Дьявольски ваш.

- Ты! - бесцеремонно шипит Йен, прижимая предплечьем друга к внедорожнику Андреаса. На стоянке колледжа почти никого нет, разумеется, кроме тех, кто решил не идти на вторую пару. Глаза Йена темны ещё больше обычного, между бровями образовалась галочка в виде глубокой морщины. На лице - отпечаток отвращения. - Ты трахал мою сестру! - яростный шёпот, который застревает в ушных раковинах Кристофера. Шистад и оправдать-то себя как-либо не может, стоит пригвождённый не то Йеном, не то оцепенением к дверной карте машины Андреаса Моена. Да и что он сделал? Разве он насиловал её, или же совращал? Последнему, безусловно, место быть. Но Кристофер клялся не трогать её, пока сама не захочет. Она захотела. Вот только как объяснить всё теперь? Хэй, Йен, твоя сестра насильно засунула мой член в себя, да ещё и не выпускала, ох, какая нехорошая! - И хули ты молчишь? - голос рыжего уже на грани от взрыва, совсем тонкая нить, и весь колледж узнает. - А что мне говорить? - отмирает Кристофер, желваки циклично за скулы. Слегка прикусывает щёки изнутри. Если так выглядит пробуждение человечности, то это очень плохая шутка. Йен вздыхает, совладав с собой, отступает на шаг. Ну, надо же, лучший друг трахнул мою сестру. - И что теперь? - к Куперу приходит осознание того, что он не может убить Кристофера. Да, и не общаться с ним было бы глупо, ведь, старший брат был не против отношений. Только вот в чём загвоздка: отношений. Не бездумного соития. Самому бы Кристоферу теперь знать, что теперь. От Дэй он ничего не слышал ровно сутки. Да, и не хотел он ничего слышать. Даже видеть. Взглянув на девушку - молодой человек бы просто рассыпался. То, к чему он относился так хрупко и то, чем гордился - растворилось за ночь. Но за какую ночь. Шистад изначально не хотел разрушать жизнь рыжей - чёрт, он далеко не гарант верности. Вернее, вообще не гарант. Не показательный парень с которым будут твёрдые и любовные отношения всю жизнь. Он не такой. Он - гниль, паразит, который живёт внутри органов, постепенно губя носителя. - Йен, - Кристофер просто произносит имя человека, которого до сих пор считает лучшим другом и надеется на понимание. И Йен понимает, кивает головой и хлопает друга по плечу, мол "забыли, братан". Ему ничего не остаётся, кроме как быть вовлеченным (хоть и косвенно) в этот сумасшедший дом, где сплошь и рядом анархия, алкоголь и обсценная лексика. - Может, вы хотя бы попробовали отношения? - маленькая надежда на счастливый исход не даёт старшему Куперу покоя. Я действительно хочу этого, Йен. Хочу так, что нутро на излом. Но я не то. Не тот. Не там. - Нет, - ответ короткий и чёткий. Именно так говорят люди, когда пытаются убедить всех в своей грандиозной лжи. Йентани знает это. Рыжая еле выдержала эту нудную пару по философии. Слова преподавателя просто не укладывались в голове, а стоило ей на что-то отвлечься, как последняя тоненькая ниточка смысла теряла всякие точки соприкосновения со столь серьёзным предметом. После той ночи прошла почти неделя. Почти неделя без Кристофера Шистада. Она видела его только тогда, когда брат со злостью прижимал его к внедорожнику. На парах они не виделись - то Кристофер, то Дэйна попросту пропускали их. Формула: "Если в аудитории есть Крис - Дэйны нет" работала не хуже апории Зенона про Ахиллеса и Черепаху. Она всё так же иногда садилась за стол Пенетраторов, но в подробности бесед не вдавалась. Хотя, ей как минимум, было бы интересно узнать о стрелке с Якудзами, почему и зачем. Она не жалела о той ночи, не была разбита, как все девочки, болеющие диагнозом Кристофер Шистад. Слегка растерянная, немного в своём мире и с большим вопросом: "Почему так?". Ни слёз, ни истерик. И, если бы она увидела его, то непременно обняла. Чуть позже, не сейчас. Томас Брэдли наконец-то добрался до сущности. Эта "маленькая забитая сущность" сидит внутри сильной девушки, поджав коленки. Тысячи правил, привитых отцом, тренером и, кто бы мог подумать, Кристофером Шистадом. "Держи осанку, будь сильной, работай в три раза больше, ты -никто, держи руль крепче, едь быстрее, мы не можем быть вместе, я разрушу твою жизнь" - весь этот калейдоскоп фраз заставил закрыться, запереться за семью печатями. Заставил не чувствовать. А Томас так искусно хочет вытащить это "я" в мир. В мир, где сначала оно пострадает. - Эй, красотка, - Сана добродушно улыбается, подхватывая подругу под локоть. Сана знает. - Не хочешь прошвырнуться по магазинам? - Я только за, - откладывает погрызенный карандаш в ящичек Дэйл. - Давно ничего не покупала. - Мне нужен красивый бирюзовый платочек. - Ты же не любишь разноцветные хиджабы, - хитро щурится Дэй. - Ну, и что? Теперь хочу, - Сана так по детски топает ногой, что Дэй на секунду задумывается: Сана ли это? - Ладно, хорошо, - Дэйна подкусывает губу, замечая в другом конце коридора Шистада, флиртующего с Абигейл Бронсом-первокурсницей. Надо же, всё становится как раньше, наверное. Всё же девушка улыбается и облегчённо выдыхает. - Ты чего? - хмурится Сана, но ответа ей не требуется. За эту неделю Бакуш не смела даже вскользь произнести треклятое: Ш и с т а д. - Пойдём? - спрашивает она, сама же ядовито косясь на Кристофера. Он чувствует этот взгляд. Смотрит на Сану, замечая яркие волосы. Но взгляд отвести от Бакуш не смеет. Сана, сверкая глазами, демонстративно разворачивается лицом к Дэйл, и девушки идут к выходу из колледжа. Шистад усмехается, возвращаясь к своему занятию. Парни сидят на лавочках в парке недалеко от колледжа. Это их место. Их парк. Их район южной части Осло. Энди качает ногой в стороны, противно шаркая по грунтовке. Голубые глаза сосредоточены на активно жестикулирующих руках Тэо. Тор Лунд наблюдает за голубем, клюющим что-то на земле. Движения птицы резки, но что-то заставляет его думать, что наоборот - плавные до безумия. Так и с их "бандой". Остервенело резкие, безумно плавные. Тор усмехается, поднимая взгляд на недоуменные лица друзей. - Что? - дёргает бровью он. Йен барабанит большими пальцами друг о друга. Губы сжаты, как у насупившейся уточки. Он резко расслабляет мышцы лица, слегка приоткрывая рот. Левую бровь сковывает небольшая судорога. - Что делать то будем? - хмыкает лидер. - Спасать свои задницы? - усмехается Крис. Он единственный, кто расслаблен. Сидит спокойно, отпивает капучино и наблюдает за девушками, которые проходят мимо импровизированного убежища. - Ты как всегда, - недовольно выдыхает Энди, сверкая голубыми глазами. - Хорошо, окей, - он хлопает ладонями по коленям и поднимает руки а-ля "скромно сдаюсь", - они избили Криса, мы избили Обье. Они напали на Эдди, который вне тусовки, вы такие распрекрасные, - Андреас смотрит на Шистада и Купера, - ворвались на их территорию и перебили машины. - Без нас, - обиженно вставляет свои пять копеек молчавший до этого момента Тэо. - Что немаловажно! - активно соглашается с другом Моен. - Вы же понимаете, что следующий их шаг вообще нереально угадать? - А чего гадать? Ждать надо, - пожимает плечами Тэо. - Ждать, пока они всех нас не перережут? - устрашающе усмехается Йен своей фирменной усмешкой. - Они хотят территорию, - Крис даже не смотрит на друзей, для него всё так очевидно. - С чего ты взял? - хмурится Энди. - У нас же договор. - И как? Придерживаемся его? Успешно? - смакуя задаёт вопросы Шистад. По правде говоря, Кристоферу относительно всё равно на эти разборки. У него совсем не отсутствует чувство страха, но то, в чём он регулярно принимает участие- сделало из него весьма жестокого парня. - А чего ещё им надо? Больше территория - больше распространение их алкоголя. Мы мешаем им, и они выбрали тактику хреновых запугиваний. Вы серьезно хотите участвовать в этой вакханалии? - Предлагаешь отдать им нашу часть города? - ошалело смотрит на друга Тор. - Да, - пожимает плечами Шистад. - Мы же не Мстители, не Супергерои, которые обязаны защищать тех, кто об этом не просит. - А твой брат, Крис? - приподнимает бровь Йен. - Он попробует эту хрень когда-нибудь, и пополнит больницы северного Осло. И что ты будешь делать? - Перережу всех, - уголок губы Шистада приподнимается, но сказано это было с таким леденящим душу тоном, что вряд ли это шутка. - Окей, здесь не я лидер, - Кристофер сдаётся под взглядом Йена. -Тебе решать, бро. - Покажем им, чья эта сторона, - взгляд Йена выглядит устрашающе. Сана нахмуренно смотрит на рыжую девушку, не веря своим глазам. - Серьёзно, Дэй? Когда я предлагала пройтись по магазинам и что-нибудь купить, я не имела в виду покупать машину! - Я просто подумала и... - Подумала? - едко перебивает Сана. - Садись, - ухмыляется девушка, открывая перед Бакуш пассажирское сидение новенького Karma GT. - Ты хоть водить умеешь? - недоверчиво пожимает плечами Сана. - О, да, - хмыкает самодовольно рыжая. - Это легче, чем велосипед, - она садится на водительское сидение и проводит рукой по рулю. Кажется, будто глаза становятся ещё темнее обычного. Любимый папочка приказал подготовиться к гонке - любимая дочка готова, как никогда. Человеческая кожа чувствует кожаную обивку руля. В области ладоней бешено горит, будто она окунула руки в снег и держала их там часа три. - Ты молишься? - ошалело спрашивает Сана, смотря на Дэйну, именно в тот момент, когда её губы шевелятся. Дэйна лишь лучезарно улыбается подруге. Жестокость, сумасшествие, погружение в молчание, всепрощение - то, что повторяли, словно мантру, чуть пухлые губы рыжей. Молитва Сатане. - Да, папочка? - отвечает на звонок Дэйна под вопросительный взгляд Йена. Близнецы коротают вечер четверга дома вдвоём. Вернее, Дэйл думает, что вдвоём. Ведь, сам Кристофер Шистад уже стоит напротив входной двери, решительно нажимая на звонок. Йен безмолвно поднимается, порываясь открыть дверь. - Кто это? - слышит девушка напряжённый голос отца. Судя по низкому, бархатистому голосу из коридора, никто иной, как Крис Шистад. - О, это Крис, - сердце пропускает несколько ударов, как только Шистад появляется в гостиной. - Привет ему. И, дорогая, ты купила то, что я просил тебя? - его голос, словно вязкая нефть сродня её взгляду. - Да, - она подкусывает губу, не в силах произнести "папочка" под насмешливым взглядом брюнета. - Прекрасно, милая. На следующей неделе можешь уже ездить на ней. Йенни привет. Люблю вас. - И мы тебя, - на выдохе произносит рыжая, кладя трубку. - Привет, - тут же соскальзывает с губ Кристофера. Девушка усмехается, поднимаясь с дивана и, подходя к Кристоферу, душит его своим чрезвычайно притягивающим ароматом духов и тела, при этом задыхаясь в Шистаде. Он едва расцепляет руки после неожиданного и необъяснимого его мозгу объятия. - - Xbox? - чешет затылок Йен, обескураженный столь странной встречей друзей или врагов, черт их разберёшь. - Я надеру тебе зад, -усмехается Шистад. И, будто, ничего не было. - Только уберите после себя, -пошло усмехается Дэйна, занимая свой любимый пуф у окна. Черт с два она сдастся и уйдёт в свою комнату. - Детка, ты всегда можешь присоединиться, - поддерживает её настроение Шистад. - Ну, как говорится, инцест - дело семейной, - Йентани поддерживает этот отвратный фарс. Пока Йен включает телевизор, Крис бесцеремонно смотрит на рыжую, делающую вид, что она очень увлечена чем-то в своём телефоне. Вот сука. Вот мудак. Фёдор Достоевский очень чётко определял такие отношения: "Какие-то два влюблённых друг в друга врага". А влюблённые ли? Враги ли? В твоём взгляде столько разочарования, Крис. В твоём взгляде столько любви, Дэй. Влюблённые враги? Нет, Фёдор Михайлович, сегодня вы не правы.