***
Нарцисса Блэк смотрела на обруч и кристалл на своей кровати как на ядовитую змею. Нет, она была согласна с тем, что Пирс вполне обаятельный и вежливый молодой человек. Ни одним словом или делом он не вызвал у нее отвращения или повода для вызова на дуэль, как просила ее тетушка Вальбурга. Более того, он вызывал у нее необъяснимую симпатию, да и в принципе был красив, этого не отнять. Но одно но перечеркивало все — он был полукровкой. Причем полукровкой магического существа и неизвестного мага, считай хуже бастарда. Даже будь он самым богатым полукровкой в мире, родители и глава ни за что не отдадут ее замуж за него. Хотя, если признаться себе честно, она не хотела замуж ни за кого. И тем более за холодного и жеманного Люциуса, который видел в ней лишь выгоды для своего рода и мать его наследника. Она завидовала своей сестре Андромеде, с которой ей пришлось разорвать связь, ведь та поступила именно так, как хотела, а не так, как ее заставляли. Вообще, Нарцисса хотела стать целителем. Это была ее мечта с детства, когда она очарованно смотрела за работой целительницы, лечившей ее сломанную ногу. Но, увы, в темной семье никто не поймет такого желания, как не поймет его и Люциус. Аристократка, которая ходит и лечит всяких магглорожденных? Не бывать этому. Сама она, конечно, считала, что чистокровные превосходят других магов, но что плохого в помощи? Разве плохо накормить и вылечить больную собаку, например? Именно поэтому девушка так и не приняла метку Гонта, в отличие от ее будущего мужа и гордой до небес сестры. Она считала, что раз чистокровные лучше, то им и не нужны какие-то преференции. Нужно делом, а не словом доказывать свое превосходство. Но как раз этого многие чистокровные и не делали, довольствуясь наследием предков. Ее это удивляло, так как саму девушку воспитали с девизом: “Не спрашивай, что твоя семья может сделать для тебя, спрашивай, что ты можешь сделать для нее”. Благодаря этому из их семьи часто выходили сильнейшие боевые маги, некроманты, демонологи и темные артефакторы. Благодаря этому их семья столетиями была и есть на вершине двадцати восьми священных семей. И именно эти мысли разозлили девушку и заставили ее надеть на себя обруч, который проверили профессора Слизнорт и Флитвик и признали безопасным. — Здравствуйте, хозяйка. Чем могу вам помочь? — спросил Нарциссу голос, так похожий на ее собственный.***
Вернувшись в свою комнату, я заявился в Авейлон и лег спать, прижав к себе пискнувшую Доротею как подушку. Я был вымотан и морально, и ментально, и физически, и энергетически. Разве что мой сумеречный разум додумался выпить зелья, которые еще остались со времен моего восстановления. Проснулся я относительно бодрым и относительно свежим, и тут же услышал жалостливый голос из-под подмышки. — Пусти, я писать хочу. — Ой, Доротея, прости, — я отпустил девочку, и та тут же побежала на выход. — Хал, сколько я спал? — Двенадцать часов. Снаружи уже скоро начнется завтрак. А еще у меня есть хорошая новость для вас. — Давай, удиви, — почистив зубы чарами и избавившись от запаха дохлой кошки во рту, спросил я. — Нарцисса Блэк надела магокогитатор, ее матрица уже пришла ко мне, и я расшифровал ее. — Шустро ты, а что насчет расчетов моей новой формы? — После объединения я стал духом разума среднего уровня, причем не из слабых. Так что мыслю в сорок раз быстрее, — ответил он, а я присвистнул. — Не много ты и потерял, получается? — Скорее приобрел, так как с полноценным сознанием мне намного проще, да и теперь могу обучаться сам. — Рад за тебя, — хотя вместе с радостью было как-то страшновато. Слишком быстро он развивается. Или, наоборот, слишком медленно, учитывая столетия в ускоренном времени? — А насчет расчётов — я все сделал, но не советую вам ее применять. — Все так плохо? — поинтересовался я. — Нет, наоборот, вы станете процентов на пятнадцать быстрее и сильнее, плюс сможете выделять яд из-под ногтей при желании. Он немагический, но благодаря смешению яда акромантула и василиска, вырубит даже сильного мага. Также будет гораздо более эффективная система пищеварения, практически безотходная. А за счет контроля температуры тела сможете прожить гораздо дольше. Кроме этого у василиска очень твердая чешуя, совместив ее с драконьей, можем получить очень крепкую защиту — прочнее стали. А напоследок, вы будете практически имунны к немагическим ядам. Проблема же в другом: вы собираетесь объединить в своем теле кровь василиска, акромантула, оборотня, дракона, нимфы и вейлы. Я не берусь предсказывать последствия и рекомендую пока что провести эксперименты с улучшенной боевой формой, — передо мной появилась неплохо показавшая себя форма “инкуб”, только на этот раз покрытая мелкими зелеными чешуйками. — Я заменил ею старую, побаловался немного. — Неплохо, неплохо, — чешуйки не стесняли движений и вообще ощущались как обычная кожа. — У меня для вас есть еще кое-что... — загадочно высказался Хал.***
Я пошел в Большой зал, перед этим накормив Доротею, которая на меня мило дулась. В этот раз я сел за стол Гриффиндора, где мне почему-то не особо были рады. — Люди, я вам что, в любимый суп плюнул? Что вы на меня так грозно смотрите? — Ты сначала сидел со слизнями, потом с воронами, дальше со слюнтяями, и только сейчас сел к нам. Мы что, хуже всех? — процедил сквозь зубы лопоухий брюнет с четвертого курса. — Эмм, как вас зовут? — отправляя себе в рот кусочек блинчика, спросил я. — Фрэнк Лонгботтом, — ответил мне он. — Фрэнк, дружище, объясни мне, если я буду тебя называть гриффом, тебе это понравится? — Нет. — Так почему же ты так оскорбляешь остальных? Знаешь, я сидел за тремя разными столами факультетов, — я использовал несложный прием — подаешь ману в голосовые связки и тебя слышат все, но при этом негромко, — и ни один. Слышишь, ни один факультет мне ничего плохого не сказал по поводу того, что я сидел за другими столами. Более того, ни один стол не оскорблял благородный дом Годрика. Да, были разговоры о некоторых отдельных личностях, но, заметь, не о всем факультете сразу! — Раз мы такие плохие, то проваливай отсюда. Нашелся тут, нотации читать! — закричал, кто бы мог подумать, Сириус Блэк. Ну, вот, считай он для себя и для меня оборвал последнюю возможность связи. Придется делать ставку на Регулуса и Нарциссу. — Все так думают? — спросил я, и факультет промолчал, злобно зыркая глазами. Неплохо Дамблдор умеет мозги промывать. Достаточно было посидеть первым не за их столом, а Слизерина — и все, враг навеки. Я посмотрел на стол преподавателей и увидел, что учителей пока что нет. — Ну что же. Спасибо этому дому, пойду к другому. Я глубоко оценил следование закону о гостеприимстве факультета Годрика, который в свое время за его нарушение убивал. — Оценили наш красно-золотой факультет, мистер Пирс? — поприветствовал меня Люциус. — И после этого они называют нас слизнями. — Я скорее оценил работу по нагнетанию ненависти между двумя факультетами и, по совместительству, двумя классами общества, — кивнул ему я, присев. На этот раз мне никто ничего не пытался подлить. — Доброе утро, мисс Блэк, мистер Малфой. — Что вы имеете в виду? — спросила меня девушка, скрывшая обруч за повязкой. Хитро. — Ведь этот конфликт был еще со времен наших отцов и дедов. — Если вы прочитаете историю, которую в вашем учебном заведении преподает призрачное недоразумение, то поймете, что ранее факультеты делились по роду занятий. Факультет боевой и темной магии Гриффиндора, гербологии и зельеварения Хаффлпафф, целительства, биомагии и химерологии Слизерина и артефакторики и ритуальной магии Рейвенкло. Бойцы, земледельцы, целители и ремесленники — прямо как рода занятий в средневековье. Со временем же, с запрещением целых ветвей магии, — я увидел, как ко мне прислушиваются рейвенкловцы, да и хаффлпаффцы ушки навострили, — факультеты потеряли былой смысл. Какая разница, на какой факультет отправлять, если программа везде одинаковая, верно? Но тут возникает другой вопрос. Почему именно Слизерин вдруг стал ассоциироваться с темной магией, аристократией и чистокровностью? Кому было выгодно разделить два факультета на магглорожденных и аристократов, вместо того чтобы учить их вместе и позволить узнать получше, а также набраться друг у друга опыта? — А как у вас в Шармбатоне? — спросил у меня Люциус. — У нас идет вполне естественное деление на женский и мужской корпуса, а также по возрасту. Сами посмотрите, ученики и так сидят по возрасту и полу обычно. Ну и заодно, чтобы об учебе думали, а не о шурах-мурах, — некоторые из парочек покраснели. Ну что же, зерна сомнения я заложил. А прорастут ли они или сгниют, не дав всходов, покажет время. Может, хоть одно молодое поколение не будет искать врага друг в друге, а попробует посмотреть на картину в общем? Впрочем, сомневаюсь, что один разговор решит многолетнюю вражду, вполне объективное столкновение интересов и непонимание друг друга. Чистокровные не понимают магглорожденных, те в ответ не понимают их. А непонимание вызывает агрессию. — Я хотела бы поговорить с вами о делах семьи, вы не против? — когда я уже уходил, меня подловила Блэк. — Конечно, — улыбнулся я. — Для вас я всегда найду время. В вашу гостиную? — Вы знаете, ваша комната вполне подойдет. Вы показали себя истинным джентльменом. — Благодарю за оказанную честь, — развлекая девушку ничем не значащим разговором, я провел ее в свою комнату. Ведь действительно, для приватных разговоров она подходила лучше всего. — Так о чем вы хотели со мной поговорить, мисс Блэк? — спросил я. — Вы знаете, ваш подарок слишком дорог. Я не могу его принять, — поджала она губы. — Это же уровень родового артефакта! — Я премного благодарен вам за честность, но, во-первых, такие артефакты я могу делать пачками. А, во-вторых, я предупреждал, что он привязывается к хозяину после единственного использования. — Я могу заплатить, — не сдавалась она, чем вызывала у меня некое уважение. Это и есть отличие истинного аристократа от торгаша. Торгаш бы радовался такому подарку судьбы и что бог ему послал остолопа, не знающего о ценности артефакта. А Нарцисса пытается вернуть долг. — Нет, мне достаточно связи с вашей семьей, — ответил я. — Они отказались. Сказали... Что человек вашего происхождения... — Недостоин их снисхождения? Я ожидал такого отношения, главное, что вы попытались. И... Я могу быть с вами честным? — решил я сыграть ва-банк. Либо выгорит, либо прогорит и придется действовать радикальными методами — Регулуса в стазис, и если даже вся семья Блэков погибнет, то младший наследник у меня в кармане. Но до такого доводить бы не хотелось. — Смотря в чем, — напряглась она внутренне. — Вы знаете цели моего визита в Англию? — Вступить в наш род? — усмехнулась она, почему-то на сто процентов в этом уверенная. — Нет, мне до вашего рода дела нет, — она настолько искренне удивилась, что даже через ее холодную маску пробились эмоции на лице. — Мой учитель, Финеас Блэк, сделал очень многое для меня. Гораздо больше, чем должен был наставник. Больше, чем делают многие отцы, и я пообещал ему, что попытаюсь спасти род Блэк от той пропасти, в которую он летит. — О какой такой пропасти вы говорите? И как один человек может спасти целый род? Вы не преувеличиваете свои возможности? — Моя задача не состоит в том, чтобы спасать всех. Главное, чтобы род продолжался. А насчет пропасти... Что вы знаете о таком человеке, как мистер Гонт? — Так вы человек Дамблдора? — типа “догадалась” она. — Я человек здравого смысла. И я не иду за человеком с разорванной на части душой, который клеймит своих сторонников, как рабов, — мне пришлось сдержаться, чтобы не поморщиться при воспоминании о его астральном теле. — Вы о черной метке? Это знак приближенности и отличия, а также способ связи. Не более. — У вас ее нет, как я вижу, — снова удивил Нарциссу я. — Поэтому я с вами и говорю. Потому что метка позволяет причинить боль, выступает как маячок для аппарации и может выступать насосом для маны. Не очень похоже на знак отличия, верно? — Это всего лишь слова. Где доказательства? — хмыкнула она. — Сначала посмотрите вот это, — я показал ей иллюзию, основанную на воспоминании одного из ублюдков-насильников. Закрыв перед этим лицо девушки, чтобы не порочить ее честь. — Макнейр, Розье, Кэрроу и Эйвери. Причем здесь эта подделка, которую я сама могу сделать? — Не язвите, я смогу предоставить вам воспоминания, и вы можете проверить их в любом омуте памяти. Не поверю, что у такой богатой семьи, как Блэк, его нет. Но самое интересное не это. Это так, чтобы вы не жалели этих... Нехороших личностей, — а дальше я показал ей записи опытов над черной меткой и их результаты. — Это... Интересные данные, и я передам их семье. Мы обязательно проверим все, что вы сказали, — как-то слишком резко засобиралась она. — Хал, вырубай... — все вокруг остановилось, даже летающая пыль зависла в воздухе, а сам мир будто выцвел.***
— Мда, будто реально поучаствовал во всем, — я снял обруч и вздохнул полной грудью. — Насколько точная симуляция тебе доступна? — Чем больше информации, тем лучше. Желательно иметь матрицы всех учеников школы, но я понимаю, что это невозможно. Так что психопортреты только приблизительные и основанные на записях наблюдений, которые, как вы понимаете, довольно обрывочны и неполны из-за плачевного состояния замка. — Даже так неплохо. Слушай, а ты смог бы создать неуправляемые матрицы симуляций так, чтобы их проигрывать можно было без применения магокогитаторов? — поинтересовался я. — Хотите сделать аналог фильмов? Это возможно. Можно создать матрицу и скопировать ее в кристаллы памяти. — А что насчет возможного пробуждения сознания других духов? Или создания матриц другими? — Для этого нужно сотни лет либо активное развитие духа в течение десятилетий. И такая же проблема с матрицами. Это я, как дух среднего уровня с локальным ускорением, могу себе позволить за несколько минут создать симуляцию, а у духов уровнем ниже уйдет несколько лет реального времени, — да, в который раз удивляюсь, какой же все-таки Финеас гений. Создать такой шедевр, исследуя маховики времени и чары стазиса. Шумерская магия дала ему лишь необходимый толчок. — Ну, хорошо, тогда я пойду проверю твою симуляцию, — я вышел из комнаты, и с самого начала все было не так. Нарцисса пришла открыто с обручем на голове. Реакция гриффиндорцев была гораздо менее агрессивной, а уж когда я повел себя с ними дружелюбно и рассказал пару анекдотов, то и вообще приняли меня как родного. Нет, как и в симуляции, некоторые дулись, отворачивались, в особенности Лили и Поттер с Блэком, но возникать не стали. Это еще раз показывает, что поверхностное мнение зачастую хуже отсутствия какого-либо вообще мнения. А вот то, что Нарцисса меня выловит, Хал предсказал точно. — Я хотела передать, что глава нашей семьи согласился с тобой встретиться и выслушать в эту субботу, я передам чуть позже порт-ключ. Но не думай, что это только из-за твоего дара, он тоже заинтересован увидеть ученика изгнанного члена семьи. Он еще просил передать, что многие жалеют о том, что Финеас был изгнан, но с этим уже ничего не поделаешь, — видимо, Орион действительно был готов к налаживанию контактов. Либо это может быть и ловушкой в той же степени. — Благодарю вас, мисс Блэк. Мой подарок вам действительно идет, — обод своей простотой действительно подчеркивал овал лица и прическу Нарциссы. — Благодарю, — кивнула она и пошла на уроки. А мне снова не дали уйти. На этот раз недовольный Люциус, который положил свою руку в белой перчатке мне на плечо. — Я бы попросил вас впредь не дарить подарков чужим невестам, — холодно и с легкой угрозой в голосе сказал он мне, наивно полагая, что его потуги сжать мне плечо сработают. — А я бы попросил, — хватая его за руку и выворачивая ее так, что он скривился от боли, — больше не трогать меня. А то я нервный, а рука у меня тяжелая. — Это угроза? — нахмурился он, потирая отдавленные пальцы. — Это констатация факта. Я дарю что хочу и кому хочу, а если вы сомневаетесь в верности своей невесты, то сомневаетесь прежде всего в себе и своей способности завоевать ее уважение и любовь. Приятного дня, — откланялся я. Все настроение испортил, поганец. Пойти что ли скопировать медальон для освобождения домовиков? Так и сделаю. Доппелей в Комнату-по-желанию я снова отправил, на этот раз сразу четверых, тайную комнату закрыл, спаяв трансфигурацией края вырезанной раковины, так что можно заняться и этими ушастыми делами. Не на уроки же мне идти, верно?