Сложно что-то соображать, когда уши закладывает от собственного крика отчаяния. В моих руках лежит самый невинный человек, которого я знаю. Он истекает кровью и совсем не двигается, не дышит. Я пытаюсь остановить кровь, зажимая рукой рану на шее — не помогает. Красная вязкая жидкость всё равно стекает, пачкая мою и его одежду, вымазывает блондинистые волосы парня в смертельно красный цвет. Вокруг суетятся люди, но я их не вижу, не чувствую. Я себя не чувствую. В моих руках Тэ, я не хочу отпускать его, наоборот, я хочу прижать его тело ещё ближе, чтобы отдать частичку себя в надежде, что это поможет. Но уже ничего не поможет. Сердце больше не бьётся, пульс измерить возможности уже не представится — его никто не услышит.
***
Два месяца пролетели как один миг, что не сказать о той боли, которую мы с Намджуном оба ощущали под кожей настолько остро, насколько это возможно. Нам было тяжело справиться с последствиями событий на которые мы добровольно подписались. Знали ещё в тот день, что потери возможны, но всё равно шли на это. Думали, что мы были готовы, а оказалось с точностью наоборот. Нас подкосила смерть Тэхёна. Мы оба скорбели, но ни разу не разговаривали с друг другом на эту тему. Джун потерял брата, я потеряла друга. Говорят, что люди слишком быстро уходят из наших жизней, когда мы начинаем ощущать привязанность на грани с зависимостью. Я её ощущала.
Ким Тэхён был моим глотком свежего воздуха, самым чистым и невинным человеком из всех, кого я знала. Он не должен был родиться в этом ужасном мире, полным жестокости и боли. Этот парень должен был появиться на свет за пределами преступного мира, закончить школу и пойти в колледж, встретить кого-то и любить, отдавая свою любовь взамен без боли и страданий. Но так просто в этой жизни ничего не бывает. А если говорить о любви, то она ранит и убивает, иногда и по неосторожности.
Я периодически возвращаюсь в тот день, который я ждала с замиранием сердца, а теперь вспоминаю со слезами на глазах, боясь закрывать глаза, чтобы снова не увидеть парня в луже крови на моих коленях. Помню всё в деталях, будто бы это произошло вчера. Помню, как появился из ниоткуда Юнги, как они с Намджуном и Чонгуком пытались забрать у меня тело умершего парня. Помню, как у них в итоге это действительно получилось, и я продолжала реветь в объятиях Мина. Он пытался вывести меня из кабинета главы медведей, но я брыкалась и не давала этого сделать. Помню, как Намджун беззвучно ронял слёзы, держа на руках бездыханное тело брата.
Поздно мною было замечено и ещё одно тело, распластавшееся на кресле во главе стола. С бездыханного тела стекала кровь на пол из огнестрельной раны, пачкая белую рубашку в красный. Глава Чон был мёртв. Вот только теперь это никого из нас не волновало. Самая заветная для всех кончина сейчас казалась самым неважным событием. Чонгук подходил к отцу, проверял пульс. Убедившись в очевидном, он покинул нас, чтобы сделать объявление о том, что главы больше нет, и он собирается взять управление на себя и не повторять тех ошибок, что совершил его отец и Чимин.
Кстати о нём, Чимина не было. Вместо него на полу было много стекла и разбито окно. Он сбежал, выпрыгнув с третьего этажа. Трус. Как никто не остановил его? Все мы были слишком заняты другим. Как он мог убить его? Они же были так близки. Тэхён же его любил, чёрт возьми. Я не могу поверить в то, что он мог убить его. Только если это не случайность.
Говорят, случайности не случайны. Так забавно и одновременно горько. Не случайность? Вот только я, как и все остальные, понимали, что пуля, которая убила парня, принадлежала мне. Это я должна была умереть, но судьба решила зачем-то дать мне больше времени в этом мире, взамен забрать младшего Кима. Как несправедливо. Я ведь была готова к тому, что могу уйти из этого мира. Не думаю, что к такому же был готов Тэ. Почему он это сделал? Зачем? Почему не дал Чимину меня убить. Почему заставил теперь всех нас страдать и меня в том числе. Заставил меня винить в своей смерти только саму себя и совсем не Пака. Если бы был шанс всё исправить и изменить, то я бы за это многое отдала. Мне хотелось поменяться местами с Тэхёном. Может быть тогда я бы навсегда получила ту свободу, которую так жажду получить слишком давно.
Все эти два месяца нам с Ким Намджуном было очень сложно не то, что говорить друг с другом, но и видеться. Хоть мы оставались друг для друга мужем и женой, мы перестали быть так близки, как были до этого. Мы не проводили время вместе, мы больше не жили в одной комнате, о сексе даже и говорить не стоит, его тоже не было. Намджун ещё в тот вечер покинул меня, когда я плакала в нашей комнате на груди у Юнги. Я не могла оторваться от мужчины не потому, что я не хотела быть в этот момент с Кимом, а потому что не могла позволить ему терпеть свою боль, утешая меня. Я не могла в полной мере ощущать ту боль, которую испытывал именно он. Я потеряла родителей в раннем детстве и только спустя пятнадцать лет узнала наверняка, что они мертвы. Но я к этому была готова и осознавала, что такое может быть.
Тогда я попросила его оставить меня одну, и он ушёл. Моя ошибка — не дать ту поддержку своему мужчине, которая так нужна была ему от меня. Сейчас я ясно это осознаю. И мне больно от того, что пришлось ранить его таким образом сразу после большой потери. Но я не могу сейчас больше ничего изменить. Чувство, что мужчина винит меня в смерти брата, не покидало меня ни на минуту. Особенно остро я думала об этом, когда мы встречались взглядами. Может быть этого им не было на самом деле, но для меня это было очевидным. Я не вбила себе это в голову постепенно, оно уже было там после тех самым событий.
На похоронах парня были многие: почти все люди клана Ким, некоторые из моего клана, Чонгук. Вдалеке я замечала ещё один силуэт, знала кому он принадлежит, но ничего не делала с этим. Как бы мне не хотелось подойти, ударить, возможно убить, отомстить, но чувство, что Тэхён этого бы ни за что не одобрил, останавливало меня.
Намджун замкнулся в себе, занялся делами клана, начал помогать Чонгуку в становлении главой клана «Чёрный медведь». У этого парня действительно всё пошло в гору, люди уважали его, поэтому потери были совсем минимальны. И Чон разрешил некоторым уйти из клана без смертельного приговора, что было актуально для тех, кто сбегал. Он, вероятно, понимал, что таким же обращением он ничего не изменит внутри клана. Он не хотел быть таким, как его отец. Пока у него получилось. Он менял правила клана, которые устанавливались годами, смягчал их и вводил что-то новое. Объявил о своём сотрудничестве с кланом «Трёхглавы орёл» и вернул Намджуну всё то, что когда-то отобрал у них его отец. Постепенно именно Намджун и его клан становился негласным лидером преступного мира Южной Кореи.
Я же из-за всего произошедшего в принципе выдохлась, переложив все свои обязанности как главы на Мин Юнги. От меня, как от главы, осталось одно название, но и против я не была. Что в самом начале я не горела желанием быть в этом статусе, что сейчас.
Мне удалось поговорить с Ким Сокджином, плечо которого быстро заживало после ранения, и он сам с невероятной скоростью шёл на поправку. Я смогла узнать о том, как он помогал Юнги из первых рук. Этот мужчина признался, что никогда не ненавидел меня, как мне казалось. Всего-то он не хотел, чтобы я ранила его друга или же посеяла смуту в его голове. Он слишком переживал из-за этого, видя, что Намджун испытывал. Признался, что старался держать его мозг холодным и берёг от поспешных решений. Юнги рассказывал ему обо мне всё, что узнавал сам, из-за этого его мнение обо мне стало формироваться в положительную сторону. Он согласился с тем, что я нужна была клану для того, чтобы он наконец действительно восстать из пепла до конца. Сказал, что если бы меня не было в сердце Ким Намджуна, то и не было бы объединения кланов для устранения неуправляемого террора со стороны поверженного главы Чона. Сравнил меня с Афиной — богиней войны. Я грустно улыбнулась в ответ на это заявление, упомянув, что если бы меня не было, то Тэхён был бы жив. Сокджин опроверг это, сказав, что я не могу знать этого наверняка, и каждого из нас есть в жизни своё предназначение. Если такого для младшего брата Намджуна, значит это бы случилось всё равно рано или поздно. Возможно, обстоятельства были бы другими, но конец один и тот же. Мне невероятно сильно хотелось поговорить с Сокджином и Намджуне, но я так и не осмелилась, а сам он не упоминал в разговоре моего мужа, своего главу. Тема осталась незатронутой.
Я много разговаривала с Юнги. Он стал моим самым любимым собеседником за это время. Мужчина умел слушать и давать дельные советы. Я невероятно сильно ценю сейчас, что в моей жизни было суждено его встретить снова и обрести в его лице близкого друга. Мин больше не заговаривал о своих чувствах ко мне. Ещё тогда он дал понять, что отказывается от них и больше не настроен на то, чтобы забрать моё сердце себе. Я очень уважала его за этот поступок.
В последнюю нашу личную встречу в Дегу, около недели назад, я сказала ему о том, что я больше не хочу быть главой клана, в который раз. Он, как и всегда, пытался меня отговорить и говорил о том, что я нужна ему здесь. Что всё, что он делал всё это время и продолжает делать, это только для меня и для того, чтобы укрепить мою власть. Я улыбнулась и попросила его больше так не говорить:
— Я ценю всё, что ты делаешь, Юнги. — сказала тогда я. — Но я всю жизнь хотела быть по-настоящему свободной и не завесить ни от кого. Пост главы клана даёт возможность быть неподвластной чужим желаниям и приказам, он даёт власть и подчинение мне со стороны других людей, над которыми я стою. Это мне не подходит. Я уважаю дело своих родителей, я хотела отомстить за них, и ты подарил мне эту возможность, и мы сделали это. Думаю, что на этом здесь моя миссия закончена. Я не смогу больше дать что-то тиграм, а быть кем-то вроде идола я не хочу. Всё равно ты делаешь всё то, что должен делать глава.
— Но я же говорил тебе и готов ещё много раз повторить зачем я это делаю… — сопротивлялся Мин.
— И я благодарна, правда. Но я так больше не хочу. — отвернулась я, уставившись в окно, наблюдая за тем, как ветер склоняет деревья к земле своей силой. — Думаю, что всё о себя зависящее я уже сделала. Клан снова собран и потрясающе функционирует. Я поговорила с твоим отцом. Он согласен со мной, что мне больше это не нужно. Я назвала ему все причины для этого и он понял. «Янтарные тигры» — клан семьи Мин. Хоть я и наследница, но больше не в этой семье по закону. Как жена главы другого клана, заниматься управлением тигров было бы неправильным. Он согласился с моим заявлением о том, что я хочу уйти в тень.
— Я не могу поверить в это, Сон. — ответил Юнги.
— Я соберу на завтра встречу с группировками и объявлю о своей отставке, Юнги. Тебя предложу на своё место. Уверена, что не будет того, кто будет против.
— Но ведь я же против. — перебил мужчина. Я знала, что разозлила его.
— Уважай, пожалуйста, моё решение. Оно последнее от меня как от главы, поэтому обсуждаться между нами больше не будет. — я была твёрдой как никогда, заставляя Мина смириться.
На следующий день действительно было собрание в клане «Янтарные тигры», где я огласила своё решений уйти и предложила на своё место Юнги. Я обещала свою верность клану в случае непредвиденных обстоятельств, но только свою и точка. Сказала, что не хочу, чтобы мои дети, были наследниками клана, следовательно, ветка семьи Мин должна продолжаться только по линии Юнги. Хоть единогласно все были за то, чтобы Юнги возглавил их сейчас вместо меня, такого решения они не понимали. Кто-то сказал о том, что я предаю их в пользу клана орлов, раз ещё не рождённые дети автоматически становятся наследниками другого клана. На это вмешался отец Юнги, сказав, что такова цена союзов. Предательства в этом нет и никогда не должно восприниматься такое решение им.
На следующий день я вернула в Сеул к Намджуну, пообещав, что совсем скоро навещу их снова. Я бы и сейчас не уезжала, и ещё погостила в семье Мин, но меня ждали дела. Необходимо было встретиться с Чонгуком, рассказать ему последние новости о моём решении и поговорить об этом с Намджуном.
Последний встретил меня на подъезде к дому, чем сильно удивил. Он помог мне выйти и заботливо поцеловал в щёку. Таких действий слишком давно не было между нами. Я радовалась тому, что мужчина решил пойти на сближение и восстановление наших отношений, но сомневалась, что это что-то сможет изменить для нас.
— Я слышал, что ты отдала свой пост главы Юнги, зачем? — спросил он, пока сопровождал меня до двери моей комнаты в его огромном доме.
— Да, я решила, что это единственное правильное решение. Он намного лучше подходит для этой роли, а я всего лишь женщина.
Намджун промолчал, всего лишь мимолётно посмотрев мне в глаза. Мы остановились около закрытой двери комнаты, где когда-то мы проводили ночи вместе. Оба не двигались, чтобы расстаться в этом место друг с другом и разойтись по своим делам.
— Зайдёшь? — предложила я ему, сделав первый шаг.
— А я могу? — спросил Намджун.
— Это наша общая комната, Намджун, ты имеешь права сюда входить, когда захочешь. — ответила я, пропуская того внутрь и сама входя следом.
— Я не думал, что ты хочешь, чтобы я был рядом с тобой. Буду честным, я уже начал чувствовать, что наш брак действительно стал таковым, как ты хотела, когда только приехала сюда с Мин Юнги.
— А у тебя остались ко мне после всего чувства, Намджун? — я посмотрела ему в глаза.
Отвернулась, не дождалась ответа, проследовав к кровати. Он поплёлся за мной, взяв за руку, когда я уже хотела сесть, и развернув к себе.
— А почему они должны были уйти? — ответил вопросом на вопрос.
— Тэхён умер из-за меня, твой брат…
— Ты думала, что я виню тебя в смерти брата? — шокировано уставился на меня мужчина.
Я кивнула в ответ.
— Глупая, это не так.
Ким Намджун притянул меня ближе к себе, завлекая в тёплые объятия. Я положила его голову на грудь и обняла в ответ. Я так скучала по этим объятиям. Мне не хватало из последние два месяца. И вот это снова происходит. Вот только это ничего не изменит.
Намджун гладил меня по голове, пока я беззвучно плакала у него на груди, вдыхая любимый запах. Не знаю сколько времени мы стояли в этой позе, но ноги затекли. Чтобы как-то размять их, я встала на носочки и случайно упёрлась головой в подбородок Кима. Подняла голову и посмотрела на него, чтобы извиниться. Глаза Намджуна встретились с моими, полными слёз. Следом встретились наши губы в нежном поцелуе.
— Я могу остаться с тобой сегодня? — спросил Джун, когда я разорвала поцелуй.
— Я хочу, чтобы ты остался сегодня со мной. — ответила я.
Весь вечер мы провели в объятиях друг друга. Целовали губы, переплетались телами и сливались в одно. Тот секс был самым нежным и чувственным в моей жизни. Я пообещала себе запомнить каждую секунду этого момента, чтобы потом согреваться от таких воспоминаний. Я расплакалась снова, лёжа на обнажённой груди парня. Одной рукой Намджун гладил мои волосы, другой стирая бегущие по щекам слёзы. Засыпая я отвернулась к нему спиной, позволяя себя обнять и пристроиться сзади. Мужчина продолжал гладить меня и целовать в шею или плечо.
— Сон, это не то, о чём я думаю? — в какой-то момент спросил Намджун, останавливая свои поглаживания на моём животе. — Он стал больше.
— Я просто поправилась, Джун. — ответила я, позволяя ещё одной слезе скатиться по щеке.
Следующая неделя протекала слишком быстро. День не успевал начаться, как уже подходил к концу. А я считала каждый из них. Намджун больше не уходил ночевать в другие комнаты, а проводил ночи со мной. Я наслаждалась его объятиями и поцелуями, которые оставались невероятно нежными. Ни капли пошлости в этом не было. Думаю, что и я не была готова сейчас чему-то более страстному, не хотелось.
***
Я встретилась с Чонгуком на крыльце особняка клана медведей. Его уже знатно подлатали после ночных событий. Мы присели на ступеньки, и я передала ему новости о том, что и он теперь может получить союз с тиграми благодаря браку с сестрой Юнги, которая так и продолжала за ним бегать по пятам. Чон Чонгук скривился. Рассказал, что ему это не нужно и внимание Юны для него слишком. Она надоедает со своей любовью, что Чону совсем не нужна сейчас. Он не любит её и сомневается, что когда-нибудь это изменится. Эта девушка ни для него.
— Да и возносить клан «Огненного тигра» на первое место по количеству брачных союзов тоже не хочется. — пошутил тогда Чонгук, пытаясь разрядить обстановку.
— Я слышала, что у Хосока появилась девушка, это так? — спросила я о последних новостях.
— Да, это верно. — усмешнулся Чонгук. — Он вроде как счастлив.
***
В пятницу я отправилась на кладбище, чтобы «поговорить» с Тэхёном. Это была последняя запланированная встреча на этой неделе, перед тем, как я собиралась перевернуть свою жизнь на триста шестьдесят градусов.
Подходя к свежей могиле, я заметила снова тот самый силуэт, что сидел возле могилы, опиравшись на каменную плиту. Среагировала сразу же, потому что всё ещё боялась, но теперь не только за себя.
— Уходи отсюда, Чимин, или я выстрелю. — я наставила на него пушку.
Он тут же подпрыгнул, поднимая руку над головой. Несколько секунд мы стояли, уставившись друг на друга и ничего не говорили. Я продвигалась ближе, но Пак и не думал уходить.
— Я знаю, что ты не выстрелишь, я тоже ничего не сделаю. Я не хочу, Он бы не одобрил. — затараторил Чимин.
— Слишком поздно ты начал думать о том, что Он бы одобрил, а что нет. — ответила я, убрав оружие.
— Мы можем поговорить? — посмотрел Пак на меня умоляюще.
Слишком странно было видеть его таким, но в то же время именно таким я знала его первоначально.
— Что ты хочешь?
— Я хочу извиниться.
— За что, Чимин? — спросила я, присаживаясь туда же, где сидел до этого Пак. Он опустился рядом.
— За всё. Я не знаю, чем я думал. Предполагаю, что власть и мечты как-то подняться в клане застелили мне глаза. Из-за меня столько произошло с тобой. Я очень виноват. И Тэ… — Чимин заплакал. — Я не собирался тогда ни в кого стрелять. Я не хотел тебя убить, никого не хотел. Я случайно нажал. Он резко открыл двери, и рука дрогнула. Не думал, что он будет с вами. Я не думал и не хотел, чтобы он пострадал. Мне так жаль. Я не хотел. Я…
— Что сделано, того уже не вернёшь. — ответила я. Мне не было сейчас его жаль и извинения принимать хотелось в последнюю очередь.
— Ты не понимаешь. Я правда любил его. Я так был зол на всё и всех из-за того, что он не хотел быть со мной из-за моих взглядов. На тебя, на отца и клан, на себя, но ни на него. Никогда ни на него. Он самый лучший человек, которого я знал. И я убил его. Моя рука дрогнула, и я убил его. Я идиот. Как мне жить сейчас? Я не понимаю, что я должен делать и куда мне идти. Я каждый день прихожу сюда и разговариваю. Делаю вид, что он мне отвечает, потому что я знаю, что бы он мне сказал. И я ничего не могу с этим поделать и идти дальше. Это невозможно.
— Не думал умереть? — спросила я.
— Думал. Но Он бы…
— Он бы не одобрил. — продолжила я за него.
Мы оба усмехнулись, каждый подумав о своём, связанным с Тэхёном. Пак Чимин достал из кармана куртки фляжку и предложил мне. Получил отрицательный ответ, пожал плечами и сам сделал несколько больших глотков, поморщившись в конце.
— Вас оставить, да? — спросил он, кивнул головой в сторону могилы Ким Тэхёна.
Я согласно кивнула. Пак встал и немного покачиваясь пошёл в сторону выхода с кладбища, оставляя меня здесь в одиночестве.
Я продолжила сидеть в том же положении. В голове провела несколько бесед с Тэхёном, угадывая его ответы, как это делал Чимин. Рассказала последние новости и поделилась планами о том, что собираюсь делать дальше, что сделаю уже завтра. Было трудно, но на данный момент всё в подробностях знал только Ким Тэхён в моей голове.
Отчасти я поделилась с отцом Юнги ещё тогда, когда разговаривала с ним по поводу своего ухода с поста главы, озвучив главную причину и рассказав о дальнейших действиях. Мне нужна была его помощь, и я её получила. Он не пытался меня остановить или отговорить. Всё понял и даже согласился, но не совсем.
Что касается мнения Тэхёна, то я знаю наверняка, что будь бы он здесь, то не дал бы моим планам осуществиться.
***
Поздним вечером я вернулась в особняк, чтобы провести последнюю ночь в объятиях Ким Намджуна. Я почти не спала, стараясь запомнить его таким милым, домашним, уютным и таким любимым. Завтра я собиралась уйти и не попрощаться. Это было нужно, так будет лучше, я так решила.
Утром, проснувшись без него, я ещё раз оглядела глазами комнату, снова в последний раз. Встала с кровати и подошла к большому зеркалу, стоявшему на полу возле кровати. Подняла футболку выше, оголяя живот. Провела по нему рукой несколько раз. Он и вправду стал больше, Намджун прав. Вот только я врала об истинных причинах. Я не поправилась из-за переедания. Намджун был от и до прав в своих предположениях. Я была беременна, второй месяц срока. Пока животик можно было заметить только если видеть меня без одежды или проводить по животу и почувствовать неровность на ранее плоском участке.
Через пять часов меня ждал самолёт в Лондон, билеты на который вместе с паспортом на моё новое имя «Мин Сон» должен мне передать человек отца Юнги. Он знал, что именно беременность сподвигла меня на то, чтобы уйти с поста главы. Именно она стала катализатором всего, после смерти Тэхёна. Я рассказала ему и о том, что собираюсь уйти от Намджуна. Но не потому, что я не люблю его, а потому, что я хочу защитить этот ещё не рождённый комочек от того, через что прошла я в этом ужасном мире, полным боли и крови. Я не хотела, чтобы в один момент он потерял родителей или одного, как это произошло со мной или с Юнги и Юной. Я боялась, что этот невинный человечек может пострадать так же, как и Тэхён. Он не должен был повторить судьбу никого из нас.
Я не собирала вещей и не собиралась этого делать потом. Уеду налегке так, чтобы он не заметил. Не хотела говорить Намджуну о том, что у нас будет ребёнок, потому что он бы не отпустил. Я видела выражение его лица, когда заходил разговор о детях, он слишком сильно хотел своего ребёнка. Но если я могу вот так вот взять и бросить всё, то он не сможет. А рассказать о беременности, значит больше не иметь шанса на то, чтобы уйти. Да, я была готова оставить Намджуна сейчас и позволить вырасти ребёнку без отца. Надеюсь, что он никогда не узнает об этом, для нашего блага. А если узнает, то возненавидит меня? Но в то же время, я надеялась, что он уже возненавидит за то, что я ушла и бросила его, что ничего не объяснила и просто ушла.
Была ли я готова к тому, что в двадцать один я стану мамой? Совсем нет. Это слишком быстро и неожиданно. Я не знала, как и что буду делать дальше и как моя жизнь изменится, но отец Мин Юнги обещал мне помочь всем, что будет мне необходимо. У него в Лондоне осталась квартира, именно туда я и собиралась. Я не сбегала так, чтобы никто и никогда не мог меня найти, я хотела быть на связи с Минами и ждать их в гости.
Нужно было ещё рассказать обо всём Мин Юнги и именно это я собиралась сделать по пути в аэропорт. Так он не успеет меня остановить, а он бы это сделал, я знаю. Поэтому объясняться решила по телефону. Чонгуку говорить я ничего не стала.
— Привет, Юнги. Можешь говорить? — он поднял мой звонок почти сразу.
— Да, конечно, что-то случилось?
— Я звоню, чтобы попрощаться. — в трубке пауза, он слушает. — Я ухожу от Намджуна и, я улетаю в Лондон.
— Стой, что случилось? Он что-то сделал? Я сейчас приеду, дай мне немного времени, и я буду в Сеуле. Не улетай никуда, Сон. — затараторил он. Именно такой реакции я и боялась.
— Не нужно, Юнги. Я так решила, я не могу оставаться здесь больше. — слёзы потекли по глазам, из-за чего на меня обернулся водитель.
В последнее время я слишком много плачу, превращаясь из ранее сильной девочки в размазню.
— Почему? Что случилось, Сон? Ты же знаешь, что я на твоей стороне, но я не понимаю ничего сейчас.
— Я беременна, Юнги. И я хочу защитить ребёнка от этого мира, поэтому ухожу. Пойми меня, пожалуйста, я не хочу, чтобы он пострадал.
— Это из-за Тэхёна? — спросил он, будто бы читая мысли в некоторой степени.
— И да, и нет.
— Намджун не знает о ребёнке, я прав? — спросил Юнги, его голос был очень жёстким в этот момент.
— Нет. — тихо ответила я. — Ты же ведь ему не скажешь? Юнги, я прошу тебя, не говори ему. Пожалуйста!
— Я…Не знаю, Сон. Он же отец ребёнка, он должен знать.
— Мне очень жаль, но он не сможет уйти вместе со мной, понимаешь? А я не смогу здесь больше, в этом мире. С меня хватит. Я устала терять дорогих мне людей…
— И именно поэтому заставляешь его чувствовать потерю второй раз? — Юнги был не доволен, чёртова мужская солидарность или ещё что.
— Ты сказал, что ты на моей стороне, Юнги. Я надеюсь, что ты сохранишь этот секрет. — сказала я и скинула звонок.
Он сразу же перезвонил мне, затем ещё и ещё. Я игнорировала. Страшно стало тогда, когда я зарегистрировалась на рейс. Именно в этот момент я получила входящий звонок от Намджуна. Чувства переполняли меня. Я не знала почему он звонит, и что делать мне. Что если Юнги сказал ему? А может быть он просто хочет уточнить, чтобы я хотела на ужин. Если же это второе, то могло бы усыпить его бдительность и оттянуть момент, когда он всё узнает. А он узнает, я же даже письма прощального не оставила.
Он ещё раз перезвонил мне — я скинула. Хотелось ответить и услышать его голос в последний раз, но нельзя. Ещё несколько звонков от обоих мужчин. Меня это пугало, неужели Юнги рассказал ему. Ответ пришёл вместе с сообщением от Намджуна: «Не делай этого, Сон. Я тебя умоляю, не делай!». Он знает.
Я огляделась по сторонам. Нужно как можно быстрее пройти таможенный контроль и перейти в зону вылета. Там я буду недоступна для Кима, если он покажется здесь. До вылета ещё два часа, но у меня есть шанс.
Я подошла к огромной очереди. Смотря на количество людей пред мной можно было сделать вывод, что в этой очереди я застряла минимум на полчаса. Сердце бешено тряслось от страха быть обнаруженной. Звонки всё не прекращались, сообщения тоже поступали и из-за этого становилось ещё страшнее, ведь, исходя из их текстов, я знала, что Намджун в пути сюда. Время тянулось слишком медленно, как и очередь. Прошло около сорока минут, но передо мной было ещё около шести человек.
«Он не успеет, я смогу» — повторяла я про себя постоянно.
Ещё трое прошли и трое человек отделяли меня от заветного паспортного контроля, когда я услышала окрик своего имени.
— Мин Сон. — голос Намджуна был всё ближе, а окрик повторялся, через несколько секунд каждый раз.
Я закрыла уши и отвернулась, чтобы этого не слышать. Он здесь. И я не хочу встречаться с ним сейчас. Я не смогу. Ещё одно сообщение пришло на мой телефон, в этот раз уже от Мин Юнги:
«Прости!»
Я развернулась, чтобы посмотреть в сторону голоса Намджуна, когда ещё один человек прошёл. Это было ошибкой, потому он заметил меня, и направился в мою сторону. Глаза мужчины были раскрыты слишком широко, настолько сильно, насколько это в принципе возможно для глаз азиатского типа. А в них были слёзы, также как и у меня.
Ким подбежал к самой очереди, дальше его не пустили. Охрана аэропорта его задержала, не давая пройти дальше. Он нарушал порядок своими окриками.
— Не делай это, я умоляю тебя, Сон! — он вырывался, стремясь ко мне, а я стояла замерев, глотая слёзы. — Не отбирай вас обоих у меня.
Намджун упал на колени, смотря мне прямо в глаза и шепча, чтобы я этого не делала. Он знает о ребёнке и сейчас мне ещё сложнее. Одно дело — уйти от ничего не знающего мужчины, разбив ему сердце. Другое, когда он знает, но тут уже уничтожить и разорвать душу.
Один из охранников подошёл ко мне, чтобы прояснить ситуацию. Я ответила, что этот человек, Намджун, мой муж. Я не смогла соврать и посмотреть на него, после этого. Охранник попросил меня подойти к нему и всё уладить, иначе его заберут в отделение.
Я разрывалась от чувств. Не знала, что делать. Посмотрела на часы — до вылета ещё полтора часа. Ещё могу успеть.
Выйдя из очереди, я направилась в сторону Намджуна. Он всё также стоял на коленях. Охранники отошли, как только я подошла, дав возможность нам поговорить.
— Почему? — спросил он, смотря снизу на меня. — Почему ты так поступаешь, Сон?
— Я… — запнулась. Слишком больно. — Я должна, Джун. Встань, пожалуйста.
— Кому? Ты думаешь, что я не смогу вас защитить? Ты думаешь, что я не люблю ни тебя, ни его? — он встал и взял меня за руку. — Юнги сказал мне...
— Я люблю тебя, Намджун. И я больше всего на свете люблю его. — интуитивно дотронулась до живота, давая подсказку, хоть в ней необходимости и не было. — Но находясь здесь мы не можем гарантировать ему полную защиту. Ты сам должен понимать, что есть только один выход.
— Ты хочешь убить меня? Скажи, ты хочешь, чтобы я умер?
— Я не хотела этого, именно поэтому и не сказала. Чёртов Юнги, если бы не он… — я тоже плакала, зажав рот рукой.
— Если не он, я бы никогда не узнал, что у нас будет ребёнок, Сон. Я благодарен ему, как Будде, за то, что подарил нам это. Прошу тебя, не делай этого, не забирай вас обоих у меня. — Ким захватил меня в свои объятия и продолжал, только уже шёпотом. — Я сделаю всё, что ты захочешь. Только не делай этого. Я так люблю тебя, я не смогу, если улетишь.
— Ты готов бросить этот мир навсегда и улететь со мной? — мой голос дрогнул. Я ни на что не надеялась, зная, что такие шансы минимальны.
— Да. — он не задумался ни на секунду. — Я на всё готов, ради того, чтобы вас не потерять. Сон, вы — всё, что у меня осталось. Как я могу по-другому? Я полечу с тобой.
— Что? — я уставилась него в непонимании. — Но как же клан?
— Это не важно. Мы с Сокджином придумаем, как смягчить мой уход. Я ведь говорил тебе, что я не подхожу для этой роли. Из меня глава никакой. Сокджину лучше занять этот пост, хоть он и не прямой наследник. Всё будет в порядке. — Намджун поцеловал меня в губы, стирая слёзы на моих щеках.
В этот же момент раздался звонок на телефоне Намджуна.
— Да, Юнги. Я нашёл её. Я улечу с ней. — ответил он звонившему.
Как бы то ни было, хоть Юнги и предал меня, рассказав всё Киму, я была ему благодарна. Он, любивший меня столько лет, потратил кучу времени, чтобы найти меня, помочь отомстить и в конце концов отдать меня другому только потому, что я бы этого хотела. Он действительно стал моим ангелом хранителем и, вероятно, будет им всегда. Без него бы не было ничего, я не стала бы счастливой без его вмешательства в мою жизнь.
Не знаю, чем закончится выход Намджуна из клана, и что именно они придумают, но верить в счастливое и безопасное будущее рядом с моим любимым мужчиной с запахом кофе, хотелось бы больше всего. Я верю и всегда буду это делать. А вы?
