Понедельник, 6 августа 2012 года
На этот раз Гарри, Рон и Гермиона сидели в Трёх мётлах и ели начос. — Где Джинни? — Дома с бандой. У Альбуса лихорадка, она осталась присмотреть за ним. — И моя сестра позволила тебе выйти из дома? — Я везунчик, хотя наши дети, как правило, внезапно становятся «моими детьми», когда у них расстройство желудка. — А она молодец. — Хотя, наверное, мне не стоит задерживаться. — Дома меня ждёт около тысячи писем, на которые я должна ответить. Я надеялась оставить это до завтра, но, вероятно, я должна, по крайней мере, начать сегодня вечером. — О чём люди спрашивают своего любимого кандидата? — О том, о сём. Некоторые просто заявляют о своей поддержке или её отсутствии, в то время как у других есть конкретные проблемы, и они хотят, чтобы я рассмотрела их. Многие из них, кажется, думают, что могут купить мою вечную преданность всего одним голосом. Как тот волшебник вчера, который сказал, что проголосует за меня, если я помогу его брату получить повышение в Министерстве. — И ты действительно отвечаешь на все эти письма? — Я стараюсь. Хотя письма с ненавистью, как правило, идут прямо в мусорное ведро. Всегда было приятно просто собраться вместе и наверстать упущенное. Рон и Гарри, возможно, не были особенно полезны, когда дело касалось политики и стратегии, но они были хорошими слушателями. Они наложили муффлиато, так что Гарри мог выговориться по поводу работы. Проблемой был глава маггловской полиции в Манчестере, который раздражал его сегодня. — Полный идиот, — сказал Гарри. В последнее время Рон молчал о том, что происходит в его жизни, но время от времени он рассказывал какой-нибудь забавный анекдот о том, что случилось во Всевозможных волшебных вредилках. Около девяти вечера открылась дверь, и в бар вошла Пэнси Паркинсон. Гарри толкнул Рона локтём и указал на неё. — Посмотри, кто только что вошёл. Интересно, что она здесь делает. Рон поднял голову и увидел её. — По-моему, она получает еду на вынос. Они наблюдали, как Пэнси взяла свой заказ, решительно не глядя в их сторону, а затем развернулась и ушла. Гарри и Гермиона обменялись удивлёнными взглядами, спокойно досчитав до десяти. Когда они дошли до нужного числа, Рон отставил свою кружку со сливочным пивом и сказал: — Ну, уже довольно поздно. Может быть, мы должны называть это ночью. — Да, конечно, звучит неплохо. Наверное, мне стоит проверить, как дела у Джинни. — Вы двое идите. Я попрошу счёт. — Спасибо, Гермиона. — Ты ангел, — донеслось от растерянного Рона, когда он выбежал оттуда. Гермиона и Гарри усмехнулись. — Он действительно думает, что обманывает кого-то? — Чтобы понять, о чём думает этот парень, никогда не требовалась легилименция. — Если это к чему-то ведёт, я полагаю, нам придётся ему помочь. — Да. Семья может не обрадоваться конкретно этому открытию. — Они никогда не любили змей. — Но они хорошо смотрятся вместе. — Так и есть. Они вместе подошли к бару, Гермиона позаботилась о счёте, и, дабы точно быть замеченными вместе, Гарри предложил проводить Гермиону по улице, прежде чем аппарировать домой.Вторник, 7 августа 2012 года
[Гермиона]: Ты придёшь сегодня вечером? [Драко]: Что? [Гермиона]: На благотворительный аукцион [Драко]: Точно. Нет, не думаю [Гермиона]: Ладно [Драко]: Ты хотела, чтобы я был там сегодня вечером? Я могу прийти [Гермиона]: Я уверена, ты мог бы, но я в порядке. Просто проверяю [Драко]: Да, это так [Гермиона]: Что? [Драко]: Неважно***
У Гермионы разболелась голова. После всех улыбок и рукопожатий, будучи замеченной на очередном публичном мероприятии, она теперь развалилась на диване в тихом алькове, откинувшись назад с закрытыми глазами. Но это было важно. Это был благотворительный аукцион исчезающих магических видов. И хотя она сомневалась, что деньги пойдут на что-то особенно полезное, она согласилась с Драко, что её имя должно ассоциироваться с защитой тех, кто не имеет собственного голоса и не может сражаться в своих собственных битвах. Тишина длилась не больше минуты, прежде чем кто-то сел рядом с ней. Открыв один глаз, она увидела Пэнси Паркинсон, сидевшую на диване и предлагавшую ей розовый напиток в тон её собственному. — Грейнджер. — Паркинсон. — Милое платье. — Как и твоё. — Одно из присланных Драко? — Так ты знаешь об этом? — О да, мы все посмеялись, и Драко даже показал нам счёт, который ты ему прислала. — Насколько это было дорого? — Достаточно дорого, чтобы заявить, что ты не жаворонок. — Наверное, мне следует вернуть ему долг. — Не смей. Гермиона приняла напиток, но не села. Учитывая, что двоюродный дядя Пэнси баллотировался на пост министра, она сомневалась, что её голос был полезен. Она подозревала, что это будет, но, как оказалось, совершенно неправильно, потому что Пэнси бросила муффлиато и спросила её: — Так ты трахаешься с Драко? — Не будь идиоткой, Паркинсон. Что заставило тебя так подумать? — С вами что-то не так, и я хочу знать, что именно. Гермиона вздохнула и смирилась с тем, что ей придётся открыть оба глаза для этого разговора. — Он заключил пари с Ноттом, а я, похоже, марионетка в их играх. — Да, да. Удобное прикрытие. Помнишь, что я была там, когда ты якобы узнала о пари? У него всегда что-то такое с Тео, так что мы не удивлены. Но это не объясняет, почему ты позволила ему быть тем, кого Блейз так элегантно назвал «твоим кукловодом». Гермиона поняла, что этот разговор быстро становится одним из тех моментов, которые могут иметь огромные последствия при неправильном обращении. Она не могла позволить себе оттолкнуть Пэнси. Она должна взять ситуацию в свои руки и быть очень осторожной в своих словах. — Полагаю, что нет. Но опять же: почему тебя это волнует? Разве у тебя в распоряжении нет привлекательного гриффиндорца, прикованного к твоей кровати по ночам? Пэнси ухмыльнулась. — Так ты знаешь об этом? Я не думала, что у него хватит духу сказать тебе. — У него и не хватило, но я очень наблюдательная ведьма, а он не умеет хранить секреты. — Хорошо, ладно. Может, у меня и есть некий рыжий лев в, как ты выразилась, распоряжении, но вопрос, который мы должны обсудить, касается тебя и одной блондинки-змеи. Так скажи мне, что происходит между тобой и Драко? Гермиона посмотрела на неё, прежде чем сделать следующий шаг. — Насколько серьёзно ты относишься… к своему льву? Пэнси ухмыльнулась, но была достаточно умна, чтобы не отвечать прямо на поставленный вопрос. — Достаточно серьёзно, чтобы ты могла доверять мне. Достаточно серьёзно, чтобы всё, что ты мне скажешь, осталось между нами. Если я начну болтать о твоих грязных секретиках, это не пойдёт на пользу моей личной жизни. Я буду молчать, Грейнджер. Не волнуйся. Гермиона решила, что пришло время найти в себе гриффиндорское мужество и рассказать хотя бы малую часть правды. Дружба с Пэнси может иметь огромные преимущества. Она просто надеялась, что девушка была настолько надёжной, как утверждала. — Однажды он спас мне жизнь. — Драко? — Да. — Интересно. Весьма интересно. Думаю, это могло бы сделать вас лучшими друзьями на всю жизнь. Ты расскажешь мне, что случилось? — Нет. Это не совсем моя история. Мы никогда не говорили об этом. Но это случилось, и это даёт мне основания подозревать, что он не так уж плох. Мы не можем быть друзьями, но, по крайней мере, пытаемся быть дружелюбными. А потом, поскольку она устала играть в политику с намёками и полуправдой, она просто добавила прямо: — Я верю, что ты сохранишь это в тайне. И если до тебя дойдёт ещё больше слухов о том, что я с кем-то трахаюсь, сделай мне одолжение и постарайся задушить их прежде, чем они вызовут проблемы. Мне не нужна такая слава. — Конечно. Я сделаю это. Гермиона почти ожидала, что в этот момент Пэнси встанет и уйдёт, но некоторое время она просто сидела тихо. Очевидно, у неё на уме было что-то ещё. — Значит, ты не против меня и… моего рыжего льва? — Он, кажется, счастлив с тобой, так кто я такая, чтобы иметь мнение о его личной жизни? — А как насчёт Мистера Непобедимость? — Гарри знает. И когда придёт время, мы поможем вам разобраться с семьёй. — Спасибо. — И как долго это продолжается? — С новогодней вечеринки Джорджа. — Поразительно. И ты не против, что он такой бесхребетный и прячет тебя семь месяцев? — Ну, моя семья не будет в восторге, так что я не спешу будить дракона. Гермиона улыбнулась этим словам, но больше добавить было нечего. — Так мы теперь друзья? — По крайней мере, приятели, — ухмыльнулась Гермиона. — Знаешь, ты не так уж плоха. Может, мне всё-таки стоит проголосовать за тебя. Гермиона только рассмеялась. — Делай что хочешь. Я не буду держать на тебя зла, если ты захочешь голосовать за Блейза или твоего двоюродного дядю Неолина, — Гермиона снова закрыла глаза, пытаясь справиться с головной болью. — У тебя нет с собой ничего, что могло бы помочь мне с мигренью? Пэнси выудила какую-то мерзость и передала ей. Гермиона сделала большой глоток и почувствовала себя намного лучше. — Спасибо, Паркинсон. — Пэнси. — Хорошо, Пэнси. Можешь называть меня Гермионой, если хочешь. — Спасибо. С этими словами они обе встали и, почувствовав, что между ними установилась какая-то новая, почти дружеская связь, разошлись в разные стороны.***
[Гермиона]: Что ты думаешь о предложении Фоули увеличить возраст для аппарации? [Драко]: Я сомневаюсь, что это уменьшит количество расщеплений так сильно, как он утверждает [Гермиона]: Я тоже. Хотя предоставление дополнительной подготовки перед тестом — неплохо [Драко]: Может быть. Расщепление происходит в основном только когда люди устали или пьяны [Гермиона]: Согласна. Я думаю, что система работает нормально [Драко]: Как прошёл аукцион? [Гермиона]: У меня был интересный разговор с Паркинсон [Драко]: Неолин или Пэнси? [Гермиона]: На этот раз со мной хотела поговорить Пэнси [Драко]: Что ей было нужно? [Гермиона]: То да сё. Хотела узнать, трахаемся ли мы [Драко]: Понятно. Это станет проблемой? [Гермиона]: Нет. Я позаботилась об этом [Драко]: И как же? [Гермиона]: Я сражалась и покорила её серьёзными «девичьими разговорами» [Драко]: О, это мощное оружие [Гермиона]: Я не удивлюсь, если она попросит меня оказать ей честь, когда придёт время [Драко]: Хорошая работа, Грейнджер. Мы ещё сделаем из тебя политикаСреда, 8 августа 2012 года
Гермиона открыла окно и впустила сову с Придирой. Луна согласилась увеличить производство, так что её еженедельная публикация теперь станет выходить два раза в неделю до выборов. Чтобы обойтись без дополнительных сотрудников, Гермиона пообещала, что в каждом номере будет одна из статей её «размышлений». Первая называлась «Размышления о магии», и после некоторых споров с Драко (она не могла заставить себя назвать это конструктивной критикой), пересылок туда-сюда и нескольких переписываний, она получилась довольно неплохой. Ей пришлось неохотно признать, что Драко был так же полезен в качестве её редактора, как и в качестве её политического советника. Она очень надеялась, что статья будет хорошо воспринята волшебным сообществом. Отношение магглорождённой ведьмы к магии несколько отличается от отношения того, кто никогда не знал мира без магии. Эта первая статья установила её личность как магглорождённой, имеющей отстранённый взгляд на магический мир, но в то же время в ней обсуждалась некая магическая теория, чтобы люди поняли, насколько она была одарённой, и насколько она и другие магглорождённые, подобные ей, принадлежали к магическому миру. Это было идеальное сочетание лёгкости, проницательности и информированности. Она вздохнула, отложив статью. Она не будет иметь такого же контроля над тем, что Ежедневный пророк напишет в своей углублённой статье о ней. Сегодня у неё была фотосессия для Пророка в 10, а затем она встречалась с Чжоу Чанг для интервью. Чжоу лучше, чем Рита Скитер, но Гермионе всё ещё не гарантировали нормальную статью. Чжоу всегда считала, что её методы во время войны граничили с безжалостностью. Возможно, она немного переборщила с тем проклятием, которое напугало Мариетту Эджкомб. Возможно. Она очень надеялась, что Чжоу не включит это в свою статью, но ей не нравились её шансы на это. Она достала фред и палочку. Сегодня ей нужно было отвлечься. [Гермиона]: Ты свободна сегодня на обед? [Джинни]: Нет. Последняя неделя квиддичного лагеря. Но я закончу к четырём Джинни и Алисия Спиннет начали это несколько лет назад. Каждое лето они нанимали несколько шестикурсников из Хогвартса, чтобы помочь им организовать квиддичные лагеря для детей младшего возраста. Гермиона никогда не поймёт, где она нашла на это силы с её собственными тремя нарушителями спокойствия дома. [Гермиона]: Жаль. Ты не знаешь, Гарри свободен? [Джинни]: Без понятия. Спроси его [Гермиона]: Ты свободен для ланча? [Гарри]: Мы можем пообедать в Министерстве? У меня сегодня только 30 минут [Гермиона]: Конечно. Я могу принести кое-что в ваш офис [Гарри]: Было бы здорово! [Гермиона]: Увидимся в 12***
Гермиона пришла в офис Авроров на 10 минут раньше, стараясь не думать о предстоящем интервью. Она понятия не имела, как прошла фотосессия. Фотограф был очень скрупулёзен и придерживался плотного графика. Смена аутфита-поза-снимок-аппарация на новое место-повтор. Они сфотографировались на Косой аллее, на Мосту Тысячелетия, в Хогсмиде, на холме с замком Хогвартс на заднем плане и в волшебном лесу, который, как она подозревала, был рядом с Годриковой впадиной. Она отказалась от его идеи сделать несколько снимков во время полёта через поле для квиддича, утверждая, что хотя ей и нравится смотреть хорошую игру, она никогда не играла. Вместо этого она предложила сделать несколько снимков в библиотеке, и после короткой консультации с кем-то фотограф аппарировал их в библиотеку, которую она никогда не видела, и сделал там несколько снимков. По крайней мере, она заставила его пообещать прислать ей несколько экземпляров, чтобы позаботиться о рождественских подарках. Гарри пришёл на несколько минут позже и с рассеянным выражением лица. Авроры не были так заняты сейчас, как десять лет назад, и отдел теперь состоял всего из восьми человек. После Второй Волшебной войны интерес к занятиям тёмными искусствами был низким, и большинство незначительных нарушений могли быть обработаны Департаментом защиты магического правопорядка. Громкие дела и дела, в которых подозревали тёмную магию, всё ещё находились в Аврорате, но их было не очень много, и они не были связаны. Теперь Авроры занимались международными делами и маггловскими отношениями. Поскольку волшебники могли аппарировать в любое место, которое могли ясно визуализировать, или использовать мётлы и дезиллюминационные чары, для волшебного населения практически не было пограничных проверок. А поскольку волшебное право в разных странах различалось, всегда находились оппортунистические предприниматели, пытавшиеся найти лазейки в системе и которые могли бы превратить их в личную прибыль. Сеть каминов, конечно, контролировалась, но даже её можно было обмануть. Гарри бросился в кресло и начал перебирать корзину для пикника, которую Спайк приготовил для него и Гермионы. — Ты выглядишь напряжённым. Когда у тебя следующая встреча? — Я лечу в Стокгольм через 30 минут для брифинга по какому-то вопросу. — Звучит хорошо. — Вовсе нет. Но, по крайней мере, я вернусь сегодня днём. — Джинни упоминала, что ты уезжаешь на следующей неделе. — Да, мы с Эвансом собираемся на ежегодный саммит Интерпола, который проходит в Бразилии в этом году. Мы входим в состав делегации, представляющей магическое сообщество, хотя лишь горстка магглов знает, кто мы на самом деле. С разницей во времени и всей маггловской безопасностью просто легче пойти туда как маггл и остановиться в отеле. — Ты надолго уезжаешь? — Уезжаю во вторник и вернусь в четверг на следующей неделе. — Как ты туда доберёшься? — С летучим порохом в парагвайское Министерство в Асунсьон, заберу там коллегу, а затем самолётом в Рио-де-Жанейро. Прибытие в страну маггловскими средствами оставит необходимый бумажный след, чтобы магглы не заподозрили неладное. — Твоя жизнь полна чудес, Гарри Поттер. — О, я знаю. А теперь расскажи мне о своей сказочной жизни, мой будущий Министр магии. Кстати, я читал твою статью в Придире. Блестяще, как всегда. — Я стараюсь. Гермиона подумала, не рассказать ли Гарри о своём редакторе и о помощи, которую она получала из невероятного источника, но решила, что это может подождать. Она действительно не хотела говорить о Драко и о том, что хитрый слизеринец мог делать прямо сейчас. — Сегодня днём у меня интервью с Чжоу Чанг. — Волнуешься? — Немного. — Не стоит. Она не Скитер. Я думаю, она будет достаточно профессиональна, чтобы не окрашивать статью своим личным мнением о тебе. Просто дай ей достаточно для написания статьи, и, я уверен, что она проделает хорошую работу. — Надеюсь. Они оба воспользовались моментом, чтобы откусить бутерброды, и как только это было сделано, Гермиона просто спросила: — Итак, каково твоё личное мнение о моих коллегах-кандидатах? Есть криминальные записи, о которых я должна знать? — Напомни мне, кто идёт против тебя? — Ну, есть Септима Вектор. — Ты, наверное, знаешь о ней больше, чем я. Я никогда не изучал нумерологию в Хогвартсе. Всё, что я могу сказать, это то, что её имя никогда не упоминалось ни в одном из моих расследований, и она, вероятно, принадлежит к школе Дамблдора. — Ровена Лестрейндж. — Владелица книжного магазина? — Да. Я думаю, что она довольно безобидна, несмотря на её сумасшедшего троюродного брата… — О, я согласен. — Тогда ещё Томас Булстроуд. — Похоже, он из тех, кто хочет быть в центре внимания. — Он когда-нибудь пересекался с вами? — Он участвовал в нескольких расследованиях. Но если он с чем-то связан, то очень хорошо это скрывает. — Мне стоит волноваться? — Я займусь им для тебя. — Спасибо. Я не доверяю ему, — а потом Гермиона рассказала Гарри о том, как Томас пытался убедить её публично поддержать его после её неизбежного, по его словам, поражения в первом туре выборов. Гарри усмехнулся и выразил удивление, как люди могут недооценивать её после всего, что она сделала. — Есть ещё Неолин Паркинсон. — Я не помню, чтобы он делал что-нибудь стоящее упоминания. Он родственник Пэнси? — Он её двоюродный дядя. Хотя я не думаю, что они особенно близки. Я не удивлюсь, если она проголосует за Забини. — Ага, Блейз Забини. Теперь есть персонаж, которого я не хотел бы видеть на троне. Что заставило его баллотироваться? — Честно говоря, я думаю, что это был вызов, или пари, или что-то в этом роде. — О, в это я могу поверить. Он, похоже, не очень амбициозный тип. А ещё есть тот факт, что он тусуется с не очень положительными персонажами. — Что ты имеешь в виду? — Ну, Нотты, Гойлы и Малфои, все они были на неправильной стороне в войне, не так ли? — Конечно, но Забини и компания не были в гуще событий. Ты обвиняешь наших дорогих старых одноклассников в грехах их отцов? — Я? Нет, я не трачу время на обиды. Но некоторым людям, кажется, легче держать обиду, чем прощать. Помнишь, что произошло в десятую годовщину битвы за Хогвартс? Гермиона помнила. Группа ведьм и волшебников вышла той ночью, они напились и хотели отомстить за павших героев. Люди, которые не участвовали в сражении и очень мало знали о том, что произошло на самом деле. Толпа застала Тео, Драко, Грегори и Блейза сидящими в ресторане на Косой аллее и тихо беседующими за выпивкой. Они были идеальными мишенями. С такими фамилиями, как Гойл, Нотт и Малфой не было никаких сомнений, что они должны быть наказаны. Всё прозошло быстро, и большинство из тех, кто участвовал, наряду с несколькими невинными прохожими в итоге провели ночь в Святом Мунго. — Но ты же не думаешь, что Забини и его банда опасны? — Нет, не думаю. Все осуждённые уже завершили программу реабилитации, и все бывшие Пожиратели Смерти держатся подальше от неприятностей. Они просто пытаются жить своей жизнью, как и все остальные. Ах, реабилитационная программа. Теперь это было тем, чем они могли гордиться. После войны они вдвоём вынуждали (а в некоторых случаях почти шантажировали) остальных членов Ордена подчиниться и поддержать эту их идею. Кингсли не требовалось много уговоров, но некоторых других (и особенно Уизли) было труднее взять в оборот. Гарри и Гермиона твёрдо верили, что месть — это не путь продвижения для волшебного сообщества. Все присутствующие слышали, как Гарри стоял там и давал Волдеморту шанс раскаяться в своих ужасных действиях. Все знали, что если бы Волдеморт сделал это, он мог бы спасти свою душу, или то, что от неё ещё осталось в тот момент. Гермиона и Гарри утверждали, что было бы лицемерием не предложить подобную возможность покаяния его последователям. История снова и снова доказывала, что запереть преступников и выбросить ключ — не выход. Любая такая тактика просто позволила бы ненависти разрастись. Она не работала в прошлом и не будет работать теперь. Гарри был героем и безжалостно использовал свою славу, чтобы добиться своего. Будучи угрозой как для магглов, так и для волшебников, население дементоров Британских островов было уничтожено, и хотя несколько волшебников оказались в Азкабане, большинство выбрали программу реабилитации. Она включала индивидуальную оценку магическими сферами из Отдела тайн. Похожие на шляпу, эти сферы могли читать человека до глубины души. От них нельзя было что-либо скрыть. Это может звучать крайне неприлично по отношению к частной жизни людей, но, как и сортировочная шляпа, сферы не разглашают то, что они узнали о человеке. Программа реабилитации пыталась включить в себя мероприятия, которые понравятся ведьме или волшебнику. Идея состояла в том, чтобы попытаться заставить их расти и стать лучше. В результате предложения были индивидуализированы, очень креативны и очень часто включали довольно много взаимодействия с магглами и маггловским обществом. Хотя было известно, кто получил приговоры от сфер, детали этих приговоров держались в секрете. Время от времени кто-то видел что-то, чего не должен был видеть, и сообщал прессе (например, когда было обнаружено, что Нарцисса Малфой каждые выходные добровольно вызывалась в маггловский приют), но Министерство пыталось сохранить конфиденциальность для реабилитирующихся ведьм и волшебников. Обмануть сферы было невозможно, поэтому 14 лет спустя стало очевидно, что программа сработала. Они каким-то образом работали на психологическом уровне, так что любой волшебник, способный измениться, предпочёл бы это сделать. Был один случай, когда отец Тео каким-то образом раздобыл зелье, предназначенное для обмана сфер. Выпить его перед встречей с ними было не очень хорошей идеей. Взаимодействие между шарами и неизвестным зельем мгновенно убило мистера Нотта-старшего. С другой стороны, это была единственная попытка обмануть систему. Каждый сочувствующий Волдеморту, осуждённый сферами, после этого решил завершить свою программу реабилитации. Теперь даже самые чистокровные семьи могли перемещаться в маггловском обществе и взаимодействовать с магглами без того, чтобы Департамент защиты магического правопорядка менял воспоминания половине Лондона. Азкабан стал тюрьмой низкого уровня безопасности с гораздо лучшими условиями жизни, в основном его использовали для краткосрочного заточения волшебников, ожидающих суда. — Кто-нибудь ещё? — Что ты знаешь об Эване Фоули? — Весьма уважаемый член Визенгамота. Кажется, приятный старичок, мы говорили друг с другом пару раз. — Ты бесполезен, да? — Да, когда я так опаздываю. Спасибо за обед Гермиона, ты придёшь завтра вечером? — Что будет завтра? — Ничего особенного. Только ужин и обычный хаос. — Конечно, рассчитывайте на меня. — Отлично, увидимся завтра, — с этими словами он ушёл.Пятница, 10 августа 2012 года
[Драко]: Ты получила мою сову? [Гермиона]: Да, и я внесла твои поправки [Драко]: Даже о вейлах? [Гермиона]: Даже о них. Перестань волноваться [Драко]: Никогда [Драко]: Ты придёшь завтра к Тео? [Гермиона]: Ты говорил, что я должна, так что да [Драко]: Мы только что потеряли Фоули и Вектор из списка гостей [Гермиона]: Почему? Будет ещё одно событие в высшем обществе, о котором я должна знать? [Драко]: Не каждый может переварить приглашение от Нотта. Грехи отца и всё такое [Драко]: Людей будет гораздо меньше, чем у Дафны [Гермиона]: Скольких вы ожидаете? [Драко]: Почти сорок плюс пресса. Выглядит не очень хорошо [Гермиона]: Может быть, пришло время для новых идей? Множество людей, которые хотят прийти, никогда не приглашаются [Драко]: Кто и как? После небольшого мозгового штурма они решили, что только молодые волшебники примут приглашение в последнюю минуту. Поэтому Гермиона откровенно злоупотребляла своей кампанией, чтобы связаться с выпустившимися из Хогвартса в этом и прошлом году через их фреды и сказать, что любой, кто ответит сегодня к полуночи, получит приглашение на гала-ужин в Нотт-Мэноре завтра. После быстрой оценки того, что поместье могло справиться, они решились расширить приглашение, чтобы включить студентов пятого и шестого курсов Хогвартса. [Гермиона]: Я думаю, это мило. То, что Нотт делает для Забини. Он понравится молодёжи [Драко]: Завтра у тебя за спиной тоже будет куча молодых избирателей [Гермиона]: Наверное. Когда ты планируешь устроить праздник в мою честь? [Драко]: Ты достаточно талантлива, чтобы устроить свой собственный праздник, если хочешь [Гермиона]: Я чувствую, что у Блейза может быть лучший «кукловод» [Драко]: Никакой косметический ремонт не заставит людей забыть, кто жил в поместье Малфоев. По крайней мере, никакого праздника [Гермиона]: Хорошая мысль [Драко]: И даже если бы он был где-то ещё, никто не принял бы от меня приглашения [Гермиона]: Неужели всё так плохо? [Драко]: Всё в порядке. Я в порядке. Давай просто попробуем исправить всё для Тео Поэтому Гермиона послала Джорджу сообщение с просьбой встретиться с ней в исследовательской лаборатории Ф. Р. Э. Д.а. Они оба были там через 15 минут. После объяснения её идеи злоупотреблять системой, чтобы привлечь молодых избирателей, он поймал одну с ней волну, и оба приступили к работе. Они встроили в систему функцию массового обмена сообщениями, хотя никогда не думали, что она будет использоваться таким образом. Они полагали, что это будет хорошей идеей в случае войны, стихийного бедствия или любой другой чрезвычайной ситуации, им никогда не приходило в голову, что они будут использовать его для рекламы. Гермиона надеялась, что последствия этого не будут слишком серьёзными. Оказалось, что в выбранном возрастном диапазоне 452 человека. Они тщательно составили своё приглашение и отправили его. Это было в 20:46, поэтому у студентов было только чуть более трёх часов, чтобы ответить до полуночи. Тео, который был проинформирован Драко о том, что происходит, пришёл в 22:45 и наблюдал вместе с ними, как хлынули сотни ответов. Драко и Блейз появились в 23:30. К полуночи список гостей увеличился с 37 до 382. Тео был в таком восторге, что обнял Гермиону прежде чем уйти и начать приготовления. Она увидела, как Джордж поднял брови. Он заметил это объятие, и как только они остались одни, намекнул, что, возможно, она положила глаз на «укрощение змеи-Нотта». Гермиона быстро и недвусмысленно уничтожила любые мысли, которые он, судя по всему, пытался направить в русло её единства с Тео. Джордж только посмеялся над ней, когда она уходила.***
[Драко]: Спасибо тебе [Гермиона]: Всегда пожалуйста [Драко]: Тео может быть влюблён в тебя. Я редко видел его таким счастливым [Гермиона]: Это мило [Драко]: Тебе нужно, чтобы я прочитал твою речь? [Гермиона]: Да, пожалуйста [Драко]: Отошлёшь совой [Гермиона]: Спасибо [Драко]: В любое время. А потом, думаю, мы увидимся завтра [Гермиона]: Буду там [Драко]: Я тоже. Спокойной ночи, Грейнджер [Гермиона]: Знаешь, я разрешаю тебе называть меня Гермионой [Драко]: Может быть. Хотя это немного странно [Гермиона]: Да, наверное [Драко]: Спокойной ночи, Гермиона [Гермиона]: Ты прав. Привыкание займёт некоторое времяСуббота, 11 августа 2012 года
Это не имеет значения, что тебе исполняется только тридцать два года, когда ты мать троих детей. Должна быть вечеринка в честь дня рождения, должны быть украшения, должно быть много подарков и самое главное: должен быть большой шоколадный торт. Вот почему Гермиона направлялась на празднование дня рождения Джинни в Четвёртый дар с завёрнутой книгой под мышкой. Это был хороший день для полётов. Немного ветрено, но без дождя. Большинство детей и несколько взрослых взмывали и пикировали туда-сюда над квиддичным полем, но пока они ещё не играли в настоящую игру. Гермиона услышала, как Билл от души рассмеялся, когда его дочери Виктуар удалось ударить его бладжером. Гарри и Чарли поставили большую палатку рядом с полем для квиддича, внутри было тепло и уютно. — Где именинница? — Спит внутри. — Пропускает собственную вечеринку? — Она устала. Обещала мальчикам, что проснётся к торту, но я думаю, у неё есть ещё час, прежде чем она должна будет выйти сюда. — Так что же мне с этим делать? Гермиона посмотрела на свой подарок, и Гарри указал на заваленный презентами стол позади Чарли и Аниты. Она направилась туда. Как только она добралась, Анита бросилась прочь. — Я что-то сказала? — Да, Гермиона. Ты не нравишься Аните. Ты пахнешь. — Неужели? — Нет. Конечно нет. Это было больше связано с тем, что Маргарет пролила на себя клубничный сок. Смотри. Гермиона посмотрела и, конечно же, увидела Аниту, направившую палочку на дочь и пытавшуюся спасти платье. Флёр, к большому неудовольствию Аниты, подошла помочь. За их спинами Гермиона увидела Джорджа, стоящего рядом с Ли Джорданом на краю квиддичного поля. Джордж прошептал что-то своему другу, который только рассмеялся. Потом Джордж шлёпнул его по заднице и побежал к гостям. Ли вытащил палочку и притворился, что посылает заклятие вслед Джорджу, который только рассмеялся ещё громче. Это была хорошая вечеринка, хотя Джинни пропустила большую её часть. В конце концов она разрезала торт и открыла несколько подарков, но потом, когда ей показалось, что никто не смотрит, она снова ускользнула в сторону дома. — Что с твоей сестрой? — Гермиона села рядом с Джорджем. — Кто знает. Может, Гарри не давал ей спать всю ночь. — Фу, Джордж. Мне не нужен был этот мысленный образ. — Возможно, для тебя это будет сюрпризом, но я думаю, вполне вероятно, что он использует все преимущества брака с ней. Я имею в виду, ты видела, какая она гибкая? — Прекрати, Джордж. Мы говорим о твоей сестре. — О, я знаю. Ей повезло, что она вышла замуж за Спасителя волшебного рода. С таким количеством братьев, есть шанс, что любой другой парень был бы проклят за то, что оплодотворил её так много раз. — Пожалуйста, перестань говорить о сексуальной жизни Гарри и Джинни. — Конечно. Не хочешь рассказать мне, почему ты позволила сыну Пожирателя Смерти Теодору Нотту обнять тебя вчера? Не пойми меня неправильно, я люблю хорошую вечеринку, но почему ты помогаешь устроить вечеринку для одного из ваших противников? — Ты же меня знаешь. Я питаю слабость к тем, кто нуждается в моей помощи. — Просто выбирай друзей более тщательно. Он — змея. — Разве это достаточно веская причина, чтобы не дружить с кем-то? — Да. Я всегда стараюсь избегать змей, если могу. — Я этого не знала. Думала, ты гоняешься за всем, что движется. — О, мне нравится веселиться. Здесь и там. Только не со змеями. — Так что у вас с Ли? — Ничего. — Почему бы и нет? — Ты знаешь почему, Гермиона. — Он всё ещё думает, что появление с тобой повредит его карьере? — Что-то вроде того. — Тебя это устраивает? — Мне всё равно. Его потеря. Я найду кого-нибудь, с кем смогу повеселиться. — Остался ли кто-нибудь, с кем ты ещё не «веселился»? — Конечно. Кроме того, я всегда могу вернуться к прошлым фаворитам. — Направь свои глаза куда-нибудь ещё, Уизли. — Да, дорогая. — Идёшь сегодня к Нотту? — Конечно. Ты видела список гостей? Почти четыреста очень подходящих, и в основном одиноких ведьм и волшебников. Ни за что на свете не пропущу.***
Всё было выполнено с величием и со вкусом, и у старших подростков в глазах сияли звёзды, когда они передвигались там в тихих группах. Гермиона подозревала, что это событие запомнится новому поколению ведьм и волшебников надолго. Может быть, сегодня вечером кто-то вышел на танцпол, чтобы впервые потанцевать с любовью всей своей жизни. Юная любовь была так сладка. Она поступила правильно, пригласив их всех. В то время как поместье Гринграссов было светлым, воздушным и красивым, Нотт-Мэнор можно было назвать разве что королевским. В большом зале были резные деревянные колонны, уходящие в расписной потолок, где волшебные картины захватывали воображение. В деревянных украшениях над большими перилами, ведущими на танцпол, были золотые детали, подчёркивающие драконьи крылья и сеть химер. Это было захватывающим, внушающим трепет, но очень изящным зрелищем. По бокам располагались альковы, достаточно большие, чтобы устраивать собственные званые обеды. Гермиона заподозрила какое-то сложное заклинание расширения, потому что она знала, сколько людей было в списке гостей, и нормальный большой зал в семейном доме не должен был вмещать так много. Каждому из кандидатов была предоставлена возможность выступать в течение десяти минут, пока гостям подавали четыре блюда. Паркинсон совершенно не удалось захватить молодую аудиторию, но Гермиона думала, что его речь была неплоха. Судя по аплодисментам, последовавшим за её речью, аудитория, по крайней мере, проснулась и, возможно, даже слушала. Блейз нарушил регламент, но поскольку Тео явно благоволил к нему, никто ничего не мог с этим поделать. Гермиона предпочла сидеть среди студентов, которые собирались поступать на последний курс в Хогвартс. Сначала это было немного неловко, так как студенты не знали, как к ней обращаться, но ей удалось пошутить, чтобы успокоить их. И поскольку она искренне интересовалась их жизнью и учёбой в Хогвартсе, вскоре разговор возобновился. Группа за её столом начала представлять её своим друзьям, и в какой-то момент она оказалась в боковой комнате, окружённая группой молодых ведьм и волшебников, которые собирались начать свой седьмой год. Позже она оказалась загнанной в угол группой недавно окончивших школу студентов, у которых была (по их словам) блестящая идея, и они хотят работать на её кампанию. По-видимому, подача заявления на надлежащую работу может подождать несколько месяцев. Хотя она не могла придумать, чем бы они могли заняться, она записала их имена и пообещала решить что-нибудь. Её внимание привлек яркий молодой когтевранец, который мог бы стать прекрасным дополнением к исследовательскому отделу в Ф. Р. Э. Д.е. Пока они разговаривали, она умело подвела его к Джорджу, представила их друг другу и оставила знакомиться. Гермиона направлялась к бару, когда столкнулась с Элис Томпсон и двумя её друзьями. Элис хотела сделать карьеру в Министерстве, и как магглорождённая она была огромной сторонницей Гермионы. — Не могу поверить, что вы собираетесь стать Министром магии. — Ну, сначала я должна выиграть выборы. Но если люди решат голосовать за меня, это может закончиться именно так. — По крайней мере, мы все голосуем за вас. Мы все думаем, что ваша речь потрясающая. — О, и мне нравятся ваши статьи в Придире. Так проницательно. — Что ж, я ценю вашу поддержку. Это всё твоя вина, Элис, надеюсь, ты это знаешь. — Как это? — Ты заставила меня понять, что никогда не было магглорождённого Министра магии. Поэтому я должна была хотя бы попытаться. Кто знает, есть ли у меня шанс. Это зависит от избирателей. — Конечно, у вас есть шанс! Вы лучший кандидат! — Спасибо, Элис. Очень мило с твоей стороны. Они немного поболтали в баре, и Гермионе удалось заказать выпивку. Как только они ушли, Гермиона увидела ещё одно знакомое лицо, направляющееся в её сторону. — Привет, Гермиона. — Рон! Рада тебя видеть. Ты был здесь всю ночь? — Нет, я пришёл, когда все уже поели. Поэтому я пропустил твою речь. И сожалею об этом. — Тебе придётся загладить свою вину, проголосовав за меня, когда придёт время. — По рукам. Тебе что-нибудь принести? — Я уже заказала, но спасибо. — Толпа, не иначе. — Да, я думаю, что сейчас людей больше, чем было за ужином. — Думаю, это побочный эффект хорошей вечеринки. Люди слышат об этом и не хотят такое пропустить. Рон заказал два сливочных пива, и они немного поболтали о разном. Гермиона решила не приставать к Рону с расспросами о том, зачем он здесь, и для кого второй бокал. Когда дело доходит до ваших бывших, всегда хорошая политика — твёрдо решить держаться подальше от их текущей личной жизни. Они немного поговорили в ожидании своих напитков, но когда ей принесли бокал вина, она решила дать Рону шанс на тот вечер, который он запланировал. Она чмокнула его в щёку и попрощалась, сославшись на то, что ей нужно поохотиться за голосами избирателей. Она неуверенно направилась к большим стеклянным дверям, ведущим в сад. Сегодня они были плотно закрыты из-за ужасной погоды. Дождь барабанил в окна, так что романтических прогулок по саду в этот вечер не предвиделось. К счастью, каминная сеть спасла всех от необходимости промокнуть по дороге в Нотт-Мэнор или из него. Она была примерно на полпути, когда Тео и Драко махнули ей рукой в сторону их столика. — Вот она! Герой ночи, — сказал Тео, который явно не в первый раз пил огневиски. — Разве наш благородный хозяин не должен попытаться быть немного более трезвым? — Нет. Пресса разошлась по домам, и я уверен, что в толпе прячутся какие-то мальчики и девочки. Пусть они несут ответственность… или нет… какая разница! Это вечеринка! — Где наш достопочтенный мистер Забини? — Кажется, я видел, как он целовался с Асторией. Пусть развлекаются. Ночь только начинается. — Время близится к полуночи, но ладно. Как скажешь, Тео. — Младшая сестра Дафны? Разве она не встречалась с Маркусом Флинтом? — Это было несколько часов назад, Грейнджер. Поспевай. — Я чувствую себя не в своей тарелке. — Хорошо, что пресса уехала некоторое время назад. Не уверен, что секс с Асторией обеспечит Блейзу голоса. — Что ты имеешь против Астории, Драко? — Абсолютно ничего. Я ничего не сказал. — Надеюсь, он не попытается аппарировать с ней. Последний раз, когда я его видел, он был сильно пьян. Трудно будет скрыть его выходки от прессы, если он окажется в больнице Святого Мунго. — Во-первых, Блейз не глуп. Во-вторых, это Нотт-Мэнор, и никто не может аппарировать, и, наконец, если они захотят уединения, они могут просто подняться по лестнице. Блейз живёт на втором этаже Северной башни. — Он живёт здесь? — Они все, Грейнджер. Это место, где хочется остаться! Драко в Восточной башне, Грегори был на первом этаже, прежде чем переехать к Миллисент, ну и близнецы, конечно. И даже Пэнси жила здесь некоторое время несколько лет назад. Просто дай мне знать, если захочешь переехать. Я могу найти, где тебя приютить. Здесь много места. Близнецы, о которых упоминал Тео, были одной из тех хорошо известных жертв войны. Его кузина Алиса и её муж Роунар были завербованы в армию Волдеморта, и оба погибли в битве за Хогвартс, оставив восьмилетних близнецов. Ходили слухи о том, что Алиса и Роунар присоединились добровольно, подверглись империусу или шантажу. В конце концов, это не имело большого значения. Дело в том, что близнецы были сиротами, и никто не хотел брать к себе детей Пожирателей Смерти. Они провели четыре месяца в маггловском приюте, прежде чем Тео освободился и нашёл их. Он привёз детей в Нотт-Мэнор, и с тех пор они здесь. Это была достаточно громкая история, и многие задавались вопросом, стоит ли допускать её выход. Тео и сам едва достиг совершеннолетия. Но у Министерства было достаточно забот, поэтому никто ничего не предпринял. Но это было не то, что Гермиона нашла интересным. Она подняла брови, взглянув на Драко. — Ты живёшь в поместье Ноттов? — Сюрприз! — всё, что она получила от него в ответ. — Неужели ты всерьёз думаешь, что он всё ещё живёт с родителями в их поместье? Это место просто угнетает. — Я признаю, что это, вероятно, не было бы моим первым выбором, если бы я искала недвижимость. — Я сказал родителям, чтобы они уезжали, но они отказываются. Продолжают восстанавливать и ремонтировать это место каждый год, как будто это поможет. Потребуется гораздо больше, чем новые шторы, чтобы смыть его уродливую историю. — Значит, ты не вернёшься? — Нет, если я могу помочь. — Не волнуйся, приятель. Мы можем переименовать это поместье в Нотт-Малфой. — Конечно. Это совсем не будет звучать по-гейски. — Точно. Не подумал об этом. Есть небольшой шанс, что я пьян. — Не может такого быть! Слушая их подшучивания, Гермиона поняла, что начинает привязываться к двум бывшим слизеринцам. Они так отличались от её друзей. Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть, но в то же время это было чем-то очень освежающим. И почему-то они относились к ней так, словно всегда были друзьями. Но она также оставалась немного скептичной. Она всё ещё была наполовину убеждена, что всё, что они делали, было частью какого-то большого плана. Они могут показаться достаточно дружелюбными, но она не будет знать об их истинной преданности, прежде чем они попадут в ситуацию, когда действительно потеряют что-то, стоя рядом с ней. Поддержат ли они её, если понадобится? Отвернутся ли, когда их амбиции больше не будут совпадать с её? Она подозревала, что так может получиться. Она должна сохранять ясную голову и помнить, что это не Гарри и Рон. Но сейчас, по крайней мере, она могла наслаждаться их обществом. Они были интересными. У неё не было на это времени, потому что в этот момент один из выпускников Хогвартса подошёл к их столику и пригласил Гермиону на танец. Спасибо Мерлину за уроки танцев, которые она брала в университете. Очевидно, умение танцевать было необходимым условием для того, чтобы баллотироваться на пост Министра магии. Её красивое платье (одно из тех, что прислал Драко) кружилось, когда она танцевала с мальчиками из Хогвартса. Через некоторое время она начала подозревать, что они просто выстраиваются в очередь, чтобы потом сказать, что они танцевали со знаменитой Гермионой Грейнджер. Она позволила. Ей редко удавалось потанцевать с кем-нибудь из них больше двух минут, но она старалась не упускать случая спросить, как их зовут, и проявить интерес к тому, кто они такие и кем хотят стать теперь, когда окончили школу. Некоторым из них она порекомендовала поступить в маггловский университет, сказав им, что маггловская система образования может предложить многое, что не охватывается учебной программой Хогвартса. Она никогда не заканчивала Кембридж, но прошла там несколько курсов. Маггловская история, этика и политическая философия, уголовное право, конституционное право, теория вероятности, политические и социальные аспекты экономики, биологическая и социальная антропология и человеческое поведение были среди курсов, которые она нашла особенно интересными и/или полезными. Мало того, что она пыталась дать этим мальчикам какой-то дельный совет по карьере, но она также в открытую пыталась убедиться, что они будут голосовать за неё на предстоящих выборах. Лишь много позже ей удалось вернуться к тому, что в глубине души называла «змеиной ямой». Драко и Тео всё ещё были там, но теперь к ним присоединились Маркус Флинт и некоторые из его товарищей по команде Фолмаусовских Соколов. Казалось, они пытались подбодрить Маркуса с помощью алкоголя. К радости Гермионы, там было больше, чем просто выпивка. Три большие тарелки тапас выглядели особенно аппетитно. — О, блестяще. Я предполагаю, что вы заказали это только для меня? — Ну, я думаю, это принёс один из твоих домашних эльфов, так что да. — Они всё ещё там, не так ли? — Не сходи с ума по правам домашних эльфов и тому подобному. — И не мечтай об этом, Тео. Но я могу попытаться дать им выходной завтра. Когда она села рядом с Драко, её внимание было приковано к тарелкам с тапас. Но когда её тарелка (и рот) были полны, она слушала, как товарищи по команде подбадривают Маркуса. Похоже, Тео был прав насчёт того, что Астория рассталась с ним всего несколько часов назад. Маркус, очевидно, не очень хорошо воспринял новость о том, что они с Блейзом вместе исчезли с вечеринки. Внезапно она услышала, как один из товарищей Маркуса втянул её в разговор. — Ты встречаешься с кем-нибудь, Грейнджер? Хочешь забрать Маркуса из наших рук? Красивый, хороший доход, своеобразные зубы… — Не забудь про впечатляющий товар, спрятанный у него в штанах. — Ты можешь получить небольшую скидку из-за многочисленных ударов бладжером по голове. — И за небольшой эмоциональный ущерб, причинённый Асторией. — Не обижайтесь, ребята, но мои стандарты немного выше. — Выше, чем симпатичный и всемирно известный квиддичный игрок? Ты не можешь получить кого-то лучше. — Этого недостаточно, чтобы произвести впечатление. Не забывайте, что я и сама довольно знаменита. Славу переоценивают. — Говорит лучший друг Поттера. — Перестаньте сводить кого-то со мной, ребята, — без энтузиазма произнёс Маркус, лёжа на столе лицом вниз. Никто не обращал на него внимания в данный момент. — Оу, я думал, он как раз в твоём вкусе. Разве в своё время ты не встречалась с несколькими игроками в квиддич? Поттер? Уизли? Крам? — Держите эти факты при себе. Мы с Поттером никогда не встречались. И это чистой воды совпадение, что большинство моих бывших были одержимы этим глупым спортом. — Отстаньте от неё, ребята. Неизбежная драма, которая всегда следует за Маркусом, не была бы чем-то нужным для Грейнджер в данный момент, с политической точки зрения. — Хочешь её для себя, Драко? — Держу пари, у меня будет больше шансов, чем у тебя, Брэд. Я лучший игрок в квиддич. — Говорит мальчик, который никогда не мог поймать снитч быстрее Поттера. — Я не одержим квиддичными игроками! — Конечно, нет. — Посмотри правде в глаза, дорогой. У тебя проблема. Отрицание этого не заставит её исчезнуть. В этот момент на помощь пришёл Тео. Или, по крайней мере, он думал, что ведёт себя по-рыцарски. К несчастью для него, он был слишком пьян, чтобы помочь. — Как единственный волшебник за этим столом, который никогда не был даже отдалённо хорош в квиддиче, я заявляю права на леди для себя. И пусть любой противостоящий мне познает мой гнев, — и он встал, протягивая руку Гермионе. — Дорогая мисс Грейнджер, не окажете ли вы мне честь станцевать со мной этот последний танец? Но прежде чем она успела ответить, Тео довольно эффектно потерял равновесие и оказался на полу. Спускаясь, он прихватил с собой скатерть, так что бокалы с вином, пивом и виски вместе с остальными закусками последовали за ним. За секундной тишиной последовали аплодисменты и хохот Соколов. Гермиона рассмеялась вместе с ними, но в то же время любезно достала палочку и вернула стол на место. Затем Драко помог другу сесть на стул. — Заткнитесь все. Здесь не на что смотреть, — сказал Тео, без особого рвения пытаясь привести в порядок волосы и одежду. Затем он неопределённо махнул руками в сторону Гермионы и сказал: — Драко. Прикрой меня здесь. — Конечно, приятель, — сказал Драко и хлопнул Тео по плечу. Гермиона не успела отойти от приступа смеха, как вдруг Драко подмигнул ей и потащил на танцпол. Такой поворот событий заставил её рассмеяться ещё сильнее. Эти двое, Драко и Тео, действительно были уморительными. А может, она просто напилась… снова. Почему на всех этих светских раутах, которые она посещала, всегда было так много алкоголя? То, что у волшебников было гораздо более эффективное средство от похмелья, чем у магглов, не оправдывало постоянного пьянства. Ей придётся снизить потребление алкоголя, если она хочет стать Министром магии. Если она будет продолжать в том же духе, то непременно наделает глупостей. Её пьяные размышления были прерваны, когда они достигли танцпола, Драко крутанул Гермиону два раза, прежде чем крепко прижал к себе и поднял её правую руку своей левой, готовый начать танцевать. Тео был прав. Это был последний танец вечера, и молодые парочки заполняли танцпол, не желая упустить эту возможность обнять друг друга. Она узнала эту медленную мелодию.С фестралами, летящими над водой, Бутылки пусты, вино ушло. Со звёздами, скрытыми тёмными облаками над головой, Твои глаза видят правду, скрытую в моих.
Позже Гермиона пришла к выводу, что она, должно быть, была сильно пьяна. Как ещё она могла объяснить, что внезапно оказалась на танцполе в объятиях Драко Малфоя. Песня была прекрасная. Медленная и меланхоличная, она как будто просила людей насладиться этим последним мгновением красоты, потому что мир рухнет на рассвете. Ни Гермиона, ни Драко не сказали ни слова. Они просто покачивались в такт музыке и медленно, но верно приближались друг к другу. Он был немного выше её, и когда Гермиона положила голову ему на плечо, она заметила, что он божественно пахнет. Драко крепче обнял её, и она почувствовала, как он лениво вырисовывает фигуры на её пояснице, пока они слушали музыку.Спрячемся здесь, у океана, пока жизнь проходит мимо. Давай только откроем наши секреты морю. Давай полетим с фестралами в земли за пределами времени. Мои слёзы превращаются в изумруды под нашей ивой.
В какой-то момент Драко слегка повернул голову и на мгновение прижался губами к её лбу. Это был не настоящий поцелуй, но очень интимный. Он слегка сдавил её, когда отворачивался обратно. Какая разница, даже если это была глупая идея. Ему было так хорошо обнимать её. Она могла быть сильной и независимой весь день, но ночью было приятно просто закрыть глаза и опереться на кого-то. Она решила просто насладиться моментом и заявить утром о временном здравомыслии по поводу того, что это был Драко. Жизнь слишком коротка, чтобы всё анализировать. Песня закончилась слишком быстро. Они отошли друг от друга, и Драко подмигнул ей, аплодируя певице и группе. Внезапно на сцене появился Тео, выглядевший так, словно за весь вечер не выпил ни капли. Гермиона подозревала, что кто-то дал ему отрезвляющее зелье. Он поблагодарил гостей за прекрасный вечер и напомнил всем, что они не смогут аппарировать домой. Вместо этого он сказал им, что все пять каминов открыты, и если у них нет камина в пункте назначения, он рекомендовал пройти через Дырявый котёл, который всё ещё был открыт. Затем они могли бы отправиться оттуда к нужному месту. — Думаю, мне тоже пора домой, — сказала Гермиона, глядя куда угодно, только не на белокурого волшебника, чьё плечо всё ещё касалось её плеча. — В этом поместье всегда найдётся место для ещё одного, если тебе понадобится ночлег. — Наверное, это не очень хорошая идея. — Наверное, нет. — Но было приятно хоть раз увидеть тебя лично. — Да. Надо будет как-нибудь повторить. — Спокойной ночи, Малфой. — Приятных снов, Грейнджер.