Ответственность

«Сегодня состоится суд над братьями и отцом Эцио. И я просто обязана присутствовать там. Я не знаю, в чем их обвинили, я не знаю, что будет на этом суде, я не понимаю, за что так с ними.» Абсолютно вся Флоренция знала о суде, все жители трещали об этом и вероятной виновности семьи Аудиторе, которых недавно взяли под стражу и заперли в темнице, чтобы выбить то, что они скрывали. Все были однозначно уверены в том, что они виновны. * * * Суд над Федерикко, Петруччо, Джованни Аудиторе. Белокурая макушка едва виднелась из толпы граждан, которые требовали казни «виновных». Миниатюрной девушке было очень обидно, она то поджимала губы, то опускала взгляд, явно не хотя за этим наблюдать. Они не виновны. Он не виновен. - Джованни Аудиторе, Вы и Ваши сообщники обвиняетесь в измене, - мужчина махнул рукой в сторону старшего брата Эцио и самого младшего, который стоял рядом с отцом Аудиторе. - Чем Вы можете доказать свою невиновность? Элит впала в ступор, а прозрачные слёзы покатились по щекам, оставляя дорожки, которые заканчивались каплями на бежевом платье. - Документами, которые были доставлены вчера ТЕБЕ! - выкрикнул отец среднего итальянца, пытаясь развязать веревки. Не виновен, же? - Я ничего не знаю об этих документах, - ответил бывший друг семьи Аудиторе, опустив взгляд, он прошёл то прямо, то назад, скрывая улыбку. Ложь. А все верили! Толпа верила в это, хотя она даже и не знала правду. - Он лжёт! - послышался крик позади толпы, и младшая Ульрих обернулась. А на душе скребли кошки, скребли так, что хотелось захлебнуться в собственных слезах. Расталкивая людей в разные стороны, юноша в белом капюшоне подходил всё ближе и ближе. - В отсутствии каких-либо убедительных обратного, я вынужден признать вас виновным, - губы девушки побледнели, а юноша побежал вперёд, пихая всех в разные стороны. - Вы и Ваши сообщники приговариваетесь к смерти. Хочется провалиться сквозь землю и не чувствовать этой пустоты внутри... - Это ты изменник, Уберто, один из них. Сегодня ты убиваешь нас, но когда-нибудь мы убьём тебя! Клянусь! Мы... Стражник опустил рычаг, и висилица подняла тела вверх, сразу же опустила их вниз, так что, можно было видеть как болтаются ноги мертвых Аудиторе. Всего несколько секунд, а в голове пролетает тысяча моментов с отцом Эцио, с Петруччо и с Федерикко. - ОТЕЦ! - Эцио кинулся вперёд, желая остановить их, но не успел. Тихий всхлип заглушил боль в голове девушки. Все буквально звенело. - Эй, хватайте мальчишку! Он один из них. - Не трогайте его! - выкрикнула светловолосая, глотая собственные слёзы. Она выбежала в след за Эцио, схватив его за рукав, и уткнулась носиком ему в плечо в попытке скрыть заплаканное личико. Но стража оттолкнула ее от него, сжимая Аудиторе за руки и уводя от виселицы. - ТЫ ПОПЛАТИШЬСЯ ЗА ЭТО! - крикнул итальянец, вырываясь. Смерть его родных... В его семнадцатый год. Черт возьми, это несправедливо! - Стража, взять его! - Эцио вырвался и натянуто улыбнулся Элит. Мужчина в золотых доспехах выбил саблю из руки ассасина. - Uccidilo! - младшая Ульрих с ужасом посмотрела в глаза Уберто, ища хоть каплю совести или сожаления, но этого не было. - Беги отсюда, парень, и... поскорее, - пробормотал вор, смотря на Аудиторе, при этом готовился в случае чего защитить свою дочь. И парень побежал. Побежал, бросив пару взглядов в сторону своей девочки. Ощущение ненужности и боли в груди усиливались, и было такое знакомое чувство... Дежавю. Как в тот дождливый день, когда отец выгнал Эли из дома, тогда было безумно одиноко. Не хватает его родных. * * * Юная Ульрих спокойно наблюдала за горожанами, смотря в окно. Он уже давно сбежал от стражников, и его местонахождение неизвестно. Но почему она скучала по чёртовой улыбке на его губах? В ее комнате, как всегда, был творческий беспорядок, только книжки были на полочках и постель заправлена, а пару платьев были закинуты на стул, требуя примерить одно из них. Эли тепло улыбнулась, вспомнив, как они вместе с Клаудией выбирали ей платье под одежду Эцио, но он захотел что-то посветлее видеть на ней, и они выбрали что-то понежнее. От чего-то на душе становилось мрачнее, и пьянили мысли о нежных поцелуях. Она явно соскучилась по нему, но обида играла в ней, несправедливость и предательство семьи Эцио никак не укладывались в белокурой головушке. То, что произошло не было связано с последней ссорой из-за драки парня с Вьери, но все же. Кто-то смог нашалить и перейти дорогу её весьма вспыльчивому другу. А можно ли назвать его просто другом? После такого он ненадолго ушёл в себя, ей же пришлось избегать его, а он переживал, не принимая все в штыки и не упрекая себя. Они оба нуждались в этом. Эли в глубине души ненавидела его, но испытывала явную привязанность. Привязанность и симпатию к нему. Вздохнув, девушка присела на краешек кровати и обхватила голову руками. Сил плакать больше не было, но такие смешанные чувства засели внутри, и тот мужчина в темном капюшоне не выходил из головы. Ей было до безумия жалко его, а ненависть отступалась на второй план. Все-таки нужно было поставить точку в их отношениях и выяснить, кто они друг для друга. Вернее, ей было важно знать, кто она для него. Они пережили слишком многое вместе: тысячи ночей и разговоров, совместные эмоции, вечера в кругу его семьи. Самое важное - дорогие воспоминания, связанные с ним и его семьёй. «Дорогая Клаудия, Я надеюсь, что Вы скрылись в надёжном месте. Мама Мия, я... я сожалею о вашей потери и постараюсь придти на захоронение Петруччо, Федерикко и сеньора Аудиторе. Пожалуйста, будьте осторожней и слушайте Эцио. С уважением, Твоя Элит Ульрих де Фиренце.» Смахнув пару слезинок с ресниц, Эли грустно улыбнулась и шмыгнула носом. Жутко хотелось спать, но и хотелось вдохнуть свежего воздуха, ощутить у себя в груди легкость. Светловолосая открыла окно, сделала глоток свежего воздуха, устало рухнула на кровать, закрыв глаза. Просто нужно было пережить эти несколько часов, уделив сну, и постараться отвлечься. Но он не оставит ее здесь.