Dark wings

Я всегда мечтала встретить Рождество в городе, полностью покрытом снегом. Хотелось проснуться на утро двадцать пятого декабря, подойти к окну и увидеть огромные снежные сугробы, ярко светящее солнце, на котором бы искрился снег, медленно падающий с неба. Я считала, что это должно было стать идеальным праздничным зимним днём. И если в Корее ещё был шанс увидеть что-то подобное, то в Великобритании нет. Лондон славился дождливой погодой, и зимние месяцы не были исключением. К слову, именно это Рождество я должна была встретить в дали от родины, в этом самом дождливом английском Лондоне. Праздничное настроение витало в воздухе, несмотря на погоду. Это отражалось в ярко украшенных в традиционные цвета витрины магазинов, горящих по вечерам огоньках на улицах города, а также зажжённой ещё пятого декабря самой знаменитой в мире рождественской ёлки, стоящей на Трафальгарской площади. Мы с Намджуном прогуливались иногда, выезжали в центр и гуляли вдоль Темзы, недалеко от моста Хангерфорд, заглядывая как раз на эту самую площадь, продолжая свой путь в сторону Букингемского дворца. Как бы я не хотела ездить на метро и жить жизни обычной девушки, переехавшей в незнакомую страну в компании мужа и готовясь к пополнению, позволить такого не могла. Даже здесь, спустя несколько месяцев, прошлая жизнь преследовала меня. Нас с Намджуном в Лондоне везде сопровождала охрана, что была предоставлена господином Мином. Отец Юнги с самого начала поддержал мою идею уехать, как только узнал о том, что я жду ребёнка. Он понял, что мне небезопасно оставаться в Сеуле, а ребёнку тем более. От перемещаться в Дегу я отказалась сама. Это бы обидело Намджуна, от которого я хотела скрыть свой отъезд. Да и не смогло бы дать уверенности, что всё будет в порядке в этом городе. Я думала лишь о том, как защитить ещё не рождённого малыша от преступного мира. Знала, что когда этот ребёнок родится, то будет в большой опасности. Этот малыш должен был стать самым необычным ребёнком в наших кругах: наследник сразу двух кланов. Он мог бы стать разменной монетой в борьбе за власть и влияние. Я боялась этого, не хотела ему такой судьбы. Переживала о том, что он может повторить мою судьбу, потеряв обоих родителей. Именно это было первостепенно важно и не что иное. Я была готова поставить на кон своё счастье и свою жизнь ради него. Я слишком много думала, прежде, чем принять такое серьёзное решение. Намджун бы не так воспринял происходящее, если бы я скрылась в пределах владения клана Мин, хоть он был моим от начала и до конца, но уже под крылом Мин Юнги. Однако, сбежать от мужа, которого я невыносимо сильно любила, оказалось невозможно. Он остановил меня, он умолял остаться и обещал защитить. В конце концов я предложила ему сделать тоже самое, что делала сама — сбежать. Он согласился, пообещал оставить преступный мир и уйти с поста главы своего клана. Мы старались больше не говорить об этом. Намджун пообещал передать все дела своему первому помощнику — Ким Сокджину. Спустя несколько недель, что мы пробыли в столице Великобритании, я решила спросить, как продвигается это дело. Мой муж сказал, что больше не участвует в делах клана как управляющая единица. Сказал, что изредка созванивается с Сокджином, спрашивая, как идут дела, и на это всё. Я не спрашивала о том, есть ли волнения в рядах людей клана «Трёхглавый орёл», не хотела сыпать соль на рану, видя, что ему далось тяжело решение уйти в тень и спрятаться. Но я не выдержала, набрав Юнги, чтобы узнать о ситуации. Тот, кто заменил меня на посту главы моего клана, сказал, что ситуацию держат под контролем, и у меня нет причин переживать. Уверена, он старался сделать всё, чтобы не волновать меня. Я не поверила Юнги, что-то подсказывало, что он не договаривает. Именно поэтому я позвонила Чонгуку. Мы редко общались с моим когда-то лучшим другом. Я знала, что он не отпустил меня, и боялась, что он никогда этого не сделает, поэтому не делала шагов к общению. Он сам звонил иногда, спрашивал, как дела и как моё самочувствие. Когда парень узнал, что я жду ребёнка от Намджуна, я слышала, как его голос сломался, как я разбила ему сердце снова и заставила окончательно понять, что ничего нас не будет связывать больше. Намджуну очень не нравилось, что мы общаемся с парнем из моего прошлого. Он уважал Чона как нового главу клана «Чёрный медведь», однако жутко ревновал. Мой мужчина попросил меня постараться свести общения к минимуму, я заспорила, но горячие поцелуи убедили сдаться.

***

Я проснулась от нежных поцелуев в области живота и сладко простонала от ощущений, ещё не открывая глаза. После сна тело было более чувствительным. Казалось, что тысячи мурашек бегает по коже, принося сладкие ощущения. — Я знаю, что ты проснулась. — прошептал Намджун на ухо, целуя и игриво кусая мочку. — Открывай глаза, у нас много дел сегодня. — Не хочууу. — запротестовала я. — Хочу проваляться весь день в кровати с тобой. — Скажи это Мин Юнги, — засмеялся мой муж, ещё раз поцеловал мой живот, нависнув надо мной, стараясь не давить на живот и спускаясь ниже, целуя там, вызывая у меня стоны наслаждения. — Ты сама пригласила его к нам на Рождество.  — Я не хотела, чтобы он был одинок в этот день, ты же знаешь. — я вернула лицо Намджуна вверх и поцеловала сама, нежно перебирая то верхнюю, то нижнюю губу. — Он не одинок, у него есть отец и сестра. — серьёзно посмотрел на меня мужчина. — Мне казалось, что вы подружились. Разве нет? — Это не означает то, что я бы хотел делить тебя с ним в праздник. — надул губы мой мужчина. Иногда он казался мне таким ещё мальчишкой. Верно говорят, что мужчины — это большие дети. — Юна оккупировала на этот праздник Чонгука, а с отцом Юнги и так проводит много времени. — я нахмурилась, чувствуя, что он снова ревнует, хоть старается этого и не показывать. — Я бы хотела, чтобы он развеялся. Может быть мы могли бы помочь найти ему кого-то здесь? Я уверена, что дочь одного из боссов ирландской мафии могла бы ему приглянуться. Они же дружны с его отцом. Да и их дети выросли вместе с Юнги. Может быть что-то могло бы пробудиться спустя времена. — Союз ирландской и корейской мафии? — ухмыльнулся Намджун. — Они никогда этого не допустят. Ирландцам это не выгодно. — Может быть не будем говорить о делах, пока мы в постели, и всё же займёмся чем-то более приятным, чем разговоры? — ухмыльнулась я, игриво перебирая бровями. — Знаешь, я читал о том, что беременные девушки становятся одержимыми до секса, но я не представлял, что ты меня в буквальном смысле затрахаешь. — рассмеялся Намджун. — А ты что-то имеешь против? — хмыкнула я. — Ведь ты сам это начал, разве нет? — Это верно. — сладко поцеловал меня Намджун, поглаживая живот. — Но я так боюсь быть неаккуратным с тобой сейчас и навредить ребёнку. — Ты же понимаешь, что я не отстану от тебя сейчас? — я снова затянула мужа в сладкий долгий поцелуй. — Схема «Возбудим, но не дадим» не сработает. — Я не собирался отказываться. Как бы я мог! Намджун глубоко поцеловал меня, перебираясь полностью на меня, приподымаясь на руках, чтобы не касаться живота. Я обняла его за шею притягивая ближе. Мужчина оторвался от губ, приходясь лёгкими поцелуями по скуле, ушку, попутно спускаясь к шее и не сильно прикусил кожу там. Я простонала, вдыхая запах любимого мужчины. Этот самый запах кофе, что когда-то пленил моё сознание, никак не покидал мои лёгкие, пропитывая их насквозь и врезаясь в самую душу, заставляя рецепторы сходить с ума. Врезаясь одной рукой в короткие волосы Намджуна, я оттянула их. Я знала, как ему нравится это действие. Пока он целовал мою грудь, играясь языком с сосками, я продолжала перебирать его волосы, продолжая сладко стонать. Низ живота сводило в безумном желании, требуя того, чтобы он был заполнен и, желательно, до основания, достигая той самой точки пикового наслаждения. Я раздвинула ноги, пуская его ближе. Мы спали обнажёнными, поэтому препятствий для соприкосновения двух возбуждённых тел не было. Я сразу же почувствовала желания моего мужчины. Вот только этот самый мужчина безумно вредный засранец, любивший доводить меня до сумасшествия. — Ты собираешься свести меня с ума? — простонала я, сжимая волосы любимого. — Если ты сходишь, то я готов делать это вечно. — ухмыльнулся он, отрываясь от своего занятия. Намджун снова поцеловал мои губы, оставив лёгкий поцелуй и слегка оттянув нижнюю губу. Я притянула его ближе одной рукой, держа за плечи, другой огладила грудь, а затем пресс, немного царапая свежим маникюром. Хоть из-за большого живота было и неудобно, но в последствии рукой я смогла дойти до члена и, огладив головку, немного сжать у основания. — Чёрт. — зашипел Намджун. Я провела вверх-вниз по стволу, не отпуская Намджуна и не давая оторваться от поцелуев. Да, это была мстя, великая и ужасная. Мужчина толкнулся мне в руку, прося не останавливаться, однако я прекратила, обхватив его дружка без движения, снова сжав. — Почему ты остановилась? — с придыханием прошептал Намджун мне на ухо, щекоча его своим тёплым дыханием. — А ты думаешь, что издеваться можно только тебе? — томно прошептала ему в ответ я. Мужчина рассмеялся и поцеловал меня в ушко, легонько лизнув его. — Я хочу взять тебя сзади. — Разбежался. — захихикала я. — Знаю я твои уловочки. Либо сейчас ты входишь в меня, либо мы останавливаемся. — Ты такая коварная женщина, Сон. Ты знаешь это?! Ответа на вопрос не понадобилось. Намджун приподнялся, садясь на согнутых коленях между моих ног. Пришлось отпустить его член, зная, что теперь он точно сделает то, что мы оба так хотим. Седьмой месяц беременности не давал нам экспериментировать в сексе, ограничивал меня в руководстве мужчиной и не давал быть сверху, брать доминирующую позицию на себя. Я слишком быстро уставала, так как это была ещё та физическая нагрузка. Именно поэтому Намджун откровенно издевался надо мной, зная, что я не смогу противостоять ему, а он сможет наслаждаться моим полным подчинением под ним. Закинув обе мои ноги себе на плечи, мужчина всё-таки осторожно вошёл. Я хотела быстрее, жёстче, резче, но понимала, что нельзя, не время ещё. Пока Намджун плавно входил и выходил, он наблюдал, как его естество скрывается внутри моего тела. Он любил это делать, двигаясь не спеша. Как-то поделился, что вид его члена, входящего в мою вагину, приносит ему нереальное удовольствие. Чёртов извращенец. Я попросила быстрее, и он, правда, немного ускорился. Кончив, Намджун спустился к сосредоточению моего возбуждения и довёл меня до оргазма своим языком. — Почему ты не сказал, что выпал снег? — восторженно стояла я у окна позже и любовалась падающими с неба белыми хлопьями. Это было слишком неожиданно для дождливой столицы, но так желанно для меня, что сложно было сдерживать горящие от счастья эмоции. — Я и сам не обратил на это внимание. — ответил Джун, подходя ко мне сзади и обнимая под грудью, прижимая ближе к себе. — Всё как я хотела, снег, Рождество. Как в сказке. — Мне казалось раньше, что тебе такое совсем не важно и не интересно. — поделился мужчина. — Ты всегда виделась мне далёкой от романтики, однако каждый день я открываю в тебе что-то новое. Мне безумно нравится это. — Это всё беременность. — отшутилась я, чувствуя, как по щеке скатилась слеза счастья. — Она делает меня мягче и до одури сентиментальной. — Мне нравится. — поцеловал меня в висок. — Это какой-то кошмар. — засмеялась я. Никогда не думала, что стану такой. Меня не интересовали раньше розовые сопли и мечты о принцах с принцессами. Я воспитывалась далёкой от этого, как бы мне не старались привить качества и повадки настоящей девочки. Я хотела гонять на мотоцикле и стрелять из собственной пушки. Боже, я всё ещё безумно этого хочу. Однако, в какой-то период жизни у любой женщины наступает пора, когда чувство ответственности за кого-то другого превозмогает все её «хочу». Вот и меня изменила беременность, а перед этим встреча с Ким Намджуном. Если раньше я считала, что становлюсь слабой рядом с ним, то сейчас это было не так. Я решила ему довериться и оказаться за ним, а не подле. Это был мой выбор. Я рассуждала о том, что каждая сильная и независимая женщина, словно дикая кошка, должна быть приручена. Вот и со мной так случилось — Намджун приручил меня и одомашнил, если можно так сказать. Однако, когда кошка становится домашней, её хищная натура никуда не уходит, и она способна ещё выпускать свои наточенные коготки. Я всегда буду готова защищать свою семью.

***

— Чёрт. Какой же у вас тут морозец. — заворчал Юнги, только переступая порог. — Я не ожидал! Я вышла в прихожую встречая друга. — А ты поправилась. — сразу же обратил он внимание на мой живот. — Я очень рада тебя видеть, Юнги. — я подошла и крепко обняла его. — Я тоже, Сон. — он тепло улыбнулся. — И очень рад, что ты пригласила меня. Знаю, что Ким был против. — Вообще-то, я всё слышу. — появился рядом Намджун, выходя из гостиной. Он протянул руку Юнги для пожатия. Тот с улыбкой пожал сразу же. Ну вот, я же говорила, что они подружились, значит нет причин для беспокойства. Мы втроём прошли на кухню. Юнги знал квартиру, в которой мы проживали сейчас с Намджуном как свои пять пальцев. Именно здесь он привёл всё своё детство, скрываясь вместе с отцом и сестрой после убийства их матери и моих родителей в Сеуле. Он даже не осмотрелся, не проверил всё ли в порядке. Казалось, что ему всё равно, изменилось ли что-то в этом месте или нет. — Как дела в Сеуле? — спросила я. — Если ли что-то интересное? Юнги странно замолчал, косясь в сторону Намджуна. Меня это насторожило. Я обернулась на мужа, но и тот молчал, делая вид, что не замечает ни моего взгляда и не переглядывался с Мином. — В Сеуле всё в норме. — ответил наконец. — Я думаю, что тебе не нужно об этом спрашивать и волноваться. — Мне кажется, что ты что-то темнишь, Юнги. — пробубнила я себе под нос, зная, что тот всё прекрасно услышал. Я отвлекалась на готовку, намереваясь накормить Мина с дороги. Мужчины переговаривались о политике и ситуации с последним скандалом в правительстве нашей страны. Я выбрала вариант абстрагироваться и переключиться на рождественские хлопоты. После обеда мы немного прогулялись по городу, наслаждаясь морозной погодой. Когда вернулись, Намджун сразу же ушёл в душ, оставляя меня наедине с Мин Юнги. Мы поговорили на отстранённые темы, он передал мне привет от его отца и сестры. Сказал, что господин Мин может посетить нас в следующем месяце. Я хотела расспросить его о делах клана, однако мужчина пресекал любые мои вопросы по этому поводу, он либо отшучивался в стиле «тайна покрытая мраком», либо говорил о том, что я должна думать о другом и забыть о преступном мире, как сама и хотела. Я не могла не заметить, как ему идёт быть главой. Я была уверена и раньше, а теперь и имела подтверждение тому, что он будто бы родился именно для этой роли. Вот только меня волновало и ещё кое-что. — Вы уже узнавали, кто у вас будет? — спросил Юнги о ребёнке, поглаживая мой живот, сидя со мной на диване в гостиной. Я сама положила его руку на него, видя, как загораются его глаза, когда он на него смотрит. Однако, я видела в них и печаль, прекрасно зная причину. — Нет, мы захотели, чтобы это был сюрприз. — Ты же знаешь, что ты и ребёнок всегда будете под самой сильной защитой? — он серьёзно посмотрел на меня, останавливая поглаживания и выпрямляясь. — Я никогда не позволю, чтобы с вами что-то случилось. — Я знаю, Юнги. — ответила я. — Знаю, что ты и Намджун позаботитесь о нас. Но в то же время мне хочется верить, что нет угрозы. Я счастлива здесь, и стараюсь привыкнуть к такой жизни. Мы замолчали. Каждый думал о чём-то своём. — Я хочу, чтобы ты тоже был счастлив, Юнги. — озвучила я свои мысли. — Я счастлив. — ответил тот без запинки на подумать. — Ты встретил кого-то? — обрадовалась я. — Не думал, что ты когда-то начнёшь думать о счастье в ключе обретения рядом кого-то. Намджун тебя тут что, кормит только сладостями, превращая в зефирку? — пошутил он, заставляя меня улыбнуться. — Просто… — хотела продолжил я, однако мой муж появился перед нами, прервав поток моих мыслей. — Кто следующий? — Пожалуй, я. — Юнги поспешил скрыться от разговора в ванной. Ближе к полуночи мы сидели втроём в той же гостиной за праздничным столом. Я не готовила для стола, в принципе мне не особо нравилось это делать, поэтому всю еду заказали из ресторана. Мужчины попивали дорогой виски, а я довольствовалась соками и безалкогольными коктейлями. Алкоголь был мне противопоказан в положении. За едой мы посмотрели первый фильм из серии «Один дома». Решили посмотреть следующую часть, вот только нужно было обновить запасы еды за столом. Я сказала, что всё принесу, оставляя мужчин наедине. Когда я возвращалась, то услышала их приглушённые голоса. Меня напрягло то, что они вели беседу тихо, и я осталась за углом, прислушиваясь к их разговору. Моя интуиция кричала о том, что от меня что-то скрывают. О, как же она была права. — Он уверен, что ты скрываешься с Сон и, бьюсь об заклад, хочет тебе отомстить за то, как ты уехал из Сеула и порвал ваши соглашения, оставляя его в дураках. — различила я голос Мин Юнги. — А что говорит Хосок? — спросил у того Намджун. — Он внедрился на его территорию и держится вблизи Господина Шина. Думает, что он готовит покушение. Но мы будем первые, уверен. Тем более, он никогда не зайдёт на территорию ирландских кланов, а они вас не выдадут. Я стояла в оцепенении, не веря в то, что это действительно происходит. — Я договорился с Сокджином, он окажет полную поддержку клана от моего лица. — продолжал мой муж. — Да, я связался с ним. Чонгук тоже согласен, что это необходимо. — У тебя есть идеи, кого нанять для этого? — Есть у меня некоторые связи в Японии. — по голосу было слышно, что Юнги ухмыляется. — Думаю, что, уничтожив его же людьми, мы не попадём под подозрение. Но на это уйдёт несколько месяцев, сразу договориться не получится. — Надеюсь, что всё пойдет по плану. Держи меня в курсе. Мужчины замолчали, возвращаясь к поиску фильма. А я не могла прийти в себя. Что-то определённо происходило в Корее, и это что-то от меня скрывали. Волнение накатило, как будто бы меня облили ведром ледяной воды. На нас готовится покушение, мы в опасности — это первое что пролетело в моей голове. Мысль бежать куда-то быстро самоуничтожилась. Я понимала, что я не смогу бежать куда-то одна, тем более я находилась сейчас в самом защищённом для себя месте. И если бы покинула его одна, то меня сразу бы нашли люди Господина Шина. Они бы уничтожили нас с ребёнком. Это была бы лучшая месть Намджуну. Мысли в голове вращались со скоростью света. Намджун не ушёл из преступного мира, теперь я знала это наверняка. Может быть он сделал вид, что сбежал, что не участвует, но это было ложью. Он давал распоряжения Сокджину, он принимал решения в его клане как глава. Из гостиной раздался голос моего мужчины: — Сон, ты где пропала? Я тут же смахнула с себя состояние паники. Не хотелось подавать вид, что я что-то знаю. Если я поступлю обратно этому, то они всё равно всё перекрутят, чтобы я не волновалась, не рассказывая мне правду. Лучше делать вид, что я ничего не знаю. — А вы что, уже соскучились? — обаятельно улыбнувшись вернулась я в комнату. — А как же по-другому?! — ответил Юнги, улыбаясь, словно ничего не произошло. Намджун стукнул его в плечо, мол «не клейся к моей женщине, скучать по ней могу только я». Я рассмеялась от их взаимодействия. Позже, ложась спать, я приму решение, что не буду думать о том, что происходит в криминальном мире Сеула, что меня не должно сейчас это волновать. У меня будет ребёнок — это самое важное. Намуджн и Юнги пообещали мне защиту, заверили, что сделают всё, чтобы мы были в безопасности. Я решила верить в них, чтобы не случилось. Лучше этих мужчин, никто не сможет оберегать нас. Значит я должна верить в то, что все мы будем в порядке, чтобы не случилось. Это будет самым верным решением.