***
— Что? — переспрашивает Минхёк, который едва ли не расплакаться готов от сложности понимания информации и от внезапности нахлынувших воспоминаний, прорывающихся тёмными фрагментами или засвеченными картинками, без чёткости контуров. — Я не позволял, это было не моим решением, — впервые проявляет эмоции Хёнвон, позволяя себе повысить голос. — И если на то пошло — кто бы говорил. — Что ты этим хочешь сказать? — хмурится, поскольку ощущает — ему не лгут и не выгораживают собственные промахи. Оттого лишь страшнее услышать дальнейшее: — Он умер вместо тебя, — слова сказаны ровно, но все понимают их надрывность. — Первым совершил ошибку Кихён, но последствием была смерть товарища и он настоял на обмене. — А можно объясняться точнее? — слегка свирепеет самый вспыльчивый из собравшихся, вновь готовый подорваться с места. — Голова и так раскалывается, а ты только усугубляешь. Сужение глаз не предвещает ничего хорошего, но бету быстро одёргивают: — Хёнвон, прошу… Мне тоже тяжело. Перейди к сути, — умоляющий взгляд Минхёка помогает остыть и продолжить спокойствием: — Суть в многочисленном нарушении правил. Кихён спас на войне человека, который должен был умереть. Это событие повлекло изменения реальности — как круги на воде. Одним из последствий стало то, что на следующем задании у Чжухона сломались часы и он застрял, — все присутствующие напрягаются ещё больше, поскольку рассказ начинает звучать до боли знакомо. — Из-за этого мы не смогли отследить все события, маятник вновь качнулся и стал изменять историю. Дальнейшее — смерть Чжухона в аварии — повлекло за собой едва ли не кризис Времени. Вину свою Кихён не отрицал и умолял просчитать вариант с его смертью — какие последствия будут у этого, если он заменит в машине друга, — Хёнвон старательно отводит взгляд, чтобы не дать заглянуть себе в глаза никому из парней. — В варианте событий, который выбрал он, последствия минимизировались. Потому было принято решение о перемене местами. Минхёк сгибается пополам и выбегает в приоткрытую дверь ванной, поскольку его желудок решил избавиться от скудного завтрака, проглоченного часом ранее набегу. Это заставляет всех поморщиться, но не от отвращения, а потому что им всем плохо до почти такого же состояния и кто станет следующим — неизвестно. — Прошу прощения, — парень возвращается минутами позже, весь охваченный дрожью. Когда он едва не спотыкается, его ловит Вонхо и помогает устроиться на постели, где всё-таки удобнее, чем на стуле. Тихая благодарность следует за этим и кивок в ответ, а затем — просьба продолжать, от Чжухона. — После того, как не стало Кихёна, у всех начались проблемы. Отдел и Первый отряд расформировали, лишили возможности перемещаться «законно», — усталость наваливается уже слишком ощутимо, а потому устраивается на месте освобождённом ранее омегой. — Все дальнейшие действия привели лишь к ухудшениям. Попытки спасти своих оборачивались неудачей. Оставшегося аналитика у нас отняли, не объясняя — куда и зачем. Проблемой было то, что Агенство стало коверкать реальность настолько, что практически не оставалось возможностей помочь друг другу. Результатом — один помнит всё, другие — практически ничего. — Ты — тот, кто помнит, — произносит очевидное Вонхо. — Да, именно так, — задумчиво кивает, после расставляя точки. — Я — Хронос, следивший за всем и позволявший безопасно путешествовать. Кихён и Шону — аналитики, которые прослеживали все изменения после скачков. Ты, — глядя в глаза, — техник. Именно ты создавал устройства необходимые. — Мы были айтишниками, — бескровными губами констатирует рыжий, изрядно уставший от своей позы, но не меняющий её и так и стоящий прислонённым поясницей к комоду. — Мы с Чангюном. — А меня взяли по родственным связям, очевидно, — бурчит с усмешкой едва слышной блондин. — Ведь у меня мозгов не хватило бы самому попасть в команду гениев. — Напрасно ты так, родной, — впервые улыбается, да ещё и с теплотой. — Ты занимался обеспечением всего необходимого — от материалов до психического состояния каждого из членов команды… Команды, которая оказалась раскидана — Кихён погиб не своей смертью, расплачиваясь за ошибку; Шону отправили в прошлое, лишив памяти и наделив незавидной ролью рядового человека в обществе, где гениальность его ума абсолютно не востребована; Минхёка ждала почти та же участь с одной лишь разницей — он частично помнил; что случилось с Чангюном, признаться, для меня до сих пор загадка… А вот с вами двумя, — поочерёдно оглядывает Вонхо и Хани, после констатируя, — обошлись особо жестоко. Память стёрли, но заставили работать на Агенство, которое разрушило жизнь вам и вашей семье. — Память? — удивлённо переспрашивает альфа, хмурясь и мучительно соображая. — Но я помню всю свою сознательную жизнь. — Потому что они корректировали реальность и добивались вашей нестабильности, после чего смогли извратить все воспоминания. Но есть несомненный плюс — без меня они не в силах были полностью контролировать всё и, в конечном счёте, сами стёрли всю информацию об остальных членах команды. Поэтому, с моей подачи и моего помощника, они послали вас в прошлое к вашим же парам — Гюну и Хёну. — Чего? — в один голос и с надрывом.***
На город уже совсем опускается ночь, когда парни отрываются от мониторов синхронно и тяжело выдыхают, после переглядываясь и нервно смеясь. — Надо бы размяться, — тянет Шону, ведя головой и плечами. — Точно. Давай прогуляемся? Спустя двадцать минут они уже меряют шагами район, где находится дом Айэма. — Почему ты ему поверил? — прямота вопроса ошарашивает, но ответ выходит вполне спокойным: — Потому что он говорил правду. Не знаю — с чего я это взял, но ощущения были именно такими, — качает головой Сон и посматривает на задумавшегося парня. — А ты? — Я не поверил. Но брат попросил сделать, как сказано, а ему никогда отказать не мог, — Гюн слегка усмехается, потому что, кажется, он впервые в жизни кому-то это рассказывает. — Знаешь, наверное, только ради него и ещё одного парня мог бы мир перевернуть, если бы потребовалось. — Прекрасно понимаю, о чём ты. Дальнейшие минуты альфы проводят в комфорте тишины, пока Айэм тихо не говорит: — Я так скучаю по нему. Пропал, словно его и не было, а у меня сердце разрывается и даже не могу насладиться тем, что снова живу с братом после долгой разлуки, — тоскливость слов пронзает и вызывает ощущение общности, подталкивая закинуть руку на чужие плечи и ответить откровенностью на откровенность: — И снова — понимаю тебя, — легко улыбается и говорит уверенно. — Знаешь, а мой такой человек вернулся. Вновь перевернул мою жизнь и сделал каким-то неадекватно счастливым за считанные часы. Возможно, твой поступит похожим образом? — Что-то я сильно сомневаюсь… — А не стоит, — раздаётся от неизвестного смешок, заставляющий обернуться и в удивлении уставиться на неожиданного разрушителя разговора.***
— Как же сложно, — обречённостью выдыхает, после едва заставляя себя говорить вновь нейтрально. — То что слышали. В будущем, которое уже в прошлом для нас всех, мы были парами — Чжухон с Чангюном, Шону с Вонхо и мы с Мином, — озвученный последним счастливо улыбается и сжимает в поддержку плечо Хосока, так и сидящего рядом. — Кихён… Никогда не выдавал, что ему тоскливо среди нас — счастливых и довольных отношениями, но мы все старались поддерживать и подбадривать. Мне стоило быть осмотрительнее и заставлять его жить там — в будущем, чтобы он не совершил ошибку и не влюбился в человека из прошлого. — Сказать, что мой мозг разрушен — ничего не сказать, — отвечает очень устало Чжухон. — Но как мы могли быть парами, если все наши отношения неправильные. Двое альф вместе, бета с альфой и бета с омегой. Ведь в нашем обществе возможны отношения только альф с омегами и бет между собой. — Не знаю, как это вышло. Мы просто любили и никогда не осуждали друг друга. А если вдруг нас начинали подозревать в этой самой неправильности — легко притворялись. Заранее было оговорено, что для всех Вонхо с Мином, Шону с Кихёном, а я с тобой, — не удаётся удержать усмешку и некую теплоту. — Чжухон, мы всегда были лучшими друзьями. — А к Чангюну вопросов не было? — как-то невпопад и вообще не о главном, задаёт вопрос Шин. — Он самый младший — это раз. А два — он настолько безэмоциональный для всех, кроме нас шестерых, что с ним и не общался-то особо никто, даже по работе. Вся связь с ним была через Мина — его брата. — Мне, кажется, нужно выпить, — Чжухон старается не выпадать из реальности и осмысливать всё вываленное на него, но получается плохо, а потому приходит к такой незамысловатой идее. — Не стоит, — качает головой Хёнвон, вставая и доставая из кармана часы. — Я сейчас расскажу ещё один момент, и после вас ждёт очередное испытание для мозга. — Да куда ещё-то? — почти ноет рыжий, беспомощно взмахивающий руками. — Потерпи немного, Хани, — усмехается и всё-таки говорит. — Заключительная часть, от которой зависят все наши жизни в дальнейшем, с моей стороны и с вашей — несложная. Дело в том, что мои путешествия длились очень долго и я никак не мог найти вариант, в котором никто из нас не умирает, как минимум, и как максимум — все остаются вместе. — Почему ты помнишь всё? Ведь для тебя реальность тоже менялась, — задумчиво произносит Вонхо, ощущая, что Мин рядом с ним елозит и тяжело вздыхает. — Потому что я — мутант. Почти человек, но существую вне времени. Смотрю на него как бы со стороны. Вижу множественность реальностей и вариантов. — Тогда почему?.. — Потому что я не Бог! — выходит из себя, хотя не желает этого совсем. — Дослушайте меня уже, а потом поговорим — в другой обстановке и обстоятельствах. Все трое послушно кивают, хотя при этом выражения лиц у них абсолютно разные — Минхёк позволяет себе улыбку, Чжухон сдаётся и предаётся попыткам сохранения самообладания, а Вонхо даже не скрывает раздражённость. — Итак, я столкнулся с проблемой — безуспешность изменений. Решение пришло ко мне неожиданно — само нашло меня и рассказало, как и что необходимо сделать, — Хёнвон меряет шагами номер, беспокойно потрясывая рукой с часами. — Для меня это было полной неожиданностью, — повторяется, не в силах собраться с духом и произнести главное. — Он… Сказал, что моя задача — создать его. А всё остальное будет зависеть от наших с ним действий. У Хосока уже руки чешутся, так и хочется схватить забытого друга за плечи, встряхнуть и выбить из него правду… Но тот наконец решается и говорит, глядя Минхёку в глаза: — У нас с тобой и с ним, — кивает на Вонхо, но не смотрит на него, — есть общий сын.