Мыс альбатросов

На фоне сверкающего моря кружили чайки, они то садились на воду, то снова взмывали ввысь, словно ожившие гребешки. Их крики смешивались с шумом волн, накатывающих на отлогий берег. И если чайки иногда замолкали — а ночью их вовсе было не слыхать, то монотонный шипящий звук моря не стихал ни на минуту. Гермиона его ненавидела, как и этот берег, это море, этот дом и эту маленькую кухню, где каждое утро собирались Тонксы. Будь её воля, на всех комнатах уже давно бы лежало оглушающее заклинание. Она спустилась к завтраку раньше обычного. Мистер Тонкс, явившийся на кухню последним, не изменяя себе, почитывал утреннюю газету. Время от времени он озвучивал подробности главной новости Магической Британии — несанкционированного проникновения в Министерство Магии Нежелательного лица №1. Андромеда стояла у плиты, со стороны жутко напоминая Беллатрису Лестрейндж. Но Белла на кухне — увольте… В столовой, за величавым резным столом с подсвечниками в виде черепов — ещё куда ни шло, но в этом доме столовая и просторная кухня были совмещены, а черепов Гермиона вообще нигде не видела, словно здесь и не жили добрую сотню лет тёмные волшебники. Кричер скрёб напольные доски вокруг стола. Сам Регулус с аппетитом уплетал поджаренный бекон с куском горячего хлеба. Даже Дора занималась сущей ерундой: меняла перед зеркальцем форму носа. Окна были широко распахнуты. Снизки ракушек, подвешенные над окном, мерно покачивались, соприкасаясь с тихим стуком. Солнечный узор причудливо раскрашивал столешницу и стоящий на ней волшебный приёмник. В последнее время он не выключался, так как все ждали возвращения в эфир Ли Джордана с новостями «Поттеровского дозора». Иногда голосом магического радио становился Люпин. Тонкс в такие дни не отходила от аппарата, поглаживала живот и жадно вслушивалась в любимый голос. Ремус всё чаще отлучался из дома. Сейчас приёмник молчал, издавая тревожный гул, когда Нимфадора задевала его локтем. Никто не знал, когда начнётся эфир. Гермиона с мрачной покорностью опустилась на стул напротив преступно расслабленного Блэка. Как он мог есть после того, что случилось? Да ещё с таким аппетитом! Разве несколько часов, проведённых в Министерстве Магии, пока люди Волдеморта распечатывали камины и пытались разобраться, кто напал на главу Комиссии по учёту маггловских выродков, для него ничего не значили? Мистер Уизли за это время постарел лет на десять, а Гермиона молила бога, чтобы её Оборотное зелье оказалось сварено лучше, чем то, что где-то откопал Гарри. Не варил же он его сам, в конце концов? Допросы, допросы, допросы, несколько часов ожидания в тесной приёмной. Был миг, когда Гермиона всерьёз испугалась, что больше не выйдет наружу, не увидит солнечный свет. Нет, произошедшее было слишком свежо в памяти. Кричер закончил уборку и принялся помогать Андромеде. Возвращение Регулуса с того света благостно отразилось на его характере. Или Блэк велел домовику быть приветливее с Тонксами? Грейнджер не слышала от эльфа ни единой гадости в адрес Доры или Теда. Всё-таки тот, кто любит, относится к людям добрее. Теперь Кричеру было кого любить. Регулус выглядел расслабленным: он переместил руку за спинку стула и откинулся назад. — Ты ничего не съела, Гермиона. Ломтик бекона? — предложила Андромеда, держа дымящуюся сковороду. — Спасибо. Я не голодна, — откликнулась Гермиона, свернув салфетку пополам. — Тед? — Что угодно, кроме овсянки, — отозвался мистер Тонкс, посмотрев на жену поверх «Ежедневного Пророка», в котором отгадывал кроссворд. — Не люблю, когда с утра каша в голове. За последние дни Гермиона уяснила, что у отца Доры своеобразное чувство юмора. — Лучше помогите найти слово. Кровожадная нежить. Восемь букв. — М-м, вурдалак? — предположила Нимфадора, уткнувшись в кружку с надписью «брюзга», бледневшую с каждым выпитым глотком горячего кофе. Мистер Тонкс сверился с клетками. — Нет, не подходит. — Ещё кусочек торта, хозяин? — трескуче спросил Кричер, гордясь тем, что ему доверили завершающее блюдо. Регулус отрицательно покачал головой. Он переместил руку локтем на стол, чтобы опереться подбородком на ладонь. — С шоколадным кремом и шоколадной крошкой, — ввернула Дора. — Дорогая, ты точно ждёшь ребёнка? — поинтересовался Тед. — Столько выпечки в последние недели… Может, ты попросту тортеешь? Тонкс возмущённо засопела. — Папа! Я беременна, поэтому у меня могут возникать самые безумные желания. Домовик изобразил подобие поклона в её сторону. Мистер Тонкс издал смешок и встряхнул газету так, что Гермиона невольно бросила взор на передовицу «Пророка», где красовалась кислая физиономия Долорес. Кто бы мог подумать! Какой конфуз! Позор! Самый разыскиваемый волшебник в Великобритании самолично явился в Министерство Магии со своими сообщниками и сорвал слушание по делу маггловских выродков, напав на главу комиссии в её же кабинете, поставил на уши все службы и благополучно скрылся. Прямо-таки растворился в воздухе! «Поделом тебе, старая гаргулья!» Гермиона ощутила волну гордости за Гарри: вот оно — долгожданное удовлетворение. Поставить злобную ведьму на место — самое приятное из того, что случилось за последние недели… не беря в расчёт добытый крестраж, само собой. Медальон Слизерина нашёл нового владельца, и хотелось бы верить, что на этом его перемещения закончатся. Грейнджер посмотрела на Блэка. Ей не терпелось обсудить их «приключение» во всех подробностях. Вчера у неё попросту не было сил на это, поэтому по возвращении она упала на кровать, раскинув руки, как делала только в детстве, и немедленно заснула. Её не смутила неудобная поза, одежда, открытое окно, из-за которого спальня за ночь заледенела. Она впервые как следует выспалась за бог знает сколько времени! Наконец Гермиона не вставала мешать варево, засыпать в котёл крылья златоглазок… Иной раз ей казалось, что не только её одежда пропахла водорослями, но и руки, волосы, она вся! После разговора с Флетчером Грейнджер твёрдо знала, что нужно делать, и неукоснительно следовала намеченному плану. Часть ингредиентов для Оборотного отыскалась в подвале «Гнезда» (кто-то из Блэков увлекался зельеварением), часть пришлось доставать в Лютном. Гермиона долго не решалась доверить Регулусу мантию-невидимку, но в итоге отправила его за шкурками бумсланга, затем за спорышем… Он с готовностью откликался на её просьбы, пару раз даже сменял Гермиону у котла, когда ложка для помешивания буквально выпадала из её рук. Как-то после очередной вылазки в Лютный она поймала его с серебряными ложками, на которых был фамильный герб Блэков. Гермиона не желала знать, как он их достал, лишь надеялась, что Регулус никого не убил в погоне за семейным сервизом. Одна из серебряных ложечек прямо сейчас звенела о края бокала. Регулус был слишком занят смакованием поданного ему кофе, чтобы обратить внимание на Грейнджер. Сложнее всего было уломать Уизли, а точнее, миссис Уизли. Именно Молли после долгих уговоров позволила Артуру взять Гермиону и Регулуса с собой, провести их в Министерство для подтверждения статуса крови. Волосы Рона и Джинни, снятые с расчёсок и свитеров, Молли отдавала так, словно её вынуждали расстаться с сокровищем. Гермиона вздохнула. Она безумно соскучилась по Рону! Будь она расторопнее, непременно шепнула бы Гарри: «Приходи на площадь Гриммо, там относительно безопасно», но при встрече с другом радость, что он цел и невредим, затмила разум и все мысли о будущем. Крестраж теперь у Гарри, но как он собирался его уничтожить? Он упомянул меч Гриффиндора, но достать его не представлялось возможным, разве что… Голос Доры вернул Гермиону в реальность. — Может, поганище, пап? — Нимфадора положила четвёртую ложку сахара в кружку, после чего Андромеда будто бы ненароком отодвинула от нее сахарницу. Мистер Тонкс покрутил карандаш в пальцах. — Это скорее болотное чудовище, внешне похожее на человека. Его тело на три четверти состоит из грибницы и лишь на одну — из отмершей ткани. Регулус сделал шумный глоток кофе и отставил чашку в сторону. — Иногда, — увлечённо жестикулируя, пустился в объяснения Тед, — его туловище заполняют черви и брюхоногие моллюски, образуя миниатюрную биосистему, поэтому нельзя со стопроцентной уверенностью отнести поганище к нежити. Однажды я видел покусанного им пациента, зрелище отвратительное. Кишки… — Не за столом, дорогой, — выразительно стрельнув глазами, сказала Андромеда. — Тогда дуллахан, — прошептала Дора, стоило матери отойти к плите. Отец понизил голос до минимума: — Нет, это разновидность привидений, у дуллахана нет головы, вместо неё… — Инфернал, — Блэк взмахнул палочкой, отправив посуду в раковину, и резко поднялся. — Восемь букв. Нежить. Весьма кровожадная, как я слышал. После укуса инфернала везти в Мунго уже нечего. Ах да! Приятного аппетита. Гермиона откинула салфетку, за время завтрака превратившуюся в шарик смятой бумаги, и вышла через дверь на террасу вслед за Регулусом. Мысли бились в её голове, сталкивались, рождая чудовищный по смелости план. Она едва поспевала за ним, шла, спотыкаясь о камни и корни, вылезшие на едва заметную среди пожелтевшей травы дорожку из щебёнки. Многие годы, пока домом почти не занимались, дикие растения медленно, но верно подкрадывались к проторенным человеком тропам. Морской ветер сделал прибрежные деревья сильнее, приземистее, выносливее, и они, одичав, наконец одержали победу. Понадобится помощь десяти эльфов, чтобы привести здешний сад в порядок. Да и само «Гнездо» снаружи было не так ухожено, как внутри. По облезлым стенам тянулся плющ с прозрачно-зелёными листьями, оплетая дом, как вздувшиеся вены — руки старика. — Всё в порядке? — поинтересовалась Гермиона, когда грохот волн отделил их с Блэком от остального мира. Она участливо положила руку ему на плечо. — Да, просто не люблю кроссворды, — излишне бодро ответил Регулус. — Итак? — Итак? — Во время завтрака ты чуть дыру во мне не протёрла. Конечно, я знал, что неотразим, но во всём должна быть мера. Гермиона покачала головой, не купившись на приступ бахвальства. Регулус ненадолго замолчал, но не сделал ничего, чтобы стряхнуть её руку. — Я завидую им. Завидую, — повторил он. — У Андромеды отличная семья. Совсем не похожа на Блэков, где всякий уродлив на свой манер. Все мы в чём-то жестоки, притом каждый по-своему. Даже по отношению друг к другу. — Я не знала всех твоих родных, но Сириус и Андромеда совершенно не похожи на то, что ты описываешь. — Сириус. Его язык был острее ножа. Его врагам приходилось несладко, если даже друзьям и близким он мог сделать больно одним словом. Энди… скажем так, ты не видела её в гневе. Салемские ведьмы покажутся невинными овечками на её фоне. «А ты?» — чуть было не спросила Гермиона, вовремя остановившись. — Представь пауков, запертых в банке, и поймёшь, о чём я. — Никто не идеален. — И-де-ал, — раздельно произнёс Регулус. — К нему мы все и стремились. — Хочешь, поделюсь секретом? Я всегда завидовала Уизли, — проговорила Гермиона, неуютно поёжившись под его удивлённым взглядом. — Мои родители часто отсутствовали дома — настоящие трудоголики. Им ничего не стоило сорваться с места и уехать в другую страну ради семинара по зубной эмали. Раньше мы часто отдыхали в лесу Дин недалеко от озера. Зимой там особенно красиво. Всё такое белое, чистое, как будто сложено из бумаги. Последний раз мы были там осенью. К вечеру пошёл ливень. Мы спрятались в машине от дождя, слушали радио и смотрели на огни автомобильных фар. Гермиона непроизвольно улыбнулась, представив оранжевые пятна на мокрой земле. — Они любили меня. Мама с папой. Но со временем всё больше отдалялись. Я не хотела пугать их, многое умалчивала — боялась, что они не отпустят меня в Хогвартс, если узнают, что за моим лучшим другом охотится самый страшный волшебник на свете. Магия воздвигла между нами стену, и с каждым годом она лишь росла. С другой стороны, Уизли всегда были мне рады. Я стала чаще проводить каникулы в «Норе», оставаться там на праздники. Даже на Рождество! Мне было стыдно из-за того, что я не хочу домой. Мир без волшебства стал скучен, словно потерял краски. А в доме Уизли было весело, несмотря на странные рождественские свитера и плум-пудинг. (1) Молли всегда перебарщивает с сахаром в тесте, но мне не хватает смелости сказать ей об этом. Один раз я чуть не сломала зуб из-за попавшейся в начинке пуговицы. — Я ни разу не пробовал плум-пудинг, — задумчиво сказал Регулус. — Да ты шутишь?! Это же рецепт идеального праздника! — И у меня никогда не было странного рождественского свитера. — Кажется, я знаю, что подарить вам в Сочельник, мистер Блэк, — проговорила Грейнджер. Регулус с интересом посмотрел на неё сверху вниз. — Я, между прочим, тоже немного вяжу. Мы обязаны восполнить пробелы в твоём рождественском невежестве! — деловито сказала Гермиона и грозно предупредила: — Только посмей раскритиковать мой свитер! Регулус рассмеялся. Она не хотела признавать, что иногда, очень-очень редко, он был сносен. На его лице была странная улыбка, дразнящая и нежная одновременно, что так отличалась от его обычной надменной ухмылки. Обычной… Но знала ли Гермиона его вообще? Что она видела, кроме красивого лица и напускной надменности, по-видимому, наследственной. Она не знала ничего о нём. Ничего. Гермиона закусила губу, ногти впились в ладони. Она подошла ближе и внимательно заглянула ему в глаза. — Можем ли мы начать сначала? — Извини? — Наше знакомство не задалось, — сказала Грейнджер, поколебавшись. — Это несправедливо. Мы не имели права требовать от тебя помощи после того, что случилось. Я знаю, ситуация поймала тебя врасплох, и это, вероятно, послужило причиной того, почему ты был груб, высокомерен, дерзок… — Ничего себе, — присвистнул Регулус, — это лучшее извинение, что мне доводилось слышать. — Сам посуди: у тебя появился прекрасный шанс прожить целую жизнь. Я бы хотела, чтобы мы стали в ней друзьями, — с неловкой улыбкой продолжила Грейнджер и протянула руку. — Это возможно? Всё заново, всё с нуля. — Друзьями, да? — Блэк с любопытством склонил голову набок. Он медлил, заставив Гермиону нервничать, но всё-таки ответил на рукопожатие и легко сжал ей пальцы. — Как ты и Гарри? Или как ты и Рон? Гермионе не понравилась его интонация и то, как он разделил мальчиков. — Мы могли бы попробовать, — добавил Регулус, не дождавшись ответа. — О! Ну… это здорово… Грейнджер выдохнула, аккуратно вытянув ладонь из его захвата, и скрестила руки на груди. — Так что же вчера произошло на самом деле? Ты видела Гарри с медальоном? Мысленно она поблагодарила его за шанс замять неловкость. — Да! Он оглушил Амбридж и воспользовался Перуанским порошком мгновенной тьмы, чтобы сбежать. Мне удалось обменяться с ним парой слов. — Странно, что вы ограничились только этим. Я имею в виду, почему ты не ушла вместе с ним? — Потому что не могла подвести тебя, — сказала Гермиона, — и мистера Уизли. — Да? — без энтузиазма отреагировал Регулус. — Значит, крестраж теперь у Гарри. — Его ещё надо как-то уничтожить. — Кричер что только ни перепробовал… — У него не было яда василиска! — самодовольно произнесла Гермиона. — Он практически прожёг дневник Риддла, когда Гарри проткнул обложку клыком василиска на втором курсе. — Дора рассказывала о Тайной Комнате. Поттер убил змея Салазара Слизерина. С ума сойти! — Гарри убил его мечом Годрика Гриффиндора. Меч закалён кровью василиска! Им можно уничтожать крестражи, поэтому Дамблдор оставил меч Гарри, но министр не позволил забрать реликвию одного из Основателей обыкновенному школьнику. Это значит, будь у нас меч, мы смогли бы избавиться от медальона, — на одном дыхании выпалила Грейнджер. — Звучит логично, но нет, — сказал Регулус, стряхнув невидимую пылинку с манжеты. — Я не готов сложить голову за ваше правое дело. Один раз ещё куда ни шло, но дважды… — Я пока ничего не предложила! — Я понял, к чему ты ведёшь. Вот только не надо пытать меня щенячьим взглядом, у меня высокая сопротивляемость к нему, выработанная годами. Вы сумасшедшие. Ты, Уизли и Поттер. Иначе бы тебе и в голову не пришло выкрасть меч из Хогвартса. — Значит, ты такой же, раз подумал о том же, — с нажимом произнесла Грейнджер. Регулус сорвал с ближайшей ветки небольшое сморщенное яблоко, взвесил его на ладони и подбросил. — Меч находится в кабинете Снейпа, так? — Ещё бросок. — Как ты себе это представляешь? Мы придём к нему и попросим отдать оружие против Тёмного Лорда? — Блэк сжал плод в руке до хруста. — Разве что он грохнется в обморок, увидев меня живым и невредимым. Чёрт, я бы хотел это увидеть, но не ценой своей жизни. У Гермионы был ответ и на это. — Мы воспользуемся Оборотным зельем и отправимся в Хогвартс! Я сварила достаточно. Регулус застонал. — Ни следа здравого смысла, одни спонтанные решения. Давай уточним кое-что: ты предлагаешь мне выкрасть один из самых важных исторических объектов волшебного мира? — Кто бы меня учил! Я давала тебе мантию-невидимку для поиска ингредиентов, а не для кражи серебра. — Нельзя украсть то, что и так принадлежит мне! Флетчер не имел права распоряжаться имуществом моей семьи. Я лишь вернул награбленное. Никого даже не покалечил в процессе. — Какое великодушие. Ты подвергал себя опасности! По лицу Регулуса поползла улыбка. «Плохой знак, плохой знак!» — Волновалась за меня, да? Гермиона насупилась. — Очень странно, — вслух рассуждал Регулус. — Ведь тогда мы ещё не были друзьями. — О, замолчи! Тебя поэтому выставили из Пожирателей — за паршивое чувство юмора? — Это семейная черта, — сообщил Блэк, надкусив яблоко. — Совсем кислое. Как же твоя вера в Поттера и Орден? Они сами не справятся? — Невинных людей сажают в Азкабан, а та уродливая скульптура… Ты же видел, какое место уготовано магглам! — напустилась Гермиона. — Неужели тебе всё равно? Знаешь, что я почувствовала, когда мы спасли братьев Криви? Линия его губ чуть искривилась, как всегда, когда речь заходила о магглах или магглорождённых. В эту минуту сходство с Сириусом испарялось. — Удовлетворение! Радость! — торжественно произнесла Гермиона. — Избавь меня от нотаций, Си, — с видом великомученика пожаловался Регулус. Гермиона понятия не имела, кто такая эта «Си» и почему он окрестил её подобным образом. Может, так звали няню, заставлявшую его мыть руки перед едой и чистить зубы после? И бывают ли у волшебников няни? Может, детьми занимаются специально обученные эльфы-домовихи? Неважно. Она должна до него достучаться, отыскать нужные слова, подстегнуть к действию. Но как это сделать, если у него совершенно иные принципы? Может быть, хороший пинок проймёт его? Есть ли смысл упорствовать? Внезапно он охнул, будто получил бладжером в живот. — Что случилось? Побледнев на глазах, Регулус закатал рукав водолазки и брезгливо изучил воспалившуюся метку. Глядя на неё, Гермиона шёпотом уточнила: — Тёмный Лорд? Вымученная улыбка Блэка оказалась жалкой, когда он сказал: — О Мерлин, ничто так не возвращает в реальность, как боль от его метки. Сочувствия у Гермионы резко поубавилось. — В реальность, говоришь, — она схватила его за ноющее предплечье, отчего он резко втянул носом воздух. — Сколько человек должно погибнуть, пропасть без вести, отправиться в лапы дементоров, чтобы ты очнулся? Это не прекратится, пока «Сам-Знаешь-Кто» ходит по земле. Ты не будешь свободен. Она ударила наугад, но попала в слабое место. Регулус с изумлением уставился на неё, но огрызаться не посмел. — У тебя гораздо больше общего с моей семьёй, чем ты думаешь. Гермиона хмыкнула. — Я отправляюсь в Хогвартс. Ты едешь? В ту же секунду он без раздумий ответил: — Еду.

* * *

Поезд выплюнул в небо облако пара. Гермиона стояла на краю платформы, сжимая в руке билет, и вспоминала далёкий день, когда впервые увидела Хогвартс-экспресс. Со стороны он походил на старинный паровоз. Поезд как поезд, ничего особенного. Разве что цвет вагонов был алым, а не зелёным. Однако, скрытый от маггловских глаз, он из года в год исправно увозил юных волшебников в сказку. Так было раньше. Что ожидало детей теперь, Гермиона боялась представить. Молли и Артур порывались прийти и проводить её, но она запретила. Едва ли миссис Уизли смогла бы сдержать слёзы. Лишнее волнение и внимание Грейнджер было ни к чему. Ремус помог ей с тележкой. Выглядел Люпин неважно. Слишком мало времени прошло с полнолуния. — Смысла отговаривать тебя нет? Гермиона с признательностью посмотрела на Ремуса. — Никакого. Он со вздохом оглядел платформу, словно надеясь отыскать среди колонн мальчишеские силуэты из прошлого. Вместо них возле поезда прохаживались волшебники в чёрных мантиях. — Пожиратели смерти? — Они самые. Или люди из Министерства. Сейчас между ними мало разницы. Расставлены по всем местам, хоть как-то связанным с Гарри. В Хогвартсе их не станет меньше. — Знаю. — Меч Гриффиндора хранится в кабинете директора. Чтобы попасть туда, придётся постараться. У тебя есть план? — получив кивок, Люпин немного успокоился. — Ты по-прежнему не хочешь рассказать, зачем Гарри понадобился меч? — Простите, Ремус. Это не моя тайна. Профессор Дамблдор хотел, чтобы артефакт Годрика Гриффиндора был у Гарри. Он прямо указал это в своём завещании. Это важно. — Я полагал, что ты так ответишь. Боюсь, Снейп — не единственный, кого стоит опасаться, — сказал Люпин, передавая клетку с Сычиком подошедшему Блэку. — Ты имеешь в виду Кэрроу, — произнёс Регулус. — Едва ли Азкабан прибавил им мозгов. Машинист дал предупредительный гудок. — Нам пора. Надо занять купе, — сказала Гермиона. Ремус по-отечески обнял её. — Иди, я догоню, — произнёс Регулус. Грейнджер направилась к составу, оглянувшись через плечо на Ремуса. Он что-то говорил Блэку, в конце они пожали друг другу руки. Гермиона остановилась и подождала Регулуса, толкающего тележку с их вещами. — Что он сказал? — Люпин? Просил крутить ручки приёмника. «Ромул» обязательно передаст привет. Большинство пассажиров уже разошлись по вагонам. Регулус быстрым шагом пустился в путь по тамбуру, заглядывая в купе через стеклянные двери. Гермиона шла за ним, постоянно поправляя рыжую косу. Ребята, которые бы никогда не подошли к Гермионе Грейнджер, с готовностью приветствовали Джинни Уизли — одну из самых неунывающих и смешливых девушек школы. — Здесь не занято, — Регулус раздвинул дверцы купе и пристроил вещи на багажную сетку. Напоследок Сычик клюнул ему пальцы, не признавая в Блэке хозяина. Гермиона сняла сумку с плеча. В прошлые годы экспресс был переполнен. Сейчас часть купе пустовала, а в общем вагоне привычное число студентов сократилось вдвое. Она надеялась, что Невилл и Луна захотят к ним присоединиться и что они оба просто опаздывают. Возможно, они вовсе не явятся. Августа Лонгботтом будет тысячу раз права, если не пустит единственного внука в замок, кишащий Пожирателями смерти. Поезд постепенно набирал скорость. Гермиона высунулась в коридор и увидела Невилла, с грохотом катившего за собой два чемодана: свой и семенящей следом Лавгуд. Он тоже заметил Грейнджер и помахал рукой. Гермиона обернулась к Регулусу, чтобы закончить начатый утром инструктаж. — Сейчас сюда зайдут наши друзья. Невилл немного стеснительный, не подкалывай его и не обижай. К Луне это тоже относится. — А с ней что не так? — С ней всё так, просто она немного странная. Блэк откинулся на спинку сиденья и ослабил воротник. — В смысле… — он покрутил пальцем у виска. — Я сказала «странная», а не «ненормальная», — огрызнулась Гермиона. — В час дня по вагонам пустят тележку со сладостями, — фирменным тоном старосты произнесла Грейнджер. Поймав собственное отражение в оконном стекле, она приуныла. Казалось, что друзья раскусят её в один миг. — Обязательно закажи что-нибудь, например, желатиновых червячков или друбблс. Рон их обожает. Регулус наморщил лоб. — Хогвартс-экспресс не сойдёт с рельсов, если я возьму шоколадную лягушку? Иногда он бывал невыносим. — Привет! — воскликнул Невилл, показавшись на пороге купе. — Мы обошли все вагоны, разыскивая вас. — Опасались, что вы не приедете из-за того, что директором Хогвартса стал Снейп, — напрямик произнесла Лавгуд. — То же могу сказать о вас, — откликнулся Блэк, сияюще улыбаясь вошедшим. — Как каникулы? Надеюсь, лучше наших. Луна уселась напротив него, звеня серьгами-виноградинами. — Мне очень жаль, что ваш праздник был сорван. — М-м… спасибо, Луна, — промямлила Гермиона. — Мы с папой почти сразу аппарировали, хотя я хотела остаться, чтобы помочь вам. Надеюсь, никто из гостей не пострадал? — Нет, — солгал Регулус. — Всё закончилось хорошо. Я немного приболел — ерунда, перенервничал. — Что случилось с Гермионой? — спросил Невилл, устроив на коленке Тревора. — Успела скрыться. К сожалению, я не знаю, где она сейчас. — Может быть, она вместе с Гарри? — предположила Луна. — Пусть у неё всё будет хорошо. Грейнджер заёрзала на сидении. Гермиона не подозревала, что так много значит для Луны, учитывая былые разногласия. Если бы она только могла её обнять и успокоить… — Вы видели свежий номер «Придиры»? Папа подробно описал самые важные события последнего месяца. Мы предполагаем, что в Азкабан отправляют не всех арестованных волшебников. Некоторых отсылают на опыты «Сами-Знаете-Кому». Гермионе стало не по себе от уверенности в голосе подруги. — Твой отец не боится, что Пожирателям смерти это не понравится? — «Придира» — голос волшебного мира, — с важным видом изрекла Луна. — Люди должны знать правду. А ещё мы опубликовали статью о «Поттеровском дозоре». Классно ребята придумали с радио! Надо поддерживать Гарри, где бы он ни находился. Я уже отправила на станцию несколько писем. Вдруг он услышит, когда Фред и Ли будут зачитывать послания? Я специально написала их на зелёной бумаге, это цвет надежды. — Бабушка каждый день слушает «Дозор», хотя раньше терпеть не могла радио, — сказал Невилл. — Вы не знаете, зачем Гарри напал на министра? Его же чуть не поймали! — Он напал на Амбридж! — подхватила Луна. — Она странная. Как можно любить кошек и при этом быть таким злым человеком? — Фред и Джордж здорово её изводили. Во дворе ещё остались следы зачарованного болота? — подмигнув, спросил Невилл. — Как считаешь, Рон? — Я? Гермиона сунула в руки Регулуса упаковку совиного печенья для Сычика. — Конечно, остались, — с нервным смешком ответила Грейнджер. — Профессор Флитвик сказал, что это было первоклассное волшебство! Все четверо немного помолчали, прислушиваясь к стуку колёс поезда. — Рон, а ты разве не должен быть сейчас на собрании старост? — поинтересовалась Луна. — Я? Гермиона содрогнулась. То, что Рон — староста факультета, напрочь вылетело у неё из головы. — Д-да, тебе надо в вагон старост, — проговорила она со стоном. Ах, если бы пойти туда вместе с Регулусом и подсказать ему, что к чему. Он же никого не знает… Что ж, по крайней мере, его недоумение легко вписывалось в привычное состояние Рона: Уизли частенько манкировал обязанностями по обходу вагонов. — Точно! Как я мог забыть? Если не вернусь вовремя, купите мне пачку друбблс, — попросил Блэк, насмешливо взглянув на Гермиону. Следующий час она мало вникала в происходящее, односложно отвечая на вопросы Невилла и Луны. Все её мысли были с Блэком. Если его раскусят — им конец. «Как быстро после вызова появляется наряд авроров?» Она перебрала сотню вариантов дальнейшего развития событий, начиная с экстренного торможения поезда и заканчивая нашествием дементоров. Регулус вернулся не один, а в компании Симуса Финнигана. — Джин, Нев, Луна, привет! — с порога прокричал Симус. — Вы, конечно, уже в курсе, кого назначили директором? — Снейпа, — угрюмо отозвалась Гермиона. — Угу, — Симус ударил по полке для багажа. — Вышел сухим из воды. Не знаю, как вы, а я не намерен сидеть сложа руки! Не пора ли нам возобновить собрания Отряда? — Ах, это было бы здорово! — оживился Невилл. — Только кто будет их проводить? Гарри многому меня научил. Без него и Гермионы О.Д. не будет прежним. — Джинни, как насчёт тебя? — Симус посмотрел на неё в упор. Чужое имя непривычно резало слух. Гермиона была озадачена. Ей удалось видоизменить волшебную палочку с помощью маскирующих чар, но как она покажет ребятам патронус? А если попросят изобразить фирменный Летучемышиный сглаз Джинни Уизли? — Не думаю, что наберётся много желающих. — О-о, — с наигранной беззаботностью протянул Блэк, прислонившись к дверям купе. — Тут ты ошибаешься. Братья Криви пришли от идеи Симуса в восторг. Гермиона почувствовала себя так, будто из лёгких выпустили воздух. — Колин и Деннис в поезде? — сдавленно спросила она. — Да, наткнулся на них при обходе вагонов. Передавали тебе привет. У неё возникло ощущение, будто ироничный взгляд Регулуса проникает сквозь кожу. Только ему удавалось так смотреть на неё, что всё внутри переворачивалось. Если честно, Гермиона не рассчитывала на благоразумие Криви. На что они надеялись? Слизеринцы прекрасно знали, что Коллин и Деннис — магглорождённые. Это доставит массу проблем. И Кэрроу знали. И Снейп. — Хорошо, — сказала Грейнджер, ощущая себя поводырём слепых котят. Теперь она понимала, о чём толковал Гарри на пятом курсе. Что может быть страшнее, чем брать ответственность за чужие жизни? Она знала, что просто не будет. — Замётано! — просиял Симус. — Отряд Дамблдора снова в деле! — торжественно провозгласил Невилл. — Мы дадим бой!