Гендерный вопрос

      Тот случай не стал единичным. Медленно, но верно Инк начал вести себя несколько странно. Способы заставить Эррора растеряться не ограничились тем поцелуем. Инк будто проверял соперника на прочность, начал говорить странные вещи и творить разную дичь.       Настала очередь Эррора переходить на дальние атаки и не давать радужному придурку сокращать дистанцию. Иногда Инк пробивался через преграды, и случалось разное.       Однажды взмахнул кистью и тупо стер с Эррора всю его одежду. Всю! Не оставил даже трусов!       — Ты че творишь!!!???       Подобного Эррор не ожидал. Оказаться абсолютно голым перед врагом — такого позора с ним еще не случалось. Растерялся, прикрылся и забыл удерживать нити. Естественно, пленённые друзья хранителя попадали, как груши с веток. И они тоже увидели нагое залаганное тело.       — Ты!!! — смущение обратилось в гнев. И натолкнулось на заинтересованный взгляд меняющихся зрачков. Инк оценивал его. Рассматривал, как суповой набор, и, если судить по мелькающим сердечкам, ему увиденное нравилось. — Убью!!!       Плевать, что голый! Набить морду мудаку такая мелочь не помешает!       Дрим только и мог, что закрывать и открывать рот, не в силах словами описать творящееся на его глазах бесчинство. Помогать не спешил: руки были заняты. Хранитель позитива прикрывал глаза Блуберри: слишком уж младший заинтересовался эротичными догонялками.       Хохот, мат и крики стояли в том мире еще некоторое время.       Как же Эррора начало все это бесить! Причем сильнее прочего бесила его собственная реакция. Эррор себя не понимал. Ему вдруг становилось то жарко, то холодно, он ощущал себя смущенным при мыслях об извечном враге. Вспоминался поцелуй и случай у озера, вспоминались его тонкие кости... лицо заливала краска.       Обычно после подобных мыслей в то самое озеро Эррор и нырял. Охлаждался и пытался мыслить более разумно.       Ну не влюбился же он в этого мудака, верно? … Верно же???       Голоса молчали и лишь весело хихикали где-то на грани сознания. А Эррору только и оставалось, что стараться не думать о подобной возможности. Вот только не думать не получалось. И мысли, как проклятые, возвращались на привычный круг.       Оставалось только смириться. И злиться, ведь Инк точно не страдает подобным. Он, наверное, и не думает, сколько мучений принес своими закидонами. А если узнает, смеяться будет, тварь. А чем он вообще занят?       Эррор не мог переместиться в пустоту, но мог проковырять окно и посмотреть. Чем и занялся. За пару часов справился и увидел Инка. Мудак беспечно валялся на кровати и делал наброски каких-то чудиков. Затем откинул блокнот и пошел в душ, включил воду и начал раздеваться.       — Зуб за зуб, мудак, — криво улыбнулся черный скелет. А что? Этот же видел его голым — еще и побегать в таком виде заставил у всех на виду — так что Эррор решил, что имеет полное право получить компенсацию.       И вот Инк начал раздеваться. По одному медленно снимал многочисленные одеяния. Так много одежды для такого тонкого тела. Гибкого, изящного, молочно-белого.       Эррора будто током ударило. Он мгновенно пожалел, что подсмотрел за ним.       Он мог раздеться и обнаружить тот же набор костей, что видел сейчас через окно. Просто другого цвета. Так что не так?!       Вид костей Инка вызывал жуткое смущение и желание смотреть на них дольше. Изящные линии черепа, гибкий прут позвоночника с цветами-ребрами, длинные ноги и эти, будьте вы прокляты, вызывающие желания бедра. Все в узорах, будто подарочная упаковка.       Эррор ощутил, что покраснел до кончиков пальцев на ногах. Но не мог отвести взгляд и смотрел, как упругие струи бьют по гибкому телу и как Инк ласково проводит по косточкам мыльной мочалкой. Как задирает голову и выпячивает вперед грудь, отставляет назад зад…       Он его хотел.       Хотел немедленно оказаться там, прижать к себе и отыметь. И пусть у него нет опыта. Пусть от прикосновений будет болеть каждый нолик тела. Но как же он хотел ласкать, кусать, вбиваться внутрь и слышать страстные стоны.       В штанах вдруг стало мокро.       — О звезды!!! — взвыл черный скелет и убрал окно. Он кончил, просто воображая. И кого воображая? Инка! — Быть такого не может!       Могло, и он уже это признал. Он хотел своего врага.       Не просто поймать и трахнуть. Он хотел, чтобы этот мудак отвечал ему. Извивался под ним от желания и умолял продолжать.       — Звезды….       В это время Инк лукаво улыбался. Он знал, что за ним наблюдали, и даже знал кто.