Питание

Поппи Помфри была взволнована. Целительница Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс видела много ранений, но чаще всего это были либо раны от слабых проклятий, либо школьные порчи. Несмотря на свою квалификацию, она никогда не ожидала, что ей придётся лечить ученика, пострадавшего от сильного круциатуса. В конце третьего испытания Турнира Трех Волшебников Гарри Поттер упал без сознания на землю с кубком Трех Волшебников в руках. Седрик Диггори видел, как Гарри схватил кубок, а затем исчез, и поднял тревогу. Виктор Крам, проверенный на последствия империуса, и Флер Делакур уже встали на ноги после совершённых нападений. Единственной приятной новостью стала крыса, зажатая в руке Гарри, которой оказался Питер Петтигрю. Поначалу Фадж пытался отрицать увиденное, и только Амелия Боунс остановила его, прежде чем тот смог позвать дементора, для казни преступника до рассмотрения ситуации судом. Профессор МакГонагалл вызвала Амелию и аврорат, когда Дамблдор не предпринимал ничего, чтобы найти пропавшего мальчика. Напоив Веритасерумом Петтигрю, они узнали, что Барти Крауч-младший кинул имя Гарри в кубок огня. Мужчина использовал оборотное зелье с волосом Алаcтора Грюма для маскировки. Когда Фадж ещё раз попытался отвертеться, мадам Боунс остановила его и заставила министра принять меры по защите волшебного мира. Первое — арест прибывших на кладбище людей, вызванных Волдемортом. Также благодаря Петтигрю они узнали, что случилось с Гарри. После своего возрождения Волдеморт решил, что самое время наказать Гарри за своё поражение пятью сеансами круциатуса, длящимися по три минуты. После этого он заставил мальчика встать и сражаться на дуэли, что спровоцировало странное явление. Палочки Гарри и Волдеморта соединились золотой линией, когда лучи их заклинаний встретились. Гарри остался на ногах и, использовав всю оставшуюся силу воли, толкнул магию к Волдеморту, заставляя тени его прошлых жертв на мгновение вернуться и помочь Гарри сбежать. Мальчик заметил, что Петтигрю пытается смыться и схватил его, прежде чем из последних сил схватить кубок. Теперь Поппи посмотрела на Амелию Боунс вместе с несколькими аврорами, Сьюзен Боунс и друзьями Гарри. — Как он? — спросила Амелия, заставляя Поппи вздохнуть. — Плохо. Я наложила несколько обезболивающих заклинаний и напоила его несколькими каплями зелья, чтобы ослабить последствия. Однако его нервная система все еще сильно повреждена, и я сомневаюсь, что он сможет есть или двигаться самостоятельно где-то месяц, может быть, дольше, — сказала она, на что собравшиеся внутренне зашипели. — Всё даже ещё хуже, — сказала она, заставляя присутствующих обратиться в слух. — Из-за зелий, которые ему понадобятся, чтобы побороть последствия круциатуса, он не сможет принимать какие-либо питательные зелья, чтобы поддерживать свое здоровье, — сказала Поппи, от чего большинство побледнели. — Мы можем как-то помочь, мадам Помфри? — спросила Гермиона Грейнджер лучшая подруга Гарри, переживающая за своего друга, в то время как Рон Уизли просто сидел рядом с равнодушным лицом. Лицо, которое заставило Гермиону, Сьюзен и несколько других прищуриться. — Есть способ... Но прежде чем я расскажу про него, вынуждена попросить всех мужчин покинуть палату. Метод, про который я расскажу, женский секрет, — кивнув, вздохнула Поппи. Кингсли Шеклболт, старший аврор, кивнул и показал остальным мужчинам и мальчикам знак выйти из Больничного крыла.

***

Как только мужчины вышли, Поппи взмахнула палочкой и закрыла двери, а потом несколько раз помахала ей, наложив охранные и антипрослушивающие чары. Закончив, целительница посмотрела на оставшихся женщин. Помимо самой Амелии здесь находились Гермиона, Сьюзен, фиолетововолосый аврор по имени Нимфадора Тонкс, а также Флер Делакур, отдыхающая на соседней кровати. — Теперь я предложу... несколько смущающее решение, — сказала она, глубоко вздохнув, — единственное, что может помочь Гарри выжить — это материнское молоко, — самые молодые девушки немедленно покраснели, Амелия сохраняла нейтральное лицо, а две другие были шокированы. — Вы предлагаете, чтобы мы нашли медсестру с лактирующей грудью?— спросила Амелия, сохраняя профессиональное выражение лица. Внутренне, однако, она беспокоилась о действиях несколько нетерпеливой женщины. — К сожалению, у меня нет выбора. Как я уже сказала, нельзя принимать никакие зелья, кроме лечащих. Также нельзя принимать искусственные продукты из-за собственной магии мальчика, сражающейся против чужой магии, находясь в ослабленном состоянии. Зелья изготавливаются в основном из волшебных и натуральных выращенных ингредиентов, закрывая этот вариант, — сказала Поппи, заставляя Амелию вздохнуть. — Значит, нужно найти мать, кормящую грудью, или не болтливую медсестру. — Не обязательно, — сказала Поппи, от чего Амелия заинтересовано посмотрела на нее, — я знаю заклинания, используемые медсестрами для лактации, и мы могли бы найти надежного человека, который не расскажет за деньги подробности. Внезапный громкий хлопок рук заставил Амелию и Поппи подпрыгнуть и подойти к Гермионе Грейнджер. — Тогда убедимся, что ни одна газета не узнает об этом, — сказала она, прежде чем идти к пустой банке рядом и положить что-то внутрь, девушка подняла свою палочку и начала накладывать заклинания на банку. — Не могли бы вы объяснить, что делаете, мисс...?— спросила Амелия Гермиону. — Грейнджер. Гермиона Грейнджер. — Мисс Грейнджер, не могли бы вы сказать, о чём мы не знаем? — спросила Амелия, указывая на банку, от чего Гермиона улыбнулась и показала содержимое: маленький жук. — В течение всего года я пыталась понять, как Рита Скитер узнавала свои сенсации. Например, интервью со студентами, когда ей запретили присутствовать в Хогвартсе, — сказала она, идя к ним с жуком, который сильно метался по банке, пытаясь сбежать. Амелия даже заметила, что в банке были прорези для воздуха, чтобы позволить пленному существу дышать, от чего её любопытство возросло. — Гарри надоумил меня, упомянув, магловскую уловку правоохранительных органов под названием жучок, — сказала она, передавая банку Амелии, которая ожидающе посмотрела на волшебницу. — Я слышала об этом! Маглы размещают подслушивающие устройства внутри зданий или на людях, что позволяет записывать доказательства, — Гермиона кивнула отозвавшейся Нимфадоре. — Да. Но электроника в Хогвартсе не работает, и я искала возможность подслушивать без неё. Затем до меня дошло. На каждом описанном ею событии, я замечала жука, а между ними она брала интервью у учеников Слизерина, сидящих с руками, поднесёнными ко рту, — Амелия моргнула, понимая, в чем дело, подняла банку к глазам, и увидела, что жук смотрит на нее. Глаза обрамлены очень знакомым набором алмазных очков. — Чтоб меня... Скитер - незарегистрированный анимаг, — сказала она с опасной ухмылкой на лице. Много лет она, как и каждый член ДМП, ломала голову над тем, как Скитер удаётся всегда знать самые скандальные новости, и она насладится последствиями того, когда все узнают правду. Амелия очень хорошо повеселится. — Отлично, мисс Грейнджер. Я уверена, что многие люди захотят это узнать, — сказала Амелия, в то время как Скитер в оболочке жука карабкалась в банке. Гермиона кивнула, потом посмотрела на Поппи и вздохнула. — Есть ли какие-то не очевидные побочные эффекты? — спросила Гермиона, на что целительница улыбнулась. Девушка добровольно поможет своему другу, как Гарри на втором курсе после встречи Гермионы с василиском. — Есть. Мы не можем использовать более... консервативную версию заклинания, — прежде чем Гермиона спросила, о чём речь, Поппи продолжила, — обычно нянька использует заклинание, заставляющее железы в ее груди вырабатывать молоко, однако требуются месяцы, чтобы молоко начало выделяться, и... Если няня начинает кормить ребенка... Ей нужно постоянно кастовать* заклинание, чтобы молоко продолжало выделяться, — она замолчала, ожидая вопросов, но, к счастью, все понимали, что лучше подождать конца объяснений. — У нас мало времени, поэтому нам придётся использовать более спорную версию. Это заклинание работает сразу и используется только один раз. — Какие побочные эффекты? — спросила Флёр, мадам Помфри вздохнула. — Чтобы объяснить вам, мне придется описать все, что происходит с женщиной. Сначала ведьма почувствует сильный жар в груди из-за изменений молочных желез. Грудь вырастет на один или два размера, бывают, конечно, исключения, но они редки, — Гермиона слегка покраснела, взглянув на свою грудь. Про себя она обрадовалась таким изменениям. — Что произойдёт дальше? — спросила волшебница вслух, желая получить всю информацию, прежде чем помогать другу, которому доверяла больше всех на свете. У них были небольшие разногласия на третьем курсе, но в этом была вина Рона, раздувшего из мухи слона. Гарри нашел ее через неделю и извинился за свой поступок. Это была одна из худших недель за время учёбы в Хогвартсе. Гермиона простила его и приняла в подарок шоколад без сахара. Она редко ела сладости, но в те редкие моменты слабости перед собственными желаниями Гермиона употребляла неопасные для зубов сладости без сахара. Гарри единственный запомнил её предпочтения за эти годы. Рон разозлился, что Гарри так легко ее простил, но смирился, когда Гарри пригрозил ему запретить пользоваться "Молнией", если он не прекратит. Когда Рон начал обвинять Гермиону в «смерти» своего любимца, Коросты, Гарри заступился за неё и за кота, заметив, что у Живоглота в природе охота на грызунов. Гермиона думала, что это будет концом их дружбы, но Рон каким-то образом добился прощения Гарри. "Чёртов дурак слишком благороден", — подумала она, глядя на своего лучшего друга. Когда Рон устроил отвратительную сцену ревности в этом году, Гермиона была уверена, что с Гарри этого будет достаточно, однако Рон снова оказался рядом с ними. Гермиона моргнула от этой мысли. "Подожди-ка", — подумала она, вспоминая. Каждый раз, когда Гарри пытался разорвать дружбу с Роном, владелец рыжий шевелюры каким-то образом добивался прощения Гарри... Ни разу не признавшись в ошибке или извинившись. Она так задумалась, что чуть не упустила нить повествования. — Из-за стремительного развития заклинания нужно либо откачать молоко, либо скормить прямо сейчас. В противном случае подвергшаяся чарам будет страдать от переполнения груди молоком, — сказала она, Гермиона кивнула, но прежде чем молодая ведьма задала вопрос, Поппи продолжила. — Теперь перейдем к деталям, которые делают это заклинание… столь неоднозначным. Прежде всего, жертва заклинания испытает гигантское наслаждение во время кормления, — сказала она, заставляя Сьюзен и Гермиону покраснеть снова, другие тоже были смущены, — хорошо известно, что они даже достигают… оргазма во время кормления, — обе девушки покраснели ещё сильнее, и теперь даже Нимфадора сидела с красным лицом. — Во-вторых, поскольку действие постоянно, ведьме придется постоянно выкачивать всё молоко из груди, чтобы ощущать себя хорошо, причём еженедельно, — сказала Поппи, заставляя Гермиону еще раз кивнуть, — И последнее предупреждение, — Поппи замолчала, чтобы убедиться, что Гермиона внимает каждому слову. — Почти каждая ведьма, которая испытала на себе это заклинание, стала зависимой от ощущений, которые дарит оргазм. Многие ушли работать в бордели, чтобы ощущать заветный оргазм постоянно, — сказала целительница, заставляя Гермиону сглотнуть. — Однако… — сказала Поппи, заставляя Гермиону слушать ещё внимательнее, — если указанная ведьма может ежедневно испытывать разрядку от одного и того же партнера, ее тело будет возбуждаться только от них, и, таким образом, опасность испаряется. — Вы имеете в виду, что, если Гарри не будет пить её молоко каждую неделю, она станет жрицей любви, чтобы нивелировать последствия? Даже в этом случае ему придется почти ежедневно приучать её тело к нему, чтобы он был единственным, кто сможет доставить ей удовольствие и выпустить молоко? И возможно завести детей? — целительница кивнула на вопрос Нимфадоры. — Это безумие! Давайте я использую мой дар, чтобы помочь Гарри, — сказала она, а Гермиона и Флер уже было хотели спросить, о чём речь, но Амелия сказала: — Мне кажется, что одной ведьмы будет недостаточно, — Поппи вздохнула от этих слов и подтвердила — Определённо не хватит, — все посмотрели на нее, — я прекрасно знаю о даре Ним… — Не называйте меня Нимфадорой! — крикнула обсуждаемая. Гермиона и Флер подпрыгнули от крика, а Амелия и Сьюзен вздохнули, зная о неприязни девушки к своему имени. — Извиняюсь. Я знаю, что мисс Тонкс метаморф и может перестроить свои железы без заклинания, однако... её одной недостаточно, — она взмахнула палочкой над Гарри, и над телом появилась большая зелёная сфера, вокруг которой обернулись несколько черных нитей. Это напомнило Гермионе воздушный шар, связанный резинками. — Это магическое ядро ​​мистера Поттера. И оно ограничено, — сказала она, присутствующие побледнели. Связывать магическое ядро было разрешено только маленьким детям, дабы магические выбросы не вредили малышу при большом потенциале, и то ограничение было небольшим. Однако чары всегда деактивировали после достижения волшебником или ведьмой одиннадцати лет, чтобы ядро функционировало в полную силу. Если Гарри всю свою жизнь был ограничен этими чарами и считался довольно сильным волшебником... Он очень силён. — Сколько процентов ядра связано, Поппи? — спросила Амелия ошарашенная тем, что никто не проверил ограничение магического ядра по прибытию в школу. — Привязка Лили ограничила пятнадцать процентов, — взволновано сказала мадам Помфри. От тона целительницы дамы боялись услышать дальнейшие подробности, — но кто-то связал ещё восемьдесят процентов, — сказала она, от чего глаза женщин расширились. — Девяносто пять процентов! — воскликнула Амелия в негодовании. Глава департамента магического правопорядка была в ярости: мальчик сражался за свою жизнь с жалкими пятью процентами доступной магии! — кто использовал на нём заклинание второй раз? — спросила Амелия, Поппи взмахнула палочкой. — Не знаю. Этот маг настолько силён, что скрыл магическую подпись. Чтобы мальчик выздоровел, я сниму ограничение, но... — она не закончила мысль, но Амелия уже всё поняла. — Что? Что будет? — спросила Сьюзен, что обеспокоило ее тетю. Амелия вздохнула и посмотрела на Сьюзен. — Магии мистера Поттера потребуется время, чтобы стабилизироваться, но у нас нет на это времени, а, оставив его ядро связанным, мы причиним ещё больший вред здоровью, — объяснила она. — Что случится с ведьмой, кормящей Гарри? — задала Флёр вопрос, Гермиона вопросительно посмотрела на француженку. — Мы... мы не знаем, — сказала Поппи, ведьмы моргнули, удивившись, — спектр последствий очень обширен, но ему определённо нужно много молока, настолько, что одна волшебница не справится. — Тогда я помогу, — сказала Флёр, женщины взглянули на француженку с любопытством. — Почему? Вы же мало общались с мистером Поттером, — спросила Амелия. — Я должна ему. Он спас мою маленькую сестру, не задумываясь о собственной безопасности. Ещё он помог мне сегодня вечером, когда отправил искры, не воспользовавшись ситуацией. Большинство волшебников не обратили бы на соперницу внимания, — сказала французская вейла, Гермиона вздохнула и покачала головой. — Чёртов дурак не может оставить кого-то в беде, — сказала она с улыбкой, другие вопросительно на неё глянули, — он всегда помогает нуждающимся, не взирая на любую грозящую ему опасность, — объяснила Гермиона, Сьюзен кивнула, вспоминая слухи о деяниях Гарри. — Я тоже помогу, — сказала Сьюзен, заставив Амелию удивленно взглянуть на племянницу, — с первого курса Гарри спасал школу и ее учеников... плюс он всегда относился ко мне с добротой и уважением, — добавила она, Гермиона улыбнулась Хаффлпаффской подруге. Они со Сьюзен ходят вместе на нумерологию, где и подружились. — Очень хорошо, мисс... — Секундочку, — сказала Амелия. — Пусть мисс Делакур первой покормит мистера Поттера, — Гермиона и Сьюзан вопросительно посмотрели на нее, и женщина продолжила. — Мисс Грейнджер и Сьюзен будут у всех на виду до начала каникул, потому что участвовали в сегодняшних событиях. Поскольку мисс Делакур проиграла... — Никому не будет до меня дела, и изменений не заметят, — закончила Флёр. Амелия кивнула. — Кроме того, из-за шарма смотрящие на неё будут загипнотизированы за несколько секунд, — объяснила Амелия, Гермиона и Сьюзен кивнули и посмотрели на Флер, снимающую одежду. — А летом? — спросила Гермиона, когда вейла сняла блузку. — Я поселю вас на юге Франции в поместье, которое Боунсы десятилетиями не посещали. Очевидно, что ни Дамблдор, ни посторонние не будут посвящены в происходящее. Аврор Тонкс будет действовать в качестве личного телохранителя до полного восстановления, — Тонкс кивнула. — Надо найти надёжного адвоката для защиты мистера Поттера. Мне кажется, что министр Фадж, как и другие, используют его фамилию для достижения собственных целей, прикрываясь помощью, также нужно добиться эмансипации. — Я свяжусь с моей матерью. Она поможет ему как дальнему родственнику, — сказала Тонкс, на что остальные кивнули. Поппи и Амелия знали, что Андромеда Тонкс безжалостна, когда дело доходит до ее работы и идеально подходит для этого. Флер, увидев, что разговор закончен, выпустила грудь из плена одежды. Ее ярко-розовые соски затвердели от холода. Она не пряталась от пристальных взглядов девушек, ведьма уже давно преодолела почти все предрассудки об обнажённом теле. Поппи вышла вперед и начала кружиться вокруг семнадцатилетней девушки, размахивая палочкой, напевая на кельтском языке. Флер почти застонала от жара в груди. Не останавливая песню, Поппи приставила палочку к соскам вейлы, они начали дергаться, и ведьма застонала. От движений каждый сосок начал выделять молоко, Флёр выгнулась, а бюст стал расти на глазах. Гермиона и Сьюзен удивлённо наблюдали, как французская ведьма опять застонала, после окончания роста с обоих сосков белая жидкость начала выделяться ещё быстрее. Флер тяжело дышала из-за большего размера груди, она подняла руки, взяла новые игрушки и заметила, что ее соски стали темно-розового оттенка. — Давай вместе, — сказала Поппи, взяв ее за локоть, повела к кровати, где лежал Гарри. Флер легла сбоку, а Поппи подтолкнула Гарри к груди. — Теперь положи один из сосков в его рот, и он инстинктивно начнёт потреблять молоко. Тебе нужно скормить содержимое из обеих грудей, чтобы ему хватило питательных веществ на сегодня, — сказала Поппи, Флер кивнула. Флер слегка застонала, когда ее чувствительный сосок потерся о губы шестнадцатилетнего подростка, который нуждался в помощи. Она вздрогнула от этого ощущения, оно прошло вверх по позвоночнику, и она закрыла рот рукой, когда Гарри захватил ее сосок. Вейла прикрыла глаза после первой волны захлестнувшего удовольствия, когда он слегка всосал вершинку. Девушка вздрогнула, когда мальчик продолжил питание. Его рот стал плотнее прижиматься к груди, и пальцы ее ног сжались. Она не знала, как долго его губы держали её тело в плену, но казалось, что часы, и её нутро горело. — О... о боже мой, — застонала Флёр от его рта на французском языке. Огонь пылал в ее груди и затопил вены, ноги начали тереться друг о друга, чтобы уменьшить жар возбуждения. Она почти закричала, когда почувствовала, что молоко в соске закончилось. Не дожидаясь команды, она подвинула его голову к другому соску и расслабилась, когда подросток припал к источнику белёсой жидкости. Француженка вновь застонала и почувствовала, что пальцы ног дернулись от райского удовольствия. — О! О, Боги. Он выпивает меня, — закричала она, когда почувствовала, что огонь, горящий в ней, образует пузырь чистого удовольствия... или чистого безумия, — Я... Я... Я чувствую это, — сказала она, знающие язык начали беспокоится о волшебнице. — Уже скоро, — Гермиона ахнула, когда вокруг Флер появилась почти огненная аура, в то время как Гарри начал светиться ярко-зеленым, его ядро ​​снова появилось в поле зрения с нитями. Казалось, что Флер скоро задохнётся, и несколько нитей вспыхнули ярким светом. Не все нити исчезли. — Я... Я... Я кончаю, — закричала она от наслаждения, и её аура соединилась с силой Гарри, создав кокон силы, отбросивший присутствующих женщин. Все пять женщин поспешили к выходу, едва держась на ногах, но… сила исчезла. Гермиона и Поппи первыми подбежали к постели, Гермиона ошеломлённо смотрела на развернувшуюся сцену. Флер лежала на Гарри с широкой улыбкой на лице. Теперь на спине французской ведьмы красовалась татуировка в виде огненного феникса, покрывающая почти всю ее спину, а от правого плеча до левого бедра на татуировке появилась зелёная молния. Гарри изменился. Он вырос и перестал выглядеть жертвой концлагеря, будто его организм восстановился за все годы голодовки. Одежда сгорела, и Гермиона обратила внимание на то, что все шрамы исчезли, а на теле появились мышцы. — Какого черта произошло?! — воскликнула Тонкс, когда поднялась на ноги во второй раз. Первый раз она запнулась о ножку ближайшей кровати. Поппи взмахнула палочкой и ждала результата, но внезапно руки Гарри обвили Флер, вейла слегка застонала, но улыбнулась, когда подросток прижал её к себе. — Гарри... Любимый... Мой муж, — Поппи посмотрела на результаты сканирования, и сказала: — Ох... Черт подери...