Индоминус

— Треклятые американские корпоративные правила! Из-за каких-то личных особенностей, причём даже не влияющих на мою компетентность или заинтересованность в работе, меня увольняют. Да ещё и с такой характеристикой, что меня и близко не подпустят к такой работе. Сволочи. А ведь я очень люблю свою работу. Обожаю возиться с динозаврами и следить за их здоровьем. Да и с генами работать тоже. Создавать новых динозавров для парка развлечений на острове — это была работа моей мечты. А теперь меня даже уборщиком в зоопарк не возьмут, с такой то характеристикой. Эти лицемеры дали мне неделю, чтобы передать свои дела другому сотруднику, и назвали моё увольнение — плановым сокращением. Но этот тип из администрации проговорился, что причиной моего увольнения стало якобы неподобающее поведение. Тьфу! Чистоплюй. Ну да, сидел я на всяких сайтах сомнительного содержания и вёл всякие переписки с такими же любителями всяких ненормальных вещей. Какое дело какими именно ролевыми играми я развлекался в своё свободное время? Ну да, я ворофил. И потому работа с большими хищниками доставляет мне удовольствие. Им видите ли не понравилась, что я хочу чтобы меня съел динозавр. Вот идиоты. Я же не самоубийца, чтобы в действительности сделать такое, хватает и фантазий. Работать и жить мне нравится намного больше. И работать с новым зверем мне особенно нравилось. А теперь я на свою любимицу даже посмотреть не смогу — мне никогда не заработать на билет в парк. Вот уроды… С такими тяжёлыми мыслями немолодой учёный разбирал свои рабочие файлы. Будучи одним из генетиков, он определял, как именно работают гены у уже созданных динозавров и нет ли проблем с физиологией. Для этого нужно было постоянно брать пробы крови, тканей, слюны и прочего для анализов. Поэтому учёный заодно проводил всевозможные осмотры и тесты. Мало кто из зоологов в парке догадывался, что эффективный и безопасный препарат, используемый в парке для обеспечения безопасности таких тестов, не усыплял животных, а только парализовал их. А значит, все звери были в сознании, когда их осматривали или перемещали между лабораториями и вольерами. Учёный всегда разговаривал со своими пациентами во время анализов и проб, гладил их и успокаивал. А работая с хищниками, учёный всегда с удовольствием чистил им зубы. За это коллеги с недопониманием смотрели на него. В отдельной папке учёный разместил все свои наблюдения за новым гибридом, который назвали Индоминус Рекс. Кого именно соединили для создания этой особи неизвестно, но результат получился необычным. Однако не обошлось и без изъянов. Учёный обратил внимание на необычайно высокий уровень гормонов счастья у особи. Особенно, если анализ взят сразу после сытного обеда. Анализ генов показал, что источником дополнительных гормонов стал желудок — гормоны выделяются внутри органа в ответ на механическое раздражение. Учёный предположил, что именно из-за этого дефекта имеющаяся самка съела вторую особь вскоре после вылупления. По этой же причине выросшая хищница ловит птиц и грызунов, проникающих в вольер. Однако когда учёный предоставил эти данные остальным — его подняли насмех и проигнорировали эти данные. В остальном особь полностью здорова и потому приоритет наблюдений был передан другим динозаврам. Ведь не у всех зверей в парке всё так удачно с генами. У некоторых зверей есть проблемы с сочетанием генов разных существ. Ведь динозавры в парке имеют только часть настоящих генов древних ящеров. Остальное пришлось заменять генами современных организмов. Ведь помимо повреждений в самих генах, существ пришлось адаптировать к современным условиям, наделить их иммунитетом к современным бактериям и вирусам, приспосабливать травоядных к употреблению растений настоящего времени — ядовитых для настоящих динозавров. Да и хищников также пришлось дорабатывать. То что генетики старого парка назвали механизмом безопасности на самом деле было результатом того что динозавры пропустили более шестидесяти пяти миллионов лет эволюции остальных живых организмов на Земле. — Вот и всё. Теперь любой кого посадят на это место сможет позаботиться о животных парка. Можно теперь поискать и новую работу. Раз тут я больше не нужен… Оставшийся день учёный провёл за рассылкой своих резюме в разные организации, там где он смог бы устроиться по своей специальности. Но отовсюду поступили вежливые отказы. Даже оттуда, куда учёного звали раньше. — Вот уроды. Что же они мне в личное дело написали? Посмотрим… Хорошо что у меня сохранились контакты кое с кем… Вот значит как. Трудоголик — согласен. Мне нравится то чем я занимаюсь. И за восемь часов я редко устаю. Отсутствует стремление к карьерному росту? Если начальник лаборатории не работает с животными, лучше я так и буду работать на своём месте. Подсиживать доктора Ву тем более не хотелось. Что ещё? А это откуда, какая ещё склонность к суициду? Эти придурки разве не понимают разницу между ролевыми играми и реальностью? Маразм… Чёрт! Да с таким личным делом мне не светит устроиться лаборантом в школьной лаборатории. И эти уроды оставили пометку о психических отклонениях. Значит и за рубеж выехать не дадут… Я даже знаю кто этот гад что мне всю жизнь испортил. Рабочий день закончился и учёный отправился в свою квартиру при лаборатории. Его просто разрывало от обиды и злости, хотя внешне это ничем не проявлялось. На пути никто не встретился и он вернулся в место, бывшее его домом несколько лет. Ночь прошла без сна — тяжёлые размышления о собственном будущем не дают заснуть. На следующее утро учёный вернулся на своё место и продолжил изображать занятость за своим компьютером. Через два часа запланирован осмотр для Индоминуса и к нему всё готово. Пришли последние ответы на отправленные резюме и весьма грубый ответ на вопрос о причине отказа окончательно испортил настроение учёного. Даже возможность снова залезть в пасть огромного динозавра не исправила этого. В последний раз осматривая зубы своей хищной подопечной учёный стал задаваться вопросом — а стоит ли вообще дальше жить? Без любимой работы, без так и не появившейся семьи, с наглухо испорченной репутацией и без надежды хоть как-то устроиться в будущем. Широкое влажное горло динозавра стало манить отчаявшегося человека. Изучая взятые образцы и делая вид что ничего не произошло, учёный обратил внимание на очень высокий уровень гормона счастья в крови Индоминуса. Его накормили за час до того как ввести транквилизатор. И в голове учёного созрел план как отплатить тому человеку что загубил его карьеру. А заодно и напоследок удовлетворить свою тайную страсть, ранее реализуемую только в фантазиях и ролевых играх с такими же ворофилами. Учёный начал готовиться. В папке со своими наблюдениями и результатами анализов Индоминуса человек оставил завещание и свою предсмертную записку, зная что её найдут не раньше чем через неделю. Когда настанет черёд следующего смотрителя вносить данные анализов и осмотра динозавра. В записке учёный оставил копию своего личного дела с язвительными комментариями ко всем появившимся там новым пунктам. Далее человек подробно расписал все варианты своего безрадостного будущего без любимой работы и дела всей его жизни. Переписка с возможными работодателями и их ответы на вопрос о причине отказа стали доказательством умозаключений о своих шансах продолжить заниматься генетикой. И учёный подвёл итог что лучше будет позволить сожрать себя динозавру. Ещё он написал там что его смерть не будет совсем уж бесполезной. Если его теория верна, то живая и двигающаяся добыча в желудке Индоминуса доставит зверю огромное наслаждение. А высокий уровень гормонов в желудочном соке сделает это приятным и для жертвы. Водонепроницаемый диктофон в стальном контейнере станет доказательством правоты этой теории. А опасаясь что всё это будет похоронено юристами корпорации, учёный настроил не только специальный диктофон, но и мобильный телефон так чтобы трансляция его аудиодневника загрузилась на несколько сайтов. Словно это очередной ворофильский аудиорассказ, какие учёный делал раньше. Вся эта подготовка заняла весь оставшийся день. Предпоследний рабочий день учёного. А в свой последний день человек занимался подготовкой своего последнего теста. Уже с утра его уведомили об увольнении и попросили собрать свои вещи. Учёный молча отправился в свою квартиру и собрал чемоданы — жильё также потребовали освободить. Свои вещи человек отправил на ближайшем уходящем с острова лайнере, положив в чемодан и свой идентификационный браслет с маячком. Система слежения покажет что учёный покинул остров следующим утром как и положено — на корабле, согласно заказанному билету. После этих приготовлений учёный вернулся в свой кабинет, чтобы собрать вещи и передать все дела новому сотруднику. Всё это заняло остаток дня. Диктофон и мобильник в контейнере оказались в коробке для личных вещей. Все сотрудники лаборатории разошлись пораньше, чтобы посмотреть прямую трансляцию футбольного матча в общежитии сотрудников. А учёный, специально для камер наблюдения, сделал вид, что забыл забрать свои вещи из раздевалки у вольера Индоминуса. Это же он сказал и попавшимся на пути охранникам. Последний охранник на его пути как раз собирался встречать своего сменщика и не стал даже заносить в журнал давно знакомого ему человека. Ведь тот всего то зашёл освободить свой шкафчик, а не проводить тест с опасным зверем. Учёный же прошёл в раздевалку и стал готовиться к своему последнему тесту. Он разделся до трусов и сложил все свои вещи в коробку что он нёс в руках. Коробка отправилась в мусорный контейнер, а учёный с включённым диктофоном и мобильным открыл первую дверь в вольер динозавра. Он начал диктовать свою последнюю запись. — Вот я и перед дверью. Чувствую себя очень странно. Ведь я собираюсь войти в клетку к динозавру, которого все считают крайне агрессивным. Но ведь сегодня как раз день ворофила, восьмое августа. И это будет хорошим способом отпраздновать этот неофициальный праздник нашей маленькой тусовки фетишистов. Всем моим товарищам по этому увлечению посвящается. Учёный открыл внутреннюю дверь шлюза и вошёл в вольер, нервно осматриваясь по сторонам в поисках огромного хищника. Внутри довольно много растительности и динозавру есть где спрятаться. — Вот я и в вольере Индоминуса. Её саму пока не видно, прячется. Она знает, что звуки человеческих голосов и открытие дверей означают дротик с парализующим тело транквилизатором и несколько не слишком приятных тестов. Надеюсь, она связала мой запах с чисткой своих зубов, а не уколами и взятием проб. * Рептилия действительно запомнила запах человека и потому не восприняла его как угрозу для себя. Голос учёного ей также знаком, как и вкус. Он не раз забирался ей в пасть для осмотра и чистки. Так что она стала ожидать нового сеанса. Хотя последний был только вчера. Да и на этот раз она может двигаться свободно. Хищница перестала маскироваться и с удовлетворением ощутила запах испуга, исходящий от маленького двуногого существа. * Учёный вздрогнул, когда увидел, как стена зелени вдруг превращается в огромного белого ящера. Но он сделал шаг навстречу зверюге, не показывая своего волнения и страха. — Поразительно. Индоминус Рекс способен менять окраску как хамелеон. Нет, даже лучше. Маскировка практически идеальная. Я не видел её на фоне зелени с расстояния в десять метров. Это даже меньше её длины от носа до хвоста. Удивительный динозавр. И мне так приятно, что я приложил руку к её созданию. Человек подошёл к морде рептилии и погладил торчащие между чешуйчатых губ острые треугольные зубы. Дыхание хищницы растрепало его волосы, и он улыбнулся, не показывая при этом зубов. Затем он сделал ещё пару шагов и потрогал длинные когти на передних лапах чудовища. Рептилия позволила человеку пройти вдоль своего живота, потрогать мощные ноги и погладить длинный гибкий хвост. Затем учёный вернулся к носу рептилии и встал перед ним, держа руки на губах зверя и позволяя ему вдыхать свой запах. * Самку немало удивляет поведение двуногого существа перед ней. Такие как он прикасались к ней только, когда она была парализована дротиком и не могла причинить им вред. Сейчас же паралича нет, она может попробовать съесть это создание и ощутить столь желанные прикосновения и движения внутри себя. Птицы и грызуны были слишком мелкими. А от мёртвой еды удовольствия очень мало. Только сытость.* — Вот так, моя красавица. А теперь позволь посмотреть твои зубки. Поверить не могу, что я действительно лезу в пасть этой ящерице. Кстати, передаю привет тому уроду, что написал в моём досье про склонность к суициду. Если бы меня не уволили с волчьим билетом из-за твоей писанины, я бы тут сейчас не стоял. Но по моему лучше стать добычей собственного творения, чем сдохнуть под каким-нибудь мостом, пропив своё пособие по безработице. Динозавр открыл рот и учёный начал разглядывать зубы хищницы и внутренность её широкой пасти. Редкие изогнутые зубы, выдающиеся из пасти наружу, придают существу особенно устрашающий облик. Хотя такие зубы больше подходят для ловли рыбы. Человек бережно ощупывает шрамы там где зубы повредили губы и дёсны существа. Следом учёный начал поглаживать влажный от слюны массивный язык динозавра. — Без халата и перчаток язык у Индоминуса несколько приятнее наощупь. Упругий и скользкий от слюны. Но при этом плотный и шершавый. В эту пасть я помещусь целиком, такая она большая. У тираннозавра пасть поменьше. Ведь его зубы на нижней челюсти как бы внутри ряда зубов на верхней. Так что при примерно одинаковых габаритах языка у Индоминуса пасть шире и просторнее. Да и сам язык тоже более широкий. А вот челюстные мышцы по бокам от горла, на которые я смотрю — заметно меньше чем у тираннозавра. Сила челюстей у него явно больше. Хотя у анаконды эти мышцы ещё крупнее, по сравнению с остальной пастью. * Странный двуногий сам лезет в пасть. И инстинкты требуют сжать челюсти, требуют вонзить зубы в плоть и разорвать добычу на части. Но вкус голой человеческой кожи ничуть не походит на вкус резиновых перчаток и пластикового халата ассоциирующийся чисткой зубов. А ещё оба этих вкуса совсем не похожи на вкус мёртвого мяса которым обычно кормят. Да и соответствующих еде звуков не было. А ещё самке просто любопытно что будет дальше. * А учёный, вдоволь налюбовавшись капающими из пасти слюнями, начал забираться внутрь. Человек опёрся коленом на нижнюю челюсть между зубами, поднялся и лёг на язык всем телом. Затем он подтянул себя ещё ближе к горлу динозавра и подогнул ноги. И немного потёрся животом об шершавый язык Индоминуса. — Вот я и внутри пасти. Всего несколько сантиметров разделяют моё лицо и глотку динозавра. Так странно, я не могу понять, мне сейчас холодно или жарко? Мягкий язык так приятно пружинит под моим весом и немного двигается, слюна ящера почти тёплая и там где я касаюсь его мне тепло. Но, когда снаружи задувает ветер, мне становится холодно. Удивительно, Индоминус меня не укусил, не растерзал и не убил сразу. Даже сейчас её пасть открыта, и я могу вылезти. Но я не хочу, как бы мне ни было страшно. Это самое лучшее моё приключение. Даже запах не портит впечатление. А пахнет во рту этой хищницы просто сногсшибательно. Без обид, моя девочка. Дыхание настоящего дикого хищника должно быть зловонным. Но сейчас, когда я в одном глотке от твоего горла, этот запах просто неописуем. Да и если припомнить чем именно тебя кормят… Тому же тираннозавру дают свежих коз каждый день. Да ещё и привлекают его сигнальными факелами и шумом сирены в лифте. Он даже не соображает, что перед ним еда, если нет яркого огня и едкого дыма. Наверно и ты не считаешь, что я твой ужин. Ведь меня не опускали к тебе в пасть с помощью шумного крана. Или ты даёшь мне шанс передумать и предлагаешь жить дальше? * Двуногий лежит на языке, издаёт свои странные звуки и трогает пасть. Он вкусный и язык покрывается свежей слюной. Вот только странно, что кто-то живой позволяет себя съесть без борьбы. Те же птицы и крысы всегда борются и стремятся убежать. А этот двуногий не сопротивляется. Может быть он болен? В любом случае, еда есть еда. * Индоминус закрыл пасть и подвигал языком, толкая и перекатывая человека из стороны в сторону. Так динозавр пробует его на вкус со всех сторон и смазывает его скользкой слюной. Обычно мясо уже достаточно скользкое само по себе. Но лишняя смазка при глотании больших кусков никогда не помешает. Облизав свою жертву и смазав всё в слюне, динозавр плавно задрал голову к небу и парой сильных движений мускулистого языка столкнул человека в гладкое горло. Эластичные стены крепко обхватили тело и уверенными волнообразными сжатиями потащили учёного в глубину. Этот превосходно отлаженный механизм для доставки пищи из пасти в желудок не оставляет человеку ни единого шанса на спасение. Да он и не сопротивляется, позволяя себя проглотить и описывая всё происходящее. Чувствительный микрофон его мобильника превосходно записывает не только голос самого учёного, но и все те звуки что его окружают. Шелест языка, влажное шуршание слюны, ровное дыхание огромного зверя и намного более частое дыхание человека. А затем к звукам глотков прибавилась ритмичная пульсация сердца огромного животного. — Ох! Пасть закрылась… Тьфу, она пробует меня на вкус и слюни в рот лезут. Вкус так себе, гнильцой отдаёт. Но этот сильный язык так здорово двигается и скользит по телу. Ух, такой большой, сильный, тяжёлый язык. Мягкий и шершавый против гладкого твёрдого нёба. Изумительные ощущения. И пугающие. Я совершенно беспомощен и беззащитен тут. Блин, и почему эта власть другого существа надо мной так меня возбуждает? Я не ненормальный, я понимаю, что только что обрёк себя на смерть. Но это всё равно лучше чем стать бездомным и спиться без надежды. Лучше быть человеком в брюхе динозавра, чем отупевшим от выпивки животным в грязной подворотне… Ну всё, она меня глотает. Прощай этот жестокий мир. И здравствуй мой новый дом. Интересно, если я стану привидением, как я буду вообще смотреться? Для кого я там буду бряцать своими цепями и заунывно завывать в брюхе динозавра в парке развлечений? Смешной аттракцион для туристов получится. Первое же глотательное движение вынудило человека замолчать. Гладкие стены пищевода плотно обхватили его голову и вынудили бороться за скудные глотки воздуха. А затем давление на всё тело ещё больше затруднило дыхание. Учёный почувствовал, что может задохнуться ещё до прибытия в столь пугающий и желанный желудок хищного динозавра. Удовольствие от странного живого окружения начало уступать страху. Близкое сердцебиение и дыхание ящера почти оглушает. Бульканье и чавканье слюны практически не слышно на фоне этих звуков работы большого организма. Но через минуту голова учёного прошла через створки сфинктера и он смог вдохнуть затхлый воздух в чреве монстра. — Ух блин! А я то думал, что это в пасти у динозавра плохо пахнет. В желудке всё намного хуже. Аж глаза слезятся от запаха кислоты и разлагающегося мяса. Но тут достаточно кислорода для моего дыхания и, значит, я смогу проверить свою гипотезу. Если я прав, то желудочный сок Индоминуса содержит столько эндорфинов, что я умру счастливым. А если нет, моя смерть будет очень неприятной и болезненной. Но если не считать того, что я едва не задохнулся, путь сюда был очень приятным. Описать ощущения от работы мускулов пищевода очень трудно. Но, ни одни объятия с этим не сравнятся. Мне очень понравилось, как этот якобы свирепый и безжалостный хищник бережно и нежно меня проглотил. А ведь она вполне могла меня раздавить. Её язык был с меня размером и в нём было достаточно мышц чтобы размазать меня в паштет. Человек включил подсветку своего телефона и осмотрел волнистые складки на стенах желудка. На дне этого мешка из колеблющейся розовой плоти уже скопилась лужица слюны и слизи. Ещё больше жидкости в виде пузырей и нитей наполняет небольшое пространство внутри. Учёный лежит внутри изогнутой полости слегка подогнув ноги и упираясь макушкой в дальний конец. Его спина, бока, пятки и колени также вжимаются в упругую плоть динозавра. Всё покачивается вместе с шагами рептилии. А затем, когда учёный начинает гладить и ласкать гладкие мягкие стены своей живой могилы, динозавр задрожал от удовольствия. * Никогда раньше не было так хорошо после еды. Мёртвое мясо не давало ничего кроме сытости. Птицы и грызуны только едва ощущались внутри и не давали никакого удовлетворения. А камни или палки, после пары минут приятного перекатывания внутри, приводили к неприятной необходимости избавиться от несъедобного груза. Но этот живой двуногий — совсем другое дело. Хочется ощущать его движения и тяжесть внутри, хочется прижать его лапой, услышать издаваемые им странные звуки. Хочется всеми способами наслаждаться настоящей живой пищей. И почему раньше не было таких приятных и вкусных вещей? * — Друзья мои ворофилы, официально заявляю — в желудке Индоминуса лучше, чем это я себе представлял. Все эти мягкие двигающиеся складки, успокаивающие звуки работы этого могучего тела, странное тепло и гладкость этого слизистого места… Реальность намного превосходит любые фантазии и имитации. Запах кислоты усилился, но я чувствую себя всё лучше и лучше. Эта эйфория никак не может быть вызвана нехваткой кислорода. Симптомы не те. А значит моя теория верна и желудочный сок этого динозавра не позволит мне страдать. Действительно хороший и приятный способ уйти. Да и мои ласки явно доставляют моей пожирательнице огромное удовольствие. Снаружи не слышно ни единого звука, только её дыхание и биение сердца. А ещё урчание и бульканье в кишечнике. Я прекрасно понимаю, что через несколько часов уже мои останки будут издавать все эти звуки. И выглядеть я при этом буду очень неприглядно. Что уж говорить о запахе. Но я этого к счастью уже не почувствую, так как буду мёртв. Но пока я жив, я буду рассказывать о своих ощущениях. Вот прямо сейчас я не знаю, мне ужасаться своему положению, наслаждаться им, восхищаться этим великолепным животным или же мучиться от отвращения. Мне нравятся звуки этого места, мне нравится прикасаться к этому животному изнутри и делать ему приятно. Но мне не нравится запах и вся эта слизь вокруг меня, меня пугает перспектива перевариться заживо. И тем более я не хочу чтобы моя жизнь заканчивалась. * Двуногий внутри продолжает приятно двигаться. Но это явно не борьба за свою жизнь. Движения слишком медленные и нежные. И от этого становится слишком хорошо чтобы стоять на ногах. * Динозавр доходит до своего гнезда и плавно опускается на кучу веток, стараясь при этом не нажимать на свой немного округлившийся живот. Когтистая лапа не ощущает движений под чешуйчатой кожей и мышцами живота. Но вот сам живот прекрасно чувствует движения человека. Когда рептилия легла, желудок сжался и плотнее обхватил человеческое тело внутри себя. Динозавр отрыгнул лишний воздух и мягкие складки полностью окружили и обняли свернувшегося в клубок учёного. Отрыжка и урчание желудка на время заглушили его голос. А затем он начал кашлять от забившейся в рот и нос слизи. В сжавшемся желудке теперь приходится толкаться и держать его стены руками. Иначе упругая плоть прижмётся к лицу и будет душить. — Вот оно, свидетельство победы хищника над его жертвой — сытая отрыжка. Теперь у меня очень мало воздуха. Зато желудок Индоминуса обнимает меня невероятно приятным образом. А из-за обилия эндорфинов в его соках я просто не могу не радоваться всему на свете. А так как сейчас весь мой мир это тело моей хищницы, то я радуюсь ей. Двигаться очень тяжело. Вся эта плоть давит на меня, и каждое движение с трудом раздвигает скользкие складки. Но как же приятно это делать. По моему, этот физиологический механизм не столько дефект, сколько интересное эволюционное решение. Если эти гормоны активируют рост животного и способствуют увеличению его мышечной массы, то обилие свежей пищи как раз запустит процессы роста. Ну, а если пища попадается редко и не соответствует критериям свежести… Тогда от недостатка гормонов многие процессы приостановятся. Вот почему в парке довольные животные растут быстрее несчастных и больных. У динозавров было намного меньше разновидностей гормонов и потому… Генетики случайно смогли сотворить весьма интересный вариант саморегуляции. Простой и действенный. И как же мне повезло что основной гормон роста Индоминуса практически идентичен человеческому гормону счастья. Пищеварение продолжается и желудок вырабатывает всё больше ферментов и кислоты. Пока что они не наносят вреда человеческому телу, но учёный уже ощущает начинающееся жжение. Однако это не боль. И вместе с кислотой и ферментами сквозь кожу в его тело просачиваются и гормоны динозавра, всё больше погружая человека в эйфорию.