Ложь неказистого облика. Финал

Сирьман смотрел вперед, неторопливо поднимаясь на пригорок, за которым простирались луга. Он дышал утренней прохладой после отступившей ночи. Порой Сирьман в компании Авияра любил лежать в ночной тишине на крыше дома или же в сочной зеленой траве и рассматривать небосвод, что разворачивался перед ними. Ребята не раз стремились пересчитывать звезды, искали созвездия, отслеживали падающие мерцающие крохи. Конечно, это все происходило, когда небосвод не заслонял собой купол. Скирп поднялся на пригорок и остановился. Он выдохнул, провел тыльной стороной ладони по лбу, стерев капельки пота. Подъем занял некоторое время, ведь он ушел подальше от населенного пункта, чтобы потренироваться. В Академии он занимался тренировками на тренировочном поле, его барьеры могли удерживать магию, чтобы она не вышла за его пределы и никому не навредила. Сирьман конечно не обладал магией, но ему становилось спокойней от того, что он занимался в специально отведенном для этого месте. Скирп был опасен и ядовит в своей истинной ипостаси. Кроме того, скирпиянская сущность воспринимала мир и разумных с точки зрения хищника. Сирьман ощущал это, когда принимал вторую форму. Все его чувства обострялись, мировосприятие увеличивалось в стократ. А вместе с тем и хищность образа. Стоило кому-нибудь приблизиться к скирпу, и он скалился, предупреждающе приподнимая хвост, на самом кончике которого блестело черное ядовитое жало. А вот реакция на Авияра была другой. Сирьман оплетал его за талию своим хвостом и прижимал к себе. Нет, Авияр конечно был силен, и случись что, он бы смог выпутаться и постоять за себя. Но дракон никогда этого не делал. Он знал, что Сирьман не причинит ему вреда. И дело было даже не в том, что они истинные. Просто Авияр был единственным, кому Сирьман доверял на все сто процентов. Передохнув, скирп продолжил шествие и через некоторое время углубился в луговые травы. Они щекотали его обнаженные ноги, поскольку Сирьман шел в свободных бриджах. Они сдерживались только над коленями широкой резинкой. В подобной одежде было легко тренироваться. Авияр предпочитал такого же рода штаны. Но Сирьману не нравилось в них. Ему казалось, что ткань до самых щиколоток стесняла его движения. Длинные тонкие пальцы скользили по цветущим травам, что благоухали приятными ароматами. Сирьману нравилось наблюдать за ними. Он никогда в жизни не видел столь прекрасных цветов. Конечно, в скирпиянских поселениях бывали оазисы вблизи воды. Растения там хоть и сочные, но в пустынных районах мало приживалось цветов, в основном это была зеленая трава. Сирьман вдохнул полной грудью, когда остановился посреди луга. В этом месте трава была притоптана, поскольку он приходил сюда уже не в первый раз. Иногда к нему присоединялся Авияр, когда скирп задерживался надолго. Сегодня же Сирьман тихо вышел из их комнаты, когда дракон еще спал. Сирьман чувствовал, смотря на него, что счастлив. И счастлив настолько, что никакие прошлые тяготы не были способны перечеркнуть теперешний уклад вещей. Сирьман познал любовь и желание, познал прочные узы дружбы как с себе подобными, так и с другими разумными. Познал смерть… Сирьман мотнул головой, выбив тем самым непрошеные мысли. Вспоминать то время удавалось с трудом. Нет, Сирьман помнил все до мелочей. Но в этом и состояла загвоздка. Он мечтал об этом забыть. Двигаться плавно и изящно уже вошло в привычку. Когда скирп только поступил в магическую Академию и начал посещать занятия, то на парах по основам боевой магии преподаватель не раз делал ему замечания. Сирьман двигался неумело, неизящно. Тело не слушалось. С самого малолетства Сирьман чувствовал под ногами твердую сухую почву, а руки в основном знали только тяжелый труд, когда требовалось дробить камень. Ведь если вспомнить, Сирьман сам выдалбливал в скале жилище: крошил камень, выносил особо крупные булыжники, шлифовал стены тяжелыми колючими перчатками. На ладонях были красные мозоли от такой работы. А сейчас что? Конечно, умение плавно двигаться и контролировать свое тело пришло к Сирьману не сразу. Помимо пар с ним часто практиковался Авияр. Он приникал к его телу со спины и начинал двигаться. За ним и повторял скирп. Сейчас Сирьман был один. Его медленные движения становились похожи на легкое дуновение ветра. Изгибы, повороты, приседания и наклоны только со стороны казались легкими. На деле же по вискам стекали капли пота. Сирьман заколол волосы на затылке, и теперь ветер шевелил только обрамляющие лицо локоны. Парень медленно выдохнул. Он стремился сосредоточиться на своих ощущениях, на внутреннем «я». Скирп чувствовал собственную сущность. Он вспоминал, как Авияр однажды описывал ему, что чувствовал внутреннего дракона, как тот порой скребся. Подобное теперь ощущал и сам Сирьман. Поначалу это было непривычно, но со временем он привык. Движения ускорились. Сирьман тихо пыхтел, но не сбивался с ритма. И вот он сильно прогнулся в спине и выставил одну ногу вперед, а вторую назад. Все его тело видоизменилось. Кожа потемнела, а вдоль позвоночника пролегла черная броня. Разведенные в стороны руки удлинились, на пальцах вытянулись черные острые когти. Ткань бридж шевельнулась. В крестцовом отделе из разреза на ткани вышел наружу хвост. Сирьман намеренно надел эти бриджи. Он проделал в них отверстие для хвоста, чтобы не снимать вещь каждый раз. Ведь по мере трансформации тело увеличивалось в размерах. Нитевидные вертикальные зрачки желтого цвета потонули в черноте глаз. Сирьман выпрямился в полный рост. Сейчас он был мощнее и выше себя прежнего. Если бы его увидел кто-то, то точно бы не смог догадаться, что грациозный черный хищник — Сирьман, студент магической Академии и пара Авияра. Ведь в повседневности парень был обходительным и сдержанным. Хотя Авияр-то знал, каким скирп мог быть… Оскалившись, Сирьман переступил с ноги на ногу, слегка изогнувшись. Плетевидный черный хвост взметнулся вверх и щелкнул в воздухе. Пушистая кисточка на самом кончике колыхалась на ветру. Кто бы мог подумать, что из этого мягкого теплого шарика появлялось смертоносное острое жало. Сирьман подавился воздухом, когда что-то гулко стукнуло в его груди. Словно сердце выдало кульбит и с силой ударилось о грудную клетку. Скирп остановился, зажав это место когтистой ладонью. Все его тело напряглось. Еще один удар произошел сильнее, причинив дискомфорт, граничивший с болью. Сирьман стиснул зубы, но удержался на ногах. А когда в груди начал разливаться жар, он часто задышал. Что это было? Нечто неизведанное, которое открывалось с течением времени? Чего еще он не знал о скирпиянской расе? Лод вновь умолчал? Но нет, элинат выдал все, что знал тогда. Да и за Лиробом не наблюдалось подобного, сколько бы они с Сирьманом ни разговаривали. Какое-то нечто происходило только с ним одним. Сирьман даже был склонен думать, что подобное было из-за его смерти и божественного вмешательства. Вдруг это дело рук Корданты? Очередной удар заставил упасть на колени и шумно выдохнуть. По всему телу прошла крупная дрожь. Сирьман чувствовал, как по вискам и щекам стекали крупные капли пота, а когда сделал попытку подняться с колен, то заметил, как от его рук исходили темные завихрения. Именно такое он увидел однажды в зеркалах там, во время соревнований по квэринду. Нечто темное клубилось вокруг него, впитывалось в кожу и вырывалось наружу вновь. Сирьман тяжело часто дышал. Дрожь не унималась, а кончики длинных пальцев начало покалывать. Скирп глубоко вдохнул, а потом закрыл глаза и с трудом уселся на землю, подогнув под себя ноги. Хвост двигался из стороны в сторону, поскольку чувствовал состояние хозяина. Но Сирьман активно работал над собой, заставлял себя успокоиться, вновь и вновь задерживал дыхание, чтобы прийти в себя. И постепенно у него начало получаться. Через некоторое время дрожь прекратилась, а когда Сирьман раскрыл глаза, то обнаружил, что темные завихрения исчезли, как и его вторая сущность. Он вновь находился в образе разумного. — Что со мной творится, Корданта… — задал он вопрос в пустоту. Ответа, разумеется, не последовало. И Сирьману ничего не оставалось делать, как отправиться обратно домой. Авияр уже должен был проснуться.

***

Тран рыкнул, когда в него полетел огненный залп и едва своим жаром не слизал с лица брови и ресницы будущего Императора. Однако дракон вывернулся и в свою очередь направил в Бррерта́коса ответный залп. Бррер был потрясающим учителем. Он стал наставником Трана, еще когда тот едва научился первым шагам. Бррер взял его за руку, преклонив колено, и с тех пор ни разу не выпустил из-под своего надзора. Он был из поколения тех драконов, которые пережили Последнюю Магическую Войну. Его старший брат Коррдо́рмар являлся ба́рристером при дворе Императора и заседал в Верховном суде драконов. Это была очень высокая уважаемая должность, а около нескольких сотен лет назад Коррдормар стал правой рукой Императора Орртракса. Однако высокое положение не сделало мужчину чересчур высокомерным. Он ни капли не изменился и по-прежнему деловито беседовал со своим младшим братом Бррером, когда они собирались за ужином. Несмотря на то, что являлся Главой своего рода. Трану нравилось тренироваться с Бррертакосом еще и потому, что дракон всегда бил в полную силу. Он не пресмыкался перед старшим сыном Императора, не боялся его поранить. Наоборот считал, что активные жесткие тренировки помогут воспитать из Кавррэ́трана сильного лидера. И дракон был с ним в этом полностью согласен. — Пропускаете удар, наследник, — послышался голос наставника. Тран отвлекся лишь на мгновение и действительно пропустил атаку. Огненный залп опалил его руку, но дракон в последний момент успел поставить магический блок. Хотя он не спас волоски и часть кожи. Ощущалось неприятное жжение. Тран не обращал на это внимание. Ушли те времена, когда он от ранений лил слезы. Но по большей части Тран молчаливо терпел их. — Вы невнимательны, наследник, — пожурил мужчину Бррер. Он выпрямился, стряхнув с рук пыль. Драконы устроили друг другу настоящую трепку, поэтому немудрено, что их кожа и одежды оказались испачканы. — Отныне постараюсь не повторять своих ошибок, наставник, — с легким поклоном ответил Тран. Несмотря на свое положение, дракон не забывал о том, что Бррер старше него. К нему следовало проявлять уважение. Бррер легко коснулся кончиками пальцев своей заостренной черной бородки, хмыкнув. Сведенные к переносице брови говорили о том, что мужчина не слишком рад осечке ученика, но больше ничего не сказал. Вместо этого он подошел к умывальнику, который располагался прямо в углу тренировочного поля, и вымыл руки и лицо. Предстояло брать свой плащ, дракон не хотел его пачкать. — Так и быть. Следующая тренировка завтра в пять утра. Наследник, — поклонившись Трану, Бррер быстрым шагом покинул тренировочную площадку, прихватив плащ. Тран же остался один. Он уже отдышался после тренировки и теперь скользнул ладонью по лицу, зачесал пальцами выбившиеся пряди назад. Волосы были влажными от пота. Дракону не мешало помыться, прежде чем возвращаться к своим обязанностям. Не так давно он закончил обучение магии и основным наукам, но теперь необходимо активно тренировать полученные навыки, чтобы уметь еще больше. Углубленные знания ему отныне давал отец. Конррвитаэн был суров, но справедлив. Он не сюсюкался ни с одним из своих сыновей, но оба они знали — родитель невероятно любил их. Рука все еще болела, но Тран не обращал на нее внимания. Он поднялся на крыльцо и скрылся за дверями. Хорошо освещенный коридор уходил вглубь дворца, однако Тран направился в другое крыло. Не следовало в таком виде показываться Императору на глаза. Но его все же заметили. — Тран? Доброе… — Кирсэль не закончил фразу, заметив ожог. — Твоя рука! — Пустяки, я сам виноват, — Тран отмахнулся, но младший брат уже был рядом и осторожно осматривал руку. Интересный он был. Вроде бы сама скрытность, никто бы не достучался до него, поскольку Кирсэль по натуре своей мало с кем общался, предпочитал сам выбирать круг друзей. Но в то же время он был невероятно привязан к брату и очень скучал по нему. Ведь оба они являлись наследниками. Тран — Орртракса, а Кирсэль — Немиантрии. — Больно? — Кирсэль поднял на брата полный сочувствия взгляд. — Немного, — признался Тран. Он не был научен лжи. За такое Император не погладит по голове. — Ты в купальню? Я помогу тебе, — подхватился Кирсэль и потянул брата за здоровую руку. — Не стоит, — попробовал возразить дракон, но его разумеется не послушали. Вместе они дошли до купален, которые располагались в крыле Императорских наследников. Сейчас тут жил только Тран. И лишь иногда дворец посещал Кирсэль. Ведь он получал основное воспитание во дворце второго родителя — Кормувэля. Кирсэль позаботился о полотенце и чистом нижнем одеянии Трана, чтобы тот лишний раз не нагружал руки. Тран бы справился со всем, но не хотел прогонять сейчас Кирсэля. Все же он не скрывал от самого себя, что присутствие младшего брата очень радовало его. Кирсэль был его сокровищем, хотя последний об этом не знал, и Тран навряд ли сделает так, что когда-нибудь узнает. Кирсэль порылся в многочисленных баночках на полках в углу. Там стояли дыхательные смеси, мази, мыльные порошки и ароматические отдушки. Найдя нужное, парень приблизился к купальне, выжидающе смотря на старшего брата. Тран же, тихо вздохнув, разделся. Сейчас на нем были тренировочные одеяния, и снять их получилось быстро. Он погрузился в приятную теплую воду, но руки положил на бортики. Кирсэль, расправив полы своих одежд, опустился на колени и раскрыл небольшой пузатый бутылек. — Это не то, что могло бы сразу помочь. Но мазь приятно холодит. Боль не исчезнет, но притупится. — И это уже будет хорошо, — Тран посмотрел на брата. Он наблюдал за тем, как Кирсэль сначала омыл поврежденную кисть и только потом принялся мазать покрасневшую кожу мазью. И в голове сразу появлялись воспоминания того, как Тран в глубоком детстве Кирсэля обрабатывал его разбитые локти и коленки. Все же младший рос активным ребенком. Но тогда он отчаянно цеплялся за одеяния Трана и просил играть с ним. Тран тогда едва начал осваивать боевые искусства, времени на игры оставалось мало. Но с братом всегда играл с удовольствием. Сейчас эти времена прошли, они оба выросли. Но привязанность никуда не исчезла. Хотя у Трана она несколько преобразилась. Он любил Кирсэля и отнюдь не братской любовью. — Как теперь? Легче? — поток мыслей прервал голос Кирсэля. — Намного, спасибо, — согласился Тран. Кожу приятно холодило. Боль утихла, хотя окончательно не исчезла. Но внимание Кирсэля было приятно. — Ты здесь по какому-то делу? — дракон откинул голову назад. Его длинные волосы наполовину были опущены в воду и теперь вымокли. Кирсэль смотрел на него. — Мне тоже интересна подготовка к вторжению, — Кирсэль неопределенно качнул головой. — Папа не говорит мне всего, словно я маленький. — Не обижайся на него, — Тран едва заметно улыбнулся. Там, на виду у других, он держал лицо и с одинаковым холодом относился ко всему. Сейчас же он был наедине с братом, поэтому отстраненность была ни к чему. Кирсэль излучал свет и тепло лично для Трана. — Наши родители правители. Как ты думаешь, если бы они говорили всю правду, какая она есть, что бы стало с подданными? — Паника? — предположил Кирсэль. Но Тран покачал головой. — Паника — это не та напасть, которой следует опасаться. Гораздо более серьезный противник — страх в сердцах подданных. С этим страхом они лишаются возможности трезво мыслить и действовать. Вперед выходит инстинкт самосохранения, а уже тогда наступает паника. Но это лишь малая часть. Задача родителей — не допустить этого. Папа оберегает тебя от стопроцентной информации. Когда придет время, ты будешь твердо стоять на ногах, и твои магические нити не дрогнут перед лицом врага. Понимаешь, Кирсэль? Тран поднял руку и скользнул ладонью по щеке брата. Кожа была теплой и приятной на ощупь, гладкой. Кирсэль на мгновение прикрыл глаза, после чего дернул уголком губ и посмотрел на брата. — Понимаю. Когда ты объясняешь мне, я все понимаю и становлюсь более спокойным. — Вот и славно, — Тран вновь улыбнулся младшему и опустил руку в воду. Он смог успокоить Кирсэля. Ему не хотелось, чтобы любимый младший брат подвергся страху.

***

Исия удивлялся всему, что видел. Настоящим потрясением для него явилось то, что драконы принимали полуформу и истинную ипостась. Он дивился от разнообразия таких удивительных рас. И пусть они прибывали в Орртраксе — родине драконов, в компании уже знакомого Дисы и его младшего брата Рронгридора находились представители других рас. Как разумный с задатками несостоявшегося ученого, Исия деловито осматривал неизведанных ранее существ, чем вызвал временный ступор последних. Гротэхлаг ничем не выказал своего замешательства, лишь изогнул удивленно бровь. У Оссты подрагивал кончик хвоста, а Кррохтэкс неосознанно прижал к себе Дэля, словно Исия мог его отобрать. Маги все, как один, обратили внимание на Лода. Все же это был его знакомый. Но Лод только пожал плечами. Он знал Исию — тот был любопытным. Лод помог сделать ребятам транслиторы, чтобы они смогли общаться с местными. Кат быстро втянулся, а вот Исия говорил с сильным акцентом. Порой его мало понимали, и тогда приходилось выстраивать предложения заново. Но Исии это приносило некое удовольствие. А еще он радовался тому, что Биз и Ройз вне себя от радости дни напролет скакали по просторам. Еще бы, хоть здесь и был магический купол над головами, но они-то знали, что за его пределами раскидывался целый мир, ничем не ограниченный. Гарид имел рамки, имел свои уставы. Тут тоже были местные законы, но все это меркло перед всем, что раскрылось перед мальчишками. Хотя их активность поубавилась, когда они впервые предстали перед Императором. Он им показался настолько грозным, что ребята прятались за спинами Лода и Исии. Вопреки всему Император не стал требовать от детей немедленного повиновения. Им все сошло с рук. Лод ввел Ката и Исию в курс дела, чем он тут занимался, каковы ресурсы Урроны, и что-как тут вообще происходило. Кат содрогнулся, когда увидел дракона в броне, но штуку оценил. Когда Сирьман узнал о прибытии Лода, то поспешил к нему в ангар. Лод уже не удивлялся тому, что скирп прибыл в компании Авияра. В целом элинат был спокоен, ведь он видел, что Сирьман не бывает без надзора. А Авияр владел достаточной магией, чтобы защитить свою пару. Стоило Сирьману услышать о прибывших вместе с Лодом скирпах, как он тут же запросился на встречу с ними. Без должного разрешения они не могли попасть в казармы, поэтому пришлось искать Ррона (ждать до вечера Сирьман не захотел). Дракон помог им добраться до нужного места. Кат быстро сообразил, что от него требовалось, поэтому начал активно помогать Лоду. Местные порой наблюдали за ними, раскрыв рты. Чтобы наделить металл жизнью, элинаты натягивали черные перчатки пилотов и объединяли усилия. Жизнь рождалась буквально в их руках. Исия же тоже выстрадал себе занятие. Однажды он предложил соорудить в ангаре систему навигации, провести ее по всем кораблям. Не были лишними бы и радары, и панели управления. Мужчины пораскинули мозгами и пришли к выводу — татмир прав. С таким прошением они вместе с Дисой отправились к Императору. Все важные дела решались через маршала и только Конррвитаэном. Когда тот дал добро, у Исии появилась масса работы, но он был рад оказаться полезным. — У тебя к нему чувства? — однажды задал вопрос Лод, когда они с Катом осматривали очередную выкованную броню на пригодность. — Ты об Исии? — Кат покосился в сторону ангара, в котором грохотал татмир. Тот занимался сборкой необходимого оборудования, так как ему предоставили все необходимое. — Да, — Лод отряхнул руки, положив на растянутый брезент очередную деталь. — Мы выросли вместе с Исией, и я его знаю очень хорошо. Он сильный и самодостаточный мужчина. Однако за всей этой непробиваемой броней кроется нуждающийся в ласке и заботе разумный. — Я уже успел это понять, — парировал Кат. Что уж скрывать, Исия ему нравился, и произошло так не потому, что они трахнулись перед, как они считали, смертью. Исия понравился Кату гораздо раньше, а секс только дал понять, что чувства Ката истинны. — Исия очень хороший. Такие, как он, почти не встречаются. По крайней мере я не знаком… с такими. — А ты сам? — Кат выпрямился. С непривычки позвонки хрустнули, но мужчина не обратил на это внимания. Он посмотрел на Лода. — Исия видел твои объятья с тем мужчиной и ему это не понравилось. Лод вздохнул. Элинаты не были знакомы с понятием истинности. До недавнего времени и для самого Лода это был дремучий лес. — Здесь другие законы. И в амурных делах тоже. — То есть? Элинат почесал переносицу. С Катом предстоял долгий разговор…

***

Прошло два месяца с того момента, как Исия приступил к сборке оборудования. Собрал он быстро, однако ушло слишком много времени на его настройку. Татмир не хотел допустить оплошность. Ведь с неисправным оборудованием была близка вероятность погрешностей в передаче данных. Поэтому Исия вот уже которые сутки доводил до ума приборную панель и датчики, чтобы в случае чего перехватить точный сигнал. В ангар вошел Кат. Он снял черные перчатки пилота и повесил их за пояс штанов. Если Лод постоянно оставлял перчатки то тут, то там, Кат был не готов так ими раскидываться. Он подошел к столам, где расположилось оборудование Исии. Татмир что-то увлеченно настраивал. — Как успехи? — Кат заглянул тому через плечо. Исия поначалу вздрогнул, но он был слишком занят, чтобы сильно напугаться, поэтому сделал вид, что просто укололся о край панели. Угол в том месте был заострен. — По своим соображениям я все настроил, но проверить никак не смогу, поскольку за пределы купола нас не выпустят. — Это так. Но ведь можно активировать датчик на одном из кораблей. Если система исправна, приборы отразят сигнал. Исия повернулся к Кату, вытаращившись на него. — А ведь ты прав. Так и поступим. Тогда я… Он не успел закончить. Кат не дал ему вновь отвернуться к приборам. Он задержал его за талию и привлек к себе. Теплые губы Исии накрыли сухие Ката. Мужчина прижал его. Хорошо ощущалось, что все тело было напряжено. Кат замер. Он не углублял поцелуй, потому что ждал ответной реакции. Но она все никак не наступала. И мужчина уже хотел отстраниться и извиниться за свой внезапный порыв, когда почувствовал, что губы Исии шевельнулись. Он ответил ему, робко и сдержанно. Но все же ответил. Элинат прикрыл глаза, медленно скользнул по спине татмира ладонью. Исия был взрослым сильным мужчиной. Но сейчас он ощущался в руках пилота как самое хрупкое существо, которое хотелось оберегать и никому не позволять обижать. Раздался писк со стороны приборной панели. Исия и Кат как ошпаренные отскочили друг от друга. Но их внимание тут же было поглощено звуком. — Что происходит? — Кат склонился над панелью. Исия нахмурился. Некоторое время он всматривался в десятки точек, что возникли на экране, словно пытался их посчитать. А потом задумчиво проговорил. — Система работает… Кат, — татмир повернул голову к мужчине. — Срочно оповести всех: Коалиция добралась сюда.