Два отдельных я и ты

— Расскажи мне до мельчайших подробностей. Скажи, когда ты это почувствовал, когда он это осознал, что вы делали вместе, что делали порознь, каким ты видишь его запах. Мне надо знать все, — яростно прошептала Гермиона с каждым словом становясь все громче и громче, пока не перешла чуть ли не на крик. Драко сжался под ее напором, омега внутри вся выла и скулила, не желая противиться альфе напротив, а желая сделать все, что она сказала. Подчиниться, перестать плыть против течения и поддаться чужим словам более сильного. Да, хотелось сделать все так, но Драко упорно сжал губы в тонкую линию, слегка прикусывая до крови. Кровь такая сладкая и вкусная, что она опьяняет и ударяет в голову. Теперь у Драко есть силы противостоять. — Зачем я должен это говорить? Это тебя не касается. Это касается только меня и Поттера, тебя — нет, — смелость взялась из капли собственной крови и теперь растекалась по телу жидким азотом. С минуту они смотрела друг на друга, стараясь прожечь дыру. Гермиона глубоко и размерено втягивала носом воздух. — Как бы ты не храбрился, ты боишься меня и не знаешь, как действовать дальше. Ты ничего не знаешь про отношения между омегами и альфами. Перестать агриться и просто скажи все, что между вами произошло. Мне надо это знать. Я хочу помочь не только Гарри, но и тебе. Если вы истинные, то... — ... Предназначены друг другу судьбой. Истинная пара — это дар, даренный альфам и омегам самой судьбой. Пара — лучшее, что есть в жизни, — пробормотал Драко, обессиленно крутя головой по сторонам. Его взгляд устремился на Гермиону. — Я знаю все это, я заучил эту формулировку наизусть, что слова мне въелись в подсознании. Я все это знаю, но... Ты не понимаешь. — Не понимаю чего? Расскажи, — мягко потребовала Гермиона. — Ты выросла в совершенно в другом мире, отличным от моего. Мы по-другому воспринимаем реальность. Это сложно объяснить. — Попробуй, а я постараюсь понять. — Ладно, — Драко отвел взгляд, впервые дав волю своим сомнениям и страхам. Он боялся неизвестности. — Малфои — семья потомственных альф. Отец всегда ставил компанию выше своих чувств и семьи. Он отдавал делу всего себя, забывая обо мне и матери. Понимаешь? Чувства в нашей семье лишь обуза, мешающая всему делу. Брак по расчету не редкость, и для нас, как для меня, он стал обычным делом. Сохранение генов — вот чем мы по-настоящему дорожим. Гермиона задумчиво смотрела на Драко, а в голове лихорадочно метались мысли. Ее коробило от того, что собственная семья внушила своему ребенку, что чувства — это обуза, сохранение лучших генов превыше всего. Ее злило это все. — А теперь послушай внимательно меня, — прошептала она, слегка прикрыв глаза. — Семья будет продолжать тебя любит, каким бы ты ни был. Родители примут любой твой выбор и поддержат, стоит только довериться, а истинность — подарок для пар, раскрывая весь спектр эмоций и чувств к любимому человеку. — Вот именно, — прервал ее Драко, — любимому, а истинность навязывает нам другого человека, делая их парой. Ты никогда не задумывалась о другой стороне? Я не просил себе пару, я не ждал ее, тем более в лице Поттера, я не хотел этого, но мне навязали его, связывая по рукам и ногам. Мне навязали чувства к чужому человеку, вешая на него ярлык "истинная пара". — Пойми, что кто-то всю жизнь ищет того самого и не находит, а ты нашел его, и он находится рядом. — Нет. Я не просил этого, не хотел, так почему? Я не хотел быть омегой, но стал им. Почему? Жизнь жесткого подшутила надо мной предоставив Поттера еще в школьные годы. — В школьные годы? Расскажи подробней, — оживилась Гермиона. пододвигаясь ближе. Драко нахмурился. — Ты же не отстанешь, пока я не скажу, верно? — увидев ее кивок, он тяжко вздохнул. — А почему Поттер тебе ничего не сказал? — Я не лезу в его жизнь, он не лезет в мою. Я ничего не знаю о его прошлом, но хочу знать. — Даже если ты узнаешь его прошлое от другого? — Даже если узнаю прошлое от его истинной пары, — надавила Гермиона, заставляя что-то дрогнуть в Драко. И этого хватило, чтобы начать говорить. — Он был незаметным, словно невидимка. Никогда не вступал в конфликты, старался обойтись мирным путем. Он учился вместе со мной Хогвартсе, но, как ты знаешь, немногие могут позволить себе обучение в элитной школе, даже некоторые богатые отпрыски. Одна школьная форма стоила бешенных денег. Поэтому когда появился Гарри Поттер, все невзлюбили его. Позже поползли слухи, что его родители открыли что-то настолько важное, что государство выделило деньги на обучение. Но богатые никогда этого не поймут, я тоже не понимал, что этот оборваныш забыл в этой школе? Почему именно он? Он раздражал всех одним своим присутствием. Но чтобы открыто над ним издеваться никто не решался, решился только Маркус Флинт, его отец тесно работает с моим, поэтому мы много общались. Я не любил то, как действует Маркус, но не мешал ему, смотрел со стороны. Я никогда не забуду взгляд Поттера: спокойный, пронизывающий до самых костей, холодный. Он был выше всего этого и никогда не вступал в конфликт, а Маркус удовлетворял свое эго за счет Поттера. А потом мы прошли тест на определение пола. — Что-то случилось тогда? — Нет, — покачал головой Драко, вспоминая. События семилетней давности мелькали перед ним, будто это было вчера. Он помнил все до мельчайших подробностей, — после. Шестым чувством я знал, что Гарри альфа, но не понимал, почему знаю. Я просто знал. В какой-то момент я забыл про него и не вспоминал до того самого дня, когда все случилось. Гарри оказался альфой. Маркус Флинт тоже, но тогда он этого не знал. А я оказался омегой, я принимал подавляющие лекарства, таблетки, все, что можно, только бы не попасться. Школьная медсестра узнала об этом и предупредила, что для меня это будет опасно, потому что вокруг много молодых альф, которые не контролируют выброс феромонов. Я лишь отмахнулся. Откуда я мог знать, чем все обернется? Родителям я не мог рассказать, потому что они были потомственными альфами. Я молчал. На следующий день Маркуса взбесило то, как смотрит Поттер. Они сцепились, а я просто проходил мимо. Запах Поттера сбил меня с ног и прижал к земле, не давая лишний раз шевельнуться. Это все происходило в моем подсознании, я понимал это, но двинуться не мог от его подавляющей силы. И тогда я посмотрел на него. В его глазах я увидел все, что только можно, начиная от ненависти и заканчивая страстью. И этот взгляд был направлен на меня. — И что случилось потом? — Его исключили, и я не видел его семь лет, пока не встретились вновь, — закончил Драко. — Не думаешь, что ты слишком резко закончил рассказ? — нахмурилась Гермиона. — Нет, не думаю, этого достаточно, — он замолчал, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Минуты текли словно часы, стрелки часов двигались нехотя, будто не хотели идти дальше в новый день, где все начнется по новой. И в этот момент Драко понимал их — он тоже не хотел завтрашнего дня. — И тебе достаточно такого существования? — неожиданно спросила Гермиона, не смотря на Драко. Драко вздрогнул от неожиданности. — Нет, — девушка повернулась к нему с немым вопросом, — теперь я хочу доказать отцу, что я способен на многое, даже будучи омегой. Я прожил семь долгих лет в шкуре омеги и понял, как им тяжело живется. Немногие принимают нас на работу, а если и принимают, то с маленькой зарплатой и максимальными рабочими днями. Альфы — вот кто должен работать, а место омеги дома, готовить ужин, встречать свою пару и растить детей, но... Я не способен на это и думаю, что никогда не смогу с этим смириться. Я хочу быть как все. Уходить на работу и жить нормальной жизнью. Это все, чего я желаю. — Мир несправедлив, правда? — горько усмехнулась Гермиона, подтягивая колени к себе и обнимая их руками. Ее фигура еле заметно осунулась, а взгляд потускнел. Драко терпеливо ждал ее ответа. — Мы родились в неправильных семьях и теперь страдаем от обязанностей, навязанных нам. Я — альфа, родившаяся в семье бет. Я должна быть сильной, чтобы не случилось, но было время, когда я не была такой смелой и готовой дать отпор. Я была слабой, беспомощной, бесполезной. Никогда не забуду эти чувства, — Гермиона говорила все эти вещи, рассказывая о себе то, чего не хотела вспоминать. Ковырялась в своем прошлом, поднимая те воспоминания, которые хотела забыть. — Зачем ты мне это говоришь? — напрямую спросил ее Драко, понимая, к чему она ведет. Гермиона не повернулась к нему. — Мы становимся теми, кто мы есть из-за окружения и влияния. Но не только это влияет на нас. Мы сами делаем то, что хотим, мы сами лепим свою сущность, создавая ее по своему желанию. Я говорю тебе это потому, что сама через это прошла. Я стала сильной, а ты еще нет. Хоть ты и омега, но родился в семье потомственных альф, и думаю, это что-то да значит. У тебя есть силы стать тем, кем ты хочешь, но... — "Но"? — Не будь эгоистичным. Истинность — это не та вещь, которой можно разбрасываться налево и направо. Это крепкие узы между альфой и омегой, и именно они помогут сделать вас обоих счастливее. Хоть ты говоришь, что не желаешь этих уз, но какой-то частью ты судорожно держишься за эту тонкую нить. Запомни, в слове "мы" нет буквы "я", отношения всегда строят двое. Подумай о чувствах Гарри. Если ты хочешь ранить себя, то не топи за собой его. Он мой друг. Думаю, уже поздно и пора спать. Я буду на втором этаже, зови, если что, — с этими словами Гермиона ушла, оставив Драко наедине со своими мыслями. Он думал об этой связи. Связи, о которой он не просил, но пару раз помогла ему. Именно из-за этой связи Драко сейчас с Поттером, а не черти где. Драко только сейчас понял, что так и не сказал спасибо, так и не поблагодарил его за все, что Поттер для него сделал. Хотя зачем ему все это делать? Что им руководило? Инстинкты? Собственные желания? Или что-то еще? Истинность. В который раз за вечер проскальзывает это слово, но понятней не стало. Драко не понимал эту связь, не понимал ничего про отношения омег и альф. Не знал, как стоит вести себя с человеком, который помогает тебе. Раньше он воспринимал помощь как должное, думал, что она просто есть и все. Чертовы узы ломали самые толстые стены в душе Драко, прорастая все глубже и глубже и связывая его с тем самым человеком. Иногда его посещала мысль, что больше не может жить без Поттера. Когда эти мысли стали посещать его голову? Он западал в самую душу все дальше и с каждым новым днем вырвать его оттуда будет все сложнее. А хочет ли этого Драко? Нет. Впервые за все время ему захотелось быть любимым. Любимым не только родительской любовью, но и любовью того, кого он полюбит. Любовь согревает изнутри, с ней тебе тепло и хорошо, а сердцу приятно. Омега внутри радостно взвизгнула, когда перед мысленным взором показался улыбающийся Гарри Поттер. В голове не было четких мыслей. Драко встал дивана и пошел туда, куда его вел запах. Запах свободы и хвойного леса. Такой родной запах, желанный и привычный. Он шел за ним и ни о чем не думал. Все мысли поглощал этот сладкий запах.

***

— Гарри, — Джинни показалась из-за стола с микроскопами и другими приборами, — я закончила. Гарри допивал вторую кружку кофе, разглядывая свои записи. Ему не нравился результат, который вырисовывало его сознание. — С чем? — в ответ крикнул он, не отвлекаясь от записей. — С анализом. Теперь мы знаем состав, что дальше? — Дальше я сам. Спасибо, Джинни, — глухо поблагодарил Гарри. — Что случилось? — мигом поинтересовалась девушка, подходя к столу Гарри. Она не обратила внимания на его слова, сосредоточившись лишь на интонации. И она ей не понравилась. — Это вещество разрушает клетки, которые формируют вторичный пол и замещают собой, но со временем они исчезают и нужна новая доза. Человек подсаживается на препарат, так как организм не в состоянии воспроизвести те клетки, которые ему нужны, потому что их попросту нет. — И? Это вызывает зависимость, но это не так уж и плохо. — Плохо то, что когда свои клетки заменяются на чужие нарушается цикл. — Цикл? — Течка у омег и гон у альф, — пробормотал Гарри. Ему срочно нужно вернуться домой и проверить Драко. — А у бет? — спросила Джинни. — Пока не знаю, но не думаю, что у них будет лучше, чем у остальных. Мне нужно вернуться. — К нему? — Да, его образец крови я взял для анализа и мне не нравится результаты. Что-то может случиться. — Но у тебя же скоро гон, ты и так находишься в нестабильном состоянии, не думаешь, что все может обернуться в худшую сторону? — Я думал об этом. Приму подавители и сдержу себя. — Но тебе становится плохо из-за них, зачем так мучить себя? — Потому что тот человек дорог мне, и я хочу ему помочь, я побежал, — Гарри быстро скинул с себя халат, хватая куртку и шлем. Выбежав из здания, он побежал на парковку, где поставил мотоцикл, и стрелой взлетел на сидение, тут же ударяя по газам. Рев эхом отразился в ушах Джинни, но она могла лишь смотреть за исчезающими в дали фарами. — Что же ты делаешь со своей жизнью, Гарри Поттер, если с такой самоотверженностью готов помогать другим?

***

И снова дорога. Она черной лентой вилась впереди и не заканчивалась, хотя Гарри выжимал газ до предела. Он гнал домой, чтобы убедиться, что с Драко все хорошо, а если нет, то помочь всем, чем только сможет и быть рядом. Самых родных и близких людей он уже потерял и не хотел терять еще и того единственного. Пусть истинность и навязывала людям друг друга, но она со временем оказывается чертовски права. Ты не сможешь жить без своей пары, а единственным успокоением для тебя станет его запах. Гарри вспомнил запах Драко и слегка зарычал от удовольствия. Только от воспоминаний сносило крышу и хотелось большего. Гарри понимал, что это признаки скорого гона, но для себя он решил принять подавители, чтобы не побеспокоить Драко своим видом. Он поможет им обоим. Скоро показались огни, и Гарри поехал еще быстрее. Через минуту он припарковал мотоцикл около дома и влетел по ступенькам в дом, со всей силы открывая дверь. В гостинной никого не было, хотя свет был включен. На столе стояли две недопитые чашки с чаем и пачка печенья. Гарри по запаху понял, что их открыла Гермиона. На диване запахи смешались. Запах Драко и Гермионы смешались друг с другом и создавали целую историю, по которой Гарри мог рассказать, что они делали. Но это сейчас не интересовало. Они были вместе. Его омега и какая-то альфа. Бешенство резко взвилось в груди, выбивая все здравомыслие. Надо убрать чужой запах. Он шел по запаху цитруса и корицы на второй этаж. С каждым шагом аромат усиливался и становился слаще. На втором этаже он остановился перед дверью своей комнаты. Слева послышался шорох и звук шагов. — Гарри? Ты уже тут? Почему... Какого черта, Гарри?! — резко заорала Гермиона, принимая боевую стойку. — Какого черта ты здесь делаешь в таком состоянии? — Не лезь, — прошептал Гарри, сжимая и разжимая кулаки. Инстинкты брали свое. — Давай ты спустишься в гостинную, и я принесу тебе подавители, хорошо? — успокаивающе произнесла Гермиона, выпуская свои феромоны. — Нет, — прорычал он, морща нос. Феромоны Гермионы перебивали аромат Драко. — Из-за чего ты так взбесился? — она принюхалась, и глаза ее резко расширились. — Гарри, не смей, я не позволю тебе это сделать. — За кого ты переживаешь? Из-за него или из-за меня? Или ты в меня не веришь? Я приехал сюда, потому что подозревал, что его цикл сбился и ему нужна помощь. МОЯ помощь. — Не такая помощь. Я бы поняла, если бы ты принял подавители, но я их не чувствую. К тому же, у тебя скоро гон. Он не выдержит твоего напора. — Я не наврежу ему, — Гарри пришлось приложит много усилий, чтобы заставить себя дышать через рот. Так его запаха чувствуется меньше. — Ты хоть себе-то веришь? Лично я — нет, отойди, — потребовала Гермиона делая шаг в сторону Гарри. — Уйди, прошу тебя, я не хочу с тобой драться, — Гарри ногтями впился в свои ладони, чтобы хоть как-то отрезвить мысли. — Ты не будешь со мной драться, — уговаривала его Гермиона, приближаясь все ближе, — ты не ударишь меня. — Ты посягнула на моего омегу, за одно это я хочу разорвать тебе глотку, — Гермиона нервно сглотнула. — Я не посягала на твоего омегу, — тщательно выговаривая слова, произнесла она. — Я просто сидела рядом с ним, и поэтому наши запахи смешались. Я ничего не делала. — Правда? — Правда, — подтвердила девушка. Она была на расстоянии вытянутой руки, но не решалась прикоснуться к Гарри. Стоит признаться, такой Гарри ее пугает. Очень сильно пугает, но сдаваться она не собиралась. Она же тоже альфа, в конце-концов. — Пошли со мной, — она протянула руку, ожидая, что Гарри возьмет ее и успокоится.

***

Живот мягко тянуло, а телу было жарко. Краешком сознания Драко понимал, что лежит в кровати Гарри и обнимает его вещи: подушку, футболку, рубашку, пальто. Он окружил себя его вещами, чувствуя на них родной запах. Драко обнимал эти вещи и чувствовал себя лучше, но желание не проходило. Собственное тяжелое дыхание било по ушам, а стук сердца отдавался эхом в груди. Больно, больно, больно. На подсознательном уровне Драко кричал и звал на помощь Гарри. Он хотел его увидеть и растаять в его объятиях. В глазах собрались слезы. Он ненавидел период течки, потому что Драко становился слишком сентиментальным и неспособным удержать омегу внутри. Инстинкты брали вверх, и он проигрывал. За дверью кто-то был. Тень остановилась напротив и стояла, будто ожидая чего-то. Аромат хвойного леса стал сильнее, и Драко догадался, что это был Поттер. — Чертов Поттер, явился, — прошептал он, вставая кое-как с кровати. Ноги стали ватными и грозились разъехаться со следующим шагом, но Драко упрямо шел вперед, желая увидеть Поттера. За дверью он с кем-то ругался, и голос был смутно знакомым, но Драко никак не мог вспомнить, где же он слышал его раньше. — Поттер, ждешь приглашения? — выдавил из себя Драко, открывая дверь. Гарри стоял напротив и смотрел на него бешенным взглядом, от которого хотелось сбежать, но Драко стоял, как приклеенный. не смея даже моргать. Рядом с Гарри стояла Гермиона и протягивала ему руку. — Черт, только этого не хватало. Гарри, не смей, — крикнула она, резко срываясь с места. Гарри был быстрее. Гарри был сильнее. Гарри был уже за дверью и держал Драко в своих руках. Одной рукой он опирался об стену, а второй жестко прижимал к себе неподвижного Драко и смотрел на него. Запах цитруса и корицы стал сильнее и слаще. Гарри втянул его полной грудью и положил голову на плечо Драко. — Как же я, черт возьми, ждал этого, — прошептал он в плечо, горячими губами проходясь по чувствительной кожи. Драко откинулся назад, принимая ласки с невиданным наслаждением. — Я тоже, — ответил он, расслабляясь под умелыми ласками. — Гарри, твою мать, открой! — кричала Гермиона. — Ты пожалеешь об этом на следующий день, я уверена в этом, Гарри! — Уйди, просто уйди, — говорил в ответ Гарри, лихорадочно гуляя по телу Драко. Он дрожал под ним, выгибался и хотел большего. Его тело мягкое и одновременно с этим поджарое и стройное, гибкое. Гарри терялся в ощущениях, он хотел всего и сразу. Драко мягко проводил рукам по шее, иногда спускаясь руками к широкой груди. Одежда мешала и сковывала движения, о чем он сказал вслух. — Как скажешь, сладкий, — прошептал Гарри, мучительно медленно расстегивая пальто, а потом рубашку. Как только он снял с себя лишнюю одежду, Гарри повернулся к омеге. Драко в первые жизни пустил слюни от вида обнаженного тела. Оно было прекрасным. — Красиво, — как завороженный прошептал он, касаясь руками ключицы. Его пальцы гуляли по коже, исследуя ее гладкость. Рука спустилась ниже, к кубикам, а потом еще ниже. — Хочешь большего? — Драко кивнул и тут же оказался прижатым к стенке. Руки Гарри легко подняли его в воздух, и Драко ничего не оставалось, как обнять торс Поттера ногами и прижаться сильнее. Прижавшись, он почувствовал, как Гарри его хотел, и залился румянцем. — Не думаешь, что слишком поздно начал смущаться? — альфа, не теряя времени залез под резинку трусов, оглаживая сочащуюся дырочку. — А ты уже течешь, давно? — спросил Гарри, разрабатывая Драко. Драко лишь жалобно всхлипывал, подмахивал бедрами и терся об него. — Ответь, — потребовал Гарри, останавливаясь в Драко глубоко внутри. Драко дрожал от возбуждения. — Около часа назад, я шел на твой запах и лишь частично соображал, что делаю. Когда очнулся, я был в твоей комнате в кругу твоих вещей, — простонал он. С каждым словом Гарри двигался внутри него. Вытащив пальцы, Гарри стянул с себя брюки с трусами, приставив член ко входу. — Только не кричи слишком громко, — попросил он под судорожные кивки. Через секунду он резко вошел, а плечо слева обожгло еле заметной болью. Драко впился в него зубами до самой крови. Оказавшись внутри, они оба облегченно выдохнули. — Ты не представляешь, как долго я хотел сделать это, — поделился Поттер, наматывая белые влажные волосы на палец. Драко трясся и ерзал, желая большего. — Я хочу еще, Гарри, — прошептал он, насаживаясь. С новыми толчками уходила тянущая боль. Поттер усмехнулся. — Тогда не хочешь на кровать? — говорить Драко уже не мог, он выдавливал из себя какие-то нечленораздельные звуки и наслаждался процессом. Гарри взял его на руки и отнес на свою кровать. — Что ж, теперь я оторвусь на тебе, — Гарри вышел из него наполовину и тут же вошел обратно, не давая Драко передышки или хотя бы привыкнуть. Он срывался на нем, делая то, чего хотел все это время. бросал к черту свой контроль и выбрасывал тормоза. — Гарри, Гарри, Гарри, — мантрой повторял Драко. Поттер склонился над ним и потянул за собой в яростный поцелуй. Хотя это сложно было назвать поцелуем. Они будто боролись за право доминировать над другим. Драко медленно, но верно сдавался под его напором, уступая место Гарри, а Гарри лишь облизывался и радостно выл от возбуждения. — Вместо десятков омег, что я трахал ночами за эти семь лет, я представлял лишь тебя. Ты исчез, не оставив за собой ничего, а я пытался найти тебя в каждой омеге. Ты так прекрасен, что они меркнут перед тобой, — говорил Гарри, делая новые толчки. Драко мог лишь судорожно открывать и закрывать рот, чтобы хватать им новую порцию воздуха и жалобно поскуливать от удовольствия. Пускай утром на бедрах и теле расцветут прекрасными цветами синяки и засосы, пускай будет болеть задница, но сейчас ему до невозможности хорошо. — Гарри, Гарри, Гарри, — обессиленно шептал Драко, еле держась в сознании. — Что? Для тебя я звезду сорву с неба, если захочешь, — ответил Гарри, приближая свое лицо к лицу Драко. Серые глаза горели голубоватой сталью, и эти глаза Гарри любил больше всего. — Будь рядом со мной, — просто попросил Драко, прижимаясь к Гарри так сильно, будто хотел слиться с ним в одно целое. — Для тебя я сделаю что угодно, — прошептал Гарри, целуя грубо и властно.