***
— Кто вы? — спрашивает Шону, которого пронзает ощущением неправильности — словно бы он не имеет права задавать этот вопрос этому человеку. — Ах… Ну да, он же предупреждал, — бормочет и улыбается чуть застенчиво рыжий омега, подходя и закидывая ладони на плечи парней. — Меня прислал Хёнвон. Нужно проверить, что вы там за вечер и ночь наворотили. — Проверяющий… — переглядываются, и Айэм продолжает. — Для нас? — Именно, — кивает с уверенностью, разворачиваясь в правильном направлении и почему-то командуя. — Идём! До дома они добираются молча, хотя альфы то и дело перебрасываются непонятливостью взглядов и неозвученностью вопроса «Какого чёрта?». Уже на пороге собственного дома, Чангюн решается на продолжение диалога: — Что именно сказал вам Хёнвон? — Что вы должны написать кусок программы и собрать для меня аналитику, по которой необходимо сделать выводы и отчитаться ему, — отвечает со слегка недовольным выражением лица, протискиваясь после между Гюном и дверным косяком, чтобы пройти уверенно по лестнице и безошибочно попасть в кабинет, где веет запахами соджу, кофе и кимчи. — Мм. Ощущение, будто сто лет не ел, — тянется и забирает онигири, что лежит на самом краю стола, оставленный Шону, как своеобразное подобие десерта. — Так, что тут у нас? — включает оба монитора, совершенно игнорируя тяжесть чужих взглядов, но всё-таки произнося. — Можете присесть… Хотя это не займёт много времени.***
Повисшую тишину можно было бы черпать ложками, если бы её тут же не взялся нарушать только что появившийся: — А чего такие хмурые? Отец, ты снова нагнетаешь обстановку? — весело качает головой и смотрит на своего спутника. — И что мне с ним сделать, чтобы он перестал быть таким тяжёлым? — В первую очередь — меня отпустить, — шипит блондин, отходя от него и устраиваясь на подоконнике, так как свободный стул попросту не заметил. После рассматривает всех и тычет пальцем в троих, что сидят рядом. — Выыыы! Вы создатели худшего чудовища во Вселенной! — Да прямо-таки, — закатывает глаза юноша, а после наконец представляется. — Отцы, привет! Вы меня, конечно, первый раз видите, точнее — двое из вас, но я по вам ооочень скучал. Меня зовут Хёнджин, — улыбаться продолжает так, что Вонхо невольно думает о необходимости солнцезащитных очков. Почему-то только эта глупая мысль способна обсасываться его мозгом, вместо вещей куда более насущных. Как например представление блондина. — Этот сварливый человек — Мин Юнги. Он мне очень помогал в последнее время, хотя ему это было тягостно, и делал он это отнюдь не ради меня или вас. — Джин, — обращается Хёнвон, который подходит к сыну и кладёт ладонь ему на голову, давя и заставляя чуть пригнуться, а после — смотрит на часы и сквозь зубы спрашивает. — Что мы с тобой говорили о пунктуальности? — Прости-прости, — пытается звучать виновато, но всё равно продолжает выглядеть весёлым и довольным. — Просто, если бы я появился, как было условлено, папа, — быстрый кивок на Минхёка, — был бы немного… Э… Не в том состоянии. Сейчас же — всё абсолютно правильно.***
— Правильно! — довольством восклицания рушит тишину, заставляя парней встрепенуться и подскочить со своих мест. — Вы такие молодцы, — восторженно говорит рыжий, крутясь на кресле, чтобы оказаться лицом к лицу с недовольными. — Записываем данные и валим отсюда. — А ты вообще в своём уме? — спрашивает на всякий случай Шону, наблюдая за тем, как в компьютер хозяина дома вставляют провод, ведущий к внушительности устройства, похожего на внешний жёсткий диск. — Это понятие субъективное, а я о таких говорить не люблю, — машет рукой омега, набирая на клавиатуре необходимые команды. — Как же неудобно с клавишными… Пока тот занят, Шону и Айэм выходят, совещаясь в коридоре — что делать с шизиком и стоит ли к нему идти, а так же предпринимают попытки догадаться — так ли важен для них незнакомец-Хёнвон, который творит не пойми что. — Чего застыли? Нам пора, — снова командует, выходя из кабинета и потрясая диском в своей руке. — Этого ждут двое ответственных. А нас троих — остальные члены отряда. Спускаясь по лестнице, Шону только и находится, что спросить: — Что за отряд?***
— О какой правильности ты можешь говорить, если договорённость была о… Закончить свою обвинительную речь Хёнвон не может, так как раздаётся стук в дверь. — Кто бы мог подумать, что однажды для меня самым удивительным станет то, что кто-то ещё умеет пользоваться дверью и даже стучать в неё, — говорит недовольно Чжухон, который очень быстро реагирует и идёт открывать, тут же сталкиваясь нос к носу с тем, кого не мог отловить последние несколько десятков часов. Глаза рыжего мгновенно округляются, а руки оказываются на чужой шее вообще в мгновение ока, притягивая и прижимая к себе. Никто ничего не успевает не то, что сказать, даже подумать, а Чжухон уже припечатывает губы поцелуем и делает несколько шагов в коридор, чтобы у проявления чувств стало поменьше свидетелей. — Эва как, — хмыкает другой рыжий — только что пришедший омега, хватающий за руку спутника, не занятого обменом слюной с кем-либо, и затаскивающий его внутрь. — Дядя Кихён! — разрывает криком воздух Хёнджин и бросается на шею названного, довольно улыбаясь. — Я успел по тебе соскучиться. — Прошло два часа, — слегка обескураженно тянет тот, поджимая губы. — За себя говори, — бросает Юнги, складывающий руки на груди, пока к нему направляется освободившийся из цепкой хватки парень. — Для нас прошло больше месяца. — Прости, — едва заметно улыбается Кихён и целует сварливого в щёку, после переходя к Хёнвону и протягивая жёсткий диск. — Они всё сделали. Пока те, кто в ситуации ориентируются больше всех, спокойно общаются и совершают какие-то действия, остальные просто конкретно охреневают от потока информации, свалившегося в мгновение ока. И если Шону просто стоит рядом с входной дверью и искоса смотрит на Вонхо, пребывающего в прострации, то остальные, включая Шина, даже не могут нажать у себя где-то внутри кнопку «вкл». Минхёк озадаченно, медленно моргая, переводит взгляд со своего любимого на их сына, а затем — на восставшего из мёртвых. В это же время, Хосок, так и сидящий рядом с ним, пытается осознать тоже самое, хотя его ещё и волнует, что исчезнувший в коридоре друг — единственный, кто с ним в плюс-минус похожих условиях. Единственный, на кого он бы мог положиться, при побеге из этого дурдома. Тем временем, Хёнджин, похоже, в замешательстве не пребывает ни секунды. Именно поэтому, очевидно, он затаскивает в номер Хани и Айэма, как нашкодивших кошаков — за шкирки и совершенно неуважительно. Поэтому, наверное, он исчезает сперва с ними, затем появляется вновь и растворяется в воздухе уже держа за руку Хёнвона и Юнги с Кихёном, а последними забирает из номера двоих родителей и ничего непонимающего Шону.