять, – торжественно повторяет Тэхён. Чимин снова прячет своё лицо на плече у Тэхёна, что-то невнятно бубнит, пока Тэхён ищёт диск. Они усаживаются спиной к стене, рука Тэхёна на плечах Чимина, Чимин держит Тэхёна за руку, ноутбук шатко балансирует на их коленях, а пока они ждут загрузки, сцепляют пальцы. И тут– Стон. Нежный, с придыханием, очевидный женский стон. Чимин замирает. – Твою мать, – выдыхает Тэхён. На экране перед ними не Волейбол. А девушка, непристойно выгнутая так, что коленями касается головы, в неё грубо вдалбливается член, из маленьких динамиков слышен отвратительный звук соприкосновения кожи с кожей. – Выключи, – шипит Чимин, тянется вперёд, но Тэхён не двигается. – Нет, – Тэхён на него не смотрит, прикусывает изнутри красные щёки, но голос у него твёрдый. – Давай посмотрим. Чимин не хочет смотреть. Ему не нравятся звуки, актеры, качество, но– Наверное, ему нравится Тэхён. Они смотрят видео еще тридцать минут в полной тишине, слышны только звуки, сопровождающие нечеткую картинку ноутбука. Чимину нехорошо, ужасное, неуютное чувство отвращения поселяется у него в животе. – Тэхён– – Можешь идти, - Тэхён не отводит взгляда от экрана, смотрит твёрдо, пока говорит. – Это диск Сокджин-хёна, и у меня больше не будет шанса его посмотреть, но если ты хочешь– можешь уйти. У него голос жёсткий и низкий, и Чимин– – Да, – мямлит. – Ага, эм– уже поздно. Мне пора. Встаёт, отряхивает джинсы. Тэхён все ещё неподвижно сидит на полу. Чимину неловко и неправильно уходить вот так, почти принудительно, но больше он просто не выдержит. Он мычит мягкое прощание, закрывает за собой дверь, машет маме Тэхёна, когда выползает из дома и идёт по улице, суёт руки в карманы. Снова осень, листья шуршат на ветру, опадают и крошатся в пыль под ногами. В дом он пробирается тихо, чтобы не проснулись родители. Кровать мягкая, простынь прохладная и свежая, когда он утыкается лицом в подушку, та слегка пахнет клубникой. Ночь тиха, а Чимин, бодрствующий и растерянный, осторожно тянется к телефону, с замирающим сердцем набирая поисковый запрос. Порно, – печатает он трясущимися пальцами. Через открытое окно просачивается ветерок, играя с занавесками. Гей порно. Не внезапное открытие, а подтверждение. Он заходит на первую же ссылку, которую видит, и сразу же: громкие звуки, рваное дыхание, гортанные стоны и– Никакого дискомфорта. Чимин осторожно скользит рукой вниз, под резинку боксеров. Обвивает короткими и пухленькими пальцами почти твёрдый член, обхватывает сильнее, толкается в неплотно сжатый кулак. Кончает с приглушённым всхлипом; в темноте своей спальни, один, взмокший от пота и юный, он кое-что осознает. Чимин осознаёт, что ему не было неприятно. Видео, которое он смотрел с Тэхёном, заставляло его чувствовать себя странно и очень плохо; оно не возбуждало и совсем не казалось ему эротичным. Он уже давно понял, что предпочитает не девочек, в отличие от одноклассников, что он, шестнадцатилетний подросток, лучше бы провёл время со своим лучшим другом, чем с самой миловидной девушкой школы. Он осознаёт, что это была очень тупая мысль. И тогда– Он наконец-то тоскливо и болезненно осознает, что влюблён, влюблён по уши.