Only you

      Маринетт не знала, почему он выбрал именно её. Почему из миллиона девушек, живущих в Париже, именно ей досталось бремя латать раны упавшего к ней на балкон никого иного как Кота Нуара. Обессиленный и уставший, он, словно бродячий кот, шатаясь, спрыгнул с соседней крыши прямо к ней, создав шум, разбудивший крепко спавшую в своей кровати Дюпен-Чен. Девушка, испугавшись, схватила биту, стоявшую в углу комнаты, и кинулась к люку. Увидев лежащего на деревянном полу супергероя, Маринетт быстро поборола одолевшее её удивление и ринулась к Нуару. - Кот Нуар! Кот? Что случилось? - её голос дрожал от паники, когда она развернула Кота лицом к себе, открыв взору рваную рану на его боку. - Чёрт...- едва слышно прошептала она, одёрнув руку и борясь с желанием убежать куда подальше. Нуар лежал, почти не двигаясь и не дыша, и только его слабый стон заставил девушку вынырнуть из глубин своего затуманенного страхом сознания и рывком заскочить обратно в комнату за аптечкой. Опыта в таких делах у неё было мало: разбитые коленки да локти сравнивать с кровоточащей открытой раной, нанесённой, вероятно, каким-то средневековым оружием, не приходилось. Выбежав снова на балкон, девушка вздрогнула от морозного дыхания ветра, обдавшего её лицо. Поёжившись, Маринетт опасливо приблизилась к супергерою и аккуратно дотронувшись ладонью до его щеки пробормотала: - Кот, мне нужно, чтобы ты лежал смирно, хорошо? Сейчас будет больно, но это пройдёт - Дюпен-Чен старалась звучать как можно более уверенно, что удавалось ей с огромным трудом - ей открывался прекрасный вид на намокший от крови костюм Нуара.       Проспиртованная ватка, йод, несколько пластырей и бинт - вот всё, что ей удалось отыскать в маленькой сумочке, гордо именуемой в их доме аптечкой. Девушка разочарованно застонала, но её собственная фрустрация потонула в болезненном дыхании и обрывистых вздохах Кота. - Тшшшш...- прошептала она, слегка потрепав его по опущенным ушам. Ей ещё никогда не было так страшно: супергерой Парижа буквально умирал у неё на руках, а она не могла помочь ему и вела себя, как испуганная собачонка.       В голове порхала туча мыслей, разбавленных вязким чувством паники, полностью отказывавшимся кооперироваться с Маринетт. Девушка отрешённо гладила Нуара по щеке, стараясь придумать, чем же хотя бы остановить кровь. Перетянуть бинтом? Идея, конечно, не очень, но всё же лучше, чем оставлять Кота истекать кровью. Схватив белый моток, Дюпен-Чен судорожно начала обматывать бок Нуара, молясь, чтобы кровотечение наконец остановилось. Она никогда бы не стала врачом. От едкого запаха крови у девушки кружилась и болела голова. Ей безумно хотелось просто спрятаться у себя под одеялом и забыть обо всех ужасах этого вечера и об окровавленном теле Нуара на её балконе.       Маринетт аккуратно проверила состояние прижатого к боку Кота бинта: кровь насквозь пропитала его, залив руку девушки и её пижаму. Тем не менее от приложенного давления она начала останавливаться, пока от кровотечения не осталось лишь следов на одежде и теле Нуара. - Чёрт...- обесиленно прошептала Дюпен-Чен, усевшись на холодный пол. Забывшись, она провела рукой, залитой кровью супергероя, по своим волосам и содрогнулась, почувствовав на нежной коже головы липкую субстанцию. Нуар не двигался - лишь по его слабому дыханию девушка понимала, что парень всё ещё жив.       Она никогда не думала, что именно приходится переживать Коту, ежедневно борясь с акумами. Маринетт никогда и не задумывалась, какого было ему нести подобное бремя защиты Парижа в одиночку. Ведь, насколько она знала, ни один человек не мог знать настоящую личность Нуара, что оставляло его совсем одного. А он же, вероятно, мой ровесник- пронеслось в голове Дюпен-Чен. И правда, невероятно. Маринетт задумчиво провела чистой рукой по щеке Кота - на вид ему было действительно лет пятнадцать. Какой же идиот решил возложить на по сути ещё ребёнка такую огромную ответственность. Мысль о том, что только что неуязвимый, как все считали, герой Парижа чуть не умер прямо на её руках прочно въелась в сознание Маринетт. Чёрт! - он же мог не пережить эту ночь. А что если бы он не успел добраться до пекарни? Страшно подумать. Вот его родители на утро замечают исчезновение сына. (У него же есть родители? Маринетт не знала: что-то ей подсказывало, что, будь она супергероиней, долго скрывать своё альтер-эго от семьи не вышло бы, а у него ведь получается как-то.) Вот друзья узнают о пропаже. И вот уже весь город ищет "убежавшего из дома" подростка. Строят теории на счёт абьюза в семье или просто юношеского максимализма. А вот и очередная акума, но на этот раз весьма пространная фигура в латексе не придёт на помощь. Кот Нуар - словно вырезка из какого-то комикса. Идеальная иллюзия, возникающая на горизонте в случае опасности и также бесшумно удаляющаяся в закат, возродив мир и порядок. И только Дюпен-Чен сегодня узнала, что на самом деле в венах героя огромного города течёт отнюдь не бутафорская кровь. Что он не просто абстрактный принц или рыцарь из сказок. И вдруг красивая история о волшебном талисмане и силе, и красоте, и смелости превратилась в жуткий кошмар с запахом крови, впитавшимся в её волосы, одежду и даже, кажется, в сам воздух.       Слегка отойдя от пережитого шока, девушка всё же решила, что держать раненного Нуара на холодном балконе как минимум грубо, поэтому собралась перенести его на кровать. Однако в реальности всё было гораздо сложнее, ведь перенести достаточно тяжёлое обмякшее тело Нуара так, чтобы рана на боку вновь не открылась, - задача не из простых, а миниатюрная Маринетт только и может, что мечтать о подобном. Громкий писк прервал поток её мыслей, и девушка вздрогнула. Что за...Ах! Кольцо!- из блога Альи Дюпен-Чен имела весьма отдалённое, но всё же представление о том, как работает талисман. Очевидно, скоро Кот примет свой гражданский облик, который Маринетт видеть никак нельзя. Она не может так предать доверие Нуара, даже если до сегодняшнего дня она видела лишь его размытый силуэт на крышах домов, когда с кружкой горячего шоколада любовалась ночным небом. Как можно более аккуратно девушка приподняла тело Кота, но втащить его в комнату, которая располагалась вверху, не представлялось возможным. Поэтому Дюпен-Чен осторожно опустила парня на раскладушку, застеленную тёплым пушистым пледом и обложенную кучей подушек. Она предназначалась для ночных посиделок Маринетт, но теперь всё плюшевое жёлтое одеяло покрылось крапинками и откровенными пятнами крови. И снова очередная сказка дочки пекарей разбилась вдребезги о жестокую реальность. Она здесь, теперь уже не с вкусным напитком наслаждается прекрасным видом звёздного неба, а смотрит на истощённого и измученного героя, чьи суперспособности не смогли уберечь его самого...