Преступления без наказаний

— Кто это? — Это Ким Дженни? — Серьезно? Это она? — Как она осмелилась вернуться? Новый учебный год всегда ознаменован каким-то ярким событием. Новые симпатичные учителя, которые сами только недавно закончили учебу. Новые предметы, которые, вообще-то, никто не любил. Или новые классы, когда непременно оказываешься в одном классе с тем, кого ненавидишь больше всего. Но возвращение Ким Дженни для всех стало событием действительно важным, ведь теперь, по крайней мере, первые пару недель можно будет сплетничать только об этом. Дженни ушла из школы сразу же, как закончился учебный год, и уехала с родителями в Новую Зеландию, оставив после себя большой скандал. Все говорили об этом до самого лета, переворачивая подробности с ног на голову. Теперь уже никто даже не знал, как все было на самом деле, кроме тех, кто все видел. Но потом все просто забыли о ее существовании — новость перестала быть такой интересной. Тем более, Дженни не оставила им никаких шансов посылать себе сообщения с оскорблениями. Она удалилась из всех соцсетей и создала новые страницы, о которых знали лишь избранные. Дженни повезло, что в школе у нее остался хотя бы один друг. Если бы не он, она бы не перенесла этого унижения. Хоть она и сменила прическу, отрастила волосы, все сразу узнавали ее, оглядывались, поворачивались корпусом, кивали в ее сторону головой и в полный голос повторяли ее имя. Интересно, они действительно думали, что она не слышит их? Дженни просто ненадолго стала какой-то звездой, супермоделью или певицей — так она себя почувствовала, когда кто-то со вспышкой сфотографировал ее. — Я сойду с ума. — Дженни стойко не обращала внимания на взгляды и продолжала идти уверенной походкой. — Не волнуйся. У тебя есть я. — Мин Юнги, словно телохранитель, шел чуть впереди, давая Дженни дорогу. Он намеренно держал ее под руку, чтобы все думали, что они встречаются. Никто не посмеет обидеть девушку Юнги. Просто Юнги — тот парень, которого все сторонятся, но все равно хотят с ним дружить. Дженни не знала о его плане и даже не заметила, что сама испуганно вцепилась в его локоть. Она знала, на что идет, но не думала, что толпа одноклассников обступит ее, едва она покажется на входе. — Мы с тобой даже не в одном классе, — сказала Дженни. — А как я одна зайду в туалет? — Что такого интересного всегда происходит в женском туалете? — фыркнул Юнги. — Там происходит все самое важное, Юнги, — деловито сказала Дженни и усмехнулась. Впервые за сегодняшнее утро она улыбнулась. Она и сама этому удивилась. Не хотелось выходить из дома, и Дженни собиралась в школу, словно в последний путь. Юнги тоже улыбнулся. Пусть все думают, что они не только встречаются. Пусть все думают, что они еще и счастливы. — Девушки заходят туда и пропадают навсегда… — добавил Юнги. — Мы с девочками пару раз сбегали с уроков через окно, если ты об этом, — сказала Дженни. Они подошли к кабинету, где у Дженни сейчас урок, а Юнги должен был идти дальше. Ученики теперь делали вид, что не смотрят на них, но все равно в коридоре было как-то тихо. — Мы с девочками… — передразнил Юнги. — Вас больше нет, Дженни. — Я знаю, просто… — Она махнула рукой. — Ладно, забей. Я же сильная, ты знаешь? — Знаю. — Я справлюсь с этим. Не переживай за меня. — Не дождавшись ответа, Дженни вошла в класс. Она знала, что будет в одном классе с Розэ, Лисой и Джису, но не потому, что посмотрела список. Она это чувствовала — черная полоса началась. Несмотря на то, что Розэ всегда все обо всех знала, в этот раз она, видимо, оставалась в полном неведении, потому что застыла с огромными, словно от ужаса, глазами, увидев Дженни. Лиса и Джису сидели перед Розэ — спиной к Дженни, — но, повернувшись, сделали такие же лица. Дженни не скрывала свой приезд. Ее родители продолжали общаться с другими родителями, потому что то, что происходит в школе, остается в школе. Кто-то вполне мог сказать одному, а потом — другому. Розэ просто не повезло, что новости до нее не дошли. Лиса ела какой-то батончик, но поперхнулась и сразу отвернулась. Джису стыдливо опустила глаза, а потом полезла в сумку, чтобы дать Лисе бутылку воды. Только Розэ не отворачивалась, продолжая смотреть на Дженни в упор. Остальные одноклассники замолчали, ожидая, что сейчас будет. Никто не решался поздороваться с Дженни. Они не знали, стоит ли, и просто смотрели, что будет делать Розэ. Лиса и Джису были в состоянии и сами принять решение, но все равно украдкой поглядывали на Розэ и ничего не делали. Пауза неприлично затянулась, поэтому Розэ вдруг встала из-за парты. Через весь кабинет она крикнула: — Дженни? Она широко, будто бы счастливо, улыбнулась и направилась к ней через парты. Лиса и Джису тоже встали — одновременно и обменявшись непонимающими взглядами. Одноклассники выдохнули — кто облегченно, а кто разочарованно. Розэ нацепила приветливый вид, значит, войны не будет. Она встала прямо перед Дженни и сказала: — Дженни, милая, когда ты приехала? Почему ты не сказала? Но так даже лучше. Такой приятный сюрприз! Я так скучала по тебе. Не дождавшись ответа, она обняла ее, пока Лиса и Джису суетливо спешили за своей подругой. Они встали позади нее, не зная, что сказать. Наконец, Джису неуверенно проронила: — Да, Дженни, мы думали, что ты уехала в Новую Зеландию навсегда. — Она нервно теребила в руках бутылку с водой. — Командировка родителей закончилась, — ответила Дженни и улыбнулась так же широко, как Розэ. Лиса и Джису не улыбались, хотя думали, что это не так, — просто они не умели так же, как Розэ. Розэ не изменилась — у нее были те же темно-рыжие, почти дьявольски красные, волосы и та же натянутая улыбка, когда ей что-то не нравится. Чтобы ничего не отвечать, Джису тоже обняла Дженни, а потом и Лисе пришлось сделать то же самое. Последняя так и не смогла ничего сказать, кроме рассеянного приветствия. Она избегала даже смотреть Дженни в глаза. — Ты так изменилась! Прямо светишься, — сказала Розэ и оценивающе оглядела Дженни. — Даже школьная форма сидит на тебе как влитая, хотя в этом году она такого ужасного цвета. Никому не идет. Только тебе. Хорошо, что нам хотя бы не запрещают красить волосы, иначе совсем превратились бы в клонов. — И кожа так сияет, — присоединилась Джису. Лиса сделала большие глаза, взглянув на Джису, не в силах поверить, что все это происходит на самом деле. Дженни вернулась, а все ведут себя так, словно в последний раз видели ее вчера. — Видимо, в Новой Зеландии воздух лучше, чем у нас. — Пыли немного меньше. Мы жили в маленьком городе, — ответила Дженни. Она тоже не могла поверить в реальность происходящего. Она не думала, что им хватит храбрости, как ни в чем не бывало, приветствовать ее, но продолжала улыбаться. Одноклассники, подумав, что все в порядке, окончательно потеряли интерес и, воспользовавшись тем, что их не слышно, обсуждали это между собой. — Они точно никогда не расстанутся. — Сейчас все начнется заново. И как они могут терпеть друг друга после всего, что сделали? — Еще так держатся друг за друга… Это ненормально. К Дженни подошли поздороваться другие одноклассники. Все участливо спрашивали, как у нее дела и как там Новая Зеландия, а сами незаметно поглядывали на Розэ. Один ее кивок, и Дженни может исчезнуть для них в ту же секунду, но, пока Розэ позволяет, все в порядке. Дженни пригласили сесть рядом с девочками за последнюю парту на старое место, словно все действительно по-старому. Урок литературы прошел скучно. Дженни так глубоко задумалась, что даже не встала поприветствовать нового учителя. Впрочем, за высокими учениками он ее не увидел, а одноклассники подумали, что Ким Дженни в своем репертуаре. Девочки с первых парт даже не удержались и шепотом назвали ее грубиянкой. Дженни незаметно следила за Розэ и Джису — они сидели перед ней. Может, они сами все забыли? Она не могла понять их намерения. Но такое трудно забыть. А Лиса, сидящая по соседству, незаметно наблюдала за Дженни. Она так и не осмелилась ничего сказать ей и раздумывала о том, как собраться с силами и вызвать ее на разговор после уроков. Дженни не знала, стоит после урока подождать их или сбежать незамеченной. Но она не успела принять решение, потому что Розэ сама заговорила с ней. Пока Дженни только собирала сумку, Розэ сказала: — Дженни, ты же все еще любишь тортики? Мы хотели предложить тебе вечером пойти в то наше любимое кафе, отпраздновать твое возвращение. Розэ мило улыбалась, а Лиса и Джису в десятый раз за сегодня обменялись недоуменными кислыми взглядами, видимо, впервые услышав о своих планах. Дженни никуда не хотела, но она была слишком собрана, чтобы показать это. Джису, у которой все было написано на лице, внутренне завидовала самообладанию Дженни. Джису не знала, но Дженни заметила — ей здесь не рады. Никто не хотел видеть Дженни. — Почему бы и нет, — ответила, наконец, она. — Мы с вами так давно не виделись. Расскажете, что я пропустила за год. — Ее тон — посередине между саркастическим и серьезным — остальные предпочитали игнорировать. Розэ одарила ее улыбкой, которую в этот раз Дженни оставила без ответа, и они вчетвером направились к выходу, словно действительно ничего не поменялось. Словно они не знают настоящие лица друг друга, будто они все еще лучшие подруги. В коридоре все расступались и оглядывались — первая четверка школы снова вместе. Свита Пак Розэ снова в полном составе. Свита определяет королеву. Они — ее щит. Как бы там ни было, а без Дженни все равно не то. Трио — звучит глупо и наиграно. И кто-то всегда остается лишним. Никто так и не привык к отсутствию Дженни, когда эти четверо вместе с детского сада. Дженни было стыдно идти рядом с ними. Действительно она вернулась не для того, чтобы об нее снова вытерли ноги. Она так легко простила их, когда они не просили прощения? Она просто позволит снова унизить себя? Дженни слышала комментарии и перешептывания об этом, но девочки не обращали внимания. Она не знала, куда деться, но была спасена. — Ким Дженни! Ким Дженни! Сначала Дженни испугалась и застыла на месте, боясь повернуться. Розэ, увидев, кто кричал, закатила глаза и, помахав Дженни, пошла дальше. Джису и Лиса не знали, кого подождать, но все равно ушли вслед за Розэ, неловко помахав Дженни руками. — Выдохни, это всего лишь я. — Чон Хосок так звонко рассмеялся, что заглушил все голоса в коридоре. — Тебя же выгнали из школы! — воскликнула она. Они встали возле стены, чтобы никому не мешать. — Это и есть твое приветствие? — фыркнул он. — И кто тебе сказал такую чушь? — До Дженни стало доходить, и она цокнула языком и покачала головой. — Розэ? Ты же знаешь, она говорит только то, что выгодно ей. — Он кивнул в их сторону — они почти скрылись за поворотом. — Вы снова вместе? — Это случайность, — отмахнулась Дженни. — И зато меня никто не достает, все улыбаются, словно не кричали ругательства мне в лицо в прошлом году. — Она нервно усмехнулась. — Ты знаешь, как лучше… — неуверенно ответил Хосок. — Отец сказал вчера, что вы вернулись. — Мой вернулся домой в час ночи. Кажется, воссоединилась не только наша компания, — хмыкнула Дженни. — Мне только не нравится, что в этой компании отцы Розэ и Джису, — бросил Хосок. Дженни снова небрежно махнула рукой, а он добавил: — Хотел бы я посмотреть на их лица, когда они тебя увидели. — Это нужно было снимать. Застыли, будто увидели привидение. — Дженни усмехнулась. — Идиотки, наверное, не рассчитывали увидеть меня когда-нибудь еще. Но вот она я, вернулась. Хосок кивнул на доску с объявлениями — сегодня повесили сообщение о том, что ведется набор в танцевальный класс. Рядом висело другое объявление — в конце недели состоится бал в честь начала учебного года. Всех пришедших ждут веселая музыка, танцы, сладкие — безалкогольные — напитки и вкусная еда. — Пойдешь? — Ты шутишь? — фыркнула Дженни. — Куда именно? — На танцы. Мы полностью сменили направление. Больше никакой сальсы. Только хип-хоп, только свэг. — Дженни было сложно убедить, поэтому Хосок потряс ее по плечу и сказал: — Ты же всегда ходила. — Да, а еще ходили девочки. Мне уже достаточно того, что мы снова в одном классе, — сказала она. — И из-за них ты бросишь хобби? — Он с сомнением посмотрел на нее. — Я пока не знаю, что буду делать. Я еще не привыкла к разнице во времени. Я сейчас сплю на три часа меньше… Дженни была уверена, что не увидит в школе ни одного приветливого лица, кроме Юнги, поэтому обрадовалась, увидев Хосока. Хоть он и был просто сыном папиного приятеля, он оказался намного более понимающим другом, чем девочки, которых она знала пятнадцать лет. Розэ и Джису ушли с физкультуры есть мороженое — они сказали школьной медсестре, что им плохо, и она выписала им справки. Лиса тоже хотела так сделать, но ей уже не поверили. Всегда так… Но она не сильно расстроилась — девочки ушли толстеть, а она хорошо побегает и покачает пресс. А еще Дженни идет, и можно будет там спокойно поговорить с ней наедине. Физкультура стала для Дженни настоящей проблемой, потому что в женской раздевалке девочки, видимо, всю жизнь мечтавшие попасть в Новую Зеландию, заваливали ее глупыми вопросами. Лисе никак не удавалось подойти к ней, и она грустно переодевалась в сторонке. — Дженни, скажи, это правда, что там можно встретить на улице кенгуру? Я видела видео, где мужчина убегает от кенгуру… — Ты будешь шокирована, но кенгуру это символ Австралии, и дикие животные не разгуливают так просто по улице, дорогая моя. — Дженни не удержалась и передразнила ее нелепо наигранный тон и слишком широкую улыбку и открыла дверцу шкафчика прямо перед ее лицом. Одноклассницам не оставалось ничего другого, и они, наконец, начали переодеваться к уроку, шепотом возмущаясь из-за язвительного тона Дженни. — Тупицы… Дженни заметила, что во время бега Лиса все время пыталась ее догнать, поэтому бежала вдвойне быстрее, но убежать от длинноногой подруги оказалось не так-то просто. — Дженни, послушай, мне надо поговорить с тобой. Мне неспокойно. Я хочу, чтобы ты знала, что на протяжении этого года я каждый день думала о тебе и о том, как мы плохо поступили с тобой. Я пыталась извиниться, но ты не хотела со мной разговаривать. И я понимаю тебя… Какая польза от извинений? А еще… Дженни, я звонила тебе, но ты сменила номер. Я писала тебе в инстаграме, но ты заблокировала меня… Лиса, казалось, вот-вот заплачет, поэтому Дженни не смотрела на нее, чтобы не начать жалеть, и продолжала решительно бежать. — А потом мы узнали, что ты уехала из страны, и я окончательно потеряла надежду связаться с тобой. Дженни, я просто хочу, чтобы ты знала, как мне стыдно. Мне очень жаль, я очень виновата перед тобой, и это уже не исправишь. Я только рада, что мы не поставили под угрозу твое будущее… — Я не хочу больше слушать это, Лиса, — сказала, наконец, Дженни, не дав ей договорить. Кто знает, сколько бы она еще сказала? — Тебе жаль… Что ж, я поняла тебя. Буду знать. — Я знаю, что мы вряд ли снова станем подругами, но я надеюсь, что ты когда-нибудь простишь меня. Ты знаешь меня, я этого не хотела… — Я думала, что я знаю Розэ и Джису, но оказалось, что я ошибалась, — отрезала Дженни. Разговор был прерван свистком учителя, возвещающим окончание пробежки. Лиса не успокоилась, но была удовлетворена тем, что Дженни хотя бы выслушала ее. Она и не рассчитывала, что сразу будет прощена, но все равно расстроилась, когда во время парных упражнений Дженни не встала в пару с Лисой.