Релакс

— Какого черта? — недовольно шипит Самин. — В тайское спа с Рут? Черта с два. Очередь Джона идти с ней на миссию — с меня довольно. Джон в это время сидит напротив нее в вагоне подземки и нахально ухмыляется, зная, что его аргумент против убийственный: завтра его первое свидание с Зоуи. Он более чем уверен: Самин отступит. Ведь кому, как ни ей, прошедшей все тяготы многолетней военной службы, утомительной и одинокой, не знать: каждому солдату иногда нужна передышка. — Мисс Шоу, — вкрадчиво начинает Финч. — Это продлится совершенно недолго: максимум один сеанс. — Сеанс чего? — искренне задает вопрос Шоу и не понимает, почему все разом замолкают. Рут невинно смотрит в сторону, потом на потолок, избегая встречи своим неприлично радостным взглядом с Шоу, чтобы не упустить ненароком свой счастливый случай. Финч неловко переминается с ноги на ногу, сжимая в руках фотографию их нового номера, Риз по–прежнему ухмыляется, раздражая тем самым Самин еще больше, чем Рут и Финч вместе взятые. И лишь Фаско нервно скребёт пальцами по сиденью, единственный из всех издавая какие-то звуки, нарушая повисшую тишину. — Массажа! — не выдерживает он. — Массажа от гнезда кукушки! Фаско закрывает рот руками и, опасаясь Самин, беззвучно трясётся. Но когда ему вторит Риз, громко и заразительно, Самин не выдерживает и щелкает предохранителем своей Беретты. — Мисс Шоу, — округляет глаза Финч и быстро кладет ей руку на запястье, предостерегая от необдуманных действий. Еще полчаса уговоров — и Шоу соглашается. Взамен просит Smith&Wesson 460 к 9 часам завтрашнего утра и ни минутой позже, удовлетворенно представляя, как вытянется лицо Джона, когда в ее арсенале появится самый мощный револьвер в мире. Самин почти ощущает его тяжесть в своих руках, чувствует холодную сталь, мысленно резко нажимает на курок и мгновенно чувствует отдачу — и от этих ощущений она улыбается, закусывает губу, игнорируя учащающийся пульс, и уже не слушает инструктаж Гарольда. — Номер пришел утром, и мы до сих пор не знаем, жертва он или преступник, — говорит Финч, по очереди поглядывая на Рут и Самин, лица у которых одинаково мечтательные, с непривычно счастливым видом. — Машина сказала лишь одно: угроза его жизни — в четверг. Мы проанализировали его действия и нашли лишь одно совпадение: каждый четверг он отправляется в тайское спа на седьмой авеню. И здесь нам как нельзя кстати одно из прикрытий мисс Гроувс — высококвалифицированная тайская массажистка. Шоу отвлекается от картинок нового револьвера, которые засели у нее в голове. Ее тошнит от победоносного выражения лица Рут, а все происходящее — просто бесит. — Первый рабочий день мисс Гроувс завтра, по счастливой случайности, это четверг, — продолжает Финч. — И как вы понимаете, ей нужен клиент и напарник. Желательно в одном лице. В этом месте Рут перестает накручивать на палец прядь волос и широко улыбается, глядя на Шоу, задерживая взгляд в районе груди. Глаза ее, и без того яркие, горят еще сильнее. — Мои руки творят магию, — игриво говорит она, мягко растягивая гласные. — Тебе понравится, сладкая. Шоу фыркает и недовольно дергает плечом, пытаясь отмахнуться от ее слов, от самой Рут, но знает — обратной дороги нет. Она не будет менять свое решение, не будет корчить из себя недотрогу. В конце концов, на кону жизнь человека… и новенький Smith&Wesson. Весь вечер Шоу приводит свое тело в порядок. Конечно, совершенно не для того, чтобы впечатлить Рут — еще чего. То, что подумает о ней двинутая хакерша, Самин не волнует. Ей вообще все равно, если говорить откровенно. Но она все же осторожно ведет бритвой по ногам, усердно пилит загрубевшие ногти, а потом намазывает тело смягчающим лосьоном с нежным лавандовым запахом, который сегодня появился в ее ванной впервые. Шоу не знает, зачем, но делает это, предпочитая не углубляться, не думать, не путать себя. Просто готовлюсь к миссии, бурчит она то ли сама себе, то ли Беару, с интересом наблюдающему за ней вот уже второй час. Перед сном Шоу долго смотрит на себя в зеркало, изучает свое тело, оценивает, дотрагивается до рук, спины — и остается довольной рельефным прессом и подкачанными бедрами. Самин ведет ладонями по коже, представляя (чисто теоретически!), как это будет делать Рут. — Бред какой-то, — заключает она и идет спать, отпихивая в сторону Беара, который беспардонно занял ее половину кровати. …Шоу находит тайское спа достаточно быстро — по яркой зеленой вывеске, утверждающей, что здесь ее ждет оазис души и тела. Самин в это что-то не верится, она резко толкает дверь и входит с намерением побыстрее разобраться и уйти отсюда как можно раньше. Ее радостно встречает пожилая тайка в длинной фиолетовой юбке, расшитой золотыми нитками. — Добро пожаловать в «Белый слон», — широко улыбаясь говорит она, сводит ладони вместе и легко кланяется, не видя, как закатываются глаза гостьи. Рут уже где-то здесь. По информации Финча, она успела установить несколько жучков в комнате, куда вот-вот придет номер. Тайка показывает Шоу, где можно переодеться и вручает ей пару одноразовых тапочек, халат и полотенце. Уже через пару минут, громко топая ногами и выражая этим все свое недовольство, Самин заходит в комнату для ритуалов. Здесь приятный полумрак, повсюду горят свечи разных форм и размеров, а в голову ударяет запах сушеных трав и сладких летних цветов. Шоу даже рада расслабляющей музыке, которая играет не в меру громко, — по крайней мере, не придётся отвечать Рут, не нужно будет слушать её раздражающих разговоров, и даже если она и попытается делать свои неуместные намеки — Самин просто сделает вид, что не слышит их. В комнату заходит уже знакомая женщина и указывает рукой на кушетку. Всё ещё кутаясь в полотенце, Шоу снимает с себя бюстгальтер и ложится, оставаясь в чёрных боксерах. — Мисс, — неодобрительно зовёт её тайка и тычет пальцем на трусы. — Снимать, — говорит она на ломаном английском. Ещё чего, думает Шоу. Ни за что. — Релакс, — не отстает женщина, деловито подходит к Самин и тянется к резинке боксеров. — Релакс, — ещё раз повторяет она. Шоу готова пристрелить её прямо здесь на месте своим новеньким револьвером. А заодно и Рут, которая незаметно появилась в комнате и смотрит на эту сцену, улыбаясь. — Релакс, — повторяет она за тайкой и невинно дергает плечами. Они не отстанут, понимает Самин. Обреченно накрывает ягодицы белым полотенцем и нехотя стягивает с себя трусы, дико злясь от того, что делает это на глазах у Рут. Финч сообщает, что номер на месте, всего через стену от них. Остается ждать. Чего? Самин и сама не знает. — Гарри даст сигнал, — словно читая ее мысли, говорит Рут. — А теперь расслабься, сладкая. Они остаются в комнате одни. Рут, в белой хлопковой майке и легких спортивных штанах, подходит ближе и медленно капает на спину Шоу горячее масло. Ее руки мягкие, теплые, аккуратно скользят по коже, и Самин нехотя наслаждается прикосновениями. Может, она и вправду тайская массажистка, думает Шоу, когда умелые пальцы слегка вдавливаются в ее лопатки и начинают очерчивать большие круги. Рут рисует письмена на ее теле, нежно ведет по плечам, накрывает масляными ладонями сухие локти. Спускается до поясницы и мягко мнет кожу, легко сжимая и надавливая. Рут молчит, благоразумно воздерживается от комментариев и вконец надоевшего флирта. И Самин расслабляется, ей приятно, она пытается и не может вспомнить, когда в последний раз кто–то прикасался к ней вот так просто, дарил эти ощущения. Когда Рут останавливается, тянется к бутылочке с лосьоном, брюнетка недовольно хмурится, хочет продолжения. Хочет подсказать, где нужно еще дотронуться до неё. И Рут как будто слышит ее мысли, возвращает руки на блестящую кожу, обводит пальцами шрамы, нежно касается старых ран и, кажется, сглатывает каждый раз, когда находит на теле Шоу след от пули. — Что у тебя, Финч? — спрашивается брюнетка в попытке сделать вид, что миссия под контролем. — Пока ничего. У них все тоже, что и у вас, — отвечает Гарольд. — Я дам знать, когда что–то изменится. Не понятно, к кому он обращается. Канал общий — Финча слышат они обе. Поэтому Самин демонстративно ворчит, что так бездарно проводит время, которое могла бы потратить на настоящую миссию, а не на это жалкое подобие. Но руки Рут спускаются на её бедра и мнут их так сильно, как этого бы хотелось — и Шоу замолкает, на полуслове забывает, что хотела сказать. Мягкие пальцы двигаются ниже, к ее икрам, а потом спускаются до ступней, до которых ещё никто и никогда не прикасался. Самин и подумать не могла, что лёгкие движения чужих рук могут погрузить её в полудрему фактически за минуту. Только немного подремлю, думает она, буквально секунду, ничего же за это время не изменится, оправдывает она сама себя. Шоу понимает, что это сон, сразу же, как только видит карие глаза Рут напротив себя. Они стоят прямо посреди городского парка, недалеко от квартиры Гарольда, где когда-то была их штаб–квартира. Самин седьмым чувством понимает, что в этом мире нет Самаритянина — люди никуда не спешат, мирно сидят на лавочках со сладкой ватой в руках и наблюдают за детьми, облепившими разноцветные карусели вокруг. Выражение лица Рут спокойное, нежное. И у Шоу нет нужды сводить на переносице брови, глядя на ее влюбленный взгляд, хмуриться, пряча ото всех свои настоящие чувства. Которые, безусловно, есть, появились, наплевав на чужие диагнозы, едва хакер оказалась около ее лица с утюгом в руках. Самин берет руку Рут в свои ладони и по очереди целует каждый пальчик — о том, что здесь происходит, все равно никто никогда не узнает. Это их безопасное место… Теперь Шоу видит, как они вместе стоят в клубах дыма, отстреливаясь от каких–то клоунов. В руках у Рут — ее новенький Smith&Wesson, но Самин не жалко, даже радостно отдать его ей, подарить — плевать. Лишь бы слышать эти резкие тугие хлопки револьвера в тонких бледных пальцах. Сама Шоу стреляет чаще, а ее старая Беретта звучит громче, и вместе они — симфония. Или пожар четвертой степени — Шоу не может выбрать лучшее определение. А потом они идут по пляжу, у самой кромки. Ноги Рут босые, мокрые. Она наклоняется, зачерпывает ладонями соленую воду и со смехом брызгает на Шоу. Самин хватает ее за талию и, не замечая сопротивления, игнорируя крики, тащит на пляж — туда, где утопают пятки в горячем песке. Они обе валятся на землю и молча смотрят друг на друга. — Можно прикоснусь к тебе? — наконец спрашивает Рут, нерешительно держа свою руку в нескольких сантиметрах от лица Шоу. — Можешь трогать меня, сколько хочешь, — отвечает Самин. — Что, прости? — Рут почему-то говорит громче, чем все в этом сне. Брюнетка не отвечает, просто берет руку Рут и кладет ее себе на шею, жмурясь от ощущений. Нежные пальцы очерчивают линию ее подбородка, ведут по уху, спускаются к шее. Шоу перекатывается на живот, подставляя ей свою спину. — Сними с меня все, — шепчет Шоу. — В смысле все, что осталось? — снова громко и недоверчиво переспрашивает Рут. — Все… — отвечает Самин и тут же резко чувствует прохладу в районе ягодиц. Но горячие ладони накрывают ее там, гладят, водят по коже, спускаются чуть ниже. И Шоу тихонько стонет, ощущая, как руки Рут становятся все настойчивее и больше не могут терпеть. Они теряют всякий стыд и наконец оказываются там, где Шоу хотелось бы чувствовать их сильнее всего. Но Рут не торопится — медленно водит большим пальцем, задевая самые чувствительные точки. Самин часто дышит, ерзает в ожидании того сладкого момента, когда пальцы Саманты проникнут в нее и наконец возьмут над ней власть. И Шоу не будет сопротивляться — в конце концов, это просто сон. Но вместо этого Рут мягко прикасается губами к ее ягодицам, сначала целует, покусывает, заставляя Самин дрожать от разливающейся по телу сладости, а потом ведет по ним языком. — Они же в песке, — мурлычет от наслаждения Шоу. — В песке? — смеется Рут. — Милая, они в масле. Почему масло, хватается за обрывки своих мыслей Шоу. Но Самин больше не может думать — пальцы Рут наконец входят в нее, а сама она ложится на Шоу, не давая ей возможности вырваться, и утыкаясь носом ей в волосы, часто дышит. Теперь они максимально близко, между ними нет ни одного лишнего сантиметра — все так, как и должно быть, все это более чем правильно. Пальцы Рут нежные, твердые, они заполняют Самин полностью — и Шоу это устраивает. Ее бедра двигаются им навстречу, и она тихонько скулит. — Еще, — просит Самин, темп ускоряется, и тогда Шоу теряет самообладание. — Рут, — громче стонет она. — Рут, Рут, Рут… — Мисс Шоу? — раздается вопросительное в динамике. — Финч, не сейчас, — умоляюще просит Шоу, не понимая, как Гарольд сумел пробраться в ее сон. — Ты вообще здесь откуда? — Мисс Гроувс, — теперь сверх меры недовольный голос Финча обращается к Рут. — Я, кажется, понял, что угрожает нашему номеру. Шоу резко просыпается, но волна яркого оргазма накрывает ее совсем некстати, не позволяя сказать ни слова. Вместо этого она хватает воздух и часто дышит. Рут лежит на ней, а ее рука, мокрая, липкая, держит Самин за бедро — и эту же липкость Шоу чувствует между собственных ног. — Какого черта! — кричит она, сбрасывая с себя Рут и быстро закручивая себя в полотенце. Саманта не отвечает, отвлекаясь на голос Финча. — У нашего номера сейчас, ну, что-то похожее на то, как бы это лучше выразиться, — запинается Гарольд, — на то, что было только что у вас. А к салону стремительно приближается его жена. Три, два, один, — начинает обратный отчет Финч. Рут резко выбегает из комнаты — очевидно, для нее это отличный повод не встречаться сейчас взглядом с раскрасневшейся Шоу. Самин неловко, стыдно, честно говоря, она вообще не понимает, что происходит, но тем не менее берет себя в руки и нагоняет Рут на пороге соседней комнаты, где та едва удерживает женщину с большим кухонным ножом в руках. — Забудь про свои яйца, — громко орет та и с размаху пихает ногой дверь. Картина перед ними отвратная — голый мужчина, чье фото со вчерашнего дня висит на доске в подземке, присосавшийся к груди молодой тайской массажистки. — Скотина, — не унимается его жена, и Самин, зажав ее запястье, аккуратно вынимает из ладони нож, боясь, что еще чуть-чуть — и она поранит Рут. Мужчина приходит в себя моментально, находя решение быстро закончить этот фарс. — Я перепишу на тебя дом, — обречённо говорит он, и крики мгновенно стихают. — Завтра же, — женщина недовольно отпихивает от себя Гроувс. — Придурок. …Шоу садится в машину и заводит мотор, не зная, что сказать. Хорошо, что за рулем всегда она — и это хотя бы какое-то действие, на которое она может отвлечься. Рут смотрит в окно и молчит, что на нее совершенно не похоже, особенно после всего, что произошло. — Это был сон, Рут, — считает необходимым объясниться Шоу. — Я спала. — Я знаю, — отвечает Саманта и продолжает смотреть на людей за окном. — Мне просто снилась ты, — Самин не уверена, нужно ли говорить такие детали, но она и без того знает: лучшая подружка хакера, Машина, все просчитала и обо всем ей уже давно растрепала. Женщина на соседнем сидении кивает и продолжает смотреть в окно. Обычно Шоу рада ехать в тишине, но сейчас она напрягает. — Рут, — почти жалостливо зовет ее Шоу. — Посмотри на меня. Рут медлит, но все же поворачивается. Глаза красные, мокрые, губы искусаны — Шоу вздыхает и съезжает к обочине. Они смотрят друг на друга, не отрываясь. — Ну, может, я немного и подозревала, что это не сон, — признается Шоу. Глаза Рут снова загораются, она широко улыбается, заставляя Шоу нехотя улыбаться ей в ответ. — Я знаю, — шепчет она, по-кошачьи плавно обвивая шею Самин и утыкаясь носом ей прямо в ухо. — А теперь поехали домой, думаю, папочка нас заждался.