Российская Федерация, Испытательный полигон №403, 01.08.2016.
В хорошо освещённом коридоре было тихо, и лишь редкое потрескивание ламп нарушало покой этого места. Сам коридор был весьма типичного вида для подземных сооружений времён ныне несуществующего Советского Союза: не слишком широкий проход, наполовину окрашенные в зелёную масляную краску стены и невысокий потолок с различными трубами и вентиляцией на нём. Где-то, как будто бы вдали, скрипнула, а затем хлопнула массивная, судя по звуку, дверь. Через десяток секунд ещё одна. И вот, тяжёлая стальная дверь, ведущая в этот коридор, отворяется, и из-за неё быстрым шагом выходит невысокий полный человек. Он делает несколько шагов по коридору, и позади него усилием автоматического доводчика захлопывается бронированная махина, от чего мужчина в очередной раз вздрагивает. Человек направился к противоположной стороне коридора, где находилась последняя дверь в этом лабиринте из туннелей и служебных помещений, давящих своей тяжёлой затхлой атмосферой. От липкого страха — страха неизвестности, страха ответственности и страха за свою карьеру и жизнь — не спасали даже генеральские погоны, поэтому лицо и тело человека были покрыты испариной, он часто дышал и мысленно проклинал всё на свете, при этом с упорством продолжая двигаться к своей цели. Остановившись в нескольких шагах перед очередной дверью, над которой висела обшарпанная табличка, гласившая на сухом непонятном языке сокращений: «Зам. нач. по ОБР исп. компл. №403/ДК-11», запыхавшийся генерал окончательно погрузился в свои мысли, пытаясь собрать их в кучу поплотнее. Сам того не замечая, генерал пустым взором упёрся в грудь ФСОшника, дежурившего у заветной двери. Сочетание пристального взгляда и недовольного пыхтения представителя Министерства Обороны в высоком чине заставило стушеваться даже лейтенанта Федеральной Службы Охраны, из-за чего он крепче сжал автомат в руках и стал коситься на самого себя, пытаясь разглядеть оплошность, которая могла разозлить генерала мощнейшего ведомства. Тяжело вздохнув и неразборчиво выматерившись, генерал отвёл взгляд от уже тоже порядком нервничающего лейтенанта. Поправив галстук и фуражку, он постучался и зашел внутрь.***
— …И вы хотите сказать, что армии вы об этом сообщаете в последний момент?! Да вы!.. — от былого страха генерала не осталось и следа — его вымело, оставив лишь возмущение и гнев, и теперь он нависал над сидящим за столом спокойным худым мужчиной в чёрной шинели без опознавательных знаков. — Не горячитесь, товарищ Шашкин. Это обусловлено высочайшим уровнем секретности: мы не могли привлекать к этому проекту слишком много непроверенных и не специализированных лиц. К тому же, мы вполне смогли обойтись своими силами. — спокойный и безэмоциональный голос, вместе с пронзительным холодным взглядом голубых глаз произвели нужный эффект, умерив пыл генерала. — То есть армия для вас — непроверенные лица, а ВВшники — проверенные? Да это же вчерашние менты: половина взяточники, а другая — те, кого к нам не пустили! Да мы!.. — однако до конца генерал не успокоился, и своим монологом лишь вновь разжигал в себе праведное возмущение. — Вы, товарищ Шашкин, сильно ошибаетесь. Здесь большая часть контингента — сотрудники ФСО и ФСБ. Росгвардия выполняет функцию охраны внешнего периметра, а когда проект заработает — то именно они составят костяк наших сил там. — Да почему они-то?! Дилетанты! Менты, охранники, ППСники — они кто угодно, но не солдаты! Они не смогут заменить армию! Генерал, уже набравший воздуха в легкие для продолжения, на холодный и равнодушный взгляд собеседника, выражавший абсолютное безразличие ко мнению старого офицера. Разом словно сдувшись и постарев на десяток лет, представитель минобороны, глубоко дыша и утирая пот со лба, сел на стоящую рядом табуретку. — Разумеется, товарищ Шашкин, внутренние войска не способны полноценно выполнять задачи, стоящие перед регулярной армией. Но поймите — мы не можем задействовать достаточно крупные военные силы для этого проекта. Знаете почему? Вижу что знаете, но все же: потому что внезапно исчезнувшие несколько тысяч солдат — это, как минимум, подозрительно. А за нашей армией следят. Пристально следят. И подобное не останется незамеченным. Учитывая, что готовится, мы банально не можем, не имеем права привлекать внимание наших… заклятых друзей сами знаете откуда. — генерал усмехнулся, и по привычке попытался откинуться на спинку, отчего чуть не свалился с табуретки. — Вы хотите сказать, что пропажа пары тысяч солдат, которых ну уж точно не отправили сторожить ещё один секретный объект где-нибудь в тундре, привлечет все мировое внимание, а исчезновение сотрудников внутренних ведомств останется не замечено? Бред какой-то. — Нет, это вполне логично, что за росгвардией пристальной слежки не ведётся, а за ФСБ и ФСО они просто не могут наладить полноценную и достоверную систему слежения. Наши спецы то тоже стараются. — Ладно, чёрт с вами… Но раз у вас всё так схвачено, шито-крыто, то зачем вообще меня вызывать? Чего вы хотите-то от нас? — Предупредить. Мы хотим предупредить. Наш проект крайне важен и перспективен, но он также весьма… Непредсказуем. Поэтому, в конце концов, нам может понадобиться ваша помощь. — мужчина откинулся на спинку стула и стал ждать ответ генерала, который, хекнув, с ироничной улыбкой уставился на собеседника: — А-а-а-а, вот оно как! Как заваривать кашу — это вы сами мастера, а как расхлёбывать — это вы зовёте армию. В принципе, ничего нового. Но может вы хотя бы дадите что-то более конкретное, чего нам следует ожидать? — видимо, смирившись с происходящим, генерал решил подойти к делу уже с точки зрения эффективного выполнения поставленной задачи. — Никакой конкретики — сами мало что знаем. Но просто будьте готовы, и о любых странных инцидентах, аномалиях и о прочей ереси незамедлительно информируйте нас, каким бы абсурдом вам не казалась ситуация. Вы поняли, генерал? — Понял. Это всё? Я могу идти? — засобиравшись спросил генерал. — Идите, генерал, идите.***
— Сколько до активации? — человек в шинели стоял в небольшой комнате, до потолка заставленной различной техникой и электроникой. В одну из стен комнаты была вмонтирована большая рама с толстым бронестеклом, за которым находилась обширная площадка, размером, наверное, с целый самолётный ангар. На площадке было множество людей и техники, как научной, так и военной принадлежности — пара БТР-80 и оцепление из спецназа ФСО по периметру. В центре «ангара», словно большое ртутное пятно, находилась металлическая площадка диаметром в двадцать метров, внутрь которой были направлены дуги из стали, опутанные проводами, толстыми кабелями и различными приборами. — М-м-м? А, ой, извините, задумался… — к человеку, блеснув толстыми линзами очков в свете старых ламп, развернулся учёный, лет сорока пяти на вид. — Да, МПЛ будет активирован штатно — две минуты и четырнадцать… уже тринадцать секунд, согласно нашему распорядку. Как вы уже знаете, мы получили подтверждение начала операции от вашего агента, теперь осталось только запустить установку в оговоренное время. — Значит, ждём. — ответил человек и отвернулся к раме, сложив руки за спиной. — Минута до активации. — объявил механический голос из громкоговорителя и замолк на некоторое время. Впрочем, замолкли сейчас все — напряжение в стенах этого комплекса росло с каждым мгновением. — Десять секунд. Девять. Восемь… ВНИМАНИЕ! Три. Две. Одна. — Ну, с Богом! — Запуск установки!***
Эстерра, за три часа до вышеописанных событий.
Второй лейтенант сил самообороны Японии Томоэ Такахаси вышла из здания штаба с полевой папкой в руках — внутри было предписание получить на складе необходимые вещи и погрузить их в военную полугрузовую «Toyota Mega Cruiser» с целью отвести в местную деревню, находящуюся в тридцати километрах к северу от базы на Алнусе — это входило в рамки программы привнесения цивилизации в здешнее средневековье. Подобные поездки были уже обыденным делом для японской армии, в том числе и для Томоэ, но в этот раз они достаточно сильно волновалась, хотя старалась не подавать виду. Придя на склад, Томоэ отдала предписание ответственному за склад офицеру, чтобы он ознакомился, подписал и выдал необходимые вещи. Будничная процедура, однако, в этот раз всё прошло не по шаблону. — Второй лейтенант, я уже заполнил все нужные бумаги, однако, должен вас уведомить — у меня есть предписание, гласящее, что впредь необходимо вместе с грузами отправлять сопровождение хотя бы из двух солдат… — Но… Э-э… Я же сама доставляла грузы, и никакого сопровождения мне не требовалось. Может и в этот раз обойдётся? К тому же, кто нападёт на нас?.. — конвой к грузу не вписывался в их планы, и это могло сильно им не понравиться. — Видишь ли, Томоэ, в последнее время возросла партизанская диверсионная деятельность местной оппозиции. Мы боремся как можем, но во избежание лишних потерь теперь полагается хотя бы минимальное сопровождение. И не уж то тебе так неприятны твои сослуживцы? — майор потянулся к рации. — А! Ой, нет… Что вы… Они мне не неприятны… Я просто… — Рядовой Кимура и сержант Ёсида, подойдите к складу номер четыре. Через пару минут названные солдаты стояли перед майором. — Ваша задача — погрузить данный груз на машину, а затем сопроводить второго лейтенанта Такахаси до деревни Эльтра и обратно. Всё ясно? — Так точно! — рявкнула пара солдат, отчего девушка, скривив лицо, потерла ухо. Подготовка не заняла много времени — солдаты достаточно быстро закинули в машину внушительных размеров деревянный ящик цвета хаки и расселись на сидения так, что груз оказался между ними, начав о чем-то переговариваться. Пару раз они попытались привлечь к разговору девушку, но, так и не получив какого-либо отклика, вскоре прекратили попытки. Тем временем машина тронулась, через несколько минут проехав КПП базы, а затем, свернув немного в сторону от намеченного маршрута, заехала в поселение, образовавшееся рядом с Алнусом. Всё это время Томоэ постепенно, но уверенно начинала волноваться всё сильнее, в её душе поселился липкий страх, усиливающийся с каждой минутой, но у неё еще была надежда, что если всё остальное она выполнит по плану, то они её простят. Подъехав к условленному перекрёстку в поселении, Томоэ остановила машину и стала ждать, нервно поглядывая на часы. — Эм, лейтенант, а почему мы остановились? — нарушил тишину сержант, от чего девушка вздрогнула. — Я э-э… — заметно вздрогнув, девушка прервалась, словно не зная, что сказать, но, всё же, нашла в себе силы продолжить. — Условилась тут встретить и прокатить на машине местную девочку… — О-о-о… А это не помешает нам? И нас не накажут за это? — скептически поинтересовался рядовой. — Н-нет, если никто не узнает. Вы же на расскажите? — она обернулась к ним и натянула улыбку на лицо, от чего оба солдата, переглянувшись, согласно закивали головой. Через пару минут из-за поворота выскочила девочка лет девяти, в простеньком сером платьице. Казалось бы, обычная девочка, однако, на её голове было два белоснежных заячьих уха… Томоэ открыла дверь, впуская дитя в салон машины. — Привет, старшая сестрёнка! Куда сегодня едем? — задорно спросила девочка-кролик. — Сегодня, Пифия, мы поедем в Эльтру… — О! Я там была позапрошлой осенью, когда проезжала мимо на обозе! Там большие поля и вокруг лес! — на девушку обрушился целый ворох подробностей и детского лепета. Конвойные солдаты молчали, даже не удивляясь нечеловеческим чертам неожиданного пассажира — за время пребывания здесь, для них полулюди стали привычным явлением. Спустя пару часов поездки, девочка задремала, а солдаты в половину голоса обсуждали различные темы: —… Не, ты не прав. У нас итак хватает проблем, как внутренних, так и внешних, например, с Китаем. Отношения с ними всё обостряются и обостряются… — уравновешенно говорил сержант. — Да с Китаем то одно! — воскликнул разгоряченный рядовой. — У них там только какие-то свои надуманные притязания на нашу территорию, и, кроме как начав войну, они её не получат. А вот с Россией другое: они долгое время незаконно оккупировали Курильские острова, и пора бы нам их вернуть! Они же сейчас как варвары, и наши политики, пообещав им наши технологии, могут освободить от них нашу территорию… Машина вздрогнула, заехав на деревянный мост. Было пора… — Мы… кхм. Мы переехали мост через речку Оки! — зажмурившись, громко сказала девушка внутрь машины, при этом тормозя её. И это стало сигналом. Под шокированными взглядами солдат крышка ящика со скрипом откинулась, и изнутри показался мужчина в чёрной униформе, держащий арбалет в руках. — Хер вам, а не Курилы! — палец неизвестного нажал на рычаг, громко щёлкнула тетива, и болт с чавканьем вошёл в глаз японского солдата. Сержант схватился за автомат, но было уже поздно: неизвестный мгновенно оказался возле него и со всей силы ударил японца в висок, от чего тот сразу же потерял сознание, однако мужчина не остановился: он крепко сжал руки на шее парня, и давил, пока он не перестал дышать. Затем он встал и подошёл к передним сиденьям, где с зажмуренными глазами, сквозь которые пробивались слезы, и крепко схватившись за руль, сидела Томоэ, а рядом с ней сжалась от ужаса девочка-кролик Пифия. — Хорошо, первая часть плана выполнена. Молодец, Тома. — боец в чёрной форме и скрывающей лицо маске положил руку на голову девушки, от чего она вздрогнула и тихонько сказала: — Меня зовут Томоэ, а не Тома… Убийца. — добавила она совсем тихо. — Ну, какой есть. — ухмыльнулся боец, к ужасу Томоэ, услышав её слова. Однако, ничего за этим не последовало, как боялась девушка. — Значит так, разворачивай машину, загоняй её на середину моста и ставь поперёк него. Поняла? Умница. И крольчиху свою успокой, а то от страха помрёт раньше времени. Когда машина была поставлена в нужном положении, воин выгнал из неё Томоэ с девочкой, после чего кинул тяжёлый камень на педаль газа, из-за чего машина с громким рыком мотора ринулась вперёд, с треском выломала деревянные поручни и, перевернувшись, упала в реку. Боец отряхнул руки и повернулся к девушке: — Ну всё, а теперь мы можем пойти в необходимое место, где ты, Тэмоа, совершишь ритуал. Ты же помнишь условия договора? — Д-да… — поникла девушка. — И я Томоэ… — Ага, ага, как скажешь. А теперь пойдём. — Боец развернулся и пошёл по правому песчаному берегу реки на северо-запад, в очередной раз проигнорировав замечание. — С-сестрица… Сестрица, о ч-чём говорил этот страшный ч-человек? — обратилась заплаканная девочка к Томоэ, чью руку сейчас крепко сжимала. Девушка печально взглянула на ребенка и с трудом смогла выдавить слова: — Он отведёт нас в одно место, где мы немного посидим, и он нас отпустит. — Девушка за руку повела Пифию в след человеку в чёрном. — Он разбойник? — девочка немного успокоилась и теперь к ней вернулось её любопытство, хотя страх всё ещё сдерживал её порывы. — Нет, Пифия, он… Как бы сказать… — девушка пыталась придумать что угодно, чтобы отвлечь девчонку от произошедших событий. — Ну-ка утухли! Хорош на своей тарабарщине болтать. И шевелитесь быстрее, а то опоздаем! — пригрозил мужчина и прибавил шаг. — Он слуга Тёмных Сил… — шёпотом добавила девушка.***
Они наконец вышли к необходимому месту — по описанию оно подходило: небольшая полянка, выглядящая как проплешина среди могучего леса. В центре неё располагался каменный «пенёк», являющийся, видимо, алтарём. Вокруг него ещё торчали какие-то развалины, но они были настолько древними, что совсем разрушились и глубоко вросли в землю, и теперь классифицировать их было почти невозможно. По крайней мере, ГРУшник сделать этого не мог, да и не очень-то хотел. Две «туши», волочившиеся позади него, совсем выбились из сил, и последние сорок минут не переставая гундели и стонали, капая на нервы разведчику. Он также отметил то, что Томоэ достаточно хорошо держалась, и не в плане выносливости во время этого марш-броска, а в моральном и психологическом отношении, хотя прекрасно знала, что ей предстоит сделать. Ну, у неё есть вполне себе мотивация — если она не будет выполнять мои требования, то наши спецы прикончат всю её семью. — думал про себя ГРУшник. — Жестоко? Жестоко. А что поделать? Такова жизнь. Хотя, всё-таки обещание мы сдержим, и если всё пройдёт как надо, то её близких трогать никто не станет. Правда, она об этом уже не узнает… Подойдя к алтарю, разведчик снял заплечную сумку. Из неё он достал небольшой серебристый металлический ящик, став открывать замки на нём. Всё это время пара девушек стояла чуть позади него и наблюдала за его действиями. Девочка — с любопытством, а Томоэ — со всё нарастающим ужасом от того, что ей уже скоро предстоит совершить. Щелчок, ещё щелчок и вскоре с кодовым замком было покончено — крышка ящика откинулась, и под ней обнаружился грубо вытесанный каменный нож. «Ну всё, щас-то и начнётся главный пиздец. Шаманизм и оккультизм, чёрт бы их побрал…» — Томоэ, — он впервые произнёс имя девушки правильно, полностью настроившись на дело. — Подь сюды, вместе с девчонкой. — когда они настороженно приблизились, он продолжил, обращаясь к девочке-кролику. — Значит так. Щас я тебе завяжу глаза и положу на этот камень. Твоя задача — просто лежать и греться на солнышке. Поняла? — он посмотрел в глаза девочки, но нашел в них лишь непонимание. Переведя взгляд на Томоэ, он задал закономерный вопрос: — Она чё, по-японски не кумекает? — Н-нет, она же из местных, её никто не учил. — начала оправдываться она. — Ну так переведи ей то, что я сказал! Девушка присела на корточки перед «крольчихой», как её про себя называл разведчик. — Пифия, с-слушай внимательно. Сейчас он завяжет тебе глаза и положит на этот камень. — она указала рукой на алтарь. — Но как только я скажу, беги изо всех сил, беги без оглядки. Доберись до любой деревни и расскажи о том, что здесь произошло… — Слышь, чё-та ты много базаришь. — с угрозой произнёс ГРУшник. — Ну-у… Это же ребёнок, ей нужно объяснить, чтобы она сделала как надо. Вам же не нужно, чтобы она шевелилась во время этого ритуала? — с небольшим нажимом спросила девушка, надеясь, что проведёт мужчину, а он лишь сощурил глаза в ответ. «Что-то мне подсказывает, что меня наёбывают. Точнее, не подсказывает, а я ясно вижу это». — боец насторожился, но никаких действий предпринимать не стал. Разведчик достал тёмную материю и стал завязывать глаза девочке, которая никак не сопротивлялась, да и вообще вела себя подозрительно тихо. Она сама залезла и улеглась на камень, сложив руки на груди. — Так. — ГРУшник повернулся к Томоэ и протянул ей коробку с кинжалом и помятый листок. — Берёшь нож и царапаешь символы с листочка вокруг девчонки. Только аккуратно и в точности, как на рисунке! — Поняла… — Как-то отрешённо ответила девушка. Через десять минут всё было готово — древний алтарь был испещрён замысловатыми символами. Разведчик тщательно проверил результат, сверяясь с листочком, и поправил огрехи там, где они были. — Мо-ло-дец. А теперь самое важное — начинай зачитывать текст с того же листочка, а как закончишь — занеси руку с ножом над её сердцем. — он указал на девочку и отошёл на шаг за спину Томоэ, чтобы в случае чего немедленно вмешаться. — Я тебе помогу, если сама не сможешь ударить. — всё-таки ГРУшник не верил, что девушка сможет хладнокровно принести в жертву ребёнка. Из уст девушки стала выходить совсем уж тарабарщина, расписанная в листке звукописью. «Времени совсем не осталось». — подумал разведчик, взглянув на универсальные часы. — Но вроде бы успеваем… Тем временем, невольная культистка окончила говорить, и выпустила листок из рук. Атмосфера вокруг стала мрачнее, вроде даже похолодало, хотя было лето и ярко светило солнце. Томоэ на шаг приблизилась к алтарю, занося лезвие каменного ножа над сжавшейся девочкой. Разведчик всё также стоял у неё за спиной, ожидая, когда будет нанесен удар — в ней вдруг откуда-то появилась уверенность, и ГРУшник подумал, что она сможет всё сделать самостоятельно. Но вместо удара по девочке, разведчик услышал шуршание травы под ногами, и в следующую секунду его пронзила боль в паху — девушка со всей силы пнула бойца, от чего он едва не согнулся пополам. Отступив на пару шагов, он уже собирался броситься на девушку, но она его опередила — он повалился на спину и едва успел вцепиться в руки девушки, не давая ей вонзить нож в горло разведчика. — Пифия, беги! — изо всех сил крикнула девушка и навалилась всем весом на бойца, продавливая его защиту и приближая грубое лезвие к его телу. — Сука-а! — Заорал на русском ГРУшник, выхватывая свой нож и вонзая клинок в бок девушки. Глаза Томоэ расширились, но волевым усилием она смогла подавить вспышку боли, начав еще сильнее давить на нож, который уже порезал кожу на горле мужчины. Разведчик такого превозмогания не оценил и стал работать чисто на рефлексах и желании выжить — его рука начала наносить быстрые колющие удары под рёбра девушки, пока она не зашлась кровавым кашлем, выронив жертвенный нож. Вскочив на ноги, мужчина оглядел окрестности в поисках сбежавшей девочки, и почти сразу её увидел — она не успела далеко убежать, и теперь её платьице мелькало среди деревьев на окраине поляны. Выхватив пистолет — кольт с прикрученным глушителем — разведчик совместил целик с мушкой, на фоне которых мелькало белое пятно, являющееся девочкой. Палец так и плясал на спусковой скобе, и, выждав удобный момент, ГРУшник послал одиннадцатимиллиметровую пулю в след убегающей фигуре. Услышав вскрик, мужчина сорвался с места и рванул к девочке. Оказавшись около неё через десяток секунд, он аккуратно схватил раненого ребёнка и понёсся обратно. Счёт шёл на секунды — кто-то из двух жертв мог умереть в любой момент. Да, жертв было именно две: ритуал убивал как того, кто лежал на алтаре, так и того, кто нанёс удар — так разведчику объяснили спецы. Именно поэтому для ГРУшника смерть хотя бы одной из двух жертв являлась неприемлемой. «В рот манал я всю эту паранормальщину!..» — четырхался про себя мужчина, пока бежал назад. Вновь оказавшись у алтаря, он бережно положил девочку на холодный камень — у неё явно был перебит позвоночник в районе поясницы, и она потеряла сознание. Обильная кровопотеря и внутренние повреждения могли в скором времени лишить её жизни. Томоэ была не лучше: вокруг неё натекла большая лужа крови, а она билась в конвульсиях, выплёвывая кровь изо рта, однако, всё еще оставалась в сознании, наполненным болью. Мужчина за руки подтащил её к алтарю, поставив на колени, и вложил нож в её руку, придерживая своей; он сам стоял на коленях прямо за ней, его голова торчала через плечо у девушки, а сама она пребывала в прострации, как-будто наблюдая со стороны. — Знаешь, вопреки тому, что ты нарушила договор и даже пыталась убить меня, — начал разведчик, уже направляя руку Томоэ к беззащитной девочке. — Мы не станем трогать твою семью. И это обусловлено, скорее, не моей сентиментальностью, — усмехнулся он, уже занося нож для удара. — А банальной рациональностью — зачем тратить ресурсы и время на них? Ты же в любом случае умрёшь, а они нам не нужны. Да и не звери мы, чтобы просто так убивать… Томоэ слышала, что ей говорил её убийца, и краем угасающего сознания поблагодарила его хотя бы за то, что он не тронет её родителей и младших сестёр. Голова девушки упала на грудь, а тело обмякло, когда нож вошёл под четвёртое по счёту ребро, пробивая сердце ровно по центру. Кровь обагрила нож и ладонь девушки, поверх которой её сжимала рука разведчика. Символы на алтаре вспыхнули ярким алым светом, а ритуальный нож сам вышел из раны девочки. Томоэ же безжизненным телом упала рядом с алтарём. Разведчик, вскочив на ноги, сделал шаг назад, смотря на происходящее: вокруг будто бы сгустились сумерки, а полузакопанные в землю строения тоже покрылись пылающими символами. «Ну вот, опять всё как-то через жопу…» — флегматично подумал ГРУшник, однако, даже в его душе поселился страх. Рана в груди девочки разверзлась, и в воздух стало подниматься её сердце, образуя вокруг себя полупрозрачную сферу тёмной энергии. Вдруг, из сферы стал вытягиваться отросток, преобразующийся в руку, которая направилась к своей жертве. И ей была отнюдь не уже мёртвая девушка. Разведчик хотел развернуться и бежать, но ноги будто бы приросли к земле. — Э-э-э нет, сука, меня ты не возьмёшь! — мужчина схватился за пистолет и, направив его на тянущуюся к нему руку, стал нажимать на спуск, посылая пулю за пулей в сгусток энергии, не причиняя ему никакого вреда. До энергетической руки оставалось меньше полуметра, и тут в голову бойца пришла мысль — нужно целиться в сердце, находящееся в центре сферы. Направив пистолет на него, он нажал на спуск, но выстрела не последовало — в магазине кончились патроны. Он потянулся было в подсумок за новым магазином, но было уже поздно: рука сделала рывок в прошла сквозь подсумки, бронежилет, одежду, кожу, кровь, кости и мясо — она схватилась за сердце, наполненное жизнью, в отличие от сердца истёкшей кровью девушки. Тело разведчика парализовало, и он стал медленно наблюдать, как его сердце вырывают из его же груди. Треснули и разломались рёбра, порвались мышечные ткани, прожглась материя и бронепластины. Энергетическая рука неторопливо и бережно вытянула всё ещё, казалось, трепещущее сердце из тела и стала его поднимать к сфере, под ошалевшим взглядом мужчины, который не умер только из-за напитавшей его энергии. Сердце достигло сферы, и она стала чернеть, становясь непрозрачной, а потом и вовсе будто бы небольшой чёрной дырой, поглощающей даже свет. Концентрация достигла максимума, и под душераздирающий вопль разведчика сфера вспыхнула нестерпимым светом, освобождая накопленную энергию с такой силой, что в радиусе нескольких километров все немногие разумные лишились рассудка, магические артефакты лопнули от перенасыщения, а на месте детонации возник энергетический вакуум, который должна была заполнить новая, искусственная и созданная по замыслу сила, должная прийти в эту реальность, проделав коридор между двумя мирами.