Проклятие Кассандры. Книга 1. Лунный Цветок

— Так-так, Рапунцель, — этот строгий тон девушка узнала тотчас же. — И где же ты пропадала? — укоризненный взгляд, пальцы, собранные в кулачки, уставленные по бокам. Чёрные брови галкой и поджатые губы говорили о колоссальном недовольстве юной школьницей. — Матушка, прости, что задержалась, — виновато выдавила из уст Рапунцель, опустив плечи и голову, а руки скрестила на уровне талии впереди. — Я только… — Ох, довольно пустых и глупых оправданий, Рапунцель, — имя её эта странная тощая женщина, чьё бледное лицо на фоне желтоватого свечения лампы выглядело жутковато, всегда растягивала. Кто бы слышал — заявил бы, насколько это звучало… неестественно. — Ты опоздала, и лишь это имеет значение! Девушка чересчур перепугалась. Она не знала, что сейчас ужаснее — высказать причину опоздания или же промолчать, понимая, что дальнейший разговор не приведёт ни к чему хорошему. — Матушка, но я хочу… — решилась всё же признаться Рапунцель, но Готель, так звали «матушку», ещё более грубым тоном осекла её. — Не желаю ничего слышать! — по слогам яростно разоралась она. — Ты обязана завершить пряжу, иначе наш драгоценный росточек увянет. Ему нужны нити. Ты же прекрасно знаешь, — особо подчеркнула Готель жёстким тоном, — насколько он дорог мне. — Знаю, это подарок твоей матери перед гибелью, — удручённо пробормотала Рапунцель, опустив глаза от стыда за совершённый ею проступок. — Я сейчас напряду столько нити, сколько потребуется, матушка. — Умница, Рапунцель, — фальшиво улыбнулась Готель. — Ты, кстати, обратила внимание, какая сегодня была чудесная погода, дорогая? — с наигранной любезностью, и осторожным приближением к девушке, спросила она. — Гроза, — еле заметно кивнула школьница, ощущая каждой клеточкой растущее напряжение. Внутренний голос, если он и был у Рапунцель, отчаянно кричал: «Беги из этого дома! Беги, не оглядываясь!». Но девушка оказалась выносливей — заглянула в удовлетворённые, очевидно, ядовито-зелёные глаза матушки. — Ты видела молнии? Так вот, безрассудная ты моя, две из них пронеслись мимо башенки. Хорошо, что в ней отсутствует электричество, — недвусмысленно намекала Готель. — Я больше никогда не задержусь в школе! Обещаю тебе, матушка! Я клянусь! — сдерживала с трудом приступы отчаяния, грозящие перейти в слёзы. — Ну-ну, что ты, детка, — Готель аккуратно прижала к себе Рапунцель, поглаживая её каштановые волосы. Насмешливая, невинная интонация, будто всё прежде сказанное являлось шуткой, сменилась жёсткостью и холодком, что мурашками пробежали по школьнице. — Никто не говорил о том, что ты будешь там ночевать. К счастью для тебя, фронт ушёл далеко. Тебе всего-то и нужно проверить кровлю своей башни, — выпустила её из объятий, и потискала двумя пальцами щёчку Рапунцель. — И не дай боже, если хоть кирпичик повредился! В глазах несчастной девушки сверкнуло кошмарное предчувствие. — Матушка, пожалуйста, всё, что угодно, только не это! Я приму любое наказание за сегодня! Прошу тебя, матушка, умоляю! Только не это! — отчаянно взмолилась Рапунцель. — Никаких возражений и слышать не хочу! — выплеснула, словно яд, Готель. Любезность и добродушие испарились в одну секунду. — Прошу тебя, матушка! Нет! Нет! Готель собралась покинуть дом, чтобы вернуться в лес, в котором пропадала часами. Но тут наткнулась на препятствие. Ноготочки впивались в походное платье женщины, потягивая его на себя. Рапунцель в страхе повалилась на пол, будто от мощной пощёчины, после которой остался бы след от синяка. Зелёные глаза юной шатенки активно рыскали в её проблески милосердия. Готель приятно ухмыльнулась, поглядев на падчерицу. — Хорошо, Рапунцель. Есть другая альтернатива, — постучала пальцем по подбородку, закатив глаза, создавая вид, будто размышляла над более «гуманным» вариантом. — Ты больше не пойдёшь в школу. Не увидишься с друзьями! С новой подругой! Ни с кем! Нигде! Никогда! — грубо высказалась она. — Новой подругой? Ты нас видела? — побледнела Рапунцель. — Видела, слышала, — спокойно ответила матушка. — Ещё раз увижу её здесь, и с ней случится то же, что с твоим обожаемым питомцем, Паскалем, — и фыркнула в привычной манере, — Что за глупое прозвище для ящерицы… — Это был хамелеон! — подалась в истерику шатенка, более не сдерживаясь в слезах. Солёная водица скользнула по её щекам, спешно достигая подбородка. — Мой единственный друг, и самый лучший! — процедила сквозь зубы, сгибая колени и утыкаясь в них. Смотреть в глаза матушки больше не было сил. — Я тогда тебя предупреждала, Рапунцель — у меня аллергия на ящериц. Но ты не послушала меня — выбрала зелёную… противную тварь, — скривилась Готель в лице, вспомнив про Паскаля, — вместо любимой мамочки, которая неделю потом страдала! Я лишь показала тебе, что случается с тем, что приносит мне вред. — Он ни в чём не был виноват! — всхлипы продолжались. — Ох, Рапунцель, сколько можно вспоминать ту давно забытую историю? — возмутилась матушка. — В общем, решай — или башня, или навсегда распрощаешься со школой. Выбор предстоял один хуже другого. После удочерения, Готель крайне сурово воспитывала Рапунцель — держала её подальше от чужих глаз. Постоянные переезды, смена школ и друзей, лишали девушку всякого чувства спокойствия, радости. С малых лет Готель приучила Рапунцель к основной работе по дому — стирка, уборка, готовка, а ещё уроки. А здесь, в этом посёлке, добавились ещё и веретено с огородом. Если работа в огороде ещё хоть как-то подбадривала девушку — цветы скрашивали её горькое существование дома, то всё остальное здесь раздавливало, будто ботинок таракана. Благо, Рапунцель днями бывала одна-одинёшенька в доме и в огороде. Готель постоянно пропадала в лесу, каждый раз говоря, что идёт собирать грибы. Но в её плетёной корзинке они появлялись крайне редко. Тогда, в десять лет, Рапунцель решила из любопытства проследить за холодной, как лёд, матушкой. И до сих пор юная школьница не может понять, что её тогда выдало. После того случая она сто раз потом твердила себе: "Лучше бы я никогда не следила за матушкой". Готель будто спиной почувствовала тогда, что кто-то активно следует за ней и пристально наблюдает. Интуиция сыграла свою роль — и матушка словно намеренно привела Рапунцель к месту её наказания за непослушание — Кирпичную Башню, огромную, круглую. На самом деле, башней она не являлась. Старый резервуар, который давным-давно использовался для хранения воды: огромный, высокий, и в меру широкий. На удивление юной Рапунцель, он был определённым образом обустроен изнутри. Она это поняла, когда провела ночь совсем одной в этой «башне». Там неведомым образом уместилось немало уютной мебели. Сырость по какой-то причине обходила «башню» стороной — внутри всегда было сухо и тепло. Однако по ночам, из «окна» — узенькой дыры в стене, почти на самом верху башни, сияла непроглядная чернота, лишённая мерцающих звёзд и лунных бликов. А тишина вокруг ещё больше вселяла негодование в душу маленькой девочки. Но вовсе не это вызывало жуткую в ней панику. Высота. Башня находилась на холмике. Подъём туда занимал метров сто. Было бы больше окон в ней, и оттуда можно было бы разглядеть много всего интересного. На тот же лес открывался бы хороший кругозор, в отличие от того проёма, что выходил на пейзажи какой-то голой, хоть и зелёной, равнины. Однако сама башенка тянулась в небо на приличную высоту. Так всё время представляла Рапунцель. Но, стоило ей подняться в спальню в верхней части башни, где высота над землёй достигала порядком 110 метров, как тело буквально сотрясало. И было это не вследствии пронизывающего на возвышенности холода. Девушка дико боялась высоты. Конечно, вы спросите, как она не боялась подниматься на сотню метров вверх, к башне? Под ногами лежало множество земли, леса и поля открывались перед взором Рапунцель. В башне же, кроме узенького спиралевидного кирпичного коридора, не имелось ничего светлого, что успокаивало бы душу. Теснота, тусклое освещение внутри и эти… ночи породили в девушке тот самый страх — ведь ночевала в этой башне отнюдь не раз. И не десять. Даже не сотню. Больше. Значительно больше… С другой стороны, эта перспектива сейчас казалась ей наиболее гуманной. Ведь впервые за прошедшие годы Рапунцель обзавелась человеком, с которым хотела подружиться. Первый день — сплошные приключения. Битва с ней — с Кэсс — потом вместе против завистниц и поклонниц Юджина. А Юджин?.. Очаровательный парень, который улыбнулся ей. И пусть Рапунцель теперь враг номер один у половины школы: её это не слишком тревожило. И Вэриан? О нём она пока мало что знала, впрочем, как и о Кэсс с Юджином. Но не теряла надежды побольше разузнать о возможных друзьях. И, в первую очередь, вдруг подумала про себя Рапунцель, ей нужно достичь поставленной цели — помирить двух «заклятых врагов». Разве возможно ли было добиться этого, оставаясь дома? И девушка приняла трудное для себя решение. — Хорошо, матушка, — покорно склонила голову школьница. — Я буду сегодня в башне. — Вот и умница моя, — тут же помогла ей встать с колен Готель, осторожно обнимая, будто не падчерицу, а змею — склизкую и ядовитую. — Но сперва позаботься о ростке на грядке. Сплети для него нить на моём веретене. — Да, матушка, — Рапунцель вытерла слёзы и сдержанно кивнула. — Я вернусь к ужину. К этому времени ты должна уже быть в башне. — Хорошо, — вновь кивнула девушка. — Всё, милая, — улыбнулась Готель, поцеловав Рапунцель в лобик. — Мне пора по делам. Женщина накинула плащ, вооружилась своей корзинкой и направилась к выходу из дома. Спустя пять минут её уже не было слышно. — Я обещала себе, что помогу Кэсс и Юджину помириться. Лишь ради этого я вернусь на одну ночь в башню, — девушка поёжилась от одной мысли об этом сооружении. Спустя минуту она умылась прохладной водицей. Чувствуя, как влага наполняет её силой, Рапунцель направилась в комнату, где её ждала прялка, на катушке которой уже была намотана обыкновенная белая нить. Пряжу нужно было сделать как можно скорее, иначе девушку могло ожидать наказание похлеще башни. Так думала Рапунцель всякий раз, но, к счастью, ей ещё ни разу не пришлось убеждаться в подлинности собственных мыслей на этот счёт. Она села напротив прялки, и начала работу. Спустя полчаса Рапунцель собрала пряжу, что отблёскивала золотом. — Скорее бы этот день закончился, — глубоко выдохнула она, и направилась к цветку.

***

Сумерки сгущались в небосводе. Звёзды мерцали искромётными точками где-то вдалеке, беззвучно сочувствуя юной девушке. Тёплый градус витал в лесной свежести, согревая Рапунцель, неторопливо шедшую сквозь чащу. За этим лесом находилась одиноко стоящая посреди холмов «башня». Взяв с собой рюкзак с учебниками и тетрадями, девушка вскоре добралась до плавно поднимающегося ввысь холма, на котором возвышалось одинокое строение, сделанное из кирпичей. Внутри него по-прежнему было темно. Спустя некоторое время, когда последний луч солнца скрылся в тени грядущей ночи, на небе взыграла луна — полная, яркая, как дневной свет. Рапунцель подняла глаза, и улыбнулась безмолвной спутнице. Будто ощутив на себе взгляд девушки, луна сделалась ещё ярче — небо вокруг неё озарилось серебристыми переливами. Такого Рапунцель ещё не приходилось видеть — та будто без слов что-то ей отвечала. — Только ты меня и понимаешь, — устало сказала ей девушка, не сбавляя шага. Бело-серебристый диск озарился яркой вспышкой на глазах у Рапунцель. Она ахнула от неожиданности, не сводя глаз с необычайного явления. Звёзды будто ответили на призыв луны, и воссияли в ночном мраке ещё лучезарнее. — Что происходит? — настороженно добавила школьница. На этом потрясение не заканчивалось. Вдруг её волосы вновь засверкали серебром, отвечая луне плавными, как безмятежные волны, переливами. Штиль сменился лёгким вихрем вокруг девушки, развевая её волосы. Рапунцель всерьёз перепугалась, словно по чьему-то заговору свершалось немыслимое колдовство. До «башни» оставалось пройти совсем ничего. Впервые в жизни Рапунцель думала, что стены башни её защитят, укроют от надвигающейся беды. Не мешкая, девушка рванула к двери. Но неожиданно, когда до цели осталась пара метров, волосы сверкнули бликами молнии — такими же, как днём, что она видела по пути домой. Рапунцель будто кто-то держал за волосы, не позволяя ей укрыться в четырёх стенах. — Оставьте меня! Я ничего не сделала! — впадая в истерику, прокричала Рапунцель. Девушка ощутила приближение ветра, однако… воздушная масса словно остановилась перед нею. Она почувствовала, как этот холодок скользил по её щекам и пальцам. Не колючий, как в зимнюю стужу, не пробирающий до мозга костей. Ласковые и лёгкие, как пёрышко, прикосновения помогли Рапунцель успокоиться. Волосы продолжали сверкать серебром, однако во тьме ночи, несмотря на побелевшее от лунного света небо, она не замечала изменений с её волосами. — Касссссандра… Юджшшшин… — прошипело что-то глазам не видимое легко, будто охапка листьев, сложенная в кучку после долгого листопада. Рапунцель опешила от страха. Она глядела будто в никуда — кто бы это ни был, кто бы её не удерживал, мягко проводя потоками ветра по её рукам и щекам, — именно… оно говорило с девушкой. — Кто ты? Такая… — юная школьница набралась смелости выдавить пару слов, отмечая при этом, что шёпот принадлежал будто женщине: не такой юной, как Рапунцель, но и не такой взрослой, как Готель. — Цссссвет… Цссссвет… опассссен… — прошипело невидимое создание, продолжая удерживать девушку за плечо. — О чём ты? — сердце Рапунцель так и намеривало застрять в горле, лишая дара речи. Холод начал сковывать её пальцы на руках и ногах. Девушку затрясло от ужаса. — Касссссандра…. Юджшшшшин… — в ответ прошептало существо, игнорируя её вопрос. — Зачем они тебе? Чего ты хочешь?.. Только девушка взяла себя в руки, спустя всего секунду это нечто растворилось. Волосы плавно опустились на её плечи, снова обретая бурые тона. Рапунцель огляделась вокруг, ощутив при этом способность двигаться. Никого и ничего — поляны и холм пребывали в тишине. На её счастье позади башни, в полесье, застрекотали сверчки — их трели мгновенно сбавили накопившееся напряжение. Она устремила взгляд на луну, которая уже сияла как десять минут назад — тускло и уныло. Звёзды же ныне будто норовили спрятаться в ночном покрывале от её глаз. — Теперь я всю ночь не засну, — пробормотала Рапунцель, устало потянувшись и смачно зевнув. Нахлынувший холод высосал из неё последние силы, — Ещё уроки впереди, — закатила она глаза от навалившегося на неё груза, что звался «домашним заданием». Пройдя внутрь башни, Рапунцель зажгла внизу свечи и присела за свой любимый деревянный столик, на котором, как всегда, было пусто, за исключением недавно скопившейся на нём пыли. Сев за уроки, девушка никак не могла сосредоточиться. Помимо работы по дому, ухода за цветком, над которым лелеяла матушка, ей не давало покоя то… создание, дух. Кем оно было — Рапунцель не имела ни малейшего представления. В мыслях так и выстраивались имена тех двух старшеклассников, с которыми она познакомилась сегодня. С симпатичным и обаятельным Юджином и с колкой, грубой, но вступившейся за неё Кассандрой. И это нечто назвало их. А это упоминание про «цвет»… и что он опасен... На будильнике часы уже показывали девять вечера. Понимая, что строить какие-либо догадки сейчас — просто тратить впустую время — Рапунцель постаралась максимально сосредоточиться на домашней работе. "А завтра", — думала девушка, решая уравнение по математике, — "я выясню, что происходит. Обещаю!" — твёрдо заявила она, а затем сладко зевнула. Через час, Рапунцель приготовилась ко сну, сделав последнее задание по математике — единственному предмету, по которому нужно было выполнить домашнюю работу. Она уткнулась носом в подушку, и тут же провалилась в глубокий сон.