Dark wings

      Пак Чимин хитро улыбается, скрывая свои глаза полумесяцы. Я всегда смеялась с того, что когда это парень смеётся, то совсем ничего не видит, ибо глаза закрываются. Сейчас же мне далеко не до смеха, хочется выть о бессилии, я же спалилась. Мне немного страшно от того, что будет дальше. Я знаю, что сама виновата. У меня был час на прощание либо объяснение, однако я выбрала только первое. И теперь я не знаю, как выкрутиться из этой ситуации. Где же мой ангел хранитель Мин Юнги, когда он так сильно нужен? Я могла бы спрятаться за маской, которую держала в руке, но не успела. Просто не успела, и Пак заметил меня. — И почему я совсем не удивлён, встретив тебя здесь? — Надменно цедит парень. — Ты слишком предсказуема, Минсон. Мы были уверены, что ты не сможешь сидеть спокойно в доме Инсока, не в твоём это характере. Беглянке пора вернуться, и именно сейчас мы должны провернуть это дело. Я молчу. Выбрала именно это, как самую лучшую и безопасную для себя позицию. Это максимально не правильно. Но мне просто не осталось ничего больше, кроме как именно молчать и покориться. Начинать истерику и защищаться нет смысла. Просить защиту у Кима, пытаясь привлечь его внимание? Бессмысленно. Пак Чимин, вероятно, перевернёт это не в мою сторону. С появлением в моей жизни Кима я сдала позиции, больше не сильная, слабая. — Будь хорошей девочкой, не твори глупости, — Шепчет парень из медведей и грубо хватает меня за руку, притягивая ближе к своему телу. — Сделай вид, что ты моя спутница и тебе стало плохо в начале вечера. Мы возвращаемся в особняк Чонов, у главы есть очень много вопросов к тебе. А сейчас это не ты, у тебя мастерски получается путать людей и становиться кем-то другим. В ответ я закатываю глаза и выполняю всё то, что парень мне велит. Я играю, но знаю, что данная выходка не останется незамеченной. Я в платье, что подарил мне Джун, поэтому знаю, что он поймёт, что со мной что-то случилось. Но только и это не сулит ничего хорошего. Я просто приведу его к ниточкам, что связывают меня с кланом Чонов. Вот только к тому моменту я скорее всего буду уже мертва. — Сейчас ты наденешь мою маску, и мы оба выйдем отсюда через чёрный ход. Ты ведь не хочешь проблем? — Пак сильнее прижимает меня к себе, выводя из главного зала. Везде снуют туда-сюда официанты, разносят комплименты в виде шампанского по приходу гостям, которые только прибыли на вечер. Замечаю Ким Намджуна, мило болтающего с мэром и его женой. Бросаю на него последний взгляд, хочу запомнить его именно таким: красивым, одновременно далёким и моим. Оглядываюсь по сторонам, ища спасение в лице Мин Юнги, надеюсь, что он всё же здесь и сможет мне помочь, однако не нахожу. Нужно было просто уехать с ним, а я не послушала, глупая. Меня до чёртиков удивляет вся это свобода действий Чимина, то как он беспрепятственно выводит меня из особняка. Как его люди подстраховывают в случае чего. Хмыкаю от понимания, что парень оказался гораздо умнее, что всё это было спланировано. А я всегда недооценивала вечно правильного бывшего соратника. Начинает казаться, что он уже давно вёл двойную игру. Ведь находясь под крылом Хосока, такого поведения за ним не было замечено. Садимся в машину, тёмный внедорожник, где замечаю не только мужчин, что находятся в подчинении Чимина, но и людей главы. Это плохо и ничем хорошим не закончится. Я подписала себе смертный приговор, понимаю. Да что тут, я знала, что так будет. Что ещё я ожидала, когда только начала склоняться на сторону предательства? Да, я не принадлежу клану медведей по крови в чистом виде. Она течёт в моих венах, это правда, но уже давно потеряла чистоту, в тот самый момент, когда я только появилась в утробе матери, когда стала принадлежать тиграм и они сами начали существовать. Я тёмное пятно на чёртовом генеалогическом древе. Но разве меня это волнует? Абсолютно нет. Если они знали, что я дочь предательницы, то с самого начала я была бы обречена на смерть, от которой меня так умело спас мой уже почивший аджосси. Смерть была бы самым простым исходом для меня. Вот только, такого подарка за предательство мне не подарят. Меня растопчут и уничтожат, заживо срежут тату, что так старательно набивали пару дней назад. Применят тысячи различных вариантов пыток и наказаний. А потом, когда сил молить о смерти уже не останется, пристрелят как помойную крысу, кем я и являюсь в данной ситуации. Мы едем в абсолютной тишине. Когда выезжали с территории особняка Кимов, я заметила того, кто мог бы спасти меня сегодня, кто бы увёз далеко, вот только я не позволила. Да, я заметила Мин Юнги. Он замаскировался, спрятал свой байк, ждал меня, поглядывая на часы. Вот только я не вернусь. Боюсь, что с этим парнем я уже никогда не смогу встретиться. Не смогу никогда узнать, что же такое он собирался мне рассказать в Дегу и почему собирался увести именно туда. Чоны ждали меня с распростёртыми объятиями, если можно так выразиться. На посту стояло слишком много охраны, человек семь, если быть точной. На парковке столько же нас встретило громил с пушками, что были нацелены только на меня. Весь клан был на ногах. Ещё сидя в машине я задумалась о том, что есть тот, на помощь которого я могу рассчитывать в стенах клана медведей. Чон Чонгук, он ведь знает всю мою историю, он обещал помочь в случае чего. Я уже совсем отчаялась, если решила положиться на ещё одного парня, что любит меня. Глупая маленькая девочка. Лучше уж смерть, чем быть обязанной парню, что никогда не был и не будет мной любим. Пак Чимин будто бы прочитал мои мысли прокашлялся и заявил, что Чонгука в особняке нет. Его отец сослал того вместе с Хосоком, чья операция отложилась на несколько дней, чтобы не мешать главе разбираться со мной. Парень вводит меня в сопровождении громил в главный зал. Замечаю главу Чона, восседающего в огромном кресле на возвышенности, всем своим видом этот человек показывает своё превосходство. Глава есть глава. Он кивает, и Чимин отпускает меня, подталкивает ближе к старшему Чону и отходит назад, останавливается у двери в помещение. — Не думал, что ты когда-то предашь меня, Ли Минсон, — Начинает глава. — Ты так сильно разочаровала меня. Мужчина смотрит мне в глаза не прерываясь, поглаживает одной рукой подлокотник кресла и ухмыляется. — Я тоже рада вас видеть, — Отвечаю в наглой манере, блещу сарказмом. Что-то мне подсказывает, что делаю себе только хуже. Вот только это так просто из характера не выбьешь. Духом я ещё не пала в полной мере, постоять за себя хоть немного ещё смогу. Мне не страшно и хочется показать свою уверенность в полной мере. Передо мной настоящий убийца моей семьи и частичка её в одном лице. В лице, которое хочется уничтожить. — А ты слишком смело себя ведёшь, девочка, — Смеётся. — Знаешь, зачем ты здесь? — Думаю, что вы сами хотите мне рассказать об этом. — Я всё ещё смелая. Возможно даже слишком. — Мне нравится твой настрой и твоя смелость. Вот только сейчас я немного подкорректирую твоё настроение. Глава встаёт и берёт в руки чёрную трость с головой медведя у основания. Он подходит ближе ко мне, несколько секунд смотрит прямо в глаза, хитро ухмыляется, а затем замахивается. Я мычу о боли. Мужчина ударил тростью по моим ногам, отчего я тут же падаю на колени у его ног. Больно, очень, но я не этого не показываю. Всё так же смотрю в его глаза снизу вверх, подняв голову. — Крепко держишься, молодец, — Глава Чон обходит вокруг меня. — Я проверял насколько ты расклеилась, а ты всё такая же стойкая, как и года два назад. Помню, как ты просила Ли Инсока научить тебя стрелять, как умоляла меня принять тебя в клан, чтобы работать на равне с мужчинами. Мне всегда нравилась твоя самоотверженность и тяга к приключениям, к насилию. Мужчина хватает меня за подбородок, сжимает его с силой, а затем отпускает, влепляя пощёчину. Да такую сильную, что щека начинает гореть моментально. — Мы оба понимаем что ты здесь делаешь, ты предательница, и я должен решить твою судьбу. Ты девушка, и я буду чувствовать себя извергом подвергая тебя таким же наказаниям, как мужчин. Вот только, ты всегда выставляла себя с силой любого парня. О, ты была очень хороша на любых заданиях. Ты и мой сын всегда были лучшими. И как же сильно ты меня разочаровала, не справившись с простым заданием. Девчонка, как оказалось, яиц и члена между ног у тебя нет. Ты слабая шлюха, что ведётся на красивую мордашку. Ты влюбилась, — мужчина начинает злорадно смеяться. — Поставила свои интересы выше наших, перестала приносить пользу клану, решила сбежать. Наглая девчонка. Ещё один удар, на этот раз он пришёлся на спину. Я вскрикиваю и падаю на пол, приземляясь на ладони. Снова возвращаюсь в стойку на коленях, а глава Чон продолжает свой монолог. — Мой сын отлично справился со своей задачей. Он всё время следил за тобой и понял, что ты скрываешь. Что ты не только из-за задания трахаешься с Кимом, да ты ещё и по уши влюблена в него. Я абсолютно не понимала о чём идёт речь. Меня предал Чонгук? Он обо всём рассказал отцу? Не может такого быть. Не поверю ни за что. — Ты бы видела сейчас своё лицо. — Смеётся. Чёрт. Я уже ненавижу его смех. — Это был не Чонгук, как ты могла подумать. Этот парень слишком разбалован и влюблён в тебя. Мало кто знает, но у меня не один сын. Даже Чонгук этого не подозревает, но в неведении ему осталось быть не так долго. Чимин отлично скрывал эту тайну вместе со мной всю свою жизнь, довольствовался малым и вырос настоящим мужчиной и достойным медведем. Сейчас же мой мальчик заслужил фамилию Чон. Как ты считаешь, я прав? Хорошо, можешь не отвечать, но я то знаю, что ты, как весьма способный стратег, можешь оценить парня по заслугам. Я молчу. Глава кивает одному из громил. В ту же минуту удар по рёбрам ногой сокрушает моё тело, затем ещё один и ещё. Я не успеваю безопасно упасть и ударяюсь лицом о мраморный пол. Чёрт, кажется, сломала нос, но другая боль перекрывает эту. Кровь фонтаном хлынула, стекая на мою толстовку, а затем капая на пол. Я не успеваю осознать тот факт, что Пак Чимин является сыном главы. Почему же они это скрывали? И кто его мать? Думать не даёт новый поток информации. Я не думала, что в этой ситуации может произойти что-то похуже. — Знаешь, Минсон. Недавно я проследил одну очень интересную информацию. У жены моего друга и соратника Ли Инсока была сестра, и они вместе с мужем попали в автокатастрофу. У пары была дочка, твоего возраста. Я был полностью уверен, что речь о тебе, вот только, девочка умерла в автокатастрофе вместе со своими родителями. Её тоже звали Минсон. И исходя из этого я решил, что мёртвая воскресла. Понять к чему клонит этот человек не составило большого труда. В голове проносится только одна мысль: «Он знает». — Я решил спросить у своего друга, что же это такое? Почему мёртвая девочка здесь? Инсок пытался меня убедить, что произошла ошибка с документами. Что тебя на самом деле не было в машине с родителями. Я поверил своему другу. Он самый верный мой человек, он не будет лгать. Все сомнения рассеялись тогда, когда мне в руки попались твои фотографии с новой причёской. Ты всегда мне кого-то напоминала, но я не мог понять кого. И, увидев, я сразу вспомнил. Мою двоюродную сестру. Ты была её точной копией. Телосложение, черты лица, даже тот самый боевой дух. Но отличались глаза. Наверное, именно они меня запутали. Тогда я попросил Чимина внимательнее следить за тобой, обыскать дом Инсока и выделенный тебе пентхаус. Какого же было моё удивление, когда парень в твоём сейфе обнаружил очень интересную вещицу. Чимин прислал мне копию документов. Это было свидетельство о рождении некой Мин Сон. В графе о родителях рисовались имена моей сестрёнки и сукиного сына Мина. Я был так зол, так зол. Минсон и Мин Сон. Какое же интересное совпадение. Я понял кто ты есть на самом деле. Пропавшая девочка, как же смешно, что ты была всё время под носом. Наследница Тигров. Это смешно. Мне вот хотелось бы знать, кто рассказал тебе, как ты получила данные о своём рождении. Я знаю, это не Ли Инсок, так кто? Тот мальчишка, Мин Юнги, что увозил тебя сегодня? Мне хочется знать кто он такой. Я уже пробиваю. Поверь, он не останется в живых. Глава прокашлялся. — Я приказал привести ко мне Ли Инсока. Рассказал ему, что всё знаю. Он так защищал тебя. Так клялся, что ты ни в чём не виновата. Что ошибки родителей не ложатся на детей. Я бы согласился с ним, в иной ситуации я бы тебя пожалел. Ты была совсем невинной маленькой девочкой, когда попала сюда. Но ты такая же, как твоя мать. Предательница. Такая же как Ли Инсок, что ослушался моего приказа. Он поплатился жизнью за твою. Вот только когда встретишься с ним в аду, не забудь передать, что его жертва была напрасна. Я так не хотел убивать его… — Тварь. — Кричу я на главу, пытаюсь вскочить на ноги, чтобы дотянуться и ударить, но не выходит. Ноги не держат, сказались удары. Так в добавок ко всему я получаю ещё один, снова по спине тростью. — Не нужно таких слов, девочка. Я подумал, что пока не убью тебя. Я всё ещё хочу, чтобы медведи главенствовали в Сеуле. Твоё тело поможет мне уничтожить Кима, ты будешь приманкой. Интересно, как скоро он объявится. Или всё-таки ты просто шлюха, что ему никогда и не была нужна. Вот будет интересно это узнать. Тогда, прости, ты точно умрёшь. Знаю, что мой сын возненавидит меня, когда я подпишу смертный приговор его любимой, но у нас не должно быть привязанностей, не должно быть слабостей. Я скулю от боли. Этот человек уничтожает абсолютно всё, что я люблю. И сейчас он хочет уничтожить ещё одного. Нет, я просто не могу этого ему позволить, но в то же время пока я могу только скулить от боли, молча ронять слёзы и истекать кровью. — Он звонит. — Пак Чимин подходит к главе и протягивает мобильный телефон. — Здравствуй, Намджун, чем же я заслужил такой поздний звонок. Я слышу его голос по ту сторону звонка. Он родной, и я так сильно скучаю, так хочу уткнуться носом в его шею и вдохнуть запах кофе. Он зол, он очень зол сейчас, я слышу и нотки отчаяния в его голосе. — Пак Даин? Да, я знаю эту девушку, сейчас мы отлично проводим время вместе. — Отвечает глава Чон. Он кивает своим людям, они же подчиняются его негласному приказу и снова бьют меня ногами, теперь уже оба. Я вскрикиваю. Меньше всего сейчас я должна была сейчас произносить такие звуки, потому что Чон поднёс трубку прямо ко мне. Намджун чётко слышал всё, что сейчас происходит в особняке медведей. — Я убью тебя. — Слышу по ту сторону, как парень кричит. Звук разбившегося стекла. Молюсь, чтобы он только не поранился. — Не стоит делать поспешных решений, Ким, — Совершенно спокойно отвечает глава. — Если ты явишься сейчас на мою территорию, отделаешься только кровавым месивом и я точно прикончу девчонку, как только ты окажешься в зоне видимости моих камер. Предлагаю встретиться завтра, я отдам твою Даин, если ты сам её захочешь, как насчёт закрытого аэропорта? пять утра это подходящее время, не думаешь? Намджун соглашается. А я медленно умираю. Лучше бы меня убили прямо сейчас. Он не должен знать, не должен. Всё это мерзкое тату, она расскажет Джуну абсолютно всё. И он не захочет меня вернуть. Слова главы Чона проносятся в голове и разбивают меня на осколки. Если ты сам её захочешь. Он ведь не захочет. И он пострадает завтра из-за меня, я знаю. Так больно уже не только физически, больно морально. Я теряю всех и теряюсь сама прямо сейчас. Мужчина заканчивает разговор. Возвращается к нам, отдаёт приказ Чимину о том, чтобы парень подготовил людей к завтрашнему дню. Пак выходит, и глава снова возвращает всё своё внимание ко мне. — Он так заботится о тебе, готов убить меня, — Ухмыляется. — Завтра мальчишка поймёт, что он проиграл мне. Я уничтожу его, а ты будешь свидетельницей того, как ещё один клан падёт. Уже второй клан на твоих глазах растает так, будто бы его и не было. — Знаю, что у тебя есть весьма полезный талант. Ты неплохо трахаешься. Мой сын всегда был тобой доволен. Не думаю, что ты будешь возражать этих парней. Они так мечтают побыть в тебе. Почувствовать что это такое, трахать шлюху будущего главы. Трахать Чон. — Нет. — Я оглушительно кричу, когда громилы пытаются поднять меня на ноги. Пытаюсь отбиваться из последних сил, но сил больше нет. — Заткните её и приступайте. Здесь и прямо сейчас. — Ухмыляется глава, а я получаю по лицу. Пощёчина ослабляет меня. Двое громил держат меня за руки, пока третий снимает с меня одежду, а четвёртый расстёгивает ремень на своих брюках. Закрываю глаза, чтобы не видеть ничего. Сил отбиваться просто нет. Я смирилась с тем, что сейчас меня просто изнасилуют как грязную шлюху. Хочу отключиться и не чувствовать руки мужчин, что сжимают моё тело, раздевают и собираются надругаться. Я осталась полностью голой и чувствую холод. Один из них приставляет член к моим губам и пытается протолкнуться в мой рот. Ничего не выходит. Он ударяет меня по лицу и стон боли заставляет меня приоткрыть рот, в который врывается мерзкий половой орган. Он толкается, а мне хочется блевать. Пытаюсь стиснуть зубы и может быть даже откусить, чёрт возьми. Тот быстро вытаскивает и снова ударяет меня. — Глупая шлюха, не хочешь по хорошему — будет по плохому. — Угрожает. В то же время второй приставляет головку своего члена ко влагалищу, толкается и моё тело на сухую принимает его. Я вскрикиваю, мне больно. Мне очень больно сейчас. В тысячу раз это чувство приумножается от того, что было раньше от ударов. Он втрахивает меня в пол не жалея, темп бешеный. Я чувствую, как разрываюсь внутри. Двое громил, что держали меня за руки, отпускают, но перед этим закидывают на трахающего меня мужика. — Сейчас мы с тобой так хорошо развлечёмся, детка. — Зло говорит тот, чей член я чуть не откусила. Думать уже нет сил, понимать что будет дальше тоже. А дальше в анус входит ещё один половой орган и остервенело вторгается всё глубже. Грязные мужики измываются над моим неподвижным ослабшим телом. Кто-то берёт мою руку в свою, подносит к члену и начинает ей двигать. Это уже третий. Первый кончает внутрь, я благодарю бога, что сижу на таблетках. Меньше всего после изнасилования мне нужна беременность. Я не смогу с таким смириться. На смену этому, приходит следующий. Господи, когда же это закончится. Ответа нет, меня всё также продолжают иметь во все отверстия. Говоря во все я имею в виду и рот, да. Ослабшее тело уже не сопротивляется, и тот, что вышел из влагалища, вталкивается в рот не имея никакого сопротивления. Я чувствую вкус спермы, что мне так омерзительно. Меня тошнит, когда он достигает членом горло. Мужчина ругается и бьёт меня, пока блевотина стекает вниз, пачкает моё тело. Как же им не противно? Ответ — не противно. Они наслаждаются податливым ослабшим безвольным молодым телом. Высшая степень наслаждения для таких как они, трахать ту, что трахали глава одного клана и будущий глава их родного клана. Они чувствуют превосходство. Это награда от их босса, они заслужили. Сознание уже где-то далеко. Рецепторы не улавливают свет. Сложно открыть глаза и хоть на что-то посмотреть. Боли больше нет. Я перестаю чувствовать. Последнее, что я слышу, так это смех главы Чона, что всё время был в помещении, и противный голос одного из громил: — Я всегда мечтал тебя трахнуть, сука.