Каковы твои намерения, Эрен?

Оказавшись в местном госпитале, я узнал много интересного. Например, что таких как я, тут за людей не считают и ненавидят. Я наконец-то вспомнил, где я видел это место. Здесь родился мой отец. Это были его воспоминания. Хорошо, что я могу бродить по воспоминаниям тех людей, которые обладали силой титана до этого. Я видел Фриду и отца. Но, я не хочу останавливаться на этом, и одних воспоминаний мало, ведь за столько времени, тут могло многое измениться. Странно, но ко мне начал приходить мальчишка, что помог подняться, когда я упал, когда встречали раненых. Он совсем маленький, а ему уже промыли мозги, внушили ненависть к тем, кто живёт на Парадизе. Так же, они совершенно точно знают, всё о титанах, которые сохраняют рассудок и обретают способности. Тут более совершенное оружие и технологии. Я понял, что это место, ещё одна малая часть этого огромного мира. Это просто город и тут свои обычаи и понятия о мире, и о таких как я. Интересно... У меня так много мыслей в голове. Я совершенно запутался, не знаю, с чего начать. Не знаю, сколько времени уйдёт на моё расследование. Нужно научиться терпению. Всему своё время. У меня нет времени на слабость и права на ошибку. Для начала, я хочу поговорить с пациентами, ранеными, выжившими солдатами. Полагаю, они многое знают. Врага, чтобы ему уметь противостоять, надо знать в лицо. А пока, я лишь осваиваюсь и ознакамливаюсь с новым местом.

***

Пообщавшись с местными, я понял, что тут с самого детства учат боевым трюкам обычных детей. Они проходят жёсткие тренировки, чтобы унаследовать силу титана. Кто-то из них сожрёт того же Райнера, моего "любимого" и "обожаемого" брата Зика. Они должны были сожрать и Энни с Бертольдом. Но того и другого отжали мы у них. Что с Энни? Я не знаю. Она так и находится в своём кристальном щите у нас, а Берта сожрал Армин и стал колоссальным титаном. А ещё, они тут всех людей делят на марлийцев и элдийцев. Погоди, не уходи, здравый смысл и логика. Это ещё не всё. Они считают марлийцев за людей, а элдийцев терпеть не могут и видят в них лишь оружие. Самый бред в том, что они считают, что лишь из элдийцев можно сделать титанов. Люди, что унаследовали эту мерзкую силу, могут гулять тут свободно, участвовать на собраниях и свободно выражать своё мнение. Их немного, и их терпят ради победы. Всё ещё хуже, чем я думал. Я понял, как мне передавать информацию своим друзьям на остров. Мальчишка, что приходит ко мне, оказался очень сговорчив и дружелюбен. Даже жаль его, и объясню почему. Дело в том, что детям легче промыть мозги и легче чему-то научить. Они глупые, ещё не до конца понимают, что хорошо, а что плохо. Из-за недостатка ума, они слушают всё, что им втирают тут, верят во всё, что им говорят. Наивные. И какая мудрая мысль, брать именно их. Тупым скотом легче управлять. И вообще, их не жалко, они же элдийцы - будущие монстры. А что на счёт писем? Так я через этого мальчика, по имени Фалько буду передавать письма своим. Пока я сидел на улице и изучал забор вокруг больницы и территорию в целом, то мне в голову пришла идея, как добыть чертежи оружия, кораблей и дерижаблей. Мне понадобится вторая нога, чтобы действовать быстро. Я отращу её на время, а к утру, снова её отрублю. Слишком рискованно? Но не просить же чертежи у мальчика? Он поймёт всё? Хотя... Это же наивное и глупое дитя. Может, и не заподозрит. Ведь, если логически подумать, то если я отращу ногу, то это не быстрый процесс, так то, особенно, если я не хочу создавать титана. А если утром я отрублю ногу, то будет много крови, и это уже не будет выглядеть так, словно я потерял конечность, несколько недель назад. Это вызовет ещё больше подозрений. Нет, так делать нельзя. К тому же, меня могут засечь, и тогда я сам провалю, свой же, план. А кто, по-сути, заподозрит раненого солдата, который больше не сможет воевать? Стоит попробовать выведать информацию у Фалько. - Здравствуйте, - поприветствовал меня мальчишка и уселся рядом со мной. Я всегда, в это время сижу тут, а он об этом знает, поэтому и приходит. Я его не заставляю это делать, и даже не прошу. Он сам вызвался это делать, и предложил мне помощь. Поэтому я прошу его только, отсылать письма. - Здравствуй, - отвечаю ему я. - Хорошая сегодня погода, не так ли? - Верно! Я кстати, вчера отослал Ваше письмо. Сразу как ушёл отсюда, - мальчик радостно улыбался от того, что он сделал, кому-то немощному, что-то хорошее. Прости, Фалько. Но я нагло обманываю тебя и пользуюсь твоей добротой. - Спасибо тебе. Не знаю, что бы я без тебя делал. - Ваши родственники, очень беспокоятся о Вас? - поинтересовался парнишка. - Да, скорее всего. А я не хочу их нервировать. Нервные клетки не восстанавливаются. - Родственники? Обо мне? Те, кому я отсылаю письма, беспокоятся, точно не обо мне, а о себе. Капитан Леви уж точно. Может быть, только мои друзья? Микаса! Да! Надо успокоить Микасу в следующем письме, а то придёт сюда ещё и всё мне похерит. - А как Вы себя чувствуете? - Он слишком сильно беспокоится о тех, кого даже не знает. Надо взять всю волю в кулак, чтобы потом открыть ему правду. - Для того, у кого нет ноги, хорошо, и даже отлично. - Да, Вы очень спокойны. Это и есть смирение с неизбежным и с тем, что нельзя исправить, да? - Он так внимательно смотрит на меня, будто на мне цветы выросли. - Вы очень спокойны. Я даже завидую. Не представляю, как я жил бы без ноги или руки! - Конечно, я спокоен, нога то отрастёт тогда, когда я захочу. А так, я тоже не знаю, как жить без возможности двигаться самостоятельно. Так что, ты прав, Фалько. - Зик говорит, что только те, кто унаследовал силу титана не беспокоятся об этом. Но, когда с этим мирится обычный человек... Я немного завидую Вашей воле. Кстати, Зик довольно приятный человек. - Весьма! Эрвина Смита убил камнем. Вот я не могу понять, как командир и самый сильный воин, сначала просто отдавал приказы, убил кучу людей, а когда вступил в битву, сразу огрёб? Он не только слабый, он ещё и невероятно глуп и безжалостнее тупого титана. Вторые не понимают, что делают. А вот он... Он знал, что ещё хуже. Нет ему оправданий. Я даже слегка улыбнулся своим мыслям. Не знаю, почему, но когда он умер, я почувствовал облегчение. Может быть потому, что он отказался от сыворотки и это спасло моего друга? - Почему Вы улыбаетесь? - Мальчик так же улыбнулся. - Да так, вспомнил кое-что приятное. - ответил я. - А, кстати, мы начали строительство нового, усовершенствованного дирижабля. Он более надёжный. Вы хотели бы увидеть его? - Рад, что ты спросил. Я как раз хотел чертежи. Надеюсь, что ты про корабли заговоришь. - О. Да, я очень хотел бы. Но как мне дойти? Может быть, у Вас есть схема? Я люблю наблюдать за новыми изобретениями. - Схема? Да! У нас есть! Хотите принесу? - Да он читает мои мысли. - Да, было бы неплохо. - Я стараюсь сохранять спокойствие, и вести себя более безразлично. - Если тебе не сложно. - Не сложно. Завтра же всё Вам покажу. Вам понравится. С такой штукой мы точно выигрываем. Победа у нас в кармане, уверяю Вас. - Погоди радоваться, ты ещё не знаешь о моих планах. - Рад это слышать. А что на счёт оружия? Его не усовершенствовали? А то с этими старыми пушками, очень сложно воевать. - Да, и это тоже мы переделывали. Я Вам покажу. - Его наивность меня пугает. - А сегодня, Вы не собираетесь отправлять письмо? - Он склонил голову на бок, видимо, чтобы лучше видеть меня. А моё лицо, он не может рассмотреть полностью, ведь, для правдоподобности, я перевязал пол лица, типа мне выдавили или вырвали глаз. - Нет. Пусть сначала то дойдёт. Не хочу быть слишком навязчивым, - ну и мне не о чем пока написать. Когда покажешь чертежи, то я напишу и отошлю. - А у Вас в палате есть всё, что нужно? Может быть Вам цветы какие принести? Газеты свежие? Книги? - Да он издевается. - Я буду рад всему, что угодно, - особенно цветам, ага. Этот мальчик гений, блин. - Тут довольно скучно, и лишь прогулки на свежем воздухе радуют меня. Фалько жалостно на меня посмотрел, а затем он попрощался и убежал, так как время прогулки пациентов закончилось, и мне пришлось послушно уйти к себе. Надо терпеть. Осталось совсем немного. Я не могу позволить себе глупости. Завтра этот парнишка принесёт мне то, что мне и нужно. И я смогу послать чертежи своим. Я могу лишь надеяться, что Армин там, где мы договорились. Прости, Фалько, но я хочу спасти свой народ. Мне очень жаль.