Нам холодно, мы греем молоко и курево у сверстников стреляем.

Стаса разбудил холод. За ночь они успели расцепиться из уютного замка и оказаться по разные стороны кровати, причём Саня целиком забрал себе одеяло и завернулся в него так, что видно было только чёлку и кусочек носа, а Стас сиротливо свернулся калачиком вокруг подушки. Спал он плохо: вплоть до самого пробуждения во сне творилась какая-то тревожная чертовщина - Стас, хоть убей, не вспомнил бы, что именно ему снилось, но осадок остался неприятный, обречённый какой-то, тоскливый, словно всё, что только можно или уже пошло по пизде, или вот-вот пойдёт и нет от этого никакого спасения. Он сполз с кровати, стараясь не стучать зубами от холода - Саня в кои-то веки нормально спал, Стас не собирался его будить, - и выскользнул за дверь. Собственная комната встретила его видом собранного рюкзака и не застеленной постели. Телефон, аккуратно поставленный на зарядку с вечера, высветил половину шестого утра, несколько непринятых вызовов и три непрочитанных сообщения: одно от одноклассника, который в три часа ночи вспомнил о том, что завтра самостоятельная работа, и хотел узнать, хотя бы, по какой она теме; два других - от Юры, оба пришли незадолго до полуночи. «Хули трубку не берёшь, ярик?» «Еду в аэропорт, вылет в два, сядем в +-четыре. Готовь хлеб-соль.» Стас несколько секунд пялился на оба сообщения, пытаясь заставить сонный мозг работать, затем бросил взгляд на дату вверху экрана и, наконец, очухался. Девятое. Ну конечно - Юра возвращается из командировки. А он и забыл. Из коридора раздалось тихое клацанье когтей по плитке - Снежок сунул голову в комнату и посмотрел на Стаса умными чёрными глазами. - Привет, скотина шерстяная, - сказал Стас, - Погулять с тобой, да? Снежок завилял хвостом. Стас кивнул. Умывание и чистка зубов заняли больше времени, чем обычно, потому что Стас долго держал руки под горячей водой в попытке согреться - он очень хорошо понимал, что если завернётся в плед, то заснёт, а если полезет в душ, то будет сидеть в нём до Юриного приезда. В комнате он торопливо сбросил майку и шорты, которые использовал в качестве пижамы, и переоделся в изрядно выстывшую за ночь школьную форму. (Формы как таковой для старших классов, конечно, не было, ведь довольно сложно заставить подростков ходить в одном и том же, поэтому школа оговаривала исключительно «пристойность», которую Стас достигал не слишком яркой рубашкой и не слишком узкими джинсами.) Погода для весны была очень стандартная - ночью зима, днём лето - так что Стас просто накинул куртку и обмотал шею шарфом, а Снежок, у которого вообще был не слишком большой гардероб, ограничился поводком и ошейником. Стас, по-привычке, рассовал по карманам телефон, ключи, и кошелёк, открыл дверь и нос к носу столкнулся с Юрой, который, матерясь сквозь зубы, пытался извлечь ключи из спортивной сумки, которую использовал как ручную кладь. - Какие люди и без охраны. - сказал Юра. - Тебя-то, мне как раз и надо. - он решительно задвинул Стаса обратно в квартиру и запер за собой дверь. - Блин, офигеть, как мы встретились! - громко прошептал Стас, - Ты как, хорошо долетел? - Нормально, бывало хуже. - Юра сбросил сумку на тумбочку и принялся тискать Снежка, готового вот-вот залиться счастливым лаем, - Привет животное... Скучала по мне, муфта хвостатая? А, хуило плюшевое? - одной рукой он чесал счастливому Снежку пузо, а другой - держал его за морду, - А вот гавкать мы не будем, а то соседи придут и уши нам пооткручивают, правильно говорю? Правильно говорю, ёршик ты реактивный?.. Так, Саныч спит? - последняя фраза, с очевидностью, обращалась к Стасу, а не к Снежку. - Да, спит. Ему сейчас надо много спать, чтобы лекарства действовали... - и, спохватившись, добавил, - Извини, я не увидел твои сообщения, телефон был в другой комн-... От Юры пахло самолётом, кожаной курткой и дешёвой газировкой из автомата - он был тёплый, живой, почти болезненно настоящий и целовался горячо, жадно - изголодавшийся по ласке Стас даже отвечать толком не мог, просто кайфовал, рефлекторно сжимая в пальцах поводок. Юра сам отстранился, пусть и с явной неохотой, и положил руку Стасу на плечо - они дышали в унисон, часто и немного сипло. - А ты чё вообще вскочил в такую рань, ярик? – тихо спросил Юра. - Чепушилу выгуливать. – также тихо отозвался Стас. - Так рано же ещё... Шести даже нет. А, да похуй. Иди давай. А я пойду в душ залезу. - Только не шуми, - попросил Стас и кивнул на Санину закрытую дверь. - Как скажешь, мамочка. - отозвался Юра. - Пошёл ты. - сказал Стас, но пошёл сам - в подъезд, вниз по лестнице и на улицу, к ледяным корочкам на редких лужах и круглосуточному ларьку, в котором продавали сиги и не просили паспорт (Стас, правда, покупал там только жвачку). В скверике, где он обычно выгуливал Снежка не было ни собак, ни людей - сегодня он действительно вышел рановато, большинство собачников в их районе подтягивались часам к семи. «Хорошо живу.» - думал он, глядя на колоритно-весенние голые деревья с редкими проблесками зелени, «Вечером беру за щеку, утром убираю собачьи какахи. Ни дать, ни взять - чёртов король.» - Гав. - сказал Снежок и ткнулся носом Стасу в колено. - Ну что, все дела сделал, животное? - Стас привычно потрепал его между ушей. - Сейчас уберу и домой пойдём, к Юрке. Хочешь к Юрке? - Гав-гав! - отозвался Снежок. - Так я и думал. - заметил Стас. - Скотина неблагодарная. Снежок игриво куснул его за пальцы. Когда они вернулись домой, на улице было уже вполне светло, а на немолодой, раскидистой липе у подъезда во всю голосили птицы. - Так, мохнатый, ведём себя тихо, помнишь? - сказал Стас, выуживая из кармана ключи. Снежок завилял хвостом. Он был очень понятливым псом, но ровно до тех пор, пока рядом был один из его людей - в одиночестве он мгновенно забывал, о чём его просили. Стас уже снял со Снежка поводок, а с себя - кроссовки, когда из кухни вышел Юра, с мокрыми после душа волосами, в спортивках, совсем домашний и расслабленный. Он подхватил Снежка на руки и кивнул Стасу в сторону кухни. Кухня в их квартире была местом очень особенным и не только потому, что там хранилась еда, но и из-за её замечательной звукоизоляции. Здесь они запирали Снежка, когда хотели побыть в тишине, здесь Стас вёл полуночные беседы с друзьями по Скайпу, здесь Юра и Саня уединялись, когда Стас уже жил с ними, но ещё не присоединился к их общему безумию. На кухне вкусно пахло Юриным чаем, неприлично крепким и тошнотворно сладким одновременно. Пить его, кроме Юры, никто не мог - у Стаса, например, от одного глотка язык присыхал к гортани, - но запах был действительно приятным. На кухне пахло собакой, а ещё докторской колбасой и хлебом, который был свежим вполне недавно. На кухне пахло домом - Стас закрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и зажмурился, - он почти забыл это ощущение, когда всё действительно на своих местах. - Ты так там стоять и собираешься? - Ага. - ответил Стас, но один глаз всё-таки приоткрыл. Юра сидел с кружкой своего невозможного чая в руках и щурился, одновременно весело и как-то устало. - Ты завтракал? А то еды полно. Она, правда, в основном лёгкая, специально для Санька, но я могу заделать какой-нибудь омлет. - Не, спасибо. - отозвался Юра и сделал ещё глоток. - Я допью и того, ну, на боковую. - А тебе на работу не надо? - уточнил Стас. Юра бросил на него укоризненный взгляд. - Даже мой начальник не такой идиот, чтобы ждать меня на работе после ночного перелёта, ок, да. – он сделал щедрый глоток из кружки и добавил; - Выйду в понедельник, как нормальный человек. - А-а… - отозвался Стас. Хорошо, конечно, что Юра дома - будет кому присмотреть, чтобы Саня ел еду и пил лекарства. Плохо, конечно, что Стасу вообще не хочется торчать в школе, а хочется - здесь, с Юрой, со Снежком, с крепким-крепким чаем, за закрытой дверью кухни - просто посидеть, каждый в своих мыслях. Или потрепаться - видит Бог, Стасу не хватало Юриного «ну, что нового», потому что Стасу шестнадцать и у него что ни день, то что-нибудь новое (Сане-то не расскажешь - он в соплях, и курсовую пишет, и вообще ему не интересно, а Юра - Юра свой, ему не похуй). Или, в идеале, передёрнуть друг другу и разойтись по своим делам, как взрослые люди. Он уже собрался высказать эту последнюю мысль вслух, как Юра вдруг оторвался от чая и спросил: - Ты во сколько домой? - Типа… - семь уроков, поторчать с друзьями во дворе за школой и двадцать минут ходьбы до дома. – В четыре. А что? - Да так, просто. - Юра залпом допил остаток чая из кружки, встал и потянулся. Снежок, заметив движение, немедленно вылез из-под стола и встал на задние лапы, упираясь передними Стасу в бедро. - Ладно, я спать. - Уже? - ляпнул Стас, одновременно почёсывая Снежка по шее, которая как раз оказалась под рукой. - Ага. - Юра поставил чашку в раковину и бросил на Стаса весёлый взгляд из-под светлых ресниц, - А ты, что ли, соскучился? - А ты, что ли, сам не видишь? - огрызнулся Стас, стряхивая с себя Снежка, который уже было собрался поточить когти о его джинсы. У Стаса всегда было подозрение, что в прошлой жизни Снежок был котом - он любил, когда его чесали за ушами, точил когти обо всё, что можно и нельзя и всегда норовил забраться к кому-нибудь на руки или на колени, даром что здоровый вырос, как молодой жеребёнок. - Бля, всё время забываю, что тебе уже не двенадцать. - медленно сказал Юра, - Тогда я закидывал вас с Саньком на дачу и ты вспоминал, что я существую, только когда заканчивалась еда. Но тогда, конечно, всё было по-другому. «Как минимум, тогда мне не хотелось ебаться двадцать четыре на семь» - мысленно согласился Стас, а в слух сказал: - Ты ведь сегодня вечером будешь дома? - Буду. - Юра заговорщически улыбнулся, - А у тебя есть планы? Стас серьёзно кивнул. - Гав! - сказал Снежок и боднул Юрину ногу пониже колена. - Ты не участвуешь! - строго сказал ему Стас. Юра рассмеялся.

***

Он пришёл в школу раньше на добрых полчаса, вместе с теми, кто приходил досдавать хвосты - учителя часто принимали должников перед первым уроком, чтобы не задерживаться в школе дольше необходимого. Стас, на всякий случай, заглянул в электронный дневник, чтобы убедится, что у него нет никаких долгов и, с чистой совестью ушёл на третий этаж, в обставленный скамейками участок коридора, который учителя называли красивым словом «рекреация» (и почти никогда туда не заходили), а ученики не менее замечательным «сидельня». В соответствии с негласной школьной иерархией, которая соблюдалась тщательнее, чем, например, свод школьных правил, королями сидельни всегда были старшеклассники - одиннадцатые классы приходили сюда поесть, посписывать и поразговаривать разговоры. Десятые классы были ниже рангом, но тем не менее имели полное право там тусоваться, девятые могли сидеть только на полу. Младшие же могли или проходить через сидельню, или заходить туда за кем-нибудь, но не оставаться, хотя отчаянная мелкота, в неуёмном стремлении выглядеть взрослыми всё время ошивалась неподалёку, то и дело норовя доёбаться до какой-нибудь группки старшеклассниц. Заканчивалось это обычно тем, что девчонки или вытуряли их сами, или призывали на помощь тяжёлую артиллерию, в виде пацанов и мелких выкидывали наружу. Стас помнил, как хотел поскорее вырасти, чтобы тоже тусоваться на переменах в сидельне, а не просто в коридорах; как приходил туда в девятом делать дополнительные задания, не потому что там было как-то особенно удобно, а потому что мог; как, уже будучи в десятом, брал за шкирку бесшабашного пятиклассника и выпроваживал за дверь - без особого удовольствия, чувствуя только раздражение и усталость. Зато девчонки, которых этот индивид уже порядком заебал, потом угостили его печеньем. Перед первым уроком в сидельне почти никого не было - только два одиннадцатиклассника рубились в какую-то онлайн игру, каждый со своего телефона, и одна десятиклассница из параллельного списывала химию. Девочку Стас мельком знал, через каких-то общих знакомых, поэтому не удивился, когда она помахала ему, предлагая сесть рядом. - Есть дело, Маштаков. - она захлопнула тетрадь, не дописав половину задачи, - Но сначала ответь, как ты относишься к кошкам? - Нормально отношусь... - неуверенно ответил Стас. - Кицы они, ну, милые. - Тут не поспоришь. - она закрыла на телефоне решение и открыла фотогалерею, - Короче, может быть, ты сможешь мне помочь... У меня месяц назад кошка того, ну, окотилась. Пять котят, прикинь. Мама сначала сказала всех раздать... Двух я уломала оставить, но остальных нужно пристроить. Их как раз пора отлучать от мамы... Их мамы, в смысле, не моей мамы. Хотя и от моей тоже, чего уж там, - она открыла на телефоне фотографию мамы-кошки в окружении маленьких, чепушистых комочков шерсти. - Я, короче, кинула клич среди своих и уже пристроила одного, осталось два. Можешь в своём классе тоже поспрашивать? Породой там, конечно, и не пахло, но ты посмотри, какие лапочки. - она открыла другое фото, где котята были уже постарше и лучше видны. - Поможешь? - Конечно, без проблем. - отозвался Стас, думая о том, что как минимум одну кандидатуру он уже нашёл. Юра ведь не спрашивал их с Саней разрешения, когда притащил домой собаку - а Стасу уже очень давно хотелось котика. Благо Снежок проявлял к кошкам просто чудеса толерантности, не замечая их в упор - предпочитал гонятся за белками, птицами и крысами, чужими ногами и собственным хвостом, а кошек не трогал - Стас знал, что котёнка он не обидит. К третьему уроку уже нашлась ещё одна кандидатура, которая, после согласования с родителями, дала добро. Знакомая из параллельного была в совершенном восторге и сказала, что прийти забирать котят можно «хоть сегодня», но Стас вежливо предложил подождать до завтра - как минимум, чтобы успеть приготовить дома всё необходимое. Он уже выбрал по фоткам «своего» котёнка - светленького мальчика, с пушистым хвостом и немного ошарашенным взглядом. - Мы уже начали приучать к лотку, но первое время всё равно придётся помогать, пока он не запомнит, где теперь туалет, и его уже можно полностью переводить на корм, главное при этом давать много воды... - авторитетно рассказывала кото-хозяйка, а Стас внимательно слушал, заранее чувствуя душевный трепет перед встречей с маленьким и тёплым усатым-полосатым. На физике он думал о том, как преподнести эту новость братьям, но в итоге махнул рукой и решил дождаться подходящего момента. А в случае, если такого не окажется - что ж, они в любом случае узнают, когда он притащит домой кота. В «курилке» за школой он задержался совсем недолго, чтобы одежда не успела пропитаться запахом сигарет. Узнал пару свежих сплетен об учителях и позволил уговорить себя прийти на вписку в ночь с субботы на воскресенье - теперь, когда Сане полегчало и Юра вернулся, Стас мог себе это позволить. Подобные мероприятия Стас обычно называл ночёвками и даже близко не описывал масштаб происходящего бухалова. Саня, конечно, догадывался - в возрасте Стаса он тусовался с теми ещё маргиналами, но ни он, ни Юра эту тему обычно не поднимали, словно не хотели вспоминать что-то специфически нехорошее. Стас не настаивал - он знал, что у старших всегда будут от него секреты, а потому не считал зазорным иметь свои. Он шёл домой по привычному маршруту, зевая и кутаясь в шарф - небо затянуло грязно-серой плёнкой, задул ветер: не гроза в начале мая, но дубак в середине апреля. Стас перебирал в голове кошачьи имена - Мурка, Бантик, Фантик, - и думал о том, что, во-первых, правильное имя само придёт ему в голову, когда он увидит котейку вживую, а во-вторых, это имя обязательно будет самое классное.