Save Myself From Me — New Years Day Vicious — Halestorm
***
Аделина положила руки на колени, выпрямила спину и закатила глаза, когда услышала голос матери, которая, как обычно, пыталась втемяшить ей в голову знания правил этикета. Нет, конечно, она и сама не против того, чтобы быть правильной, но всегда уступала родной сестре-близнецу. Ее сестру звали Ангелина, и она во всем была лучше нее. У Аделины не было тех заслуг и успехов, что были у сестры. Ангелина и училась лучше, и активисткой была, а вот Аделина, которая только пыталась казаться правильной, в глубине души надеялась на то, что она-таки сможет угодить своим родителям. Но в какой-то момент девушка осознала, что угодить у нее просто не получится, перестала стараться и просто осталась собой. Каждое мероприятие Аделина оставалась в тени своей сестры, но это продолжалось до их шестнадцатилетия, пока Ада не пришла на званный ужин в кожаной куртке, рваных джинсах с подворотами. Тогда Ада совершенно не заметила, как напилась так, что переспала с первым попавшимся маминым знакомым. Конечно, ее поведения никто не одобрял, но ей было уже все равно. — Я, конечно, понимаю, что ты не хочешь здесь находиться, но, пожалуйста, сделай вид, что тебе нравится это все, — произнесла Валерия Андреевна, мать Аделины. Шатенка закатила глаза: сейчас начнутся нравоучения. — Ты можешь хотя бы сидеть правильно, и выплюнь, наконец, жвачку! — возмутилась женщина, всплеснув руками. Аделина издала смешок, закрыв рот ладошкой. — Мам, отвянь, а? — скучающе протянула девушка, надувая пузырь. Почему все так стараются ради ее сестрички, которая умудрилась опоздать на собственное вручение? Не такая, значит, и идеальная… — Тебе не приходило в голову, что это может быть для тебя полезно? — вмешался отец, цокнув языком. Для него Аделина всегда была обузой для семьи. Но Борис Евгеньевич совсем не показывал этого, стараясь любить своих дочерей одинаково. — Ты думаешь, что весь мир против тебя, да? Быть против мира уже не актуально, а ты застряла где-то в две тысячи седьмом, — смеется Борис, подмигивая дочери. — Да мне вообще плевать, что вы думаете, — кривится кареглазая, достав телефон из кармана куртки. Ей бы сейчас не помешало немного выпить и расслабиться, но, увы, эта канитель с вручением грамоты будет длиться, если не вечность, то точно до самого вечера, ведь после ужина, на котором она обязана быть. — Давайте, вы просто сделаете вид, что я не с вами, ок? Родители лишь пожимают плечами, хмыкнув. Для них это очередной вечер, где они выслушивают похвалу о своем ребенке, не более того. Им нравится, что Ангелина в центре внимания. И это уже не изменить. Аделина — одно сплошное разочарование для всей семьи. Вечером, когда церемония награждения заканчивается, Аделина остается на ужин, надеясь хоть кого-то склеить, но пока она склеила себе только ужасную репутацию и, помимо всего прочего, нервное расстройство. Девушка взглянула в центр, где ее сестричка собирается произносить речь, ну, а как по-другому то? Без ее речи завянут все цветы в этом безвкусном ресторане, в который ее притащили родители. Она встала у стойки, поправив микрофон и начала: — Я так рада, что вы все пришли, — произносит Соколовская с непонятным восторгом. Аделина вновь закатила глаза, схватив бокал у официанта. С нее достаточно на сегодня трезвости. — Как вы знаете, я недавно получила награду за чистоту окружающей среды, — это такая честь для меня. — Ну, еще бы, — тихо произнесла Аделина, усмехнувшись. Конечно, честь. Родиться в богатой семье и иметь бонусы с рождения. — Скучаешь? — спрашивает вставший рядом мужчина, улыбнувшись уголком губ. Девушка осмотрела его с ног до головы, отметив про себя, что он отлично выглядит в смокинге. — Не хочешь сбежать вместе со мной? — Пожалуй, соглашусь, — кивает шатенка, она явно не растеряла навыки интеллигентности в общении. И все равно, что ей шестнадцать и она помнит только малую часть из этого. — Пойдем на улицу? Они выходят на террасу ресторана, закуривают. Аделина начала курить на свой прошлый день рождения, когда поняла, что никогда не сможет угодить родителям, как бы она не пыталась. Поэтому, плюнув на все, Соколовская просто сдалась и перестала быть хорошей, ведь одобрения она все равно не получит, как бы не старалась. — А это твоя сестра? — интересуется парень, выпуская сизый дым. Аделина лишь скривилась. Очередной, кто хочет познакомиться не с ней, а с Ангелиной, ведь так всегда и было: Аделина лишь трахалась с ними, а ее близнец забирала их себе для отношений. — Не подумай ничего, просто вы как две капли похожи. — Да, моя сестра. Можешь подождать, пока она закончит примерять микрофон к своему рту, и заняться ей, — бросает девушка, выбрасывая сигарету, не докурив до конца. — Можешь делать с ней все, что пожелаешь. Прощай. — Шатенка машет рукой, затем разворачивается, чтобы уйти, но парень хватает ее за запястье и, развернув к себе, впивается в губы. Девушка прилипает к нему, обнимая за шею. Их языки сплетаются друг с другом, словно ведя борьбу, парень подхватывает Аделину под бедра, придавив к стене. — Как твое имя? — интересуется брюнет, отрываясь от девушки на несколько секунд и заглядывая в ее глаза. — Я Марк, — произносит он и вновь тянется к губам девушки, но та отстраняется, отталкивая его от себя. — Прости, но сегодня я не в настроении. — Она опускается на землю, быстро забегает в помещение, ища глазами официанта с шампанским, хватая сразу два. Ей нужно немного остыть.***
Марк поправил галстук и зашел в кабинет завуча. Сегодня его первый рабочий день в школе, в качестве учителя русского и литературы. Ему вручили расписание уроков, затем отправили к десятому классу, где он должен провести первый урок. Белов пришел за пятнадцать минут до урока, привыкший к пунктуальности. В его жизни не было места опозданиям. Марк совершенно не любил, когда что-то шло не по плану. Мужчина сел за свое рабочее место, просмотрел журнал посещений, кто больше пропускал, чтобы быть в курсе всех событий с отстающими учениками. — Вы молодой специалист, нам такие нужны, — заявляет Елена Геннадьевна, поправляя пиджак. — Возьмете на себя ответственность за занятия с отстающими учениками? Это было первое, что Марк услышал, когда ему вручили десятый «А» класс. И он сразу согласился, потому что для него это возможность научить чему-то новому. Возможно, направить кого-то на путь истинный. — Елена Геннадьевна просто зверь, — возмущается молодая химичка, врываясь в кабинет Марка. Она поправляет черные волосы чуть ниже плеч и кидает на его стол дополнительный журнал. — Я знаю, ты здесь первый день, но помоги мне с одной ученицей. Она просто невыносима. — Что за ученица? — интересуется Марк, взяв журнал. Его не предупреждали о таком. Он и подумать не мог, что в десятом классе есть девочка, которая может иметь проблемы с учебой. — Почему она в отстающих? Со звонком десятиклассники врываются в кабинет, и Юлия Максимовна просит зайти к ней после занятий, чтобы обсудить ту самую ученицу, которая, судя по всему, опять придет с опозданием…