The Decay

      Глава 4       Promise me       Громкий, протяжный гудок машины и гогот возмущенных голосов бесцеремонно ворвались в царство спокойствия и тишины. Кристофер распахнул заспанные глаза, поморщившись светлоте дня, что заявляла о себе сквозь штору, и, громко зевнув, поднял руку, запястье которой обвивал браслет электронных часов.       «12:19. Нужно вставать. Предвкушаю нелегкие для восприятия события…» — парень растянулся по всей кровати, чувствуя боль в забинтованной правой ноге и правом боку, синева которого стала еще ярче, чем вчера. Он медленно сел, следом поднялся на ноги, пошатнулся в сторону. Да, самочувствие не лучшее, но от увечий по щелчку пальцев не избавишься.       Встав с кровати, полуобнаженный юноша последовал к холодильнику, почти половину немногочисленных продуктов которого занимали энергетики, а из еды был только хлеб, остатки копченого мяса, полпачки масла и яйца с зеленью. Консервы хранились только на самый крайний случай, поэтому он взял яйца, зелень и энергетик. Он славно позавтракал, в процессе трапезы смотря не в экран того, чего не было, а в окно, за которым располагались дома, деревья, вновь крыши дома, еще деревья… Но Крис смотрел туда не столь из-за вида, что был достаточно скудным, сколь для того, чтобы отвлечься и занять свою голову мыслями. Он думал о родном районе, о том, какая судьба ему предопределена, пытался предугадать ход дальнейших событий — он забывался в этих думах.       Ему удалось собраться за полчаса. Он оделся в черные толстовку, джинсы, кроссовки (выбирать не приходилось, ибо гардероб парня не выделялся своими масштабами и цветовым разнообразием) и не взял с собой ровным счетом ничего, кроме пистолета: ничто не должно мешать его движениям, более того, за вчерашний день ему по горло хватило возни с рюкзаком.       Запив энергетиком обезболивающее, Кристофер направился вниз по лестнице, по дороге на выход вручив ключ консьержу, которого он даже не разглядел, будучи погруженным в собственные мысли. Выйдя на улицу, он глубоко вдохнул. Легкие наполнились свежим осенним воздухом, а за внезапным порывом ветра с почти что нагих деревьев полетела желтая, выцветшая листва, вздымаясь то вверх, в небеса, то падая на тротуар, на холодный асфальт или в лужи, где отражалась красота синего неба, озаряемого лучами могучего светила. То был прекрасный день, а в прекрасные дни всё должно идти соответствующе, поэтому Лоренцио с максимально положительными эмоциями спустился с крыльца, обратив голову к небу, и вновь наполнил легкие свежестью и влажностью воздуха, но вдруг раскашлялся: вместе со свежестью и влажностью просочилось не что иное, как только что выдохнутый из чьих-то гниющих легких сигаретный дым, который был столь терпок и отвратителен, что сумел нарушить момент душевного спокойствия Лоренцио.  — Я тебе говорил не ставить машину на мое место, сопляк. Вот ты и поплатился за это, — с важным видом говорил мужчина в дырявой куртке, куря сигарету и испуская свое ядовитое дыхание прямо в сторону дилера. Мужчина стоял напротив своей древней и разваливающейся на глазах колымаги, а прямо перед ним стоял ошарашенный, озабоченный чем-то молодой человек с взъерошенными блондинистыми волосами, глядевший, выпучив глаза, на свой вылизанный и блестящий антикварный «Форд», на заднем бампере которого красовалась объемная вмятина.  — Ты… Ты хоть понимаешь, сколько денег я вгрохал за эту малышку?! — парень взялся за голову, не веря своим глазам, но в сие мгновение он повернулся к мужчине, указав на него пальцем: — Ты должен будешь отплатить мне всё до последнего цента, урод, — эти условия явно не понравились мужчине. Замерев на секунду, он швырнул сигарету на асфальт и медленными шагами с ярой угрозой направился к парню.  — Ты кто такой, чтобы мне условия ставить, мозгляк? Либо ты сейчас берешь и ползешь на коленях к своему папочке, либо я сейчас набиваю тебе морду, — мужчина подошел почти вплотную к юнцу. Стоит отметить, что он был выше, толще и гораздо сильнее теряющегося на его фоне паренька — неравенство сил в этой ситуации взбесило Лоренцио.       «Думает, что ему всё дозволено? Как бы не так!» — Отошел от него, иначе твои мозги полетят на эту сраную колымагу, — буквально прорычал Крис, подходя к мужчине со спины с протянутым в руке пистолетом. Когда он медленно повернулся, покосившись на дилера, парень, владелец «Форда», ударил со всей своей невеликой силой по лицу верзиле, отчего тот лишь пошатнулся и готов был рассвирепеть, пока не почувствовал дуло на затылке. — Сейчас ты затыкаешь свой рот, садишься в свою развалюху и катишь отсюда к чертям, не смея больше наезжать на этого парня и выплачивая ему всё до последнего цента. Дошло или ты у нас особенный? — дилер сильнее вжал дуло пистолета в голову мужчины, ожидая его слов, но получил лишь молчание. — Ах, тебе всё нужно разжевывать? Тогда слушай: если ты чего-то не уясняешь или не выплачиваешь этому парню, я вычисляю тебя и лично прихожу в твое захолустье вместе с моими друзьями. Затем я медленно убиваю тебя: простреливаю сначала колено (говорят, это о-очень больно), затем второе, потом прохожусь по локтевым суставам, вспарываю тебе брюхо, пока ты ещё живенький, и наглядно показываю каждый орган твоего мясистого тельца… — Кристофер злобно усмехается, медленно проводя пальцем вдоль живота мужчины. — Думаю, у тебя хорошие органы. Тебе они должны понравиться, — он вжал свою руку в его живот, вдавливая внутрь. — Забыл упомянуть, что потом при помощи магических сил семьи Беллини, мы сделаем так, что тебя и не существовало ранее…  — Я понял, псих гребаный, понял. Отпусти меня! — мгновенно Лоренцио сжал его горло одной рукой, вжимая пистолет теперь в висок, и прошептав на ухо:  — Теперь извиняйся за психа, иначе…  — Прости! — с этих слов Крис отпустил мужчину, который заметно подергивался, но это вызывало лишь улыбку, видя которую, мужчина нервно сглатывал. Он быстро договорился с пострадавшим о нужной сумме и впопыхах, бурча себе что-то под нос, завел колымагу, удрав на ней как можно дальше.       Парень взъерошенными светлыми волосами проводил уезжающую машину взглядом, а затем, с улыбкой во все зубы, обратился к Кристоферу:  — Боже, чувак, я так тебе благодарен за это, — он протянул дилеру руку. — Серьёзно, спасибо тебе. Я даже не знаю, что могу для тебя сделать.  — Можешь не благодарить, — Крис пожал руку парню. — Такие ублюдки просто обязаны получать по заслугам. Он был слишком высокого мнения о себе.  — Да, верно… — парень огляделся по сторонам. — Слушай, я из Блеквейса и… если тебе понадобится моя помощь — только позови. Там меня знают, как Тачкомата или просто Алекса.  — Я это учту, а сейчас мне очень нужно спешить. До скорого, — взмахнув рукой, Кристофер развернулся, направившись вдоль улицы, однако он не успел пройти и четырех метров, как парень крикнул:  — Ты куда-то направляешься? Я могу подвезти! — дилер остановился, недолго подумав над проявленной инициативой Алекса, и обернулся.  — Мне в Оусон-парк. В Темный Район, — с легкой усмешкой, будто предугадывая то, что Алекс откажется, промолвил Крис.  — Уф, туда я точно не сунусь, однако могу подвезти до Блеквейса. Он ведь граничит с Темным районом… и это будет гораздо безопаснее, чем пробираться через Дальюс Ресау, — парень несколько смущенно положил руку на затылок, отведя взгляд голубых глаз в сторону. Лоренцио заметил это, отметив искреннее и достаточно настойчивое желание автолюбителя отплатить Крису той же монетой, так что не мог этим не воспользоваться.  — А ты ведь прав, — он направился в сторону Алекса, который указал ему в сторону переднего сидения. Дилер оказался в уютном салоне из желтой кожи. Следом за руль уселся и сам водитель, который, что было видно по улыбке, был рад прокатить через полгорода незнакомого спасителя.  — Я рад, что ты составил мне компанию. Тащиться на этой малышке хоть и комфортно, но ужасно тоскливо одному. Тем более, мой приемник сдох, — парень слегка повозился, чтобы завести машину. Машина понравилась Кристоферу своей оригинальностью: сейчас не часто встретишь такой ухоженный ярым автолюбителем антиквариат.  — Мне нравится твоя машина. Где ты её достал? — невзначай спросил дилер.  — О, «Форд Мустанг» семидесятого года выпуска мало кому не понравится! Особенно, когда он выглядит, как с обложки, — Алекс дал задний ход и выехал на дорогу. — А достал я её честным трудом, а не тем, что думал этот кретин. Я специально выменял то, что осталось от этой тачки у одного старого автомеханика, и принес знакомым парням, которые в этом разбираются. Я даже детали сборки искал, что уж там говорить! Понемногу втянулся в дело, вложил свой бюджет, и мы вместе восстановили её, считай, из ничего. И, я тебе скажу, оно того стоило. При должном желании даже из старой рухляди может получиться прекрасная машина!  — Ого, я впечатлен, — Крис, вскинув бровями, вновь осмотрел салон, а затем и самого парня, который внимательно следил за дорогой.  — Ещё бы. Все удивляются, когда кто-то восстанавливает то, чему никто другой не давал шансов на существование. Легче ведь доломать, чем восстановить, не так ли? Меньше проблем… — Он вдруг замолк, а взгляд его приобрел нотку печали, задумавшись. Но так же внезапно он перестал смотреть в пустоту и оживился: — Впрочем... Скажи, как тебя зовут?       «Хм, а этот парень не так прост, как кажется на первый взгляд. На такой резкий, но в то же время плавный уход от темы не каждый способен — это точно».  — Кристофер Лоренцио. Можно просто Крис.  — Рад знакомству, Крис! — коротко улыбнулся Алекс, но на его лице скользнула какая-то мысль, коробившая его. — Слушай… Я тут спросить хотел… Ты ничего не подумай, но… — он замялся, но продолжил, — ты ведь шутил насчет того, что сделаешь с этим мужчиной, верно?.. — парень нервно усмехнулся. — Только не думай, что я выставляю тебя шутом или, что это меня пугает, если даже ты бы так и сделал, ведь ты мне помог… То есть, я не имел в виду ничего плохого в том, что ты ему сказал, просто я… — парень сжал губы, поняв, что взболтнул много лишнего.  — Расслабься, парень. Дело лишь в умении угрожать. Угрожать так, чтобы твоего врага пробивало на дрожь и он хотел как можно скорее смыться от тебя. Но это отлично работает лишь в том случае, если у тебя есть преимущество: оружие, например. Придется попотеть, чтобы запугать человека, который на равных с тобой.  — А… Значит, ты лишь на словах так жесток? — Лоренцио слегка сдвинул брови от этих слов, глянув на Алекса, который насторожился от проникновенного взгляда.  — Я не маньяк, чтобы совершать подобные вещи.  — Извини, если задел. Просто ты реально умеешь угрожать. И эффект угроз действует на всех, чьих ушей касаются твои слова.  — В моем деле это без этого не обойтись. — Взгляд дилера обратился на приближающиеся распахнутые ворота, которые вели в другой район. Машина промчалась через них.       Сердце Кристофера прочувствовало вновь то напряжение, что появляется, когда приходится идти навстречу опасности и риску. Лоренцио не желал ехать туда — его принудили, ведь он не мог оставить друга в беде… Но друга ли? Этот вопрос тревожил его больше всего, как и раскрытие правды. От мыслей его внезапно отвлек голос Алекса:  — Хей, так значит ты из семьи Беллини? — Нет, меня ещё не приняли в семью. Я лишь дилер… По крайней мере, был им, но это уже другая история. — На ответ Алекс понимающе закивал, решив поднажать газу, хотя скорость итак превышала семьдесят километров в час. Кристофера это никак не побеспокоило, напротив: скорость давала ему адреналин, от которого на душе становилось чище. Недолго думая он решил разузнать побольше об этом парне.  — Мне интересно, как тебя занесло из далекого Блеквейса прямиком в Ферн-Редн? — Этот вопрос заставил Алекса улыбнуться.  — Ну, это долгая история… Если вкратце, то здесь живет моя хорошая подруга, если ты понимаешь, о чем я.       Кристофер приподнял бровь, слегка усмехнувшись. Не заметить этого парень не мог, поэтому воскликнул, не скрывая улыбки:  — Эй! Что смешного?! Думаешь, я слишком молод, чтобы иметь девушку?  — Что ты, совсем нет. Просто забавно, что ты не сразу назвал её своей девушкой.  — Почему это? — озадачился Алекс, от вопроса которого Крис глубоко вздохнул.  — Видишь ли, Алекс, я тебе поведаю одну очевидную истину, — юноша наклонился к парню, шепотом промолвив: — С друзьями не спят.  — С чего ты… с чего ты взял, что я?.. — Парень, видно, был ошеломлен утверждением Лоренцио, из-за чего даже ненамного сбросил скорость.  — Я помню всё, что происходило вокруг меня. Я видел твою машину ещё сегодня ночью, но не придал тогда этому значения. Однако я запомнил, а это сыграло мне на руку, как ты видишь.  — Вот это наблюдательность, позавидовать можно, — пролепетал Алекс, обгоняя очередную машину.  — Не всегда мне удается быть настолько наблюдательным, поверь, — с печалью отметил Лоренцио.  — Все допускают ошибки, с этим ничего не поделаешь, ведь таковы люди. Мы не можем быть идеальными, как бы к тому ни стремились, так что не бери в голову.  — Ты хотя бы постарался меня утешить, на том и спасибо, — монотонно промолвил дилер, закрывая глаза, тем самым всем видом показывая, что его лучше сейчас оставить в покое, чему Алекс совсем не был против и прибавил ещё больше скорости, молча смотря вдаль.       Кристоферу нужно было настраиваться, а не забываться в болтовне, ведь настрой имел наибольшую важность в убеждении и предстоящем действии. Нужно было как-то выманить Рика из бара, повести его в направлении парковки, чтобы он ничего не заподозрил. Лоренцио попытался придумать, под каким предлогом возможно затащить Ричарда на последний этаж парковки, но из вариантов был лишь «серьезный разговор» да «изменение планов», ведь дилер не забыл о предложении (или, скорее, принуждении) Рика встретится на крыше одних апартаментов в семь. Последний вариант понравился парню больше всего, и он уже представил себе приблизительную ветвь диалогов и действий, если все пройдет хорошо. Если же нет — он будет вынужден использовать пистолет. Иначе нельзя: судьба бомбиста уже предопределена, если не вмешается Крис. По крайней мере, юноша был абсолютно в этом уверен.       Он не заметил, как зеленый, яркий и красочный район, где флора преобладала гораздо в большей степени, чем фауна, сменился механическим и ржавым. То был Блеквейс с его лояльностью к местным жителям, в составной части которых не было человека, не разбирающегося в механике. Поэтому временами здесь проскакивали самые чудные изобретение, а изобилие машин (и не только рабочих), заполонивших улицы, являлось самым что ни на есть обыкновением.       Кристофер отвлекся и, поразившись быстрому прибытию, принялся разглядывать все особенности данной местности через стекло машины. Глянув на Алекса, он увидел легкую улыбку умиротворения, и сразу понял это чувство. Чувство, снимающее всё напряжение, чувство, когда оказываешься в родном безопасном районе — его сложно с чем-то сравнить. Юноша неосознанно почувствовал столь легкую радость, что уголки его губ чуть приподнялись в приятном ощущении чего-то минутного, что длится лишь мгновение и так легко забывается — искренности.  — Поразительно, ты улыбаешься!  — Что? — Крис обескураженно встряхнул головой.  — Удивительно видеть улыбку на вечно безразличной, либо же сосредоточенно-серьезной физиономии! — воскликнул Алекс, пытаясь «разогреть» парня.  — Совсем не вечно. Ты ведь меня толком не знаешь.  — Значит обязан узнать. — Подмигнув дилеру, он вдавил на педаль газа, так, что Криса вжало в кресло, и он ухватился за ручку над головой.  — Ты всегда так… специфично водишь?!  — Не вижу смысла ездить на машине, если не чувствуешь всю её скорость!       За жалкие секунды промчавшись по нескольким улицам, Алекс резко дал по газам, продрифтовав около двадцати метров вдоль одной пустынной улицы, что находилась около огромных механических раздвижных ворот в Темный район. Кристофера чуть не занесло на безумного водилу, и он пожалел, что не пристегнулся, хотя и ручка над головой, за которую парень всеми силами держался, спасала от полета в другой конец салона. Алекс, кроме восторженного «ву-ху!», ничего не воскликнул более, но был вынужден замолчать, как только машина остановилась. С довольной ухмылкой он глянул на шокированного дилера, что всё ещё не переставал вжиматься руками в рукоять и, переводя дух, неподвижно глядеть сквозь лобовое стекло машины.  — Приехали! — развел руками Алекс, наблюдая за реакцией юноши, которая ему, несомненно, доставляла удовольствие. Крис медленно прошелся взглядом по местности за стеклом, прямиком к водителю, в чьих голубых глазах горел огонек нескончаемого азарта и интереса.  — Тебя наняли, чтобы приукрасить конец моей жизни сердечным приступом?  — А ты догадливый! — рассмеялся он. — Если буду нужен — в нашем районе есть одна старая бензоколонка, а в ней и мастерская. Я там часто провожу время, да и меня там знают, так что не составит труда меня найти. И, вот ещё что… — парень покопался во внутренних карманах своей куртки, достав оттуда какую-то бумажку, — это моя визитка. Не думай, что я такой популярный, чтобы везде их с собой таскать, просто… Это же круто! А сотовые сейчас — редкость, да и не все ими попусту пользуются. Но ладно! Желаю удачи!  — Спасибо, — Кристофер взял визитку и молча вышел из машины, всё ещё отходя от «головокружительной» поездки. Стоило парню захлопнуть дверь — машина дала по газам, одарив его ветряным потоком пыли с поднимающимся запахом выхлопного газа.       Кристофер поморщил нос и, простояв на одном месте, ступил вперед, прямиком к воротам, у которых виднелись патрульные в бронежилетах.       

***

      Металлическая внушительная дверь, накрепко впечатанная в стену, предстала перед Крисом, что всё никак не решался подойти к ней и сказать пароль. Испустив глубокий вздох, он неуверенными шагами стал подходить всё ближе и ближе к этой злополучной двери. Глубоко в душе Лоренцио молил о том, что всё это окажется шуткой, что всё просто обойдется и ему не придется смотреть, как человек, которого ты привык видеть, меняется прямо на глазах, превращаясь в безжалостного монстра. Как же ему не хотелось этого представлять, тем более, видеть. Но назад дороги нет, пришел его черед.       Почти беззвучно он подошел к двери и, потянувшись к такому же металлическому кнокеру, стукнул им о дверь. Через мгновение створка сдвинулась, а карие глаза, над которыми нависали внушительные черные брови, глянули на парня.  — Майки — сероглазая скотина, — сконфуженно промолвил он, за чем последовали металлические звуки отодвигания засовов и других механизмов, придающих этой двери эффект пугающей непробиваемости. Дверь отворилась, а перед Крисом возник силуэт высокого вышибалы, который явно не хотел его впускать. Здесь дилер решил взять ситуацию в свои руки и вмиг изменился во взгляде:  — Эй, Дьюс, не помнишь, что вчера сказал Рик? Я — свой и точка. — Наклонив голову набок, он проницательно заглянул в глаза мужчины, что молча отошел в сторону, позволив парню пройти вперед. Не выражая ровным счетом ничего, Лоренцио побрел по длинному коридору в главный зал, где всё так же играла музыка, а гостей было не столь много, как вчера. Он мельком оглядел посетителей, продолжая ход и стараясь держаться спокойно, как бы не хотелось просто обернуться и уйти.       Тем временем, когда юноша в черном приближался к «служебным помещениям», неприметный мужчина в шляпе, сидящий за столиком в самом темном углу зала, достал мобильник и сообщил некому Эрину Кортману, что рыбка приплыла.       Кристофер чувствовал жуткую тревогу, приближаясь к двери в «мастерскую Рика». Но ещё большую тревогу сеяло осознание того, что он ощущает прикосновение страха к его сердцу. За этой дверью находится тот, кого можно спасти и погубить одновременно, и от этого становилось невероятно тяжело. Слишком большая ответственность. Однако вмиг Крис вспомнил о том настрое, что так тщательно старался себе подобрать, будучи ещё в машине. Вспомнил о словах, которые уже давно придумал для столь напряженного диалога. Вспомнил о действиях…       Но в одно лишь мгновение всё забыл, как только сердце ушло в пятки от приближающихся шагов за дверью. Совершенно молниеносно кулак парня метнулся к двери, постучав в неё несколько раз. Шаги затихли, как и стук сердца юноши, что, казалось, вовсе остановилось. Теперь уже осторожные шаги приблизились к двери, за которой послышался до боли знакомый голос:  — Кто?       У Кристофера вдруг загудела голова, он и слова не мог проронить, но всё же, преодолев внутренние препятствия, он еле проговорил:  — Э-это я… Крис.  — Крис? — с чуть различимой ноткой удивления послышалось за дверью, которая одним быстрым движением отворилась. В двери, опираясь на дверной косяк и ручку всем телом, показался Ричард, выглядевший очень даже неутешительно. Он был одет в заляпанную майку и в семейные трусы; взъерошенные волосы и изнеможенный вид указывали на какое-то особое событие, произошедшее до того, как мужчина лег спать. Однако дилер решил не медлить и постарался взять ситуацию в свои руки:  — Рик, я обязан с тобой серьезно поговорить.       Бомбист склонил голову вниз, согнувшись почти пополам, и, простояв так пару секунд, рванул назад в свою комнату и упал на колени, нависая над стоящим у кровати пластиковым тазом. В то же мгновение он извергнул из своего рта всё, что ранее наполняло его желудок. Лоренцио следом неспешно вошел в комнату, прикрыв за собой дверь, и с каким-то печально-виноватым выражением лица наблюдал за мужчиной. В его комнате царил сейчас настоящий хаос: вещи были разбросаны в самом безобразном порядке, а пролитых на пол и опустошенных бутылок пива стало в десять раз больше. Многочисленные осколки валялись в углу комнаты, а зеркало на стене оказалось разбито.       «Боже, что здесь происходило всё это время? Неужели это он всё устроил? Но… Меня волнует то, что его на это натолкнуло. Нет, он бы не стал без причины крушить здесь всё и напиваться в хлам, я уверен… Почему же тогда?» — вид самой комнаты, не говоря уже о внешнем виде мужчины, который сейчас, сидя на полу, лег всей верхней частью тела на разложенный диван, сеяли в душу глубокие мрачные чувства, что так отяжеляли и в то же время опустошали. Кристофер сам не мог понять почему, зная то, что, скорее всего, является правдой, он всем сердцем переживает за этого человека, несмотря на ту боль, которую Рик причинил ему вчера. Неужели он действительно к нему настолько сильно привязался? А может, это нечто серьезнее и глубже, чем просто привязанность? Если это так, то он ни за что не примет смерть Рика, никогда не сможет простить себя самого за то, что повел его на верную гибель. Он просто поглотит себя изнутри и в один момент просто спустит курок…       Сейчас же, за спиной у Рика, юноша принял негласное решение опустить те варианты, которые раньше казались ему приемлемыми, даже такие, как смерть друга. Это оказалось тяжелее, чем он, под влиянием горькой обиды и ярости, мог себе представить.       «Только бы всё пошло по плану…»       Кристофер сделал два шага вперед, наклонившись к мужчине:  — Рик, что с тобой?       Не поднимая головы, бомбист проговорил:  — Шестая бутылка пива оказалась лишней…  — Зачем?       Ответом было лишь молчание. Сжав кулаки, Ричард еле поднялся на ноги, заметно пошатываясь.  — Слушай… — Он медленно развернулся к Крису, глянув на него слегка воспаленными, прищуренными глазами, — почему бы тебе не уйти?  — А почему я должен уходить? — твердо ответил парень, глубоко оскорбленный такими словами бомбиста.       Делли взялся за голову, растрепав свои волосы, и громко вздохнул.  — Черт! Ты разве не видишь, что я не настроен на болтовню?! — нервно сказал Рик. Лоренцио понял, что теряет самообладание и эта мелкая проблема может очень плачевно окончиться, что не соответствовало его плану, поэтому, прикрыв глаза и набрав больше воздуха в легкие, он начал:  — Я оценил твое состояние, Ричард, и прекрасно осознаю все его особенности, но, позволь: мне очень важно поговорить с тобой сейчас, потому что я серьезно ограничен во времени, а дело касается тебя и только тебя. От этого может зависеть очень… очень многое, в том числе жизнь. Но я не намерен говорить об этом именно здесь.       Рик изменился в лице, которое больше не выражало глубокую усталость и эгоизм — напротив, оно приобрело самые серьезные оттенки, что крылись в его пронзительных карих глазах.       «Он всё понял?» — подступили в голову Крису тревожные мысли. Бомбист после долгого молчания наконец, сощурив глаза, спросил:  — Почему не хочешь с этим разобраться здесь и сейчас?  — У стен есть уши, — выпалил парень.  — У моей комнаты нет ушей. — Ричард шагнул вперед, на что Крис сделал то же самое, встав почти впритык к нему. Градус взлетел. Но один из градусников лопнул.  — Может, перестанешь отговариваться, и проявишь инициативу, а? Я мог бы здесь с тобой не возиться, если бы мне было плевать! — прорычал юноша, хмурясь и не смыкая взгляда с собеседника.  — Мне не нужна помощь, — совершенно спокойно сказал Рик, уже было обернувшись, пока твердая рука Криса со всей своей силой не вжалась в его плечо. — Рик, черт тебя дери! Мне нужно с тобой поговорить, как ты не понимаешь?! Ты ведь тоже назначал мне вчера встречу, значит, и тебе что-то от меня надо! Давай просто сходим в назначенное место, и перетрем. Всё. Я большего от тебя не требую!       Бомбист молча стоял спиной к дилеру, что продолжал держать его руку, как бы намекая на то, что он не отстанет. Мужчине было сложно принять решение — Крис это сразу понял, но понадеялся на благоразумие своего друга. Однако в разум ворвалась одна страшащая своими последствиями мысль:       «Он мне не верит».       Словно прочитав мысли и почувствовав разоблачение, Делли повернулся к парню, одарив его безнадежным взглядом, увидев который, Лоренцио всё осознал. Он отпустил горячую руку.  — Ты разве оставишь мне право выбора? — сказал он то, что Кристофер и так сумел прочитать по одному только взору, и прошел мимо парня, прихватив валяющиеся на диване вещи. — Надеюсь, мой поход в душ не заставит тебя сильно нервничать, — странно и совсем невесело усмехнулся мужчина, остановившись в двери. Закинув вещи себе на плечо он скрылся за дверью, оставив юношу абсолютно одного. Одиночество в эти моменты просто сводило с ума, так что, дабы занять себя хоть чем-то оставшиеся пять минут, дилер решил обследовать видоизмененную комнату, внешний вид которой не внушал ничего хорошего.       «Может быть, он злится на меня? — Кристофер подошел к разбитому зеркалу, посмотрев в него, и увидел свое отражение в тысячах маленьких экземплярах. Наклонившись, он взял один особенно большой осколок из тех, что валялись на полу. — Или он… зол на себя? — положив осколок на стол, Лоренцио осмотрел недопитую бутылку пива, что лежала на самом его краю, готовая в любую секунду покатиться вниз. Ничего примечательного в ней не было, если не учитывать то, что часть жидкости, некогда наполняемой её, виднелась на полу. Крис помотал головой, нахмурившись: — Я понятия не имею, что творится у него в голове и зачем он всё это делает! По крайней мере… — сложив руки на груди, он глянул в сторону кровати, у изголовья которой что-то чуть заметно поблескивало, — сегодня я об этом узнаю…» — с интересом парень аккуратно подходил к объекту внимания.       На кровати со взъерошенной белой простыней и скинутым на пол одеялом, выглядывая из-под подушки, виднелась маленькая фотография, напечатанная, по каким-то непонятным причинам, в черно-белых тонах. Кристофер догадался, что это может быть чем-то очень личным, поэтому, дабы уберечь себя от лишних проблем, в которые он без особых усилий умеет ввязываться, он предварительно заглянул в коридор и, удостоверившись, что никого нет, осторожно подошел к постели, взяв в руки фотографию, подобные которой обычно производит фотоаппараты мгновенного печатания. На фото виднелась красивая девушка со светлыми длинными волосами, а рядом с ней, приобняв её одной рукой за плечо, находился Рик (он же и держал камеру). Они вдвоем улыбались и выглядели такими… такими… счастливыми? Крис ещё никогда не видел Ричарда именно таким… беззаботно-счастливым. Но кто эта девушка и где она сейчас? Фото, кажется, не такое старое, но снимок явно был сделан более года назад. Ужасно странно, но больше настораживает то, зачем Делли хранит её у себя под подушкой? Она была важна для него? Хотя, с чего это «была»? Кристофер встряхнул головой от этой мысли и от того, что натолкнуло его на неё. Нет, точно «была», потому что Рик на фото и нынешний Рик не похожи друг на друга. А ведь люди меняются, когда терпят потери. Очень даже…       Внезапные шаги из-за двери заставили Криса мгновенно положить фотографию назад и, незначительно изменив свое местоположение, начать неприметно заниматься созерцанием вещичек на журнальном столике. Как и догадался парень, в комнату вошел Ричард, взъерошивая волосы белоснежным полотенцем. Он был в камуфляжных брюках-карго и черной майке с каким-то давно стертым принтом.  — Ты быстро. — На замечание Лоренцио мужчина без эмоций провел по нему взглядом, а затем в полном молчании кинул полотенце на кровать, начав осматриваться. Наконец, он нашел, что искал — серые кроссовки — и обулся. Обойдя разложенный диван, он пошел за металлическую ширму, где взял свой пистолет, перезарядив его. Медленно, увлеченный рассматриванием пистолета, Рик подошел к выжидающему Крису, здесь же сунув оружие в кобуру.  — Ну что ж, пойдем — поговорим, — на выдохе произнес бомбист, направившись с парнем в сторону двери.  — Я веду…  — Почему это? — перебил Рик, остановившись и вынудив Криса сделать то же самое.  — Так надо, смирись с этим. — Юноша решил продолжить движение, но перед тем, как выйти в коридор, он был вновь остановлен легкой хваткой на плече.  — Крис… — тихим голосом сказал он, — я могу тебе доверять?       Как хорошо, что Ричард не видел этот момент выражение лица Кристофера, которое выражало сразу столько эмоций: ступор, печаль и ужас, за которыми скрывалось ещё и учащенное сердцебиение, вместе с удушьем. Лоренцио решил, что совесть принялась душить его за то, что он собирался сказать…  — Да, доверься мне, — уверенно и несвойственно легко сказал Крис, с поддельной улыбкой продолжив свой путь вперед.  — Хорошо, я верю тебе, Крис… Не подведи меня, — послышалось позади. Эта фраза заставила мурашки пройтись по всему телу, а парень переменно пытался проглотить гигантский ком в горле. Ещё хуже было то, что творилось внутри.       «Предатель… лгун… убийца… трус… И это всё я… Господи… Господи! Он ведь мне верит… Доверяет! А я вру ему прямо в глаза! Но он всё равно верит… Какой же я ублюдок. И трус. Трус, потому что побоялся сказать ему правду. Побоялся спросить о том, о чем хотел… Черт… Да что со мной?! Эти гребаные мысли не дадут мне покоя!» — Со сложенными на груди руками, Кристофер шел через главный зал, не замечая ничего вокруг себя. Какое ему дело сейчас до мира, если он познал свою истинную сущность? Если он может так поступить со своим другом? Совесть не унималась и медленно погружала парня в апатию.       Он не заметил, как вышел из бара вместе с Риком и уже шел по одному из переулков в неизвестном направлении. Взгляд голубых глаз был устремлен в темную и глубокую пустоту, из которой, казалось, нельзя найти выхода, а с каждым новым шагом весь этот груз на плечах давил на него всё больше и больше, увеличиваясь в размерах. Пульс зашкаливал, а дышать становилось невероятно трудно. Он почувствовал, как ноги начинают ослабевать, а почва под ним — проваливаться.       «Нет, я не могу… Мне плохо от этого… Я больше так не могу… Не могу! Я обязан сказать правду… Я обязан помочь ему сбежать… Что же я натворил?! Я не смогу так жить, если его убьют из-за меня… Рик…» — Чья-то теплая рука осторожно легла на трясущееся плечо Кристофера, остановив его и развернув к себе.  — Эй, салага, что с тобой? Ты трясешься, как осенний ли… — Дальнейшие слова прервались внезапным выдохом. Кристофер, совсем не обладая собственными губящими эмоциями, всеми силами вжался в Ричарда, уперев голову ему в плечо.  — Рик! Прости меня… Я такая тварь! — Он чувствовал, как к горлу подполз ещё больший ком, но на сей раз он не смог его сдерживать. К глазам подкатилась жидкость из-за того, что он, вжимаясь ещё крепче в мужчину, мог чувствовать его тепло, его дыхание, его сердцебиение, которых не могло быть, соверши он очередную ошибку. — Я не хочу, чтобы ты умирал, Рик! — всхлипнул он. — Только из-за этого я хотел вести тебя к нему! К мужчине из Дальюс… Он сказал, что даст тебе шанс… Иначе он просто убьет тебя, Рик, я не мог этого допустить! Не мог! — Юноша сорвался на крик. — Ты мне дорог, черт возьми, так почему смеешь так поступать! — Он оттолкнул от себя Делли. Только сейчас бомбист смог увидеть это лицо, скрытое во тьме капюшона. Только сейчас он смог увидеть этот взгляд исподлобья, полный безнадежности, ужасной печали и обиды. Только сейчас он увидел эти слезы, медленно стекающие вниз по красному лицу. — Рик! Как ты мог работать на два района?! Какого… — он всхлипнул, — черта ты так со мной поступил…       Ричард молча стоял, пребывая в ошеломлении от происходящего. Тем не менее, он это не показывал.  — Да скажи хоть что-нибудь! — закричал Кристофер, со всей ненавистью взмахнув кулаками.  — Мне нечего сказать…  — Ч… что? Нечего? Нечего?! Так нравится надо мной издеваться?! Из-за тебя меня вчера чуть не прикончили! Из-за тебя мне вчера столько нервов вытрепал этот мудак в своей вонючей шляпе!  — Кто?  — Я… Я не знаю… Черт… — Кристофер стоял, сжимая кулаки, а его взгляд суженных зрачков метался из стороны в сторону. Лишь на малую долю секунды он остановился. — Нет, тебе плевать. Ты всё равно меня не поймешь… Скажешь, что это я здесь всех предал, как вчера, в баре… Сегодня на крыше тоже избавиться от меня хотел, да? Конечно… Конечно! Кому нужны болтливые пешки?!  — Блять, Крис, заткнись, мать твою! — В какой-тот момент Ричард сорвался, молниеносно подойдя к дилеру. — Идиот. Какого хера ты это несешь?! У меня и в мыслях не было тебя убивать. Я сегодня хотел тебе признаться, но меня уже обогнали, так? — совершенно серьезно сказал Рик, заглянув ему в глаза.  — Обогнали, представь себе! — Парень развел руками. — У меня всё это в голове не укладывается! Как ты мог… Зачем? Зачем ты вчера со мной так поступил?! Я разве заслужил это? Заслужил?! — чувствуя губящую горечь, кинул парень. Слезы уже прекратились, вместе с порывом столь ярких и горьких эмоций, которые теперь сменились непониманием и яростью.       Ричард повел глазами вверх и влево от этого вопроса. На самом деле сильные эмоции парня порождали в голове бомбиста множество вопросов, а сам он, хоть и частично понимал, что расстроил юнца, но то, что он воспримет это так близко к сердцу, немало удивляло и вызывало сильное недоумение. Рик сжал губы, в раздумьях смотря в сторону. Это взбесило Криса ещё сильнее и он было хотел крикнуть пару горячих фраз, однако бомбист это заметил, перебив.  — Крис, перестань пылать, мне не за что извиняться. Я делаю то, что считаю нужным.  — Не смей меня усмирять, пока не скажешь в чем дело! Как ты вообще мог врать мне прямо в лицо, когда я спрашивал тебя о твоих связях?! Как ты мог скидывать всю вину на меня, когда я просто хотел, чтобы меня поняли?! Когда ты был виноват! — Кристофер ослабленным силуэтом отстранился от мужчины, ткнув в его сторону указательным пальцем: — Рик, ты предал меня!  — Крис. — Он снова подошел к парню, с неким раскаянием заглянув в голубые глаза, и положил руку ему на плечо. — Нам очень трудно будет объясниться именно в этот момент: ты на эмоциях, у меня раскалывается голова после сегодняшней ночи, и я просто не понимаю, что за… я не понимаю, что с тобой. — Лоренцио тут же хотел объясниться, но его остановил Ричард, приложив указательный палец к его рту. — Я хочу сказать следующее: веди меня к этому парню из Дальюс, и мы все вместе разберемся, — эти слова с треском обрушились на юношу; его удивлению не было предела. Он, сглотнув, приоткрыл рот, не веря своим собственным ушам и поражаясь тому, что Ричард Делли, оказывается, идет лицом к лицу к своей опасности, вместо того, чтобы бежать от неё подальше.  — Но, Рик… Он может тебя убить!  — А ведь может и не убить, так? — В карих глазах мелькнул огонек азарта.  — Да… То есть, если он поймет, что причина твоего предательства достаточно весомая, он не убьет тебя… Он сказал, что дает тебе шанс: мне — на исправление, тебе — на искупление.  — А тебе-то за что?  — Я… — Крис опустил взгляд. — Это было ошибкой, но этой ночью я убил человека. Дьявол кроется в том, что я мог его не убивать и исход этой встречи был бы совершенно аналогичен.  — Оу, — Рик с печальным удивлением приподнял брови, — все мы совершаем ошибки, но это определенно жестоко, Крис.  — Не учи меня, что есть жестоко, а что — нет, — нашел повод огрызнуться дилер, почему бомбист вновь устало закатил глаза.  — Слушай, перестань уже. Просто пойдем, а там уже посмотрим, как всё сложится. Тем не менее, ты всё равно узнаешь правду только когда мы туда придем, и, в частности, когда таблетки начнут действовать, ибо ты не представляешь, как бы я хотел сейчас проблеваться…       Кристофер, не произнося ни единого звука, вглядывался в глаза Ричарда, пытаясь найти хоть толику того, что все его слова являлись всего лишь шуткой, ведь, как сложно было ему поверить в то, что Рик добровольно согласился встречаться с человеком, который одновременно и заинтересован в нем, и хочет его убить. Мужчина это смекнул, поняв всё недоверие по одному только взгляду голубых глаз, которые он мог читать, как открытую книгу.  — Хей, парень, будь уверен в моем решении. Веди.       Но Крис не сдвинулся с места. Он опустил омраченный взгляд на сырую землю, пытаясь справиться со всем тем, что так хотело вырваться наружу, на деле проговорив лишь одно:  — Пообещай мне, что останешься в живых, как бы там оно не было… Обещай.  — Для начала я хочу узнать, почему это так важно для тебя?  — Ты ведь мой друг… Верно?  — А только ли в этом дело? — смотря вдаль, сказал Ричард, и карие глаза его озарились солнечным светом, пока ветер играл его волосами. Крис резко поднял на него взор недоумения.  — И что ты имеешь в виду?       Столь же невозмутимо, будто он ничего не спрашивал и не был заинтересован в разговоре, бомбист сказал:  — Забудь. — Он отвернулся ли света, повернув голову в сторону юноши: — Я обещаю, Крис. Как бы там ни было… Но мы ведь будем надеяться на лучшее, верно? — Лоренцио неохотно кивнул, ощущая ненадежность обещания и, без лишних слов, тронулся с места, ведя своего друга на верную смерть.       Снова Темный район, излюбленное местечко преступников и других неблагоприятных особей хоть и разных полов, но одинаково несущих опасность. Конечно, здесь были такими далеко не все. Можно отметить работников и некоторых посетителей «Неонового демона», а так же немногие банды, о которых Крис слышал со слов Рика. На улицах в свете дня ситуация была достаточно мирная: лишь редкие пикапы, наполненные бандитами небольших банд, что вечно ходили с черными косынками, закрывающими пол лица, да столь же редкие люди, проходившие мимо или же целые компании, которые выглядели, на первый взгляд, опасно, но на деле были безобидны. Когда до назначенной парковки оставался лишь один квартал, Кристофер замедлил шаг, а затем и вовсе остановился, находясь в одном из переулков. Рик остановился вслед за ним. Мысли о том, что будет, так и не давали покоя юноше, и он решил их озвучить:  — У нас есть план? — Он развернулся к Ричарду. — Может, подыграешь мне? Сделаешь вид, что не знаешь, куда я тебя веду и что тебя здесь ждет…  — Зачем? — отрезал бомбист, вопросительно приподняв ладонь. — Крис, я тебе не актер. Мне незачем лгать, потому что я не боюсь правды, чего хотел бы посоветовать и тебе.  — Лгать просто так, и лгать ради того, чтобы жить — разные вещи.  — Я думаю, не будет ничего ужасного в том, что он узнает о твоих проявлениях гуманности по отношению ко мне.       Юноша лишь невзначай усмехнулся, мотнув головой, и продолжил короткий путь к назначенному месту, рассуждая:       «Значит, не боится смерти? Неужели его ничего здесь не держит… Или он просто уверен в своих силах? Так или иначе, в этом мы с ним и схожи».       Квартал был быстро пройден, и теперь уже на пути до верной смерти не было преград. Широкое, трехэтажное бетонное здание парковки, в которой покоились еще «живые» машины, предстало перед Кристофером и Ричардом, загораживая солнце и внушая чувство тревожности.  — Это серьезно, Рик, пойми. Я не хочу, чтобы эта встреча закончилась чьей-либо смертью, — вполголоса сказал юноша, смотря вверх, на крышу.  — А я не хочу, чтобы ты из-за меня пострадал, так что, если произойдет что-то — беги. — Ричард с умело скрываемой обреченностью, которую не сумел заметить даже Крис, медленно переводил взгляд с крыши в сторону заезда на парковку, внимательно просматривая каждый этаж. Он прекрасно понимал, куда пришел и чем это может закончиться и ему тоже было страшно, как за свою жизнь, так и за жизнь этого парня. — Всё же я виноват в том, что нехотя втянул тебя в это.       Крис медленно оглянулся на Рика, застыв в удивлении. Он и не думал, что бомбист возьмет на себя вину и осознает свою причастность к проблемам дилера, однако мужчина тут же тронулся с места, не желая держать долгую паузу после той доли правды, о которой он толком пока не поведал Кристоферу.       Голубое небо, медленно заполонявшееся дымкой, открылось во всей своей особенной красе, когда дилер и бомбист поднялись на верхний этаж парковки, что был уже под открытым небом. Они не сразу заметили одинокий силуэт в элегантном коричневом пальто и фетровой шляпе того же цвета. Веки мужчины были сомкнуты, ибо он наслаждался дуновениями свежего ветра, несущего самые разнообразные ароматы со всех уголков города, вместе с столь редкой, но такой ценной тишиной, которую уже давно разрушили чьи-то осторожные шаги и приглушенные голоса, но это так же давно уловил чуткий слух мафиози. Несколько секунд он всё ещё стоял на краю, раскрывая зеленые глаза, и любуясь городским пейзажем, однако затем решил медленно развернулся лицом к Кристоферу и Ричарду, стоявших примерно в десяти метрах от него. Он поглядел и на одетого во всё черное юношу, который с некой долей презрения и сосредоточенности исподлобья смотрел на него, а затем взгляд зеленых очей метнулся к мужчине в привычной для него одежде, которая обнажало многие из его татуировок на руках. Только вот Рик глядел на мафиози с ярым ошеломлением. Это стало одной из причин незамедлительного приветствия:  — Я рад, что ты, Лоренцио, поступил, как настоящий мужчина и сохранил свою честь даже перед лицом врага, а так же подарил своему другу шанс на жизнь, которую я бы с легкостью мог у него отнять. — Он приблизился на пару шагов, обратив взгляд затем на Рика. Оказалось, лицо мафиози было знакомо не только дилеру Ферн-Редна, а ещё и бомбисту.  — Эрин Кортман… — заметно помрачнев, произнес Рик. — Никогда бы не подумал, что увижу тебя вновь.  — Вот мы и встретились, Ричард Делли. Я надеюсь, мозги у тебя на месте, в отличие от Лоренцио, и ты не будешь делать глупости, размахивая здесь своей пушкой. — Он протянул вперед руку, показательно согнув и разогнув пальцы. По сравнению с Крисом, Рик сразу понял, о чем идет речь и, не медля, с каменным лицом вынул пистолет, вручив его в руку мафиози. Дилер остался позади, с шоком смотря на то, что творит его друг.  — Рик, что ты творишь? — одними губами проговорил Крис, вдруг импульсивно воскликнув: — Он же тебя убьет!  — Ты всё ещё надеешься на стопроцентный результат того, что я оставлю в живых предателя семьи Моретти? У нас был уговор, и ты обязан его выполнять, не забывай об этом. — Эрин спрятал чужое оружие и протянул руку вновь, сверля выжидающим и, скорее, принуждающим взглядом юношу.  — Да, Крис, не делай глупостей. Ты ведь понимаешь, на что идешь.       Парень смотрел то на протянутую вперед руку Кортмана, то на Ричарда, пытаясь найти в его глазах одобрение сопротивления, но, кроме слепой уверенности, он там так ничего и не нашел. Замотав головой, Кристофер смотрел в пол, делая два шага назад, и медленно, всё ещё будучи в сомнениях, направлял руку в сторону пистолета.  — Ну уж нет. Я не собираюсь плясать под чью-либо дудку… Особенно под дудку жестокого циника в дешевой шляпе. Никто не смеет мне указывать! — Рука резко метнулась к оружию в кобуре, но Эрин Кортман уже сумел это предугадать, опередив юношу сразу на несколько шагов. Когда Крис поднял взгляд, мафиози уже направил свой револьвер прямиком в голову Ричарда.       Его всего передернуло от такой картины; Крис застыл на месте, раскрыв в немом ужасе рот.  — Тебе, вероятно, никогда не бывает понятно с первого раза, Лоренцио? — Спокойно, с надменным взглядом явного победителя, Эрин посмотрел на Кристофера. — Может, мне ещё по пунктикам тебе объяснить, что делать?       Кристофер нервно сглотнул, чувствуя, как сердце готовится вырваться из груди.  — Х… хорошо… Я знаю… — Наклонившись, он опустил пистолет на землю, пнув его к мафиози в шляпе.       «Я сдался. Вновь».  — Отлично. — Кортман, не сводя прицела с головы Ричарда, взял FN 509 и, сосредоточенно глянув на пистолет, сунул его себе за пазуху. — Ты такой предсказуемый, Лоренцио. А теперь я хочу поговорить, — убрав револьвер в кобуру, сказал он, — поговорить с тобой, Ричард. От того, что ты мне скажешь, зависит твоя жизнь, так что думай, прежде чем начинать. И советую говорить тебе только правду, потому что, когда всё раскроется, семья Моретти до конца твоей короткой жизни не даст покоя ни тебе, ни твоему брату.  — Я понял тебя, Эрин, — без единой запинки сказал бомбист, будто ему только что не готовились пустить пулю в лоб. Он был совершенно спокоен и уравновешен, терпеливо слушая мафиози. Кристофер не мог этого понять: сама суть и безвыходность ситуации его бесила ещё сильнее, чем сам Эрин Кортман, однако собственные чувства он сохранил при себе, медленно подходя к Рику. Лоренцио ожидал самого банального вопроса, ответ на который мог бы объяснить истинные побуждения деяния, но формулировка его была иная, разрушив своей лаконичностью и резкостью ожидания.  — На кого ты работаешь, в самом деле?       Ричард повел глазами вверх и вправо, сомкнув руки на груди и повернув голову вбок.  — Я не могу распространять такого рода информацию. Всё сложнее, чем ты думаешь.       Мафиози не удовлетворил такого рода ответ, и он, сощурив глаза, потер подбородок, глянув на напряженного Кристофера. Уголок рта Эрина приподнялся, а это был совершенно недобрый знак, не сулящий ничего хорошего. От этой ухмылки и ядовитого взгляда по спине дилера пробежали мурашки.  — Ричард, скажи мне одну личную вещь, — Рик поднял взгляд на зеленые глаза, всматривающиеся в него, — уто для тебя этот парень? — он кивнул головой в сторону Криса. — Думаю, ответ будет интересен нам обоим, не правда ли, Лоренцио?  — Нет, — твердо и непроизвольно произнес юноша, не отвечая на прожигающий взгляд хитрых глаз. Он смотрел на Рика, выжидая, что же он скажет, ведь дальнейшие слова действительно имели значение для Кристофера.       На глупый ответ юноши, Кортман лишь молча покачал головой на вздохе, а затем вновь обратил все свое внимание на бомбиста.  — Мы ждем.       Тишина, опустившаяся на троицу, стала бить по ушам, а страх и горечь всё больше окутывали Криса, от мысли того, что Ричард не может ответить на совершенно легкий вопрос. Или, быть может, всё на самом деле было сложнее, чем казалось изначально.  — Не приятель, чтобы знать обо мне мало, но не друг, чтобы знать обо мне всё.       «Не друг, значит?» — Крис грустно усмехнулся, сжав кулаки. Дыра в душе заполнилась невыносимой горечью.  — Хм. Я бы сказал по-другому: не приятель, чтобы не подставлять под угрозу, но и не друг, чтобы не предавать. Какие сложности, Ричард. — Рик молчал. — А, знаешь, я очень люблю выявлять истинные отношения и чувства людей. Помогу тебе определиться, Ричард.       Не успел Рик среагировать, как Кристофер уже оказался на мушке у шестизарядного револьвера в крепких и надежных руках мафиози. Видеть, как на тебя наставляют дуло невероятно тяжело, особенно когда твоя жизнь полностью во владении чужих, кровожадных рук.  — Блять… — пытаясь контролировать дыхание только и сумел сказать Крис, смотря на дуло пистолета, а затем на Ричарда.  — Эрин, опусти пистолет, он ведь ни в чем не виноват, черт возьми! — крикнул бомбист с контролируемым испугом глядя на улыбающегося одним уголком губ Кортмана.  — Только выстрели — я тебя с того света достану… — испепеляя взглядом довольного собой мафиози, прошипел Кристофер, желая теперь всеми силами впиться руками в его шею. Ему довольно надоело терпеть то, что какие-то ублюдки вечно наставляют на него свои дула. Он желал это исправить и убить каждого, кто посмеет так сделать. Но, конечно, то были лишь мимолетные мысли — порождения накопившейся ненависти — ведь в реальности у него даже не было шансов.  — Какой ты добрый, Лоренцио. В который раз поражаешь меня своими моральными качествами. Но говорить ты это обязан не мне, а своему «другу», как ты его называл, потому что теперь уже от него зависит твоя жизнь. Какая ирония, не правда ли? — Эрин являлся, наверное, одним из тех, кто улыбается, когда другие находятся в полном дерьме.  — Что ты от меня хочешь? — сквозь зубы проговорил Делли.  — Я хочу, чтобы ты ответил на все мои вопросы. Заодно докажешь Лоренцио свое благородие. Человек ведь важнее, чем информация… Или ты представитель иного мнения?  — Ничего не изменилось. Ты никогда не давал людям шансов. Потому что всё должно быть только по твоей…       Раздался щелчок. Кортман большим пальцем крутанул рулетку.  — Не хочешь говорить — получи труп.  — Какого черта?! Ублюдок, мы об этом не договаривались! — в ужасе крикнул Крис, ретируясь назад.  — Вы играете по моим правилам, а правила имеют свойство меняться. Я стреляю. Прощай, Лоренцио. Из тебя могло бы выйти что-нибудь стоящее, если бы не Ричард Делли, который свел тебя в могилу…  — Стой! Стой, Кортман, черт! Опусти оружие, и я всё скажу! Даю слово.  — Говори сейчас.  — Ладно… Ладно! Блять… Я… Я отступник. И у нас что-то вроде организации. Мы планируем восстание. Восстание против стен, против военных, которые убивают всех тех, кто подберется ближе двадцати метров к гребаным стенам! У меня не было выбора! Мне нужны были деньги, и плевать я хотел, у кого горит жопа за вонючий клочок этой грязной, пропитанной смертью, земли: у Моретти или Беллини! Меня это не волновало. Я хочу лишь поскорее выбраться отсюда с моей группой, а для этого нужны деньги: вербовка, связи, подкуп, оружие, припасы, всё!.. Блять… Нас истребляют, поэтому я ничего не говорил, Крис! Дорогого мне человека уже убили эти твари, потому что они хотят нас держать здесь. Потому что им это выгодно! У этих тварей здесь, за стенами столько агентов… Если бы ты знал! Я не хочу, чтобы из-за какой-то моей оплошности умирал ещё один человек… Довольно, Кортман! Я сказал всё, что мог! Убери пистолет!       Мафиози наклонил голову вбок, опустив руку с оружием, разом сбросив с Криса столько напряжения и страха, от чего тот даже посмел отойти в сторону, взявшись за шею и вдохнув полной грудью, не заметив, как отдалился от Рика и приблизился к Кортману.       Но он ошибся в том, что шоу закончилось.       Мужчина поднял пистолет, вновь направив его на Делли.  — Выбор есть всегда, но из всех вариантов ты выбрал столь изощренное предательство.  — Я не предавал, Эрин. Я действовал сугубо в интересах моей стаи — это называется по-другому. — Но Эрин и пальца с курка не спустил.  — Тогда, позволь, войди в мое положение: я же действую в интересах своей стаи, а Джордано не найдет оправдания твоих поступков этими словами.       У Ричарда на лбу проступил пот от этих слов, произнесенных глубоким, холодным тембром.  — Кортман, какого черта?! Опусти пистолет, он ведь всё сказал! — вмиг взбунтовался Кристофер, но его, конечно, никто не услышал, лишь пригрозив:  — Стой на месте и заткнись, иначе его голова отлетит быстрее, чем ты себе представлял.       В глазах Ричарда творилось нечто ужасное: тот азарт, стремление, жизненные силы, казалось, начали меркнуть, а осознание безвыходности всё более поглощало его. Полная безнадежность и мрак уже медленно покрывали его сознание, выражаясь угасанием жизненного огня во взгляде.  — Но… за что?  — За подлость. Ты знал, чем это всё может закончиться.       Рик осознал, что это конец. Ничто не сможет остановить Эрина Кортмана, если он уже всё решил. Можно было лишь бесполезно тянуть время, пытаясь вдохнуть побольше в последний раз и продлить на доли минут свою короткую жизнь, от которой все равно не было никакого толка: за ним всегда следовала смерть и неудачи, депрессия являлась верным спутником — в какой-то момент вся жизнь стала бесконечным страданием, заглушить боль которого помогали лишь радужные таблетки, различного рода порошки и другая химия.  — Ты не прав… Далеко не прав, Эрин… — Пустым взглядом смотря чуть ниже своего убийцы, сказал Ричард, раздумывая о своей жизни и ещё раз убеждаясь в её вечных мгновениях боли. Даже сейчас он умудриться сделать больно. Сделать больно своему брату, который всегда его поддерживал, стараясь вытащить из дерьма, в которое он вечно вляпывался. Сделать больно Кристоферу, который увидел в нем нечто большее, чем просто образ погрязшего в собственных проблемах наркомана и алкоголика. Сделать больно ещё некоторым людям, которым он также важен, как человек…  — Почему ты смирился со своим приговором?! Он тебя может услышать, Рик! Ты должен бороться, слышишь?! — в безумии полного негодования и понимания, что он сам бессилен, Кристофер орал эти слова, ощущая содрогание каждой клеточки его тела от нервного перенапряжения. — Я не собираюсь смотреть на то, как ты умираешь! Ты… Ты же обещал!  — Прости, Ричард, ты был хорошим парнем. Но не для всех. Пойми, что я обязан делать то, что должен, а избавление от предателей — одна из моих обязанностей.  — Но ты ведь всё знаешь, ты знаешь, что я не предатель… Что я не работал на два района намеренно… Что мне вся эта политика мне была не нужна… Что я никому ничего не разглашал, ибо никто из семей не знал о моих делах. Так какого черта ты направляешь на меня прицел, если я не сделал ничего плохого? Если я никого не предавал.       Зеленые глаза на секунду закрылись, словно приняли удар в лицо, а затем, столь хладнокровно, но с каким-то скрытым раскаянием, опустились вниз.  — Извини, Ричард, но у меня нет выбора. Я солгал Лоренцио насчет того, что я могу оставить тебя в живых.  — Ч… Что? — только и сумел выдавить юноша.  — Я не хотел рисковать жизнью солдат и идти в «Неонового демона». Зато у меня был наивный Лоренцио и желание, чтобы он осознал, что есть такое потеря и почему нужно ценить чужие жизни.  — Т…так ты меня использовал?! Не нужно. Я всё понял, прекрасно понял, не надо демонстраций! — отчаянно кричал Крис, пытаясь исправить ситуацию любыми силами.  — Врешь, как дышишь. Я хочу, чтобы ты ощутил это на своей шкуре, как я ощутил это вчера. Мне было больно, но я этого не показывал, однако, знаю, ты покажешь, как больно тебе, и лишь тогда мы будем квитами.  — Опусти. Чертов. Пистолет.  — Крис, довольно. Он этого не сделает, лучше послушай… — Ричард поднял взгляд потухших глаз, устремив его в голубые, блестящие, в которых выражались страх и ненависть. — Ты был хорошим другом — я был ублюдским другом. Прости меня за это. Вчера я очень разозлился на тебя, ведь был уверен, что они что-то заподозрят после этого, как и вышло в итоге, но ты был не виноват: ты не знал. Прости… И ещё. Вчера я тебя не спасал, это не было случайностью. Я просто знал, что ты затеваешь и где. Я не хотел тебя спасать, ведь не думал, что так всё обернется… Хотел лишь проследить, нет ли за тобой погони, дабы никто ничего не заподозрил. Крис, я никогда не помогал. Я делал лишь так, как было бы удобнее мне самому… Прости. Это я подлец, а не ты. Это я предатель — не ты. Я благодарен тебе за то, как ты поступил сегодня. Ты не подставил меня. Попусту не мог подставить того, кого считал другом; ты всё рассказал. Это важно… И я просто благодарен тебе за всё, что между нами было. Вместе мы хорошо проводили время, Крис… — Его уголки губ слабо и, было видно, с тяжестью поднялись: — Вот бы сейчас вернуться в то время, когда мы просто были вдвоем, пили энергетики, сидя на диване и, с нашей любимой музыкой, играющей на заднем фоне, рассуждали о смысле жизни, о том, что ещё могло остаться от прежнего мира… О том, что происходит вокруг… Это безумие… — Обреченные глаза смотрели в голубые, не замечая ничего на свете, кроме них, надеясь на то, что пистолет вот-вот выстрелит, и это будет молниеносно. Слеза медленно катилась с глаз юноши, но ничего, кроме этих глаз, Ричард не желал видеть. В них всё ещё осталось то, что было сильнее всего этого безумия, происходящего вокруг. В них всё ещё горела, пылала, искрилась надежда; всё ещё пылал тот жизненный огонь — всё, что давно угасло в душе мужчины, пылало в юноше. И это поражало. Всё самое прекрасное было собрано в этих невинных глазах, цвета чистого неба. Карие глаза медленно сомкнулись, когда на выдохе Ричард произнес свою последнюю фразу: — Прости меня, друг…  — Рик… — только и сошло с губ парня, распространившись тихим шепотом вокруг, который, казалось, никто не мог услышать, кроме него самого.       Но внезапно он понял, что ощущает это вновь. Вновь и вновь. Это чувство, когда ты ничего не можешь сделать. Когда ты так слаб и безоружен… Когда того, в ком ты нуждаешься, сейчас не станет, а ты вновь не помешаешь.       Так уже было. Десять лет назад. Когда Кристоферу было семь. Когда возводили стены. Когда военные убивали всех, кого вздумается. Когда права людей отобрали, и те стали лишь животными в загоне, лишь из-за чьей-то больной фантазии и сомнительной выгоды.       Тогда, в один прекрасный день, они решили наведаться в пригород. Тогда Кристофер потерял единственного родного ему человека — потерял всё, что имел.       Вновь этот страх.       Вновь дрожь.       Вновь хочется кричать, но он не может сдвинуться с места.       Снова бессилен, словно ребенок…       Но он вернулся из прошлого в реальность, осознав, что больше не позволит тому свершиться. Ни за что на свете. Он больше никогда не потеряет близкого. Никогда.       «Я клянусь…»       Глаза вдруг налились кровью, а пылающая ненависть взяла верх над разумом. Кулаки сами по себе сжались, ноги медленно стали подходить к цели.  — Я всё вижу, Лоренцио, и теперь, когда Ричард Делли официально закончил свою предсмертную речь, я имею все полномочия на его смерть. — Зеленые глаза с равнодушием метнулись к Ричарду, что, не сдвинувшись с места, смотрел в пустоту. — Увидимся в Аду.       Раздался оглушительный выстрел.       Чей-то звериный рев и следовавший за ним истошный крик развивают звук пистолетного выстрела, а несколько тел падает на землю.       Кристофер сбивает с ног Эрина в секунду того, как он стреляет. Он падает на землю, роняя пистолет, что ускальзывает от него на расстояние дальше вытянутой руки. Крис пытается задушить противника, но тут же получает сильный удар по челюсти, что сбивает его, заставляя потерять контроль над собственным телом, чем и пользуется Кортман: ударяя вновь, он валит противника на спину. Не успел Крис и глазом моргнуть, как мафиози садится на него и крепко сжимает теперь его шею. Руки Эрина оказываются во многом сильнее рук дилера, и давят со смертельной тяжестью. Крис пытается противостоять этому, хватаясь за руки, но столь каменную хватку невозможно как-то остановить. Голова готова разорваться от давления, а воздух перекрывают вжавшиеся в шею руки: дышать становится невозможно. В глазах появляются фейерверки и тьма. Он пытается кричать, но ничего не выходит. Попытки ударить проваливаются вновь абсолютной слабостью в руках. Ноги непрестанно колотят коленями спину мафиози, но всё тщетно. Крис вырывается, дергается, пытается скинуть его с себя изо всех сил; увы, сильная хватка и масса мужчины не позволяют сдвинуться с места.  — Р… Рик, — еле разборчиво пытается крикнуть он, из чего получается лишь нечто похожее на вопль, приглушаемый шипением, и это вызывает злобную ухмылку у Эрина.  — Твой друг сдох. Тебе никто не поможет. Ты обречен на смерть, от моих собственных рук, жалкая шестерка.       Крис пытается ударить — не выходит. Он совершенно ослаб от потери воздуха. Чувство тяжести становится всё отчетливее, но потеря сил, напротив, придает какую-то легкость. В глазах становится темно настолько, что Эрина почти не разглядеть, а фиолетовые фейерверки заполонили почти что весь обзор… Тело обретает какую-то невыносимо странную легкость…       «Это конец…»       Но вдруг в мыслях появляются четкие образы. Образы недавно произошедшего. Образ Эрина.       Мысль.       Одна лишь мысль заставила руку Кристофера найти силы медленно потянуться к внутреннему карману распахнутого пальто Эрина и, попытаться нащупать рукоять своего пистолета. Однако душитель, почувствовав это, резко схватил руку, слабо ухватившуюся за пистолет, ударив её о землю. Пистолет выпал из руки, но Крис был не в силах дотянуться до своего единственного спасения, ведь рука была надежно прибита к земле, а шея всё так же зажата под массой мужчины, которому так нравилось смотреть на мучения юноши и его тщетные попытки спасения.       «Я не хочу умереть так!..» — эта мысль пробудила воспоминание о том, что у Кортмана есть ещё один пистолет: пистолет Ричарда, который кроется на поясе, за спиной у мужчины. Свободная рука попыталась дотянуться до кобуры, однако Кортман догадался, что хочет сделать парень. Но тут вставал выбор: отпустить шею Криса и схватить его вторую руку, отсрочив тем самым смерть юноши, либо же просто выхватить пистолет, пристрелив его. Но второй вариант не доставил бы удовольствия, так что Эрин предпочел первый, вмиг перехватив его руку. Кристофер жадно вздохнул воздуха, как бы больно это не давалось, не сразу осознав задумку Эрина; мафиози тут же потянул руку юноши к другой руке, оковой которой служила его крепкая хватка, решив их скрестить и зажать, но в этот момент парень словно вздохнул жизненных сил, которые у него совсем недавно почти отняли. Он затряс руками, пытаясь перевернуться на бок и сбросить с себя убийцу; пытался ударить мужчину локтем, попасть кулаком ему в лицо, что даже получилось, только вот удар не принес результата, а только лишь разжег ярость Кортмана. Теперь ему было не справиться с парнем, почему он и пожалел о былом решении. Жизненные силы так и лились из юноши, в попытке освободиться и победить. Адреналин смешался с кровью.       То, что он не мог справиться с мальчишкой в эту секунду, взбесило мужчину, от чего тот сделал неверный шаг: отпустил его руку, замахнувшись всей силой, в попытке «усмирить» юношу. В эту секунду Крис перехватил «нападающую» руку мафиози, схватившись всеми своими силами, которые только могли остаться, за предплечье. Рывком он подтянулся и произвольным движением ноги и рук пошатнул его, сбросив с себя. Мгновенно ударив его куда-то в шею, парень пнул его ногой, выиграв время, и рванул к своему пистолету, который вмиг оказался в руке. Направив его в тот момент, как Эрин, выхватив свой пистолет, хотел поднять его, Кристофер застыл вместе с мафиози.  — Пистолет на землю, руки вверх! Ты у меня на мушке! — еле слышно прохрипел юноша. Кортман медленно положил пистолет, подняв руки с кисло-надменной миной. — А теперь вставай и пинай пистолет ко мне. — Эрин поднялся на ноги, пнув оружие, что тут же оказалось у ног Кристофера, который следом, не спуская глаз с прицела, встал на еле держащие его ноги.  — Почему не стреляешь? Какие-то проблемы, Лоренцио?  — Проблемы у тебя, сука. А теперь идти к краю крыши. — Саркастическая ухмылка Кортмана тут же исчезла. — Оглох, тварь?! К краю! Ебаной! Крыши! — в ярости закричал Крис, как только мог сейчас его сиплый голос, угрожающе тряся пистолетом и приблизившись на два шага.  — Зачем? — Блять! Чтобы я не прострелил тебе колено и не поволок туда самостоятельно, уебок! — Всё это с невероятной било по нервам, заставляя пересекать грань гнева, превращаясь в нечто более ужасное. От этого хотелось превратить лицо Кортмана в кровавое месиво, в порыве ярости избить его до смерти, с безумным смехом наблюдая за тем, как тот мучается, как ему больно, как его органы начинают кровоточить, как его лицо покрывается красным, а тело — лиловыми отметинами. Юноша жаждал этого каждой клеточкой своего тела, и это невозможно было не заметить снаружи. Эрин это заметил. Заметил эти судорожные движение, заметил это чудовищное выражение лица, заметил эти глаза, которые, казалось, из бледно-голубого превратились в кроваво-красный, наполненные злобой, ненавистью, готовой вырваться наружу в эту же самую секунду.       Сохраняя молчание и пренебрежительное выражение лица, Кортман медленным шагом направился к краю крыши под сопровождением юноши.       Кристофер за все эти секунды не забывал о том, кто остался позади; краем глаза он видел силуэт, лежащий на бетонном полу, но сейчас правда невыносимо больно ударила бы его, подкосив и обессилив в самый ненужный момент. Сейчас он ставил главной целью разобраться с ублюдком. И как можно скорее, пока ещё не всё потеряно.  — Всё. Я на краю. Что ты хочешь от меня, Лоренцио?! — Было заметно, как всё это давило на нервы самому Кортману, и он уже не выглядел таким спокойным и невозмутимым, нежели прежде.  — Я хочу, чтобы ты сдох.  — Так убей меня! Что тебе мешает?!  — Ничего. Совершенно. Я просто не хочу марать руки твоей грязной кровью.       Вмиг на Кортмана снизошло озарение:  — Ага! Я понял тебя, псих! Отрицаешь факт своей жестокости? Не хочешь быть убийцей?  — Не хочу быть тобой: уебком, которому нравится смотреть, как мучается жертва перед тем, как испустит последний вздох.  — Но это всё равно останется на твоей совести!  — Нет, не останется. Моя совесть будет торжествовать, когда твое тело окажется размазанным всмятку асфальту там, внизу. — Эти слова взбесили Эрина и он, переполненный ядовитой желчью, съязвил, подобно змее:  — Такие, как ты должны мучиться до той степени, когда человек видит спасение в лице смерти. Тебе это ещё обеспечат, я уверен! Они знают, что я сейчас с вами двумя! Знают, кто будет виновным в моей смерти! Тебе это с рук не сойдет, сопляк! Тебя будут мучить до конца жизни! Всё твое окружение передохнет, Лоренцио, и ты сам сдохнешь морально! Останется только добить тебя, и это сделают, не сомневайся! Они из тебя все мозги вышибут! Мы перебьем всех вас до последнего в вашем крысином логове и обязательно оставим тебя последним! Вместе с твоим уродом-боссом и вашей основной шайкой! Ахах… Ахаха! Это будет медленно… Медленно!  — Прыгай, тварь.  — Жаль, что твой дружок сдох быстро! Зато теперь ты будешь дохнуть медленно… Будешь гнить изнутри! Ахаха! Я не прыгну! Не прыгну! — Удар в спину пошатнул мужчину, стоящего на краю и он, в попытке маневрирования, не удержался, полетев вниз с истошным криком, в котором слышались проклятия, заглушаемые душераздирающим криком.       «Всё кончено», — холодно сказал голос в голове, когда услышал лишь прерывающий крик хруст. Крис испустил глубокий вздох, глядя вдаль городских кварталов. Смачный плевок полетел вниз, к красной жидкости внизу, на асфальте, около которой виднелось мертвое искалеченное тело.       Кристофер развернулся, поглядев в сторону. Туда, где виднелся обездвиженный силуэт. Теперь холод в душе пропал: сердце заколотилось, словно бешенное, а невероятная паника заставила с быстрого шага сорваться на бег прямиком к силуэту на холодном бетоне. Задыхаясь от волнения, юноша подбежал к Рику, бросившись на колени к свернувшемуся в калачик телу. Руки непроизвольно потянулись к нему, перевернув его на спину, и тут же оказались в крови. Крис не сразу понял, что сидит в луже крови. Чужой крови.