Замороженный Цветок

Грандмастер жил очень долго по меркам любых живых существ, но это нормально, это в его природе. Однако это не ограждает его от скуки, и он борется с этой серостью, как может. Сакаар, его детище, со всей этой праздной шумихой и жестокостью гладиаторских боёв, когда не знаешь, кто победит и что выкинет очередной боец, чтобы спасти свою жизнь… это своего рода отдушина. Но это не всё, чем он увлекается или продолжает интересоваться за свою долгую жизнь. Магия составляет определённую долю его интересов. И он на самом деле не был жадным. Потому, когда однажды в его владениях появился юный полный амбиций маг, Грандмастер счел его достаточно хорошим развлечением для того, чтобы поделиться своими знаниями с ним. Локи был вежливым и обходительным, интересным, но в то же время он ощущался острым, обиженным, почти опустошенным. Не похоже, что он скрывал это, но и не выпячивал, скорее казалось, что он даже не осознавал этого. Локи демонстрировал лишь озорство и любопытство в противовес своей обманчивой сломленности, и Грандмастер не стал никак комментировать это. Те, кто окружали Локи — слепые глупцы, сами создающие себе проблемы. В конце концов юный Маг ушёл, ощутив угрозу. Грандмастер знал, что вызывал опасение у того, и понимал, что вряд ли того занесёт ещё раз на Сакаар, но всё равно ощутил лёгкое разочарование. Локи — хаос в чистом виде, и если он был интересен уже тогда, то какие сюрпризы мог бы преподнести в более зрелом возрасте? Новости о Одине, ищущем Таноса, были удивительны. Этот… Бог не казался кем-то, кто сам полезет за неприятностями. Скорее он бы игнорировал угрозу, пока Безумный Титан самолично не влез в его вотчину, разрушив пару миров в окружении Асгарда прежде, чем тот хотя бы поднялся бы со своего трона. Но нет. Это означало то, что случилось что-то непредвиденное, достаточное для того, чтобы заставить Одина двигаться. Возможно, напрямую связанное с его семьёй. Когда с тобой говорит Вселенная, ты знаешь слишком многое, возможно, даже больше, чем это кажется необходимым. Это раздражает, потому что иногда ты лишён даже намёка на удивление, но именно поэтому он знает, что попытка Одина окажется не совсем успешной. Юный Маг почти не заставил себя ждать — пришёл не один, а с любопытными друзьями. Сейчас он казался более уравновешенным, но так же более непредсказуемым. Просьба о помощи была вполне ожидаемой, но та была не совсем такой, какой она предполагалась. Локи, казалось, даже удивился тому, что его отец отправился в поход на Безумного Титана. Но конечный итог встречи… О, он более чем удовлетворял Грандмастера. *** Тони положил свою руку на дуговой реактор, и только тогда заметил, что она несильно дрожала, как и всё его тело, и лепестки календулы на его коже трепетали в такт — это было заметно, потому что ему пришлось снять рубашку для удобства. Они стояли в отведённой им комнате, одной на троих, потому что задерживаться надолго здесь они не собирались, а упускать друг друга из виду казалось в достаточной мере опасно. Кровать здесь была достаточно большой, чтобы они могли поместиться, если прижмёт поспать, но в основном она была нужна для уединения от посторонних с целью игры в магического доктора. Потому на предложение занять ещё какие-нибудь покои они отказались. И сейчас нужно было уже начать, но Тони… не мог себя заставить. Так глупо. — Тебе никто не причинит вреда, — поспешил заверить Локи. — Реактор не нужен тебе для жизни, помнишь? Осколков больше нет. Старк нервно дёрнул уголком губ и не стал говорить, что реактор сейчас нужен ему для того, чтобы осознавать, что он жив. Он долго был важной его частью, и даже, чтобы удалить шрапнель, его не вынимали. Нет, конечно, до этого Тони производил замену реактора, и вынимал его для того, чтобы вынуть магнит за ненадобностью, но это никогда не было долгим, и уж тем более навсегда. Окей, дома он создаст наружный, особенный реактор для себя и своих костюмов, он делал уже нечто похожее для Роуди и всё такое, но это потом, а сейчас? Сейчас он чувствовал себя практически голым, безоружным и таким уязвимым, пока его пальцы касаются прохладной оболочки реактора, и… Гений мысленно выругался на себя и нервно усмехнулся. Королева Драмы. Ставшие непослушными пальцы на удивление ловко и почти уверенно провернули реактор вокруг его оси, прежде чем вынуть его осторожно, но быстро. И, окей, Тони на самом деле не был готов к подобному с психологической точки зрения, понятно? У него просто не было времени на подобное. Тело задрожало сильнее, и кажется он издал судорожный вздох, протягивая свой реактор. Он смутно осознавал, что Бог мягко вынул его из дрожащих пальцев и передал Грандмастеру. — Мы рядом, — негромко сказал Баки, в то время, как Зимний предпочитал действовать, сжимая трясущуюся тушку изобретателя в успокаивающих крепких объятиях. — Мы держим тебя. — Я знаю, — тихо онемевшими губами. Старк вцепился в одежду своей пары. Ему было стыдно и неловко за свой страх, но он был на грани от почти неоправданной панической атаки. — Уложи его на постель, — отдал указание Локи, и Тони почувствовал, как его подняли, словно невесту, и осторожно перенесли на мягкую кровать. — Тони, — позвал Локи, и гений посмотрел на него расфокусированным взглядом. — Я собираюсь залечить твою грудную клетку. Помнишь прошлый раз? — почему-то вместо исцеления от осколков, Старк вспомнил темноту пещеры в Афганистане и автомобильный аккумулятор, подключенный к нему. В ушах зазвенело. — Тони? — не дождавшись какой-либо адекватной реакции, Локи выругался. — Держи его, — попросил Бог Баки-Зимнего, положив свои руки в нескольких сантиметрах от дыры в чужой груди, прикрыв глаза. О, Норны. Развороченная грудная клетка, смещённые органы, деформированные рёбра. Позвоночнику тоже не очень хорошо от всего этого. Нет, конечно, он и до этого знал, что всё так, но… Как этот невозможный человек ещё жив? Локи не мог перестать этому удивляться. Он снова обратился к Старку. — Всё будет хорошо, Энтони. Ты в безопасности. Может быть холодно, но я помогу тебе. *** Поход Одина шёл с переменным успехом. Титан не то, чтобы сильно прятался, а Камень Разума всё ещё хранил его след, но Танос умудрялся быть словно во многих местах одновременно, и потому вести поиски сперва получалось слабо — они опаздывали, прибывали, когда уже никого не было, часто их встречала гора трупов, а иногда Одину и его божественному войску приходилось сразиться с довольно большим количеством Читаури. Сперва Всеотец не понимал, что он упускает, но потом, совсем недавно, переместившись в очередной раз, они наткнулись на живое существо, и Камень Разума упрямо утверждал, что ощущает ауру того, кого они ищут. Девчонка назвала себя ребёнком Таноса, и всё стало на свои места, Камень вёл их по правильному следу, но отвлекался на побочные связи с Безумным Титаном. Она убила троих воинов Одина прежде, чем они смогли одолеть её. Это, по всей видимости, разозлило её «родителя», потому как в следующий раз они оставались на одном месте достаточно долго, чтобы появившиеся Один и его армия могли застать их. Вряд ли это была случайность. Началось сражение. Читаури, «дети Таноса» и сам Безумный Титан были неистовы и их было много. Они оказались в ловушке, в бесконечном сражении с минимальными шансами на выигрыш. Конечно, у Одина было два Камня Бесконечности, но первый можно было использовать только для перемещений и то благодаря тому, что он находился в форме Тессеракта, а в случае с Камнем Разума… всё было довольно сложно. Хотя Всеотцу удалось договориться с ним, чтобы найти Таноса, нормально использовать его Один не мог — без вреда для себя по крайней мере, ибо тот не был превращён в артефакт, скипетр был сломан его же руками. Можно было бы переместиться при помощи Тессеракта, однако, собраться всем вместе для телепортации в этой бойне не представлялось возможным. А затем на поле битвы появился некто. *** Один стоял на Сакааре, смотря на своего младшего приёмного сына. Для обоих это было своего рода неожиданностью. Началось всё с того, что Грандмастер появился посреди битвы, спокойно раскидав остатки армии Читаури и троих оставшихся в живых «детей Таноса», после чего с десяток минут, хитро улыбаясь, позволил Безумному Титану попытаться одолеть себя, а затем уничтожил и его тоже. После чего посмотрел на Одина долгим нечитаемым взглядом и рассказал, почему вмешался, и Всеотец переместил своих воинов в Асгард, зализывать раны, а сам переместился сюда, на Сакаар. — Локи, — начал Один и замолчал. Что сказать своему младшему сыну он не знал. Столько всего произошло, он столько всего упустил, позволил столькому случиться, и… — Всеотец, — вежливо и настороженно. На лице у Локи фальшивая улыбка, которая сменяется благодарной, когда он переводит взгляд на Грандмастера. — Как маленький смертный? — участливо спрашивает правитель Сакаара. — Я исцелил его грудную клетку, он спит, — ответил Локи устало, но с более тёплым выражением лица. Маг чувствовал себя слегка вымотанным, но он успел слегка передохнуть, так что всё было терпимо. — Воин присматривает за ним. Всё в порядке, — уверил он и вновь посмотрел на Одина. — Я полагал, что ты будешь в Асгарде, если он ещё цел после правления Тора, — фыркнул он без злой насмешки. Что-то кольнуло внутри, они не виделись несколько месяцев. Маг устало прикрыл глаза. — Зачем ты здесь? — Грандмастер рассказал о твоей просьбе о помощи, — сказал Всеотец. — Спасибо, сын. — Я не твой сын, Один, — покачал головой Локи. — Достаточно лжи, я был трофеем, который не оправдал надежд, им же и остался. Что касается помощи, то здесь лучше благодари Энтони Старка, он пожертвовал своим вторым сердцем, чтобы Грандмастер согласился оказать вам помощь. Судя по всему, своевременную. В любом случае, мы были здесь по проблемам Мидгарда, а не Асгарда, Всеотец. Не было необходимости перемещаться сюда. — Ты так вырос, Локи, — негромко сказал Один. — Ты никогда не был трофеем. Мне жаль, если мои действия заставили тебя думать так. Единственная причина по которой мы не говорили тебе правду — страх, что ты отреагируешь именно так, как отреагировал. — Твои извинения больше похожи на попытку переложить всю вину на меня, — фыркнул Локи. — Ты прав, я вырос. Я больше не нуждаюсь в твоём одобрении. Не нуждаюсь в том, чтобы доказывать тебе что-либо. У меня теперь есть те, кто принимают меня таким, какой я есть. Я — это я. Не Асгардец, не Ётун. Просто Локи, Маг и Трикстер. — Я действительно хотел извиниться, — с тяжким вздохом признался Один. — Камень Разума показал мне мои ошибки, Локи, но осознавать это не легко. Я просто хочу, чтобы ты знал, даже если ты не хочешь быть частью нашей семьи, у тебя всё ещё есть наша поддержка. В этот раз всё будет иначе, Локи. — Я влюблён в Тора, — признание вышло простым и прочти естественным. Локи почти ощущал странную потребность полностью разочаровать Одина. — Слишком большие различия между нами, чтобы я смог почувствовать это. Я давил в себе это как мог, — хмыкнул он с горечью. — Считал себя ненормальным. В итоге оказалось, что моя ненормальность заключалась совсем в другом. Так что? — неожиданно зло спросил Маг. — Твоё предложение о поддержке ещё в силе? Один удивлённым не выглядел, он подозревал что-то такое, услышав шепот Локи — «Тор-тор-тор». Лишь смотрел внимательным взглядом, не выказывая какого-либо презрения или непринятия. — Это одна из тех вещей, что я упустил, — спокойно сказал Один, — если бы я знал, что всё так обернётся, то… — Прошлое не изменить, — отрезал Локи. — Лучше говорить о настоящем и будущем. — Я не отказываюсь от своих слов, — в тон ему ответил Всеотец. — Я хотел, чтобы ты стал моим сыном, чтобы ты и Тор были братьями, но, даже если… Особенно, если вы… — Это не имеет значения, — поморщился Локи. — Можешь быть спокоен за своего наследника, Тор не воспринимает меня иначе, чем брата. Я не хочу тратить время на бессмысленные вещи, Один. Мне нужно обсудить ещё кое-что с Грандмастером, — сказал он. — Но если ты всё ещё чувствуешь признательность за помощь, то можешь подождать и помочь нам переместиться обратно, используя Тессеракт, чтобы нам не пришлось использовать Тропы. *** Локи полностью ещё раз проговорил план перемещения Гидры на Сакаар с Грандмастером прежде, чем вернуться в предоставленную им комнату и разбудить Тони и его пару. Один переместил их в Мидгард вместе с Грандмастером, прямо в Башню Старка, после чего оперативно свалил в Асгард, видимо, почувствовав, сколько людей хотело бы высказать ему всякое. Мстители были рады тому, что они вернулись обратно домой без особых проблем, но немного удивлены тем, что у Старка не было его реактора, а ещё злы на Одина. Тони ушёл в свою мастерскую, чтобы построить новый внешний дуговой реактор, оставив все объяснения и разъяснения на Локи. Правитель Сакаара заинтересовался его мастерской, а Баки-Зимний пошёл за ними следом, опасаясь, что у изобретателя может случиться паническая атака или что их эксцентричный новый знакомый что-нибудь натворит. Но всё обошлось. Через несколько часов, когда Тони закончил работать над реактором и вносить последние правки в костюм Железного Человека, он, удивлённый чужим присутствием в своей вотчине — гений бывал очень невнимательным, когда растворяется в работе — обнаружил, что Локи и Грандмастер почти закончили наносить на пули с усыпляющим эффектом магию телепортации. Ровно в полночь этого же дня, под светом луны, по всему миру исчезли все люди, что добровольно принимали участие в Гидре. В один момент всего одно устройство, небольшое количество людей — и не только людей — и некоторое количество усилий уничтожило целую организацию. Конечно, им пришлось ещё примерно месяц времени потратить на уничтожение баз Гидры и спасение тех людей, кто проходил под программой Мотивации*, но в конечном итоге эта живучая организация канула в лету. _______________________ * Для тех, кто не смотрел сериал «Агенты ЩИТа» — программа Мотивация кроме всего прочего включала похищение родственников и любимых нужных Гидре людей, чтобы заставить их сотрудничать, шантажируя их жизнью. Похищенные содержались в изолированных комнатах на базах Гидры.