Преступления без наказаний

Родители вообще не знали, что у них дома Рюджин, поэтому выйти пришлось рано. А еще Йеджи не хотела смотреть на мать. Она могла не совладать с собой и что-нибудь ляпнуть. Ей не хотелось позориться при Рюджин и затевать ссору. Когда они медленно подходили к школе, сзади послышалось нахальное: — Эй! — Они не думали, что кричали им, поэтому не оглянулись. — Эй! Кто-то развернул Рюджин, резко схватив за плечо. Она уже приготовилась драться, и Йеджи тоже сразу поняла, что это как-то связано со вчерашним. Но это была Лиа. Она шла с Енджуном, но оставила его позади, увидев Рюджин. — Кто ты такая? — спросила Лиа, а Рюджин удивленно моргнула. Ночью Лиа смогла узнать через знакомых, что кто-то напал на девочек, которые ее закрыли в раздевалке. Стало очевидно, что это Рюджин. — По какому праву ты вмешиваешься в мою жизнь? — добавила Лиа. Она не кричала, но выглядела взвинченной. Енджун не слышал ее. Он даже наивно обрадовался, что у нее появились подруги — вчера он видел, как они вместе обедали. — Я хотела помочь, — растерянно ответила Рюджин, не ожидавшая, что вообще станет известно о том, что она сделала. — Но ты сделала только хуже, — с горечью ответила Лиа. У нее был такой вид, как будто она сейчас расплачется. Чтобы этого не произошло на глазах у всех, Лиа побежала в школу. Рюджин бросилась за ней, оставив Йеджи одну. Потом за ними поторопился Енджун, который теперь собирался быть личным охранником Лии. Рюджин не догнала Лию, потому что ее перехватила завуч по воспитательной работе, чтобы отчитать ее за вчерашнее. — Если не придете на наказание и сегодня, вашим родителям придется явиться в школу, — заявила она. Завуч плохо знала учеников, тем более, новеньких. — Мои родители умерли! — ответила Рюджин и убежала, не дослушав завуча. Енджун с завидной невозмутимостью несколько минут стоял возле женского туалета, хотя на него уже странно поглядывали, особенно, когда он нетерпеливо заглядывал внутрь, если дверь открывалась. Пару раз он позвал Лию по имени, но она не выходила. Лиа никак не могла прийти в себя и настроиться на новый день. Ей хотелось все бросить и сидеть дома, ждать, пока все это не закончится. Но она была счастлива от того, как Енджун поддерживает ее и защищает. Она знала, что рядом с ним с ней ничего не случится. — Привет! Увидев улыбку слишком дружелюбной с утра пораньше Юны, Лиа сразу заподозрила неладное. Они не разговаривали, даже когда их матери организовывали совместный ужин. Лиа хмуро промолчала, смутив Юну. — Слушай, ты же знаешь, что я собираю танцевальную команду, — неловко продолжила Юна. Конечно, она не ожидала увидеть улыбку Лии (она улыбалась только в компании Енджуна и его друзей), но она рассчитывала, что она хотя бы поздоровается в ответ. — Я знаю, что у тебя хорошо получается… Не хочешь присоединиться? Нам не хватает только одного человека. Тебя. — А откуда ты знаешь, что у меня получается? — наконец, сказала Лиа, глядя в зеркало. От слез размазался аккуратный макияж, который она сегодня утром сделала. Ночевать в одном доме с Енджуном было странно — такого раньше не было. Пришлось встать раньше него и быстрее собраться, чтобы он не видел, как плохо она выглядит с утра. Он спал в ее комнате в кресле. Мать пришла домой под утро такая уставшая, что не заметила ни разбитое стекло (Лиа и Енджун убрали разбросанный мусор), ни мужские кроссовки у двери. — Я вчера случайно оказалась в студии, куда ты ходишь. Ходила на пробное занятие и увидела в тебя в соседнем зале, — заявила Юна. — Пожалуйста, приходи сегодня после уроков. Позанимаемся вместе и поймем, сработаемся мы или нет. Не став выслушивать возражения, Юна вышла, смерив странным взглядом Енджуна, с которым она столкнулась в дверях. — Ну наконец-то. Я уже думал, ты там застряла, — проворчал Енджуна. — Все хорошо? Почему ты там так долго торчала? — не стесняясь, спросил он. Он обнял ее одной рукой за шею, прижав к себе, и они пошли дальше. — Если бы с тобой там что-нибудь случилось, мне бы пришлось ворваться. — Что могло случиться в туалете? — возмутившись, спросила Лиа и даже покраснела. — Прошло всего три минуты. — Сидела в туалете полчаса, а галстук даже не завязала, — продолжал потешаться он. Лиа удивленно опустила голову, чтобы взглянуть на свой галстук, а Енджун потянул ее за нос — ее галстук был завязан. Хотя он делал так довольно часто, Лиа каждый раз забывала. — Я забрал твой носик, — сказал Енджун. Лиа не могла не вестись на это и сказала недовольно: — Отдай. — Не отдам. Юна довольная шла на урок. Она долго собиралась с силами, чтобы заговорить с Лией — к ней было невозможно подступиться. Она ночевала у Бомгю, и теперь у нее было приподнятое настроение. Ночевала в тайне от матери. Отец вообще принимал весьма посредственное участие в жизни семьи, потому что никогда не был в курсе дел жены. Обо всем он узнавал последним или вообще не узнавал. Хотя Юна любила больше времени проводить с ним, чем с матерью. С матерью они за всю жизнь не разговаривали по душам, и даже ее объятие было каким-то холодным, как будто так просто надо. С отцом они часто дурачились и смеялись, к нему она могла прийти за советом, и он прикрывал ее перед матерью, если что-то происходило. Но даже он не знал, что Юна не ночует дома. Когда она вышла из туалета, ей пришло сообщение с неизвестного номера. «Сначала Бомгю отказала Лиа. Потом Чэрен. Подбираешь объедки за подругами? Каково быть номером три, когда он у тебя номер один?». Телефон выпал из дрожащих рук, и Юна быстро подобрала его. Стала оглядываться, но на нее никто не смотрел. Кто написал это сообщение и что это за бред? В другом конце коридора были Чэрен и Бомгю, видимо, разговаривали на повышенных тонах, судя по тому, как Бомгю схватил за локоть Чэрен, а она толкнула его в грудь. Теперь понятно, по какой причине они постоянно выясняли отношения. Они сделали из Юны дуру. Было так больно, что стало тяжело дышать. Юна не знала, чье предательство хуже. Бомгю она отдала всю себя без остатка, и это не только девственность. А с Чэрен она делилась всем, любой глупостью. Они вместе с самого детства, как сестры. Дом Чэрен был домом Юны и наоборот. Юна ожидала нож в спину от кого угодно, но только не от Чэрен. Они не видели, как Юна подошла, и именно поэтому она услышала то, чего не должна была услышать: — Я слышала, что вчера в окно Лии бросили камень. Что она снова тебе сделала? Подонок! Тебе не хватило того, что ты натворил в прошлом году? Бомгю заметил Юну первым, потому что стоял лицом, а Чэрен — спиной. Юна сказала не своим голосом: — Что ты сделал Лие? — Хотя она уже примерно догадывалась. У них были такие растерянные лица, что Юна поняла — ложью было абсолютно все. Ее отношения, ее дружба. За одну секунду она потеряла двоих самых близких людей. Они открылись ей с новой стороны; она смотрела на них другими глазами. — Это ты заставил всех издеваться над ней? — спросила Юна. — Потому что она бросила тебя? — Бомгю не ответил, потому что Юна сказала, обратившись к Чэрен: — А ты, зная это, позволила мне встречаться с таким человеком? — Я просто… Юна! — крикнула Чэрен, потому что Юна, взмахнув волосами, бросилась прочь. Чэрен хотела догнать ее, но Бомгю схватил ее за запястье с грубым окриком: — Куда? Чэрен вырвалась. Юна, услышав, что они снова начали ссориться, задержалась и стала наблюдать из-за угла. Чэрен заявила: — Раз теперь все открылось, не смей к ней больше подходить, Чхве Бомгю. Мне все равно, если она никогда меня больше не простит. Главное, что в ее жизни больше не будет такого мерзавца, как ты. Бомгю не воспринял всерьез ни оскорбление, ни сердитое выражение лица Чэрен, и высокомерно рассмеялся. Он сказал: — А где ты была раньше? Почему молчала? Или в глубине души жалела, что тогда не согласилась быть со мной? — Потише он добавил: — Хотя я не многое потерял. Все-таки у Юны до этого никого не было. Не зря я столько обхаживал ее. Она оказалась лучше ожидаемого. А ты… тут и говорить нечего. Каким бы по счету был я? Размахнувшись, Чэрен дала ему такую звонкую пощечину, что привлекла всеобщее внимание, хотя на них и так поглядывали, потом что они стояли в коридоре, и Бомгю громко говорил. Бомгю, поразившись, уже замахнулся, чтобы ударить в ответ, но раньше, чем кто-то успел что-либо предпринять, появилась Рюджин и скрутила ему руки так сильно, что у него подкосились колени. Оказалось, она не просто умела драться — она ходила на курсы самообороны. Енджун, стоявший неподалеку, все видел, и прибежал вслед за Рюджин с криком: — Что здесь происходит?! — Он неприязненно смотрел на Бомгю сверху вниз. Чэрен, не знавшая о секретах Лии, продолжала: — Трус! И как тебе хватило смелости замахнуться? — Она радовалась, что ей удалось спастись от унизительного удара, хотя сердце пропустило пару ударов от страха. — А что ты тогда не пошел к Лие сам, а подослал своих шлюх? Хватает мужества только на то, чтобы бросать камни в окна? Лиа, стоявшая неподалеку, уже поняла, что говорят о ней, потому что пораженный Енджун оглянулся на нее. Рюджин пришлось отпустить Бомгю, потому что Енджун буквально вырвал его из ее рук, подняв за воротник. — Ублюдок, я так и думал, что здесь что-то не так, — сказал Енджун на удивление спокойно. — Значит, ты все это начал? А потом, не дав Бомгю ответить, ударил его кулаком в нос. Рюджин в последний момент успела отскочить; Чэрен, комически взвизгнув, испугалась драки и побежала без оглядки. Лиа бросилась к парням, но не решилась их разнимать и растерянно встала поодаль, закрыв рот руками. Она боялась, что Енджуну достанется тоже, потому что Бомгю ответил на удар. Юне стало противно наблюдать за этими разборками. Ее перекосило от отвращения после слов Бомгю, и она, пока ее никто не заметил, в слезах бросилась вон из школы. — Где драка, там и ты, — бросила Йеджи, когда Рюджин села рядом с ней на подоконник. Они были так далеко, что их не могло задеть. Парни опрокинули горшок с деревом; девушки повизгивали, разбегаясь в стороны прочь от дерущихся. Появился кое-кто из команды Енджуна, стали их разнимать, но стало только хуже, потому что пришли и друзья Бомгю. Их удалось разнять только учителям-мужчинам, которые, к тому же, позвали охрану. Всех вызвали к директору. Они долго сидели в кабинете, и все это время Лиа стояла возле двери, посчитав, что физика не такой уж важный урок. Енджун с такой силой распахнул дверь, что сразу стало понятно, как он зол. Он пошел прочь, а Лиа заторопилась за ним. — Может, зайдешь в медпункт? — Не нужно мне в медпункт! — огрызнулся он. В отличие от Бомгю, ему практически не досталось. Бомгю выглядел отвратительно; его с трудом можно было узнать, поэтому кто-то вызвал ему скорую, хотя директор не сразу дал на это добро. Он размышлял, в какое положение попал. Кто-нибудь из родителей точно обратится в полицию, а, если не родители, то это сделают врачи. А это может плохо сказаться не репутации школы. Енджун, наконец, остановился и, повернувшись к Лие, сказал: — Почему ты не сказала, что это он с тобой делает? — Чтобы не было вот этого! — ответила она. — Тебя могут арестовать! Когда ты накинулся на него с такой яростью, ты думал об этом? — Нет, я не думал об этом! — сказал Енджун мрачно. — Я думал о тебе. Енджун, разозлившись, пошел в курилку. Лиа поторопилась за ним, хотя он ругался, чтобы она не прогуливала. Оскорбленный недоверием, он недовольно курил и не смотрел на Лию. Там сейчас никого не было, и она, достав влажные салфетки, решила сама привести в порядок его лицо, раз уж он не хочет идти в медпункт. Занявшись ссадиной на подбородке, Лиа не заметила, что он посмотрел ей в глаза. Он сказал: — Если у тебя проблемы, сразу говори мне. — Ну а если у тебя проблемы, что делать мне? — спросила она, подняв на него взгляд. — Ничего. Потому что ты о них не узнаешь. Лиа смешно нахмурилась, и Енджун только сейчас успокоился и улыбнулся. Она уже хотела обиженно выбросить салфетку и отойти, как он взял ее за подбородок и поцеловал. Пока Дженни собиралась на работу, Тэхен сообщил, что вечером пойдет в бар с Намджуном и Крисом. Дженни покачала головой, не очень радуясь компании Намджуна, а Тэхен добавил: — Кстати, мы и Чонгука позвали. — Чон Чонгука? — воскликнула Дженни. — Я ничего не слышала о нем после школы. — Мы перестали общаться, когда я уехал в Сеул. Намджун сказал, что он уже дважды в разводе. — Просто невероятно, — бросила Дженни. — Он времени зря не терял. Дженни уже собиралась выходить из дома, как кто-то позвонил в дверь. Звонили долго и нервно, все то время, пока она спускалась по лестнице. — Быстро ко мне, — жестко сказала Розэ и украдкой заглянула в прихожую. На ней не было лица, она крепко сжимала клатч. — Тэхен дома? — Пока дома, — сказала Дженни. — Что случилось, дорогая? Ты вся зеленая. — Одевайся. У меня дома срочный завтрак, — скомандовала Розэ и скептически оглядела ее костюм для работы. — Криса нет. Поговорим вчетвером без лишних ушей. Девочки уже вышли. — Я тороплюсь на работу, — бросила Дженни, но Розэ потянула ее за локоть. На самом деле никакого завтрака не было — был только кофе, потому что она к нему не готовилась. Долго ждали Лису — она никак не могла прийти в себя после бессонной ночи, а ей еще нужно на четвертый урок. — Обезьянка, мы даже не успели состариться, пока ждем тебя! — воскликнула взвинченная Розэ. Лиса, недовольная тем, что ее разбудили, грузно поставила сумку прямо на стол и развалилась на стуле, закинув стопу на колено. С удовольствием она приступила к кофе, не озаботившись проблемой Розэ, а Розэ, покосившись на подругу, сказала: — Я не смогла узнать, кто такая Со Суджин. Но я узнала, как девочка связана с Нэнси. Она ее сестра. — Что?! Это невозможно! — вскричала Джису, а Лиса поперхнулась кофе. Дженни тоже было трудно поверить в подобное. — Почему тогда у нее другая фамилия? — А я откуда знаю?! Я что, следователь? Разве вы не слышали, что случилось с родителями Нэнси после ее смерти? — продолжала Розэ. — Они не стали разводиться, оставили дом и уехали. Рюджин была поздним ребенком. Они умерли пять лет назад, а Со Суджин, видимо, какая-то их родственница. — Послушай, Розэ, хватит мешать людям нормально жить, — вставила Дженни, потеряв терпение. Розэ изумленно моргнула, а Дженни добавила: — Бедная женщина ничего нам не сделала. Она не обращает на нас внимания, и за два месяца ты о ней даже не услышала. Хватит копать под них и тревожить Нэнси. — Нам нечего бояться, — присоединилась Лиса. — Уже двадцать лет прошло. Правду знают только те, кто там был. Если никто из нас не проболтался. Она вопросительно взглянула на Розэ, и та воскликнула: — Ты что, дура? Я никому не говорила. Даже Крис не знает. Розэ повернулась к Дженни, и она сказала: — Тэхен тоже. — Вам легко говорить! — опять закричала Джису, а Розэ закатила глаза. — Мы все там были и все защищали друг друга, но, если что-то случится, отвечать буду я! — Успокойся уже! Нервная! — поморщилась Розэ. — Сейчас налью тебе капли в кофе. — Она встала из-за стола. — Думаешь, кто-то опять начнет расследовать этот несчастный случай? Дженни права. Я всего лишь предупредила вас, дорогие, чтобы вы потом не удивлялись. Будем делать вид, что ничего не знаем. Розэ только не знала, что дома была расстроенная Юна, вернувшаяся из школы, пока не было матери. Она услышала хлопки двери, стук каблуков и спустилась посмотреть, кто это. Начало разговора Юна не услышала, но было понятно, что говорили о тете Рюджин и каком-то несчастном случае. Что скрывает мама и ее подруги?