***
Переодевшись, Флорес посмотрела в зеркало. Из стеклянной поверхности на неё смотрела миловидная девочка лет пятнадцати с рыжими волосами, глазами цвета свежей травы и редкими веснушками на носу. Пенни не считала себя красивой, да и комплексов по поводу внешности у неё никогда не было — она считала себя симпатичной. Но, тем не менее, она ни разу в жизни не целовалась с мальчишкой. Никогда, вообще. Да ей и не хотелось особо. Конечно, было интересно и всё такое, но она не стремилась к этому. Взяв метлу, девушка вышла из раздевалки.***
— Майлз Блетчли — вратарь! — Грэхэм Монтегю объявлял новый состав команды после отбора. Послышались аплодисменты. — Винсент Крэбб и Грегори Гойл — станут загонщиками! Два друга дали друг другу «пять». — Ловец всё тот же, — на этом моменте Малфой ухмыльнулся ещё шире, — а новыми охотниками станут Эдриан Пьюси и…- Монтегю остановился, ещё раз посмотрев на лист с новой сборной Слизерина, и стало понятно, что он раздражён, — и…- он закрыл глаза, сжал челюсти и сквозь зубы сказал — Пенелопа Флорес. Ребята начали аплодировать, Пэнси — громче всех, а Пенни просто впала в ступор. Она стала охотником! Этого не может быть! Её мечта сбылась!***
Выходя из раздевалок, девочки обсуждали новое достижение Пенелопы. — Я хорошо летала? — с беспокойством спрашивала рыжеволосая, смотря на Паркинсон, на что та лишь закатывала глаза, — да хорошо, хорошо, я же говорю! — Точно хорошо? — не унималась Флорес, — Может быть ты так говоришь потому, что я твоя подруга! — Ну подумай сама! Тебя же взяли в команду! Ты играла отпадно! — начала Пэнси с максимально раздражённым видом, — к тому же… — Да, Пенни, играла неплохо. Девочки синхронно обернулись. Их догонял Драко. — Лично мне понравилось, — ухмыльнулся он своей фирменной Малфоевской ухмылочкой, — удачи, — он развернулся на ходу и пошёл дальше. — Спасибо, Драко! — крикнула ему вслед Пенни, в то время как сама прибывала вся в шоке вся в кошмаре, так сказать. Что с ним сегодня? В это же время Пэнси тоже ничего не понимала. Парень её мечты, только что на её глазах заигрывал с её подругой! Быть этого не может! Пенни решила не затрагивать эту тему, оставив её для размышлений на ночь. — Э-э-э…так, о чём мы говорили? — неуверенно промямлила она. — О том, что с каких это пор ты успела увести у меня парня! — темноволосая остановилась и посмотрела на Пенни глазами, полными ярости, — ну, и давно вы уже улыбочками обмениваетесь? Сколько раз целовались-то уже? — с издёвкой пропела она. Пенелопа смотрела на неё и не могла поверить своим глазам: что за чушь?! Но вы ведь не думали, что она начнёт оправдываться и извиняться? Конечно нет! Так, вспоминаем, как учил папа… Выгнув бровь и положив руки в карманы мантии, Пенни приняла вызов Пэнси. — Что за бред ты несёшь? — спокойно произнесла Флорес, — мне кажется, или ты ударилась головой? Отвести тебя к Мадам Помфри? — Хватит, Флорес, — в эту минуту темноволосая была похожа на злого мопса, у которого отобрали любимую игрушку, — я серьёзно. Я первая положила на него глаз, так что даже не смей думать о нём! В этот момент Пенелопа не узнала свою подругу. Куда делась всегда весёлая и добродушная Пэнси? Конечно, её характер никогда не был ангельским, у них были мелкие ссоры, но в целом, Паркинсон была довольно приятной девушкой, в кругу близких и друзей. Глубоко вздохнув, Пенни начала: — Пэнси, меня не интересует Драко, правда, — она взглянула на подругу, и с удивлением заметила, что злых искорок в её глазах становится всё меньше, — я сама не понимаю, что с ним сегодня. Я… — Ты хочешь сказать, что это не всё?! — упс, искорки злости снова здесь, — говори! — Боже, да не было ничего! — теперь Пенни повысила голос, — ну подмигнул он мне, и что? Это дружеский жест! Всё, пошли ужинать. Паркинсон подозрительно затихла. — Дружеский жест, говоришь…-пробормотала она, и, посмотрев на подругу, обогнала её и быстрым шагом понеслась к школе. Вздохнув, Пенни отправилась следом.***
Пенелопе Флорес-Снейп не спалось. Мало того, что ссора с подругой и странное поведение Малфоя давали о себе знать, так ещё и разговор с отцом не давал покоя. Множество свечей освещали тёмный кабинет. Казалось, их было около сотни, а может и около двух сотен. В помещении было много полок и шкафов, где ютилась куча баночек, скляночек, свёртков с неприятными на вид веществами, в некоторых мариновались фрагменты животных и растения. Камин, который до этого никогда не топился, сегодня, почему-то, был затоплен. Последнее полено с треском догорало, оставляя после себя лишь пепел. Блики огня отражались в чёрных, как смоль глазах мужчины. Посмотрев на него можно было подумать, что его любимый цвет — чёрный. Хотя, наверно, так и было…: Снейп был худым человеком с бледной кожей, крючковатым носом и чёрными сальными, до плеч, волосами. Его холодные, черные глаза напоминали «темные туннели»: они были такие же чёрные, как у Хагрида, но в них не было того тепла, которым светились глаза великана. Профессор был среднего роста, с тонкими губами, которые часто кривила насмешливая улыбка. Он говорил мягким, низким голосом, в котором, впрочем, чувствовались стальные нотки. Он мог тихим шепотом заставить замолчать галдящий класс. Снейп предпочитал носить черную, развевающуюся по ветру мантию, которая придавала ему сходство с летучей мышью. Вообще, отец Пенелопы почти не следил за своим внешним видом. Его всегда сальные, немытые волосы были предметом насмешек и шуток. Пенни понимала, что он придавал больше значения своему внутреннему миру, чем тому, как он выглядит. Часы оповестили зельевара о том, что его дочь опаздывает на пятнадцать минут — 20:15. Вздохнув, мужчина прикрыл глаза и откинулся на спинку мягкого и удобного кресла, позволяя себе расслабиться, после проверки рефератов студентов. Но, видимо, его покою суждено нарушиться — Пенни Флорес тихо открыла дверь, которая, в свою очередь, издала неприятный скрип. — Можно? — спросила девушка, просунув голову в дверной проём. Северус, даже не открыв глаз произнёс: — Вы опоздали на пятнадцать минут, Мисс Флорес, — сказал он, открыв, наконец, глаза и выпрямляясь, — вы хотите, чтобы я снял с вас штрафные баллы? — Извини…-тихо произнесла рыжеволосая, закрывая за собой дверь. -Вы, наверно, хотели сказать «извиниТЕ»? — приподняв правую бровь, сказал Снейп. Закатив глаза и улыбнувшись, Пенелопа возразила: — Пап, ну перестань, мы же одни. — Ну, знаешь ли, — начал мужчина, встав со своего места, — конспирация никогда не помешает, — сказал мужчина, обняв дочь. Он мог позволить себе быть настоящим лишь с ней. Позволял себе ненадолго снять маску безразличия. Позволял себе редкие улыбки и смех. Посмотрев на Пенни, Снейп указал рукой на кожаное кресло: — Присаживайся, правда чай давно остыл. Девушка с виноватым видом присела и посмотрела на отца: — У меня есть хорошая новость, — с нетерпением начала она, буквально попрыгивая на месте. Зельевар с интересом посмотрел на дочь, как бы говоря: «продолжай», — в общем… меня взяли Охотником в школьную сборную! — её возглас, казалось, пролетел по всему подземелью, а выражение лица Северуса не поменялось. — Эм, пап? — с нервным смешком сказала Пенни. — Ты с ума сошла?! — спустя несколько секунд рявкнул Снейп. По выражению лица зеленоглазой, можно было понять, что ожидала она другой реакции…- это опасно! Нет. Я не разрешаю. — Но пап! — с возмущением и досадой протянула девушка, — я мечтала об этом всю жизнь! — Я тоже много о чём мечтал, Пенелопа, — с непроницаемым лицом сказал Северус, — но иногда мечтам не суждено сбыться. — Ну пожалуйста… — Я сказал «нет». — Произнёс зельевар со стальными нотками в голосе. Пенни затихла, попивая холодный чай с мятой. Она не сдастся так просто! — Пап, я понимаю, что ты волнуешься, — неуверенно начала Флорес, на что её отец лишь выгнул бровь, — но пожалуйста, дай мне шанс! Если со мной что-либо случится из-за квиддича, то, обещаю, я сразу уйду из команды! Снейп читал книгу, и, казалось, вообще не слышал слов дочери. — Так уж и быть, — сказал он, спустя несколько минут молчания. Лицо Пенелопы озарила радость и восторг, она с трудом сдерживала эмоции: — Спасибо, спасибо, спас… — Но! — не успела закончить свои причитания девочка, как её прервал отец, — если ты получишь травму или что-то хуже, то ты немедленно сдаёшь метлу и форму! — Пенни закивала, и ещё раз с улыбкой обняла отца, поцеловав его в щёку. — Спасибо-спасибо, папочка, я… — Всё-всё, можешь идти, голова уже от тебя разболелась, — попытался быть строгим Снейп, но его выдавала ласковая улыбка. Закрыв за собой дверь, Пенелопа издала, казалось, настолько громкий радостный возглас, что тот облетел весь замок: — Ура! — прокричала она и понеслась в сторону спален, а Северус Снейп в это время лишь закатил глаза и улыбнулся, подумав: «Характер у неё явно не матери.» Отец волновался за неё. Приятно осознавать, что ты нужен кому-то в этом огромном и жестоком мире. В этом плане Пенелопе было жаль своего брата. Она знала, что после смерти родителей его отдали магглам, и те обращались с ним ужасно. Ласка, материнская любовь, семья — Гарри никогда не знал, каково это. Но сейчас у него появился крёстный, и Пенни была за него рада. Сириуса оправдали, когда Гарри был на четвёртом курсе. Флорес бы очень хотелось пообщаться с Блэком, ведь он хорошо знал её мать. Правда, он не знает о том, что Лили — мать юной Слизеринки, но всё же… Пенни часто думала: «что было бы, если бы мама была жива?» Общались бы они? Знали бы люди, что Пенелопа Флорес — это, на самом деле Пенелопа Снейп? Знал бы Гарри, что они брат с сестрой? Пенни грустила из-за этих мыслей. Она безумно хотела общаться с братом, но отец строго настрого запретил ей даже подходить к нему ближе, чем на 10 метров. М-да. Пенелопа любила своего отца и была благодарна ему за всё, но иногда он был просто невыносим! Также она не была полностью довольна своей матерью: она ведь изменила мужу с её отцом! Как так можно? Конечно, с одной стороны, в таком случае не появилась бы сама Пенелопа, но всё же как она могла? Она не знала, какие у Лили Эванс-Поттер были отношения со своим мужем Джеймсом Поттером, но Пенни бы ни за что не изменила любимому человеку. За это ей очень нравился Сириус Блэк — верность, преданность. Спустя столько лет, он всё ещё верен погибшим друзьям. Беспокойные мысли не давали покоя, поэтому Флорес ну ника-а-ак, ну прям вообще никак не могла заснуть. Встав босыми ногами на пол, она подтянула чёрную безразмерную футболку с надписью «The Beatles», которую использовала в качестве пижамы. Ей нравилась эта группа. Хорошие песни. Пэнси Паркинсон мирно посапывала у себя в кровати, прижав одеяло к груди. Дафна Гринграсс, Милисента Булстроуд и Трейси Дэвис тоже крепко спали. Натянув так удачно подвернувшуюся под руку джинсовую юбку и заправив в неё футболку, Пенни тихо вышла из спальни, взяв с собой палочку, гитару и карту мародёров. Одолжила её (карту) у Профессора Люпина. Ну как одолжила… Если говорить честно — украла. Один «Люмос», и коридор освещён мягким голубым светом. Направив палочку на карту, Пенелопа стала смотреть, нет ли где Филча или Миссис Норрис. «Всё чисто», подумала она и двинулась дальше. Пенни шла на Астрономическую башню. Всегда нравилось это место. Можно посидеть, подумать. Посмотреть на звёзды, тихо наигрывая незамысловатую мелодию на гитаре. Никто не потревожит (не считая влюблённых парочек, конечно). Поднявшись на башню, Пенелопа услышала шорох. Мгновенно замерла. — Кто здесь? — послышался мужской голос. Выглянув из-за угла, Флорес облегчённо вздохнула — Малфой. Драко Малфой. — Это всего лишь я, Драко, — усмехнувшись, сказала рыжая и вышла на свет. Сейчас Слизеринский Принц был особенно красив. Он сидел на самом краю, облокотившись о стену. Свет луны, падающий на его лицо, делал его ещё загадочнее и привлекательнее. Слегка растрёпанные волосы придавали ему милый вид, а маггловская сигарета в руке делала взрослее. Он усмехнулся и затушил сигарету об стену. — Пенни Флорес, — улыбнулся он, — это что? — он указал головой на гитару, — очередная маггловская вещица? — в этот момент его лицо скривила гримаса отвращения. Усмехнувшись, Флорес ответила: — И это мне говорит волшебник, только что куривший маггловскую сигарету, — хитро посмотрела она на него. Малфой усмехнулся, взглянул на свои руки и сказал, смотря на Пенелопу: — 1:0, Пенни. Между прочим я теперь староста, могу тебя оштрафовать за нарушение дисциплины, — ухмыльнулся Драко. -1:1, Драко. Флорес села напротив, держа в руках гитару. Повисло молчание, но оно не было неловким. Эта ночь была красивой. Вдалеке виднелся Запретный Лес, в котором скоро появятся оборотни и другие опасные существа. В хижине Хагрида уже давно погас свет. Луна завораживала своим сиянием, заставляя смотреть на неё, не отрываясь. Звёзды в ту ночь сияли так ярко, что, казалось, будто это маленькие огоньки пламени. Бесчисленное количество созвездий смотрело на двух людей свысока, и своим важным видом они превосходили даже Малфоя. — Сыграй что-нибудь, м? — тишину прервал Малфой, закуривая ещё одну сигарету. На секунду Пенелопа задумалась, но взглянув на предмет в руке Драко, кивнула. Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна И не вижу ни одной знакомой звезды. Я ходил по всем дорогам и туда, и сюда, Обернулся — и не смог разглядеть следы. Пенни смотрела то на Малфоя, то на звёзды, и стоит отметить, что голос её сейчас был слегка хриплым, что придавало особого шарма. Но если есть в кармане пачка сигарет, Значит все не так уж плохо на сегодняшний день. И билет на самолет с серебристым крылом, Что, взлетая, оставляет земле лишь тень. Драко слушал внимательно, и всё время смотрел на Пенелопу, внимательно вслушиваясь в слова. И никто не хотел быть виноватым без вина, И никто не хотел руками жар загребать, А без музыки на миру смерть не красна, А без музыки не хочется пропадать. Кажется, она ему понравилась. Но если есть в кармане пачка сигарет, Значит все не так уж плохо на сегодняшний день. И билет на самолет с серебристым крылом, Что, взлетая, оставляет земле лишь тень. Не только песня. Но если есть в кармане пачка сигарет, Значит все не так уж плохо на сегодняшний день. И билет на самолет с серебристым крылом, Что, взлетая, оставляет земле лишь тень. Пенни тоже.