Замороженный Цветок

Локи говорил долго и много, стараясь не выдать своих эмоций, так что первоначально рассказ был похож на сухой пересказ событий того, как он дошёл до такой жизни — но Тору хватило и этого, чтобы почувствовать себя виноватым. Считал мёртвым, не искал, не помог, допустил это, так ещё и обвинил в итоге. Повествование брата о том, что он знает вообще о Таносе, прошло почти мимо Бога Грома, занятого самообвинением и самобичеванием, из мыслей своих он вынырнул только тогда, когда маг начал говорить про план Титана, который был обязан выполнить. Тору хотелось поговорить с братом, извиниться, сказать, как ему жаль, что он всё исправит, но ни «в порядке живой очереди», как сказал Человек из Железа ранее, ни как-либо иначе до брата его не допустили, а когда он начал возмущаться, тот смертный с железной рукой, что извинялся не так давно, мрачно пообещал ещё раз выстрелить в старшего принца успокоительным. Смертные резко изменили своё отношение к Тору, хотя и не до конца доверяли его младшему брату, а тот, казалось, даже рад, что им не позволяли остаться с глазу на глаз, и осознавать это оказалось неожиданно больно. Тор начал понимать, что, возможно, не был лучшим братом, но… Произошедшие события действительно оставили свой след. Когда Тор узнал о том, что Локи сделал лишь ради того, чтобы занять трон, он был действительно зол, потому что доверял брату несмотря на его репутацию в Асгарде, и это было чем-то вроде предательства. И не то, чтобы важен был сам факт правления, но понимать, что Локи готов был навредить ему ради этого? Тем не менее, похоже, он видел только одну сторону медали. Но даже без понимания того, почему Локи сделал это, его падение — не то, к чему Тор мог отнестись равнодушно. И теперь… Знать, что он жив, но был пытаем и подчинён злило, а то, что брат решил довериться не ему, а смертным вызывало обиду. Больше всего во всех девяти мирах Тор хотел бы уничтожить Таноса голыми руками за то, что он сделал с Локи, и вернуть мага домой. *** Приход Лучника и наёмников оказывается неожиданным даже для Локи. Хелликарьер очень неделикатно затрясся, и это вряд ли было хорошим знаком. Раньше это бы его обрадовало, потому как под шумок можно было бы сбежать, но раз уж он решил сотрудничать с Мстителями вопреки планам Таноса, то особого смысла метаться не видел. Он уже и так на острие ножа, и человек с двумя сердцами действительно прав — попытки играть по плану Безумного Титана могут привести только лишь к краху. Ни порассуждать, ни побездельничать Локи не дают. Его довольно грубо вытаскивают из камеры под девизом: «Ты наворотил — ты и исправляй!», но когда он и Фьюри доходят до места происшествия, то видят у стены в своеобразном укрытии бессознательного Бартона, чья голова покоилась на коленях рыжеволосой шпионки — и это было бы даже мило, если бы девушка даже в этом положении не умудрялась довольно лихо отстреливать наёмников — с ними никто не собирался церемонится. Железный Человек, Сломанный Солдат и Капитан отсутствовали, человек со Зверем внутри тоже — это было хорошо, что смертные тоже осознают, насколько он опасен в замкнутом летающем пространстве, всем будет лучше, если тот будет оставаться в атмосфере спокойствия. Тор сражался где-то в сторонке голыми руками без молота — молнии здесь тоже не самая лучшая идея — и это выглядит довольно завораживающе, как его мышцы перекатываются под кожей, когда он отбрасывает в сторону очередного смертного, явно проявляя снисхождение. Это почти напоминает о старых потерянных временах, и Локи с усилием и внутренней горечью отвлекает себя от данного зрелища. Взгляд зацепляется за двух агентов ЩИТа — остальные видимо где-то ещё, всё же это действительно огромный летающий аппарат — у Бога уходит всего лишь доли секунд на эту оценку внешних обстоятельств, и он уже собирался также начать сражаться, раз уж его выпустили, как случается это. Локи даже жалеет, что успел взять под контроль при помощи скипетра стольких людей, потому что старайся он тогда меньше, сейчас проблем тоже было бы меньше. Звучит выстрел — один из многих — но в этот раз вместо противника под удар попадает агент. Брюнетка с гримасой оседает на пол, истекая кровью в районе груди, и ранение явно крайне опасное и, вероятно, даже смертельное. Маг даже не совсем уверен, что им руководило. Они не успели даже начать сражаться на одной стороне — Локи попросту ещё не вступил в битву — чтобы они уже стали подобием братьев по щиту, и сработала сила привычки. Возможно, он инстинктивно обосновал это действие попыткой войти в доверие. Он сам не знает. Но факт остаётся фактом. Не успевает женщина полностью упасть, он уже оказывается у неё, поддерживая, помогая. Возможно, его хотят остановить — ему ведь не доверяют, верно? — возможно, они удивлены также сильно, как и он сам. Локи всё равно. Он выпускает свою силу, исцеляя — и снова чувствует это. Локи никогда не был героем, но плохим он себя тоже не считал. Он способен распознать ложь — жаль, с Одином это не работало — мидгардцев и вовсе был способен читать как книги с лёгкостью, хотя были и те, что не давались так просто или же были слишком запутаны. Смертные даже без воздействия скипетра раздражали — не все, конечно, некоторые даже вызывали восхищение — но… Слишком бесцельные и хрупкие, слишком отдающиеся своим слабостям — взять хотя бы любовь, из простого испепеляющего внутренности чувства они превратили её в какой-то культ, где не успевших ожидала смерть. Локи не знал, было ли так всегда, в конце концов жители Мидгарда когда-то были слишком примитивны, чтобы их изучать, но маг был готов поспорить, что без магии здесь не обошлось — или в этом был просто какой-то странный глубинный смысл, затрагивающий области душевной энергии — потому что между этими цветочными парами действительно была непонятная, но сильная связь. Не факт, что они имеют её изначально, возможно, суть в том, что они буквально вручают в руки друг друга всё — себя, свою жизнь, свою душу. Локи даже отчасти завидует подобному — у них с чувствами всё куда более сложно, зато без бессмысленных смертей на почве «не успел» и «не взаимно» — будь оно так, маг был бы уже мёртв. Тем не менее… это удивляло. Смутно подобную связь он почувствовал перед тем, как в него выстрелил Сломанный Солдат — он явно беспокоился за Старка, но завеса чужеродной подчиняющей магии не позволила ощутить всю мощь этого. И сейчас он чувствовал две разные связи рядом — теперь понятно, как шпионка вывела Лучника из-под контроля скипетра — а в том, что это так, Локи не сомневался, чувствовал — хотя, возможно, виноват удар головой? В любом случае, это только первая пара. Начало второй связи исходило как раз из той, кому Бог сейчас оказывал медицинскую помощь, и завершалась, напряжённая и дрожащая, закрепляясь ни много ни мало за директора ЩИТа. Оу. Прекрасное совпадение, ничего не скажешь. От обвинений в каком-нибудь зле или ещё чём-то подобном его спасло то, что его магия действовала достаточно быстро — он просто переместил пулю из раны и залечил её, прежде, чем обернуться и показать, что не сделал ничего дурного. Фьюри хмурился, но ничего не сказал, попросту помог встать Марии на ноги, чувствуя облегчение. Он покосился на Бога, но Локи не позволил даже намёку на знание проскользнуть на его лице — он ведь действительно не знал об их связи в начале, когда решил помочь, но ему бы не поверили, верно? Даже в Асгарде не верили, ища в любых его действиях подвох, так почему мидгардцам, тем более таким параноикам, как директор, поступать иначе? Тор попытался одобрительно похлопать брата по плечу, наверняка, опять не рассчитав нормально силу, но Локи отступил, не позволив, и отвернулся от него, чтобы не видеть ни его яркую улыбку, ни ту гримасу побитого щенка, которая, возможно, появится на его мужественном лице, как и всегда, когда младший принц отвергал их родство. Маг не хотел бередить свои раны, ни сейчас, ни когда-либо, но он всё равно не мог не думать о том, знал ли Тор, что его Джейн навряд ли сможет принадлежать ему, или сможет, но умрёт раньше, чем завершается срок жизни смертных, имеющих пару? Или тот планировал взять Золотые Яблоки из Сада Иддун для своей смертной, чтобы быть с ней вечно? Вероятно, цветы тогда бы не стали проблемой. Но Всеотец бы не… Нет, Один бы позволил. Это ведь Тор, а не Локи — всё что угодно для любимого всеми золотого принца Асгарда. Маг почувствовал, что его тошнит. Хелликарьер встряхнуло снова, но судя по всему это был последний раз, потому что очень скоро Старк, Сломанный Солдат и Капитан вернулись. Летающие доспехи первого были сильно повреждены, он устало улыбался, пока мрачный Солдат, наплевав на костюм, обнимал его с такой осторожностью, в которой было довольно сложно подозревать этого смертного, Роджерс выглядел слегка виноватым, однако все трое заверили, что они не падали более. Локи представил, что было бы с ними — со всеми, даже с ним и Тором, не смотря на божественность — если бы они упали в гигантском железном аппарате с огромной высоты, и почувствовал, что его тошнит с большей силой. О, Норны. Они явно ненавидят его. *** В конечном итоге, Локи окончательно выпустили под присмотр Мстителей — Фьюри не сильно возражал, смирившись, хотя выглядел не очень довольным, но спорить со Старком, когда на его стороне каким-то чудом оказались и остальные, даже пришедший в себя и просвещенный в нюансы истории, мать его, Клинт? У них не столько много времени, чтобы тратить его на споры и дискуссии, к тому же, маг, вероятно, мог бы быть полезным в дальнейшем. И, если быть честным хотя бы с самим собой, спасение Марии Хилл сыграло очень большую роль в данном вопросе. Фьюри лишь надеялся, что он не пожалеет об этом своём решении. Благо, Совет не знает, как выглядит преступник — единственная запись с Штутгарда по счастливой случайности оказалась лишь у Романофф, людям стоящим на коленях перед Богом было не до съёмок, и за него — в мёртвом виде, конечно же — можно выдать любого, даже кого-нибудь из этих наёмников, что завербовал Локи, пока сам был под контролем. Приплести что-нибудь убедительное про украденное внеземное оружие, и выставить Тора и Локи не противниками, а этакими невольными помощниками, пришедшими разбираться, а в итоге сотрудничающими с ЩИТом для спасения мира. План был не так уж плох на случай, если маг действительно не будет делать глупостей, потому что в ином случае — Фьюри видел это по взглядам Мстителей — ему не позволят как-нибудь навредить этому… подростку. Если будут какие-то слухи — пусть Старк сам разбирается со своим новым подопечным и его репутацией, но Ник всё же надеялся, что тот отправится в Асгард вместе с Тором, несмотря на опеку Мстителей и своё явное нежелание иметь с братом и их народом ничего общего. Так или иначе, они должны были действовать немедля, когда энергия Тессеракта была зафиксирована в Нью-Йорке. Локи предположил, что удобнее всего портал было бы разместить на самой высокой точке, и Мстители переглянулись сперва между собой, а затем и с Фьюри, потому что всем было известно, что Башня Старка была самым высоким зданием там. Тем более для Портала нужна энергия, и дуговой реактор здания слишком соблазнителен, чтобы обойти Башню стороной. *** Тони велел Джарвису эвакуировать людей сразу же и подготовить новую броню. Он надеялся, что все успели уйти. ИИ попытался призвать к чувству самосохранения гения, напомнив, что данная модель Железного Человека не опробована, но Старк устало отмахнулся и от него, и от неодобрительного взгляда Зимнего: «К чёрту коврики, у нас цейтнот». Солдат, может, и хотел возразить, но понимал серьёзность ситуации, поэтому не спорил, лишь просил его быть осторожным. У Башни к ним присоединяется команда Страйка, пока ЩИТ эвакуирует гражданских поблизости. Но они не успевают. Люди всё ещё не находятся в безопасности, Селдвиг открывает Портал, и это жутко, насколько чужеродным он кажется в небе Мидгарда. Тут же хлынули Читаури, и их много, очень много, и Локи чувствует страх и вину за это всё. — Мы справимся, — говорит Тор, размахивая молотом. И Локи, материализуя свои клинки, впервые за всё время прибывания среди смертных хочет поверить ему, но его трясёт, потому что он чувствует, что они знают. Шестипалый знает, Танос знает — их управление над ним сломано. И, нет, они не злы, они в ярости, убийственной и сокрушительной. И всё, что может маг, это молить Норн о том, чтобы Шестипалого не было на этом корабле Читаури — всё же, руководить ими должен был по плану Локи. На краткое мгновение Тор сжимает его плечо, это почти объятия, и это приводит мага в себя. — Мы справимся. Он говорит это снова, но в этот раз Локи склонен верить ему. Он уже не дрожит, они переглядываются со смертными, и, когда они начинают сражаться спиной к спине, защищая друг друга и беззащитных людей, оба асгардца ощущают привычный запал битвы и то ощущение духовной близости, которое может быть лишь между воинами в момент сражения. «Братья по оружию» — думает маг рассеяно, будто между прочим, когда его противников убивают стрелы Лучника. «Братья по щиту» — когда он сам магическим заслоном защищает рыжую шпионку. Взгляд цепляется за Тора, который сражается в тандеме с Капитаном, используя его щит для усиления и разветвления своих молний, и Локи думает, что даже, если в конце концов его приволокут за шкирку под ноги самому Таносу — это того стоило. Им везёт — учёного довольно легко привести в себя. Но Локи давно привык, что за удачей идёт неудача, так что почти не удивляется, когда Фьюри транслирует по связным устройствам, что Совет собирается дать залп ракеты на Манхеттен. Маг не знает, что такое ракеты, но директор рвёт и мечет тому, что их послушались не смотря на его абсолютно противоположный приказ, а все так красноречиво в ужасе, что Локи понимает — ничего хорошего ждать не стоит. Да и вряд ли они отправят в Портал внеземных вторженцев что-то безопасное, учитывая, что они могут неплохо так вырубить кого-то типа асгардцев. Однако, похоже, в опасности не только Читаури. Всё происходит довольно быстро — как и всё самое важное и значимое. Железный Человек перенаправляет ракету в Портал, несмотря на комментарии окружающих и чужие ругательства. Селдвиг, готовый закрыть портал, торопит Роджерса с приказом, но тот не может решиться, его взгляд, как и взгляды всех, сосредоточены на Портале, и связь Старка как на зло молчит. «Не смейте,» — приходят им по устройству предупреждающие слова Зимнего Солдата. «Солдат, он не…» — приходит в ответ, и Локи понимает, что это было сказано тем мужчиной, что старался всё это время находиться рядом с Капитаном и страховать его. «Заткнись, Рамлоу,» — рычит Зимний, не отрывая взгляда с тёмного и пугающего круга портала, где только что исчез его партнёр. Он не собирается слушать глупые предположения. А потом что-то меняется — вообще и на его лице в частности, потому что он выдыхает — как никогда радуясь своему улучшенному и натренированному зрению суперсолдата и снайпера — и командует. — «Давайте!» И они действительно делают это, потому что вместе с фразой мужчины кивает и Стив. Портал начинает закрываться с пугающей скоростью, но в последний миг, подталкиваемый энергией взрыва, падает и Железный Человек. Его ловит Зверь, осторожно, словно баюкая бессознательного гения в своих огромных зелёных руках, и прежде, чем кто-то успевает сделать что-либо Зверь уступает своё место Беннеру. Доктор склоняется над ним, и все молчат, замерев, и только Зимний Солдат приблизился, опустился рядом с Тони, говоря что-то и держа его за руку. Все видели, что Старк не реагировал, его реактор не горел, и они боялись поверить, что это… конец. Но нет, реактор не сломан полностью, не повреждён критично, и Брюс перезапускает его, и спустя несколько долгих секунд, Тони делает глубокий вдох, распахивая глаза. — Сейчас вы просто обязаны сказать, что мы победили, — хрипло сказал изобретатель, и закашлялся оттого, насколько сильно его сдавили в объятьях. — Рёбра сломаешь, Обнимательный Мишка. И видимо это глупое прозвище служит пусковым крючком, все смеются, расслабляясь, успокаиваясь, и даже Зимний Солдат не кажется таким мрачным, каким был всего мгновение назад. А потом они идут есть шаурму в кафе поблизости, просто потому, что на этом настоял Старк, и, серьёзно, даже Локи понимает, что только этот ненормальный смертный может оказавшись в сантиметре от смерти думать о чём-то подобном. Однако, кажется, сейчас они действительно победили.