Разговоры с аэдра

[Сны, парящие по небу]       Скайрим, Фолкрит, 4Э.       На сумеречный Фолкрит опускался туман. В Длинном доме ярла закончился приём, и горожане расходились по своим домам. Ярл Хорстар Стунский погрел руки у огня и, отказавшись от ужина, поднялся к себе наверх.       Не зажигая свечей, он лёг на постель и прикрыл глаза. Ярл прокручивал в голове события минувшего дня, а также думал о том, как можно было бы вернуть высокий статус городу, которым тот обладал во Второй эре. Конечно, при всём желании, Хорстар не собирался нападать на другие владения и расширять свою территорию, но мог сделать упор на торговле и дипломатии. Было бы неплохо установить связи с Восточной Имперской компанией – со временем это привлекло бы капитал и новых жителей, число которых стало невелико. Славные бойцы лежали в земле городского кладбища, город населяли крестьяне, мелкие торговцы да разбойники. Словом, от населения помощи в этом деле не дождёшься, уже будет хорошо, если не прибавят проблем.       Вот, как сегодня – хозяин лесопилки и соседствующий с ним фермер устроили тяжбу из-за того, что якобы первый посягнул на землю второго. Дело выеденного яйца не стоило, и будь они немного добросовестнее, могли бы решить всё мирно за несколько минут. Но, видимо, очень хотелось наживы, вот и раздули большой скандал. Вместо того, чтобы решать глобальные вопросы своего владения, много времени приходилось тратить на мелкие житейские проблемы. Хорстар мог принять любую из сторон – правда всё равно бы оказалась на стороне ярла – или сильно наказать обоих, как порой делали другие ярлы, чтобы неповадно было, но он предпочитал вникнуть в детали и рассудить справедливо и, если кого и наказывать, то, насколько возможно, легко – ни к чему сеять недовольство среди собственного народа.       Как, когда на прошлой неделе он потребовал с торговца, подделавшего записи в конторской книге, только штраф – хотя имел право бросить того в тюрьму. Зачем применять к людям крайние меры, если никому от этого легче не будет? Глядишь, в ответ ещё и станут более лояльными. Хорстар считал, что межличностные связи куда прочнее, чем сила власти.       Так он рассуждал, потихоньку проваливаясь в сон, где образы хозяина лесопилки и фермера смешивались с более старыми образами, в частности, с образом его собственного отца.       Шорох метлы управляющей вырвал его из дрёмы.       - Это ты, Грерид? – спросил он, переворачиваясь на бок.       - Да, мой ярл, - ответила она – простите, что разбудила.       - Ничего, - он помолчал – Грерид, ты помнишь своего отца? Что он тебе говорил в детстве?       - К сожалению, я его почти не помню. Я редко его видела, мной больше занималась мать.       - А мой меня учил, что прежде всего надо быть милосердным.       - Вы очень милосердны.       Хорстар вздохнул и тяжело вымолвил:       - Да, но как же я устал от этого всего. Вот уже тридцать пять лет я правлю Фолкритом, неся ответственность за каждого его жителя, как отец за малых детей. Только, в отличие от обычных детей, эти никогда не взрослеют.       - Да будет к Вам милосерден Стендарр.       Хорстар ничего не ответил, потому что снова провалился в неглубокий сон, глаза его быстро забегали, выхватывая человеческие фигуры из зелёной гущи образов. Управляющая заметила это и тихонько вышла из комнаты.       Ярл дёрнулся во сне и снова проснулся. Он перевернулся на другой бок, на секунду открыв глаза и подложив под голову руку.       - Грерид, - позвал он фигуру, стоявшую в углу комнаты, которую принял за свою управляющую. Она и правда выглядела, как его управляющая, но образ этой женщины принял не кто иной, как Стендарр, решивший сегодня посетить норда из верной ему семьи – Может быть, мне следовало бы иначе проводить политику?       - Не думаю, Вы очень хорошо справляетесь. Я не солгу, сказав, что ни в одном из девяти владений подданные не любят своего ярла так, как его любят в Фолкрите.       - Да, только одной народной любви для благосостояния целого владения недостаточно… Тем более, что силы мои уже не те. Ох, боги, смилуйтесь надо мной, пошлите мне вашу помощь! Сколько я всего сделал, и сколько мне ещё предстоит! Без высших сил тут не обойтись. Может, пора переложить часть забот на кого-то из сыновей?       - Денгейр подойдёт для этого лучше, чем Тадгейр, хоть он младше.       - Да, да, конечно же. С этим многие согласятся. Пожалуй, завтра надо будет поговорить с ним. И да поможет мне Стендарр, - Хорстар ненадолго умолк – Стал плохо спать. Принеси мне, пожалуйста, отвара.       Стендарр приблизился к пожилому ярлу, положил женскую руку тому на плечо, умилённо поглядел на него, словно на своего ребёнка, и промолвил:       - Сегодня ты будешь спать спокойно, Хорстар Стунский, и видеть парящие по небу сны. Твой сын достойно возьмёт на себя бремя власти, будь покоен, - ярл уже не слышал этих слов, потому как с прикосновением милосердного Стендарра сразу же провалился в глубокий сон, и напряжённые морщины на его лбу разгладились.       Стендарр принял свой обычный облик и постоял так около минуты, охраняя этот сон.       - Да хранит тебя моё милосердие, - прошептал он, когда настало время уходить и напоследок наградил верного ему норда блаженством. Теперь его не будет пригибать к земле тяжесть своего общественного положения, и остаток своих дней он проведёт без особых забот.       Тихо скрипнули деревянные половицы.       В это владение и в этот Длинный дом Стендарр вернётся ещё не раз, даря их обитателям своё милосердие и наполняя сердца лёгкостью, а сны – волшебными видениями.