***
На следующий день ничего не изменилось. Мне лишь доложили, что она неосознанно запустила чем-то в медсестру. Также выявили, что Сильви отказывается потреблять твёрдую еду. Я настоял на том, что теперь буду каждый день сам кормить её хотя бы раз в день. После всей сегодняшней головомойки хотелось только в петлю полезть. Проблем и так по горло со всех сторон, так ещё и чертовщина с этими витражами… После ритуала я брёл в палату на своих двоих, но при этом чувствовал себя высушенным, если не опустошённым. Брёл, и внутренне молился, что хоть здесь мне улыбнётся удача. Но ничего. Всё та же молчаливая моська выслушивала моё нытьё и рефлекторно опускала голову в случайные моменты, как бы кивая. Сколь бы я ни пытался научить её управляться с ложкой — всё без толку. Она пока что не знала, как нужно есть, поэтому пришлось прийти на помощь. Поначалу я сомневался, ведь мало ли, вдруг она по пробуждению припомнит мне такое отношение, но и оставлять её голодной нельзя. В итоге мне даже не пришлось гадать над тем, как заставить её открыть рот — Сильви сама присосалась к ложке, да так, что не отдерёшь. Знаю, некоторые бы хотели получить возможность вот так поухаживать за девушкой, когда та пребывает в столь уязвимом состоянии. Быть может, даже покормить её с ложечки. Не исключаю, что такое глуповатое поведение отдельные личности нашли бы даже милым, но сейчас… Любому, кто сказал бы, что это мило, я вырву язык. Кстати о вырывании языков. А ведь сегодня на обед у неё та же слаймоподобная дрянь, что и мне подают на завтрак, после которой хочется выдрать язык уже себе, лишь бы перестать ощущать этот вкус. Только, вроде как, по-другому приготовленная. — Я что, один эти сопли жрать не могу?.. Стоило повозмущаться вслух, как Сильви, кажись, наконец распробовала сей шедевр Мелромаркской целебной кухни. — Бе-е-е-е… — Понимаю, подруга, понимаю… — приговаривал я, мягко похлопывая и поглаживая спутницу по спине. Хорошо мне ума хватило подготовить платок на случай, если ей не понравится, а то пришлось бы оттирать это белоснежно-белое одеяльце. Тем не менее, к моему превеликому удивлению, Сильви продолжила есть тот самый «кактус», сейчас выступавший в виде тягучей полупрозрачной субстанции. Правда, сдалась на середине, после чего чуть не перевернула поднос. Повадилась она всплескивать руками, не особо заботясь о том, что может что-то задеть. Или кого-то. Надо будет научить её кушать, сидя за столом, а то действительно беспорядок наведёт, будь здоров. И стол, на всякий пожарный, стоит прибить к полу гвоздями. Я бы рад был посидеть с ней подольше, но дел было невпроворот. Вчерашний инцидент и так поставил столицу на уши, так ещё и старые планы никто не отменял. Выдав скомканное «поправляйся», я вновь оставил Сильви одну, куковать в четырёх стенах.***
Посещение Курогане в третий раз ощущалось уже какой-то мрачной рутиной. Правда, отплытие Иватани и его больного бешенством зверинца на Кальмиры несколько скрасил тяжелый день. И да, тот факт, что Герой Щита отчалил меня порадовал больше, чем то, что мы уладили с ним оставшиеся разногласия. В этот раз я решил подготовиться основательно и планировал побаловать пацинентку своей готовкой. Местные повара-садисты против этого ничего не имели, так что сегодня Сильви отведает суровых иномирных борщей. Да, неоригинально. Зато колоритно, сытно, и главное — вкусно. А ещё — это то немногое, что я могу сготовить хотя бы в теории. Авось моё отсутствующее кулинарное мастерство заставит её разум освободиться ото сна. Про себя усмехаясь, и настраиваясь на лучшее, я приближался к нужной двери под номером… а пёс его знает, что там за номер, мелромаркские цифры пока мне были непонятны. Однако я помнил, что она вторая с конца, и этого оказалось достаточно. — Надеюсь, ей понравится. Я медленно открыл дверь… Одноместная палата встретила меня привычным уютным убранством, койкой, и Сильви… вернее, видом её, так скажем, нижней половины. Сам я с запозданием осознал, что вообще вижу. Промедление было крошечным, секундным, но я уже убедился, как много может значить мгновение. Остальная часть Сильви находилась в оконном проёме. Держалась девчонка лишь коленями, что цеплялись за подоконник, в то время как обе руки под недовольное мычанье тянулись к чему-то наверху. И с каждой попыткой дотянуться, она проталкивалась чуть вперед, повышая риск вывалиться наружу. — Нм-мх! — ещё один рывок, и колено Сильви соскользнуло. Меня парализовало испугом. Однако, у меня всё ещё был Дубль. Его контуры пронеслись мимо столь быстро, что волосы подняло ветром. Я даже не обратил внимания на грохнувшийся поднос и помчался следом, как назло едва не споткнувшись. Кукла успела ухватить Курогане за ноги и затянуть обратно в помещение. А та даже не пискнула, только молча продолжала пялиться куда пялилась. Добравшись до койки, и стараясь унять колотящееся сердце, проследил за направлением взгляда Сильви и увидел маленькую тёмную птичку. Без понятия, как они называются, но их тут как у нас воробьёв. Пернатый завис чуть поодаль напротив окна и издавал свою трель. В мыслях всё спутывалось. Меня трясло. Не знаю от чего. От испуга. От бешенства. От осознания. Может, от всего сразу. Это было неимоверное везение. Если бы я не пришёл… Задержался хоть на минутку, провозившись с супом, или сел завязывать шнурки — всё. А Сильви молчала. И выражение лица такое тупенькое, непонимающее. Будто и не случилось ничего. Сильно контрастировало с ситуацией. Она выглядела слишком ненормально, слишком… не так! «Не смотри так…» Путалось всё так, что соображать сложно. «Она бы точно грохнулась!» Тревожные мысли и образы сами стреляли в голове. Глядя в её круглые любопытные зенки я вовсю старался их отогнать. Но не получалось. «ПТИЦА! ИЗ-ЗА КАКОЙ-ТО СРАНОЙ ПТИЦЫ!..» Воображение услужливо, во всех красках показывало, как ничего не понимающая Сильви заваливается вперёд и безмолвным камнем летит вниз. С точно таким же выражением лица!.. Я не мог оторвать от неё взгляда, как ни старался. …Как её тело сталкивается с землёй изламываясь в уродливую в своей несуразности позу; как хрустят позвонки обломанной пополам шеи; как содержимое её головы грязной бордовой кляксой расплескивается по заднему двору лазарета… И КАК ЗА ВСЕМ ЭТИМ НАБЛЮДАЕТ ЧЁРТОВА ПТИЦА, НЕ ПЕРЕСТАВАЯ ЗЛОРАДНО ЧИРИКАТЬ. Выстрел. Звон цепей и лихорадочные хлопки крыльев. Перепуганный до смерти комок чёрных перьев уносился вдаль, испуганно вереща. Обнаружил я себя тяжело дышащим и прижимающим к себе безвольное тело, которое зовут Сильви. Меня будто отключило ненадолго и перезагрузило. Всё, что осталось в сознании, это мысль, гласящая «ты мог не успеть». Однако сейчас она воспринималась больше как обыденный факт. Главное, что успел. Пока никто не сбежался, послал Дубль убирать весь беспорядок. Ему, благо, швабра не нужна — так справится, ещё и будет чище, чем после самого навороченного робота-пылесоса. Я же поспешил закрыть окно на щеколду, оставив лишь форточку. — Ну вот, все старания и продукты насмарку, хах, — смешок получился вялый, но улыбку я всё же нацепил. Не для себя. — Прости, сегодня, похоже, без гостинцев. Обратив лик к ней, моя и без того насильно удерживаемая улыбка дрогнула. А после и вовсе растаяла. В моих кривляниях не было смысла. Она не понимала. Смотрю в стекло её глаз и вижу, что интеллекта в них никакого. Все действия надиктованы мышечной памятью, или ещё чем, поди разбери. «Но если она на самом деле всё понимает? Просто заперта в клетке из плоти, и не может вернуть власть над телом?» Идея оптимистична настолько же, насколько и жестока в своей сути. Впрочем, я не смогу узнать истины. Да чёрт, я даже не знал, хочу ли я. Ведь такого страшного исхода я ей тоже не желал. «Мне лишь хочется, чтобы она проснулась.» Однако же, когда этот момент вообще настанет? Вдруг на её восстановления уйдут месяцы, а то и годы, которых ни у кого из нас нет? У меня точно нет столько времени. И выхаживают её здесь лишь из-за моего присутствия. Уйди я, и что будет с ней? Вышвырнут, как пить дать. А продолжать путь в таком состоянии затея гиблая, чего уж про Волны говорить. Надо было что-то делать. Но что? Десятки несформированных идей обрубались на корню по причине бесполезности и абсурдности. Местная медицина мозгоправством считай не занимается, а все свои средства, от магии до навыков всех доступных форм я уже перепробовал. Стандартное «разговаривайте с ней» также практиковалось, причём не только мной: мне говорили, что Энель вчера тоже захаживал. Его, само собой, в этот момент без наблюдения не оставляли, ибо поди угадай, что у него на уме. Но тем не менее, раз у него — как самого близкого на данный момент человека ничего не получилось, то привести Курогане в чувство местным врачам едва ли будет под силу. Следовательно, задача лежала на мне. И ни на ком другом. Если ничего не делать — она попросту убьётся, как это было три минуты назад. — Я обязан… Закономерно, я завис, не имея ни малейшего представления, к чему подступиться. Мог бы попытаться как-то простимулировать её сознание памятными вещами или повторением событий из прошлого, только вот… я о Сильви-то почти ничего и не знал. Кроме того, что она говорила сама. Помню, она говорила, у неё питомец был, кажется птица… Птица? Взгляд сам устремился к окну. Одно сложилось с другим как по щелчку. Быть может, она полезла к говнюку пернатому потому что он напомнил ей о домашнем любимце из прошлого? Сомнительно, но вероятность такого исключать нельзя. А значит, можно попробовать скормить ей какой-нибудь знакомый образ. Я напряг память. Перебирал всё, что знал о своей спутнице. Первая идея — всучить ей семейную реликвию — одёжку, которую её давнишний предок — Героиня Копья — принесла из своего мира. Во время погони перед встречей с королевой её изрядно потрепало, но не настолько, чтобы можно было назвать рваньём. Копаться в чужих вещах, конечно, неблагородно — но сейчас не до хороших манер. Тем не менее — нужной реакции не добился. Повертела Сильви толстовку в руках, да запустила в другой конец палаты. Джинсы так и вовсе попыталась надеть на голову, но на этом всё и закончилось. Следом, в ходе мозгового штурма, вспомнились события Дриморга. Конкретно то, как Сильви удалось обезоружить Энеля и вернуть ему память. — Точно, как я сразу не подумал! Я начал потрошить сумку спутницы с утроенным рвением; в разные стороны полетели её вещи, пока я в конце концов не поднял над головой её. Флейту. Инструмент, несмотря на то, через что вместе с ним проходила его хозяйка, оставался в отличном состоянии. Именно с помощью музыки Курогане спасла меня от возможной гибели от рук Энеля, который тогда ещё считал себя её однофамильцем. Чудо, сравнимое по слащавости с дружбомагией, которое разве что в наивных мультиках и бывает. Да только тогда-то это сработало! Из-за того, что на тот момент я был облачён в доспехи Праздности, звучание чудотворной мелодии я помнил хорошо. А вот мои попытки её воспроизвести привели к инсульту моих собственных ушей. Я на обычной-то флейте играл чуть лучше, чем управлял авиалайнером, а уж этнические музыкальные инструменты, вроде сякухати в моих лапках, только в музеях и видел. И беда в том, что даже Дубль тут не помощник — не получится просто вообразить партитуру и дать ему сыграть, действия всё равно я диктую. Однако я пытался. Не повторить, но сыграть хоть что-то отдалённо похожее. Не попадая в ноты, да, но хоть наиграть мотив, соблюдать ритмику. Это оказалось мне под силу. Аплодисментов от единственной слушательницы не дождался. Ровно как и затрещин за надругательство над искусством. Я бы порадовался любому из двух вариантов. Но не получил ничего. Чудеса в этот раз решили не происходить. Осталась последняя идея. Которая ей может не понравиться. Однако сейчас это не имело значения. Моя ладонь потянулась к её волосам. Пальцы медленно исчезали в чёрной копне и со временем дотронулись до кожи головы. Сильви очень не любила прикосновения к своей голове. Причиной тому служила пережитая ею боль, которую мне сложно представить, но проявление которой красовалось чуть выше лба. Мои пальцы уже увереннее скользили в её причёске, растрёпывая ту чуть ли не до состояния птичьего гнезда. Сначала за ухом, потом перешёл на затылок, затем на макушку… Ни-че-го. Сплошная пустота. Лишь рефлекторные проявления вроде наклонов головы, вытягивания шеи и ожидаемых перемен в мимике, когда я надавливал чуть сильнее. Уже ни на что особо не надеясь, я направил кисть к её обломанным рогам. — Если будет больно — прости. Они были твёрдые как камень и в месте, где они обломаны, слегка шероховаты, но по бокам очень даже гладкие. А ведь это первый раз, когда я их касаюсь. Предсказуемо, Сильви такое не понравилось. Но сугубо физиологически. Она скривилась, отпрянула и столкнула мою руку из-за неприятных ощущений, издав при этом странную смесь звуков, состоящую из рычанья и шипения. Правда, стоило перестать трогать болезненную точку — так сразу успокоилась. Наши глаза вновь встретились. Я безмолвно спрашивал у неё, как мне поступить. Что сделать, чтобы вернуть её в норму. Однако всё, чего я удостоился — вид собственного отражения. Я выглядел растерянным и удручённым. И поиграв в гляделки с самим собой я понял: всё, габелла. У меня кончились адекватные идеи. Да и неадекватные тоже. Собственный взгляд словно потяжелел, начал опускаться вниз и застыл, дойдя до её ног, укрытых белым постельным бельём. Ладно, одна неадекватная всё-таки в запасе имелась. — Пожалуйста, разозлись… — я едва ли мог узнать свой голос. Сиплый, слабый и неуверенный. Полностью отражал моё текущее состояние. Правая ладонь аккуратно нырнула под одеяло. Сходу ощутил тепло и небольшую влагу. Ещё бы, нынче всё же слишком тепло для того, чтобы нежиться в постели целыми днями. Естественно она тут запарилась. То, к чему я прикоснулся, было коленом. Наверное. Сам я неотрывно следил за реакцией девушки. Вернее, за её отсутствием. Рука двинулась выше, задирая подол больничной сорочки. Нащупала внутреннюю сторону бедра… «Н-да, братан. Это просак. Самому-то от себя не противно?» — возник в мыслях наполненный снисходительной жалостью синтетический голос. Разумеется, на самом деле Дубль не вещал у меня в голове, да и в принципе чужеродных голосов я не слышал. Просто почему-то внутренний монолог звучал именно так. Я не знал, что ответить самому себе на поставленный вопрос. Если бы эта моя выходка принесла плоды — то я был готов к тому, что меня начнут клеймить любыми нехорошими словами. Но результата и в этот раз нет. — Ха-а-а-а… — вздох выдался тяжелым. Накопившееся утомление давало о себе знать. Да и эффект Иггдрасиля подходил к концу. — Чем я вообще занимаюсь? Взгляд, устремлённый мне в затылок мало-помалу становился осязаемым. — Скажи уже что-нибудь, — потребовал я, не оборачиваясь. — Не юли, я знаю, что ты следишь за мной двадцать четыре на семь. Давай же, поделись советом. Я ожидал, что ответом мне будет безмолвие, но… Да без «но». Так всё и случилось. Обернувшись, я увидел привычную безвольную болванку. Оболочку, созданную лишь для того, чтобы подчиняться. Гад будет хранить молчание до того момента, пока сам того захочет, и ничегошеньки ему не сделаешь. — Вот как. Понял. Раз помогать не хочешь… — остаток фразы был оформлен в мысленную команду, которой конструкт тут же последовал. Развернулся на сто восемьдесят, и пошёл вон. Теперь, когда Дубль бдит снаружи, а мы остались вдвоём, давящее чувство постоянного наблюдения на капельку ослабло. Без какого-либо стеснения, я просто согнулся пополам прямо на стуле, и положил голову на колени Курогане, а саму её несильно обхватил обеими руками. Возражений я, разумеется, не встретил. Только вот расплачиваться пришлось оттянутым ухом — почему-то оно Сильви понравилось. Из-за блестящей серьги, наверное. Мне даже сопротивляться не хотелось, пусть играет. Наверное, глядя на то, что я уже могу со скрипом ходить, да и выглядеть стал получше, могло сложиться обманчивое впечатление того, что я пошёл на поправку. Однако последние несколько дней ввергли меня в состояние такой лютой подавленности, что мне даже с функционирующими конечностями было трудно заставлять себя подыматься и куда-то идти. Больно много всего навалилось, всё надо решать, а ничего не получается. Ни тут, ни там. То вся канитель с церковью, то новости о потенциальном близнеце Дубля, да и Волны, к слову, тоже никто не отменял. А теперь, как контрольный в голову, ещё и Сильви. — Ву-у-уах, — словно прочитав мои мысли черновласка зарядила пальцем мне в висок. Я, конечно, не сердился. — И не говори. Полный вуах… Самое обидное в этом всём то, что я бессилен. Инцидент у Песочных Часов показал, что без Дубля я — ноль. Как ни старайся, мои личные возможности сильно ограничены. Сильнее, чем я предполагал. И вот он результат — затачивает ногти о мою левую щёку. И ведь это лучший из исходов. Тот, который я вырвал, рискуя собой. И ведь пусть Дубль трижды во всём этом виноват, без его информационной поддержки едва ли бы я что-то смог. И сейчас, когда Сильви чуть из окна не выпала. Я прекрасно знаю, что я бы не успел её поймать. Чем дольше вот так лежал, тем слабее и тупее себя чувствовал. Разглядывать беззаботное лицо моей подопечной с каждой минутой становилось всё больнее. В башку лезли пиявки нехороших мыслей. «Хотел перевоспитать её, поменять под себя? Ну получи, распишись.» «А помнишь, какой спектакль ради неё организовал? Так пёкся, что помрёт из-за собственной нерешительности, что решил сломить её. Кстати, она ведь об этом даже не просила. Хотя какая теперь-то разница. Всё равно всё напрасно.» «У тебя же были были подозрения, что так просто всё не пройдёт. Сам же знаешь, что ни посещение Песочных Часов — то кавардак! Мог бы и перестраховаться.» «И всё, на что у тебя хватило сейчас соображалки — сунуть ей руку промеж ног? Ну голова-а, умён не по годам!» «А чего ты вообще из-за неё так хандришь? Просто оставь её позади. Ну, как делал это раньше со всеми остальными.» «Тогда, в Дриморге, у тебя была возможность просто отпустить её. Но не-е-ет, параноить начал, схватил её ежовыми рукавицами, трясясь за то, что тебя кому-то выдаст. И что в итоге? Взял, да сгубил девчонку.» «Впрочем, у тебя всегда так получается. Просто посчитай, сколько раз люди, которые к тебе привязывались, или к которым привязывался ты сам, в итоге оставались целы и невредимы?» Тело вновь деревенело, но я всё же сумел сжать кулак, чтобы начать счёт на пальцах. Десять секунд я перебирал память… Пятнадцать, полминуты… Кулак оставался сжат. Это и был ответ. «Ноль.» Известие от внутреннего «я» не стало шокирующим откровением. Это вообще даже не новость. Всего лишь факт, который я знал, но старательно скрывал от самого себя. Потому что лелеял надежду на то, что чёрная полоса прервётся. Но, как известно, реальность полна разочарований. Круговорот пагубных размышлений заставлял погружаться внутрь себя всё сильнее. Нет, краски солнечного дня не начали вдруг тускнеть, а действительность не стала казаться серой кляксой. Просто… все мои раздумья приводили к неутешительным выводам. Несчастья меня натурально преследуют. И я слишком несостоятелен, чтобы с ними справляться и уберечь других. Крепло чувство, что это всё какое-то проклятье, против которого я абсолютно бессилен. Веки потихоньку начинали смыкаться, а стоящая в ушах тишина — убаюкивающе звенеть. Всё-таки не для меня это всё. На моём месте должен был быть кто-то другой. Кто-то более компетентный и ответственный. Я не вывожу. Теперь-то я в этом убедился. Блин, кажется, прям так сейчас усну. Но нельзя. «Пять минуточек — и пойду, — дал себе ультимативную установку. — Всего пять. Мир за это время не рухнет». Тут же резануло свежее воспоминание о том, что увидел, зайдя сюда. Только по какой-то причине, сейчас я совсем не переживал о том, что могу куда-то не успеть. «Вот бы был кто-то, кто разрулит всё за меня…» Сверху донеслось гнусавое «Нна-а-а», после чего меня грубо спихнули с налёжанного места. Подняв взгляд, чтобы узнать, чего это Сильви так не понравилось, я увидел лишь смазанный контур её руки. За шлепком пощёчины последовала боль. На стуле я не удержался, потому с грохотом завалился на пол. Курогане в своём состоянии вообще не сдерживалась, а из-за разницы в статах мне показалось, что это не хрупкая девонька влепила оплеуху, а двухметровый боксёр. Шипя и потирая место ушиба, я с негодованием смотрел на то, как мой HP-бар опустел на десятую часть. Взглянув на капризную вредительницу ещё раз, я обомлел. Сильви жалась спиной к оконной раме, зажимая нос. Раньше она так не реагировала… неужели что-то изменилось?! Дело двинулось с мёртвой точки?! Однако пораскинув получившими небольшую встряску мозгами, я всё понял. И вправду изменилось. Но не в ней. Во мне. Последние пять минут я вгонял себя в апатию. Иными словами — предавался своему собственному Греху. Видать, и пахнуть от этого стал неприятнее. Как раз на проклятую вонь Сильви реагировала очень остро. Минуточку. Если она тогда стреляла в меня из-за дурного запашка, то неужели… Сильви медленно навела на меня раскрытую ладонь. Явно не для того, чтобы я погадал. Всё ещё пребывая на полу в наполовину сидячем положении, я застыл аки загипнотизированный удавом грызун. Только и мог, что сглотнуть слюну и начать обливаться холодным потом. Протяжное, пропитанное недовольством «Ннаа» повторилось, и на её руке начало скапливаться знакомое свечение! Плохо дело, нужно призывать Дубль, а самому давить педаль в пол, и валить куда подальше. Здесь не собор, местечка для уклонения считай и нет. Призвать Дубль… Сказать простое «Рекол». Ничего же проще нет, так? Тогда почему я молчал, не в силах разомкнуть губ? Почему не пытался уйти с траектории ещё не свершившегося выстрела? Почему, позабыв как дышать, неотрывно пялился на прямо-таки вопящий о своей угрозе свет?.. Тело начало двигаться само по себе, словно обретя собственную волю. Конечности неспешно понесли меня, но совсем не в том направлении, в котором нужно. Я понимал, что мне надо улепётывать поскорее. Что мои действия сейчас лишены здравого смысла. Но реальность была такова, что я планомерно приближался к набирающему яркость сиянию алого маяка. С каждым преодолённым сантиметром мои чувства обострялись, как тогда. Луч грозил слететь с её руки в любой момент, и осознание этого почему-то ещё больше подталкивало к действию и усугубляло ощущения. Мне вернулись силы, чтобы подняться на ноги. По мере моего приближения, Сильви выглядела всё более сердитой, и всё усерднее пыталась отползти назад, только вот некуда уже. Сердце трепетало, ему хотелось воспарить. Оно так ухало, что я всерьёз забеспокоился, что заглохнет. Так себя чувствуют, когда первый раз прыгают с парашютом? Хотя не, там, наверное, поспокойнее будет. Всё моё внимание заострилось на мерцании красной смерти. Клянусь, в этот миг я буквально слышал как бурлит скопившаяся на её ладошке мана, и как она наполняет её чары. Увы, ощущения не были столь сильны, как в прошлый раз. Тогда, под Часами, каждая клеточка моего тела словно оживала, даруя чувство пусть и обманчивого, но всемогущества. «Пидет говорила, что я должен находиться на грани. Может, мне стоит сделать ситуацию чуточку… опаснее?» — Нн-нхм!.. — так Сильви отреагировала на то, что я со всей аккуратностью заключил её запястье в свою хватку. Уже почти не соображая и не отдавая отчёта собственным действиям, я медленно, смакуя момент, подносил её зажжённую длань всё ближе к своей груди. Шум маны стал напоминать бурление кипящей воды в огромном котле. Она почти ревела, стараясь заглушить биение моей сердечной мышцы. Изображение перед глазами обрело невиданную резкость. Я балансировал на грани чего-то запредельно опасного, но в той же мере и приятного. Но мне было мало. Мне хотелось, чтобы этот свет стал ярче, чтобы вновь ощутить себя на сто процентов живым. Всё закончилось чересчур резко. Магия потухла под бессвязное ворчанье, а рука оказалась высвобождена резким рывком. Курогане свернулась калачиком и обернула вокруг себя одеяло. Теперь она походила со стороны на большой кокон, или яйцо. Похоже, я ей надоел. А я так и стоял как манекен, переваривая всё, что только что произошло. Прислушивался к себе и своему телу. Подсознательно сравнивал с тем, что пережил пару дней назад. В этот раз результат не был столь впечатляющим. Возможно сыграло то, что не было такой серьёзной и спонтанной угрозы, или, быть может, мне, как какому-нибудь наркоше, с каждом разом требовалась всё большая «доза», не знаю. Но в чём точно уверен, так это в том, что мои потаённые желания остались неутолёнными. Не было тех живительных проявлений, не бежала по телу жизненная сила бурным потоком, что даровала телу полную свободу. Казалось, эффекта вообще не было… Но именно, что казалось. Эффект был. О, чёрт возьми, он точно был. Правда совершенно не такой, какой я ожидал. Признаться, я не знал, что и думать, и как себя вести. Если совсем откровенно — меня наповал сразил шок. — К-какого?.. — взгляд с опаской опустился вниз, хоть я уже и понимал, что увижу. — Да не… Не!.. Мягко говоря, штаны внезапно стали как никогда тесны спереди. «Походу тут не только Сильви требуется мозгоправ.» Узрев собственное отражение в окне накатила вторая волна шока. Мои щёки были красны точно как варёный рак. В этот момент из одеяльного кокона высунулась голова Курогане, которая недолго со скучающим видом рассматривала мою застывшую физиономию. Её взгляд пополз вниз по моей фигуре. С запозданием поняв, на что она смотрит, я чуть не запищал и поспешил развернуться так, чтобы всё закрыть, после чего пулей метнулся к окнам, дабы всё занавесить. Не хватало мне только того, что с улицы кто-то случайно (или специально) увидит. В дверь постучали и по позвоночнику будто разряд прошёлся, что я аж по струнке вытянулся. — У вас всё в порядке? Я слышала какой-то шум, — донёсся обеспокоенный женский голос снаружи. Вроде это была медсестра, которая меня встретила при входе. — Да, всё замечательно! — Точно? Просто ваш… сопровождающий здесь, и на полу что-то… Я что, не весь борщ вытер? Следовало догадаться, что по коридору разлилось! — Если что-то не так, может, мне следует позвать настоятеля? — робко прозвучало худшее из возможных предложений. — Нет! Ради Христа, Будды и пресвятого Мотоясу, не надо никого звать, очень прошу! Я спущусь через десять минут, и весь беспорядок сам уберу! Нет причин для беспокойства! За дверью недолго помолчали. — А-а-а, поняла. В таком случае, не смею вас отвлекать, — голос подобрел и в нём слышались какие-то неуместные подначивающие нотки, после чего застучали удаляющиеся каблуки. Плевать мне, что она там поняла, главное, что вроде обошлось и никто сюда не зайдёт. Я могу многое объяснить, но никак не это. А Сильви всё наблюдала за моими действиями. Какими действиями? А я решил физрой заняться, и принялся стаскивать ширмы к её койке. Просто чтобы она не смотрела на меня, а я — на неё. Не то чтобы я сгорал со стыда, но всё равно как-то некомфортно. К тому же эти незначительные нагрузки могли меня отвлечь. Около семи минут и трёх десятков отжиманий (больше моя тушка пока не тянула) потребовалось на то, чтобы я успокоился во всех смыслах. Подумав, я вернул ширмы на прежнее место. Пусть Сильви на виду побудет, а то после сегодняшнего мало ли… «Надеюсь, она не запомнит последние полчаса.» Подойдя к белому клубку с торчащей чёрной макушкой, я присел на корточки и положил руки примерно туда, где по задумке природы у Курогане должны располагаться плечи. — Я… — я замялся, не успев даже начать говорить. — Не знаю, слышишь ты или нет, но хочу, чтобы ты знала: я тебя тут не брошу. Поправляйся быстрее. На этой ноте я вновь оставил её в одиночестве.
***
Прошлой ночью спалось паршиво — вместо того, чтобы получать порцию заслуженного сна, я часа три пялился на свет канделябра, ни о чём не думая. Настроение по пробуждению было не очень, но после умывашек, солнечных ванн и завтрака, на котором помимо уже ставших привычными соплей самого Сатаны были поданы воздушные эклеры, я приободрился. Ранним утром я сгонял на рынок, дабы прикупить кое-каких вещичек, после чего вернулся телепортом и принялся пинать Энеля. Вот он в последнее время дрыхнет за десятерых. И правильно — человек должен спать минимум восемь часов в сутки, чтобы быть здоровым. А Энель спит по шестнадцать — значит будет в два раза более здоровым! …Конечно, я понимаю, что у нас, людишек, это работает не совсем так, но это Энель. У него всё не как у людей. Тот факт, что после ритуалов я больше не валялся выжатым досуха мешком с костями тоже неимоверно радовал. Сегодня, пока на кураже, предложил Ксидии проверить мои возможности путём спарринга. Сама госпожа консультант не желала прибегать к таким резким «проверкам», но я настаивал. Когда и это не помогло, я пустил в ход самое подлое, но вместе с тем действенное оружие. Взять на «слабо». В этот момент я узнал, что эта наивная душа удивительно легко поддаётся на манипуляции. Глупышка Мигуро считала, что с лёгкостью меня одолеет. По правде говоря, я стал придерживаться того же мнения как только оказался на ринге. Напоровшись на её серьёзный взор и узрев её источающий мощь посох, моя бравада изрядно поутихла. Но остановило ли меня это? Да как бы не так! Пусть я всё ещё был слаб, однако проигрывать точно не намерен. «Нельзя победить не борясь. Так борись! Борись!» — эта мысль подстёгивала сражаться до последнего вздоха. Ради вендетты я был готов выкладываться на полную. Ксидия Мигуро была поистине крутым магом воды. Но… она оказалась абсолютно ничтожным противником. Как бы описать, чтобы помягче… в бою Ксидия себя показывала как рядовой противник из обучающего режима в какой-нибудь компьютерной игре. На её фоне даже Сильви будет выглядеть как Рембоподобный ветеран Вьетнама. Я к тому, что она превосходно плетёт заклинания, уверен, мощи её магии хватит на то, чтобы смыть небольшой дом с одного «цвайта», только вот… у неё напрочь отсутствовали даже азы боевой подготовки. Двигалась синеволосая волшебница неуклюже, не могла совмещать перемещение и процесс каста, часто отвлекалась, ещё почему-то жалела меня, хоть я и наказал ей биться всерьёз. Она даже когда стреляла водными шарами — зажмуривалась… А её внушаемость лишь сильнее сыграла мне на руку. Пара тактических уловок, и вот я уже даже с едва скрываемым сочувствием взирал на неё сверху-вниз под аплодисменты Дубля. Мне даже рукоприкладствовать не пришлось — оказавшись вблизи продемонстрировал этой яойщице кабинетной захват «босса качалки», дополнив иссушающим касанием, которое скомпенсировало разницу в физической силе. Если не изменяет память, это был первый бой, который я выиграл совсем не пользуясь возможностями своего Орудия. Правда в собственные достижения как-то записывать не хочется. Я будто у пятилетки конфету отобрал… Пусть жалость к этой несчастной девушке, которая неясно как дожила до своего возраста, добавила горчинки во вкус победы, но тем не менее, я был рад, что отомстил за недавнее унижение, пусть его свидетелем стала одна лишь Подземелька. Не отходя далеко от Ксидии — мне-таки представилась возможность опробовать предложенную ею терапию, но в традиционном виде, без этих её… замашек. По итогу не могу сказать, что заметил какого-либо сверхъестественного эффекта. Впрочем, как не могу и утверждать обратного, ибо по завершению чувствовал я себя в целом хорошо, в кои-то веки. Только вот так сразу и не поймёшь, за счёт чего именно. Вот с лазерами Сильви сразу всё понятно — там достигается какой-то другой уровень мировосприятия, что аж крышу сносит. И, очевидно, действует эффект «разгона» — иначе как-то объяснить взрывной эффект возвращения всех телесных функций я не могу. В любом случае — жаловаться грешно. Далее встреча с Королём Мудрецом, он же Олткрей Мелромарк, он же Подонок. Диалог выдался непростым, весьма долгим и иногда переходил на повышенные тона. Если честно, изначально я считал, что иду словесно подраться со стариком, который косвенно стал причиной моего спавна в этом мирке, но повернулось всё несколько не так, как я планировал. Больше всего ругался Энель, но и дедуля в долгу не оставался. Мне приходилось прикладывать усилия, чтобы эти два недо-Героя в добровольно-принудительной отставке друг друга не поубивали. Когда выяснилось, что Король не будет тем самым старцем, что прольёт свет на мировые истины, я решил, что дальнейшее перебрасывание вербальными кирпичами будет пустой тратой времени. Того, что он будет пытаться увиливать, когда речь заходит о Звёздном Посохе я, в принципе, ожидал, учитывая слова Мирелии о том, что Мелромарк старается держать статус нынешнего обладателя Посоха в подвешенном состоянии. То есть, у власть имущих имеются подозрения, что Король-Мудрец утратил контакт со своим Орудием, но подкрепить это было нечем. На руку играла и его слава умелого стратега. Причём Лисица Мелромарка, не будь дурой, сама-то тоже молчком. Даже не намекнула на истинное положение дел. Либо потому что не знает, либо из-за недоверия к моей персоне. Второе было бы весьма обидным, но понятным. И после личной встречи с Королём, у меня было два предположения: либо политические элиты сильно переоценивают дедулю, либо это я его жесточайше недооцениваю, и он реально талантливый манипулятор, который мастерски поддерживает образ маразматика. В любом случае, однозначных ответов на свои вопросы я от него не получил. Всё, что у меня было — это собственные наблюдения. Оружие может покинуть Героя, если тот перестанет отвечать «критериям». Но границы того, насколько «далеко» оно уходит, может ли оставлять «мосты», и прочие тонкости я прощупать не мог, мало данных. Энеля Снаряд покинул вроде бы с концами, а Эссенция спряталась в другом Оружии. Только вот у старичка ситуация могла в корне отличаться. Статус Олткрея показывает примерно ту же картину, что и у Энеля: Посох не обозначен, но есть признаки того, что он им владел. Рудиментарная шкала духа… и трёхзначный уровень. Последнее я наблюдал впервые. Но при этом всём, по информации от Церкви Семи, Герой Посоха — активен. И по заверениям королевы, записей о том, что витраж хоть раз затухал с момента избрания её мужа Героем не было. А это срок так-то нехилый. В воспоминаниях убитого им Тайлана, Король Мудрец выглядел гораздо свежее, чем сейчас. Если попытаться обобщить и подвести какие-то итоги, то случай Героя Посоха вряд ли может стать ключом к моему освобождению от Дубля. История гласит, что старичок в ходе некоторых страшных событий сильно изменился и потому волшебная палка с ним повздорила. То есть всё указывает на то, что инициатором послужило Оружие. Едва ли Дубль от меня отлипнет так просто. Про потенциальный возврат Снаряда во владение Энеля тоже всё глухо. Правда, конкретно в данном случае это больше плюс. Пусть наши с ним отношения не идут ни в какое сравнение с былой враждой, но на данный момент их сложно обозвать даже «товарищескими». Это больше похоже на вынужденное перемирие. Трудно предсказать, как он поведёт себя, верни он своё Звёздное, ибо рабская печать в этот же момент перестанет его сковывать. И что-то я очень сильно сомневаюсь, что он предложит всем нашим дружным коллективом отправиться на пикник. Как ни крути, а противником он был грозным, и повторять то, что было в Дриморге совсем не хочется. Весьма странно было мыслить в таком ключе, топая с ним — ковыряющимся в ухе обалдуем, по мостовой в направлении лазарета. Вдвойне странной казалась сама ситуация: во-первых, тот факт, что я вообще топаю; во-вторых — топаю с ним в отрыве от Сильви, которая выступала своего рода гвоздиком, соединяющим нас — две половины ножниц. Судя по выражению морды моего компаньона, не одному мне эта идиллия казалась дикой. В глазах редких прохожих мы верно выглядели как обычная парочка приятелей, мимо которых пройдешь и не заметишь. Такая картина совсем не вязалась с флешбеками из Зельтбуля, которые, думается мне, его сейчас тоже накрывают. Будто это всё было в какой-то другой жизни, хотя по факту времени-то прошло всего ничего. — Ну, что думаешь? — Думаю, что если Посох всё ещё у старпёра, то мы в жопе. Как и ожидалось, позиция Энеля была весьма однобокой. Изменить мнение метателя — дохлый номер. И если откровенно, то в какой-то степени я сейчас был склонен с ним согласиться. Если смотреть глобально, то обстановка скверная. Мне наверняка известно, что два из семи (а если верить Дублю, то восьми) Героя - уже всё. Четверть от общего числа. Если Олткрей неспособен пользоваться Посохом, но при этом он числится за ним, то это даже хуже, чем просто смерть. Ведь в таком случае, нового Героя не избрать. — Есть идеи, как изменить положение? — покосился я на пепельноголового. Тот фыркнул и заговорил, благоразумно перейдя на мёртвый диалект. — Один метод ведаю: старый нехороший человек должен перестать быть Храбрецом насовсем. Пока Шестом владеет правитель, другие Храбрецы не появятся, — спокойно разложил парень. — Ха, было бы всё так просто. И как это, по-твоему, провернуть? Ответом послужили не слова, но очень говорящий взгляд. — Ну да… Это самый логичный способ, — уже тише и хладнокровнее согласился я. — Но, думаю, мне не нужно объяснять, почему такой вариант мы не можем рассматривать. Меня даже немного пугает то, как схоже мы начинаем мыслить. Благополучно добравшись до пункта назначения, моё и без того приподнятое настроение только улучшилось. Я с искренней улыбкой приветствовал каждого встреченного сотрудника мед. персонала, столкнулись даже с парочкой тех, которые помогают Найло во время ритуалов — для них я не скупился на слова благодарности. Говоря о самом настоятеле — в его кабинет я проследовал в первую очередь. Юноша был весьма озадачен моим спонтанным визитом, но тем не менее, выкроил для меня немного времени. И каково было его удивление, когда я сообщил ему, что заскочил к нему не по деловому вопросу. Ещё приятнее было видеть его улыбку, когда я вручил ему увесистый такой букет благоухающих цветов. И нет, это не я спятил — это часть местных традиций. Здесь дарить цветы мужчине вовсе не предосудительно. Напротив — считается проявлением хорошего тона. Мой выбор пал на обладающие насыщенным синим оттенком, по форме напоминающие хризантемы. Я очень надеялся, что они не символизируют что-то странное. — У вас хороший вкус, — мягким как бархат голосом заговорил Найло. — Люноплены — ночные растения, и по-настоящему расцветают лишь под светом полной луны. Символизируют верность, их часто дарят во время того, когда дают какую-то клятву. В последнее время очень популярны у молодожёнов, — да блин блинский, вот как в воду глядел… — Однако по старым поверьям, свечение их лепестков отпугивает злые силы, — молодой жрец поднял взгляд на меня и по-доброму усмехнулся. — Не беспокойтесь, я очень признателен, и понял, что вы пытались донести. Всё же, вы не принадлежите этому миру, потому не могли знать подобных тонкостей. Я с удовольствием приму ваш подарок. — Спасибо. Я рад. Вы очень многое для меня сделали раньше, а теперь ещё и с Сильви помогаете. — Не нужно. Это моё предназначение и моя прихоть. Однако, — Найло вновь усмехнулся, — позвольте поделиться парой советов. Во-первых, эти цветы всё же лучше всего дарить тому, кого действительно считаешь близким. И во-вторых, лучше всего это делать прямо на восходе полной луны.***
В коридоре мы встретили Тень, которую я моментально опознал. Обменявшись приветствиями, я спросил про то, как там Курогане поживает. — Наблюдение за ней не прекращается, но её состояние есть преж… Подземелька оборвалась на полуслове, потому что я услышал всё, что меня интересует, и теперь мог взять её под руки и приподнять над полом. — Что вы делаете? — Тень не выглядела хоть сколько-то встревоженной своим положением. — Твои выходные кончились, так? Ты помнишь, о чём мы договаривались? — в мой тон закрались игривые нотки, а уголки губ непроизвольно растягивались в предвкушающую ухмылку. — …Даю вам пять… — глаза в прорезях её маски разглядели, как я резко приуныл. — … десять секунд, после чего вы есть поставите меня на пол. У меня есть острая боязнь высоты. Да я её совсем чуть-чуть приподнял, тут и двадцати сантиметров над полом нет… Может, это выработалось из-за того, что она постоянно под землёй плавает? Не столь важно. Главное, что я в эти десятисекундные объятья вложил всего себя, после чего честно позволил Тени ощутить опору под ногами. — Как вижу, вы есть сегодня в хорошем расположении духа… — не понял, почему эта её фраза прозвучала как жалоба?.. — Есть такое, потому что поводов прилично. И, надеюсь, их станет только больше! — Предположу, что один из них есть продуктивный разговор с Подонком? — Почти в яблочко, — щёлкнул я пальцами, и тут почувствовал хватку на своём плече. Повернул голову и увидел озадаченного Энеля, сложная гримаса которого так и говорила: «Ты угораешь?». — Сама беседа получилась на редкость бесполезной, но зато теперь, повстречав вашего короля, я понял, что у меня всё-таки есть шанс, — я не сдержался, что аж продемонстрировал победно сжатый кулак и вздёрнул подбородок. Мой решительный настрой вызывал два полных непонимания взгляда. Подземелька аккуратно заглянула мне за плечо, и я краем глаза заметил, как Энель в ответ пожимает плечами. — Есть… шанс? — аккуратно поинтересовалась Тень. — Чё ты несёшь, лопух? — одновременно с ней, уже совсем не аккуратно изрёк Энель. — Откровенно говоря, ваш старичок совсем плох. Ему бы на пенсию, чтоб на море, да позагорать. Не в том возрасте и состояния духа он, чтобы конкурировать с молодыми, верно? Поэтому, — я козырнул своей сияющей улыбкой, — всё не безнадёжно. С таким соперником, думаю, я смогу покорить сердце Её Величества. Я слышал, как Энель набирает воздуха в грудь, никак для плотной такой тирады, но в итоге он предпочёл смолчать. А вот Подземелька на мои инициативы почти стыдливо опустила взгляд в пол. По крайней мере, так это выглядело. — Что-то не так? — удивился я. — Вы же есть в курсе, кому это всё говорите? — жалобно изрекла девушка. — Я стою на службе лично у Её Величества… — Ну так и отлично! Ты будешь нашим каналом связи! Лучший из посредников. Если поможешь мне, обещаю, я в долгу не останусь. — Дело не в этом. Вы же прекрасно понимаете, что я есть обязана отчитываться перед Её Величеством напрямую… И вы сейчас ставите меня перед выбором: карьера или душевное здоровье… — Не понял, — нахмурил я брови. — Либо я есть «забываю» о том, что вы только что говорили и рискую потерять работу, либо я докладываю Её Величеству обо всём услышанном. Дословно. И… проваливаюсь сквозь землю со стыда. — Да ты и так постоянно проваливаешься, пора уже привыкнуть, — нежданно-негаданно высказался Энель. От этой фразочки моё лицо аж само вытянулось. Пусть я всегда на стороне Подземельки, и не хочу, чтобы её кто-то обижал, но блин, не могу не признать, что это было неплохо. Сама же Тень, к счастью, не была в обиде. Её сейчас слишком беспокоили думы касательно будущего отчёта для Мирелии. — Решила. Я есть ничего не скажу… для вашего же блага. Но только в этот раз. Прошу вас, Почтенный Господин, впредь следите за тем, что говорите. Пожалуйста, — последнее Подземелька добавила совсем-совсем тихонечко, будто мышка пропищала. Наша нескладная гурьба направилась к одной карликовой нахлебнице, и по совместительству моей спутнице. Дабы не предаваться волнению, решил скрасить недолгий путь разговором. А ещё мне нужно было подобрать хороший момент для кое-чего. — Подземелька, скажи, а у тебя случаем в последнее время не появлялось необходимости в чём-либо? — Есть кое-что… — задумчиво погладила маску Тень. — Счастье. Да нам его всем поголовно сейчас не хватает! — Я-ясно… — неловко отозвался я. — А из чего-нибудь более осязаемого?.. — Хм. Не думаю. Из вещей у меня всё есть, как для быта, так и для работы. Недостатка в деньгах тоже не есть испытываю, Её Величество хорошо оплачивает наш труд и снабжает всем нужным. Ишь какая скромница. Я нутром чувствую, что она недоговаривает, но оно и немудрено — ей никак нельзя рассекречивать свою подлинную личность, а следовательно, и личной инфы разглашать не положено, вплоть до финансового состояния. Профессия такая, увы. Ладно, придётся зайти с другого направления. — Я понял, ни разу не сомневался в щедрости Её Величества… Кстати, как провела выходные? Я тебя довольно долго не видел. — Ничего особенного. Вам есть наверное будет неинтересно. Самый простой способ понять увлечения человека — узнать, за каким делом он проводит свободное время. — Ошибаешься! — рьяно возразил я. — Мне правда интересно, как ты проводишь свой досуг. Пусть я так и говорил, но я понимал, что у неё трудоёмкая и сопряженная с постоянным стрессом работа. На её месте у меня бы попросту не оставалось энергии на что-либ… — Гонки. — Что, прости? — кажется, переводчик у Дубля сбоит. — Драконьи гонки. Я есть посещала гоночный турнир. У них и такие развлечения имеются? Впрочем, больше бы удивился, если бы их не было. — Небось зрелище эпичное… — протянул я, уже представляя, как сотни рептилий нарезают круги вокруг горного пика, подрезая и дыша огнём друг на друга. Хотя наверняка речь о земных драконах. Они в этом мире повсеместно встречаются. На этих потерянных близнецах велоцирапторов и мне доводилось кататься. Если сравнивать лошадь с автомобилем, то драконы будут чем-то вроде мотоцикла. Резкие такие, манёвренные, компактные. Я решил поделиться воспоминаниями о своём опыте вождения с попутчиками, и Подземелька вновь решила дать под дых. — Вы есть верно отметили преимущества наземных драконов над лошадьми, однако я есть имела в виду летающих. То есть я всё же оказался прав?! Я обязан на это посмотреть. — Ого… Если всё будет в порядке, и ты ещё раз соберёшься посетить данное мероприятие, то возьми меня с собой. Раз там множество драконов собирается, значит и форм я смогу поднабрать. Да и вместе, думаю, веселее будет смотреть. С меня хрустяшки. — К сожалению, смотреть вам есть придётся одному. Но вы сможете за меня поболеть. Не понял. — Ты что, участвуешь? Подземелька подбоченилась и обычно прямая как шпала линия её губ слегка изогнулась. Стоп. Она же буквально несколько минут назад жаловалась, что боится высоты! А теперь выясняется, что она по выходным выбирается рассекать небеса на крылатых ящерицах?! — Не есть участвую. Побеждаю, — послышались горделиво-хвастливые нотки. Ещё и побеждает, кто б сомневался! — И… что там по призу? — В этот раз за первое место мне есть вручили драконье яйцо SR качества. Правда, у меня похожее уже было. Так что, скорее всего, я подарю его кому-нибудь, например Её Величеству. Или оставлю. Пока не есть решила. А, то есть это у неё ещё не первое… На фоне достижений Подземельки тот факт, что тут система оценивания редкости прямиком из гачи взята меня даже не удивляет. — В-вот значит как… П-понятненько… — да что ж такое, теперь даже язык подводит. За спиной я в нерешительности теребил маленький коробок. Я и до этого разговора не был в уверен в своём подарке, а теперь ещё себя и нищебродом каким-то ощущаю. Ладно, мужик я или да? — Слушай, Подземелька… это, конечно, даже близко не драконье яйцо, но… в общем вот. Коробок оказался в руках Тени, и в прорезях её маски я углядел искреннее удивление. А когда она открыла его, то подумал, что сам сейчас обрету её сигнатурную способность и переименуюсь в Подземыша, ибо сразивший меня стыд рисковал нанести больший урон, чем атаки Энеля под двумя Проклятыми Сериями. Девушка вытащила маленький металлический предмет на обозрение. — Это есть… книпсер? — Я заметил, что у тебя довольно длинные ногти, и подумал, что при погружениях, под них попадает много земли… Подумывал взять что-нибудь для твоего… ну, промысла, но сообразил, что у тебя, скорее всего, для этого и так всё припасено. Поэтому выбор пал на это. В этот момент, после того, как я закончил озвучивать свои беглые оправдания, я впервые увидел человека, прячущегося за безликой маской шпионки, пусть и на краткий миг. Она не снимала маскировки, но это и не было нужно. Ведь я услышал, как она смеётся. — Прошу меня простить, — ещё не до конца вернувшись в образ, извинялась Подземелька. — Просто я есть давно за вами наблюдаю, но не знала, что вы можете быть и таким. Что до озвученной вами догадки — то я есть всегда работаю в перчатках, у меня вся одежда грязь отталкивает, — да ну ё моё, как я об этом не подумал?! — Но знаете, пока вы не сказали… — она принялась разглядывать собственные ногти. — Они в самом деле длинноваты. Поэтому эта вещица есть будет очень даже кстати. Благодарю. Мы находились напротив злополучной двери в её палату. После вчерашнего было как-то боязно, но Подземелька уверила меня, что сегодня всё в порядке, и Курогане даже если бы захотела — не смогла бы попробовать полетать. А ещё она попросила меня не удивляться, в случае чего, что несколько встревожило. — Ну, я пойду. Ждите здесь, сегодня я быстро. Толкнув створку, я шагнул вовнутрь, и услышав звук нечеловеческих, но уже ставших привычными шагов за спиной тут же замер. То же сделал и Дубль. — Я сказал «ждите здесь». Тебя это тоже касается. Оказавшись внутри, я понял, чему я не должен был удивляться. Меня встретила стена из занавесок. Многослойная. Ширмы стояли невпопад, будто расставленные случайным образом, но они полностью отрезали Сильви и её койку от чужих глаз. Я отставил одну из них в сторону, но из-за шторок выбежала фигурка моей соратницы, которая вместо приветствия от души врезала мне по рукам и поставила ту на место. Странные у неё представления об идеальных интерьерах, но пусть будет. После этого она вернулась на своё лежбище, а я побрёл следом, потирая покрасневшее от шлепка запястье. Само собой, Сильви я тоже не собирался обделять подарками. Перво-наперво, сегодня вместо слизи я ей купил стакан с трубочкой, в котором плескалось нечто, похожее на милкшейк. Брал я две порции, чтобы самому тоже попробовать, штука — вкуснейшая, а ещё и питательная. Курогане, правда, не поняла, как пользоваться таким сложным приспособлением, как стакан с трубочкой, поэтому, пока она не швырнула его в меня, я сунул соломинку ей в рот. После этого нехитрого манёвра она всё поняла и содержимое начало постепенно убывать. Далее по списку, но не по назначению — игрушка-головоломка, представляющая собой шарообразный объект со множеством граней, и из одной из них выступает палочка. Принцип прост: вдавливаешь одну грань, выскакивает ещё несколько. Задача — сделать так, чтобы ни одна из граней не выступала. Что-то среднее между кубиком Рубика и всякими антистресс-приблудами типа спиннера. Сам я эту штучку по дороге сюда разгадывал минут пять, весьма расслабляет. Но для Сильви это может быть способ простимулировать своё сознание. К моему удивлению, она почти сходу поняла, как работает эта безделушка, и палата быстро наполнилась приятными механическими щелчками. Видя, как Сильви вертит объект в руках и вдавливает выступы, я хмыкнул и полез в сумку за последним подарком. Ей этого шарика, видимо, надолго хватит. По какой-то причине, щелчки прекратились. И когда я достал то, что искал, то увидел, что дело вовсе не в том, что Курогане наскучила игрушка. Просто на одеяле лежала уже собранная. Она управилась с ней меньше чем за десять секунд. Интереса ради, я взял шарик и активировал его, одновременно нажав на две противоположные друг другу грани. Результат тот же. Спустя ещё два раза я понял, что это не совпадение. А на пятый ей, кажется, надоело. Как я это понял? Конечно же, чуть не поймав эту веселую штучку лицом. Броски у Сильви оказались такими же опасными для меня, как и оплеухи, а учитывая, что игрушка эта цельнометаллическая, то она могла по-новому раскрыть значение термина «головоломка». — Я вот не знаю, тебе или на чемпионаты по сборке этой фигни на скорость записываться, или на тренировки к Энелю, чтобы броски отрабатывать, — ворчал я, раскладывая перед девушкой маленький альбом и набор местного аналога карандашей. Вот это мне, как раз, влетело в копеечку. Канцелярия тут, конечно, не прям «дорого-богато», но и явно не для бедняков. Что бумага, что карандаши — в наличии имелись, но по максимально грубым прикидкам, стоили раз в восемь дороже, чем на Земле. Показав, как пользоваться всеми этими принадлежностями, я вручил ей карандаш и принялся ждать. За первым робким штрихом последовали довольно быстрые движения. Под ритмичное шуршание стержня я принялся делиться с Сильви новостями. Примерно через полминуты она перелистнула страницу и принялась разукрашивать новую. — …Ну и прикинь, этот старпёр поначалу думал, что мы с Энелем — прихвостни Щита. Твой раб тогда чуть не вскипел. Я прям видел, как из его пальцев почти начали изрыгаться молнии. А грифель всё шуршал, даже быстрее, чем раньше. Новая страница. — …И потом я эту мелкую скручиваю в бараний рог! Клянусь, она была готова расплакаться прямо там. Ещё несколько страниц. Стержень не прекращал двигаться ни на миг. — …Подарки, в общем, выбирать я не очень умею, мда… Но, надеюсь, мои тебе по душе. Хруст обломившегося стержня выдернул меня из потока словоблудия. Чёрный карандаш был сломан. Беда. Ну, там были вроде и другие цвета. Отвлекать Курогане от процесса творческого излияния не хотелось, потому я решил посмотреть, что она намалевала лишь сейчас. — Ну-с, Пикассо ты наш, давай глянем, что ты тут… Когда я глянул «что она тут…», то заткнулся. И принялся быстро листать к самому началу. — Господи… То, что я видел, было очень похоже на нечто из сборника «творчество душевнобольных». Каждая картина была похожа на предыдущую, и изображала один и тот же образ, сотканный из сотен жирных штрихов. Гуманоид с пропорциями больного анорексией человека. Ни на одной из картин у него не было рук, зато были ноги. И зубы. Они были обрисованы весьма чётко, как главная деталь. Это были не хаотично раскиданные ряды клыков, как у многих чудовищ, нет. Они выглядели точь в точь как человеческие. Форма, количество, расположение — всё как у нас. Разглядывая рисунки по очереди и наблюдая схожести, мне пришла идея, которая оказалось верной. Я быстро пролистнул всё, но в правильном порядке. Картинки сложились в полноценную анимацию. Существо сначала было далеко, но с каждым изображением становилось всё ближе. Приблизилось настолько, что в «объектив» влезала одна лишь морда, на которой можно было разглядеть небольшие глазные впадины и детализированную до ужаса пасть. На последнем кадре были видны лишь смыкающиеся челюсти. — Ох-х… — от всего этого у меня схватило дыхание «Что ж этот мудак с тобой сотворил, Сильви?..»***
Про альбом я никому не сказал и забрал его с собой. Само собой, на следующий день после ритуала я тут же направился в госпиталь. Утром я думал. Много и обстоятельно. Отключив эмоциональную составляющую, рассматривал всё практической точки зрения. Мне нужен был план, потому как скоро я неминуемо покину Марку. И как поступлю в ближайшей перспективе я уже знал. Конечно же, поделился планами с Подземелькой, Найло и Энелем. Все трое от моих планов в восторге точно не пребывали. «Если Сильви не очнётся до прибытия Иватани Наофуми, то я заберу её на Кальмиры» — вот, что я сообщил. — Понимаю, что не смогу вас переубедить, но я против. Говорю это как целитель. Пусть в её поведении присутствуют сдвиги, но ей рано выходить в большой мир. Особенно, если вы собираетесь на архипелаг. Во время Оживления там вас может подстерегать множество опасностей. У нас она хотя бы будет под наблюдением и в безопасности. Когда златовласый жрец заговорил про безопасность, мне захотелось напомнить о позавчерашних событиях. Однако не стал. На тот момент сложно было вообразить, что что-то такое может произойти, да не будут же смотреть за ней круглосуточно. — Мы все понимаем, что она не может находиться здесь вечно. Я тут бываю каждый день, и у меня есть глаза. У вас сейчас нехватка мест. Пусть её содержание оплачивает королева, но есть те, кому помощь сейчас объективно нужнее. Вы и так много сделали. Настала моя очередь за ней присмотреть. — Не, ты не просто лопух. Ты даже среди лопухов лопух. С ней и так мороки дохерище, а сейчас так вообще атас, — Энель за словом как обычно в карман не лез. — Критикуешь — предлагай. Давай, гений мысли, я с удовольствием послушаю. — Выкинем её в море. Если очнётся — всплывёт. Нет — ну и хрен с ней. — У меня есть идея получше. Я сейчас сгоняю в город, куплю наковальню. Потом привяжу её к тебе и кину в ближайшую реку. Заодно больше уровней на Кальмирах подниму. Мулат лишь недовольно фыркнул и выплюнул какое-то древнее ругательство, которое даже переводчик не потянул. Выуживать мнение из Подземельки я не отважился. Всё равно она в любых таких вопросах предпочитает выступать наблюдателем. Ей, как Тени, по-хорошему вообще не положено высказывать своего мнения. Приблизившись к нужной двери, от вида которой у меня скоро наверняка начнётся нервный тик, всё ещё недовольный моей инициативой настоятель сказал: — Коли понадоблюсь — вы знаете, где меня искать, — после чего удалился. Впервые вижу его таким сердитым. Ясное дело, он хочет как лучше, но я не намерен оставлять свою подопечную одну. Это иррационально, однако иначе я не мог. Причём мне сложно объяснить, почему я настолько пёкся о Курогане, что был готов усложнить себе жизнь. Вернее, не мог выделить какую-то конкретную причину. Возможно, дело в том, что я слишком много в неё «инвестировал», или, может быть, дело в зачатках чувства ответственности, а может потому что хотел загладить вину. Без понятия. Но как начинаю представлять, что в моменты моего отсутствия она здесь совсем одна предаётся бездумному существованию — меня начинает корёжить изнутри. Особенно после этих рисунков. — Вы есть желаете, чтобы я осталась тут, как в прошлый раз? — вывела меня из размышлений Подземелька. Ответил ей кивком и оставив всех позади, зашёл в помещение. В этот раз ширмы опять стояли вокруг койки, но хотя бы не по всему кабинету. Хорошо, потому как с подносом лавировать между ними было бы не так просто, как с компактной сумкой. Уже готовясь к тяжелому сеансу кормёжки, сопровождающегося бросанием вещей, непреднамеренным побоям, и бонусом в виде очередной жуткой дичи, я нырнул в её уютный уголок и застыл как вкопанный. Слабо понимаю, что именно было в той смеси эмоций, которая прокатилась вниз по всему телу тёплой волной, и как умудрился сохранить самообладание, при этом не выронив посудину с обедом, однако наваждение прошло так же быстро, как и возникло. Прямо вместе с выдохнутым воздухом. Она ещё не успела ничего ни сделать, ни сказать, но мне это было и не нужно. Мне хватило одного краткого взгляда, чтобы понять, что чудесам иногда всё же свойственно случаться.