Ночью Антон просыпается от музыки. Сначала он думает, что ему кажется, но через секунду узнаёт мелодию — граммофон внизу негромко играет Майера. Он подрывается на кровати, повернувшись к Арсу, и уже хочет что-то сказать, но не издаёт ни звука. Арса в кровати нет. Сердце ухает вниз, а затем начинает стучать чаще.
Прислушавшись, он, помимо музыки внизу, различает приглушённые голоса. Выругавшись, Антон встаёт с кровати и натягивает одежду. Его всё это достало. Достало прятаться, убегать и трястись за дверью. Он сейчас же спустится вниз и разберётся со всем раз и навсегда. Арс сказал, что бояться нечего — вот сейчас он это и проверит.
Антон решительно выходит из комнаты и подходит к лестнице, пытаясь что-нибудь разглядеть прямо отсюда. Но кроме того, что на первом этаже горит свет, он больше ничего не видит. Коротко выдохнув, он начинает спускаться, вслушиваясь в доносящиеся до него голоса. Он замирает на последней ступеньке, глядя на сюрреалистичное зрелище: на столе, рядом с играющим граммофоном, горит лампа, а за самим столом вальяжно расположились… куклы.
Правда, сейчас Антон бы их так не назвал — они выглядели и двигались абсолютно как живые. При этом, как бы глупо это ни звучало, куклы общались между собой, играя в карты.
— Ещё! — говорит хвостатый парню в очках, а тот закатывает глаза, но протягивает карту.
— Какой же ты тупорылый, сейчас же будет…
— Перебор! — в сердцах бросает карты на стол хвостатый.
— Я же говорил, — очкастый без удивления пожимает плечами. — Ты ещё хуже Шаста.
— Как думаешь, до него вообще когда-нибудь дойдёт? — усмехается ему третий, слишком худой парень.
— Да должно бы уже, но он шпала — до него в принципе долго доходит.
— Как можно так долго тупить? — гогочет хвостатый, и Антон не выдерживает.
— А вы не охренели? — возмущённо интересуется он у кукол, совершенно позабыв об осторожности.
— О, не прошло и года, — как ни в чём не бывало говорит очкастый. — Сыграешь с нами?
— Да идите вы!
— Сам иди, — фыркает худой. — На чердак, например.
— Я похож на идиота?
— Очень! — опять смеётся хвостатый, и Антон зло щурится.
Он смотрит на кукол, которые начинают между собой обсуждать его интеллектуальные способности, и думает, где ж он так приложился головой. Потому что верить в реальность происходящего кажется сплошным безумием. Нужно найти Арса. Показать ему этот беспредел и потребовать ответы.
Кивнув своим мыслям, Антон разворачивается и идёт наверх. Арсения нет ни в кухне, ни в ванной, ни даже в мастерской. Где-то внутри он понимает, что ни капли не удивлён, но всё равно осматривает каждый угол книжного повторно. В итоге он возвращается в зал, где сидят куклы, и останавливается рядом с ними, глядя по возможности требовательно.
— Где Арс?
— На чердаке смотрел? — нехорошо улыбается очкастый.
— Давайте делать ставки, сколько Шаст будет тупить, — радостно заявляет хвостатый, на что худой стукает его плечу.
— Отстань от ребёнка, он тут в шоке.
— Ни в каком я не шоке! И я не ребёнок! — куклы смеются, и Антон только машет в их сторону рукой. — Да пошли вы…
Однако спускается в мастерскую и берёт лестницу, чтоб на втором этаже поставить её ровно под люком. Арс просил не ходить туда, и Антон не знает, почему так упрямо следовал этому правилу. Чисто по логике, следовало осмотреть чердак сразу после того, как оттуда послышались странные звуки, но Антон этого не сделал. Словно что-то внутри него отчаянно не хотело знать, что там на этом чердаке творится.
Антон включает на телефоне фонарик и поднимается по шатким ступенькам. Откинутый люк громко хлопает по полу чердака, и Антон осторожно просовывает вверх голову, подсвечивая телефоном и стараясь осмотреть сразу всё вокруг. Никто не спешит на него нападать, и потому Антон неловко забирается внутрь, тут же натыкаясь на какие-то коробки. В них обнаруживаются деревянные руки — вероятно, заготовки.
Антон пробирается дальше и на секунду замирает, встречаясь со знакомым взглядом синих глаз. Поведя телефоном, он понимает, что перед ним портрет — идентичный тому, что стоит сейчас в мастерской. Какого?.. Антон недоумённо подсвечивает угол, где его почерком выведено «21.05.19. Шаст». Он касается пальцем немного запылившегося холста, и тот чуть съезжает вниз, благодаря чему Антон замечает за ним второй такой же портрет. Нехорошее предчувствие скребётся в груди, когда Антон снова смотрит на подпись в углу: «29.12.18. Шаст».
В абсолютном непонимании происходящего Антон раскрывает вторую коробку, просто чтоб занять руки. Она оказывается полна фотографий, и ощущение нереальности усиливается в разы, когда он понимает, что знает запечатлённых на них людей. Вот худой парень с девушкой, вот хвостатый демонстрирует средний палец, а вот они все вместе… и Антон рядом с ними. Он стоит рядом с очкастым и смотрит в камеру, обнимая Арсения за талию.
— Извини, — доносится голос из глубины чердака, и Антон вздрагивает, выронив фотографию из рук.
— Арс? — зовёт Антон, подсвечивая телефоном и пробираясь под низкими сводами дальше.
Арсений сидит на полу, вытянув ноги, а на коленях у него лежит ноутбук. Антон собирается задать множество вопросов, но почему-то молчит. Что-то в Арсении его напрягает, что-то в его неестественно деревянной позе… Антон, потрясённый осознанием, приоткрывает рот, но всё ещё не может издать ни звука.
— Я хочу тебе кое-что показать, — мягко говорит Арс и кивает на ноутбук.
Антон в прострации усаживается рядом и открывает крышку, запуская ноут.
— Диск D, видео, друзья, — коротко приказывает Арс, и Антон ведёт курсор в указанном направлении.
Он щёлкает на первый из множества видосов, и его горло сдавливает, словно кто-то невидимый пытается его задушить. Лучше бы так оно и было.
«Арс! Зачем ты повёл нас гулять в дождь?», — доносится из колонок, и Антон щёлкает на следующее. «Да нет, ты так не поймёшь, её надо раскусывать!», «Димка, за Оскол, блять!», «Я вообще не понимаю, они фоткаются в толчке. Вы чё, тёлки?», «Он пил воду и разбил рюмку! Ты конченный человек!».
— Я не понимаю, — жалко шепчет Антон, глядя в синие глаза. Стеклянные.
— Что было восьмого августа? — осторожно спрашивает Арс, следя за его лицом.
Антон молчит, а в голове его неспешно проступают картинки. Они разрозненные и смутные, как очень далёкие воспоминая, о которых хотелось забыть. Люди, которых Антон считал всего лишь куклами, сидят с ним за столом и обсуждают поездку в Таиланд. Они и ещё несколько человек останавливаются на восьмом числе и тут же бронят билеты. Затем аэропорт и общий гул негодования — Антон забыл паспорт. «Я сразу за вами следующим рейсом», — «Я с тобой», — «Не надо, Арс, я буквально на несколько часов отстану. Успеете проверить пляж».
К срочным новостям: пассажирский лайнер потерпел крушение, на борту находились…
— Я забыл паспорт, — выдавливает из себя Антон, неверяще глядя на Арса.
— Да, забыл, — спокойно кивает он. — И это тебя спасло.
— Но тогда получается… Этого не может быть! Я же с тобой переписывался!
Антон трясущимися руками поднимает телефон и открывает сообщения, с облегчённым вздохом понимая, что они никуда не исчезли.
— Ну, как ты это объяснишь? — он тычет экраном Арсу в лицо, но тот смотрит только ему в глаза.
— Отправь что-нибудь.
— Что?
— Я говорю, напиши что-нибудь на этот номер. Что угодно.
Антон непонимающе смотрит на контакт, подписанный «Арс», и не видит подвоха. Решив последовать совету, быстро печатает короткое «
Где ты?». Раздаётся звук, сообщающий о благополучной доставке сообщения.
— И что здесь?..
Антон запинается, когда телефон вибрирует. На экране высвечивается идентичное «
Где ты?».
— Это твой номер, — мягко поясняет Арсений. — Если отправить себе сообщение, а затем стереть из истории ненужные, то выглядеть это будет как обычная переписка.
— Но… — Антон быстро моргает, отказываясь верить в происходящее. — Мы же были вместе в том кафе…
— И кроме тебя меня никто не видел, — с сожалением заканчивает за него Арс. — Помнишь, ты спрашивал про камеру в зале? На самом деле она работает. Не веришь мне — посмотри и убедись.
Антон секунду просто молчит, а затем хватает ноут и подрывается с места. Едва не скатываясь по лестнице на первый этаж, он с грохотом придвигает к стене стул, залезает на него и достаёт флэшку из камеры. В ноут вставляет её только с третьего раза и напряжённо смотрит в экран, краем глаза замечая, как заинтересованно косятся на него притихшие куклы.
Первое видео начинается с того, как он сам идёт через зал с красным чемоданом, покидая книжный. Антон безвольно опускается на стул и смотрит, как он сам на экране через некоторое время возвращается обратно. Делает уборку, улыбается и словно с кем-то разговаривает, но в зале кроме него никого нет. На следующий день он ночью заходит за портьеру (Антон вспоминает, что тогда в первый раз заметил, как у одной из кукол двинулась рука). Антон на экране поддевает книгу за корешок и роняет на пол, а чуть позже подходит и недоумённо её поднимает. Следующей ночью он передвигает кукол с места на место, а впоследствии переносит одну из них в зал и усаживает за читательский столик.
Антон просматривает все записи до конца, видя, как в самой последней он перетащил всех кукол с витрины, а затем ушёл наверх. Это было всего несколько часов назад.
Антон закрывает глаза руками, понимая, что так от действительности не спрячешься, но он всё же попытается. На его плечо опускается чья-то рука, однако Антон даже не вздрагивает. Он прижимается к ней щекой и поднимает полный отчаяния взгляд на Арсения.
— Я понимаю, это тяжело, — говорит Арс, сжимая его плечо. — Но ты должен был справиться с этим и жить дальше. Лекарства помогают, но ты опять перестал их принимать…
— Я не хочу тебя отпускать, — искренне шепчет Антон, припоминая найденные таблетки в ванной. Теперь он понимает, что на самом деле они принадлежали ему.
— Знаю, Антош, — Арс смотрит на него так, будто сейчас заплачет. — Но ты должен.
Антон качает головой и смотрит на подошедших к нему друзей. Они молчат, и лица у них скорбные донельзя, даже Пашка выглядит непривычно серьёзным. Антон обрывками вспоминает, как лично шкурил деревянные руки и изготавливал шарниры.
— Это ведь я вас сделал, да?
— Так и есть, — без сарказма отвечает Дима. — Сыграешь с нами?
Антон смотрит на карты в его руке и легко отвечает:
— Да.
Они все с трудом умещаются за небольшим столиком, но их это не смущает. Антон чувствует руку Арса, обнимающую его за плечи, и смеётся над рассказами Серёги. Дима эти рассказы комментирует, и Антон просто покатывается. Они почти сразу забывают о картах и непринуждённо болтают обо всём и ни о чём так, словно всё в порядке. Словно не он один среди них живой.
Ближе к утру Антон зевает, и Арс шикает на ребят, говоря, что пора расходиться. Антон согласно зевает, вешает на стекло входной двери табличку «Закрыто. Технические работы» и идёт наверх. Арс идёт за ним и укрывает одеялом, когда Антон укладывается в кровать.
— Побудь со мной ещё немного, — просит он, удерживая Арсения за руку. — Обещаю, завтра я начну принимать таблетки.
Арсений кивает и ложится рядом, прижимая Антона к себе, будто собираясь защитить от всего мира. Антон впервые за последнее время чувствует себя в полной безопасности и спокойно засыпает.
***
Антон просыпается только днём, неспешно завтракает и спускается в мастерскую, чтоб расписать обещанный набор для специй. Он точно знает, что на чердаке оставались заготовки. Лекарства, что он принял, подействуют не сразу, а потому вечером они с ребятами собираются за небольшим столиком вновь. Обсуждают какую-то чепухню, и Антон подмечает, что в их компании явно не хватает Стаса. Следующий день он опять проводит в мастерской, чтоб исправить это упущение.
Антон идёт в поликлинику, чтобы продлить рецепт, а потом в аптеку — за новой порцией таблеток. Он помнит, как рыдала мама, в первый раз отводя его в больницу, как постепенно помогала терапия. А потом он уехал в этот город, где они с Арсом как-то оказались проездом и увидели книжный. Антон тогда сказал, что было бы круто выкупить его и жить в нём вдвоём. Арс сделал это почти перед самым полётом в Таиланд, но вместе им там пожить так и не удалось. Антон вернулся сюда уже один.
Пожилая леди вскоре заходит в магазин вновь, и Антон помнит, что её зовут Маргарита Анатольевна. Она вздрагивает от его обращения к ней по имени и выдыхает «О, мой дорогой». Она в курсе его проблемы — они встречались в поликлинике, и после второго срыва Антон рассказал ей о том, что случилось. Она понимающая. Как и его родители, которые не стали гоняться за ним, только звонили и следили, чтоб он получал деньги за сдачу питерской квартиры. Если бы Арс не завещал ему её, Антон давно бы обанкротился с этим магазинчиком.
Проходит около недели, когда лекарства начинают действовать полностью. Галлюцинации проходят, и Антон старается не чувствовать сожаления. Дима больше не язвит, Серёжа не возмущается, Паша не хохочет, а Арсений неподвижно сидит на диване в комнате.
Антон звонит той паре, которой обещал набор для специй, и те с радостью его выкупают. В мастерской он расписывает новый и привычно подписывает снизу "А.П.". Пусть они с Арсом так и не обручились, он будет ставить к своему имени его фамилию. Хотя бы здесь.
На витрине вскоре появляется Стас, а Антон получает заказ от местного театра, и дела вроде даже налаживаются. Иногда забегает его подруга Иринка — та разноцветная девчонка. Она заканчивает в этом году школу и теперь думает поступать на художника, засыпая Антона множеством вопросов.
Снег застилает улочки небольшого города, а сам он преображается — люди начинают украшать всё к Новому году. Антон вдыхает морозный воздух, закуривая очередным утром у магазина и прикидывает, как бы украсить к празднику витрину с куклами. Вечером того же дня он достаёт коробку с мишурой и игрушками с чердака и почти до ночи прыгает по всему книжному, развешивая всё это.
Устало усаживается за кассу, осматривая плоды трудов своих и довольно усмехается. Новый год, чего уж тут. Семейный праздник. Антон думал поехать к родителям, как они и просили, но в последний момент отказался. Он знает, с кем на самом деле хочет провести этот день, и также знает, что этого никогда не случится. Уже нет. Антон вздыхает и плетётся наверх — завтра рано вставать. Он бы с удовольствием напился, но его лекарства нельзя сочетать с алкоголем, а потому он просто идёт в душ и ложится в кровать. Он справится, он сможет жить без них дальше, как и сказал Арс.
Антон не выдерживает где-то за неделю до Нового года. Он воет, уткнувшись в деревянные колени Арса, и ненавидит себя за слабость. Он знал, что не сможет, ещё с момента, когда на улицах города появились разноцветные гирлянды. Гнал от себя эти мысли, но в голове уже составлял набивший оскомину план. Утром он убирает портрет Арса и его самого на чердак, там же оставляя свой второй ноутбук. «Я тебя очень сильно люблю», — шепчет он, целуя прохладный кукольный лоб. Собирает вещи в красный чемодан, с которым когда-то приехал в этот город, и отставляет лекарства. Ставит чистую флэшку в камеру, а через несколько дней он словно зомби берёт чемодан и покидает книжный.
***
— Привет. Скучаешь?
— Уже нет.
— Арсений.
— Антон.
