Aliquid

Принесенная Ватари небольшая коробка до недавнего времени неделями лежала без внимания под кроватью вместе с книгами, коллекцией минералов, перьями птиц и прочим хламом. Волшебница не доставала её без необходимости, поэтому коробку покрывал тонкий серебристый слой пыли. Как и многие другие вещи в квартире 221 Б на Бейкер стрит, она была куплена два года назад, что неудивительно, учитывая то, что Гвен въехала туда практически без вещей, если не считать полупустого застиранного рюкзака и одежды. И то, одежда была старой и висела на девушке мешком. И висела не потому, что раньше принадлежала Дадли, а потому что за год поисков крестражей Гвен чудовищно потеряла в весе и даже месяц, проведенный в Больничном крыле не смог исправить ситуацию. Возможно, худоба девушки и отсутствие вещей стало причиной, благодаря которой миссис Хадсон поверила в сказку о том, что Гвен приехала из Шотландии покорять столицу. Но вернёмся к нашей коробке. Когда девушка сдула пыль, стал ясен истинный цвет предмета, а именно, золотой в белую волнистую полоску. Сама по себе коробка была маленькой и крепкой. В подобные штуки магглы упаковывали подарки, но в данном случае там лежали отнюдь не они. На самом деле там хранилась всякая всячина, которая набралась у девушки за долгие годы обучения в Хогвартсе. Фотографии друзей и родителей, старые учебники, в том числе и любимые "Фантастические существа.." Ньюта Скамандера, золотой снитч, который завещал Дамблдор и книга "Сказки Барда Бидля", которая достались Гвен после смерти Алекс и которая лежала дальше остальных вещей вместе с белыми перьями Букли, осколок Сквозного зеркала, пустая склянка из-под Феликс Фелицис, святая святых мантия-невидимка и карта Мародеров и письма, письма... Помимо вышеперечисленного там можно было найти кучу всякой мелочи вроде значков "Уизли - наш король" и многострадального ГАВНЭ, но на это не стоит заострять внимание. Где-то в глубине всего этого барахла в небольшом самодельном конверте лежала та самая записка, которую пять месяцев назад девушка нашла в салоне автобуса после смерти наркомана-преступника. Теперь её предстояло только найти. Подняв голову, девушка с насмешкой отметила, что детектив пожирает коробку взглядом. Наконец-то решив удовлетворить любопытство и нетерпение Рьюг… Рьюзаки, девушка без всякого труда открыла её. Сверху лежала аккуратно сложенная лёгкая серебристая ткань, мантия-невидимка. Достав её, Гвен обнаружила стопку книг, подаренных ей на день рождения. Фыркнула, девушка достала и её. Ещё ниже весь обзор закрывал толстый альбом с фотографиями. Положив её на колени, девушка принялась рыться дальше. Если бы у волшебницы была с собой волшебная палочка, то она непременно использовала Ассio, но вся проблема была в том, что палочка как раз таки отсутствовала. А значит, перекрывать все содержимое придется вручную, что Гвен и делала. Выложив на стол пустой пергамент, который именовался картой Мародеров, девушка заметила, как тёмноволосый юноша аккуратно заглядывает внутрь с совершенно безумным видом. Тот всем своим видом показывал, что не понимает как, как чёрт побери в такую маленькую коробку вмещается столько вещей? Возможно, детектив знал о магии, но ещё не смог принять факта её существования. Легонько стукнув того по голове книгой, Гвен продолжила нелёгкие поиски. От безысходности девушка по самое плечо запустила руку и, бинго, наконец нащупала злосчастную записку. Вытащив бумажку, девушка молча протянула её парню. Пока она складывала свои вещи обратно, детектив не просто прочитал её, но и понюхал и даже попробовал на вкус. — Обычная бумага, чуть толще обычной. С линейной разлиновкой, – констатировал брюнет. – Но на всякий случай отправлю на экспертизу. Время проверю, заодно посмотрю мог ли кто-либо написать её. Тетрадь смерти… Обменяемся тетрадями и с подругой… — Что, прости? Внезапно юноша вскочил как ужаленный и бросился к компьютеру. Не прошло и секунды, как на одном из мониторов возник какой-то текст. Приглядевшись, девушка поняла, что это ничто иное как дневник Второго Киры. В дневнике были проставлены даты, а напротив них краткие пометки о встречах с друзьями, походах по магазинам, в кино на фильм, на который Гвен и сама хотела сходить, но не пошла в силу уже известных обстоятельств, и в галерею на знаменитую художественную выставку. Самое забавное, что волшебница собиралась сходить и на нее. Девушка чуть не сказала это вслух, но вовремя сообразила, что у детектива реакция будет совершенно другая. — Ты ведь хотела взглянуть на дневник? Смотри! – Рьюзаки указал пальцем на одну из надписей. — 7 октября, Вестфилд, обменяемся тетрадями с подругой… Это, в смысле, встреча со вторым Кирой? Славная, однако, подруга. Юноша перевёл взгляд на Гвен и от этого взгляда по спине девушке дружной толпой побежали мурашки. — Что? – ответа не последовало и девушке не оставалось ничего кроме как продолжить изучать записи,которые неоднократно просматривала дома и которые уже практически замучила наизусть, пока не остановила взгляд на нужной. 6 октября, немногим ранее. "Покажем друг другу богов смерти". Без указаний кому, людям, имеющим хотя бы какие-то задатки разума было не сложно догадаться о ком идёт речь. Встреча должна была состояться на фестивале аниме, на ещё одном мероприятии, на которое девушке так и не довелось побывать. Разговоры о фестивале одинаково раздражали девушку и в медицинском университете и в Гринвиче, так как оно обещало быть самым грандиозным за последние несколько лет. Знаменательным он являлся потому, что на этот фестиваль приезжали популярные художники манги, авторы и режиссеры аниме, в том числе известный на весь мир Цугуми Оба, автора манги в жанре детектив. У него было множество поклонников и его с нетерпением ждали по всей Великобритании. С одной стороны, это было достаточно умным ходом встретиться на многолюдном фестивале, смешаться с толпой и также спокойно разойтись, но с другой… Неужели тот человек, второй Кира, не понимал, что если о их милой встрече догадается полиция, то лавочку непременно прикроют. Не какую-то её отдельную часть, отменят целый фестиваль. Но дело было в том, что лавочку не прикрыли, наоборот, после того как огласили дневник второго Кира, туда, помимо анимешников, хлынула толпа частных детективов и просто любителей, которые надеялись поймать Киру. И теперь Гвен хотела узнать почему так вышло, но кажется она и так поняла это. Нужно было только проверить теорию. — Лайт был там? В Вестфилде и на фестивале? – Кивок.– И что? — Лайт был там с Мацудой и друзьями. Но к нему никто не подходил. — Странно. Как же ты наткнулся на Мису? — Ничего странного, после похода в Вестфилд у него появилась девушка Амане Миса, с которой он ранее не встречался. Она как-то узнала его имя. — И что, я тоже "как-то" узнала имя Лайта, – с долей гордости произнесла девушка, в то время как детектив таранил взглядом Ягами Лайтом на экране с видеонаблюдением. Как и его девушка русоволосый парень предавался чарам Морфея. Правда, в отличие от неё, не насильственно. — Ты – другое. Ты облазила половину интернета, ориентируясь по примерному возрасту и внешности, а она просто ввела имя в поисковик и всё. При этом, Амане Миса не помнит где и когда впервые встретились с Лайтом. А ещё накануне она была в Вестфилде. — Ты спросил у неё, что она там делала? — Спросил, – Пауза.– Она не помнит. Говорит, что ходила в кофе или за покупками, но она не помнит, в какой части центра она была. — Вестфилд,– пожала плечами волшебница. – Зачем туда ещё ходить?       Юноша промолчал. Гвен молча думала чтобы ещё спросить у детектива. На самом деле вопросов было множество и девушка мысленно выбирала какие из них необходимо задать сейчас, а какие потом. Взгляд девушки остановился на Ягами-старшем, единственный арестант, который бодрствовал. Мужчина сидел на стуле и бездумно смотрел на стену напротив. За пять дней, проведенные за решеткой мужчина устал сильнее, чем за последние месяцы работы практически без выходных. И это всё из-за переживаний о судьбе своего сына. Сидя в пустой сырой камере, тот ждал, когда подозрения детектива насчёт вины Лайта в смертях преступников будут доказаны или опровергнуты. Но Гвен, разумеется, ничего этого не знала. — Почему Ягами Соитиро сидит в тюрьме? Он тоже подозреваемый? — У меня нет оснований подозревать Ягами Соитиро. Они оба сами попросили, чтобы их арестовали? — Попросили? – на несколько секунд девушка зависла, – Это как? — Лайт хотел доказать, что не виновен, а его отец… Решил сесть за решетку из солидарности. — То есть, Лайт знал, что ты его подозреваешь его, – внезапно Гвен осенило. Она вспомнила свой разговор Рьюзаки и Лайта в парке у университета, вспомнила о том как они часто переговаривались у неё за спиной и даже то, что Лайт в присутствии детектива становился задумчивее и чаще разговаривал с ней. «Лайт был там с Мацудой и друзьями.» Как молодому полицейскому, с которым Лайт наверняка был знаком и знал кем тот работает, удалось затесаться в компанию подростков? Лайт и Рьюзаки вели вместе расследование по поимке Киры, русоволосому парень знал, что его подозревают и что его сокурсник никто иной, как детектив L! Рьюзаки расследовал убийства преступников, работая бок о бок со своим главным подозреваемым! — Гениально, – выдохнула волшебница. Гвен не заметила того, что все то время, пока она думала, брюнет не сводил с неё глаз. Он знал о чём думает девушка также точно, как если бы мог читать мысли, – То есть, всё это время Лайт знал, что ты детектив и что ты его подозреваешь. А ещё он помогал тебе в расследовании. Детектив кивнул, а волшебница стала продолжать свою мыслительную цепочку. — А ещё это полиция отвечала второму Кире, а не настоящий. Если бы это был настоящий ответ, то его просто не пропустили на телевидение. — Ответы второму Кире писал Лайт, – поглаживая губы пальцами правой руки ответил детектив. Девушка фыркнула. — Лайт сел за решетку, чтобы за ним следили круглосуточно и если убийства стали продолжаться, то это доказало его невиновность. Но ведь преступники, как я понимаю, перестали умирать. Верно? – Кивок,– И что ты собираешься делать дальше? — Наблюдать. Почему-то мне кажется, что вскоре Лайт тоже потеряет память или что-то вроде того, – Гвен о чём-то подумала, а затем кивнула себе. Позиция детектива её полностью устраивала. Опустившись на офисное кресло, девушка протянула левую руку практически к самому носу юноши. — Последний вопрос на сегодня и я избавлю тебя от своего общества. Что это за штука у меня на руке? — Электрический наручник. — И что он делает? — Если ты отойдешь от штаба дальше, чем на десять метров, тебя ударит током. — Мило. Ну тогда давай, до завтра, спокойной ночи. С этими словами девушка потянулась за коробкой со своими вещами, но детектив проследил этот жест и резко пододвинул её к себе. — Надеюсь, ты будешь не против, если она пока полежит у меня. — Ладно, ты всё равно не сможешь её открыть, – Гвен пожал плечами и даже слабо улыбнулась. Помахав юноше рукой, она направилась в свою комнату. Этой ночью ей навряд ли удастся уснуть – слишком много всего нужно было обдумать. Миновав столик с остывшим ужином, волшебница рухнула в кровать прямо в одежде. Только с утра она заметила, что на ширме висит бежевый гостиничный халат и кое-какая другая одежда.

****

Прошло всего три дня с того момента, как волшебница поселилась в штабе. Больше ничего нового не происходило, память, вопреки предположению Рьюзаки, никто не терял. Сам детектив днями и ночами напролет сидел перед мониторами и килограммами ел сладости, в основном пирожные, которые ему каждый день приносил Ватари.       За эти дни Гвен познакомилась с полицейскими, которые участвовали в расследовании по делу Киры. Пока их было всего трое: Моги, Айдзава и, естественно, Мацуда. Они были очень хорошими людьми, которые безмерно переживали за своего начальника Ягами Соитиро. Моги девушка видела редко, так как тот часто мотался по заданиям, но о Айдзаве и Мацуде сложилось положительное впечатление. Не прошло и дня, как Гвен подружилась с Мацудой. Молодой полицейский был симпатичным молодым парнем высокого роста и весёлого нрава. Слегка неуклюжего и излишне разговорчивого, его часто не принимали в серьёз, а то и вовсе списывали со счетов. Чем-то он напоминал волшебнице своего друга Невилла Лонгботтома. Айдзава был взрослым серьёзным мужчиной, у него была семья, которую он бесконечно любил. Впрочем, как и собственную работу. Он больше делал, чем говорил, чем заслужил уважение своих коллег и волшебницы, в частности. Вскоре все трое следователей были убеждены, что Гвен протеже детектива, чем сильно смешили волшебницу. Как позже выяснилось, во время знакомства с Мацудой, девушка невольно повторила жест Рьюзаки, сделав вид, что стреляет из пистолета. Так как Гвен осталась не только без книг, но без вещей в принципе, ей не оставалось ничего другого, как сидеть в интернете и слоняться по штабу без дела, как и остальным, кого занесло в штаб. Как-то ей удалось стырить ручку и бумагу у детектива и даже порисовать, но даже такие изощрённые развлечения были редкостью. Волшебница с нетерпением ждала возвращения Феба, чтобы отдать ему уже написанные для друзей письма, в которых написала о том, что ведёт расследование с L, опустив тот факт, что является одной из подозреваемых. Написала она и Кингсли, сообщив, что вполне отдохнула и готова к новым трудовым подвигам. На всякий случай, девушка держала открытым окно, которое с легкостью и изяществом починил Айдзава. Чтобы хоть как-то развеять скуку, Гвен звонила в медицинский университет и перевелась на заочное, в связи с личными проблемами. Ей предложили студенческий отпуск, но девушка отказалась с таким ужасом в голосе, что слащавая женщина на противоположном конце провода нервно сглотнула. К счастью или нет, но на третью ночь пребывания волшебницы в отеле случилось то, что прервало её скуку на достаточно длительное время. Ночью ей приснился очередной кошмар о том, что Волдеморт вернулся. Проснувшись от удара, девушка обнаружила, что лежит на полу и сразу пощупала шрам. Со сна ей показалось, что он болел. Но успокоившись, Гвен поняла, что это всего лишь кошмар. Поняв, что уснуть ей уже не удастся, она переоделась и пошла в комнату, в которой детектив, скрючившись и поедая сладости, вел ночной дозор. За то время пока девушка провела в штабе, она ни разу не видела юношу спящим. Правда, она и не пыталась его как-то подловить или ещё что-то. Но так как на часах было 3:05, то почему бы не заняться этим прямо сейчас? Оказавшись в штабе, Гвен убедилась, что черноволосый юноша не спит. Сидя в своей любимой позе, он ел мороженое, фисташковое, судя по цвету, и наблюдал за Лайтом. Тот тоже не спал, а молча смотрел в пол. Оценив зрелище по достоинству, девушка подумала, что из Рьюзаки получился бы превосходный охранник. Правда, если бы детектива приставили охранять магазин сладостей, то на следующее утро хозяева не досчиталась половины товара. — Знаешь, если бы я своими глазами не видела тебя на улице при солнечном свете, я бы подумала, что ты вампир. Ты хотя бы иногда спишь? — Иногда сплю, но мало. Не более двух часов, – не поворачиваясь к волшебнице, ответил детектив. — Ясно. Интересное зрелище, наверное, смотреть на неподвижно сидящего человека, – Молчание, – Нет, но ты бы хотя бы поговорил с ним. Вдруг ему плохо. Детектив продолжал молчать, а девушка стала вертеться в офисном кресле. — Ладно, я поговорю с ним. Меня весь вечер не покидает ощущение, что что-то должно произойти, – наконец произнес он, останавливая кресло с Гвен. У той уже изрядно кружилась голова. Рьюзаки наклонился к микрофону, нажал необходимую кнопку и обратился к русоволосому парню, – Здравствуй, Лайт. Я обратил внимание на то, что ты не спишь несмотря на позднее время. С тобой всё в порядке? Лайт несколько секунд молчал, а затем поднял голову, глядя прямо в камеру. От взгляда сокурсника волшебнице стало не по себе. — Да, – спокойно ответил Ягами, – Я оказался в таком положении благодаря своей гордыне, но теперь я от этой глупой гордости отказываюсь!       Как только парень окончил фразу, волшебница заметила, что тот как-то странно покачнулся. А затем Лайт моргнул и когда тот снова посмотрел на камеру... что-то изменилось. Он огляделся словно впервые очутился в камере. Гвен сначала подумала, что он тоже потерял память, но нет. Даже через камеру, она заметила как изменился взгляд Лайта. Он стал каким-то... более открытым что ли? И теперь девушка даже представить себе не могла, что когда-то сравнивала его с Томом Реддлом. — Рьюзаки! Я сам попросил, чтобы меня посадили в эту клетку. Это был мой выбор, но теперь я многое понял! В этом нет никакого смысла, я не Кира. Выпусти меня, я не хочу сидеть в тюрьме! – быстро произнес заключённый, не отводя глаз от камеры. — Мы не знаем Кира ты или сделал ложное признание, Лайт. Ты будешь находиться в заключении, пока мы не выясним это, – кое-как справляясь с секундной растерянностью, ответил детектив. Про себя Гвен отметила, что это ему неплохо удалось. — В тот день я расстроился арестом Мисы. Ты же понимаешь, что я не Кира, я не мог совершить все эти убийства. Кира не может быть моим вторым я! Я не Кира! — Я тоже так думаю, Кира не мог быть проявлением твоего Бессознательного. Но если ты Кира, то всё встаёт на свои места. Убийства прекратились как только ты сел за решетку. — Слушай, Рьюзаки, я здесь не причем. Я же знаю, что тебе бесполезно врать. Пойми, я не Кира. Я оказался здесь, потому что меня кто-то подставил. Ты зря теряешь время. — И не проси, я не могу тебя выпустить, – с неожиданной строгостью произнес детектив. — Чёрт, как же так получилось, – чуть не плача прошептал Лайт. То, как себя вел парень было совершенно не похоже на обычного Лайта. Сейчас в нём говорили эмоции, а не холодный рассудок. И... честно говоря, такой Лайт нравился Гвен гораздо больше. «Дурдом какой-то. Может в него реально вселился дух? Теоретически это магически обоснованно... Может я просто не там ищу?», – такие мысли крутились в голове волшебницы. Всё её гипотезы рушились, как карточный домик. Гвен и не подозревала, что это только начало.