***
— Вы не отправите никого за ней, хозяйн? — негромкий, медленный и плавный голосок Ивана задал вопрос, эстетично и спокойно наливая в красивую, фарфоровую чашку новую и свежую порцию чёрного чая. Фёдор, что аккуратно и бережно переворачивал страницы русской классический литературы***
По коридорам хорошо освещённого белого помещения раздавались громкий и спешный стук обуви, оповещяя о том, что тот, кто сейчас так нужен прибыла вовремя. Ничего не изменилось: всюду пахло спиртом и другими лекарствами, повсюду ходили люди в халатах и их пациенты. Серьёзное лицо одной из самых известных врачей слегка пугало каждую душу, что повидала эти глаза, что блестели огнём, обжигающим своим холодом. Юко шла прямо в нужную операционную, попутно собирая волосы в пучок и надевая перчатки. Преступность преступностью, но никто не позволял Цусиме полностью покидать пост врача, а значит скальпель в руки и бегом, пока не поздно. Обычно девушка узнавала причину болезни или ранения либо по карточке пациента, либо проверяла самолично, иногда же приходилось во время операции выяснять в чём дело, но Юко видела всё своими глазами, значит она уже знает, что и как делать. Доктор распахнула двери операционной и не замечая других коллег, быстро вошла и встала перед пациентом. Догадки подтвердились: Цусима будет лечить Осаму. Никто (кроме агенства и крыс) не знают о её родстве с этим «городским суицидником и просто странным парнем», так что лишних проблем не появилось. — Всё готово? — Юко взяла скальпель и осмотрела других и вновь вернулась к брату, получив кивки от других докторов, стоящих вокруг. Дазай уже был под анестезией, а значит и не смог бы узнать, что его будет лечить его старшая сестра. Впрочем, девушке это только на руку. Тонкое лезвие скальпеля медленно прошло вдоль нужного участка тела, где находилось пулевое ранение. Если верить словам Фёдора, то жизненно-важные органы шатена не задеты, значит серьёзных поводов для волнений не должно быть. Тонкие пальцы доктора слегка расширили порезанную линию, чтобы увидеть, какие сосуды повреждены. — Пинцеты, — Юко не колебаясь назвала нужные инструменты и через секунды они уже были в руках. Цусима пинцетами сильнее расширила место ранения и спустя минуту смогла найти причину, что потревожила вполне здоровый организм Дазая. Достоевский не соврал: пуля прошла мимо органов, чудесным образом не задев их, что уже можно считать облегчением. Один врач придерживал пинцетами кожу и внутреннее мясо, а Цусима осматривала рану. Звук падающего металлического пинцета, что до этого находился в руках Цусимы, в маленький медицинский тазик означал то, что осложнений нет; а потому осталось только наложить швы. Стежок за стежком и на месте дыры появилась линия швов, которые станут напоминанием о том, что когда-то было. Это прекрасно, когда носишь марлевую повязку, ведь никто не видит половину твоего лица, и никто сейчас не увидит радостной улыбки Цусимы Юко. Коллеги уложили вылеченного пациента на кровать и увели в палату, оставив Юко в глубочайшем одиночестве. Но девушка была рада — даже счастлива — ведь она спасла брата и избавилась от пут демона, который держал её, словно собаку на цепи. Но что-то действительно подсказывало, что просто так свободной доктор не станет. Что-то произойдёт… Прошло буквально часа два, и девушка вышла из больницы, вдыхая глубоко в лёгкие свежий воздух, который был почти перекрыт запахами лекарств, вызывающих привыкание. Хотелось бежать, скакать и прыгать от радости и от того, что, наконец-то, Юко свободна. Всё это забудется, Юко постарается… Цусима проходила мимо улиц, парков и магазинов и старалась забыть все те ужасные моменты, когда она встала на путь преступности и вцполняла грязные задания демона. — Я больше туда не вернусь! — утверждала Цусима, сжав одну руку в кулак, как знак уверенности. Но стоило пройти мимо переулка, как кто-то схватил доктора за руку и повёл в самую тёмную глубь. Сердце бешено колотилось… Неужели это Гоголь?! Или ещё кто-то? По рефлексам, девушка отбивалась, но когда увидела знакомые лица, то расслабилась. — Р-ребята?! Что вы тут делаете? Юко с шоком посмотрела на ребят их агенства.Танизаки, Ацуши, Куникида с Йосано вздохнули с облегчением, когда увидели сестру коллеги в целости и сохранности. — Мы рады, что вы целы, Цусима-сан! — улыбнулся Джунъитиро. — А что, собственно, произошло? — Цусима догадывалась, о чём они, но решила притвориться, будто не в курсе. Накаджима почесал затылок.Стоит ли говорить Юко о Дазае? Никто не знал о участии женщины в «каннибализме», потому всецело доверяли. — Директора Фукудзаву отравили пару ночей назад…— разъяснил мальчик-тигр, — И…Дазая-сана ранили. — Ч-что?! — Юко играла неплохо, покрайней мере, ей удалось передать чувство страха. — Поэтому, мы хотим предупредить вас, — продолжил Куникида, — если узнают о вашем родстве с Дазаем, то возможно, что на вас будут охотиться. Цусима слегка прикусила нижнюю губу.Уже.На неё уже охотились и уже поймали.Они предупредили слишком поздно… — Б-боже… Это всё, ужасно… — Мы будем защищать вас, Цусима-сама! — намерения этих ребят так тронули Юко, что на сердце стало ужасно больно и так не хотелось обманывать… Но резкий крик раздался со стороны Танизаки и нецензурная лексика от Акико.Рыжий парень упал на асфальт, а за ним и Ацуши.Врач агенства лишь шикнула и приподняла край юбки, обнажая свежую рану от лезвия.Все стояли в недоумении, а парни откашливали кровь, что текла из рта.Юко закрыла рот рукой, но затем посмотрела на спину Накаджимы.Кинжал.КИНЖАЛ! — Только…не…— девушка поняла: Фёдор не послал ни Гоголя, ни Гончарова, ни Пушкина… Он послал намного лучше. — Ах! — раздался женский вздох и звук каблуков сапог, — я знала, что вы те ещё ничтожества, но настолько… Все замерли от неожиданности, ведь никто не ожидал нападения или типо того… Женщина прошла и ничуть не боясь, достала ещё пару кинжалов. — Этот день был довольно прелестным и не предвещал беды, но… Что я услышала? Правильно! — незнакомка воткнула ещё лезвия в ногу тигра, — моё сердце заболело от печальной вести, что мою ученицу так корыстно украли жалкие создания из агенства. Юко не хотела верить.Буквально несколько часов назад она сбежала, освободилась от пут Достоевского, начала верить в лучшее, и… — Не делайте этого, Агата-сенсей! — детективы не виноваты ни в чём, почему они страдают?! Кристи повернулась к ученице и улыбнулась, видя этот испуг и отчаяние, что таился в карих глазах.Агате ровным счётом было слегка всё равно на судьбу Цусимы, но она была зла на то, что её воспитанницу так бестактно забрали эти чёртовы одарённые, выставив её «плохой наставницей», да и Кристи признала факт того, что привыкла уже к этой девчонке, что уж поделать. — Пойдём, — блондинка протянула свою элегантную руку, — Фёдор нас уже заждался. — Кто это, Юко-тян? — спросила Йосано, подозрительно смотря то на девушку, то на Агату, — и… Что за Фёдор? В горле застал ком страха и нескладности ситуации. Как поступить? Соврать? Возможно, но… Как именно? Неужели. Придётся признаться?! — Это не… — Цусима-сама! — Танизаки приподнялся на локтях и посмотрел на кареглазую, — что… это всё значит?! Вы… Предали нас? От последнего вопроса по телу пробежали мурашки. Юко хотелось кричать и говорить «нет! Это не так!», но… Если так подумать, то Джунъитиро прав, и доктор, действительно, предала агенство и по сути, предала всех. — Юко, я долго буду ждать? — тон Агаты стал более требовательным и жёстким, — не нужно тратить время на этих дикарей, к тому же, теперь они тебе враги. — [Поэзия Доппо!] — Куникида почти активировал способность, но стоило достать листок, как нож в воздухе тут же перерезал бумагу. — Не стоит так напрягаться, — Кристи слегка помахала ручкой перед лицом, — я всего лишь заберу свою воспитанницу, и мы пойдём. — Я… Я не хочу возвращаться! — было страшно представить, что будет, когда Юко вернётся, но кары не избежать. — Ты должна, иначе…— Агата наступила каблуком на спину Танизаки, — они умрут, а я не хочу морать руки зря, да и ты ведь не хочешь, да? — Прекратите! Ему больно! — как врач, Цусима не могла смотреть на это, да и в принципе всё это пугало. Она не хотела снова к Достоевскому, но если не вернётся… Накаджима приподнялся и, почувствовав регенерацию, превратил свои руки в тигринные лапы и напал на Кристи, но та ловко увернулась и проткнула одну из лап кинжалом. Парень упал и шипел от боли. — Прошу, не надо! — Юко не понимала, почему все страдают из-за неё, нервы, словно верёвки накручивались, словно канат и он медленно рвался. — Насчёт три мы уходим, или я их убиваю. Если вернётся, будет снова совершать преступления и убивать… Останется - умрут те, кто не виноваты в глупости Цусимы! — Раз… Йосано пыталась обезвредить Агату, но та, словно танцуя, уворачивалась и тихо смеялась над жалкими попытками Акико. Доппо положил руку рыжего себе на плечо, дабы помочь встать. Всё из-за Юко.Всё из-за Юко.Всё из-за Юко.Всё из-за Юко.Всё из-за Юко.Всё из-за Юко. — Два… Йосано сжимала рану на руке и злобно рычала в сторону блондинки. Что делать? Что делать? Что делать?! — Тр… — СТОЙ! — Цусима опустила голову вниз, еле подавляя признаки ничтожной слабости, — я… Я вернусь… Не трогай их… Член «Ордена часовой башни» широко улыбнулась от своей победы и убрала оружие, слегка поправив белоснежные перчатки. Доктор почти смотрела в пустоту от ненависти к себе. Такая слабая, не может защитить кого-либо… Юко медленно подошла к блондинке и встала рядом. Они смотрели на неё. Те, кого она называла друзьями, теперь стали официальными врагами. — Ц-Цусима-сама. — идеалист не хотел верить в то, что девушка, которую он уважал, совсем не та, кем является. Юко раскрыла рот, но тут же почувствовала лёгкий, но всё же удар тока. Глаза устремились на руку. Браслет. КАК, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ПРО НЕГО МОЖНО БЫЛО ЗАБЫТЬ?! Но почему демон не воспользовался этим, чтобы вернуть подчинённую? Этот лёгкий электрический удар дал понять, что лучше ей ничего не говорить… — Простите. Так нужно. — это было всё, что могли сказать девичьи уста. — Так… Вы предали нас, Ц-Цусима-сама?! А как же. Как же мы? КАК ЖЕ ДАЗАЙ-САН?! Повисло неприятное, душераздирающие молчание. Неужели та, что всем добро улыбалась, поддерживала и была словно ангел, на самом деле преступник?! Как не хочется верить в такое… — Да, — тон Цусимы был холодным, пронзающим каждого, — я предала вас. Простите, но это была моя цель. Это была ложь. Юко врала, но пришлось… Уж лучше они возненавидят её, она это вполне заслужила. Две фигуры вышли из переулка, и доктор напоследок посмотрела в глаза детективов, что были полны шока и еле заметной наступающей ненависти. Это был лишь краткий миг настоящей свободы, который так быстро погас…***
— Закончила свою истерику? — спросил Фёдор, не отрываясь от той же книги, что читал сегодня. Ненависть никуда не ушла, а возросла. Очень сильно возрасла. Сжимая руки в кулаки и опустив голову вниз, как и предсказывал мужчина, Цусима хотела рыдать от всего: от своей ничтожности, от шантажа, от того, что её используют, от того, что из-за неё всё страдают. — Ну… Чего ты ждёшь?! — молчание переросло в истерику, — ЧЕГО ЖДЁШЬ?! ДАВАЙ, БЕЙ МЕНЯ, ПЫТАЙ, ДЕЛАЙ ЧТО ХОЧЕШЬ! Демон посмотрел на девушку, слегка выгнув левую бровь. Настолько отчаяние завладевает людьми, что они теряют над собой контроль, как же это смешно и печально одновременно… Брюнет встал и подошёл к Юко. В глазах были эмоции; это не то, чего желал Фёдор, он хотел как раньше, эти пустые, но послушные глаза. Осаму… Своим приходом он сломал этот образ «послушной подчинённой» и превратил девчонку в ту, кем была ещё тогда в церкви. Так дела не пойдут. Совсем не пойдут… — Я не буду это делать, — книга была закрыта и положена стол. Повесив плащ на плечи, Достоевский медленно прошёл мимо почти что обезумевшей Цусимы, лишь кротко произнёс: — Твоим перевоспитанием займётся Николай. Дверь захлопнулась, а кровь заледенела от ужаса, коленки начали слегка дрожать, и вся уверенность ушла, будто её и не было. Резко девушка оказалась на кровати, а над ней восседал Коля с широкой, безумной улыбкой. — Без тебя было скучно, но… Я же говорил тебе, — медленно и пугающе произносил каждое слово клоун, — птичка должна понести наказание. Затем из-под плаща Гоголь достал… Плоскогубцы. Металлические, пугающие своим видом, сейчас же, в руках психа это выглядело просто ужасно. — Это было глупо, надеемся, это будет в последний раз, а пока…— улыбка стала шире, Цусима брыкалась и сжалась всем телом, но мужская рука схватила шею девушки, угрожая удушением. Затем, Николай поднёс плоскогубцы ближе: — Открой-ка ротик…