***
— Пожалуй, мы потихоньку сваливаем, — ошарашенно пробормотала Дива, после чего практически все горе-автомобилисты, кроме Кастиэля и Эшли, успели запрыгнуть в мятую машину и торопливо уехать. — А вас, молодые люди, я попрошу остаться, — положил Скотт свои руки на плечи новых «рыжиков» и тем самым остановил их. — И тем самым рассказать мне, как ЭТО смогло произойти, — кивнул мужчина на осколки стекла, лежавшие на полу. Красноволосые нервно сглотнули, быстро переглянувшись. Катера схватилась за волосы и потянула их вниз. Эван уронил свою шляпу на пол. Меллиса начала теребить рукав костюма. И всё это от того, что они совсем не знали, каковой будет реакция директора. — Но для начала пусть всё же Фредди расскажет мне, что же с ними случилось, — повернулся Коуттон к вмиг побледневшему шатену. Пока бедный Фазбер, запинаясь, пытался объяснить директору пиццерии всю сложившиюся ситуацию, новенькие поспешили ретироваться, торопливо захватив с собой Алану.***
Фокси устал слушать пугливое заикание Фредди, пока тот вот уже как полчаса им пытался что-то сказать директору. Пайрот удивлялся, как мистер Коуттон ещё не послал Фазбера с таким общением куда подальше. Поэтому парень со скуки решил свалить к себе в Пиратскую Бухту. Быстро оглянувшись, Фокси оценил ситуацию и начал потихоньку отходить в сторону, тем более, что и все остальные тоже стали этим заниматься, периодически осматриваясь, пока Скотт и Фредди пытались хотя бы как-то взаимодействовать. Проходя по тёмному коридору, Фокси неосознанно задумался о том красноволосом парне с кошачьими ушами, который прижимал к себе Катеру. И, если судить по несильным сиреневым пятнам на щеках, очень уж сильно похожий на румянец Тойев, то этот парень — Той-аниматроник Хатбер. Но если честно, Пайрот даже не предполагал, что у певицы есть бойфренд. И тем больнее было узнать об этом. Чем больше Фокси думал об этом, тем сильнее его сердце наполнялось болью и жгучей обидой, заставляя глухими ударами отдаваться в висках.***
— Ты первый крутишь! — Da idi ti' nahren! — Чего?! Совсем уже ошалел, что ли, пока меня не было?! — Заткнулись оба! — Otvali! — Ты бы не мешался здесь, окей?! — Tebe luchshe ne lezt', Evan, tebe zhe huzhe potom budet… — Znaesh', Eshli, ya prekrasno mogu i sam razobrat'sya s nimi! — A nu zatknulis', tvari!!! Если бы вы всё это услышали бы из другой комнаты, у вас возник бы вопрос: а что, собственно, здесь происходит? Что ж, я вам отвечу. И ответ вас удивит, я вам это точно гарантирую. Новенькие просто собрались поиграть в «Правду или действие» через бутылочку, но никак не могли выбрать того, кто крутил бы первым. И именно поэтому Меллиса с Кастиэлем спорили друг с другом, Эван на них орал, Алана гоняла Вароба куда подальше, Эшли пыталась успокоить пса, Тирри пофигистично лежала на столе, а Катера просто тупо молчала и смотрела на всю эту сцену. Ну как молчала… В конце концов её это тоже всё выбесило, и поэтому певица сама заорала на всех, прекрасно зная, что остальные просто никак не могут позволить использовать ей своё самое страшное оружие: взятие самых высоких нот… Но все они, сами не замечая того, начали разговаривать на русском языке. — Uspokoilis'?! — гневно поинтересовалась рассерженная Катера. — Ili mne povtorit'?! Остальные тут же замотали головой, опасаясь за свои барабанные перепонки. — Nu davay'te togda uzhe igrat', — уже намного спокойней и миролюбивей предложила певица, садясь на краешек сцены и поджав ноги к себе по-турецки. Все уселись поудобнее, и так получилось, что все сидели в таком порядке: 1) Алана → Меллиса; 2) Меллиса → Тирри; 3) Тирри → Эван; 4) Эван → Эшли; 5) Эшли → Катера; 6) Катера → Кастиэль; 7) Кастиэль → Алана; Кастиэль положил в центр круга стеклянную бутылку из-под «Coca-cola», после чего все начали пересматриваться, ожидая начала игры. — Ladno, ya pervi'y, — не выдержал Эван гляделок, затем он оглянулся по сторонам и нарочито громко произнёс: — Roman, ti' gde-to zdes', davay s nami! — из пустоты послышался короткий вздох, и вот уже через мгновение слева от Вароба появился парень с такими же собачьими ушами и хвостом, как у фокусника, только они были бежевого цвета. У новоприбывшего были бледно-розовые волосы, стоящие торчком, полностью чёрные глаза с белыми зрачками. Он был одет в розовую рубашку с чёрной надписью сзади «Romantic» и красные брюки. На груди у парня была галстук-бабочка в виде сердечек. В левой руке он держал трость с алым сердечком вместо набалдашника. На ногах у него у него были обуты чёрные туфли. — У меня тут вопросик появился, пока я вас слушал… — лениво протянул Роман, сидя потягиваясь. — А хули вы на русском шпарите? Остальные растерянно переглянулись, после чего весело засмеялись над этой ситуацией. — Так, ладно, — успокоившись, сказал Эван. — Я первый кручу. Фокусник повернул бутылку, и она быстро завертелась, пока все следили. Вот бутылочка замедляется… слабо крутится, готовясь вот-вот остановиться… Все сейчас смотрели на неё с волнением и интригой. Бутылка горлышком остановилась на Меллисе… и плавно, не спеша, соскользнула в сторону, указывая теперь на Алану. — Оу щит! — загорелись глаза у Катеры. — Наша любимая парочка Алана + Эван снова возвращается! После этих слов Вароб стыдливо покраснел, а Райн лишь недовольно фыркнула в ответ. — Ты же прекрасно знаешь, что мы с ним больше не пара! — отрезала синеволосая, скрещивая руки на груди. — Особенно после того, как он променял меня на Нору! Эван лишь грустно вздохнул в ответ на эту тираду, поскольку он знал, что бессмысленно прощения просить, так как ковбойша его не простит. — О’кей, Ал, правда или действие? — устало протянул фокусник, подпирая голову рукой. — Сразу говорю, я не собираюсь выполнять от тебя действия! — сообщила Райн, сморщив нос. — Чего ты боишься больше всего? — сразу тогда спросил шатен. — Ха! Ты ещё осмеливаешься спросить меня, чего боюсь? — нахально ответила Алана. — Я совсем ничего не боюсь, — встала девушка в боевую позу и сжала кулаки. Все остальные лишь заулыбались такой самоуверенности. — Теперь я! — воскликнула синеволосая и крутанула бутылку. Всего через пару минут она указала на Кастиэля. — Правда или действие? — А пускай будет действие! — махнул рукой певец. Орехоглазая через бутылочку наклонилась к нему и что-то зашептала на ухо, тем самым заставляя жутко заревновать Катеру, сидящую в объятиях красноволосого. — Пусть все нарисуют то, что им больше всего запомнилось в свой самый первый день! — возвестил Кастиэль. Катера облегчённо выдохнула. — Ну, а где нам листочки и ручки достать? — скептически спросила Тирри. — Насколько я знаю, Катера и Эшли практически постоянно носят всё это с собой… — задумчиво протянула Меллиса. Названные затравленно переглянулись, после чего Олдридж прошептала: — Шухер, Катера, нас спалили! — и девушки вскочили, в шутку собираясь удрать. Остальные засмеялись, когда подруги садились обратно на свои места. Девушки раздали всем по карандашу с листочком, и в зале наступила тишина, нарушаемая лишь скрежетом грифелем или шуршанием бумаги. Спустя несколько минут все закончили и подписали свои рисунки. — Показываем! — воскликнула Хатбер, откладывая карандаш. Игроки также убрали свои орудия для рисования и положили листочки лицевой стороной вверх. На листочке Эвана были изображены аниматроники, которые находились все вместе: Катера, укравшая шляпу фокусника, бежала вместе с Эшли, которая выглядела тогда совсем по-другому. Олдридж обладала красными волосами, в то время всегда завязанными в два милых хвостика, носила белую рубашку, розовую вязанную накидку на плечах и такую же юбку, но уже тогда носила обувь на платформе. Алана, Меллиса и какой-то аниматроник-лев на рисунке пытались успокоить разъярённого Эвана, пока Роман на спине лениво плавал по воздуху рядом с братом. Пусть всё было и изображённо схематично, это было довольно-таки мило. Меллиса на своём рисунке изобразила весь радостный девчачий квартет, состоящий из её самой, Катеры, Аланы и Эшли. Листок Романа сплошь и рядом пестрел небольшими зарисовочками, которые в основном состояли из обнимашек между аниматрониками. Тирри показала на своём рисунке аниматроников, никому не знакомых, кроме неё. Но что самое удивительное, так это то, что они все сплошь и рядом были белыми, лишь кое-где виднелись разноцветные вставки. В самом центре была сама Честер, справа её обнимала кошка с серыми вставками, волосами, завязанными в две длинные косички, и камерой на груди, похожей на бантик. Слева волчице рожки на голове строила девушка на роликах с распущенными красными волосами и поднятыми вверх кончиками, которые больше всего походили почему-то на какие-то крючки. Ещё там были пара кроликов-близнецов: один из них был частично фиолетовым, а другой — частично голубым. Рядом с кошкой находилась ещё одна девушка, только у неё были короткие светлые волосы и приветливое лицо. Рисунок Кастиэля представлял собой по пояс изображение разгневанной Катеры, которая показывала средние пальцы без обшивки. Левое ухо также выглядело ввиде только каркаса, и оттуда торчали разорванные провода. Ключицы отсутствовали, и вместо них была огромная дыра. На руках были потёртости, сквозь которые виднелся эндоскелет. Кончики волос и бантика были коряво отрезанны. Правого глаза не было, а нижняя челюсть выглядела сильно поломанной. Алана нарисовала всех своих друзей в костюмах ковбоев. Катера и Эшли на рисунке с интересом рассматривали друг друга, Эван скептически тянул ковбойскую шляпу за ленточку. Лев с синим лицом стоял оцепенело, пока Алана, Меллиса и Роман всячески пытались освободить ему горло. Эшли даже за пару минут смогла успела запечатлеть мини-историю в виде небольшого комикса в отличном качестве нарисовать, в котором показывалось знакомство будущих друзей. В своём рисунке Катера изобразила саму себя, находящуюся в мастерской у рабочего стола. Там лежал разобранный аниматроник, похожий на рыжую лису. Из всего более-менее целым остались только голова с открытыми остекленевшими глазами и острый крюк. Из дефектов там были только левое ухо без обшивки и сломанная нижняя челюсть. Остальное же тело было полностью разобранно, судя по всему, на запчасти. И вот на рисунке Катера держала ту голову в руках и глядела ей прямо в глаза, завороженная их состоянием. — Ну и ну… — только и смогла произнести Меллиса. — Предлагаю прекратить играть в «Правду или действие» и устроить разбор наших рисунков, — ошеломлённо сказала Тирри. Все поспешно согласились, и затем бутылка с помощью Катеры отправилась в самый дальний конец зала в мусорную корзину, перед этим предварительно разлетевшись на мелкие кусочки от сильнейшего удара об стенку. Игроки квадратными глазами посмотрели на мусорку, после чего торопливо отвернулись и без палева уткнулись в листки. — Хей, привет! — неожиданно прозвучал чей-то мужской голос совсем рядом. — Чем вы тут занимаетесь? Алана резко вскочила и схватилась уже было за своё лассо, собираясь им захватить неизвестного, как увидела, кто это был. — Фокси? — удивился Эван. — Ты что здесь забыл? — Да просто проходил мимо, услышал шум и решил проверить, чем вы тут занимаетесь, — пожал плечами пират. — Да мы тут просто наши рисунки рассматриваем, — помахала Эшли одним из листочком. — Если хочешь, то можешь присоединиться к нам, — предложил Кастиэль, указывая на свободное место между Эваном и Эшли. Фокси же поднял бровь и молча присел, рандомно взяв один из рисунков. Как только пират заглянул в листочек, его глаза медленно округлились от шока. Пайрот ещё слишком хорошо помнил то своё состояние, когда его, Чику, Бонни, Фредди и Голдена отправили на старый склад, а в пиццерию привезли Той-аниматроников, в то время их заклятых врагов. Фокси, будучи Олдом, тогда видел себя в зеркале. Его состояние, как физическое, так и душевное, было просто ужасным. И тот самый момент образ Олда настолько шокировал лиса, что аж запечатлелся в его памяти навсегда. И вот теперь парень словно бы вернулся прошлое, если бы не парочка «но»: 1) У Фокси, к его ужасу, сохранились абсолютно все воспоминания тех ужасных дней. И насколько пират хорошо помнил, что Катеры и её друзей там тогда вообще не было! 2) И второе «но»: Пайрот никогда в жизни не был разобраным! Да, он был потрёпанным временем, частично истлевшим, но чтобы потрёпанным? Да никогда! — Ч-что эт-то з-за рисунки? — заикаясь, даже не то что спросил, а скорее просипел Фокси, мысленно хватаясь за голову. — Это мы так наши воспоминания о своём самом первом дне отобразили, — сообщила Меллиса, лениво потягиваясь на месте. Смутная догадка внезапно прокралась в голову Пайрота, заставив его озадаченно почесаться. И чтобы проверить свою неожиданную теорию, парень решил кое-что спросить: — А вы откуда, говорите? — Я, Эшли, ранее — Элен, Эван, Меллиса, Алана и Роман, — из семейного парка «Katera's Family Park», — встряхнула головой Катера. — Мы с Эшли, уже изменённой, — из парка развлечений «The Happy Family Park», — также ответил Кастиэль. — А я — из детского научного центра «Chemical life», — тихо произнесла Тирри. Фокси похолодел. Названия этих заведений ему ни о чём не говорили. Мысленно молясь, чтобы это было не так, пират решил ухватиться за последнюю ниточку надежды: — А… А какое сегодня число?.. Все остальные от удивления и непонимания молча переглянулись, а Роман даже пальцем у виска покрутил. — Ну что за глупые вопросы? — недовольно бросил Эван. — Сегодня двадцать пятое сентября две тысячи сто девяносто второго года. Пайрот тихонечко вздохнул. Его последняя надежда с крахом обрушилась, оставляя за собой лишь уже теперь твёрдую уверенность в том, что эти аниматроники не из нашего времени. — На нашем календаре — шестое марта две тысячи двадцатого года, ребята, — отчётливо проговаривая каждый слог, отчеканил Фокси. Он очень старался, чтобы его голос не дрожал.